Кроз М.В., Ратинова Н.А., Онищенко О.Р. Криминальное психологическое воздействие
Подождите немного. Документ загружается.
Какое влияние оказывали присущие обвиняемому особенности
личностной и мотивационной сферы на его поведение в интересующей
следствие ситуации, отразились ли они на характере и направленности
действий в отношении потерпевшего?
Полученная информация о личности обвиняемого и психологических
мотивах его поведения может использоваться для восстановления
внутренней картины произошедшего, определения мотивов
криминального поведения обвиняемого, давать ценные данные,
необходимые следствию для определения наличия и формы вины.
Представляется, что при наличии организационных (и финансовых)
возможностей оптимально назначать два описанных выше вида
экспертных исследований «в одном пакете», одновременно, поручая их
проведение одному и тому же специалисту. В результате следствие
получит максимально полную информацию о том, какими побуждениями
руководствовался обвиняемый при совершении инкриминируемого ему
деяния, прогнозировал ли возможные действия потерпевшего, а также как
воспринимались и интерпретировались потерпевшим действия
обвиняемого, как воздействовали на его состояние, какую роль сыграли в
принятии решения покончить с собой.
Специальные психологические познания при расследовании
преступлений о доведении до самоубийства могут применяться не только
в форме судебной экспертизы, но и научного консультирования
правоприменителей специалистами-психологами. Как справедливо
отмечает О.Д. Ситковская
122
, судебная экспертиза при всех ее
несомненных плюсах, занимает много времени, является крайне
трудоемким процессуальным действием, и отнюдь не во всех случаях,
когда требуются специальные познания в области психологии,
целесообразно ее назначение. Зачастую необходимая следствию и суду
специальная информация может быть оперативно предоставлена и без
проведения экспертного исследования – в виде научной консультации.
Результаты исследования психолога в этом случае должны
представляться в форме заключения специалиста в соответствии с
требованиями ч. 3 ст. 80 УПК РФ. Тогда они могут рассматриваться
следствием и судом в качестве доказательств по делу. Кроме того, научные
консультации психологов могут проводиться на стадии доследственной
проверки по факту самоубийства субъекта и, возможно, служить одним из
оснований для возбуждения уголовного дела.
§ 2. Оскорбление (ст. 130 УК РФ).
Негативное психологическое воздействие практически всегда
оказывается на потерпевшего при совершении такого преступления как
оскорбление (ст. 130 УК РФ). Данное деяние весьма распространено и
имеет устойчивую тенденцию к росту. Так, в 1997 г. по ст. 130 УК РФ
122
Ситковская О.Д. Аффект: криминально-психологическое исследование. М., 2001. С. 77.
71
(основная квалификация) было осуждено 940 человек (в том числе 890 по
ч. 1 и 50 по ч. 2), в 1999 г. – 1192 человека (соответственно, 1164 и 28
человек), в 2001 – 1617 (1599 и 18), в 2003 – 1501 (1484 и 17), в 2004 – 1583
(1563 и 20). В 2005 г. поданной статье было осуждено уже 1813 человек, в
том числе по ч. 1 – 1800 и по ч. 2 – 13, а в 2006 – 1872 человека (1861 и 11).
Таким образом, за десятилетие число обвинительных приговоров по
данной статье практически удвоилось (при этом весь прирост происходил
лишь по первой части нормы).
Для определения специфики психологического воздействия при
оскорблении целесообразно первоначально рассмотреть некоторые
аспекты уголовно-правовой квалификации данного деяния.
Диспозиция ч. 1 ст. 130 гласит, что «оскорбление есть унижение
чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме».
Ключевыми понятиями данной формулировки являются категории чести и
достоинства субъекта.
В общем виде под честью в русском языке понимаются «достойные
уважения и гордости моральные качества человека, его соответствующие
принципы; хорошая, незапятнанная репутация, доброе имя, почет»
123
.
Достоинство – это «совокупность высоких моральных качеств, а также
уважение этих качеств в самом себе»
124
.
