Галенович Ю.М. Смерть Мао Цзэдуна

Подождите немного. Документ загружается.

70 Часть

Конец эпохи правления Мао Цзэдуна

На ночь ему сделали укол снотворного.

Кан Кэцин не отходила от мужа. Она вспоминала то, что говорил Чжу

Дэ в эти его последние дни:

«...Хотя во время великой культурной революции в армии и появи-

лись несколько подонков, но если говорить об армии в целом, то ни Линь

Бяо, ни «четверка» не смогут повести ее за собой. Из числа кадровых ра-

ботников они тоже кое-кого переманили; однако большинство кадровых

работников не пойдут за ними. Что же до широких масс, то они тем более

против движения вспять, на которое их толкают; люди не допустят того,

чтобы их заговор удался. Член коммунистической партии непременно дол-

жен отстаивать истину, вне зависимости от того, в каких трудных и слож-

ных условиях ему приходится находиться; нужно всегда твердо верить в

революцию.

...Я напряженно работал десятки лет, боролся. Я спрашивал у своей

совести и считаю, что моя совесть чиста перед партией и перед народом.

Единственно, за что я не спокоен, это за наше младшее поколение. Если

они заразятся вредными идеями и если даже после того, как жизнь даст им

несколько уроков, они по-прежнему не сумеют раскаяться и исправиться,

то в этом случае ты разорви с ними родственные связи, чтобы избежать

того, чтобы они использовали наше имя и под его прикрытием творили

свои дурные дела. Деньги, которые я скопил, все целиком отдай партии, ни

копейки не оставляй ни детям, ни внукам...»

Несмотря на усилия врачей, поворота к лучшему не наступало; ему，

лаоборот, становилось хуже и хуже.

В начале июля Чжу Дэ навестил один из руководителей ЦК п冲тии (в

печати его имя не называлось; можно предположить, что это был Хуа Го-

фэн). Чжу Дэ было трзщно говорить. Держа посетителя за руку, он сказал:

«Тебе следует взяться за экономику!.. .Авторитет нашего государства на меж-

дународной арене следует повышать и только повышать; нельзя допускать

его снижения! ...И производство в стране должно только увеличиваться,

нельзя допускать его падения! •. .Как бы там ни было, а всеравно надо про-

КЗБОДСТБО... увеличивать! Я еще смогу сделать кое-что... хочу работать…

быть революционером до конца!»

6 июля 1976 г. в 3 часа 01 минуту Чжу Дэ умер. [1]

Представляется, что последние месяцы жизни Чжу Дэ, первая поло-

вина 1976 г., это очень важное время его жизни и деятельности.

Чжу Дэ понимал, что ушли из жизни Лю Шаоци, Чжоу Эньлай, что

уже недееспособен Мао Цзэдун. Он считал, что настало его время.

В эти месяцы можно было видеть совершенно преобразившего ся Чжу

Дэ. Он помолодел, излучал энергию. Раньше долгие годы он казался беспо-

мощным старцем, который не мог даже ходить. Весной и летом 1976 г. он

всем своим поведением показывал, что сил у него достаточно. Он действи-

Глава третья. 6 июля 1976 г. 一 день кончины Чжу Дэ

тельно рьяно взялся за работу и демонстрировал, что намерен вести себя как

самый старший среди руководителей и по возрасту, и по положению.

Далеко не случайно он не упоминал тогда о Мао Цзэдуне, хотя тот

был еще жив. Не случайно и то, что Чжу Дэ давал указания практически и

формально первому руководителю того времени ——Хуа Гофэну. В то же

время Чжу Дэ демонстрировал свое желание общаться с простыми людь-

ми. Совершенно очевидно, что Чжу Дэ отрицал «культурную революцию».

Если бы не болезнь, Чжу Дэ，несомненно, сыграл бы еще более важ-

ную роль в истории Китая.

За годы работы в Китае мне доводилось неоднократно видеть его.

Это был удивительно привлекательный человек. Общаясь с ним, вы

сразу же чувствовали, что перед вами искренний и душевный человек,

обладавший большим обаянием.

Помнится, в 1965 г” накануне «культурной революции»，состоялась

встреча Чжу Дэ с послом нашей страны в КНР С.Г. Лапиным. Мне дове-

лось быть переводчиком нашего посла.

Это было время, когда многие официальные лица в КНР намеренно

подчеркивали свою верность курсу Мао Цзэдуна на осуждение нашей стра-

ны, на критику всего, что делалось у нас, и, главное, нас обвиняли в том,

что якобы мы виноваты в ухудшении двусторонних отношений.

