Клейнман А.Ф. Новейшие течения в советской науке гражданского процессуального права (очерки по истории)

Подождите немного. Документ загружается.

не может быть отменено по одним лишь формальным основаниям. Так разрешает

вопрос Л. Ф. Лесницкая в полном соответствии со ст. 47 «Основ».

Основания к отмене решения в порядке судебного надзора устанавливает

ст. 51 «Основ», относя к ним необоснованность или существенное нарушение

норм материального или процессуального права. В литературе, посвященной

институту пересмотра судебных решений в п

орядке надзора, возник вопрос,

тождественны ли основания к отмене решения в кассационной и судебно-

надзорной инстанции. Хотя незаконность или необоснованность решения является

основанием к отмене как в порядке кассационном, так и в порядке надзора, тем не

менее в последнем случае решение подлежит отмене лишь в тех случаях, когда

допущенное судом нар

ушение повлияло на содержание решения, т. е. обусловило

вынесение незаконного или необоснованного решения [19, 87]. Однако после

принятия «Основ» превалирует мнение, что законодатель исходил из единства

оснований к отмене решений в том и другом порядке [78 и 79]. На необходимость

проведения этого принципа еще до принятия «Основ» указывал Е. И. Филиппов в

докладе на научно

й конференции Ростовского университета, посвященной

кодификации советского законодательства [103, 26].

На противоположной позиции стоит С. Ю. Кац, детально разобравший

виды нарушений, влекущих отмену в порядке надзора [51, 30—47]. Этот автор

полагал, что «Основы» сохранили различие в основаниях к отмене решений,

поскольку для судебно-надзорной инстанции требуется, чтобы нарушение норм

материального или процессуального права носило существенный ха

рактер, т. е.

решение подлежит отмене лишь в том случае, если нарушение повлияло на

правильность решения [51, 29]. Эти доводы представляются неубедительными, так

как отмена решения и в кассационном порядке обусловлена существенностью

допущенных судом нарушений, так как ни одно правильное по существу судебное

решение не может быть отменено лишь по формальным соображениям (ст. 47

«Основ»). Если формальное нарушение не повлияло на правильность судебного

решения, то значит оно не существенно и не является основанием к отмене

решения ни в порядке надзора, ни при проверке решения в кассационном порядке.

Следовательно, существенность допущенных судом нарушений является единым

критерием как для кассационной, так и для судебно-надзорной инстанции.

К вопрос

у о централизации или децентрализации судебного надзора

и демократизации порядка пересмотра судебных решений.

В законодательстве по вопросам организации судебного надзора шла

борьба между тенденциями централизации и децентрализации пересмотра

судебных решений, вступивших в законную силу. По закону 10 марта 1921 г.

высший судебный контроль в РСФСР осуществлялся в центре Народным

комиссариатом юстиции (отдел

ом высшего судебного контроля). Поскольку в

РСФСР тогда еще не был организован Верховный Суд пересмотр решений

производил центральный орган судебного управления НКЮ РСФСР. После

судебной реформы 1922 г. пересматривал решения судов в порядке надзора

Верховный Суд РСФСР. Возложение этой функции на центр оправдывалось

задачей обеспечения единообразного понимания и применения советских законов.

Однако вв

иду большого количества протестов в порядке надзора, ввиду

'необходимости ускорить их рассмотрение, ввиду необходимости возложения

функции надзора на местные судебные органы право пересмотра судебных

решений, вступивших в законную силу, было предоставлено губернским, а после

нового районирования окружным, областным и краевым судам, судам автономных

областей и верховным судам АССР. Борясь с п

ротиворечивостью судебной

практики многочисленных звеньев судебно-надзорной системы, Закон о

судоустройстве Союза ССР, союзных и автономных республик от 16 августа 1938

г. установил вновь централизацию судебного надзора, возложив пересмотр

судебных решений в порядке надзора на верховные суды союзных республик и на

Верховный Суд СССР. Эта централизованная система судебного надзора

просуществовала до образования на о

сновании Указа от 14 августа 1954 г.

президиумов в составе верховных судов союзных и автономных республик,

краевых и областных судов и судов автономных, областей [23]. Президиум

Верховного Совета СССР постановил образовать президиумы судов «в целях

усиления роли местных судебных органов в осуществлении судебного надзора».

