Купина Н.А., Хомяков М.Б. Философские и лингвокультурологические проблемы толерантности: Коллективная монография

Подождите немного. Документ загружается.

ность: Материалы школы молодых ученых «Россия — Запад: философские

основания социокультурной толерантности». — Екатеринбург, 2001.

Петренко В. Ф. Психосемантический аспект массовых коммуникаций //

Язык средств массовой информации как объект междисциплинарного ис*

следования: Тез. докл. междунар. науч. конф. Москва, филол. фак. МГУ

им. М. В. Ломоносова, 25—27 окт. 2001 г. — М., 2001.

Плунгян В. А., Рахилина Е. В. «Безумие» как лексикографическая пробле*

ма (к анализу прилагательных безумный и сумасшедший) // Логический

анализ языка: Ментальные действия. — М., 1993.

Понятие чести и достоинства, оскорбления и ненормативности в текстах

права и средств массовой информации. — М., 1997.

Романенко А. П. Советская словесная культура: образ ритора: Дис. … д*ра

филол. наук. — Саратов, 2001.

Ростова А. Н. Показания языкового сознания носителей диалекта как

источник лексикологического исследования: Автореф. дис. … канд. филол.

наук. — Томск, 1983.

Ростова А. Н. Метатекст как форма экспликации метаязыкового созна*

ния. — Томск, 2000.

Руденко Д. И. Когнитивная наука, лингвофилософские парадигмы и гра*

ницы культуры // Вопр. языкознания. — 1992. — № 6.

РЯСО — Русский язык и советское общество: Словообразование совре*

менного русского литературного языка / Под ред. М. В. Панова. — М., 1968.

Сахарный Л. В. Осознание значения слова носителями языка и типы от*

ражения этого сознания в речи // Актуальные проблемы психологии речи

и психологии обучения языку. — М., 1970.

Соловьев В. С. Сочинения: В 2 т. — Т. 1. — М., 1988.

Соловьев Э. Ю. Генезис прав человека и исторические истоки толерант*

ности // Толерантность: Материалы школы молодых ученых «Россия — За*

пад: философские основания социокультурной толерантности». — Екате*

ринбург, 2001.

Сперанская А. Н. Правила речевого поведения в русских паремиях: Авто*

реф. дис. … канд. филол. наук. — Красноярск, 1999.

Стернин И. А. Можно ли культурно формировать культуру в современ*

ной России? // Культурно*речевая ситуация в современной России. — Ека*

теринбург, 2000.

Стернин И. А. Толерантность: слово и концепт // Лингвокультурологи*

ческие проблемы толерантности: Тез. докл. междунар. конф. Екатеринбург,

24—26 окт. 2001 г. Екатеринбург, 2001.

Стернин И. А., Шилихина К. М. Коммуникативные аспекты толерантно*

сти. — Воронеж, 2001.

Раздел 2. Выражение толерантности средствами языка

191

Телия В. Н. Русская фразеология: Семантический, прагматический

и лингвокультурологический аспекты. — М., 1996.

Толерантность: Материалы школы молодых ученых «Россия — Запад:

философские основания социокультурной толерантности». — Екатерин*

бург, 2001.

Толстая С. М. Терпение и терпимость в зеркале языка // Лингвокульту*

рологические проблемы толерантности: Тез. докл. междунар. конф. — Ека*

теринбург, 24—26 окт. 2001 г. Екатеринбург, 2001.

Топоров В. Н. Пространство культуры и встречи в нем // Восток—Запад:

Исслед. Переводы. Публикации. — М., 1989. — Вып. 4.

Уолцер М. О терпимости. — М., 2000.

Успенский Б. А. Антиповедение в культуре Древней Руси // Успенский

Б. А. Избранные труды. — Т. 1. — М., 1994.

Фрумкина Р. М. Проблема «язык и мышление» в свете ценностных ори*

ентаций // Язык и когнитивная деятельность. — М., 1989.

