Краснова О.В., Лидерс А.Г. Психология старости и старения. Хрестоматия

Подождите немного. Документ загружается.

ее 70-летний сын с женой, недавно отпраздновавшие золотую свадьбу. С одной стороны, они

заботятся о престарелой матери, с другой — у них пятеро детей, пятнадцать внуков и пять

правнуков. Из-за географической мобильности младшего поколения и отсутствия предписанных

норм отношения в семье по количеству и качеству контактов между поколениями и характеру

обмена помощью могут быть самыми разнообразными и изменяться со временем. Члены семьи

переезжают, женятся, разводятся, вновь женятся, и все это придает современным межпоколенным

отношениям большое многообразие.

Итак, миф об изоляции поколений в США не подтверждается фактами, кроме того, мифом

оказалось и предположение о сравнительно недавнем происхождении этой изоляции (если

понимать под ней просто формальную территориальную нуклеаризацию семей).

Согласно всем имеющимся данным, нуклеарные семьи преобладали в Америке всегда [Hereven Т.,

1982]. <...> По России тоже нет данных, на основании которых можно было бы сделать вывод, что в

какую-либо эпоху, в каком-либо регионе нуклеарные семьи составляли меньшинство. Правда, и в

Америке, и в старой России это были большие нуклеарные семьи, особенно в сельской местности.

Типичная американская фермерская семья прошлого века имела четверых или пятерых детей.

Продолжительность жизни в то время была невелика, старости достигали немногие. В 1800 г.

только 2 % населения было старше 65 лет, в 1900 г. — 4 %.

Большинство семей состояло только из родителей и детей. Есть исторические документы,

свидетельствующие о том, что люди, достигшие старости, пользовались большим уважением в

семьях и в обществе, поскольку долголетие было явлением редким. <...> Три поколения всегда

поддерживали между собой тесные отношения, даже если и проживали раздельно. Отметим,

однако, что высокий процент нуклеарных семей и соответственно низкий — семей расширенного

типа может быть результатом не только малой продолжительности жизни, но и высокой

рождаемости. Когда в семьях много детей и один из них остается жить с родителями, другой

переходит в семью родителей мужа или жены, а остальные образуют нуклеарные семьи, то,

конечно, последние будут составлять большинство.

По переписи 1979 г., нуклеарные семьи в России составляли 80,3 % брачных пар, семей с двумя и

более брачными парами было лишь 4,2 %, а семей типа «пустого гнезда», т.е. таких, из которых

ушли все дети, было 19 %. Кстати, в целом по СССР, несмотря на чрезвычайное разнообразие

этнического состава населения и на большие различия стереотипов межпоколенных отношений у

разных народов, эти показатели были близки к аналогичным по Рос-

210

сии. В 1979 г. нуклеарные семьи составляли 79 %, семьи с двумя и более брачными парами — лишь

5,1 %, в то время как семей типа «пустого гнезда» было в 3,5 раза больше — 17,7 % [рассчитано по:

ЦСУ СССР, 1984, с. 252-260, 356]. <...>

В России один из наиболее распространенных путей обособления молодежи от родителей до брака

— миграция, особенно из села в город. При этом в последнее время молодые женщины чаще

уезжают из села в город и реже возвращаются обратно, чем их ровесники-мужчины. В результате в

городах женщин в возрасте 20 — 24 года стало несколько больше, чем мужчин, в сельской же

местности мужчин больше, чем женщин, вплоть до возрастной группы 40 — 44 года включительно

[Госкомстат СССР, 1990, с. 8].

Другое последствие такой миграции — концентрация именно в селах огромного числа «пустых

гнезд», оставленных детьми, уехавшими в города. Так, по нашим расчетам, в 1979 г. среди

сельского населения СССР в целом 77,7 % всех семей с брачными парами были нуклеарными и

лишь 5,3 % составляли семьи из двух и более пар, тогда как «пустых гнезд» насчитывалось в 3,8

раза больше — 20,3 %. Еще контрастнее положение дел было в российских селах: 80,8 %

нуклеарных семей, 3,1 % семей из двух и более пар и почти в восемь раз больше — 23,5 % «пустых

гнезд» [рассчитано по: ЦСУ СССР, 1984, с. 252-254, 356].