Чжу Дэ вел беседу так, будто бы никакого ухудшения не было. Может

быть, он полагал, что и это, как и «культурная революция», только времен-

ное отклонение от добрых взаимоотношений между нами.

Помнится, что мое первое впечатление о Чжу Дэ связано с его выс-

туплением, которое мне довелось услышать в 1954 г. Чжу Дэ с поразитель-

ной откровенностью говорил о том, что он считает главной проблемой в

КНР: о трудностях при налаживании отношений между городом и дерев-

ней, между крестьянами и рабочими, интеллигенцией, городским населе-

нием. Чжу Дэ считал необходимым создавать снабженческо-сбытовые ко-

оперативы для продажи сельскохозяйственной продукции в городах. Он

был увлечен этой идеей. Ощущалось, что он настроен на решение реаль-

ных проблем внутри Китая, и при этом, я уже говорил об этом, Чжу Дэ

полностью исключал мысль о враждебном отношении к нашей стране.

В Китае, в КПК всегда были привлекательные политические деятели,

которые думали и думают прежде всего об интересах людей, народа и в то

же время считают, что между нашими странами должны существовать от-

ношения сотрудничества, исключающие вражду, тем более военную, что

это отвечает коренным интересам обеих наций. Чжу Дэ ——выдающийся

китайский политический деятель, всю жизнь посвятивший воплощению в

жизнь именно этих идей и убеждений.

Глава четвертая

28 июля 1976

г.

— день землетрясения

28 июля 1976 г. в КНР в районе города Таншаня (провинция Хэбэй)

произошло землетрясение, которое по своим последствиям стало самым

страшным в мире за последние четыре столетия. В результате этой траге-

дии погибли 242 769 человек, получили тяжелые травмы 164 851 человек.

Землетрясение произошло в точке с координатами 118,2 градуса вос-

точной долготы и 39,6 градуса северной широты.

Это случилось в 3 часа 42 минуты 53,8 секунды 28 июля 1976 г. в

Таншане — промышленном городе с миллионным населением. Город спо-

койно спал, когда в один миг произошло землетрясение, сила которого была

такова, как будто на глубине 16 км взорвались одновременно 400 тех атом-

ных бомб, что обрушились в свое время на Хиросиму; сила землетрясения

составила 7,8 балла.

Проснулся близлежащий Тяньцзинь; в Пекине дрожали здания. Толчки

ощущались на север от Таншаня вплоть до Харбина; на юг вплоть до Банбу,

что в провинции Аньхой，и до провинции Цзянсу; на запад до Внутренней

Монголии, до Нинся-Хойского автономного района; на восток до Бохайско-

го залива и границ КНР на северо-востоке.

Катастрофу никто не ожидал. Позднее вспоминали, что за несколько

дней до землетрясения странно вели себя рыбы и в водохранилище, и в

аквариумах: они словно стремились выпрыгивать из воды, насекомые и

птицы собирались в стаи и как будто не могли или не хотели сдвигаться с

места. Повсюду бегали мыши.

Природа предостерегала людей.

Прибыло морской воды, которая стала мутной. Ныряльщики видели

под водой полосы света. Вода в колодцах где-то уходила, а где-то ее уро-

вень поднимался. Выключенные лампы дневного света загорались сами

по себе. Было много странных явлений.

Той ночью кричали кошки; собаки не давали людям спать.

Перед самым землетрясением наступила полная тишина.

Сразу после первых ударов стихии четверо жителей Таншаня, поняв-

ших, что нужно немедленно и без прикрас рассказать о масштабах несча-

стья в Пекине, на автомашине помчались в столицу. В 8 часов утра они

уже были в Госсовете КНР. Они рассказали о том, что Таншань，стерт с

лица земли трем заместителям премьера Госсовета КНР: Ли Сяньняню,

Глава четвертая. 28 июля 1976 г. — день землетрясения

Цзи Дэнкую, Чэнь Силяню. Присутствовал и первый секретарь пекинско-

го горкома КПК У Дэ.

На помощь пострадавшим были направлены 100 ООО солдат, более

ООО

врачей и медсестер. Они быстро прибыли на развалины Таншаня.

