Краснова О.В., Лидерс А.Г. Психология старости и старения
Подождите немного. Документ загружается.
или обвинения других в случившихся неудачах, и — шире — о внутреннем мире
человека. При интерпретации результатов выполнения этого задания представляется
полезным фиксировать и подвергать качественному и количественному анализу
следующие параметры: общее количество событий, которые человек считает значимыми
для себя; локализация событий во временном пространстве (в прошлом, настоящем и
будущем; форма упоминания событий (формальное название или развернутый рассказ;
характер упоминаемых событий: конкретный факт или процесс, событие-переживание,
цель); преобладание отрицательно или положительно субъективно оцененных моментов
в жизни; называние личных событий, присущих только собственной судьбе, или
стремление ограничиться формальными этапами, характерными для жизни любого
человека. Вторая функция метода «Значимые события» — исследовательскаят-психолог
получает развернутую, максимально личностную (так как она получена в ходе
диалога, а не заполнения опросника или анкеты) информацию об уникальной
человеческой судьбе.
Необходимо отметить, что события, названные всеми пожилыми испытуемыми,
принимавшими участие в данном исследовании, были локализованы в прошлом,
испытуемые как бы подводили некоторые итоги, прослеживали причинно-следственные
связи разрозненных и разнесенных по времени событий, устанавливали
закономерности именно такого хода своей жизни (некоторые делали это впервые!).
Возможно, что обращенность в прошлое в данном случае объясняется также наличием
достаточно тяжелого заболевания.
...Третьей функций метода «Значимые события» является прогностическая. Владея
информацией об уникальном жизненном пути пожилого человека, о средствах
преодоления кризисных жизненных ситуаций на протяжении жизни, об общей оценке
человеком своей жизни как удавшейся или несчастливой, о критериях этой оценки,
психолог может дать прогноз «выхода» пациента из ситуации актуального жизненного
кризиса — ситуации тяжелой болезни.
В целом можно сделать вывод, что пожилые пациенты, в сравнении с молодыми и
зрелыми, относительно психологически спокойно переживают факт своего
заболевания, что как раз может быть объяснено минимальным удельным весом
будущего в их судьбе и до болезни. Из 18 обследованных пациентов только у трех
человек были обнаружены негативные эмоциональные реакции на психологическое
обследование, на разговор о болезни. <...> Эти пациенты либо отказывались
выполнять задания, либо болезнь заняла доминирующее место среди значимых событий
всей жизни (так, из 5 названных событий инфаркт миокарда упоминался в 4-х).
В то же время, у большей части (15 человек) пожилых пациентов тема болезни
была доступна обсуждению, испытуемые открыто говорили о смерти как закономерном
этапе человеческой жизни.
Эти пациенты (15 человек) являются наиболее благополучными с точки зрения
психологического прогноза. Они сумеют «встроить» болезнь в канву собственной
жизни, ввести ее в контекст причинно-следственных связей, придать ей приемлемый
личностный смысл, объяснить ее возникновение и последствия с позиций присущей
им, выработанной за долгие годы философии судьбы, закономерности, вероятности,
сравнения с тем, что вообще могло было бы быть. Психологическая помощь этой
группе пациентов может быть ограничена эмоциональной поддержкой, разумным
информированием о ходе течения заболевания.
Группой психологического (а, следовательно, и кардиологического) риска
психологам-консультантам следует заниматься особо, учитывая невозможность для
этих испытуемых собственной внутренней работы по переоценке ценностей,
отрицательный фон всех жизненных событий или вытеснение болезнью остальных
событий в жизни, травмирующее осознание своей неполноценности в связи с
заболеванием, наличие неотреагированных событий жизни из далекого прошлого.
Психологическая помощь этой группе испытуемых может состоять в выведении их в
рефлексивную позицию по отношению к собственной жизни, коррекция чувства вины
или обвинения окружающих, стабилизации эмоционального состояния.
Таким образом, метод «Значимые события» является продуктивным
психотерапевтическим средством консультирования пожилых людей, а также
инструментом анализа внутреннего мира человека и прогноза путей выхода из
жизненного кризиса для личности. Особенно полезным использование этой процедуры
является при консультировании пожилого контингента, учитывая «обращенность»
этого возраста в прошлое и специфику самого метода, стимулирующего внутреннюю
работу личности по осмыслению собственного жизненного пути, заостряющего
внимание человека пожилого возраста на реализованных событиях прошлого,
усиливающего аффективные переживания, тем самым компенсирующего болезненные
проявления процесса старения.