В США ситуацию можно назвать скорее даже противоположной. Основным местом концентрации

«пустых гнезд» и одиноких пожилых людей, покинутых своими детьми, стали большие города. Это

было вызвано бурным развитием так называемых субурбов — пригородов, где строились коттеджи,

предназначенные для семей с детьми, тогда как жилье для пожилых людей — квартиры меньшие по

размеру и более доступные по цене сосредоточивались в больших городах. В результате возникла

возрастная территориальная сегрегация: страна разделилась на «молодежные» и «стариковские»

города и районы. Правда, субурбы можно считать «молодежными» лишь условно, поскольку здесь

в основном проживают люди 30—40 лет и старше с детьми дошкольного и школьного возраста.

Молодежными же скорее можно назвать университетские города. Как бы то ни было, но сам по

себе факт территориальной возрастной сегрегации, безусловно, разобщает поколения.

Способствует этому также система социальных институтов и учреждений, рассчитанных на

однородные группы: детские сады, школы, колледжи, университеты. Люди привыкают общаться

больше с ровесниками, которые не приходятся им родственниками, чем с представителями других

поколений в своей же семье. Кстати, такая ситуация характерна не только для США, но здесь

благодаря тому, что соседи чаще всего приблизительно одного возраста, подобная сегрегация четко

прослеживается и в соседском общении. В результате контактов преимущественно с ровесника-

211

ми, начиная с раннего детства и кончая старостью, у каждого поколения формируются свои

специфические интересы, отличные от интересов других поколений.

Неудивительно в связи со сказанным, что отношения непосредственно между поколениями в одной

семье все более уступают отношениям между поколениями, образующими составные части

населения и находящимися на разных этапах жизненного цикла. Лица среднего возраста,

принадлежащие к специализированным социальным институтам (например, работники школ или

системы социального обеспечения), принимают на себя заботу о детях и стариках, а остальные

представители этого же среднего работающего поколения платят налоги и отчисления, чтобы

финансировать такую деятельность. Иначе говоря, забота о детях и особенно о стариках отчасти

переходит от среднего поколения в рамках отдельных семей к профессионалам. Причем речь идет

не только и даже не столько о детях-сиротах и совершенно одиноких стариках, сколько о самых

обычных детях, имеющих родителей, и стариках, имеющих детей. Такая тенденция отчетливо

проявляется во всем мире и всюду ведет к ослаблению внутрисемейных межпоколенных связей. В

США, однако, эти процессы зашли гораздо дальше, хотя, разумеется, нельзя утверждать, что заботу

о детях и стариках американцы полностью переложили на плечи общества.

То, что нуклеарный тип семей преобладал в США на протяжении всей истории страны, отнюдь не

свидетельствует об одиночестве стариков. Даже процент супружеских пар, не имеющих своего

домохозяйства, несколько десятилетий тому назад был все-таки заметно выше, чем в настоящее

время. В 1910 г. он составлял 5,4 %, в 1940 г. — 6,8 %, в 1947 — 8,7 %, что в шесть раз выше доли

сложных семей в современной Америке. Совместное существование трех и более поколений под

одной крышей стало в США редким явлением лишь в 50-е годы, когда этот показатель опустился

ниже 5 %. <...>

...Статистические данные разрушают многие стереотипы, бытующие не только среди населения, но

и среди ученых. Неверно представление о том, что удел типичного пожилого американца — дом

престарелых, куда его вынуждают уйти собственные дети, не желающие о нем заботиться. В

заведениях подобного рода живут лишь около 5 % американских стариков. Многие из них не имеют

детей или вообще близких родственников. <...>

Вопрос об одиночестве гораздо острее стоит для тех, у кого нет супруга или кто по каким-либо

причинам проживает отдельно от своей «половины» (например, если брак фактически распался, но

развод не оформлен). Мы пересчитали долю пожилых людей, проживающих с кем-либо еще кроме

супруга по отношению именно к общей численности не состоящих в браке или живущих отдельно

от супруга. Показатель оказался равным 28,6 %

212

для мужчин и 35,4% для женщин. Цифры, как видим, довольно значительные.

Конечно, эти люди живут вместе не только с детьми, но и с внуками, племянниками, братьями,

сестрами и другими родственниками. Вполне возможно, что у некоторых из них еще живы

престарелые родители: 65-летняя женщина может жить со своей 85-летней матерью. В

современных условиях это не редкость. В США в 1986 г. 29,2 млн человек (12,1 %) населения были

старше 65 лет, в том числе 2,8 млн (1,2 %) — старше 85 лет [рассчитано по: Архангельский В.Н.,

1989, с. 321]. В СССР же в 1989 г. эти цифры составляли соответственно 25,7 млн (9 %) и 1,8 млн

(0,6 %) [рассчитано по: Госкомстат СССР, 1990, с. 27].

