Геополитика. КНР в Центральной Азии. Сборник статей. Часть 1
Подождите немного. Документ загружается.
интеграции в рамках ЕврАзЭС, а на последующем этапе – интеграции в рамках ШОС. В
итоге это и должно обеспечить последовательность и синхронность усилий в рамках
ЕврАзЭС и ШОС в достижении системного прорыва в комплексном экономическом
развитии внутренних пространств Евразии. При этом на первом этапе Китай может
сыграть решающую роль в налаживании и развитии многостороннего сотрудничества в
инновационной сфере в рамках ШОС: координации совместных усилий стран-членов в
плане производства интеллектуальной продукции (перспективные идеи, научные
открытия, технологические разработки, и т.п.) в различных сферах деятельности.
В-третьих
, залогом обеспечения плодотворного многостороннего сотрудничества на
всех этапах экономической интеграции в рамках ЕврАзЭС и ШОС может стать
консолидация интеллектуального капитала стран-членов ЕврАзЭС и ШОС,
интенсификация обмена ценной информацией научного, технологического,
экономического и аналитического характера. В этой связи заслуживает внимания идея
создания совместными усилиями стран-членов ЕврАзЭС и ШОС международных
технологических зон (наукоградов).
Учитывая изложенное, среди более конкретных рекомендаций, как представляется,
необходимо особо выделить следующие:
- преодоление сырьевой ориентации экономик стран Центральной Азии и России путем
экономической интеграции в рамках ЕврАзЭС;
- преодоление экономико-географической изоляции Центральной Азии, ряда внутренних
регионов России и Китая путем транспортной интеграции в рамках ЕврАзЭС и ШОС.
Рекомендация № 1
: преодоление сырьевой ориентации экономик стран Центральной
Азии и России путем экономической интеграции в рамках ЕврАзЭС.
В рамках ЕврАзЭС представляется целесообразным разработать Программу
инновационно-промышленного развития, что должно стать главным направлением
интеграции стран-членов Сообщества. В плане практической реализации данной
программы предлагается предусмотреть создание совместных холдинговых компаний, в
первую очередь в высокотехнологичных отраслях промышленности. Часть
технологических операций (особенно это касается наиболее энергоемких
производственных процессов) предлагается переносить на территорию стран региона с
учетом наличия здесь энергоносителей, минеральных ресурсов и ряда более
благоприятных, чем в России, условий организации производства (более дешевая
рабочая сила, а также значительно меньшая энергоемкость производств и низкий
уровень затрат на капитальное строительство в более благоприятной климатической
зоне).
Перспективными сферами деятельности холдингов стран-членов ЕврАзЭС могли бы стать
следующие:
- текстильная и легкая промышленность (учитывая, что около 90% текстильного сырья в
бывшем СССР производилось в Центральной Азии);
- целый ряд машиностроительных производств (преимущественно сельскохозяйственное
и текстильное машиностроение, а также авиастроение и электроника);
- аграрное производство (учитывая, что климат стран Центральной Азии позволяет
выращивать в значительных объемах культуры, которые в российских условиях
выращивать невозможно или экономически менее рентабельно);
- цветная металлургия (учитывая, что на постсоветском пространстве основные запасы
цветных металлов, имеющих важнейшее промышленное значение, находятся в
Центральной Азии, включая и те, которых в России практически нет, например, хром,
марганец и некоторые другие);
41
- атомная энергетика (учитывая, что на территории бывшего СССР почти все залежи
урановых руд, потенциально рентабельных для промышленного освоения, находятся в
Казахстане и Узбекистане).
Все это может дать существенный экономический эффект из-за гораздо более низких
производственных издержек в условиях Центральной Азии по сравнению с Россией.
В свою очередь, инновационно-промышленная интеграция в рамках ЕврАзЭС привела бы
к резкому увеличению объемов грузоперевозок по уже существующей системе
транспортных коммуникаций и кардинальной интенсификации сотрудничества в других
направлениях экономики, политики и безопасности.
На этом этапе одной из основных задач ШОС должно стать урегулирование торгово-
экономических вопросов в отношениях между странами-членами ЕврАзЭС и Китаем.
Учитывая, что холдинговые компании стран-членов ЕврАзЭС на этапе своего становления
объективно будут нуждаться в протекционистской экономической политике, то в рамках
ШОС можно будет вырабатывать взаимоприемлемые для стран ЕврАзЭС и Китая
решения, обеспечивающие совмещение мер по защите производителей стран-членов
ЕврАзЭС с торгово-экономическими интересами Китая в России и Центральной Азии.