О. Ю. Федотова
ТЕЛЕФОН ДОВЕРИЯ В СИСТЕМЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ ПОЖИЛЫМ ЛЮДЯМ[66]
В настоящее время в 146 городах России работают около 250 служб «Телефон
доверия». Все эти службы являются членами Российской ассоциации телефонной
экстренной психологической помощи (РАТЭПП).
Главные цели РАТЭПП:
- содействие развитию и становлению служб «Телефоны экстренной
психологической помощи» (ТЭПП) на территории России;
- гуманизация жизни общества, координация усилий специалистов в области
оказания экстренной психологической помощи по телефону для преодоления
страдания, отчаяния, кризисных ситуаций;
- предупреждение асоциального поведения, суицидов, неврозов и
психосоматических расстройств;
- содействие раскрытию личностного потенциала человека, его саморазвитию,
самореализации и самопознанию. <...>
Телефон экстренной психологической помощи («телефон доверия») — одна из самых
доступных, эффективных и дешевых психологических служб. Эти службы призваны
оказывать психологическую помощь и поддержку всем категориям населения в любое
время дня и ночи. По телефону доверия люди рассказывают о проблемах, волнующих
их, с наибольшей откровенностью.
Телефон доверия позволяет получать данные, малодоступные для других способов
сбора информации, так как люди обращаются в службу добровольно, без какого бы то
ни было явного или скрытого принуждения. По нашему мнению, эти данные являются
срезом и индикатором социально-психологического состояния, характерного для
всего населения района, региона, страны в целом.
Тенденция создания служб ТЭПП и рост числа обращений в них связана с тем, что
большинство людей находятся в стрессовой ситуации, испытывают неуверенность в
завтрашнем дне, страх перед будущим, неверие в себя, свои силы, они замучены
неурядицами в семье, на работе и пр. Увеличиваются их психологическое напряжение
и душевный дискомфорт. Поэтому растет потребность людей в доверительном
разговоре о себе, о той ситуации, в которой они находятся, о том, что можно
сделать, чтобы найти выход из создавшейся ситуации; в консультации психолога по
различным проблемам, возникающим на работе и в семье.
Принципы работы телефона доверия:
- гуманность — уважение права другого человека быть таким, каков он есть;
- анонимность — факт обращения, содержание беседы не разглашаются, человек
может назваться другим именем;
- доступность — телефон работает 24 часа в сутки без выходных;
- бесплатность — услуги консультанта не оплачиваются позвонившим человеком.
Поэтому по телефону доверия звонят родители и дети, пожилые люди и подростки,
безработные, рабочие и служащие, студенты, военнослужащие и т.д. Каждый человек,
обратившийся в службу:
- в любое время дня и ночи находит понимающего слушателя, готового выслушать
и помочь в кризисной ситуации;
- получает поддержку в своем решении изменить что-то в своей жизни или в
себе;
- имеет возможность поговорить с консультантом и быть уверенным, что это
останется в тайне;
- понимает, что его не осуждают и стараются понять;
- обретает возможность выйти из замкнутого круга одиночества, наладить
контакт с окружающими;
- получает рекомендации специалистов о методах и способах справляться с
тревожными мыслями и обретать веру в себя.
Если проблемы требуют более подробного рассмотрения, то звонившего направляют
в психологическую консультацию.
Основные проблемы, с которыми обращаются в службу: одиночество, недостаток
общения, взаимоотношения с людьми, супружеские конфликты, вопросы воспитания
детей.
Однако важно не только то, скольким людям оказана экстренная психологическая
помощь, но и качество этой помощи, т.е. необходимым условием оказания такой
помощи является постоянное повышение квалификации и профессиональной подготовки
сотрудников службы.
Пожилые люди составляют определенную часть клиентов службы «Телефон доверия».
Рассмотрим беседу по телефону консультанта с клиентом, пожилой женщиной
[Емельянова Е.В., 1999]. Эта пожилая женщина периодически звонила консультанту,
как она говорила, для того, чтобы «подзарядиться энергией и успокоиться».
Несмотря на свой солидный возраст и многочисленные болезни, она все еще чего-то
хотела, к чему-то стремилась, и это делало общение с ней для консультанта
довольно интересным. На телефон доверия она звонила, чтобы разрешить часто
повторяющуюся конфликтную ситуацию с мужем... Работала над проблемой она
конструктивно, серьезно: в конце концов разобралась в истинных мотивах своих
реакций и переоценила ситуацию.
Уже тогда консультант обнаружила в ней склонность создавать длиннейшие
негативные ассоциативные цепочки, а проще говоря, разозлившись за что-то на
мужа, она начинала перебирать обиды со «времен царя Гороха». При этом было
трудно сказать, что больше задевает ее в настоящем — новые огорчения или старые
«счеты».