Все переписи населения СССР показывают, что среди сложных семей преобладают семьи не с

двумя и более брачными парами, а состоящие из одной брачной пары плюсйдин из родителей мужа

или жены и (или) другие их родственники, также не состоящие в браке. В тех случаях, когда

старшее поколение представлено не супружеской парой, а лишь одним из родителей, стремление

поколений (особенно старшего) к обособлению проявляется не столь сильно. Бывает и так, что

после смерти одного из пожилых родителей другой вновь объединяется с семьей сына или дочери

либо начинает чаще, чем раньше, встречаться с ними.

По данным общенационального выборочного исследования, проведенного в 1975 г., среди пожилых

американцев (старше 65 лет) 21 % были бездетны, 20% имели только сына или дочь, у большинства

же (59 %) было двое и более детей. Если рассматривать только тех, кто имеет детей, то среди них 18

% проживали в одном домохозяйстве вместе с кем-то из детей, 34 % жили от них на расстоянии не

более 10 минут езды на автомобиле, 21 % — на расстоянии 11 — 30 минут и лишь 27 % жили

дальше. Соответственно и встречи с детьми были достаточно частыми: 53 % респондентов

сообщили, что виделись с кем-то из детей накануне или в самый день опроса, 24 % — за 2 —7 дней

до опроса, 12 % — в последний раз встречались с детьми за 8 — 30 дней до опроса и лишь 11 %

ответили, что ни разу не видели никого из своих детей в течение целого месяца, предшествующего

проведению исследования. <...>

...Одно из исследований на юго-востоке США показало, что почти половина пожилых родителей

встречаются с детьми раз в месяц по каким-либо утилитарным соображениям, связанным с

оказанием взаимопомощи, а две трети видятся с детьми несколько раз в месяц просто ради

общения. <...>

Таким образом, миф об изоляции старшего поколения в Америке не подтверждается фактами.

Напротив, несмотря на очень высокую миграционную подвижность американцев, особенно

молодежи и среднего поколения, частые переезды в другие города и даже другие штаты в поисках

работы, как правило, один из детей

213

не уезжает далеко от своих пожилых родителей и общается с ними достаточно часто. <...>

По данным представительного выборочного исследования, проведенного Госкомстатом СССР в

1989 г. и охватившего 50 тысяч молодых семей, в которых оба супруга моложе 30 лет и состоят в

первом браке, лишь 9,6 % пар хотят жить вместе с родителями (по обоюдному мнению супругов).

Это свидетельствует о том, что все вышеописанные различия в уровне нуклеаризации семей в

России и США объясняются отнюдь не более тесными родственными связями или большей

привязанностью взрослых женатых людей к своим родителям в России, а почти исключительно

нехваткой жилья. Однако, по тем же данным, доля семей, в которых оба супруга хотят жить не

только отдельно, но и далеко от родителей (что, несомненно, указывает на натянутые отношения с

последними, но вовсе не на полный разрыв с ними) еще ниже — 7,9 %. Доля семей, у которых

разорваны связи со старшим поколением, должна быть меньше этой небольшой цифры, и

исключение их из числа семейных групп не могло сильно повлиять на итоги исследования.

Подавляющее большинство молодых семей (63,2 %) предпочитают жить отдельно, но поблизости

от родителей. Это явно говорит об их установке на поддержание тесных отношений со старшим

поколением. Довольно значительна доля тех (19,3 %), кто либо дал иные ответы, либо вообще не

ответил, что, по-видимому, объясняется расхождением мнений мужа и жены на сей счет, поскольку

на этот вопрос надо было отвечать согласно обоюдному мнению супругов [Статистический пресс-

бюллетень Госкомстата СССР, 1990, № 18, с. 39].

Важный момент во взаимоотношениях между родителями и взрослыми детьми — характер и

интенсивность помощи, которую они оказывают друг другу. Какая это помощь — материальная, в

домашнем хозяйстве, в воспитании внуков, в уходе за больными? И кто кому больше помогает —

родители взрослым женатым детям или, напротив, дети родителям?

