Кин Морис. Рыцарство

Подождите немного. Документ загружается.

220

Глава III

ков Готфрида.

Эта история, совершенно очевидно, была аналогична

другой чудесной истории - о божественной миссии рода Хранителей

Грааля, к которому принадлежали и Иосиф Аримафейский, и Король-

Рыболов, и Персеваль, и Галахад. В рамках универсальной миссии

рыцарства, которая во всех отношениях могла ассимилироваться с идеей

крестового похода, Готфрид, по всей видимости, имел полное право

находиться рядом с двумя другими христианскими героями (из числа

Девяти Бесстрашных). Его место среди них было важно и по еще

одной причине. В системе понятий начала XIV века, когда писал

Жан де Аонгийон, Готфрид был, можно сказать, совсем еще новичком

в тесном кружке Neuf Preux. И более остальных символизировал то,

что история всемирной божественной миссии рыцарства еще только

пишется, а миссия рыцарства совершенно необходима и очень совре-

менна и нет причин считать все «места» в этой девятке, т.е. в первом

круге рыцарской чести, уже занятыми.

Культ Девяти Бесстрашных, таким образом, служил прямым по-

сланием всему рыцарскому миру. И в этом отношении существенно,

что в составивших эпический цикл Готфрида, то есть «Рыцаря с

Аебедем», манускриптах отнюдь не ставится точка на завоевании

Иерусалима. В некоторых из них даже предпринята попытка довести

историю крестовых походов до середины XIII века. Собственно, там,

где речь идет только о походе на Иерусалим, история и должна была

бы остановиться: тема крушения государства крестоносцев вряд ли

могла породить новых Бесстрашных. А вот другие произведения впол-

не были на это способны. Во Франции, например, великий полково-

дец Дю Геклен (Дюгеклен)

* был провозглашен Десятым Героем.

Шотландцы требовали признать Десятым Героем Роберта Брю-

са

68 Д

ВТО

р «Chemin de vaillance» («Путь доблести») (Жан де

Курси?) ввел в компанию Девяти Бесстрашных не только целую

толпу античных героев (Геркулеса, Ахилла, Ясона, Сципиона), но также

и небольшую группу своих современников, включая опять же Дю Гек-

лена и вместе с ним Ауи де Сансерра и Хьюго (Гуга) Калверли

Английского.

Что касается Жанны д'Арк, то ее поклонники заявля-

Историческая мифология рыцарства

221

ли, что она имеет полное право стоять на одной ступени с девятью

античными героинями.

Девять Героев выразительно и даже нарочи-

то символизировали то, что история рыцарства еще не завершена и

только создается, а также напоминали людям о прекрасных примерах

прошлых лет.

Каждая триада героев и каждый герой из девяти могли научить

чему-то особенному, имели некое особое приложение. Гектор, напри-

мер, считался выдающимся воином Троянского периода, от которого

многие франкские воины упорно выводили свою родословную, а Алек-

сандр Македонский служил примером особой щедрости. Карл Вели-

кий был великим защитником христианства; история его жизни сви-

детельствовала о роли франков как нового избранного Христова во-

инства, и эта роль была блестяще сыграна благодаря подвигам Готфрида

Бульонского. Общая цель культа Девяти Бесстрашных сводилась к

тому, чтобы дать самые яркие примеры последовательности и правди-

вости исторической мифологии рыцарства и в то же время подчерк-

нуть важность того, что Кретьен де Труа вынужден был сказать о

рыцарстве и образовании, а также - что достижение превосходной

степени и в том, и в другом должно идти параллельно. Фигуры Девя-

ти Героев, исполненные в камне, вытканные на гобеленах или изобра-

женные на витражах, действительно могли мгновенно довести эту мысль

до сознания, однако для полного понимания ее глубинной сути требо-

валось знакомство с широким кругом взаимосвязанных литературных

произведений - религиозных, куртуазных и исторических: клирики (то

есть люди образованные, имеющие ученую степень) оказались востре-

бованными не меньше, чем рыцари. Великих рыцарей прошлого мож-

но было сделать вполне узнаваемыми, поместив их в знакомую ситуа-

цию или «отыскав» их гербовые эмблемы и боевые знамена, однако

чтобы как следует почувствовать вкус и значение подобной символики,

требовалось знание не только историй об этих героических личностях,

но и о той системе ценностей со всеми их оттенками, которая в этих

историях отражалась. И тут снова потребовались образованные кли-

рики. Благодаря созданию собственной независимой исторической

222

Глава III

мифологии рыцарство обрело и собственные права как культура - и

не только литературная, но и научная. И чтобы поддержать эти свои

права, рыцарству понадобились не только мечи воинов, но и перья

клириков, и знания экспертов в различных областях науки о рыцар-

стве. Рыцарь, даже вполне образованный, не мог и надеяться превзой-

ти всю премудрость, касавшуюся корней и функций своего сословия:

ему нужны были профессиональные интерпретаторы. Так был подго-

товлен путь для расцвета той общественной группы, которую состав-

ляли настоящие специалисты в области рыцарства, жрецы его светс-

кого культа. И в следующей главе мы рассмотрим, хотя бы частично,

вопрос о том, как появились герольды, исполнившие эту роль. А также

увидим примеры того, как богатство знаний и уровень эрудиции, яв-

лявшиеся основными инструментами деятельности герольдов, помогли

им сделать рыцарство - в его внешних проявлениях, в его обрядах и

церемониях, становившихся все более пышными, - существенно более

привлекательным и изысканным по форме; причем, следует отметить, в

изысканности этой отразилась вся сложность и многослойность лите-

ратурного наследия, обретенного рыцарством задолго до того, как ге-

рольды вступили в свои права.

Примечания переводчика

** «Песнь о саксах» (или «Саксы») - поэма из так называемой «Коро-

левской жесты», где рассказывается о родителях Карла Великого - Пипине

Коротком и Берте Большеногой - о его детстве и юности и о его походах.

Поэма «Саксы» датируется концом XII в. и написана аррасским трувером

Жаном Бодслем (ок.1165-1210); она повествует о войне Карла Великого с

вождем саксов Витикиндом (Гвитеклином), причем саксы изображаются

здесь как последователи ислама.

Имеется в виду поэма «Рауль де Камбре», датируемая последней

четвертью XII в. В ней, в частности, рассказывается о том, как молодой

Рауль де Камбре безжалостно борется за право владеть своим фьефом

(графством Вермандуа, обещанным ему Людовиком) и воюет с четырьмя

Историческая мифология рыцарства

223

наследниками графа Вермандуа, затем гибнет, и его племянник Готье начи-

нает войну уже с теми, кто мстит за погубленных Раулем людей.

Поэма «Гарен Лотарингец» датируется XIII в. и приписывается не-

коему Жану де Флажи; в ней рассказывается о восшествии на престол

Пипина и о его попытках примирить враждующих лотарипгцев и бордосцев,

а также о том, как Пипин, по сути дела, отнимает невесту у Гарена, к которому

благоволит, и сам женится на ней.

* Эйке фон Репкгов (ум.ок.1233 г.) - немецкий рыцарь, автор «Сак-

сонского зерцала» (свод обычного нрава).

Один из главных героев «Песни о Роланде», епископ Турции, погибает

вместе с Роландом и Оливье в Ронсевальском ущелье; однако Турпин был

также вполне реальным историческим лицом, архиепископом Реймса.

* Амбруаз д'Эвре, вт.пол.ХНв., англо-норманский поэт и хронист, сопро-

вождал Ричарда I в Третьем крестовом походе в качестве менестреля.

Создатель «Estoire de la guerre sainte» («Истории Священной войны»), по-

эмы в 12 тыс.строк, представляющей собой ценный исторический источник.

* Поэма из «Королевской жесты», датируется вт.пол.ХН в. и в коми-

ческом духе повествует о путешествии Карла Великого и его 12-ти пэров в

Константинополь и Иерусалим.

* Уолтер Man, 1140-1209, англо-норманский церковный писатель, сати-

рик, автор сб.эссе, анекдотов и поучений «De nugis curialium». Гираут де

Барри (Джеральд Уэльский), 1146-1223, архидиакон Брекнока, историк, ярый

противник англо-норманской власти над церковью Уэльса.

* Пересказы Гомера, на которых Бенуа де Сент-Мор основывал свой

роман, были выполнены Даресом Фригийским и Диктисом Критским; Да-

рес Фригиец, жрец из храма Гефеста в Трое, упомянутый в «Илиаде», счи-

тался автором догомеровой истории Троянской войны; Диктис Критский -

якобы участник осады Трои и автор описания этой осады.