Разрешив ту проблему, с которой она обратилась, клиентка периодически звонила
по телефону доверия, когда жизнь начинала казаться ей слишком мрачной. Каждый
раз консультант вместе с ней тщательно анализировала ситуацию, они выясняли, что
на самом деле ничего ужасного не происходит, и этого клиентке хватало на
несколько недель. Для семидесятипятилетней женщины, прикованной к дому, это было
большим достижением, что вызывало к ней искреннее уважение и симпатию.
Однако в последнее время эта клиентка стала звонить чаще. Раз в четыре дня
она по тридцать-сорок минут жаловалась на свою судьбу, на «эгоистичного
солдафона» — мужа, говорила о том, что «видно, помирать пора». Консультант
пришла к выводу, что дальше так продолжаться не может...
«... Е.В.: Людмила Карловна, давайте разберемся, что происходит. Вот уже
который раз вы рассказываете, какие обиды нанесла вам ваша мать, потом муж:,
потом дочь. Сколько времени тому назад все это происходило ? Насколько я поняла,
— от пяти до шестидесяти лет прошло с тех пор. Верно ?
Л.К.: Да, это было давно, Елена Владимировна... Но эти обиды тревожат мою
душу и по сей день. Когда нас ранят близкие люди, это очень больно. Такие раны
не заживают.
Е.В.: Не могу с вами согласиться, Людмила Карловна... Эти раны не заживают
только тогда, когда мы не хотим, чтобы они зажили, когда мы не хотим забыть и
простить. А тогда возникает вопрос: для чего нам это нужно ? Могли бы вы
ответить, для чего вам нужны ваши обиды ?
Л.К: О, Елена Владимировна, вы снова задаете мне сложные вопросы... Мне
кажется, что мне они не нужны. И я бы с удовольствием жила без них.
Е.В.: Это только на первый взгляд. А на самом деле вы сами позволяете им
присутствовать в вашей жизни.
Л.К: Но они уже есть в моей жизни.
Е.В.: Они есть в вашей прошлой жизни, в вашем далеком прошлом. А вы
многократно переживаете их так, как будто эти обиды вам нанесли только что. Для
чего вы это делаете?
Л.К: Вероятно, сейчас мне уже не о чем переживать...
Е.В.: Вы совершенно правы. Сейчас в вашей жизни происходит мало событий. Но
душе необходимы впечатления, переживания. Ваши чувства, эмоции должны быть
задействованы. Только тогда вы можете ощущать полноту жизни.
Л.К.: Ах, дорогая моя, как вы хорошо это сказали! Да-да! Душа тоскует без
переживаний.
Е.В.: Именно поэтому такое значение начинают иметь разные мелочи, на которые
вы раньше не обратили бы внимания: ведь они дают пищу для эмоций.
Л.К.: Верно, верно! Боже мой, как всегда приятно вас слушать!
Е.В.: Но этого недостаточно.
Л.К.: Недостаточно.
Е.В.: И вот, вы открываете свой «сундук» и извлекаете на свет божий дела
давно минувших дней.
Л.К.: Да, Елена Владимировна, это так. Должна же я чем-то жить. Старики
всегда живут прошлым.
Е.В.: Но вы живете только плохим прошлым. Разве в вашей жизни не было ничего
хорошего?
Л.К.: Было, конечно, было. Но обиды всегда всплывают первыми.
Е.В.: Но что дает толчок вашим негативным воспоминаниям?
Л.К.: Да вот, как поссорюсь со своим солдафоном, так и начинают всплывать
прошлые обиды.
Е.В.: И что происходит с вами, когда они всплывают?
Л.К.: Я сижу и плачу.
Е.В.: А как реагирует на это ваш муж:?
Л.К.: А ему это все равно. Он уходит в другую комнату...
Е.В.: А не кажется ли вам, что если бы ему было все равно, то он не уходил бы
?
Л.К.: А ведь вы правы... Ну конечно же! Это он нарочно делает вид, что ему
безразлично. А сам переживает.
Е.В.: Вам это приятно? Вам хочется, чтобы он переживал о вас?
Л.К.: Ах, Елена Владимировна, хоть и совестно в этом признаться, но именно
так и есть. Раньше у нас была романтическая любовь. Я же вам рассказывала, он
увел меня от первого мужа. А теперь я для него все равно, что мебель.
Е.В.: Итак, кроме того, что «погружение» в прошлое дает вам эмоциональную
жизнь, ваши негативные воспоминания нужны вам для... Закончите, пожалуйста, это
предложение.
Л.К.: Для того, чтобы муж пожалел меня, обратил на меня внимание.
Е.В.: Но имеете ли вы этот результат на самом деле?
Л.К.: К сожалению, нет...
Е.В.: А что вы имеете? Давайте перечислим.