В результате все это привело бы к усилению ЕврАзЭС как регионального экономического
блока и заложило бы экономическую основу для последующего выстраивания
многоплановых и взаимовыгодных отношений стран-членов ЕврАзЭС с Китаем в рамках
ШОС по формуле «ЕврАзЭС + Китай». Поэтому только тогда, когда промышленные
холдинги стран-членов ЕврАзЭС окрепнут и обретут конкурентоспособность на мировом
рынке, можно будет ставить вопрос о формировании на их базе китайско-российско-
центральноазиатских холдингов, что уже будет идти в ходе следующего этапа
сотрудничества России, Центральной Азии и Китая – экономической интеграции в рамках
ШОС.
Рекомендация № 2:
преодоление экономико-географической изоляции Центральной
Азии, внутренних регионов России и Китая путем транспортной интеграции в рамках
ЕврАзЭС и ШОС
Предлагается при тесном взаимодействии ЕврАзЭС и ШОС осуществить наиболее
перспективные с экономической точки зрения проекты сухопутных транспортных
коммуникаций.
Трансафганские коммуникации. Сухопутные коммуникации через территорию
Афганистана имеют стратегически важное значение для стран региона, а также России,
так как обеспечат им наиболее короткий и доступный сухопутный выход на рынки
Южной Азии. Трансафганские коммуникации будут представлять интерес и для Китая в
плане расширения транспортно-коммуникационных связей со странами Южной Азии, а
также Среднего и Ближнего Востока. Например, в настоящее время значительная часть
грузоперевозок из Китая в южно-азиатские страны осуществляется по Каракорумскому
шоссе. Однако, высокогорная автотрасса обладает невысокой пропускной способностью,
в то время как по трансафганским коммуникациям можно будет резко
интенсифицировать китайско-южноазиатский товарооборот.
В этой связи заслуживает внимания идея создания транспортного консорциума по
Афганистану в рамках ШОС. В работе данного консорциума могли бы принять активное
участие Индия и Пакистан – страны-наблюдатели в ШОС, также крайне
заинтересованные в формировании сети транспортных маршрутов, связывающих
кратчайшим путем Центральную и Южную Азию, Россию и Европу.
Трансафганские транспортные коммуникации могут резко интенсифицировать
международный транзит в направлении «Север-Юг» (в том числе по направлению
«Южная Азия – Центральная Азия – Россия – Европа») и снизить транспортные издержки
42
для многих стран, в том числе для государств ЦА. Более того, трансафганские
коммуникации могут сыграть важную роль в разрешении афганской проблемы, что будет
иметь глобальный политический и экономический эффект.
Транспортно-энергетический мост «Ближний Восток / Иран – Центральная Азия – Китай /
АТР».
Формирование данного транспортно-энергетического моста будет означать не только
преодоление изоляции Центральной Азии в евразийской схеме транспортировки
углеводородов, но и более того – перераспределение континентальных потоков
энергоресурсов в пользу стран-членов ЕврАзЭС и ШОС.
На начальном этапе предлагаемая система трубопроводов может проходить по
маршруту: «Иран – Туркменистан – Узбекистан – южный Казахстан – западный Китай». В
дальнейшем возможно увеличение протяженности данного маршрута за счет
подключения к нему других (помимо Ирана) стран-поставщиков (из Ближнего Востока) и
стран-потребителей (из АТР) углеводородов.
Данный транспортно-энергетический мост экономически наиболее рентабелен при
прохождении через территорию ЦА: здесь уже существует достаточно развитая система
трубопроводов, а направления в обход региона характеризуются наличием крайне
сложного (преимущественно горного) рельефа.
Теоретически транспортно-энергетический мост через Центральную Азию способен
окупить себя в короткие сроки и более того составить конкуренцию морским маршрутам.
Так наполнение трубопроводов достаточными объемами нефти и газа может быть легко
обеспечено с учетом наличия значительных углеводородных ресурсов на Ближнем
Востоке и в Иране, а также стремительно растущих потребностей в энергоресурсах
Китая и других государств АТР.
Кроме того, транспортировка углеводородов по трубопроводам через территорию
Центральной Азии будет стоить дешевле, чем морским транспортом. Тот факт, что
маршрут пройдет по степным и пустынным районам, существенно облегчит (и
удешевит) строительство и эксплуатацию всей системы трубопроводов. При этом и сама
протяженность участка «Иран – западный Китай» будет существенно меньше морского
маршрута.