Фуко М. История безумия в классическую эпоху. — СПб., 1997.

Хомяков М. Б. Проблема толерантности в христианской философии. —

Екатеринбург, 2000.

Чуковский К. Мастерство Некрасова. — М., 1952.

Чумиков А. Н. Связи с общественностью. — М., 2001.

Шалина И. В. Коммуникативно*речевая дисгармония: ее причины и виды

// Культурно*речевая ситуация в современной России. — Екатеринбург, 2000.

Шапошников В. Русская речь 1990*х: Современная Россия в языковом

отображении. — М., 1998.

Шмелев А. Д. Парадоксы идентификации // Булыгина Т. В., Шме*

лев А. Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамма*

тики). — М., 1997а.

Шмелев А. Д. Символические действия и их отражение в языке // Булы*

гина Т. В., Шмелев А. Д. Языковая концептуализация мира (на материале

русской грамматики). — М., 1997б.

Шмелев А. Д. Плюрализм этических систем в свете языковых данных //

Логический анализ языка. Языки этики. — М., 2000.

Юрислингвистика*1: проблемы и перспективы. — Барнаул, 2000.

Юрислингвистика*3: проблемы юрислингвистической экспертизы. —

Барнаул, 2002.

Язык и общество на пороге нового тысячелетия: итоги и перспективы:

Тез. докл. междунар. конф. — М., 2001.

Язык о языке. — М., 2000.

Философские лингвокультурологические проблемы толерантности

192

Wierzbicka А. Semantics, culture and cognition: universal human concepts in

culture*specific configurations. N. Y., 1992.

СЛОВАРИ

Александрова З. Е. Словарь синонимов русского языка. — 3*е изд. — М.,

1971.

Алексеев Д. И., Гозман И. Г., Сахаров Г. В. Словарь сокращений русского

языка. — М., 1977.

БАС (Большой академический словарь) — Словарь современного рус*

ского литературного языка: В 17 т. — М., 1950—1965.

БСЖ — Мокиенко В. М., Никитина Т. Г. Большой словарь русского жар*

гона. — СПб., 2000.

Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. — М.,

1994.

Елистратов В. С. Словарь русского арго. — М., 2000.

Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. — М., 2000.

Комлев Н. Г. Словарь иностранных слов. — М., 1999.

Крысин Л. П. Толковый словарь иноязычных слов. — М., 2001.

Кузнецов С. А. Большой толковый словарь русского языка. — СПб., 2001.

МАС (Малый академический словарь) — Словарь русского языка:

В 4 т. — 2*е изд. — М., 1981—1984.

Новичков Н. Н. Словарь современных русских сокращений и аббревиа*

тур. — Париж; М., 1995.

Словарь ХХ — Толковый словарь современного русского языка: Языко*

вые изменения конца ХХ столетия / Под ред. Г. Н. Скляревской. — М., 2001.

Словарь синонимов / Ред. А. П. Евгеньева. — Л., 1975.

Современный словарь иностранных слов. — М., 1994.

СРНГ — словарь русских народных говоров. — Л., 1968. Вып. 3.

Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры. — М., 1997.

Толковый словарь русского языка: В 4 т. / Ред. Д. Н. Ушаков. — М.,

1935—1940.

Раздел 2. Выражение толерантности средствами языка

193

7 Н. А. Купина

РАЗДЕЛ 3

ТОЛЕРАНТНОСТЬ В ПРОСТРАНСТВЕ

ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ СТИЛЕЙ И ЖАНРОВ

РУССКОЙ РЕЧИ

ТОЛЕРАНТНОСТЬ, РЕЧЕВЫЕ ЖАНРЫ

И ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ СТИЛИ СОВРЕМЕННОГО

РУССКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА

О. А. Крылова

В современной лингвистической стилистике до последнего вре*

мени не находилось места стилю, функционирующему в сфере цер*

ковно*религиозной общественной деятельности. Обычно указыва*

лось, что это сфера церковно*славянского языка. А между тем вы*

ступления священнослужителей звучат теперь не только в храмах,

но и по радио, по телевидению, в Думе, а также при освящении

больниц, школ, торговых центров и т. д. Все эти виды коммуника*

ции осуществляются отнюдь не на церковно*славянском языке.