Раненых вывозили во многие провинции и крупные города КНР. До

25 августа были отправлены 1569 железнодорожных составов с ранены-

ми, 470 авиарейсов; 100 263 раненых были переведены в Пекин, Цзилинь,

Ляонин, Шэньси，Хэнань, Хубэй, Цзянсу, Аньхой，Шаньдун，Чжэцзян,

Шанхай.

Из-под завалов удавалось извлекать людей даже на тринадцатый и на

пятнадцатый день после землетрясения.

Во время землетрясения в Таншане погиб 51 иностранец: датчане,

французы, японцы.

Тысячи китайцев откликнулись на беду, стремясь оказать бескорыст-

ную помощь пострадавшим, в то же время были задержаны более 1800

мародеров.

У всего того, что происходило после землетрясения, была и полити-

ческая сторона.

Это несчастье случилось в тот момент, когда в высшем руководстве

партии и государства обстановка была крайне неблагоприятной для насе-

ления.

Прежде всего, это было время, когда официально продолжалась

«великая пролетарская культурная революция», чьи идейно-теорети-

ческие и политические установки главенствовали. Эти установки не

содействовали решению практических вопросов; они лишь осложня-

ли жизнь людей.

Руководители были озабочены борьбой за власть накануне близкого

ухода из жизни Мао Цзэдуна.

Мао Цзэдун был жив или еще жив. Однако он физически существо-

вал, но не был дееспособен. Поэтому большинство руководителей пред-

почитали сохранять статус-кво и ничего не предпринимать до того, как

Мао Цзэдун испустит последний вздох.

Ситуация характеризовалась тем, что после событий на площади Тянь-

аньмэнь в апреле 1976 г. из руководства был вытеснен Дэн Сяопин, но не

репрессирован. У Дэн Сяопина стало меньше рычагов власти, однако и он,

и другие старые руководители ждали своего часа, насколько это можно

было в их положении, готовились к нему.

Собственно, речь шла не только о Дэн Сяопине, но о многочисленных

кадровых работниках партии, часть из которых была отстранена от власти,

часть репрессирована, а часть понижена в должностях. Вместе с тем были и

такие старые руководители, которые сохраняли власть, особенно среди вое-

начальников. Все они были настроены против «культурной революции» и

Часть I. Конец эпохи правления Мао Цзэдуна

ее выдвиженцев. Их взрыв назревал. Его сдерживало лишь то обстоятель-

ство, что Мао Цзэдун был еще жив.

В грядущих событиях Дэн Сяопин мог играть важную роль. Мог ока-

заться на гребне новой волны. Но не как «лидер номер один», а вместе с

другими старыми руководителями. Иными словами, имя Дэн Сяопина могло

стать знаменем протеста. Он сам мог стать символом протеста, но реально

он должен был считаться и делить власть с другими старыми руководите-

лями.

Более того，у старых руководителей，особенно у тех, кто действитель-

но подвергся репрессиям, были и свои взгляды, которые далеко не всегда

совпадали со взглядами Дэн Сяопина.

В борьбе против выдвиженцев «культурной революции» Дэн Сяопин

и другие противники «культурной революции» могли быть вместе. При

выработке политики после «культурной революции» могли возникать раз-

ные предложения о пути движения Китая в будущее.

Практически высшим руководителем партии и государства был в то

время Хуа Гофэн. Он полностью разделял теоретические взгляды Мао Цзэ-

дуна, прежде всего и особенно — его теорию «культурной революции».

Хуа Гофэн поднялся к вершинам власти на волне этой «революции», отно-

сясь к числу ее выдвиженцев. Вместе с тем он должен был считаться со

старыми руководителями, особенно с военачальниками, когда речь шла о

практических вопросах руководства партией и государством.

Активную роль играли в этот момент те, кого именовали «четверкой»,

входя в состав высшего руководства КПК и держа в руках многие рычаги

власти. Чжан Чуньцяо претендовал на руководство правительством. Ван

Хунвэнь — на руководство партийным аппаратом. Яо Вэньюань — на ру-

ководство фронтом пропаганды и агитации, руководство идеологическим

фронтом. Цзян Цин «примеривала платье будущей императрицы» Китая.

Во всяком случае в сфере идеологии, пропаганды господство идей «куль-

турной революции» и власть их проводников были подавляющими.

Более того, в номенклатуре КПК, спустя десять лет после начала «куль-

турной революции», значительную часть составляли выдвиженцы «куль-

турной революции», так что «четверка» не была одинока. Все они хотели

сохранять свое положение и готовы были любыми методами бороться за

свои посты и власть.