Этим вопросам был посвящен ряд социологических исследований в обеих странах. Строго говоря,

однозначного ответа на них не получено. Баланс взаимопомощи зависит от этапа жизненного

цикла. Одно дело, когда супругам в молодых семьях по 25 — 30 лет и они имеют маленьких детей,

а старшее поколение отнюдь еще не старое (по 55 — 60 лет) и, в свою очередь, у многих из них

живы престарелые родители, которые чрезвычайно нуждаются в помощи. Другое дело, когда дети

взрослеют, их социальный статус повышается, внуки идут в школу, родители выходят на пенсию, а

самое старое поколение уходит из жизни. <...>

Представляет интерес и вопрос о мотивации родительской помощи взрослым детям. По данным

одного из исследований, проведенных в США... три четверти родителей полагают, что они

214

продолжают исполнять родительские роли по отношению к взрослым детям, но, с другой стороны,

столько же респондентов ответили, что уже не нуждаются в таких ролях. Они наслаждаются тем,

что необходимы своим детям, испытывают удовлетворение от того, что те их любят и обращаются

к ним за советами, однако полагают, что хотя родительство по-прежнему представляет для них

большую ценность, рассчитывать на детей как на главный источник собственной жизненной

активности уже не следует.

В американских условиях помощь родителей взрослым детям часто связана с какими-то

неприятностями в жизни последних: болезнью, потерей работы, разводом. В таких случаях дети

даже могут временно вернуться в родительский дом.

В российских и бывших советских условиях помощь обычно но-*сит постоянный характер и

многими рассматривается как норма поведения.

Так, по данным... опроса В.Шапиро, 7% работающих и 10% неработающих пенсионеров

придерживаются мнения, что «не следует помогать детям, так как они взрослые, самостоятельнее

люди». Именно такую установку стереотипы российского мышления приписывают американцам:

для самих же россиян она, как видим, нетипична. В действительности американцы придерживаются

ско-jpee следующего правила: не надо помогать детям, жизнь которых протекает нормально, но,

если они испытывают затруднения, помощь необходима.

Эта точка зрения весьма популярна и среди пожилых людей России. Так, 33 % работающих и 29 %

неработающих пенсионеров '•считают: «следует помогать детям только в тех случаях, когда они

(никак не могут обойтись без помощи». Однако 53 % работающих и И-9 % неработающих

убеждены, что «нужно помогать детям всем, [чем можешь, и при любых обстоятельствах, так как

это долг родителей» [Шапиро В.Д., 1980].

Отметим, что между последними позициями в конкретных условиях принципиальной разницы нет.

Если для американца ситуацию, при которой дети никак не могут обойтись без родительской

помощи, действительно можно назвать экстремальной (тяжелая болезнь, потеря работы, развод), то

россиянину, наряду с [такими крайними ситуациями, помогать зачастую приходится в (нормальной

ситуации, когда дети здоровы, работают, имеют вполне благополучную семью, но их заработка

просто не хватает для [более или менее сносного существования. Поскольку такое положение

типично для молодой российской семьи, дети практически почти всегда нуждаются в материальной

помощи. То же мож-бно сказать о помощи в воспитании внуков. Недостаток средств не Позволяет

матери сидеть дома с ребенком, а отдавать его в детский сад или ясли семья не хочет или не может.

В результате на-ЬДежда остается только на родителей молодой пары.

Один из мифов о взаимной отчужденности поколений в Америке — представление о том, что там

не существует почти никаких отношений между дедушками и бабушками, с одной стороны, и

внуками — с другой. Действительно, для США не характерна ситуация, довольно типичная для

нашей страны, когда дед или бабушка полностью принимают на себя родительские роли (за

исключением неполных семей). У американцев не принято, чтобы родители отправляли детей к

дедушке и бабушке на все время летних школьных каникул и при этом не ехали вместе с ними

сами. Но это не означает, что большинству американских прародителей нет никакого дела до

собственных внуков или, наоборот, что большая часть внуков не встречаются с дедушками и

бабушками.

Американские социологи и геронтологи условно выделяют три группы прародителей. Первую

составляют так называемые компаньоны (companionate grandparents). Они живут поблизости от

внуков и часто навещают их, берут на себя ответственность за детей, когда родители временно

отсутствуют, но неохотно соглашаются исполнять дисциплинарные и властные родительские

функции, предпочитая быть старшими друзьями, вместе посещать места отдыха, рассказывать

истории из прошлого и поддерживать преемственность в семейных отношениях. Большинство

американских прародителей принадлежит именно к этой категории. <...>

Другой тип можно назвать «отдаленными» прародителями (remote grandparents), поскольку они

живут на значительном расстоянии от внуков, что затрудняет регулярные встречи. В таких случаях

общение, как правило, ограничивается частыми телефонными разговорами, перепиской. Некоторые

из дедушек и бабушек живут неподалеку от одного из своих детей и его семьи и поддерживают с

ней компаньонские отношения, с другими же детьми и внуками, живущими далеко, контакты не

столь тесные.