Очевидно, пора поставить вопрос о наличии в составе современного

русского литературного языка особого функционального стиля, ко*

торый мы предлагаем назвать церковнорелигиозным. Л. П. Крысин

называет его религиозно*проповедническим, отмечая, что он дол*

жен занять подобающее ему место в функционально*стилистиче*

ской парадигме современного русского литературного языка и полу*

чить соответствующее описание в литературе по стилистике [Кры*

син 1996: 138]. Термин «церковно*религиозный» кажется нам пред*

почтительнее по двум причинам: во*первых, он связывает этот стиль

не только с религией как формой общественного сознания, но и со

сферой общественной деятельности — церковной; а во*вторых, он

не ограничивает этот стиль только жанром проповеди.

Мы опираемся на исследование жанров Рождественских и Пас*

хальных посланий [Со Ын Ён 2000; Крылова 2000, 2001]. Разумеет*

ся, только полное изучение всех жанров, в которых воплощается

церковно*религиозный стиль, позволит дать его исчерпывающую

характеристику, однако уже и сейчас можно выявить ряд специфи*

ческих черт его языковой системы, а также ряд его экстралингвисти*

ческих особенностей, позволяющих сопоставить этот стиль с други*

ми функциональными стилями.

Остановимся на особенностях только лексического уровня язы*

ковой системы стиля, а также на связи этих особенностей с такой

присущей ему чертой образа автора, как толерантность.

Прежде всего это особая, отличная от других стилей шкала стили

стических оценок лексических единиц. Если для всех функциональных

стилей точкой отсчета является стилистически нейтральная лексика,

то здесь нейтральная лексика, в силу ее тематической неопределенно*

сти и, главное, малочисленности, роли такого «стилистического ну*

ля» не играет: эту функцию принимает на себя общекнижная лексика.

Например, стилистически нейтральные слова, употребленные в трех

Рождественских и Пасхальных посланиях Митрополита Московского

и всея Руси Алексия II: жизнь, люди, всегда, каждый, тогда, молодежь,

дети, столица, это, все, страна, молодежь и др., — будучи взяты изо*

лированно, не могут дать никакого представления о содержательной

стороне текстов. Кроме того, их доля в лексическом составе посланий

весьма невелика. Несравненно более существенную роль и в раскры*

тии содержания посланий, и с количественной стороны играет обще*

книжная лексика, включающая, в частности, абстрактные имена су*

ществительные, отглагольные имена, иноязычные заимствования.

В качестве иллюстрации приведем только отглагольные существи*

тельные с общекнижной функционально*стилевой окраской и только

из одного Пасхального послания (1994) Митрополита Московского

и всея Руси Алексия II: возрождение, восстановление, Воскресение, ги)

бель, книгоиздательство, ниспослание, поддержка, переустройство,

просвещение, понимание, пополнение, посещение, решение, расширение,

распространение, развитие, совершенствование, служение, сотрудниче)

ство, опасение, творение (добра), укрепление, устроение, упрочение.

Если взять приблизительно равные по объему Пасхальное посла*

ние Митрополита Московского и всея Руси Пимена (1900), Рожде*

Раздел 3. Толерантность в пространстве функциональных стилей...

195

ственское послание Митрополита Московского и всея Руси Алексия

II (1966/1967) и Пасхальное послание Митрополита Смоленского

и Калининградского Кирилла (1988), то на 400—450 лексем, упо*

требленных в каждом из этих трех текстов, приходится: в первом —

около 70, во втором — около 100, в третьем — около 120 слов с обще*

книжной функционально*стилевой окраской, что в процентном от*

ношении составляет соответственно 16, 22 и 26 % от общего числа

лексем, употребленных в каждом послании.