1(|Л

Один из основных памятников начального этапа развития французс-

кого куртуазного романа, датирован сер.XII в., восходит к хорошо известной

в средние века латинской поэме Публия Папиния Стация (ок.40 г.н.э.),

прославившегося своим эпосом «Фиваида», рассказывавшем о походе Се-

мерых против Фив.

"* Видимо, имеется в виду обширная прозаическая компиляция нач.XIII

в. «Древняя история вплоть до Цезаря», включившая в себя, в частности,

переработки «Романа о Фивах» и «Романа о Трое».

Mahound (то есть Mohammad), что звучит, как «Мехунд», а это слово

у древних шотландцев обозначало «сатану».

* «Эней» или «Роман об Энее» - произведение, которым открывается

«время Кретьена» и из которого сам Кретьен много заимствовал, - пред-

224

Глава III

ставляет собой подробный и точный пересказ «Энеиды» Вергилия; аноним-

ный автор «Энея», какой-то нормандский клирик, был, по всей видимости,

связан с окружением Генриха II Плантагенета и Альеноры Аквитанской.

№

Скорее всего имеется в виду историческая поэма Аннея Лукана (39-

65 гг.н.э.) «Фарсалия», или «О гражданской войне», в которой описана

война между Цезарем и Помпеем, и комментарии Цезаря к «Запискам о

галльской войне» и «Запискам о гражданской войне».

'Опоре Боне, ок.1340-1410, французский писатель, доктор каноничес-

кого права, автор трактата по военному праву «Древо сражений» (АгЬге des

batailles), посвященного Карлу VI; бенедиктинец, приор Селонне (Прованс).

Кристина Пизанская, ок.1363-1429, французская поэтесса родом из Италии,

автор биографии Карла V Французского, защитница прав женщин и женс-

кой чести, воспевавшая старые идеалы рыцарской верности в любви.

|Г|Л

Джованни (Иоанн) ди Леньяно (ум. в 1383 г.), итальянский полити-

ческий писатель, оказавший значительное влияние па Оноре Боне.

* Имеется в виду «Книга деяний маршала Бусико», романизированная

биография Жана II ле Менгра, маршала Бусико (1364-1421), маршала Фран-

ции, военного и государственного деятеля, мецената.

Филипп де Мезьер, 1327-1405, французский публицист, поэт, политик

и общественный деятель, последний проповедник крестовых походов, созда-

тель ордена Страстей Господних.

194

Св.Гильд (Гильдас, Жильда), ум. в 570 г., англо-саксонский историк,

описавший завоевание Британии англами и саксами в VI в.; в его работах

также содержится наиболее раннее упоминание о короле Артуре. Ненний

(ум.ок.800 г.), уэльский собиратель и хранитель древностей; между 796 и

830 гг. составил или переписал «Historia Britonum», собрание легенд и то-

пографических сведений о населении и завоевателях Британии; это также

одно из самых ранних упоминаний о короле Артуре.

(,л

Поэтесса XIII в.; имеются в виду ее знаменитое «Лэ о жимолости»,

самое дренее из известных нам произведений о Тристане и Изольде, и лэ

«Элидук». Многие лэ этой писательницы послужили основой для средневе-

ковых рыцарских романов.

2|А

Роман «Клижес» написан ок.1176 г. и занимает особое место в

творчестве Кретьена де Труа, считаясь началом «реалистического направле-

ния» в куртуазной литературе.

От де Грансон, прославленный французский рыцарь и поэт, погибший

на поединке чести от руки своего обвинителя в 1397 г.; Луи де Сансерр,

сер.XIV в.-1402 г., маршал, а позднее Коннетабль Франции.

* Эдуард, принц Уэльский по прозвищу Черный Принц, 1330-1376,

герцог Аквитанский, старший сын Эдуарда III, короля Англии.

Историческая мифология рыцарства

225

Иоанн Гиркан - «храбрый муж», брат Иуды Маккавея.

* Жан де Лонгийон, французский трувер конца XIII - начала XIV вв.;

в книге И.Хейзинги «Осень средневековья» (с.76) он, правда, именуется

?Каком.