Последующим указом от 25 апреля 1955 г. был установлен

процессуальный порядок рассмот

рения президиумами судов протестов в порядке

надзора [24]. В этом указе было предусмотрено, какие должностные лица могут

приносить протесты в порядке надзора, в какие судебно-надзорные органы; кво-

рум, необходимый для правомочности заседания президиума; доклад по делу,

порядок постановления президиума и т. д. В литературе еще до принятия этих

указов подчеркивалась н

еобходимость децентрализации судебного надзора и

передачи части этой функции областным и краевым судам [10, 18].

105

Было бы неправильным упрощенчеством рассматривать переход от централизации

к децентрализации судебного надзора как ошибку. На различных этапах

социалистического строительства задачи правосудия требовали организации

судебного надзора в том или ином виде. В годы первого десятилетия Советской

власти задачи обобщения применения советских законов, задачи установления

единой законности во всей стране потребовали централизованного руководства

судебной пр

актикой. С переходом страны к индустриализации и коллективизации

жизнь потребовала предоставить надзорные функции областным судам. Следует

согласиться с мнением Н. И. Авдеенко [15] и К. С. Банченко-Любимовой [19],

которые положительно расценили децентрализацию судебного надзора в этот

период. «Надзор на местах, сосредоточенный в областных звеньях, должен был

играть решающую роль. Он был более пр

иближен к народным массам, быстрее

отмечал нарушения законов и вследствие этого мог своевременно, не затягивая на

длительные сроки, принимать меры к отмене неправильных и незаконных

решений» [19, 31]. К. С. Банченко-Любимова правильно указывает причины

децентрализации, проведенной в 1954 г., которую она рассматривает как

проявление ленинского принципа демократического централизма: «Причины

децентрализации судебного надзора за

ложены в общей политике партии и

правительства по дальнейшему укреплению социалистической законности в

нашей стране, расширению прав союзных республик и усилению роли местных

органов власти» [19, 34]. К положениям К. С. Банченко-Любимовой

присоединился С. С. Москвин, который отметил, что реорганизация судебного

надзора «была вызвана рядом причин и прежде всего необходимостью

расширения кр

уга судебно-надзорных органов, приближения их к деятельности

судов первой инстанции и усиления роли местных судебных органов в

осуществлении судебного надзора» [78, 5, 8].

Ряд авторов неоднократно ставили вопрос о необходимости допущения

сторон к участию при рассмотрении гражданских дел в порядке надзора, так как и

в этой стадии гражданского процесса суд осуществляет правосудие, в связи с че

и здесь должны иметь применение принципы гласности, состязательности, права

на защиту. Дискуссия по этому вопросу имела место еще в 1940 г., когда на

заседании секции| судебного права Всесоюзного института юридических наук

обсуждался доклад С. В. Минца о процессуальном порядке пересмотра в порядке

надзора судебных решений, вступивших в законную силу. Док

ладчик и ряд

выступавших по докладу высказались за допущение сторон при рассмотрении

протеста в порядке надзора. По этому поводу редакция журнала «Советская

юстиция» выступила с возражениями [97,

106

696], ссылаясь на то, что принесение протеста в порядке надзора не есть

обязанность должностных лиц, уполномоченных опротестовывать в порядке

надзора вступ

ившие в законную силу судебные решения, а составляет их право.

Второе возражение сводится к тому, что подача просьбы о принесении протеста не

создает обязанности судебно-надзорного органа пересматривать дело и потому не

может иметь места участие сторон при рассмотрении дела в надзорном

порядке[96, 15].

Вопрос о процессуальном порядке пересмотра решений и о пр

аве сторон

участвовать и в этой стадии гражданского процесса возник вновь в связи с

подготовкой Основ гражданского судопроизводства и гражданских

процессуальных кодексов. На Межвузовском научном совещании в марте 1957 г. и

на научной конференции Ростовского-на-Дону государственного университета,

посвященной кодификации советского законодательства (июнь 1957 г.),

положения о необходимости гласного открытого разби

рательства и участия сторон

в стадии пересмотра решений в порядке надзора не вызвали возражений—см. А.