Именно на этом общекнижном, фоне выделяется лексика, имею*

щая однозначно ориентированную функционально*стилевую окра*

ску: с одной стороны, церковнорелигиозную, и с другой — газетно

публицистическую.

Примеры первой: Господь Вседержитель, Спаситель, святители,

иерархи, архиереи, пастыри, великомученики, ветхозаветный, благове)

стие, таинства, молитва, освящение, крестные страдания и мн. др.

Примеры второй также многочисленны (заметим, что это, как

правило, стандартизованные словосочетания, связанные своей се*

мантикой со сферой политико*идеологической общественной дея*

тельности): суверенные государства, социальное служение, преодолеть

трудности, неустойчивая экономическая и социальная обстановка,

проблемы беженцев, политические и вооруженные конфликты, насущ)

ные проблемы, гражданский долг, ознаменовать, процесс созидания,

восстановление нормальной жизни мирного населения и т. п.

Второй существенной особенностью лексической системы цер*

ковно*религиозного стиля является полное отсутствие в ее составе не

только просторечных, жаргонных или арготических элементов, но да*

же и разговорных. Обе названные особенности стиля на лексическом

уровне делают церковно*религиозный стиль подчеркнуто книжным.

Третья особенность состоит в том, что лексика здесь обладает, как

правило, эмоционально*экспрессивной окраской; ее можно охарак*

теризовать как архаическиторжественную, возвышенную и эмоцио*

нально*оценочную, причем, как правило, мелиоративнооценочную.

Примеры (из трех Рождественских посланий Патриарха Московско*

го и всея Руси Алексия II — 1995/1996, 1996/1997 и 1997/1998 годов):

с радостным светлым чувством, беспримерная преданность, вдохнове)

ние, теплое и радующее сердце молитвенное общение, ревностные уси)

лия, возрадуемся, дивный праздник и др.

Философские лингвокультурологические проблемы толерантности196

Даже в тех случаях, когда речь идет о негативных явлениях, автор

выражает чувства скорби, сожаления, но никак не презрения, него*

дования или ненависти, поэтому нет и лексических средств, кото*

рые характеризовались бы соответствующими пейоративными кон*

нотациями.

В отмеченных стилистических особенностях лексики рассмот*

ренных жанров мы видим проявление особого, сложного характера

образа автора. Как известно, образ автора (наряду с характером адре*

сата и другими составляющими портрета речевого жанра) играет су*

щественную роль в отборе и организации языковых средств. Про*

анализированные тексты создают образ автора, с одной стороны,

как одного из «чад Матери*Церкви», не отделяющего себя от всех

остальных верующих, переживающего вместе со всеми чувство

скорби или радости, а с другой — как предстоятеля Церкви, духов*

ного пастыря, наставника, обязательной чертой которого является

толерантность. То обстоятельство, что существуют негативные,

с точки зрения автора, черты действительности, побуждает его разъ

яснять пастве сущность этих негативных явлений, но никак не выра*

жать чувства возмущения, негодования и уж тем более никак не вы*

смеивать кого*либо. К аналогичным выводам приходит Мария Вой*

так, анализировавшая архипастырские послания епископа Ежи

Матулевича (1918—1925): «Подбор формул и соответствующие ком*

позиционные процедуры создают климат взаимоотношений, в кото*

рых преобладает доброжелательность и забота о благе паствы…»

[Войтак 2001: 275]. И далее: «Предостережения и советы формулиру*

ются осторожно… Таким образом, взаимоотношения между отпра*

вителем и адресатом являются неравными, но дружественными»

[Там же].

