Хубов Г. Арам Хачатурян

Подождите немного. Документ загружается.

большие успехи и всеобщее признание

. Все это радова-

ло, окрыляло его. Он ощущал бурный прилив творче-

ских сил. Он находился в том беспокойном состоянии

художнической взволнованности, которое властно требу-

ет высказывания. Он был охвачен вдохновеньем и, по-

добно Низами, мог воскликнуть —

Себе сказал я: час пришел, восстань!

Тебе судьба приносит счастья дань...

Вот этим ощущением творческой радости, от того, что

*кизнь прекрасна, труд плодотворен, силы кипят и сча-

стье дается, — проникнута вся музыка Скрипичного кон-

церта, светлая, порывистая и горячая. Этим воспеванием

радости и красоты жизни и захватывает, увлекает она

слушателя. Кажется, все лучшие качества хачатурянов-

ского таланта соединились в этом произведении, явив

полную гармонию замысла и его воплощения, содержа-

ния и формы. И органическая сопряженность с духом

народной поэзии и музыки углубила черты нового в ин-

дивидуальном стиле зрелог© художника, в его окрепшем

мастерстве.

Первым исполнителем хачатуряновского Концерта

явился крупный советский скрипач, прославленный лау-

реат международных конкурсов, Давид Ойстрах. Работу

над Концертом он начал еще тогда, когда композитор

занят был оркестровкой своего сочинения. И на этот раз

содружество с талантливым исполнителем (как в Фор-

тепьянном концерте с JI. Обориным) оказалось весьма

благотворным. Д. Ойстрах вдумчиво изучил и прочув-

ствовал стиль и характер музыки Хачатуряна; в свою

очередь и композитор, прислушавшись к конкретным

критическим замечаниям Ойстраха, внес ряд поправок в

партитуру, усовершенствовав форму сочинения. Автор

посвятил его Д. Ойстраху.

16 ноября 1940 года, в торжественный день открытия

традиционной декады советской музыки, в зале имени

Чайковского, состоялась премьера Концерта для скрип-

ки с оркестром А. Хачатуряна. Кто был на этой премьере,

Напомню, что в дни первой декады армянского искусства в

Москве (1939) показан был балет А. Хачатуряна «Счастье», ис-

полнена его Симфоническая поэма. После декады А. Хачатурян

был награжден орденом Ленина.

151

вряд ли забудет то громадное впечатление, которое про-

извел на слушателей хачатуряновский Концерт в интер-

претации Д. Ойстраха. Аудитория встретила новое сочи-

нение дружными овациями. Оно завоевало публику «с

ходу» и, собственно, в тот самый вечер определилась за-

видная судьба Скрипичного концерта — его популяр-

ность начала расти с феноменальной быстротой. Вскоре

он приобрел всемирную известность; его исполняют с

неизменным успехом лучшие скрипачи многих стран.

Это сочинение иногда сравнивают (и но без основа

ния) с известным Скрипичным концертом Мендельсона.

Действительно, их сближают некоторые общие черты ху-

дожнического мироощущения — гармоничного, светлого,

не тронутого ядом мучительной рефлексии. Их сближа-

ют и некоторые общие черты жанра и характера: оба

концерта представляют собою яркие образцы сольно-

виртуозного жанра; при этом в обоих сочинениях гос-

подствует широкозвучное песенное начало, и оба отлича-

ются характером блестящим, праздничным, безоблачно-

ясным.

Но этим, в сущности, и ограничивается то общее, что

дает нам повод для сближения и сравнения. Во всем

остальном они весьма различны. По стилю, по содержа-

нию и форме выражения хачатуряновский Скрипичный

концерт очень далек от мендельсоновского. И не только

потому, конечно, что Концерт Хачатуряна написан поч-

ти на столетие позже. Как раз черты общности (выяв-

ленные равно талантливо) сокращают в восприятии рас-

стояние времени, отделяющее эти два произведения. Но

их резко отграничивает друг от друга принципиальное

различие эстетических представлений, определяющих са-

мую сущность выразительности стиля.