Л.К.: Плохое настроение, головную боль.
Е.В.: А еще?
Л.К.: Повышается давление.
Е.В.: Бывает плохо с сердцем, помните, вы говорили?
Л.К.: Да. И, по-моему, у меня из-за этого начинает болеть поясница. Да, и еще
голова кружится.
Е.В.: Такое впечатление, будто вас кто-то отравил.
Л.К.: Боже мой!
Е.В.: На самом деле, это почти правда... Практически вы занимаетесь медленным
самоубийством.
Л.К.: Елена Владимировна, вы меня пугаете...
Е.В.: Давайте разберемся. То прошлое, из которого вы извлекаете и переносите
в настоящее время свои прежние обиды, может быть изменено? Можете ли вы как-то
повлиять на него: исправить, добавить, совсем переделать ?
Л.К.: Конечно, нет...
Е.В.: Конечно. Ведь прошлое — это застывший мир: застывшие люди, застывшие
события. По существу, это — мертвый мир.
Л.К.: Мертвый мир...
Е.В.: И вот, когда вы «ныряете» в него, и среди застывших событий выискиваете
плохие, вы все равно ничего не меняете. Но ваш мозг воспринимает это как вновь и
вновь повторяющуюся в реальности травмирующую ситуацию, и вы снова переживаете
те же негативные эмоции. Получается, что вы заражаетесь ими в мертвом мире. Эти
негативные эмоции влияют на ваше теперешнее состояние, на весь ваш организм и
приносят гораздо больший вред, чем это было в то время, когда действительно
происходили события. Таким образом, получается, что вы извлекаете из прошлого
яд, которым отравляете себя. По существу, это — трупный яд, потому что он
извлечен из мертвого прошлого.
Л. К.: Боже мой, какой ужас/
Е.В.: И это то, что вы делаете сами с собой практически постоянно.
Л.К: Елена Владимировна, как же так? Мне трудно в это поверить/
Е.В.: Но разве вы не чувствуете это по своему состоянию здоровья?
Л.К.: Да-да!Это же очевидно... Но что мне теперь делать? Могу я исправить все
это?
Е.В.: Конечно, можете. Перестаньте извлекать на свет божий ваши прошлые
обиды.
Л.К.: Но как же мои эмоции, чувства, как вы говорите, «жизнь души». Ведь
сейчас-то все слишком однообразно. И потом, Елена Владимировна, старики все-таки
не могут без прошлого. Ведь именно в нем осталось все, что было важного в жизни,
да и сама жизнь.
Е.В.:Да, я понимаю вас. Ноу меня есть идея. Что, если вы,разуж вам так
необходимо возвращаться в прошлое, будете «посещать» в нем события, принесшие
вам радость, удачу, счастье. И крепко-накрепко запрете «сундук обид»
Л.К: В которых полно трупного яда. Да, это хорошая идея. Но не знаю, как у
меня получится. Я теперь поняла, что, к сожалению, у меня привычка выискивать в
прошлом только плохое.
Е.В.: Людмила Карловна, вот именно — привычка. А привычку можно изменить.
Л.К.: В старости трудно что-то менять Хотя — «трупный яд»! Боже мой, этого
достаточно, чтобы избавиться от любой привычки. Хорошо, Елена Владимировна, я
постараюсь.
Е.В.: А я помогу вам в этом. Давайте договоримся, что вы будете звонить мне
раз в неделю с двумя подготовленными рассказами о радостных событиях вашей
жизни. Каждый минут на десять. Как вам эта идея ?
Л.К.: О, да это просто замечательно!
Е.В.: Конечно! Постепенно получится целое собрание рассказов, этакие
«счастливые мемуары».
Л.К: Да!Это великолепно! Это же настоящее занятие для меня!
Е.В.: Отлично! Но это еще не все. С этого дня вы начинаете составлять
«положительное досье» на вашего мужа. Вы будете составлять список его добрых
дел, положительных качеств, просто чего-то приятного, что он для вас делал в
течение всей жизни. Каждый день понемножку, но обязательно каждый день
вспоминайте что-нибудь еще.
Л.К: Елена Владимировна, конечно, он много делал хорошего, но сейчас он не
заслуживает этого.
Е.В.: Людмила Карловна, на мой взгляд, он заслуживает этого уже потому, что
все еще жив и вы не чувствуете себя одинокой. К тому же, кому это он на прошлой
неделе приготовил замечательный обед?
Л.К: Ах, Елена Владимировна, вы меня совершенно растрогали. Ну, конечно,
конечно же, я буду составлять на него это «положительное досье».
Е.В.: Ну, вот и замечательно. Ну что ж, тогда до встречи?