Приведем примеры из Пасхальных посланий Митрополита Мос*

ковского и всея Руси Алексия II:

— Апостол Павел возвестил нам, что Господь совершил Собою очи)

щение грехов наших (Евр. 1, 3). Но мы сами — все ли делаем для того,

чтобы грех не господствовал над нами и среди окружающих нас, чтобы

добро не уходило из нашей жизни и не внедрялось в нее зло, чтобы не мно)

жились преступления и прекратились рознь и вражда? <…> В государ)

ствах, составляющих недавний Союз, мы, их граждане, переживаем не)

малые трудности, связанные с реформами в жизни общества. Дай нам

Раздел 3. Толерантность в пространстве функциональных стилей...

197

Бог сохранить христианское терпение и мужество и нести наш крест

с осознанием того, что без Креста и без Голгофы не бывает Воскресения.

Будем укрепляться верой, надеждой, усердной молитвой и призывать

к этому более слабых и немощных, колеблющихся и унывающих… (1993).

— Братия мои и сестры! И я умоляю вас: неустанно совершайте де)

ла добра и милосердия, взаимно прощайте обиды и оскорбления, думай)

те прежде всего не о себе, а о ближних своих! (1992).

Обратим внимание на форму риторического вопроса, в которую

облекается критическое замечание; благодаря этой форме и «мы» ин*

клюзивному, критика оказывается очень смягченной и создается тот

климат доброжелательности и толерантности, о котором шла речь.

Даже в ситуации, когда автор выражает негативное отношение

всей патриархии к определенному событию (как, например, в про*

поведи священнослужителя накануне показа по телевидению кино*

фильма «Последнее искушение Христа» Мартина Скорсезе), он

прибегает к речевому жанру не приказа и не категорического запре*

та, а просьбы и совета: Этот фильм / который хотят показать по те)

левизору про Иисуса Христа/ этот фильм / он нехороший // это непо)

лезно // очень неполезно… Там показывают страшное кощунство

//…Там показывают то, чего не должно показано быть в принципе //

Тем более это все смешано / для нас с дорогим Священным Писанием /

и Преданием / о Господе нашем Иисусе Христе // Поэтому пожалуйста

/ отнеситесь к этому серьезно (цит. по: [Розанова 2000]).

Если теперь сравнить с рассмотренным материалом тексты газет*

но*публицистического стиля, то можно отметить определенное

сходство. Оно задано наличием функции воздействия, присущей

обоим стилям, с одной стороны, и массовым характером адресата —

с другой. Эта общность на уровне лексики проявляется в наличии

большого количества слов с эмоционально*экспрессивной окрас*

кой, в частности оценочных. Однако различий между названными

стилями оказывается значительно больше, чем сходства, и сами эти

различия значительно более существенны. Во*первых, воздействие

в обоих случаях имеет различную природу и различную направлен*

ность. А отсюда и иной характер эмоционально*экспрессивной ок*

раски лексических единиц. В газетно*публицистических текстах это

окраска, связанная с экспрессией разговорности, сниженности и, как

правило, отрицательной (пейоративной) оценочности.

Философские лингвокультурологические проблемы толерантности198

Это можно показать на примере газетных и журнальных публика*

ций, посвященных русской орфографии. Так, одна из них начинает*

ся следующим образом: «А давайте я вам в суп плюну! Вы едите не

совсем правильный суп, я вот тут приготовил поправильнее, так, что)

бы вы ели мой, я в ваш плюну». О чем речь? О том, что на нашем с ва)

ми общем горизонте замаячила орфографическая реформа» (Эксперт.

2001. № 20).