Ф. Клейнман [53], Е. Н. Филиппов [103], В. И. Шинд [117]. Новейшее

законодательство пошло по пути демократизации процессуального порядка

пересмотра решений в порядке надзора. Согласно ст. 49 «Основ» «сторонам и

другим лицам, участвующим в деле, направляются копии протеста, принесенного

по. их делу. В нео

бходимых случаях. стороны и другие лица, участвующие в деле,

извещаются о времени и месте рассмотрения дела. Порядок направления копий

протеста и порядок извещения о времени и месте рассмотрения дела

устанавливаются законодательством союзных республик». Гражданские

процессуальные кодексы устанавливают, что при пересмотре дела в порядке

надзора стороны могут пр

инимать личное участие в судебном заседании в тех

случаях, когда суд сочтет это необходимым и известит стороны о времени и месте

рассмотрения дела. Это правило действует во всех союзных республиках, но ГПК

Белорусской ССР (ст. 300) и Узбекской ССР (ст. 357) допускают стороны и других

лиц, участвующих в деле, в тех случаях, когда он

и явились в судебно-надзорную

инстанцию, хотя не были извещены о времени и месте рассмотрения дела в по-

рядке надзора. Согласно ст. 300 ГПК Белорусской ССР извещения о времени и

месте рассмотрения дела и копии протеста подлежат направлению участникам

дела с таким расчетом, чтобы они имели возможность представить в суд пись-

менные о

бъяснения на протест с приложением документов, подтверждающих эти

объяснения ко времени рассмотрения дела. Ст. 357 ГПК Узбекской ССР

предусматривает, что лица, участвующие в деле, явившиеся в судебное заседание,

дают суду объяснения после доклада дела.

107

Полномочия кассационной и судебно-надзорной инстанций

Перед принятием «Основ» много споров в литературе вызвал вопрос о

полномочиях кассационной и судебно-надзорной инстанций оценивать

доказательства и выносить новое решение по существу дела. Противники

предоставления таких полномочий указывали на то, что функция вышестоящих

судов не разрешать дела по существу, не устанавливать фактические

обстоятельства, а лишь пр

оверять законность и обоснованность обжалованных или

опротестованных судебных решений. Однако судебная практика и

законодательство союзных республик шли по иному пути. Проверить обосно-

ванность решения невозможно без оценки представленных в кассационную или

судебно-надзорную инстанцию новых материалов, а оценивать их необходимо по

совокупности с теми| доказательствами, которые находятся в деле суда п

ервой

инстанции. Поэтому необходимо проверить правильность оценки, произведенной

в нижестоящем суде при вынесении решения. Различие в оценке доказательств в

вышестоящем суде по сравнению с оценкой в суде первой инстанции состоит в

цели оценки: в суде первой инстанции доказательства оцениваются для того,

чтобы установить фактические обстоятельства, имеющие существенное значение

для дела; в кассационной и судебн

о-надзорной инстанциях доказательства

оцениваются для того, чтобы установить, правильно или неправильно

обжалованное или опротестованное судебное решение. Это положение в

настоящее время не вызывает ни у кого сомнений [12 и 66].

Что же касается полномочий кассационной и судебно-надзорной

инстанций определить дальнейшую судьбу дела после проверки решения, то

ервоначально кассационная инстанция не имела права выносить собственное

решение по существу дела. Единственное исключение, которое было установлено

общесоюзным законом — постановлением ЦИК и СНК СССР от 29 августа 1928 г.

«О примирительно-третейском и судебном рассмотрении трудовых

конфликтов»,— по трудовым делам кассационной инстанции было предоставлено

право выносить решение по существу дела (СЗ СССР, 1928, № 56

, ст. 495). В

соответствии с этим законом в ГПК РСФСР 25 марта 1929 г. была включена ст.

246-а, согласно которой вышестоящий суд, рассматривая обжалованное сторонами

или опротестованное прокурором решение суда по трудовому делу, может

вынести решение по существу дела, не передавая его на новое рассмотрение в

нижестоящий суд, в случаях: а) достаточной ясн

ости фактической стороны дела;

б) необходимости изменения лишь мотивировки решения, в) нарушения

нижестоящим судом при вторичном рассмот-

108

рении дела указаний кассационной инстанции, данных при отмене решения суда

первой инстанции (СУ РСФСР, 1929, № 26, ст. 273). Аналогичные новеллы были

включены в ГПК других союзных республик. ГПК некоторых союзных республик

допускали вынесение кассационной инстанцией по любому гр

ажданскому делу

решения по существу при отсутствии необходимости в собирании и проверке

доказательств и правильности установления судом первой инстанции фактической

стороны дела ГПК УССР, БССР, Грузинской ССР, Азербайджанской ССР. Во всех

этих случаях кассационная инстанция обосновывала свое решение на фактическом

материале, установленном судом первой инстанции.

