Искендерова М.С. Азербайджано-русские отношения XVIII - начала XIX вв. в азербайджанской и русской историографии: 20-80-е годы XX века

Подождите немного. Документ загружается.

Азербайджано-русские отношения XVIII – начала XIX вв.

261

Гарабахское и Иреванское ханства были исконно азербай-

джанскими землями и во II половине XVIII в. самостоя-

тельными государственными образованиями, независимыми

от Ирана. Что касается государственности армян, то их го-

сударство, существовавшее вне территории Азербайджана,

было ликвидировано в 387 г. К территории и истории Азер-

байджана этот факт прямого отношения не имеет. Если в

гарабахских и иреванских землях и было незначительное

количество армян, то они были пришлыми.

Казалось, данный вопрос не имеет непосредственного

отношения к избранной нами проблеме. Но ввиду не ути-

хающих по сей день безосновательных претензий армян на

азербайджанские земли и поскольку из-за религиозной бли-

зости в их лице царская Россия искала опору своим дале-

коидущим планам в регионе и не прочь была использовать

здесь армян в качестве идеологического оружия, мы сак-

центировали внимание на вышеуказанной точке зрения

О.П.Марковой. Следует также подчеркнуть, что, в свою

очередь, армяне были готовы исполнить отведенную им со

стороны России роль, будучи уверены, что с её помощью

они захватят азербайджанские земли.

По мнению О.П.Марковой, активизация политики

России с начала 80-х годов XVIII в. была связана с вопло-

щением основной идеи «барьера», т.е. создания в Южном

Кавказе под протекторатом России федерации государств,

освобождённых от ирано-турецкой зависимости. Однако,

автор вновь делает ударение на общую заинтересованность

народов Южного Кавказа и России в ликвидации ирано-

турецкого ига, которая, по её выражению «смягчала захват-

нический характер политики по установлению «барьера».

108

Почти все авторы этого периода, также как и предше-

ственники, стремятся затушевать завоевательный характер

процесса присоединения Азербайджана со стороны России,

поэтому доминантной линией в их работах является мысль

об усилении русской ориентации, которой отводят, чуть ли

Искендерова М.С

262

не первостепенную роль в указанном процессе. Под этим же

углом зрения авторы 60-х гг., также как и предшественники,

рассматривают и обращения ряда азербайджанских ханов к

России за помощью в конце XVIII века.

109

Они вынуждены

были характеризовать действия азербайджанских владете-

лей, как представителей государств, внутреннее и внешне-

политическое положение которых к концу XVIII – началу

XIX вв., по их мнению, якобы не позволяло «успешно за-

щищаться от посягательств со стороны внешних врагов», в

частности – избегнуть порабощения Ираном или Турци-

ей.

110

Естественно, показав Россию в роли помощницы, ав-

торы не воспринимают эти обращения, как средство, ис-

пользуемое феодальными правителями Азербайджана в це-

лях сохранения своей независимости и вовсе исключавшее

добровольную отдачу своей власти царскому правительст-

ву.

Более того, представив обращения наиболее владе-

тельных азербайджанских ханов к России на рубеже XVIII-

XIX вв. в качестве решающей тенденции в процессе «вхож-

дения» Азербайджана в состав России, А.Ш.Мильман ис-

пользует факты отправки послов гарабахского и губинского

ханов в Петербург в 1797-1799 гг. с просьбой о покрови-

тельстве России и принятия в 1799-1801 гг. Губинского,

Лянкяранского и Бакинского ханств под её покровительство

как подтверждение высказанной им небесспорной мысли о

том, что «ориентация на Россию, находившая поддержку

народных масс Азербайджана, к концу XVIII в. стала беспо-

воротной».

111

Осталась без изменений, по сравнению с предшест-

вующим периодом, и оцена авторами подписанных хана-

ми договоров или обязательств о принятии российского

подданства. По-прежнему их рассматривали, как проявле-

ние воли самих ханов, якобы предусматривавшей ввод рус-

ских войск.