Честь и достоинство являются в первую очередь нравственными
категориями. Понятие чести связано с положительной оценкой личности в
глазах окружающих, признанием заслуг, высоких моральных качеств
человека, его общественного положения, репутации в социуме.
Понятие достоинства связано с самооценкой субъекта, осознанием им
своей ценности как конкретной личности, члена общества, профессионала
и т.п., а также ценности социальных групп, к которым он принадлежит
(национальное, религиозное достоинство и т.п.)
125
.
Таким образом, и честь, и достоинство являются оценочными
категориями. Первое отражает внешнюю оценку субъекта, его
положительных качеств со стороны других людей, социального
окружения. Достоинство же основано на самооценке субъекта. В
психологическом плане понятие достоинства связано с самоуважением
индивида, которое обычно понимается как способность человека уважать
себя за свои достоинства
126
.
123
Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1991. С. 880.
124
Там же. С. 180.
125
См., например: Анисимов А.Л. Честь, достоинство, деловая репутация: гражданско-правовая защита.
М., 1994; Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда. М., 1996; Леонтьев А.А., Базылев Н.В.,
Бельчиков Ю.А. и др. Понятие чести и достоинства, оскорбления и ненормативности в текстах права и
средств массовой информации / Науч. ред. А.Р. Ратинов. М., 1997; Честь, достоинство и репутация:
Журналистика и юриспруденция в конфликте (результаты исследования и материалы конференции). М.,
1998; Наумов А.В. Указ. соч. С. 282-283.
126
Гозман Л.Я., Кроз М.В., Латинская М.В. Самоактуализационный тест. М., 1995. С. 9.
72
Унижение чести и достоинства, по мнениям правоведов, выражается
в отрицательной оценке личности субъекта (потерпевшего), снижающей
его уважение к самому себе и дискредитирующей в глазах окружающих,
подрывающей его престиж в обществе
127
. Таким образом, унижение чести
и достоинства также является оценочно-нравственной категорией.
Специалисты отмечают, что основные понятия нормы, такие как
«честь», «достоинство» и их «унижение» недостаточно четко определены
и в законе, и в юридической литературе, что способствует субъективизму и
нечеткости их толкования в правоприменительной практике
128
. Не
раскрываются эти понятия и в постановлении Пленума Верховного Суда
РСФСР, который также дает крайне обобщенную и весьма расплывчатую
формулировку: «Оскорбление представляет собой выраженную в
неприличной форме отрицательную оценку личности потерпевшего,
имеющую обобщенный характер и унижающую его честь и
достоинство»
129
.
Нечеткость формулировок приводит к тому, что некоторые
специалисты полагают, будто при определении объекта преступления при
оскорблении законодателем допущены неточности. Так, известный
психолингвист А.А. Леонтьев считает, что «правильнее было бы говорить
не об «унижении чести и достоинства», а об «унижении чести и умалении
достоинства»
130
, основывая свою позицию на формулировке ст. 21
Конституции РФ («Достоинство личности охраняется государством. Ничто
не может быть основанием для его умаления»).
Ю.М. Ткачевский утверждает, что «честь является объектом клеветы,
но не оскорбления, ибо честь – это оценка лучших качеств человека,
сложившихся в обществе… Ее можно опорочить, а оскорбить нельзя.
Следовательно, при простом оскорблении можно говорить об одном
объекте – достоинстве личности»
131
.
Наиболее спорной, вызывающей серьезные нарекания является
формулировка «неприличная форма», посредством которой реализуется
унижение чести и достоинства при оскорблении. Данное понятие, как и
другие термины, используемые в обсуждаемой норме, является по своей
природе оценочным, и оно также никак не раскрывается в уголовном
законе.
В правовой литературе приводятся различные определения того, что
означает «неприличная форма» в контексте ст. 130 УК РФ. Так, в
127
Дуюнов В.К. и др. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Отв.
ред. Л.Л. Кругликов. М., 2005; Наумов А.В. Указ. соч. С. 282.
128
Леонтьев А.А. и др. Указ. соч. С. 12.