Л.К: До свидания. Мне теперь будет гораздо интереснее жить...»
Консультант приходит к выводу, что такой прием с метафорой и с радостными
воспоминаниями можно успешно применять и к другим пожилым людям. Во-первых, это
структурирует их время: они заняты составлением рассказов, им не скучно.
Во-вторых, это направляет их мысли в положительную сторону. Кроме того, они
чувствуют, что могут поделиться чем-то дорогим для них, что их жизнь, их опыт
кому-то интересны.
К. А. Страшникова, М.М. Тульчинский
СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ПОМОЩЬ И ПОДДЕРЖКА [ПОЖИЛЫХ] В
КУЛЬТУРНОЙ
СРЕДЕ[67]
Одно из противоречий недавнего прошлого — отношение к культуре как к виду
узко профессиональной деятельности. Сейчас наблюдается другая крайность.
Исторический опыт подсказывает, что ни то, ни другое не является плодотворным с
точки зрения социального воздействия на людей [Страшникова К.А., 1992]. В
результате из круга интересов специалистов в области культуры практически
исключаются многие направления, необходимые как для отдельного человека, так и
для общества в целом [Страшникова К.А., Тульчинский М.М., 1992].
Одним из нетрадиционных направлений сегодня следует считать социокультурную
работу с людьми пожилого возраста [ Страшникова К. А., Тульчинский М. М., 1990].
Существует особое отношение к этой работе, несмотря на представления о ее малой
перспективности, не несущей прямых выгод. Однако это далеко не так. <...>
Положительный опыт в осуществлении культурно-просветительной работы с людьми
пожилого и старческого возраста позволяет сблизить социально значимые
гуманистически направленные действия культуролога с соответствующими
реабилитационными программами психолога, социального работника и врача, что таит
в себе реальные перспективы духовного обновления, совершенствования столь
необходимой современному обществу сферы культуры.
С точки зрения культурологии значительное место среди прочих вопросов должно
быть отведено изучению особенностей внутреннего мира пожилого человека и
возрастных закономерностей его социально-психологического развития. По существу,
это комплексные, сложные с профессиональной точки зрения вопросы, которые
связаны с организацией самодеятельности в социальном клубе пожилых людей. Именно
возрастные характеристики человека определяют специфику методов, способствующих
культурному развитию личности. Отметим, что обращение культуролога к знаниям о
возрастном социально-психологическом развитии человека должно обогащаться также
описанием поведения, активности, деятельности человека в освоенном им жизненном
пространстве и тех изменений, которые идут под воздействием конкретного времени.
Методом лонгитюдных исследований [Ананьев Б. Г., 1968, 1971, 1972]
установлено, что человек в течение жизни сохраняет свойственную ему
индивидуальность, которая определяется уникальностью его бытия, присущим ему
сочетанием свойств личности в их временном взаимодействии. В этом смысле нет
двух людей, похожих друг на друга. Однако есть и другая точка зрения, также
подтверждаемая как исследованиями, так и практическим опытом [Анастази А.,
1982]: несмотря на индивидуально-личностный характер развития, биологические и
культуральные различия, люди могут проявлять себя относительно схоже в
соответствии со своей принадлежностью к той или иной возрастной группе, к тем
или иным социальным условиям существования.
Для культуролога одинаково важны обе в действительности сосуществующие
тенденции сохранения и изменения «Я». В разные периоды жизни человека его
личностные новообразования несут в себе все признаки индивидуальности, свойств
характера, своеобразия способностей, темперамента и пр. Изменения личности (за
исключением случаев патологических изменений) есть лишь перестройка иерархии
собственных тенденций развития личности. Приближение к другому типу личности,
изменения «Я» человека рано или поздно приобретают противоположную тенденцию
возврата к себе. Особенно рельефно эта закономерность проявляется в процессах
старения человека. Для культуролога важно это использовать. При, казалось бы,
постепенно-необратимом процессе изменения личности, человек преклонного
возраста, находящийся в культурной среде, оказавшись в условиях клубности,
способен проявить творческие наклонности как бы суммирующие его
неизрасходованные возможности. Механизм реституциализации личности [Ананьев Б.
Г., 1968, 1971, 1972] позволяет культурологам эффективно решать свои
профессиональные проблемы, опираясь на немедленную и самую положительную реакцию
пожилых людей, поддерживая увядающие и некогда привлекательные личностные черты
на оптимальном для данного индивида уровне.
По традиции немало проблем старения и старости решается в области медицины.