Более того принципиально изменится сама суть уже построенных и проектируемых
трубопроводов из Центральной Азии. Вместо того, чтобы усиливать сырьевую
ориентацию экономик стран-экспортеров, данные трубопроводы будут вносить весомый
вклад в решение следующих принципиально важных вопросов: преодоление экономико-
географической изоляции всего внутриконтинентального пространства Евразии;
сохранение нефтегазового потенциала Центральной Азии и России для целей
собственного экономического развития; и одновременно создание более широких
возможностей по удовлетворению растущих энергетических потребностей Китая и
других стран АТР.
Для строительства участка «Иран – Центральная Азия – Китай» необходимо максимально
эффективно задействовать механизмы ШОС, тем более что Иран имеет статус
наблюдателя в данной организации. Учитывая это обстоятельство, скорее всего именно
Иран может претендовать на первоочередное вступление в ШОС в качестве
полноправного члена данной организации.
Обеспечение экономической эффективности транзита сводится к решению двух
основных задач: по снижению транспортных издержек при перевозке грузов через
регион и упрощению процедуры организации транзитных перевозок.
Задача снижения транспортных издержек может быть решена путем координации
усилий стран-членов ЕврАзЭС и ШОС в плане максимально возможного снижения
43
транспортных тарифов за транзитные перевозки, а также повышения пропускной
способности дорог путем развития и совершенствования транспортной инфраструктуры
(например, строительство двухколейных железнодорожных путей, совершенствование
системы автоматики на железнодорожном транспорте и т.д.).
В частности единый транспортный тариф на евразийских транспортных коммуникациях
должен быть минимальным и быть рассчитанным исключительно на необходимый
финансовый минимум для обеспечения функционирования межгосударственной
транспортной инфраструктуры. Государства, по территориям которых будут проходить
транспортные маршруты, должны рассматривать транспортный тариф не в качестве
непосредственного источника прибыли, а в качестве инструмента, обеспечивающего
прорыв в экономическом развитии всего внутриконтинентального пространства. Только в
этом случае евразийская сухопутная транспортная сеть будет привлекательна и
экономически эффективна.
В случае реализации вышеуказанных мер стоимость перевозок по железнодорожному
транспорту будет не более, чем в 2 раза превышать стоимость морских перевозок (при
примерно одинаковой протяженности маршрутов). Об этом, например, свидетельствует
высокая эффективность железнодорожного сообщения между Россией и Казахстаном
(где пропускная способность дорог высокая и межгосударственные тарифы
минимальны). Так транспортировка 20-футового контейнера железнодорожным
транспортом по маршруту «Москва – Алматы» стоит порядка 0,27 доллара США за 1 км, а
транспортировка того же контейнера морским транспортом стоит около 0,13 доллара за
1 км.
Из этого следует, что осуществлять транзит грузов по железной дороге будет выгоднее,
если сухопутное расстояние будет более, чем в 2 раза короче морского. Это означает,
что транспортировку грузов из ряда стран Европы, России и Центральной Азии в Южную
Азию будет выгоднее осуществлять по суше. Транспортировку грузов из Китая в Иран
через Центральную Азию тоже будет выгодно осуществлять по суше. Кроме того в
вышеуказанных случаях будет достигнута существенная экономия во времени, исходя из
того, что средняя скорость перевозок железнодорожным транспортом в 3 раза выше, чем
морским.
В свою очередь задача упрощения процедуры организации транзитных перевозок может
быть решена путем унификации национальных законодательных актов стран-членов
ЕврАзЭС и ШОС с целью формирования согласованного сквозного транзитного тарифа,
единого таможенного тарифа, единой системы мер нетарифного регулирования и
установления общих правил торговли транспортными услугами.
* * *
Теоретически осуществление поэтапной экономической интеграции в рамках ЕврАзЭС и
ШОС в долгосрочной перспективе могло бы привести к формированию мощного
экономического блока, включающего Россию, Китай и страны Центральной Азии. Со
временем к данному блоку могли бы присоединиться ряд других постсоветских
государств и стран Евразии.
Однако на практике данный сценарий выглядит крайне маловероятным по различным
причинам, прежде всего уже изложенным ранее. Поэтому наиболее реальным с точки
зрения сегодняшнего дня представляется сценарий консервации межгосударственного
экономического взаимодействия в рамках ЕврАзЭС и ШОС на нынешнем уровне. В
результате каждая страна будет «вынуждена» сконцентрироваться на решении
собственных «первоочередных задач» и различного рода внутренних проблемных
моментах.