129
Постановление Пленума Верховного Суда РСФСР «О практике рассмотрения судами жалоб и дел о
преступлениях, предусмотренных ст. 112, ч. 1, ст. 130 и ст. 131 УК РСФСР» от 25.09.1979 г., № 4 //
Сборник постановлений Пленумов Верховного Суда СССР и РСФСР (Российской Федерации) по
уголовным делам. М., 1995. С. 453.
130
Леонтьев А.А. и др. Указ. соч. С. 13.
131
Ткачевский Ю.М. Уголовная ответственность за оскорбление // Законодательство. 2000. № 1. С. 71.
73
учебниках по уголовному праву и комментариях к Уголовному кодексу РФ
утверждается, что «неприличная форма заключается в обращении с
субъектом в форме, противоречащей правилам общежития и морали»
132
;
под ней понимается «откровенно циничная, резко противоречащая
принятой в обществе манере обращения между людьми (этикету)»
133
либо
«откровенно циничная, глубоко противоречащая принятым в человеческом
обществе нормам нравственности и морали, элементарным правилам
поведения между людьми, унизительное обращение с человеком, в
частности нецензурные выражения, общая оценка личности типа «свинья»,
«черный» и т.п., непристойные телодвижения, жесты, обнажение
интимных частей тела или прикосновение к ним, плевок в лицо, пощечина
и т.д.»
134
.
Данные определения (как современные, так и предложенные
несколько десятков лет назад) также содержат оценочные понятия (такие
как, например, «откровенно циничная манера обращения», «нецензурные
выражения», «непристойные телодвижения» и др.), по сути, близкие по
смыслу «неприличной форме», но никак не раскрываемые авторами.
Последнее из приведенных определений, по существу, является
описательным, но при этом в нем не приводится точный и исчерпывающий
список признаков «неприличной формы». Неясно также, что именно
имеется в виду под, например, «принятой в обществе манерой обращения
между людьми». А.А. Леонтьев справедливо отмечает, что современной
лингвистикой (в частности, теорией культуры речи) и социальной
психологией давно отвергнуто представление о том, что в обществе
существует только одна общепринятая норма (поведения, культуры речи и
т.д.), которой следует придерживаться и которую не рекомендуется
нарушать. На самом деле таких норм множество
135
.
Современное российское общество, как известно, является крайне
неоднородным по своему социальному составу, в нем сосуществует
значительное число различных субкультур, отличающихся друг от друга, в
том числе и по нормам речевого взаимодействия, этикета. Так, например,
то, что будет восприниматься как грубое нарушение моральных
требований на собрании сотрудников детской библиотеки, является
нормой общения на заводской планерке или в компании подростков (не
говоря уже о криминальной субкультуре). В результате содержание
рассматриваемого понятия в приведенных выше определениях четко и
однозначно не раскрывается.
Таким образом, все указанные термины являются оценочными и
могут иметь неодинаковое истолкование в различных культурах и
социальных средах. Фактически в каждом конкретном случае решение
132
Курс советского уголовного права. М., 1971. Т. 5. С. 192.
133
Советское уголовное право. Особенная часть: Учебник. М., 1988. С. 194.
134
Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.И. Рарог. М., 2006. С. 224.
135
Леонтьев А.А. и др. Указ. соч. С. 31.
74
вопроса о «неприличной форме» оставляется на усмотрение суда, который
выносит вердикт «исходя из норм морали и сложившихся в обществе
представлений»
136
, а, точнее, из собственной субъективной интерпретации
этих норм и представлений. К сожалению, на практике нередки случаи,
когда вопрос о «неприличности формы» толкуется судами произвольно в
связи с неоднозначностью данного понятия.
Так, одним из наиболее «громких», имевших большой общественный резонанс
случаев послужило вынесение обвинительного приговора, впоследствии отмененного
Верховным Судом РФ, по делу, возбужденному по ст. 130 УК РФ против журналиста
газеты «Московский комсомолец» Вадима Поэгли. Основанием для возбуждения дела
послужила публикация в газете от 20 октября 1994 г. материала под названием «Паша-
мерседес (вор должен сидеть в тюрьме, а не быть министром обороны)», «героем»
которой был Павел Грачев, в то время министр обороны РФ. Обвинение
квалифицировало действия журналиста как «оскорбление», выраженное в том, что П.С.