Третий тип — прародители, «вовлеченные» в воспитание внуков (involved grandparents), в

повседневную жизнь младшего поколения, выполняющие многие родительские роли. Обычно они

заменяют отсутствующих мать и отца, которые чрезмерно заняты на работе, ежедневно помогают

больным или поддерживают разведенных, нуждающихся в помощи.

Приведенная классификация справедлива и применительно к России. Наиболее распространенным,

как и в США, можно, скорее всего, назвать второй тип. Вместе с тем есть основания предполагать,

что третий тип на сегодня является более массовым. И хотя точных цифр на этот счет нет, к

подобному выводу приводят два обстоятельства. Во-первых, в России очень много сложных семей,

особенно среди молодых пар с маленькими детьми, которые не отделились еще от старшего

поколения. Во-вторых, почти все российские матери, имеющие детей старше трех лет, работают вне

дома. <...>

216

Есть все основания полагать, что в будущем отношения между поколениями в России еще больше

приблизятся к американскому типу, который, кстати, не очень отличается от европейского. Чего же

конкретно следует ожидать?

Согласно одной точке зрения, модифицированная расширенная семья (или семейная группа)

приспособлена к реалиям современной жизни и имеет перспективы в будущем. Согласно другой,

нуклеаризация семьи, равно как и снижение рождаемости и прочности брака (а эти тенденции

сейчас свойственны всем экономически развитым и даже не очень развитым странам), — одно из

проявлений кризиса семьи как социального института. Глубинная причина такого кризиса —

тенденция к индивидуализму, предпочтение личных интересов интересам других членов семьи. В

частности, это проявляется и в нежелании взрослых заботиться о престарелых родителях и тем

более жить с ними, и в нежелании родителей иметь слишком много детей, которые ограничивают

личную свободу отца и особенно матери, причем понятие «слишком» нередко относится даже ко

второму ребенку. Наконец, индивидуализм в современной семье проявляется и в виде разводов, не

спровоцированных негативным поведением другого супруга (пьянством, грубостью, леностью,

неверностью и другими нарушениями элементарных правил семейной жизни), причем такие

разводы нередко одобряются окружающими. По данным проведенного нами исследования, в

России 39 % мужчин и 31 % женщин считают отсутствие любви к мужу или жене уважительной

причиной для развода, даже если во всем остальном семейная жизнь протекает благополучно

[Синельников А. Б., 1989]. Это тоже подтверждает, что все больше людей ставят личные интересы

выше интересов семьи.

Две противоречивые тенденции — индивидуализм и фамилизм в условиях, когда традиционные

экономические связи между членами семьи ослабевают, могут не противоречить друг другу, когда

между членами семьи существуют хорошие эмоциональные отношения, удовлетворяющие всех.

Это — лучшая основа для современной семьи, но основа очень уж ненадежная, противоречи-ая,

особенно для таких долговременных отношений в ней, как ежпоколенные. Построение

внутрисемейных «дружеских» связей е всегда «срабатывает» даже в супружеском общении, т.е.

между юдьми, которые, подобно друзьям, принадлежат к одному по-олению. Что же касается

отношений с детьми, интересы кото-ых отличны хотя бы из-за разности возраста и которые

сызмаль-тва были ориентированы на общение преимущественно со сверстниками, то здесь встает

вопрос — для многих ли семей реальны такие отношения, тем более долговременные?

Представляется, что тенденции развития отношений между поколениями в обеих странах могут

принять нежелательный для общества характер. Если общество хочет избежать этого, оно должно

217

выработать такие новые социальные нормы, регулирующие отношения, которые были бы

приспособлены к современным условиям и направлены на сохранение семьи как основы общества в

любой социальной системе.