Напомним, что в момент землетрясения из жизни уже ушли и Чжоу

Эньлай, и Чжу Дэ, иными словами, не было ни главы правительства, ни

главы парламента страны, хотя формально эти посты были заняты, но

эрзац-руководители исполнительной и законодательной власти не име-

ли авторитета умерших и не были столь умелыми руководителями прак-

тической работы，работы по руководству государственными учрежде-

ниями.

Глава четвертая. 28 июля 1976 г. — день землетрясения

Поэтому и меры, которые принимались, и особенно политические ус-

тановки, выдвинутые в те страшные дни，были либо далеки от интересов

людей, либо минимальны, либо были в лучшем случае полумерами. На деле

руководство думало больше о себе, о своей политической карьере, о гряду-

щей борьбе за власть после близившейся смерти Мао Цзэдуна. Все это лишь

усугубляло положение пострадавших.

Одной из ошибок тогдашнего руководства был принцип «опоры на

собственные силы», на

то，что

Пекин «вооружен марксизмом-ленинизмом,

идеями Мао Цзэдуна»，а потому нет необходимости принимать помощь

из-за рубежа, которую предлагали, в частности, ООН, США, Великобри-

тания и т.д.

Только спустя годы кое-кто в КНР начал осознавать пагубность этого

решения. Так, например, Чи Хаотянь (во время землетрясения замести-

тель политкомиссара Пекинского военного округа) признал, что была до-

пущена «политическая ошибка». При этом он вспомнил о том, что постра-

давший район посетила делегация ЦК КПК. Руководитель делегации (ско-

рее всего, Хуа Гофэн) говорил: «Вот тут иностранцы проявляют желание

приехать в Китай. Предлагают нам помощь. Но мы，наша великая Китай-

ская Народная Республика, не нуждаемся в том, чтобы чужие влезали в

наши дела. Мы не нуждаемся в том, чтобы чужие оказывали нам помощь!»

Чи Хаотянь продолжал: «Услышав эти слова, военнослужащие НОАК были

растроганы; они аплодировали, плакали и выкрикивали лозунги. И сколь-

ко же лет должно было пройти, пока осознали, что это была огромная глу-

пость! Ведь стихийные бедствия— это бедствия для человечества в це-

лом; и разве мы не оказываем большую помощь странам, пострадавшим

от стихийных бедствий!»

Так воплотился в жизнь один из основных принципов, составляющих

фундамент мировоззрения Мао Цзэдуна и его последователей. Это мысль о

том, что Китай и китайцы — не такая страна и не такие люди, как все осталь-

ные. С этой точки зрения, суть Китая и китайцев — это их особенность, от-

дельность, специфичность, своеобразие и в то же время превосходство над

остальным миром. Мир должен подчиниться Китаю, должен быть ассимили-

рован Китаем. Вся планета пока делится на две части. Одна из них — Китай,

другая — все остальное. Все остальное способно на некие технические и тех-

нологические достижения, которые, однако, являются лишь орудиями, рыча-

гами, помогающими осуществлять китайские идеи. Мышление лкадей долж-

но стать таким, каким является мышление людей в Китае, причем не просто в

Китае, а в Китае, который руководствуется идеями Мао Цзэдуна и его после-

дователей. Этот Китай, в частности, не только не нуждается в помощи извне,

но сам способен решать не только свои проблемы, но и проблемы всего мира,

если не сейчас, то со временем. Китайский образ мыслей, пришедший из глу-

бины тысячелетий и вылившийся в форму современных теорий, идей Мао

Часть I. Конец эпохи правления Мао Цзэдуна

Цзэдуна и его последователей, рассматривается в этом аспекте как главная

особенность всего китайского, как суть Китая и китайцев. Эта суть может

приобретать разную форму в зависимости от обстоятельств. Во времена «куль-

турной революции» это был тот образ мыслей, который предлагал Мао Цзэ-

дун, а вслед за ним его последователи и приверженцы. Это оформлялось в

разные лозунги. Иногда речь шла об «опоре на собственные силы», иногда о

«величии» Китая, КПК, Мао Цзэдуна, его армии. Иногда на первый план вы-

ходили такие политические установки, как лозунг «Возродим нацию Чжун-

хуа», то есть «возродим китайскую нацию», но суть всегда оставалась все той

же: Китай — превыше всего, китайцы — выше всех, миру предстоит быть

ассимилированным китайцами.