Грачев был назван «вором» и ему была присвоена кличка «Паша-мерседес».
Пресненский суд г. Москвы согласился с позицией обвинения и приговорил В.
Поэгли к одному году исправительных работ, несмотря на колоссальное давление,
оказываемое средствами массовой информации (этому процессу были посвящены
сотни газетных статей и телевизионных сюжетов). После обжалования Московский
городской суд подтвердил обвинительный приговор. Оправдательного вердикта В.
Поэгли и его адвокату Генри Резнику удалось добиться лишь через много месяцев в
надзорной инстанции, которая оправдала журналиста, признав, что слова «вор» и
«Паша» являются общеупотребительными и, следовательно, не могут быть признаны
«неприличными»
137
.
Специалисты Центра «Право и средства массовой информации»
отмечали, что в 90-х гг. количество уголовных дел по ст. 130 УК РФ
постоянно росло, а по ст. 129 («Клевета»), напротив, уменьшалось.
Эксперты полагали, что причина этой тенденции связана с тем, что для
привлечения к уголовной ответственности журналиста за клевету
необходимо доказать заведомую ложность распространяемых им сведений.
Многих лиц, считавших себя потерпевшими (главным образом,
чиновников различных рангов), перспектива судебного разбирательства
сути изложенных о них в СМИ сведений, как правило, имеющих
разоблачительный характер, мягко говоря, не радовала.
«Популярность» же ст. 130 определялась тем, что для доказательства
состава оскорбления разбирать публикацию по сути и доказывать, что
сведения, легшие в ее основу, являются ложными, не требуется. Для
потерпевшего достаточно лишь утверждать, что журналистский материал
в неприличной форме унизил его честь и достоинство
138
. При этом
неопределенность формулировки пресловутой «неприличной формы» дает
широкие возможности для весьма субъективной трактовки смысла
136
Дуюнов В.К. и др. Указ. соч.
137
Подробнее об обстоятельствах данного уголовного дела см.: Дело № 1. П. Грачев против В. Поэгли.
Ст. 130 УК РСФСР. М., 1996.
138
Если чиновник не может засудить СМИ за критику в свой адрес – он старается посадить журналиста
за «оскорбление» // Комментарии Центра «Право и средства массовой информации» / Под ред. П.В.
Суркова. М., 1999. Вып. 20.
75
публикации и ее направленности, как потерпевшему и его представителям,
так и суду.
Вместе с тем некоторые правоведы оспаривают необходимость и
обязательность признака «неприличной формы» при оскорблении. Так,
Л.Н. Сугачев полагает, что «оскорбление может быть нанесено и путем
такого обхождения с личностью, признание которого оскорбительным
зависит от характера отношений между лицами, от особой интонации, с
которой те или иные слова или выражения произносятся по адресу
потерпевшего»
139
.
Ю.М. Ткачевский также утверждает, что «оскорбление может быть
нанесено без использования «неприличной формы» действий. Ведь основа
оскорбления – умаление достоинства личности, а таковое может быть
осуществлено и в изысканно вежливой форме. Так, если кто-либо
публично заявляет: «Уважаемый Иван Петрович, а ведь вы закоренелый
взяточник», то налицо оскорбление, несмотря на отсутствие «неприличной
формы» содеянного. Форма оскорбления, несомненно, существенна, но
важнее основа оскорбления, т.е. суть происходящего – явно
неуважительное отношение к личности или к деятельности, поведению
лица. Форма обращения может быть вполне приличной, а содержание –
оскорбительным, умаляющим достоинство личности.
Одни и те же действия, имеющие целью нанести оскорбление,
различными лицами могут рассматриваться как оскорбление или не
считаться таковым. Так, К. на общем собрании жильцов подъезда дома назвал
проживающих в соседних квартирах Ж. и О. педерастами. Ж. обратился к уголовно-
судебной защите своего достоинства, а О. не счел себя оскорбленным»
140
.