Д.Филд

СОЦИАЛЬНЫЕ СВЯЗИ В СТАРОСТИ:

РЕЗУЛЬТАТЫ БОННСКОГО И БЕРКЛИНСКОГО

ЛОНГИТЮДНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

Обычно семейная динамика и семейные процессы исследуются на материале молодых семей,

имеющих маленьких детей или детей подросткового возраста. Действительно, большая часть

взаимодействий и взаимовлияний между поколениями происходит в молодых семьях. Однако при

изучении бездетных семей исследователи обнаружили, что семейные взаимодействия практически

не ослабевают на протяжении всей жизни. <...> Хотя индивидуальные различия, разумеется,

велики, правилом является стабильность семейных взаимодействий.

Подход геронтологов к изучению семьи, хотя и отличается от подхода исследователей семейной

динамики, оказывается также зауженным. Геронтологи предпочитают обращаться к проблемам

поддержки пожилых родителей и ухода за ними. Уход — важная сторона в отношениях выросших

детей с родителями, здоровье которых ухудшается. Однако для большинства семей этот период

является лишь небольшой частью многих лет жизни, на протяжении которых поддерживаются

семейные отношения и связи со взрослыми детьми, в свою очередь начинающими стареть. Поэтому

подходы разных дисциплин могут обогатить изучение пожилых семей.

Эта статья посвящена внутрисемейным связям, однако я также приведу данные по связям вне

семьи, чтобы лучше показать культурные различия. В старости социальные связи являются

значимыми предикторами заболеваемости и смертности ... а социальную поддержку можно

рассматривать как фактор, влияющий на здоровье. <...>

Кроме этого, важно выявить динамику социальных связей на протяжении жизни. Круг общения

пожилых людей основывается на социальных связях предшествующих периодов, поэтому важно

знать, как на круг общения могут повлиять более ранние события. <...>

Срезовые и лонгитюдные исследования в Соединенных Штатах и Германии показали, что

большинство семей поддерживают

Филд Д. Социальные связи в старости: результаты Боннского и Берклинского лонгитюдньгх

исследований // Иностранная психология. — 1997. — № 8. — С. 52 — 62.

218

контакты на протяжении всей жизни. <...> В США 80 % ухода за стариками осуществляется

родственниками в пределах самих семей. <...> Пожилые люди общаются с кем-нибудь из своих

детей примерно один или два раза в неделю. <...> Сходные данные получены и в Германии. <...>

Недавний рост долгожительства в Соединенных Штатах и Европе существенно повлиял на

социальные связи пожилых людей. Многие из них переживают своих друзей, супругов, а некоторые

(И детей. Поэтому обычно считается, что старые люди становятся одинокими и нелюдимыми, их

связи с другими людьми сокращается. Однако в исследованиях, использующих метод срезов,

возрастные изменения могут смешиваться с индивидуальными различиями. Срезовые исследования

не выявляют также изменения показателей с течением времени.

Вероятно, в старости количество семейных контактов меняется по нескольким причинам.

Например, важным фактором может стать здоровье стариков, так как его ухудшение вызывает

необходимость в поддержке окружающих. В то же время ухудшающееся здоровье может

уменьшить количество контактов с друзьями — не потому, что пропадает интерес к общению, а

из«за недостатка энергии и ограниченных возможностей в передвижении. Снижающаяся

подвижность сокращает возможность принимать участие в работе общественных организаций.

Однако меняются и другие важные стороны семейной жизни. Например, известно, что в США

социоэкономический статус в период зрелости является предиктором количества семейных

контактов: представители групп с низким социоэкономическим статусом больше общаются с

членами семьи, чем с друзьями ... и в большей степени ожидают от детей, что те будут заботиться о

(родителях. Кроме этого, хотя возраст сам по себе плохой предиктор, однако такие связанные с

возрастом и временем события, [как смерть супруга, потеря брата или сестры, уход внуков, как

правило, приводят в старости к изменению в структуре семейных контактов.

Важна качественная сторона семейной жизни. Как пожилые люди ^чувствуют себя в семье?

Изменяется ли в старости степень удовлетворенности супругом, детьми, братьями, сестрами,

внуками? Если ша, то повышается ли удовлетворенность по мере расширения контактов? Или же у

пожилого человека и его семьи возникает чувство 'неудовлетворенности? <...> На эти и подобные

вопросы дают ответ лонгитюдные исследования, позволяя изучать процесс, а не состояние

старения, описываемое методом срезов.

Мы приводим результаты двух лонгитюдных исследований старения — одного, проведенного в

Германии, а другого — в Соединенных Штатах. Мы исходим из концепции ролевого поведения,

[используемой в Боннском исследовании, которая предполагает,

219