При о

бсуждении вопросов кодификации гражданского процессуального

законодательства развернулась дискуссия, следует ли предоставлять кассационной

инстанции полномочия выносить решение по существу дела. Ряд авторов, и в

частности Я. Д. Яновский [126, 29], А. А. Добровольский [39, 22] и Д. М. Чечот

[115], высказались против расширения полномочий кассационной инстанции,

считая, что наделение вышестоящего суда правом выносить решения по существу

дела под

рывает авторитет суда первой инстанции, превращает суд второй

инстанции в апелляционный суд, и нарушает принцип равенства сторон, а также

что кассационная инстанция не располагает необходимы-, ми условиями для

исследования и оценки доказательств. Поэтому они полагали, что вынесение

кассационным судом решений по существу дела приведет к нарушению прав

сторон. Эти доводы тр

удно признать состоятельными. Апелляционная инстанция

характеризуется тем, что она имеет право исследовать доказательства и на этой

основе устанавливать существенные для решения дела фактические

обстоятельства, что никто никогда не предлагал для советской кассационной

инстанции. Никакого нарушения равенства сторон не происходит от того, что

вышестоящий суд выносит решение по существу дела, так как ес

ли решение

кассационной инстанции неправильно, то сторона, против которой оно постанов-

лено, имеет право ходатайствовать об опротестовании решения в порядке надзора.

Ничьего авторитета ни в чем не подрывает наделение кассационной инстанции

правом выносить решение по существу дела. Если решение первой инстанции

было незаконно или необоснованно, то вынесение вместо него законного и

об

основанного решения вышестоящим судом только укрепляет авторитет органов

советского правосудия.

Внесенное на Межвузовском научном совещании в марте 1957 г.

предложение о предоставлении в целях борьбы с волокитой по гражданским делам

права кассационным и судебно-надзорным инстанциям в случае полноты и

ясности фактических обстоятельств дела и при условии явки сторон

в заседание вышестоящего суда выносить решения по существу дела взамен

отменяемых решений нижестоящих судов [53, 29] не встретило возражений. Е. И.

Филиппов высказался за то, чтобы предоставить суду второй инстанции право вы-

носить решения по существу дела в тех случаях, когда фактические

обстоятельства дела установлены разрешавшим дело судом первой инстанции и не

требуется допо

лнительного собирания и проверки доказательств, поскольку

фактическая сторона дела установлена в суде первой инстанции с исчерпывающей

полнотой, что полностью отвечает интересам всемерной быстрой и эффективной

судебной защиты прав граждан и юридических лиц, а также интересам укрепления

социалистической законности [102, 24]. Такого же мнения Е. И. Филиппов

придерживался и в отношении судебно-надзорной инстанции. «Судебный орг

ан,

пересматривающий решение в порядке надзора, должен быть наделен правом вы-

несения нового решения, если все обстоятельства дела вполне установлены и в

собирании и дополнительной проверке доказательств нет никакой нужды» [103,

27].

Решительно поддержала предложение о расширении полномочий

кассационной инстанции Л. Ф. Лесницкая, считавшая, что предоставление суду

второй инстанции права выносить но

вые решения при правильном и полном

установлении фактических обстоятельств судом первой инстанции не про-

тиворечило бы природе советской кассации, так как установление всех

фактических обстоятельств дела по-прежнему явилось бы правом и обязанностью

только суда первой инстанции [65, 262—263]. К. И. Комиссаров на основе

научного обобщения судебной практики пришел к тем же вывода

м. Вынесение

судами второй инстанции новых решений по существу дела при том условии, если

суд первой инстанции установил фактические обстоятельства дела правильно и с

достаточной полнотой, применяется широко, являясь одним из средств борьбы

против судебной волокиты. Поэтому в новом процессуальном законодательстве

целесообразно предоставить кассационной инстанции право выносить новые

решения в тех случаях, когда фактические обст

оятельства дела исследованы судом

первой инстанции полностью, нет надобности в собирании дополнительных

доказательств, а ошибка нижестоящего суда состоит в неправильном применении

закона или в несоответствии логического вывода о взаимоотношениях сторон

фактическим обстоятельствам дела [57, 79—98].

Это научное положение о необходимости расширения полномочий

кассационной инстанции воспринято ст. 46 «Основ».