Эта позиция представляется нам более обоснованной, учитывающей
тонкие нюансы человеческих взаимоотношений, соответствующей
психологическому подходу к проблемам взаимодействия между людьми.
Оскорбление может быть нанесено в форме физического воздействия
на потерпевшего (пощечина, плевок в лицо и т.д.) либо психологического
_ с помощью вербальных средств, то есть устной (словесные
высказывания) или письменной речи (текст, в том числе опубликованный в
средствах массовой информации). Кроме того, оскорбительными могут
являться и невербальные средства коммуникации – неприличные жесты,
телодвижения либо унизительные для потерпевшего рисунки, карикатуры
и т.п. В некоторых случаях оскорбление может сочетать элементы и
вербальной, и невербальной коммуникации (например, публикация в
газете, проиллюстрированная злобной карикатурой на «героя» материала).
Следует отметить, что независимо от формы действий виновного и
использованных средств влияния при оскорблении осуществляется
139
Сугачев Л.Н. Ответственность за оскорбление. М., 1966. С. 9.
140
Ткачевский Ю.М. Указ. соч. С. 73.
76
негативное воздействие на потерпевшего, его состояние, самочувствие,
психические структуры, активность.
Как показывает практика, значительное число оскорблений
осуществляется в вербальной форме (устной или письменной). В этом
случае для решения вопроса о «неприличности формы» суд может
использовать специальные познания в области филологии, назначив
судебно-лингвистическую экспертизу по делу. Теория и методика
подобных исследований к настоящему времени достаточно детально
разработаны
141
. Сформулированы объект, предмет, цели, задачи и методы
судебно-лингвистической экспертизы.
Так, Е.И. Галяшина полагает, что ее предметом являются «факты и
обстоятельства, устанавливаемые на основе исследования
закономерностей существования и функционирования естественного или
искусственного языка»
142
. Ее задачи – «в широком смысле слова
толкование текстов, интерпретация, перевод, объяснение употребления
языкового знака с точки зрения плана содержания и плана выражения,
установление и подтверждение авторства текста, выявление плагиата и
т.д.»
143
. При производстве лингвистических экспертиз по уголовным делам
об оскорблении одной из главных задач является исследование значений и
стилистических особенностей слов и выражений, содержащихся в тексте
(высказывании), в ходе которого подтверждается или опровергается
наличие неприличной языковой формы выражения негативной
информации
144
.
Специалистами-лингвистами были определены и соотнесены друг с
другом основные понятия в этой области, такие как «неприличная»,
«непристойная», «нецензурная», «ненормативная», «инвективная»,
«обсценная» лексика и фразеология
145
.
Так, А.А. Леонтьев, рассмотрев эти понятия, полагает, что «с
юридической точки зрения инвективная лексика (фразеология) – это слова
141
Наиболее детально методология и методика лингвистической экспертизы текстов описаны в
монографии А.Н. Баранова «Лингвистическая экспертиза текста: теоретические основания и практика»
(М., 2007).
142
Галяшина Е.И. Назначение, производство и оценка заключения судебной лингвистической
экспертизы. (Методические рекомендации) // Цена слова: Из практики лингвистических экспертиз
текстов СМИ в судебных процессах по защите чести, достоинства и деловой репутации. / Под ред. М.В.
Горбаневского. М., 2002. С. 296.
143
Там же. С. 296.
144
Галяшина Е.И. Комментарий эксперта-лингвиста ГЛЭДИС: Судебные лингвистические экспертизы в
контексте рекомендаций Пленума ВС РФ № 3 от 24.02.2005 г. // Спорные тексты СМИ и судебные иски:
Публикации. Документы. Экспертизы. Комментарии лингвистов / Под ред. М.В. Горбаневского. М.,
2005. С. 197; Южанинова А.Л. Судебно-психологическая экспертиза в гражданском процессе. Часть 2.
Защита чести, достоинства и деловой репутации. Саратов, 2002. С. 37.