112

Азербайджано-русские отношения XVIII – начала XIX вв.

263

Считаем излишним раскрывать здесь роль указанных

обращений азербайджанских правителей в экспансионист-

ской восточной политике царизма, поскольку ранее мы об

этом подробно и не раз говорили.

Даже в статье А.Ш.Мильмана, где автор уделил боль-

ше внимания юридическим аспектам отношений азербай-

джанских ханств с Россией, последняя представлена госу-

дарством, охотно оказывавшим покровительство Азербай-

джану, «не раз спасая его от опустошительных и разори-

тельных набегов»,

113

и, естественно, что народные массы

должны были быть представлены не иначе, как последова-

тельные сторонники русской ориентации, которые видели

единственное спасение исключительно в России, «помнили

и ценили гуманность русских, проявленную ими во время

пребывания в Азербайджане, видели в России своего беско-

рыстного и верного защитника…».

114

Таким образом, перед нами один из примеров искаже-

ния исторической действительности, характерных не только

для данного автора, но и для его предшественников и со-

временников, допускавших фальсификацию фактов в целях

оправдания завоевательных планов и действий России в от-

ношении Азербайджана.

Может быть достаточно было бы дать историографи-

ческий анализ изданного в 1960 г. II тома «Истории Азер-

байджана», поскольку именно в нейв обобщенной форме

отражена позиция историков 60-х годов по вопросу о завое-

вании Азербайджана Россией. Тем более, что книга посвя-

щена сугубо историографическим аспектам указанной про-

блемы. Вместе с тем, мы считаем важным и обязательным

дать историографическую оценку наиболее интересных и

достойных внимания работ 60-х годов, так как завоевание

Азербайджана Россией в первой трети XIX в. является не

только судьбоносным событием в истории азербайджанско-

го народа, но и итогом развития азербайджано-русских от-

ношений XVIII в., историографическая разработка которых

Искендерова М.С

264

и является целью данной монографии.

Следует отметить, что не во всех исследованиях ука-

занный вопрос получил своё исчерпывающее и полное от-

ражение. Если в одних работах авторы стараются довести

до читателя весь процесс завоевания, т.е. с первых сраже-

ний и до Туркменчайского мирного договора, то другие ог-

раничиваются определением значимости Гюлистанского и

Туркменчайского договоров, а третьи уделяют основное

внимание участию азербайджанских формирований в соста-

ве русских войск в русско-иранских войнах. Но даже при

этом в глаза бросается общая тенденция для историков 60-х

годов по данному вопросу, не отличавшаяся от позиции

предшественников.

Несмотря на вышеизложенное, мы считаем необходи-

мым и актуальным историографическое исследование ука-

занного вопроса ещё и по той причине, что оно позволит

воочию пронаблюдать и убедиться в идеолого-партийной

зависимости исторической науки в рассматриваемый пери-

од, в т.ч. и в Азербайджане, на примере разработки в совет-

ской историографии проблемы азербайджано-русских от-

ношений в XVIII – начала XIX вв.

Следует отдать должное некоторым авторам, которые

считают своим долгом представить Цицианова, прежде все-

го, как ярого проводника колонизаторской политики рус-

ского царизма на Кавказе и связывают с его назначением

главнокомандующим русских войск активизацию политики

России в данном регионе и, в частности – в отношении

Азербайджана. Но если С.Ашурбейли акцентирует внима-

ние на действиях Цицианова по взятию Баку, то Х.М.Иб-

рагимбейли на основе сообщений дореволюционных исто-

риков раскрывает презрительное и жёсткое отношение Ци-

цианова к народам Кавказа.

115

Он прямо и открыто говорит

о том, что Цицианов был назначен главнокомандующим

войск на Кавказе отнюдь «не для ограждения его народов от

военно-феодальной экспансии иранских и турецких захват-

Азербайджано-русские отношения XVIII – начала XIX вв.

265

чиков, а для претворения в жизнь внешнеполитических

планов русского царизма».