Это понятно, так как процесс старения является разрушительным и, во многих
случаях, сопровождается болезнями. Но и здесь, как показывает опыт, далеко не
все требует лишь сугубо врачебного вмешательства, так как даже болезненные
проявления имеют социальное звучание. Кроме того, происходящие внешние и
внутренние изменения в жизни людей на завершающем ее отрезке стимулируют
развитие потребностей, которые до этого находились на более низком уровне в
иерархической структуре личности. Заняв господствующее положение, они по-разному
проявляются в поведении. При этом благоприятными являются те случаи, когда
содержание потребностей, свойственных более активному взрослому периоду плавно
переходит в пожилой возраст, несмотря на общее изменение их структуры (то, что
было ведущим, оказывается второстепенным, и наоборот). Только медицинскими
мерами воздействия в данном случае помочь невозможно. Стремление избежать
страдания, беспокойства по поводу утраты социальных связей, снижения уровня
стабильности жизни проявляется независимо от типа старения.
Общей характеристикой самосознания старого человека является застревание на
состоянии личного неблагополучия. Другая сторона этой же проблемы —
необходимость в постороннем участии, моральной поддержке, потребность в общении
со сверстниками своего круга, которые могли бы в какой-то мере заменить старые,
прерванные социальные связи. Именно механизмы личностной защиты определяют стиль
поведения в период старения человека. Придание ему соответствующей
направленности для реализации эстетической деятельности положительного звучания
требует создания клубной среды. И вот здесь-то без особых усилий, при всех
существующих трудностях в материально-экономическом обеспечении клубной работы,
возможны необычайно быстрые и эффективные изменения в состоянии пожилых людей,
включенных в соответствующую культурно обустроенную программу. Вовлеченность
пожилых людей в клубную деятельность в большинстве случаев оказывает (даже вне
медицинского влияния) оздоровительное, личностно-восстановительное влияние,
помогает им в жизни и защищает от невзгод.
Итак, как показывает опыт, клубные специалисты, исключающие пожилых людей из
круга своих профессиональных интересов, значительно обедняют результативность
своей работы. Составляя значительную часть населения, по традиции сбрасываемую
со счетов в практике клубного культурного обслуживания, люди пожилого возраста
лишаются возможности отдать обществу накопленный ими в течение жизни духовный
опыт, часто считают себя лишними в обществе. Именно это дает повод для критики
геронтофобических концепций [Карсаевская Т. В., 1991]. Вопрос заключен в том,
что предоставленные самим себе вне активной жизни пожилые люди становятся во
многих случаях действительным источником бытовых, социальных неурядиц,
трудностей и даже бед. <...> Перегружая в этих условиях социальную службу,
медицину, сферу быта задачами подчас трудно решаемыми и мало перспективными,
отвлекающими общество от иных, более продуктивных направлений деятельности,
пожилые люди подвергаются еще большему натиску неблагоприятных физических и
социальных факторов, дающих сегодня удручающую картину патологического старения.
Вместе с тем, различные формы клубной работы, в том числе с вовлечением пожилых
людей в клубную среду, не только снижают определенное социальное напряжение, но
во многих случаях уменьшают остроту заболеваний, сопутствующих старости, сужая
тем самым обширный круг задач, стоящих сегодня перед медицинской службой. <...>
Отсюда возникает практическая задача — создание социальных клубов особого
профиля, способных нейтрализовывать, сглаживать мало привлекательные стороны
жизни пожилого человека, предотвращая остроту многих, по сути, социально
обусловленных болезней.
Таким образом, выделенная проблема не может решаться без корректировки
традиционных «моделей», определяющих деятельность специалистов культурного,
социального, медицинского профиля. Включение социальных клубов в действующую
сеть культурно-просветительных, медицинских и других учреждений требует освоения
в системе подготовки специалистов дополнительных знаний, овладения специальной
методикой работы с людьми пожилого возраста, а тем более с людьми, страдающими
различными физическими недугами. Одновременно следует добавить, что такого рода
клубы, где центром внимания оказались бы пожилые люди, составляющие по
статистике почти пятую часть населения сельской и четвертую городской местности,
не требуют существенных экономических вложений. Вполне возможно для работы с
населением пожилого возраста использовать уже сложившуюся сеть клубных,
медицинских и др. учреждений. Пока что разрозненный отечественный опыт позволяет
сказать, что подобные изменения в клубной, медицинской, социальной работе дают
положительные, быстрые и устойчивые результаты. Прежде всего важна
корректировка, а порой и замена стереотипа «культурного обслуживания» людей;
необходимо обратить внимание на невостребованный талант пожилых людей. Работа
социальных клубов в значительной степени будет обеспечиваться, как можно
предположить, самими членами таких клубов, их усилиями, их инициативой и
самодеятельностью. Нужна лишь верная ориентация клубной работы «на старте», а в
последующем ее приспособление к особенностям жизни, свойственным периоду
старости.