Хачатуряну чуждо благообразное прекраснодушие

мендельсоновской романтики. В его художественном

сознании проявление красоты всегда связывается с ве-

ликолепием силы народной самобытности. Его темпера

мент не мирится с благодушием «уютной успокоенности»;

он ищет выражения мощного и всегда чувственно-кон-

кретного. Хачатурян мыслит не романтическими симво-

лами, указывающими, как говорил Гейне, на «беско-

нечное», но реальными (почти осязаемыми) образами,

152

словно выхваченными из жизни народа. В этом смысле

Хачатурян — убежденный реалист, и выразительность

его музыки рассчитана не на мир салонов и не на изыс-

канную публику, ищущую в искусстве сладостного от-

дохновения от жизни, а на широчайшую, массовую ау-

диторию, воспринимающую искусство как образное во-

площение самой жизни. Краткий разбор Скрипичного

концерта Хачатуряна может служить наглядной иллю-

страцией высказанных мыслей.

Композиция Скрипичного концерта (так же как и

Фортепьянного) с внешней стороны не поражает особен-

ными новшествами. Это обычная, хорошо рассчи-

танная и мастерски сформованная трехчастная кон-

струкция: Allegro — Andante — Allegro. И здесь,

раскрывая образное содержание музыки Концерта,

Хачатурян следует классическому принципу единства

развития контрастного тематизма. При этом роль

концертирующего инструмента более рельефно выдвину-

та на передний план. Однако функция оркестра вовсе

не сводится к простому аккомпанементу. Нигде не за-

слоняя — полную пафоса и виртуозного блеска — «кон-

цертантную» партию солирующей скрипки, оркестр то

скромно «сопровождает», то расцвечивает, колорирует

ее ослепительным сиянием мелодических узоров, красоч-

ных гармоний и причудливых ритмов, то вступает с нею

в состязание, разрабатывая, развивая, обогащая выра-

зительный тематизм. Все же скрипка почти безраздель-

но царит в этом пенящемся море звуков; виртуозное со-

стязание с оркестром лишь подчеркивает ее «доблест-

ный» характер и ее ведущую роль.

Властная сила эмоционального воздействия Скри-

пичного концерта заключена (как всегда у Хачатуряна)

прежде всего в самом тематизме произведения, в его

щедром и необычайно выразительном мелосе. С на-

чальных тактов оркестрового вступления, где с лапи-

дарной четкостью «начертана» тема-эпиграф первой

части Концерта (Allegro con fermezza) —

слушатель вовлекается в знакомый и все ж неуловимо

новый мир хачатуряновского мелоса, мир ярких песен-

но-танцовальных образов, которыми искрится эта му-

зыка.

Оркестровое tutti короткого (девять тактов) вступле-

ния «взвивается» как занавес, открывающий картину му-

зыкального «действа». В энергических ритмах, в рельеф

ных интонациях, очертивших основной тональный контур

Концерта (d — D) и подготавливающих появление глав-

ной темы, — легко угадывается широкий размах и воль-

ный характер образного развития музыки.

Тема-эпиграф вступления отчасти напоминает нам

начальную тему знаменитого Es-dur'Horo Концерта Ли-

ста, сразу приковывающую к себе внимание своей внут-

ренней значительностью, силой и лаконизмом выраже-

ния. Именно этими же свойствами (при совершенно

ином содержании) отличается вступление (тема-эпиг-

раф) хачатуряновского Концерта. Оно также сразу ов-

ладевает вниманием слушателей. Словно «возвещая» яв-

ление главной темы, оно открывает простор действию.

Солист начинает свою партию энергичным, решительным

ритмическим движением, основа которого заключена в

первых тактах вступления (ср. пример 66):

Здесь мы вновь любуемся хачатуряновским мастерст-

вом развертывания ритмического простран-

ств а, в перспективе которого зарождается певучая кра-

154

сота темы! Естественно и просто из этого ритмиче-

ского движения возникает мелодия главной партии:

Тема эта, интонационно и ритмически связанная с

начальным мотивом вступления, — глубоко народна.