116

В подтверждение всей жестокости этого «ревностного

исполнителя повелений царя»

117

Х.М.Ибрагимбейли приво-

дит предусмотренную Цициановым в плане Бакинской опе-

рации бомбардировку города с кораблей с целью превраще-

ния его в «пепел».

В отличие от Х.М.Ибрагимбейли, который, ограничи-

ваясь фактом убийства Цицианова, не акцентирует на нём

внимание,

118

С.Б.Ашурбейли, подробно освещая в своей ра-

боте взятие города Баку русскими войсками, преподносит

его на основе версий источников,

119

хотя и не выражает

свою точку зрения по этому поводу. Вместе с тем рассмат-

риваемые ею факты расторжения Гусейнгулу ханом Бакин-

ским соглашения, заключенного между Цициановым и его

посланцем Аллахверди беком в 1801 г., изгнания им русско-

го консула Скибиневского в 1804 г. из Баку, отказа бакин-

ского хана сдаться генерал-майору Завалишину, отправлен-

ному сюда во главе флота в 1805 г. – всё это является на-

глядной демонстрацией не только антирусской ориентации

Гусейнгулу хана Бакинского, но и его верности своим фео-

дальным интересам. В условиях идеолого-партийных огра-

ничений автор, очевидно, таким путем хотел причислить

убийство Цицианова к результату враждебных отношений

Гусейнгулу хана с Россией, может быть даже допуская уча-

стие бакинского правителя в преднамеренном акте.

Факт убийства Цицианова неслучайно привлекает

внимание и авторов II тома «Истории Азербайджана». Раз-

бирая версии этого убийства, они отдают предпочтение уча-

стию в нем находившихся в Баку агентов шаха. На наш

взгляд, авторы не хотят видеть в бакинском хане злоумыш-

ленника, хотя, как мы уже говорили, все предшествовавшие

действия не исключают организации им убийства Цициано-

ва. Расценивая принятие Гусейнгулу ханом условий Цициа-

нова о переходе под власть России, как добровольное безо-

Искендерова М.С

266

говорочное подчинение, представляя бакинского правителя

верным её сторонником, авторы считают Иран главным

противником России, оспаривавшим с ней территорию

Азербайджана. Отсюда, и обвинение агентов шаха, по нау-

щению которых будто было совершено убийство Цициано-

ва, с целью «помешать присоединению Бакинского ханства

к России».

120

В ряде работ правильно подчеркивается место и зна-

чение каждого из завоеванных азербайджанских ханств.

Так, говоря о предпринятых Цициановым операциях в Джа-

ро-Белаканской области (1803) и Гянджинском ханстве

(1804), А.Фадеев показывает осуществление захватнических

замыслов русского царизма в расширении стратегического

плацдарма, которым Россия обладала на Южном Кавказе.

121

А Х.М.Ибрагимбейли, при описании взятия названных зе-

мель, не только подчеркивает подчинение их силой русско-

го оружия, но и то большое значение, какое придавало цар-

ское правительство крепости Гянджа и всему ханству.

122

Вместе с тем, показывая азербайджанские ханства в

качестве главных объектов борьбы между Россией и Ира-

ном в период двух русско-иранских войн начала XIX в. и

описывая военные действия, авторы, на наш взгляд, под

влиянием русских источников, а также согласно требовани-

ям советской эпохи с воодушевлением пишут об успехах

русских войск и выступлении азербайджанцев на их сторо-

не. В работе Х.М.Ибрагимбейли, как и в других трудах это-

го периода не только не дается должная оценка разруши-

тельным действиям русских войск, но и как бы оправдыва-

ется переход значительного количества воинов Джавад хана

Гянджинского на сторону русских войск.

123

Последнее, на

наш взгляд, звучит сомнительно. А разрушение русскими

Гянджи в 1804 г. было столь мощным, что до 50-х годов

XIX в. город не восстанавливался в своём прежнем виде.