145
Леонтьев А.А. и др. Указ. соч. С. 65-82; Жельвис В.И. Юридический аспект сквернословия // Понятие
чести, достоинства и деловой репутации: Спорные тексты СМИ и проблемы их анализа и оценки
юристами и лингвистами. 2-е изд. // Под ред. А.К. Симонова и М.В. Горбаневского. М., 2004. С. 289-298;
Как провести лингвистическую экспертизу спорного текста? Памятка для судей, юристов СМИ,
адвокатов, прокуроров, следователей, дознавателей и экспертов. 2-е изд. / Под ред. М.В. Горбаневского.
М., 2006. С. 50-51.
77
и выражения, заключающие в своей семантике, экспрессивной окраске и
оценочном компоненте содержания интенцию (намерение) говорящего или
пишущего унизить, оскорбить, обесчестить, опозорить адресата речи или
третье лицо, обычно сопровождаемое намерением сделать это в как можно
более резкой и циничной форме.
К инвективной лексике относятся, в частности:
ругательная нелитературная лексика, чаще всего взятая из жаргонов
и диалектов,
обсценная лексика (мат),
грубопросторечная лексика, входящая в состав литературного
языка,
литературные, но ненормативные слова и выражения»
146
.
В то же время он утверждает, что «употребление не только
литературной, но и нелитературной инвективной лексики и фразеологии
далеко не всегда связано с оскорблением, клеветой, вообще унижением
чести и достоинства. Это зависит от конкретной функции такой лексики, в
особенности от наличия или отсутствия умысла на унижение чести и
достоинства… Это зависит от конкретной ситуации общения, включая в
эту ситуацию и характер отношений между участниками речевого акта…
Это зависит также от уровня речевой культуры говорящего или пишущего
– бывает, что он просто не способен оценить степень несоответствия своей
речи требованиям общественной морали»
147
.
Таким образом, «неприличная форма» при унижении чести и
достоинства зависит не только от употребления определенных слов и
выражений, высказанных в адрес субъекта, но и от других факторов, таких
как контекст общения, коммуникативная установка и намерения
собеседника, уровень его культуры и др. Поэтому одного лишь наличия в
тексте (высказывании) «непечатного» слова недостаточно для того, чтобы
делать вывод об оскорбительной направленности материала, необходим
его полный и всесторонний анализ
148
. Это обстоятельство необходимо
учитывать как правоприменителям при расследовании и судебном
разбирательстве уголовных дел по ст. 130 УК РФ, так и специалистам,
привлекаемым для производства лингвистических экспертиз по таким
делам.
Возвращаясь к уголовно-правовой характеристике оскорбления,
отметим, что большинство юристов полагает, что состав преступления
здесь формальный. Поэтому преступление считается законченным в
момент нанесения оскорбления, когда оно совершается непосредственно в
присутствии потерпевшего, а в некоторых случаях – когда о нем стало
известно потерпевшему, например, при прочтении материала СМИ или от
146
Леонтьев А.А. и др. Указ. соч. С. 28-29.
147
Там же. С. 30.
148
Цена слова… С. 216.
78
других лиц. Последний вариант также является вполне допустимым, так
как оскорбление может быть нанесено не только лично, но и
опосредованно, в отсутствии потерпевшего, когда виновный рассчитывает,
что присутствующие лица осознают, в чей адрес он высказывает
оскорбительные оценки, и донесут факт и форму их выражения до
адресата.
Представляется, что позиция правоведов, утверждающих, что данное
преступление имеет формальный состав, с психологической точки зрения
не вполне верна. Так, известно, что в соответствии с требованиями ст. 20 и
318 УПК РФ, уголовные дела о преступлении, предусмотренном ст. 130
УК РФ, являются делами частного обвинения и возбуждаются путем
подачи заявления в суд потерпевшим или его законным представителем.
Таким образом, потерпевший должен первоначально воспринять
негативное воздействие, оказанное на него другим лицом, оценить его как
оскорбительное, грубо унижающее его честь и достоинство, а затем
обратиться в суд за защитой своих прав. Если же субъект не
интерпретирует воздействие, оказанное на него другим человеком, как
оскорбительное, даже если оно представляется таковым для окружающих,
не требует судебной защиты, то и факта преступления в этом случае нет.