Ее первоисток — в обаятельной армянской песне «Шест-

вуй» («Келё-Келё»; запись и классическая обработка

Комитаса). Небезынтересно привести ее для сравнения:

69 Andante amabile

155

Сопоставив мелодию народной песни с хачатурянов-

ской темой, вы легко заметите черты общности и в их ин-

тонационном профиле (с характерным нисходящим дви-

жением мелодии), и в ладовой основе, и в ритмической

структуре. И при всем этом — тема хачатуряновского

Концерта не цитата; она звучит «по-своему», и — как

всегда у настоящего художника, — близко-родственная

народной песне, она отлична от нее неповторимостью ин-

дивидуального выражения.

В двукратном изложении темы главной партии (в

экспозиции первой части Концерта) мы все время ощу-

щаем ширь «ритмического пространства», которое не-

прерывно заполняется звучным мелосом свободно лью-

щейся темы. Ничто не мешает ее вольному разбегу, и

стремительные пассажи концертирующей скрипки друж-

но отмечаются одобрительно веселыми репликами орке-

стра

. Все это создает впечатление живой народной сце-

ны, воспроизведенной фантазией художника. Отмечу, что

уже здесь — в экспозиции главной темы — Хачатурян

дает простор певучей виртуозности солирующей скрип-

ки, используя все регистры инструмента: диапазон зву-

чания охватывает более трех октав (от нижнего соль до

высокого, пятичертного си).

Яркая концертантность, сила, блеск выразительно-

простой мелодии, народной по складу и, вместе с тем,

индивидуально своеобразной; «остинатная» динамика

упругого ритма; ясная перспектива общего целеустрем-

ленного движения; наконец, прозрачный, не отяжелен-

ный густыми красками гармонический колорит оркест-

ровки — вот черты, характеризующие главную партию

первой части Скрипичного концерта.

Лирическая тема побочной партии (Росо шепо mosso)

столь же близка теме главной партии, сколь и контраст-

на ей. Обе темы связаны единством стиля, единством

развития. И характерно, что побочная партия появляется

без особой подготовки—она словно вырастает из главной

партии, начиная новый круг развития. В процессе этого

развития сохраняются едва уловимые черты интонацион-

ного родства с темой главной партии, но весь характер

мелодического движения меняется, создается совсем

См. партитуру — такты 25—30 и далее 56—70 (с переходом

к побочной партии).

156

иная эмоциональная настроенность. Так возникает жен-

ственно-грациозная, кантиленная тема побочной партии:

Пользуясь выражением Гегеля, можно сказать, что

по отношению к главной партии эта тема воплощает

«другое», но не вообще другое, т. е. не вообще отличное,

а «свое другое». Симфоническому мышлению Хачатуря-

на свойственна эта черта — раскрывать «другое в сво-

ем». Выявляя и сопоставляя контрасты, «соединяя раз-

личное», он ищет и добивается гармоничности об-

разно-тематического развития. Это важная особенность

хачатуряновского творчества, утвердившаяся в период

его художественной зрелости.

Тема побочной партии также народна в своих исто-

ках; она выдержана в тонах армянской песенной лирики.

Искусный наряд хроматических гармоний, обвивая тему

(в основе своей она диатонична), придает ей характер

томной неги, не нарушая, впрочем, строгой красоты об-

лика этой мелодии, «блистающей смиренно». Мягкие

157

ритмические «покачивания» в движении самой темы и в

сопровождающих ее голосах оркестра—вызывают в во-

ображении слушателя образ спокойного, пленяющего

своей неторопливой грацией женского танца.

Постепенно мелодия разрастается в свободную им-

провизацию, и в ней все явственнее звучит затаенная

взволнованность лирического чувства. Но ритм общего

движения (с характерным «покачиванием») остается не-

изменным. Оркестровые краски по-прежнему скромны.

И эта сдержанность в выражении чувства пленительна...

Мелодия плывет и плавно поднимается к своей кульмина-

ции, заполняя верхний регистр солирующей скрипки

(здесь вся ее партия изложена на струнах ля и ми) и —

словно «истаивает» в легких фиоритурах миниатюрной

каденции, завершающей экспозицию первой части.