Также как и предшественники, авторы 60-х годов не

дают должную оценку ни действиям азербайджанских ха-

Азербайджано-русские отношения XVIII – начала XIX вв.

267

нов, оказавших сопротивление русским, в частности – Джа-

вад хана Гянджинского, ни тем из них, которые подписали

договоры о переходе под власть России. Так, при изложе-

нии взятия Гянджинского ханства, во II томе «Истории

Азербайджана» отмечается, что «действия русских войск

Джавад хан рассматривал как нападение».

124

Складывается

такое впечатление, что авторы не хотят примириться с со-

противлением гянджинского хана, в то время как в отличие

от других ханов Азербайджана, Джавад хан Гянджинский,

отстаивая независимость своего ханства, не побоялся от-

крыто показать своё неподчинение русским. Он осознал

суть завоевательной политики российского правительства,

доказательством чего явилась его гибель. Ограничившись

лишь констатацией фактов, авторы не дают глубокую и пра-

вильную оценку естественному для феодального правителя

поведению Джавад хана Гянджинского, действия которого,

на наш взгляд, заслуживают уважения и понимания.

Именно антирусской ориентацией следует объяснить

сопротивление гянджинского, бакинского и губинского ха-

нов русским войскам при их вступлении в азербайджанские

ханства, нежели, как пишет А.Ш.Мильман, «влиянием ори-

ентации на отсталый феодальный Восток».

125

Однако Х.М.Ибрагимбейли безосновательно относит

вышеуказанных ханов, а также Селим хана Шекинского,

Мустафа хана Шемахинского и др. к числу проирански на-

строенных правителей,

126

так как не хочет признать их ре-

акцию ответом на угрозу потери независимости своих вла-

дений. Даже позднее бегство этих ханов в Иран отнюдь не

свидетельствовало об их проиранской ориентации в указан-

ный период.

Авторы неправы, когда подчеркивают, что «наличие в

Азербайджане сильной русской ориентации и других пред-

посылок, облегчивших его присоединение к России, приве-

ло к тому, что часть азербайджанских ханств перешла под

ее власть мирным путем».

127

Также как и предшественники,

Искендерова М.С

268

авторы игнорируют вынужденный характер договоров о пе-

реходе под власть России, подписанных гарабахским, ше-

кинским и шемахинским ханами (1805 г.) и представляют

их как добровольное присоединение к ней.

128

Вместе с тем

А.Фадеев подчеркивает важную роль этих ханств в страте-

гических планах Цицианова.

129

Неизменным является то,

что авторы лишены возможности определить значение этих

завоеваний для самого Азербайджана, их влияние на судьбу

азербайджанского народа.

Колебания же некоторых ханов, в том числе Ибрагим-

халил хана, во время переговоров с Цициановым авторы

объясняют страхом потерять власть и привилегии.

130

Авто-

ры не признают за гарабахским, также как и за другими ха-

нами, нежелание лишаться, прежде всего, независимости,

но при этом отмечают их стремление сохранить самостоя-

тельность во внутреннем управлении в ответ на кабальные

условия подписанных договоров.

131

Хотя авторы не применяют термин «завоевание» в от-

ношении действий России в Азербайджане и всячески ста-

раются смягчить и оправдать их, затушевывая их захватни-

ческий характер, тем не менее, описываемые события и фак-

ты раскрывают ясную картину экспансии царизма в данном

регионе. Однако в указанных работах только иранцы пока-

заны как захватчики, угонявшие в плен тысячи жителей, а

русским отводилась роль освободителей азербайджанцев.

Примером тому является трактовка фактов, связанных с во-

енными действиями в Гарабахе летом 1806 г.

132

И в этом ав-

торы 60-х годов являются последователями своих предше-

ственников.

Следует подчеркнуть, что Ибрагимхалил хан Гарабах-

ский охарактеризован в работах, как непоколебимо верный

России, и в подтверждение этого приводятся факты о неод-

нократной его помощи русским войскам и, в частности, в

период вторжения иранской армии в Гарабах весной 1806 г.

