В годы перестройки читательские потребности поляризируются.
Подписка на периодические издания, отражающие ту или иную
политическую позицию, оказывались самой значительной социальной
характеристикой общественного лица. Все издания занимались спешным
заштриховыванием «белых пятен» общественной истории, культуры,
публикацией запрещенных прежде всего авторов, в том числе философов,
публицистов; чтение этих произведений отчасти умерило потребность в
развлекательной литературе.
Не подтверждает широко распространенного мнения об упадке
интереса к «серьезной» литературе тот факт, что в 1995 г. «философская и
гуманитарная литература» по числу изданных названий уступила только
любовному роману.
Таким образом, фантастика, мелодрамы, детективы, об интересе к
которым прежде было принято умалчивать, составляют в середине 90-х годов
основу читательских предпочтений, причем выбор этот не зависит от уровня
образования, а ведь раньше именно образование играло решающую роль при
дифференциации читательских потребностей.
Между чтением книг и газет наблюдается существенная разница, если
иметь в виду не только содержание, но и психологические функции этого
занятия. Дело в том, что чтение несет различную психологическую нагрузку.
Оно может выполнять, грубо говоря, прагматическую, эстетическую и другие
функции. И в первом приближении можно утверждать, что чтение книг, в
первую очередь, художественной литературы, служит получению
эстетического удовольствия, чтение же периодики – утоляет
информационный голод.
Чтение в наши дни больше ориентировано на удовлетворение
общекультурных, эстетических, информационно-прагматических
потребностей. Оно превратилось в сопутствующее занятие: все чаще читают
в транспорте, в очереди, все чаще обращаются к «малым жанрам» –
инструкциям, в том числе экранным объявлениям, правилам, Интернету и др.