Итак, с помощью клубной среды можно нивелировать негативные стороны
социально-психологической дезадаптации пожилых людей. Необходимо при этом
отметить, что существует еще более сложная проблема: мощный дезадаптирующий
фактор социальных изменений может возникать при определенных нарушениях психики
у человека, которые усугубляются процессами старения. Происходящие в это время
изменения могут затронуть как непосредственно физическую сторону существования
человека, так и серьезно изменить его личностную сферу. Глубокие перемены в
последней так или иначе влияют и на ближайшую пожилому человеку социальную
среду. Это обстоятельство также вынуждает обращаться к таким эффективным
реабилитационным формам воздействия как социальные клубы, которые позволяют
выводить человека из обостренного болезненного состояния более гуманным
способом, нежели пребывание в психиатрической клинике. <...> Для культурологии
эти проблемы в последнее время становятся все более ощутимыми. Социальный клуб
эстетической направленности может оказаться эффективным средством оздоровления
пожилого населения. <...> Значимость такого типа клубов в ближайшем будущем
может усилиться в силу целого ряда причин. <...> Отметим некоторые из них:
1. Увеличение продолжительности жизни и накопление пожилых людей в составе
населения. Этот процесс усугубляется тем, что рост числа пожилых больных идет
параллельно с нарастанием удельного веса пожилых людей в целом. <...> Отмеченная
тенденция подтверждается и данными, собранными на базе психоневрологической
консультации (ПНК) № 10 Южного административного округа Москвы. <...>
2. Психически больные составляют группу с большим риском ухода из жизни по
сравнению со здоровыми людьми пожилого возраста. <...> Важно отметить, что
признаки психической болезни, подпитываемой социально-психологическими
проблемами одиночества, утратой родственных связей и конфликтными отношениями с
социальной средой, слабой социальной защищенностью и др., являются основанием
для госпитализации в случае социально-психологической дезадаптации в позднем
возрасте. Специальные отборочные комиссии, оценивая степень социальной
опасности, направляют пожилого человека в болезненном состоянии в кризисный
стационар, в котором проводятся специальные реабилитационные мероприятия,
учитывающие индивидуальные особенности пациента, истории его жизни и личностного
пути.
3. Расходы по содержанию душевно больных людей представляют сегодня
существенную дополнительную нагрузку для общества и требуют организации
социальной системы их защиты.
Л. В. Сатина
ПСИХОТЕРАПЕВТИЧЕСКАЯ РАБОТА С ПОЖИЛЫМИ В СОСТОЯНИИ ГОРЯ: ГРУППЫ
«ТЯЖЕЛОЙ
УТРАТЫ»: РАСШИРЕННЫЙ РЕФЕРАТ[68]
Все мы когда-то, в той или иной степени, испытывали чувство горя или
переживали тяжелую утрату. В отношении пожилых людей ситуации потерь и горя
драматичны: одному из членов каждой пожилой супружеской пары придется смириться
с потерей супруга или супруги.
Основываясь на своей терапевтической работе с пожилыми людьми, страдающими
после смерти близкого человека, Марк Коэн выделяет факторы, помогающие человеку
справиться с горем при работе в группах «Тяжелой утраты». Такими факторами
являются:
- внушение надежды;
- принятие;
- уменьшение социальной изоляции;
- помощь в поиске новой идентичности и нового смысла жизни;
- поддержка;
- катарсис;
- избавление от страхов;
- приобретение новых навыков и обмен опытом;
- участие в групповом процессе;
- работа с сильными переживаниями;
- возможность помочь другим.
В работе обсуждаются также преимущества групповой работы по сравнению с
индивидуальной терапией применительно к данной проблеме.
Пожилые люди, потерявшие супруга или супругу, сталкиваются с многочисленными
проблемами. Они испытывают чувства печали, вины, гнева, отчаяния и
беспомощности. Они задаются вопросами «почему?» и «что я буду делать дальше?».
Так что же могут дать группы «Тяжелой утраты» пожилому человеку?
Наиболее очевидной помощью, которая может быть оказана пожилым людям в
группах «Тяжелой утраты», является социальная поддержка. Овдовевшие люди
получают достаточную социальную поддержку от семьи и друзей в течение трех или
четырех недель после печального события, но потом она ослабевает [Silverman P.,
MacKenzie D., Pellipas M., Wilson E, 1974]. Некоторые пожилые люди говорят о
том, что спустя значительное время родные и друзья помогают и звонят гораздо
меньше, и поэтому возникает сильнейшее чувство одиночества. По мнению других
участников групп, друзья и знакомые начинают умышленно меньше общаться с ними,
как бы из страха, что, если они проводят время с человеком, пережившим такую
трагедию, то это может произойти и с ними. Или, по крайней мере, это напоминает
им об их собственной уязвимости по отношению к такой потере и так их пугает, что
они избегают встречаться со своими собственными страхами. Одна недавно
овдовевшая женщина сказала, что пожилой брат ее мужа явно боялся находиться
рядом с ней из-за страха, что она «приносит смерть» и может послужить причиной и
его смерти. Некоторые пожилые люди имеют очень мало родственников, и супруг или
супруга являются их единственной опорой. Социальная поддержка, оказываемая в
группах «Тяжелой утраты», может помочь пожилым людям уменьшить часто
испытываемые ими чувства одиночества и изолированности.