О пределах обязательности указаний кассационной

и судебно-надзорной инстанций нижестоящему суду

Начиная с ГПК РСФСР, введенного в действие с 1 сентября 1923 г., в

процессуальном законодательстве утвердился принцип обязательности указаний

кассационной инстанции, данных суду первой инстанции при отмене решения и

передаче дела на новое рассмотрение [11 и 56].

После принятия «Основ уголовного су

допроизводства», в которых были

определены пределы обязательности указаний кассационной и судебно-надзорной

инстанций для нижестоящего суда при новом рассмотрении уголовного дела, этот

вопрос возник в связи с подготовкой «Основ» и ГПК союзных республик. Ценные

высказывания содержатся в работах Р. Ф. Каллистратовой [50, 52—88] и К. И.

Комиссарова [57, 99—105], в которых исследованы вопросы о значении, видах

указаний, о судебной пр

актике кассационных и судебно-надзорных указаний, а

также предложения de lege ferenda. Хотя указания вышестоящего суда

обязательны только по данному делу при его новом рассмотрении нижестоящим

судом, тем не менее они имеют большое значение, поскольку содействуют

правильному разрешению и других дел, которые не попадают в поле зрения

вышестоящего суда. Обычно вы

шестоящий суд дает указания, какие именно

.существенные обстоятельства дела не были выяснены судом первой инстанции, в

чем заключается существенность их для правильного разрешения дела, каковы

наиболее целесообразные методы исследования этих фактических обстоятельств.

Кроме того, указания вышестоящего суда содействуют единообразному

применению и пониманию законности, норм материального и процессуального

права, правильному про

ведению советских законов в жизнь [50 и 57].

Обобщая судебную практику, Р. Ф. Каллистратова установила круг

вопросов, по которым чаще всего даются указания кассационными и судебно-

надзорными инстанциями. К ним относятся указания: а) касающиеся ошибок суда

при установлении фактических обстоятельств дела, б) касающиеся применения

закона, в) касающиеся выяснения существенных обстоятельств дела; г)

касающиеся н

еобходимости привлечения к участию в деле заинтересованных лиц;

д) касающиеся необходимости собирания дополнительных доказательств; е)

касающиеся несоответствия окончательных выводов суда о взаимоотношениях

сторон тем фактическим обстоятельствам, которые суд установил в своем

решении; ж) касающиеся процессуального упрощенчества, нарушающего права

сторон. Анализируя судебную практику дачи подобных указаний, Р. Ф.

Каллистратова подчеркивает, что п

роцессуальная норма об обязательности

указаний вышестоящего суда

111

для суда первой инстанции, в который дело передано для нового рассмотрения,

играет большую роль в деле укрепления социалистической законности,

содействует улучшению работы нижестоящих судов, практически себя оправдала

и заслуживает того, чтобы она была сохранена в гражданском процессуальном

законодательстве [50, 54—63]. Следует полностью согласиться с этими выводами

Р. Ф. Каллистратовой. В практике судов, связанной с указаниями кассационной и

судебно-н

адзорной инстанции, имеют место иногда (вернее имели место до

принятия «Основ») ошибки, выражающиеся в том, что нижестоящие суды не

выполняют обязательных для них указаний по конкретному делу, переданному на

новое рассмотрение, а с другой стороны, вышестоящие суды в своих определениях

давали указания, стесняющие свободу внутреннего судейского убеждения и тем

самым нар

ушавшие принцип независимости советских судей. Поэтому наряду с

разработкой вопроса о видах указаний по процессуальным вопросам, безусловно

обязательных для нижестоящего суда, весьма актуальным являлось исследование

вопроса о пределах обязательности; о тех вопросах, по которым вышестоящий суд

не уполномочен давать указания нижестоящему суду, что и было сделано Р. Ф.

Каллистратовой и К. И. Комиссаровы

м.