Именно поэтому, по мнению авторов, убийство гарабахско-

Азербайджано-русские отношения XVIII – начала XIX вв.

269

го правителя у крепости Шуши майором Лисаневичем, «ко-

торое даже многие представители русских военных властей

в тот период рассматривали как бесцельное и жесткое, ярко

характеризовало колонизаторские методы действий царских

офицеров».

133

Игнорирование авторами избранной Ибра-

гимхалил ханом и другими правителями политики лавиро-

вания, в отличие от открыто враждебных действий Джавад

хана Гянджинского, Шейхалихана Губинского и некоторых

других ханов против русских войск, создаёт ложное впечат-

ление, будто Ибрагимхалил хан помогал русским войскам

завоевать Шушу в борьбе против иранских захватчиков.

Однако историческая правда такова, что азербайджанские

правители прибегали к разным методам действий лишь с

одной целью – отстоять независимость своих ханств и не

подчиняться ни России, ни Ирану, о чем уже неоднократно

говорилось.

Также как и предшественники, авторы 60-х годов ХХ

в. не только представляют народные массы последователь-

ными сторонниками русской ориентации, но и считают, что,

в конечном итоге именно она предрешила вопрос о присое-

динении Северного Азербайджана к России.

134

В качестве

подтверждения расположения населения к России в работах

приведены факты оказания поддержки русским войскам ме-

стными жителями и, наоборот, народ якобы отказывался

следовать за сопротивлявшимися ханами, что и облегчило

быстрое подавление выступлений против России в ханст-

вах.

135

И в том, и в другом случае мнение авторов звучит

неубедительно, тенденциозно и обобщенно. Более того, они

выпячивают участие азербайджанцев на стороне русских

войск и их помощь в период как первой, так и второй рус-

ско-иранской войны, выраженные в создании конных отря-

дов и снабжении продовольствием.

136

Совершенно непра-

вомерно рассматривать этот факт, как показатель увеличе-

ния сторонников русской ориентации.

Как видим, позиция авторов и по данному вопросу в

Искендерова М.С

270

основном не отличается от точки зрения предшественников,

что неслучайно. Положение об усилении русской ориента-

ции, которое ложно проповедуют авторы, является удобным

и выгодным для оправдания якобы добровольного присое-

динения Северного Азербайджана к России. Поэтому, на

наш взгляд, излишне будет вновь обстоятельно рассуждать

о составе и сути действий указанных конных отрядов, о чём

мы говорили ранее. Вместе с тем, в работах 60-х годов

можно встретить несколько отличительных моментов по

данному вопросу, хотя суть остаётся прежней. Так, призна-

вая, что Россия и Иран в названных войнах преследовали

захватнические цели, Х.М.Ибрагимбейли в то же время рас-

суждает о прогрессивном характере участия азербайджан-

ского населения в них на стороне русской армии. Он под-

черкивает, что «если русский царизм и шахский Иран вели

несправедливую, захватническую войну между собой, то

народы Кавказа, приняв вооруженное активное участие в

этой войне, боролись за избавление своей территории от

иноземных захватчиков и поработителей».

137

Как видим, в

данном высказывании содержится противоречие, причина

которого кроется в стремлении автора представить в роли

поработителя лишь Иран, а России тенденциозно приписы-

вается роль спасительницы.

Признавая, например, карательный характер похода

царского генерала Гулякова в Балакан, Х.М.Ибрагимбейли

выступает с ошибочным, на наш взгляд, выводом о том, что

выступления азербайджанских добровольцев являются фак-

тами, убедительно свидетельствующими не о поддержке

колонизаторских целей царизма, а, прежде всего, о стрем-

лении оградить свои земли и свой народ от угрозы вторже-

ния иноземных захватчиков.

138

При этом автор лукаво об-

ходит стороной тот момент, что русские войска тоже «ино-

земные захватчики».

В отличие от предыдущих работ, в данной книге при-

водится большое число примеров, которые показывают