Пытаясь объяснить то, что происходило после землетрясения в Танша-

не, некоторые интеллигентные китайцы полагали, что многие присущие толь-

ко китайцам мысли и поступки порождаются длительным состоянием вой-

ны: ведь КПК и руководимая ею армия долго находилась в позиции слабой

стороны, поэтому-то эти люди и привыкли придавать такое важное значе-

ние политическому энтузиазму и силе духа.

Действительно, после землетрясения происходило то, во что с трудом

теперь верится даже самим участникам событий. Например, в районе зем-

летрясения повсеместно можно было увидеть лозунги, пестрящие слова-

ми «политический энтузиазм» и «сила духа».

Вот некоторые из них: «Пусть земля содрогается, а мы будем продол-

жать делать наше дело!», «Нам землетрясение, а мы в ответ революцию!».

В армии главными стали лозунги: «Каждое землетрясение — это еще один

урок коммунизма!», «Мы откроем себе путь кампанией широкой критики，

мы будем яростно критиковать «теорию затухания классовой борьбы», «те-

орию упования исключительно на производительные силы》，�теорию ма-

териальной базы» и таким образом будем способствовать работе по лик-

видации последствий землетрясения», «Спасибо председателю Мао Цзэ-

дуну, спасибо Освободительной армии，и пусть мы, жители Таншаня, бу-

дем вкушать «рис дружбы», пить «воду сочувствия», носить «одежду на-

шего (то есть не иностранного) фасона».

Звучали, например, призывы спасать прежде всего не людей, а скот,

принадлежавший производственной бригаде.

Землетрясение в Таншане и смерть Мао Цзэдуна разделяют всего

сорок дней. В августе в Таншане не было слез. Люди переносили горе

молча, просто сообщая друг другу，сколько у кого человек погибло в

семье.

Спустя месяц с небольшим, в сентябре 1976 г., весь Таншань рыдал.

Люди в слезах падали на землю. Таншань, потерявший 240 тысяч родных

людей, больше месяца не выражал скорби. А тут как плотину прорвало. Во

время траурных митингов кое-где даже земля становилась влажной от слез.

Глава четвертая. 28 июля 1976 г. — день землетрясения

Возможно, это была не скорбь по одному человеку, а прорыв накопив-

шегося горя по своим родным и близким. Во всяком случае, это характер-

ное проявление бесчеловечности системы, созданной Мао Цзэдуном.

После землетрясения в Таншане остались сиротами 3000 детей. Их

собирали, отправляли в другие города страны. Нашлось много семей, ко-

торые приняли этих несчастных как родных и вырастили их. Это было

проявлением человеческих чувств，которые сохраняются в том или ином

виде при любых политических режимах.

В то же время после землетрясения проявилась и малая образован-

ность основной массы населения, усугубленная воспитанием в духе идей

Мао Цзэдуна, в частности, отрицавших и само знание, и его носителей —

интеллигентов.

Так，жители Таншаня с ненавистью относились к сотрудникам госу-

дарственного учреждения, которое занималось изучением землетрясений.

Люди не желали разговаривать с ними, отвечать на их профессиональные

вопросы. Никто не хотел им помогать, часто приходилось слышать такие

слова: «Да чтоб вы от голода подохли!», «Да чтоб вас лихоманка порази-

ла!», «Да вас расстрелять и то мало!»

К слову сказать, в годы правления Мао Цзэдуна в КНР привычным

стало такое понятие, как «расстрел». Он представлялся естественным и

единственным решением многих проблем. В этом также выразилась сущ-

ность учения, которым руководствовались Мао Цзэдун и его последовате-

ли.

Можно привести один случай как пример отношения к образованным

людям после землетрясения.

Ху Кэши был членом постоянного комитета ВСНП в 1980-х

гт.

До «куль-

турной революции» он работал в ЦК КСМК. Тогда руководители КСМК были

известны под общим именем «Трое Ху и один Ван», то есть Ху Яобан, Ху

Цили, Ху Кэши и Ван Чжаохуа. Во время «культурной революции» все они

стали�объектами критики». К работе Ху Кэши вернули только в 1974 г. Его

назначили руководителем партийной группы в государственном управле-

нии по вопросам землетрясений.

28 июля спустя два часа после удара стихии он приехал в район Тан-

шаня, но оказалось, что он никому не нужен, и никто не привлек его к

работе. Конечно, он очень переживал это.