В этих условиях России, Китаю и странам Центральной Азии наиболее прагматично
сделать основной акцент на стимулировании своего собственного инновационного
развития, формировании и сохранении интеллектуального капитала. Возможно, именно
данные меры позволят данным государствам лучше подготовиться и легче встретить те
44
угрозы и вызовы, с которыми они сталкиваются сегодня и которые приобретут еще
больший масштаб завтра …
Октябрь 2008. Источник:
easttime.ru
С. Лузянин. Китайская политика в Центральной Азии: логика 2005 –
2006 гг.
Сегодня, рассматривая ситуацию в Центральной Азии, не обойтись без анализа
китайского фактора и его влияния на регион. Китайский приоритет в сфере
региональной безопасности хорошо известен это – развитие Шанхайской Организации
Сотрудничества ( ШОС). Как известно, Пекин выделил своим центрально-азиатским
партнерам по ШОС товарные кредиты на 900 млн. долл. В этой связи часть экспертов
говорят о возможной угрозе, которую потенциально может нести Китай странам региона
по мере укрепления своих экономических позиций. Но пока этого не происходит. Причем
Китай (как и Россия) в отличие от Запада не критикует руководство стран региона «за
нарушения демократии», ставя во главу угла развитие экономического сотрудничества и
безопасности. Это вызывает определенное доверие правящих элит, все больше склонных
сегодня рассматривать Китай и Россию как некий противовес Западу.
Особую озабоченность Китаю вызывали (и вызывают) последствия киргизской
революции. Как известно 24 марта 2005 г. в Бишкеке оппозиция организовала массовые
выступления, в ходе которых в столице произошел государственный переворот
(«тюльпановая революция»). Официальная оценка событий Китаем на тот момент
укладывалась в четкую формулировку: несмотря на произошедшее, необходимо
сохранить мир, стабильность и статус-кво как в рамках двусторонних отношений с
Кыргызстаном, так и в многостороннем формате – в рамках ШОС. Вместе с тем, в Пекине
были (и сохраняются) опасения относительно дальнейших внешнеполитических шагов
Бишкека. Если суммировать китайские экспертные оценки 2005 г., то можно выделить
следующие их ключевые пункты: возможное влияние киргизской революции на
активизацию трансграничного уйгурского сепаратизма; опасения Пекина относительно
смены внешнеполитического курса Бишкека и его участия в ШОС; возможности США по
использованию своего военного присутствия на базе Манас для развертывания
масштабной разведывательной деятельности против Китая; угроза для китайской
торговли; опасность инициирования новым руководством пересмотра ратифицированных
при А.Акаеве кыргызским парламентом соглашений о кыргызско-китайской границе.
Большинство опасений оказались напрасными. Двусторонняя торговля не уменьшилась,
а даже возросла. Уровень политических отношений Пекина и Бишкека остался
достаточно высоким. Единственная серьезная проблема, которая сохранилась и
напрямую затрагивала (и затрагивает) безопасность Китая, - это вопрос об американской
авиабазе в Манасе. Как известно, в резолюции саммита ШОС (Астана, 2005 г.) было
прописано положение о необходимости вывода американских баз с территории Киргизии
(Манас) и Узбекистана (Ханабад). Руководство Узбекистана в конце 2005-начале 2006 гг.,
оказывая постоянное давление на американцев, сумело побудить их покинуть
территорию Узбекистана. Что касается киргизского руководства, то оно, ссылаясь на
финансовые трудности, сохраняет американскую базу как один из выгодных источников
пополнения бюджета и в принципе не ставит перед Вашингтоном вопроса о ее выводе.
Понятно, что американцы, кроме официальных целей (поддержка антитеррористической
коалиции в Афганистане) предполагают использовать данную базу для «сдерживания»
Китая и России.
Киргизское руководство, несмотря на неоднократные обращения американских
официальных представителей в Бишкеке относительно возможности расширения
авиационных мощностей на базе Манас, подтвердило запрет на использование
45
американцами самолетов – разведчиков типа «Авакс» и других. В настоящее время, в
связи с обострением ядерного кризиса вокруг Ирана, американцы вновь будут поднимать
в Бишкеке вопрос о возможности использования самолетов различных типов.
В апреле 2005 г. некоторые китайские эксперты в контексте киргизской «революции»
отмечали слабость России, которая, по их мнению, сознательно дистанцировалась от
известных событий и тем допустила непростительную ошибку. Один из ведущих
китайских экспертов Цзи Чжитао, например, считает, что Россия должна была
использовать организацию ОДКБ для помощи А.Акаеву, выполнив, таким образом,
условия договора 1992 г. В частности, он пишет: «свержение А. Акаева для нее (России –
С.Л.) станет большой потерей. Политический переворот в Кыргызстане - это новый
показатель снижения влияния России в странах бывшего Союза, который последовал за
Грузией и Украиной, где были дружелюбные режимы, входившие в российскую
традиционную сферу влияния. Серия «цветных провокаций» была предназначена для
ослабления влияния России. Российский президент Владимир Путин должен был
предвидеть ситуацию или хотя бы извлечь уроки из предыдущих революций. Москва же
продолжает проявлять вялую реакцию в отношении революции в Кыргызстане, в отличие
от ситуации в Украине, где В. Путин четко выступил в поддержку кандидатуры
Януковича и его пророссийского правительства».