«Необходимо принять серьезные меры для искоренения из практики

.ошибок, связанных с недооценкой отдельными судебными работниками таких

важнейших принципов советского гражданского процесса, как независимость

судей и свобода внутреннего судейского убеждения в оценке доказательств»,—

писала Р. Ф. Каллистратова [50, 70]. Результатом исследования явились

конкретные предложения, направленные к улучш

ению законодательства. Автор

считает необходимым закрепить в законе компетенцию вышестоящих судов,

запретив им давать указания, которые заведомо могут стеснить независимость и

свободу суда первой инстанции в оценке всех обстоятельств дела и доказательств;

запретив указания, предрешающие конечные выводы суда первой инстанции о

правах и обязанностях сторон или третьих лиц [50, 72—76]. Р. Ф. Каллистратова

0, 76—77] и К. И. Комиссаров [57, 101] подчеркивают недопустимость указаний

о том, какую именно норму материального права должен применить нижестоящий

суд, поскольку такого рода указания связывали бы суд первой инстанции в

вопросе о правовой квалификации спорных взаимоотношений сторон. К. И.

Комиссаров пришел к выводу, что и толкование закона вышестоящим судом не

должно им

еть обязательного значения для суда, вновь рассматривающего дело

после отмены решения, и дал очень обстоятельную критику суждений О. С.

Иоффе, С. Н. Абрамова, М. А. Чельцова, по мнению которых указания выше-

112

стоящего суда по вопросу о толковании закона обязательны для нижестоящего

суда, которому дело передано для нового рассмот

рения. Он полагает [57, 101—

105], что, допустив обязательность для суда первой инстанции толкования закона

вышестоящим судом, мы нарушили бы конституционный принцип независимости

судей и подчинения их только закону, так как в этом случае судьи подчинялись бы

не закону, а его пониманию вышестоящим судебным органом (даже и

неправильному толкованию). «Основы» в ст. 52 об обяза

тельности указаний

вышестоящих судов перечислили те вопросы, по которым суд, рассматривающий

дело в кассационном порядке или в порядке судебного надзора, не в праве давать

указаний нижестоящему суду. Таким образом, и по этому вопросу теория

советского гражданского процессуального права оказалась полезной при

генеральной кодификации гражданского процессуального законодательства.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. М а р к с К. и Э н г е л ь с Ф. Соч., т. 1.

2. М а р к с К. и Э н г е л ь с Ф. Соч., т. 14.

3. М а р к с К. и Э н г е л ь с Ф. Соч.,

т. 20.

4. Л е н и н В. И. Соч., т. 1.

5. Л е н и н В. И. Соч., т. 21.

6. Л е н и н В. И. Соч., т. 25.

7. Л е н и н В. И. Соч., т. 27.

8. Программа Коммунистической партии Советского Со

юза. М., «Правда», 1961.

9. «КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК», ч. 1, изд. 7. М.,

Госполитиздат, 1953.

10. А б д у л а е в Н. Пересмотр судебных решений и определений, вступивших в законную силу, в

порядке надзора в советском гражданском процессе. Автореф. канд. дис. М., 1954.

11. А б р а м о в С. Н. Развит

ие института обжалования судебных решений в советском гражданском

процессе. «Уч. зап. Моск. юрид. ин-та», 1948, вып. 4.

12. А б р а м о в С. Н. Проверка обоснованности судебного решения вышестоящим судом по

советскому праву. М., Юриздат, 1950. |

13. А б р а м о в С. Н. Советский гражданский п

роцесс. Учебник для юридич. школ. М., Юриздат,

1952.

14. А в д е е н к о Н. И. Иск и его виды в советском гражданском процессуальном праве. Автореф.

канд. дис. Л., 1951.

15. А в д е е н к о Н. И. Развитие института су

дебного надзора. «Сорок лет Советского государства и

права и развитие правовой науки». Межвузовск. Научн. совещание. Тезисы докладов. Изд-во ЛГУ,

1957.

16. А в д ю к о в М. Г. Судебное решение. М., Госюриздат, 1959.

17. А р с е н ь е в В. Д. Вопросы общей теории судебных доказательств. М., «Юридическая

итература», 1964.

18. А с м у с В. Ф. Учение логики о доказательстве и опровержении. Изд-во МГУ, 1954.

19. Б а н ч е н к о - Л ю б и м о в а К. С. Пересмотр судебных решений, вошедших в законную силу, в

порядке надзора. М., Госюриздат, 1959.

20. «Бюллетень Верховного Суда РСФСР», 1965, № 2.

21. «Вестн. Моск. ун-та», сер. право, 1963, № 2.

22. «Ведомости Верховного Совета СССР», 1938, № 11.

23. «Ведомости Верховного Совета СССР», 1954, № 17, ст. 360.

24. «Ведомости Верховного Совета СССР», 1955, № 7, ст. 166.