Объяснялось же все просто. В январе 1976 г. на митинге в Академии

наук Китая, посвященном критике того, что тогда именовалось «правоук-

лонистским поветрием пересмотра дел», один из выступавших обрушил-

ся на Ху Яобана，Ли Чана и Ху Кэши. После этого на целых полгода Ху

Кэши, Ху Яобан и Ли Чан были отстранены от работы. Все это время шли

Часть I. Конец эпохи правления Мао Цзэдуна

нескончаемые митинги, на которых всех их терзали и критиковали. Ху Кэши

был сильно разгневан и решил ничего не говорить. Он полагал, что, когда

Китай лишился Чжоу Эньлая, Чжу Дэ, этих двух, по его мнению, великих

людей, летом 1976 г. страна приблизилась к краю бездны. И тут стихийное

бедствие наложилось на политическое бедствие!

После землетрясения он занимался обычной административной ра-

ботой: «сидел на телефоне», отправлял информацию и т.п. Все это свиде-

тельствовало о том, что политическая машина, управлявшая тогда Кита-

ем, не нуждалась в специалистах и умелых админимтраторах, которые за-

нимались проблемой, которая была актуальной и требовала объединения

усилий всех знающих лкщей.

Наконец, можно отметить, что политический механизм, созданный

Мао Цзэдуном，ставил свои политические лозунги и установки выше жиз-

ни человека, выше обеспечения безопасности собственно китайцев.

Заведующая центром анализа в управлении по землетрясениям Мэй

Шижун в свое время училась в СССР, была аспиранткой в Институте фи-

зики земли АН СССР. В 1970 г. в одном из своих докладов она называла

районы, на которые следовало обратить внимание в связи с вероятностью

там землетрясений в ближайшие 10 лет. В том числе писала и о районе

Таншаня. [1]

На ее предупреждения, конечно же, не обратили внимания ни Мао

Цзэдун, ни его помощники и последователи. Особенно в связи с тем, что

речь шла о знании, принесенном в Китай из нашей страны. Мао Цзэдун и

его приверженцы отрицали не только знание, не только его носителей，но

и любую вероятность того, что в другой стране могло быть что-либо по-

лезное для Китая.

Глава пятая

9 сентября 1976

г.

— день смерти Мао Цзэдуна

Уход Мао Цзэдуна из жизни был затяжным. Об обстоятельствах пос-

ледних лет его существования и деятельности дают некоторое представле-

ние воспоминания Чжан Юйфэн, пятнадцать лет практически жившей бок

о бок с ним.

Кто такая Чжан Юйфэн? Мне довелось переводить обмен репликами

между А.Н. Косыгиным и Лю Шаоци в 1965 г.

Тогда, отвечая на вопрос А.Н. Косыгина, Лю Шаоци сказал: «Она

(Чжан Юйфэн) помогает ему (Мао Цзэдуну) в быту».

Конечно, воспоминания Чжан Юйфэн окрашены ее личным отноше-

нием к Мао Цзэдуну. На них также лежит печать отдела пропаганды ЦК

КПК и вообще оценки Мао Цзэдуна руководством КПК в конце 1980-х гг.

И тем не менее, а может быть, и в этой связи ее воспоминания заслужива-

ют внимания, так как это один из немногих источников сведений о част-

ной жизни Мао Цзэдуна.

Итак, предлагаю читателям перевод воспоминаний Чжан Юйфэн, на-

писанных ею в 1988 г.

Чжан Юйфэн

Несколько штрихов к картине последних

лет жизни Мао Цзэдуна, Чжоу Эньлая

Двенадцать лет тому назад год дракона (1976 г.) принес с собой ог-

ромные перемены; тогда все пошло вверх дном.

Чувства людей были в том году необычайно обострены. Особенно ког-

да дело касалось известий о закате таких суперзвезд, как Чжоу Эньлай, Мао

Цзэдун. Тут ходили самые разнообразные слухи. Тогда не разрешалось рас-

сказывать о том, что происходило в Чжуннаньхае (бывший императорский

дворец, а с 1949

г.

резиденция руководителей КПК и КНР в Пекине. —Ю.П);

поэтому очень многое оставалось под густым покровом тайны. Прочитав

недавно статью под заголовком «История не должна представлять собой

скопище «Загадок», подписанную Цзя И, я, можно сказать, прозрела и при-

шла к определенным выводам.

Сегодня по договоренности с журналом «Янь-Хуан цзысунь» я опи-

сываю кое-что из того, что происходило во время болезни председателя