Китайское руководство очень волновал исход выборов президента Киргизии 10 июля
2005 г. Многие ведущие эксперты не исключали, что К.Бакиев при определенных
условиях будет проводить проамериканскую линию после своей победы, что было бы
очень опасно для Китая и ШОС в целом. Так, Цзи Чжитао в этой связи пишет: «Если
проамериканские политики выиграют на выборах в июле, то встанет под сомнение
вопрос дальнейшего участия Кыргызстана в ШОС и размещения региональной
антитеррористической структуры в Кыргызстане. Такая возможность бросит большой
вызов будущему ШОС, может негативно отразиться на строительстве железной дороги
Китай - Кыргызстан - Узбекистан. Предполагалось, что железная дорога длиною в 600 км
станет кратчайшей из Синьцзяна на Средний Восток и в район Персидского залива,
простирающейся далее в Европу. Новый Шелковый путь XXI века запланирован с тем,
чтобы соединить Пекин с Парижем, но может, однако, быть отложен в ближайшем
времени».
Данные публикации отражали больше эмоциональный, а не прагматический настрой
китайских экспертов и политиков на период апрель – июль 2005 г. К концу 2005 г.
страсти улеглись, и в 2006 г. отношения Пекина и Бишкека окончательно вернулись в
нормальное русло. В Пекине оценивают произошедшее в Бишкеке как ошибку А.Акаева,
отдавшего власть без борьбы. Однако нынешнее руководство Киргизии проводит, в
принципе, тот же курс на стратегическое партнерство с Китаем и Россией, что является
главным для китайского руководство на сегодняшний день.
Китайско-узбекские отношения развивались на фоне трагических событий в Андижане
12-15 мая 2005. Россия и Китай поддержали действия узбекских властей по подавлению
бунта в Андижане, организованного исламским радикальным движением «Акрамийя».
Позицию Китая по поддержке И.Каримова эксперты объясняли двумя обстоятельствами:
стремлением перехватить у США влияние в Узбекистане, а также внутриполитическими
причинами: у Китая есть проблема с уйгурским национал-сепаратизмом, который так же
имеет цвета исламского экстремизма. После вывода американской базы из Ханабада
отношения Ташкента и Пекина получили дополнительный импульс для развития.
Радикальный шаг президента И.Каримова прямым образом сказался на дальнейшем
росте политического доверия и углубления стратегического сотрудничества Пекина и
Ташкента как в рамках ШОС, так и на двустороннем уровне. Принципиально важным в
этой связи стал официальный визит 21 – 24 мая 2005 г. президента Узбекистана в Китай.
Итогом переговоров стало подписание договора о китайских инвестициях в разработку
узбекских нефтяных месторождений, расширение торговли, китайских инвестиций,
активизации совместной борьбы против терроризма, экстремизма и сепаратизма как на
двустороннем уровне, так и в рамках ШОС.
46
Китай имеет и экономические интересы в Узбекистане, связанные с двумя проблемами –
собственной нехваткой энергетических источников и продуктов питания для растущего
населения. До последнего времени имидж Китая в Узбекистане был скорее нейтральным.
Деятельность Поднебесной больше ассоциировалась с поставками дешевого и
некачественного ширпотреба на местные вещевые базары. Крупный бизнес РУ был
ориентирован в основном на Запад. Однако в 2005 г. ситуация в этом плане стала быстро
меняться – акценты и общая риторика в узбекских СМИ относительно Китая приобрели
ярко выраженный позитивный характер.
Другим ключевым вектором центрально-азиатской стратегии КНР является Казахстан.
Объем торговли Китая с Казахстаном - самый высокий в регионе Центральной Азии (в
2005 г. около 7 млрд. долл.). Ключевой приоритет Китая в Казахстане – энергетический
связан с импортом казахстанской нефти. В конце 2005 г. вступил в строй китайско-
казахстанский нефтепровод «Атасу – Алашанькоу», который будет ежегодно наращивать
свои мощности и в среднесрочной перспективе давать Китаю по 25-30 млн. тонн нефти в
год. Важным для Пекина в его стратегическом казахстанском «раскладе» является
политическая стабильность власти Н.Назарбаева. После проведения в декабре 2005 г.