2Ь

* Гот(})рид Бульонский, 1060-1100, герцог Нижней Лотарингии, один из

руководителей Первого крестового похода, избранный королем Иерусалим-

ского королевства с 1099 г.

* Бертран Дю Геклен (Дюгеклен), 1314-1388, французский полково-

дец, Коннетабль Франции, провозглашенный поэтом Эсташем Дешаном де-

сятым Героем в числе Бесстрашных, что было одобрено Людовиком Орле-

анским, который велел выставить портрет Дю Геклепа в большом зале замка

Куси.

* Роберт I Брюс, 1274-1329, шотландский король, в 1314 г. разбивший

английскую армию при Бапнокберне, а в 1328 г. добившийся от Англии

признания независимости Шотландии.

Глава VII

ГЕРАЛЬДИКА И ГЕРОЛЬДЫ

озникновение геральдики и ранняя история герольдов - изна-

чально отдельные предметы исследования. Геральдика, кото-

рую можно определить как систематизированное использование на-

следуемых гербовых эмблем на щите рыцаря или дворянина, начала

следовать установленным правилам к концу XII века. И хотя в тек-

стах XII века уже можно найти немногочисленные и разрозненные

упоминания о герольдах, на этом этапе пока еще совсем не ясно, что

геральдика - в указанном выше смысле - уже стала их основным

занятием. До конца XIII века положение герольдов в обществе и их

функции сколько-нибудь точно определить нелегко, и, по сути дела, до

XIV века мы не имеем о них четкого и ясного представления. А уже

с этого времени геральдика действительно становится их основным

занятием. Именно по этой причине рассмотрение вопросов о проис-

хождении и предназначении геральдики является необходимой преам-

булой для исследования того вклада, который герольды сделали в

историю рыцарства.

В войсках издавна использовались различные знаки и эмблемы,

необходимые для того, чтобы распознавать своих и чужих на поле боя.

Геральдика, видимо, и появилась в средние века, отвечая этой, вполне

конкретной потребности. Когда в результате развития оружия и дос-

пехов средневековый конный воин оказался с головы до ног защи-

щенным кольчужным панцирем и цельнокованым или кольчужным

Гера.аьдика и герольды

227

шлемом, полностью закрывавшим его лицо, со всей остротой встала

проблема распознавания отдельного воина в melee (гуще схватки). А

с позиций рыцарства эта проблема была особенно остра в отношении

вполне конкретных случаев, а именно: во время турнира, когда чрезвы-

чайно важно знать, кого именно тебе удалось выбить из седла и, веро-

ятно, удастся объявить своим пленником; кроме того, особое значение

на турнирах придавалось тому, насколько успешно тот или иной ры-

царь выступает на ристалище, и судьям, а также зрителям было совер-

шенно необходимо иметь возможность отличать участников состяза-

ний друг от друга. Так возникли специальные изображения на щитах,

которые в прошлом служили просто для украшения, а теперь уже

стали выступать как знаки отличия. Кретьен де Труа (в «Рыцаре

Телеги») замечательно изображает рыцарей, которые, сами не уча-

ствуя в большом турнире, проходившем между Ноазом и Помлеглуа,

указывают королеве и ее фрейлинам, на кого из участников следует

обратить внимание:

«Видите вон того рыцаря, с золотой каймой на червленом щите?

Это Говерно де Робердик. А другого заметили? У которого на щите

дракон рядом с орлом? Это сын короля Арагона; он прибыл в эту

страну в поисках славы и почестей. А там, рядом с ним, еще один -

видите, как он великолепно атакует и какие прекрасные удары наносит

копьем? Он носит щит, на одной части которого леопард на зеленом

поле, а второе поле - лазурное. Это Игнор, любимец дам и весельчак,

прославившийся своими любовными подвигами. А вон тот, у которого

щит с двумя фазанами, касающимися друг друга клювами, Когийян де

Мотирек».

Как красноречиво свидетельствует этот отрывок, требования, воз-

никавшие при проведении турниров, в значительной мере привели к

использованию конкретных личных эмблем в качестве знаков для

распознавания рыцарей.