Прежде — несколько слов о сути дела. Как хорошо известно, о ре*

форме русской орфографии речь шла в 1964 году, когда предлагался

ряд кардинальных изменений, направленных на более последователь*

ное осуществление фонематического принципа в орфографии. Рефор*

ма тогда не осуществилась, и с 1956 года «Правила русской орфогра*

фии и пунктуации» (М.: Учпедгиз, 1956) не только не изменялись,

но и не переиздавались. Многие учителя даже не держали их в руках,

а вынуждены в своей практике руководствоваться различного рода по*

собиями, авторы которых mutatis mutandis следуют этим правилам. Ес*

тественно, что за прошедшие полвека произошли изменения в самом

языке (он пополнился новыми словами, правописание которых дейст*

вующими правилами никак не регламентируется). Кроме того, ученые

Института русского языка РАН накопили большой материал, позволя*

ющий изучать самое орфографическую практику, выявлять действую*

щие здесь тенденции, в результате чего регулярно издаются словари*

справочники типа «Слитно или раздельно», «Строчная или пропис*

ная» и др. В такой ситуации задача переиздать «Правила», безусловно,

давно назрела. И работа над подготовкой их нового издания велась

учеными ИРЯ РАН исключительно тщательно и отнюдь не келейно,

а с привлечением совещательной Комиссии, куда были приглашены

вузовские преподаватели, школьные учителя, ученые из других акаде*

мических институтов, издательские работники, методисты. С самого

начала ставилась задача не реформировать орфографию, а подготовить

новую редакцию действующих правил, с тем чтобы сделать их свод бо

лее полным, исчерпывающим, а сами правила — по возможности более

последовательными и точно сформулированными. Что же касается изме*

нений, то авторы новой редакции отнеслись к ним очень взвешенно,

осторожно, можно даже сказать, робко. Так, несмотря на предложение

некоторых членов Комиссии устранить ничем не мотивированное на*

писание ы вместо и после ц в четырех корнях (цыган, цыц, цыпленок,

Раздел 3. Толерантность в пространстве функциональных стилей...

199

на цыпочках), это исключение в проекте нового свода правил сохране*

но. Поэтому ни о какой реформе орфографии речи не идет.

Но еще до окончания работы над новой редакцией, еще до издания

проекта новой редакции свода правил в печати начали появляться пуб*

ликации на эту тему. Их количество увеличилось после того, как про*

ект новой редакции был направлен в различные учреждения для об*

суждения. Цитата из одной такой публикации была приведена выше.

Такие материалы выдержаны в газетно*публицистическом стиле, и их

сравнение с рассмотренными текстами церковно*религиозного стиля

как нельзя более ярко демонстрирует различия этих стилей, наличие

которых (различий) никак не позволяет считать церковно*религиоз*

ный стиль разновидностью (или подстилем) публицистического. Разли*

чия обнаруживаются по всем основным параметрам [Шмелева 1997],

по которым проводилось исследование жанров церковно*религиозно*

го стиля, а именно: 1) содержательная сторона; 2) характер адресата;

3) коммуникативная цель; 4) образ автора; 5) языковое воплощение.

Поскольку, говоря о жанрах церковно*религиозного стиля, мы

коснулись их языкового воплощения на уровне лексики и связали

его особенности с образом автора, то и материал газетно*публици*

стических статей об орфографии проанализируем не во всех аспек*

тах, а только по этим же двум параметрам.

В отличие от приводившейся лексики из церковно*религиозных

текстов, экспрессия лексики в газетно*публицистических текстах,

как было сказано выше, обладает преимущественно негативными

(пейоративными) стилистическими коннотациями, например: …ке)

лейно пройдет здесь «обсуждение»; …беспроблемно получен будет вож)

деленный «одобрямс»; теперь все на мази; вся наша инфраструктура

накроется медным тазом; не миновать школьникам некоторого раз)

двоения сознания, то есть, попросту сказать, шизофрении; навязывае)

мый авторами; грубым образом продвигают в жизнь свое детище; ин)

теллигенция развопилась; нечего ей… потакать; авторов «Свода», как

бы они ни надрывались…; вакханалия безграмотности; про то, как мы

будем писать, и думать неохота; в ходе сугубо внутригосударственной

глупости мы отвешиваем плюху; остановить это безобразие; хрен

редьки не слаще; А черт его разберет!; узкоспециальные вопросы полос)

кались в массовых изданиях; нормальные русские люди отродясь не изъ)

яснялись; не очень)то спрашивали и т. д. и т. п.

Философские лингвокультурологические проблемы толерантности200