президентских выборов в Казахстане стало окончательно ясно, что перспектив «цветных
революций» в этой стране нет.
Таким образом, политика Китая в Центральной Азии в 2005 – 2006 гг. г. прошла через
определенные испытания. Главным из них стал «тест» на «цветные революции», который
Пекином был успешно решен. Пекин сохранил и увеличил экономическое и политическое
присутствие в регионе, как на уровне двусторонних отношений, так и уровне ШОС,
которая остается одним из важнейших стратегических приоритетов Китая.
Одновременно КНР активно развивал контакты и с нейтральным Туркменистаном,
особенно по линии газового бизнеса, что вписывалось в общую линию на развитие и
диверсификацию отношений Китай со всеми странами региона.
Сергей Лузянин. Август 2006,
www.asiainform.ru
А. Габуев. Китай набирает сырьевой вес. Поглощая мировые
активы, Пекин готовит новый послекризисный миропорядок
Несмотря на кризис, Китай планирует к 2020 году не только высадить человека на Луне,
но и поглощать значительную часть мировых ресурсов
Несмотря на мировой кризис, Китай реализует стратегию по скупке зарубежных
сырьевых активов, необходимых для роста китайской экономики. Председатель КНР Ху
Цзиньтао вчера завершил турне по Африке, в ходе которого обещал помогать Черному
континенту в период кризиса дешевыми кредитами и инвестициями в добычу полезных
ископаемых. Кроме того, Пекин начал оказывать помощь обремененным долгами
зарубежным компаниям, получая взамен масштабные сырьевые контракты. Тем самым
Китай начал готовиться к новой роли в мире после кризиса.
Необычайная щедрость
Товарищ Ху посещает Африку уже в четвертый раз с момента прихода к власти в 2003
году. Маршрут нынешнего турне поставил в тупик многих аналитиков. Предыдущие три
раза он объезжал страны, богатые минеральными ресурсами и потому представляющие
интерес для растущей китайской экономики. Благодаря этим поездкам товарооборот
между Китаем и Черным континентом в прошлом году увеличился до $107 млрд, прежде
всего за счет инвестиций КНР в добычу полезных ископаемых. Кроме того, Африка
обеспечивает треть потребностей Китая в зарубежной нефти. Но на сей раз Ху Цзиньтао
посетил страны, ресурсы которых сильно уступают соседям по континенту: Мали,
47
Сенегал, Танзанию и Маврикий, где чуть ли не единственным природным богатством
является рыба в прибрежных водах.
Перед председателем КНР, который обычно не покидает страну без весомого повода,
стояла не менее важная задача, чем получение новых выгодных контрактов. "Это турне
демонстрирует, что отношения с Африкой определяются не только инвестициями в
добычу полезных ископаемых. Пекин показывает, что относится ко всем странам
одинаково и будет помогать им во время кризиса",- уверен профессор Школы
международных исследований при Пекинском университете Чжао Даоцзюн.
Эта миссия выглядит особенно актуальной именно сейчас. Вслед за падением цен на
минеральные ресурсы китайские инвесторы начали покидать Африку, а местные
правительства забеспокоились, что Пекин откажется от поддержки их стран. В итоге
позиции, которые Китай получил в Африке в годы правления товарища Ху, оказались под
угрозой. По данным гонконгских СМИ, незадолго до нынешней поездки Ху Цзиньтао в
Пекине прошло закрытое совещание, на котором власти рекомендовали представителям
бизнеса продолжать инвестировать в Африку, чтобы соблюсти стратегические интересы
КНР.
В ходе турне Ху Цзиньтао заверял своих собеседников в том, что Пекин не оставит
Африку. "От имени правительства КНР я подтверждаю обязательства: Китай в полном
объеме реализует меры содействия африканским государствам и будет продолжать
расширение экономической помощи странам континента в период кризиса",- заявил он в
ходе программного выступления в Дакаре. Свои слова председатель КНР подкреплял
щедрой раздачей денег. Даже Маврикий с населением 1,3 млн человек получил льготный
кредит в $260 млн на развитие единственного аэропорта, беспроцентный заем в размере
$6,5 млн и $5 млн в подарок.