25. Г а л ь п е р Э. С. Иск как процессуальное средство су

дебной защиты права в советском

гражданском процессе. Автореф. канд. дис. М., 1955.

26. Г о л у н с к и й С. А. Основные понятия учения о суде и правосудии. «Тр. Военно-юридической

Академии Красной Армии», 1943, вып. 3.

114

27. Г о л у н с к и й С. А. Новые Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных

республик. «Советское государство и право», 1959, № 2.

28. «Гражданский процесс». Учебник под ред. С. Н. Абрамова. М., Юриздат, 1948.

29. Г у р в и ч М. А. Виды исков по советскому п

роцессуальному праву. «Известия АН СССР», 1945,

№ 2.

30. Г у р в и ч М. А. Иски о присуждении. «Уч. зап. ВЮЗИ», 1948.

31. Г у рви ч М. А. Право на иск. М.—Л., 1949.

32. Гу р в и ч М. А. К вопросу о предмете науки советского гражданского процесса. «Уч. зап.

ВИЮН»

, 1955, № 4.

33. Г у р в и ч М. А. Решение советского суда в исковом производстве. М., Юриздат, 1955.

34. Г у р в и ч М. А. Решение советского суда как средство защиты субъективных гражданских прав.

«Советское государство и. право», 1955, № 4.

35. Г у р в и ч М. А. Пресекатель

ные сроки в советском гражданском праве. М., Госюриздат, 1961,

36. Г у р в и ч М. А. Гражданские процессуальные правоотношения и процессуальные действия. «Тр.

ВЮЗИ», Вопросы гражданского процессуального, гражданского и трудового права, 1965, т. 3.

37. Г у р е е в П. П. Судебное разбирательство гражданских дел. М., Госюриздат, 1958.

38. Д ж а л и л о в Д. Р. Гражданское п

роцессуальное правоотношение и его субъекты. Душанбе, 1962.

39. Д о б р о в о л ь с к и й А. А. К разработке гражданского процессуального кодекса РСФСР.

«Советская юстиция», 1957, № 3.

40. Д о б р о в о л ь с к и й А. А. Ис

ковая форма защиты права. Изд-во МГУ, 1965.

41. Ж у к о в Ю. М. Судебная экспертиза в советском гражданском процессе. Автореф. канд. дис. М.,

1965.

42. 3 е й д е р Н. Б. Судебное решение по гражданскому делу как процессуальный акт. «Тезисы

докл

адов на научной конференции Саратовск. Юрид. ин-та». Саратов, 1954.

43. 3 е й д е р Н. Б. Элементы иска в советском гражданском процессе. «Уч. зап. Саратовск, юрид. ин-

та», 1956.

44. 3 е й д е р Н. Б. Пределы действия законной силы судебного решения. «Уч. зап. Саратовск. юрид.

ин-та», 1959, вып. 7

45. 3 е й д е р Н. Б. Судебное заседание и судебное .решение в советском гражданском процессе.

Саратов, 1959.

46. 3 е й д е р Н. Б. Гражданские процессуальные правоотношения. Изд-во Саратовск. ун-та, 1965.

47. И в а н о в О. В. Принцип объективной истины в советском гражданском процессе. Изд-во МГУ,

1964.

48. И в а н о в О. В. Объективная истина в советском гражданском процессе. Автореф. канд. дис. М.,

1964.

49. К а л л и с т р а т о в а Р. Ф. Особое участие в советском гражданском процессе. М„ Юриздат,

1954.

50. К а л л и с т р а т о в а Р. Ф. Обязатель

ность указаний вышестоящего суда при новом

рассмотрении дела. «Уч. зап. ВИЮН», 1959, вып. 10.

51. К а ц С. Ю. Возбуждение производства в порядке надзора по гражданским делам. М.,

«Юридическая литература», 1965.

52. К л е й н м а н А. Ф. Основн

ые вопросы теории доказательств в советском гражданском процессе.

М., Изд-во АН СССР, 1950.

53. К л е й н м а н А. Ф. Основные вопросы кодификации советского гражданского процессуального

права. «Социалистическая законность и задачи советской юридической науки». Межвузовск. научн.

совещание. Тезисы докладов. Изд-во МГУ, 1957.

54. К л е й н м а н А. Ф. Ос

новные вопросы учения об иске в советском гражданском процессуальном

праве. М., 1959.

115