Геральдические знаки, которые сперва изображались на щите, вскоре

стали появляться и на одежде рыцарей, и на попонах их коней, а также

на их печатях, на их гробницах и памятниках. И постепенно их стали

228

Глава III

воспринимать как нечто большее, чем просто чей-то отличительный

знак. В истинной геральдике изображения на щитах являются не

просто знаками, а наследственными эмблемами конкретных родов и

семейств; кроме того, существуют определенные и четко прописанные

правила о том, каким образом эти эмблемы должны быть расположе-

ны и изображены на щите. А потому щиты нормандских рыцарей на

гобеленах Байо, украшенные изображениями геометрических фигур и

животных, строго говоря, еще нельзя назвать геральдическими, ибо нет

причин считать, что они действительно представляют собой геральди-

ческие знаки.

Данные, относящиеся к началу XII века, дают возмож-

ность предположить, что щиты в этот период украшались различными

изображениями еще до того, как попадали к будущим владельцам.

Описанный хронистом Жаном из Мармутье обряд посвящения в ры-

цари Жоффруа Красивого свидетельствует о том, что к 1128 году

использование подобных знаков уже становилось несколько более

систематизированным, что представляло собой важный шаг в разви-

тии геральдики. Как следует из этого описания, на шее Жоффруа

висел щит с изображением золотых львят на лазурном поле.

На

глазурованной плите, положенной на могилу Жоффруа в 1152 году, мы

видим тех же самых львят - шестерых, на лазурном поле. Сын Жоф-

фруа, Гийом, имел на своем щите всего одного льва, а его незаконно-

рожденный внук Гийом (Уильям) Солсберийский носил те же знаки,

что и сам Жоффруа - шесть львят на лазурном поле. Таким образом,

лев, видимо, становился уже отличительным знаком Анжуйского дома,

чем-то вроде гербовой эмблемы, используемой в истинно геральдичес-

ком смысле.

Появление примерно в тот же период (в середине XII века) гер-

бовых геральдических знаков на печатях еще более явственно свиде-

тельствует о развитии тенденции наследственного использования тех

или иных конкретных изображений. Шахматный (клетчатый) герб

графов Мелан появляется на печати графа Валерана де Мелан, кото-

рая датируется примерно 1136 годом; тот же герб имеется на двух

печатях его дяди по матери, Ральфа де Вермандуа (ок. 1135 и

Гера.аьдика и герольды 229

1146 гг.); такие же шахматные гербы носили и потомки обоих родов,

Вермандуа и Мелан. Снопы пшеницы изображены на печати графа

Ангерана де Кандавена (между 1141 и 1150 гг.); на щите и кон-

ской попоне конной статуи Ансельма де Кандавена и на его печати

(1162 г.); а также на печати Юга (Гуга) де Кандавена (1223 г.) -

мять пшеничных снопов, расположенных в форме креста. Вельфский

лев'

появляется на печати герцога Саксонии и Баварии Генриха Льва

в 1144 г., а также на печати его родственника Вельфа Тосканского в

1152 г.

Но на этой стадии - то есть в XII веке - мы наблюдаем еще

только самое начало данной тенденции; многие семейства и тогда, и

позднее, в XIII веке, что можно легко доказать, использовали обычно

более одной гербовой эмблемы или же меняли ее в зависимости от

собственного желания (иногда это было признаком унаследования

нового феода или установления нового родства в результате брака, но

чаще, видимо, за этим не стояло ничего, кроме обычного каприза).

1 ем не менее, тенденция уже просматривалась, и начиная примерно с

1140 года мы постепенно входим в мир истинно геральдического

использования гербовых эмблем в самом строгом смысле этого слова.

Самые ранние примеры использования геральдических фигур зна-

комят нас лишь с ограниченным числом знатных семей - с теми знат-

ными семьями, богатство и значительные земельные владения кото-

рых существенно отличали их от остального рыцарства. И действи-

тельно, самые ранние упоминания о гербах заставляют предполагать,

что имелась прямая связь между правом на герб и наследственным

владением феодами и замками и что даже на поле брани лишь те, кто

владел поместьями и вел за собой собственный отряд, носили индиви-

дуальные фамильные гербы.

Первые геральдические книги - «гер-

бовые свитки» (французские и английские гербовники XIII века и

немецкая Cli pearius reutonicorum) - регистрируют гербы только са-

мых крупных представителей знати и рыцарства, но отнюдь не любого

дворянина, стоящего на более низкой ступени социальной иерархии.

Однако уже в XIII веке наблюдаются заметные перемены. Теперь

печати с гербами начинают значительно шире использовать и оруже-