Все по плану
Щедрость Пекина говорит о том, что Китай не намерен отступаться от своей стратегии
по освоению Африки даже в условиях глобального кризиса. Руководство КНР
рассчитывает, что после выхода из кризиса ресурсы континента понадобятся для нового
витка развития китайской экономики. Тем более что Пекин надеется на сравнительно
быстрый и безболезненный выход Китая из экономического кризиса. По крайней мере, на
форуме в Давосе премьер госсовета КНР Вэнь Цзябао обещал, что рост китайской
экономики в 2009 году составит 8%. Для сравнения, Минэкономразвития РФ
предполагает падение ВВП на 2,2%, а ООН прогнозирует рост всемирного ВВП не больше
1%.
Оптимистичные ожидания руководства КНР подтверждают прогнозы многих аналитиков.
Например, 14 экспертов, опрошенных на прошлой неделе Bloomberg, полагают, что
принятый в ноябре антикризисный план КНР стоимостью $585 млрд даст эффект раньше,
чем действия правительств других странах. Судя по последним данным, банковский
сектор КНР чувствует себя неплохо: в январе банки выдали кредитов на сумму $237 млрд
- рост на 104% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Уже началась
реализация инфраструктурных проектов, предусмотренных правительственным планом:
в декабре масштабное строительство домов началось в Шанхае и провинции Шэньси,
железных дорог - в приморской провинции Шаньдун.
Во время кризиса Китаю, разумеется, придется столкнуться с рядом серьезных проблем,
вызванных, прежде всего, падением китайского экспорта. По данным таможни КНР, в
январе экспорт упал на 17,5% по сравнению с 2008 годом (правда, импорт снизился на
43%, так что сальдо торгового баланса по-прежнему с огромным перевесом в пользу
КНР). Это привело к увеличению безработицы и росту социальной напряженности в
южных районах Китая, которые являются промышленной мастерской всего мира. Власти
КНР оценивают количество безработных на юге страны в 20 млн. Кроме того, как заявил
"Ъ" доцент Института стран Азии и Африки МГУ Михаил Карпов, из-за масштабных
48
госрасходов в этом году КНР наверняка ждет виток инфляции.
Однако власти рассчитывают справиться с проблемами. "Есть программы, как направить
безработных с юга на строительство инфраструктуры на западе, что должно смягчить
ситуацию,- говорит источник "Ъ" в пресс-канцелярии госсовета КНР.- А опыт борьбы с
инфляцией у нас большой". Эксперты также прогнозируют, что Китай выйдет из кризиса
довольно быстро. "Китай может стать первой крупной экономикой, которая
восстановится после кризиса",- отмечает экономист Merrill Lynch в Гонконге Лу Тин. С
этой оценкой согласны и в JP Morgan.
Мировая охота
Пекин уже сегодня озаботился обеспечением доступа китайской экономики к
минеральным ресурсам. Причем в погоне за сырьем власти КНР руководствуются,
похоже, не только экономическими, но и геополитическими расчетами. Так, эксперты не
видят особой коммерческой выгоды в тех условиях, на которых Банк развития Китая дал
кредит в $20 млрд "Роснефти" и "Транснефти" на 20 лет по ставке 5% (для сравнения,
Газпромбанк выдал ЛУКОЙЛу €1 млрд под 8% на три года). "Но выгоду китайцы
извлекают в любом случае потому, что для них сделка с Россией - не только
коммерческий, но и политический проект",- заявил "Ъ" эксперт RusEnergy Михаил
Крутихин. По условиям сделки РФ протянет к границам Китая ответвление нефтепровода
Восточная Сибирь-Тихий океан и гарантирует поставки 15 млн тонн нефти в год в
течение 20 лет. Наличие наземной трубы из РФ (вместе с уже существующим и
расширяемым нефтепроводом из Казахстана) уменьшает зависимость КНР от нефти,
доставляемой по уязвимым морским маршрутам с Ближнего Востока и из Африки,
которая составляет около 80% китайского нефтяного импорта.
Сделка с Россией - далеко не единственный пример охоты Пекина за углеводородами
даже в условиях падения цен на нефть. Перед визитом в Африку Ху Цзиньтао посетил
Саудовскую Аравию и получил от королевства гарантии стабильности поставок. Такие же
гарантии вчера получил от президента Венесуэлы Уго Чавеса находящийся в турне по
Латинской Америке вице-председатель КНР Си Цзиньпин - вероятный преемник
товарища Ху. А в понедельник китайская госкомпания CNPC сообщила о том, что Пекин
намерен учредить спецфонд, который поможет китайским нефтяникам финансировать
проекты по добыче за пределами КНР, а также скупать подешевевшие зарубежные
активы.