Оркестр начинает разработку энергическими

ритмами вступления (см. партитуру — Tempo primo, с

такта 117). Сразу мужественная сила начального ритма

выносит контрастный тематизм на простор симфониче-

ского развития. Выразительные средства оркестра, иг-

равшего в экспозиции роль подчиненную, здесь — в раз-

работке — значительно расширяются. Волевая энергия

лаконичной фразы вступления (см. пример 66) фор-

мует развитие тематического материала в разработке.

Самая сущность основных тем первой части Кон-

церта такова, что их сопоставление или противопоставле-

ние исключает необходимость (да и возможность) дра-

матической коллизии. Как уже замечено было, обе те-

мы — главная и побочная, ярко контрастные по харак-

теру и настроению, — в то же время гармонически до-

полняют друг друга. И, естественно, разработка здесь

представляет не картину борьбы (как обычно), а карти-

ну игры, утверждающей гармонию красоты и силы.

Не драматизм, но пафос выражения характе-

ризует два развернутых эпизода разработки. В первом

господствует волевой напор мужественной тематики

вступления и главной партии; во втором — женственная

грация лирически взволнованной темы побочной партии

(см. партитуру, тт. 117—187 и Meno mosso: 188—220).

Большая блестяще виртуозная каденция солирующей

скрипки (Lento ma поп troopo) — яркой гирляндой ва-

риаций — соединяет разработку с репризой, где в

новом оркестровом варианте и в полном соответствии с

158

классической традицией излагается основной тематизм

первой части. В широкой коде (партитура — с 303 т.

и до конца) властно звучит, утверждая главную тональ-

ность Allegro (d), тема-эпиграф оркестрового вступле-

ния.

Вторая часть Скрипичного концерта — Andan-

te sostenuto — расширяет и углубляет сферу лирических

настроений, запечатленных в побочной партии первого

Allegro (см. выше). Там эти настроения выразились в

завораживающей мелодии грациозно-женственного т а н-

ц а. Здесь они одухотворили широкозвучную песнь поэ-

зией созерцания и размышления. Посреди бурной жизне-

деятельности наступает и время мечтательного раздумья.

На этот лад настраивает слушателя речитативная мело-

дия вступления (фагот с виолончелями, затем кларнет с

альтами), отдаленно напоминающая начало Andante из

Фортепьянного концерта:

П Andante sostenuto

Излюбленная композитором импровизационность по'ка

«сдержана» строгой сосредоточенностью мысли, погру-

женной в созерцание. В тишине поэтического созерцания

рождается порыв сердечного чувства; художник отдает-

ся ему, и вот звучит вдохновенная песнь любви. Это и

есть основная тема Andante, так хорошо подготовлен-

ная небольшим оркестровым вступлением и воплощен-

ная в своеобразной серенаде солирующей скрипки под

легкий аккомпанемент струнных (первое проведение):

72 Andante cantabile

159

Счастливо найденная мелодия этой «армянской се-

ренады», этой трепетной песни любви — полна глубокой

страсти. И словно желая высказать ее всю, без остат-

ка, Хачатурян — сразу же после изложения темы — да-

ет простор импровизации. И тут, как и в Andante Фор-

тепьянного концерта, талант композитора сочетает вдох-

новенье и уменье, творческую фантазию и технический

расчет (intuitio et ratio). Он свободно разрабатывает

мелодию, мастерски пользуясь методом вариантности ла-

догармсЭнического развития, щедро применяя вырази-

тельные средства оркестрового колорирования и т. д. В

широком распеве темы (охватывающем все регистры со-

лирующей скрипки) мы ощущаем «беспредельность» им-

провизационного начала, придающего этой песне любви

эмоциональную наполненность, обогащающего движение

мелодии разнообразием оттенков. Вместе с тем, музы-

кально-поэтическая и жанровая выразительность самой

темы предельно конкретна и, что очень важно, совершен-

но свободна от «импровизационной» расплывчатости или

многословия.

Мастерство композитора согласует стихию народной

импровизационности с законами классической формы,

обновляя и обогащая ее, — характерная черта, свойст-

венная творческой зрелости Хачатуряна (и, как увидим

далее, «доминантная» в становлении его индивидуально-

го стиля).

Итак, мелодия, возникшая подобно мечте — в мо-

мент созерцанья-раздумья (естественный контраст после

деятельного Allegro), разрастается в полнозвучную песнь

160