В дополнение к социальной поддержке группа «Тяжелой утраты» дает ощущение
принятия. Спустя некоторое время пожилые люди начинают чувствовать, что их
тяжелые переживания не принимают родные и друзья. Некоторым из них даже говорят
о том, что пора бы прекратить плакать и преодолеть горе. Общество таким образом
посылает сообщение, что уже необходимо перестать горевать или, по крайней мере,
держать свое горе при себе. Такие сигналы, может быть, происходят от того, что
люди, окружающие переживающего утрату человека, не хотят задумываться о
собственной уязвимости и смерти. Терапевтическая группа предоставляет
«безопасное убежище», где можно быть самим собой среди понимающих и
сопереживающих людей. Как известно, когда страдающий человек держит свои чувства
в себе, это может привести к последующим осложнениям в процессе горевания
[переживания горя — O.K., А.Л.]. Таким образом, предоставление человеку места,
где он может выразить свое горе и печаль без осуждения со стороны других, может
сыграть терапевтическую роль и освободить его от тяжелых переживаний.
Пребывание среди людей, которые пережили то же самое и могут понять
переживания другого, трудно переоценить. Когда поддерживают и принимают чувства
страдающего пожилого человека, это способствует нормальному процессу переживания
им тяжелой утраты.
Тот момент, когда в группе пожилой человек может свободно проявить себя, не
боясь осуждения и оценки со стороны других людей, можно считать началом
исцеления. М.Коэн часто приносил сам или просил других членов группы приносить
найденные ими стихотворения о переживании утраты, о жизни, о любви и об
исцелении. Чтение стихов вызывало бурные слезы и переживание катарсиса. Затем
следовала дискуссия о том, как члены группы могут относиться к поэзии.
Представляется интересным, что многие находили и приносили в группу
жизнеутверждающие стихи, наполненные чувствами сильной печали и потери, но также
и превозносившие способность человека перебороть эти переживания и жить дальше.
Члены группы получали большой заряд нравственной силы от чтения таких стихов,
так как они оказывали очень глубокое эмоциональное влияние. Некоторые пожилые
люди начинали писать собственные стихи, чтобы выразить свои чувства.
Одним из самых мощных исцеляющих факторов для пожилых людей является
происходящее исподволь внушение надежды; надежды на то, что станет лучше, что со
временем страдание и боль покинут сердце, надежды, что когда-нибудь они снова
будут улыбаться и радоваться жизни. Польза групповой работы состоит в том, что
новички и люди, не так давно пришедшие в группу, могут видеть тех ее членов, кто
уже далеко продвинулся в процессе переживания утраты. Они могут видеть, что со
временем переносить горе становится намного легче. П.Рой и Х.Самптер [Roy P.,
Sumpter H., 1983] наблюдали это в руководимых ими группах «Тяжелой утраты» и
убедились, что этот фактор обладает мощным целительным действием.
Другое преимущество групповой работы состоит в том, что группа может
оказывать людям поддержку и поощрение в трудных начинаниях. Иногда члены группы
не способны заметить свои успехи до тех пор, пока другие не обратят на это
их-внимание. Например, одна женщина плакала на каждой встрече в течение
нескольких месяцев и даже не поняла, что перестала постоянно плакать, пока
кто-то не сказал ей об этом. Работа в группе также позволяет людям увидеть, как
далеко они продвинулись, так как новые члены, вступающие в группу, находятся на
уже пройденной стадии переживания утраты.
Согласно К.Сандерс [Sanders С, 1989], подобная группа может предоставить
своим членам три вида поддержки: инструментальную, эмоциональную и
оправдывающую. Первая из них, инструментальная поддержка, состоит в том, чтобы
дать представление о практических способах действия, основываясь на чьем-то
опыте. Горе действует на людей так сильно, что они часто приходят в
замешательство и не знают, как справиться с проблемами, начиная от похорон и
установки памятника на могиле, и заканчивая заменой электрической лампочки. Те
члены группы, кому уже пришлось справиться со многими трудностями, рассказывают