В этой связи более обоснованной и точной с позиции психологии
представляется точка зрения Ю.М. Ткачевского, который утверждает, что
оскорбление имеет материальный состав и это преступление считается
оконченным с того момента, когда потерпевший сочтет себя
оскорбленным и суд установит наличие оскорбления
149
.
Анализируя субъективную сторону данного преступного деяния,
большинство правоведов считает, что оскорбление совершается только с
прямым умыслом: виновный осознает, что оскорбляет потерпевшего, то
есть унижает его честь и достоинство в неприличной форме, и желает
этого. Исключение составляет позиция авторов одного из комментариев к
Уголовному кодексу РФ, которые полагают, что данное преступление
может совершаться как с прямым, так и с косвенным умыслом. В
последнем случае виновный безразлично относится к тому, что он унижает
честь и достоинство другого лица
150
.
С психологической точки зрения первостепенное значение имеют не
только цели и мотивы действий оскорбителя, но и то, каким образом
воспринимаются, оцениваются и интерпретируются его слова и поступки
жертвой. Негативное психологическое воздействие на субъекта
оказывается в том случае, когда он соответствующим образом
эмоционально воспринимает или рационально интерпретирует действия
другой стороны, ощущает себя униженным, «облитым грязью»,
независимо от побуждений оскорбителя. В некоторых случаях субъект
149
Ткачевский Ю.М. Указ. соч. С. 72.
150
Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.В.Наумов. М., 1996. С. 343.
79
может приписывать другому лицу определенные мотивы, которыми он,
якобы, руководствовался, негативно воздействуя на оскорбленного,
субъективно воспринимать его действия как целенаправленные. Но даже
если такого рационального анализа не проводится, а человек видит, что
оскорбление ему наносится походя, «между делом», факт подобного
негативного воздействия всегда определяется на основе отрицательных
ощущений и эмоций пострадавшего.
Подобная субъективная, «человекоцентрированная» оценка факта
нанесения оскорбления и отличает традиционный психологический подход
от правового. С этой точки зрения позиция авторов, утверждающих, что
оскорбление может совершаться как с прямым, так и с косвенным
умыслом, представляется более точной, соответствующей
психологической реальности.
Резюмируя сказанное, можно утверждать, что с позиции права
оскорбление является преступлением, когда:
1) субъект, расценив действия другого лица как оскорбительные по
отношению к нему, унижающие его честь и достоинство в неприличной
форме, обратился в суд;
2) суд, рассмотрев все обстоятельства дела:
а) установил наличие факта оскорбления, то есть унижения чести и
достоинства потерпевшего в неприличной форме;
б) расценил действия виновного как совершенные именно в адрес
потерпевшего и с прямым умыслом.
Соответственно, состава преступления нет в случаях, когда:
1. Субъект ошибочно расценил действия, совершенные по отношению
к нему другим лицом, как оскорбительные, хотя объективно (по мнению
суда) они таковыми не являются. Так, например, он мог неадекватно
оценить высказывания собеседника из-за повышенной обидчивости,
ранимости, вспыльчивости, подозрительности или других выраженных
черт характера, либо в силу специфики ситуации взаимодействия,
контекста общения, неадекватной интерпретации действий партнера по
диалогу.
Как правило, в подобных ситуациях оправдательный вердикт
выносится судом в связи с отсутствием пресловутой «неприличной
формы» в действиях и высказываниях обвиняемого. Так, М. была признана
судом первой инстанции виновной в том, что на собрании коллектива учреждения
назвала Ш. «личным врагом». Это выражение он воспринял как оскорбление.
Областной суд, рассмотрев дело по кассационной жалобе осужденной, отменил
приговор и прекратил дело, указав, что высказывание М. не может быть признано
оскорбительным. Действия М. свидетельствуют лишь о неучтивости, допущенной ей
по отношению к Ш.
По другому делу приговором народного суда Р. б осужден за оскорбление Б.,
выразившееся в том, что он не явился на свадьбу с ней. Обстоятельства дела были
следующие. Р. вступил в брак с Б. Незадолго до свадьбы он узнал, что Б. до знакомства
80