Не менее активно КНР охотится за активами в металлургии. На прошлой неделе одна из
крупнейших компаний мира - Rio Tinto и металлургический гигант Chinalco объявили, что
китайцы выкупят у Rio Tinto конвертируемые облигации на сумму $7,2 млрд, а также
доли в проектах по добыче меди, железной руды и алюминия на общую сумму $12,3
млрд. Это стало самой крупной инвестицией в зарубежные сырьевые активы в китайской
истории. Одновременно китайская компания Minmetals объявила о покупке за $1,7 млрд
австралийской Oz Minerals - второй в мире по добыче цинка.
Этими покупками планы Пекина не ограничиваются. "У Китая почти $2 трлн
международных резервов,- заявил вчера заместитель главы госуправления КНР по
валютному регулированию Фан Шанпу.- Несмотря ни на какие вызовы, мы будем
оказывать помощь китайским компаниям, которые инвестируют за рубеж".
У руководства КНР, похоже, уже сложилось видение посткризисного мира и того, какую
роль в нем намерен играть Китай. Стало быть, даже кризис не внесет коррективы в
утвержденную еще в 2007 году стратегию по превращению КНР к 2020 году в ведущую
державу мирового масштаба.
Александр Ъ-Габуев. Февраль 2009, Источник - Газета
"Коммерсантъ"
49
П. Арабов. Китай скупает мир по дешевке. Деньги некуда девать
Китай скупает мир по дешевке
Благодаря мировому экономическому кризису валютные поступления от внешней
торговли в Поднебесной бьют очередные рекорды. Любая другая страна радовалась бы,
а китайцы волнуются - они просто не знают, что делать с этими долларами!
Беспокойство понятно. Перспективы у американской валюты самые туманные,
крупнейшие в мире валютные резервы Китая уже вплотную приблизились к $2 трлн.
Чтобы как-то избавиться от ненужных денег, китайцы решили скупать в мире все что
есть ценного. "Известия" попытались разобраться, к чему это приведет.
Деньги некуда девать
С одной стороны, кризис по Китаю, конечно, прошелся - спрос на китайские товары в
мире сокращается. По данным Государственного статистического управления КНР, в
январе экспорт из Поднебесной упал на 17,5% по сравнению с январем прошлого года. С
другой - ввоз иностранных товаров и вовсе рухнул на 43,1%. Зато итог получился
замечательным: продажа китайских товаров за рубеж превысила импорт аж на $39,1
млрд. Не помешал рекорду даже пришедшийся на январь "Праздник весны" - недельные
всекитайские каникулы по случаю наступления Нового года по лунному календарю.
Результат тем более интересный, если разобраться в его причинах. Как известно, ввозит
Китай в основном сырье (руду и металлы) и топливо (нефть и уголь). А именно эти
товары и подешевели из-за кризиса в 4-5 раз. Получается, что, даже увеличивая
физические объемы покупки нефти, китайские компании в деньгах получали экономию -
стоимость нефтяного импорта сократилась на 57% по сравнению с январем 2008 года.
Однако такой быстрый приток американской валюты руководство КНР очень смущает.
Ведь даже только что представленный новым министром финансов США Тимоти
Гайтнером $2-триллионный план спасения экономики США надежности доллару явно не
прибавил. И в такой ситуации накапливать их со скоростью почти в полтриллиона
"зеленых" в год и покупать новые облигации Казначейства США для Китая слишком
рискованно. Вот и думают эксперты в китайском правительстве, что делать.
Берем!
Но стоит отметить, что выход из этой непростой ситуации китайские товарищи нашли
достойный. Если нам тяжело сокращать экспорт, давайте увеличивать импорт -
предложили советники правительства. Вопрос в том, что Китай может купить за
рубежом? Ведь фактически эта "мировая фабрика" делает большинство потребительских
товаров в мире. Не одежду же и памперсы покупать?
- Прежде всего они могут купить новые технологии и ноу-хау в США и Европе, - считает
руководитель Центра экономических и социальных исследований Китая Института
Дальнего Востока РАН Андрей Островский. - Но те на это не пойдут. Поэтому китайцы
будут создавать стратегические запасы сырья и топлива.
Это уже происходит. Буквально на днях Китай объявил о том, что уже закачал в
хранилища 100 млн баррелей нефти. Кстати, очень дешевой нефти, купленной вовсе не
по $100, а всего за $30-40 за баррель. Представляете, какая экономия на падении цен из-
за кризиса!
Но не обязательно покупать само сырье. Китайская алюминиевая компания Aluminum
Corporation of China за $19,5 млрд купила 18% подешевевших за последнее время акций
британо-австралийского производителя руды Rio Tinto. Таким образом, Aluminum
Corporation of China обеспечивает себя рудой на годы вперед.
50