Галенович Ю.М. Смерть Мао Цзэдуна

Подождите немного. Документ загружается.

100 Часть I. Конец эпохи правления Мао Цзэдуна

лиц из политбюро, от партии, правительства, армии, которые должны были

участвовать в митинге, и о траурной речи.

Учитывая тяжесть заболевания председателя, ЦК партии не планиро-

вал участие председателя Мао Цзэдуна во всех мероприятиях, связанных с

кончиной премьера Чжоу Эньлая.

Когда председатель Мао Цзэдун читал этот доклад, я все время, нахо-

дясь подле него, ждала; уж и не знаю почему, но в моей душе, душе рядо-

вого человека, все время теплилась надежда на то, что, может быть, паче

чаяния, возникнет такое же внезапное решение, как и четыре года тому

назад, когда председатель посетил траурный митинг по случаю кончины

товарища Чэнь И, надежда на то, что, может быть, председатель тоже смо-

жет участвовать и в траурном митинге по случаю кончины премьера Чжоу

Эньлая. И тогда слова, которые долго накапливались в моей душе, непро-

извольно сорвались с губ; я, как ребенок, взяла на себя смелость и спроси-

ла председателя: «Поедете участвовать в траурном митинге по случаю кон-

чины премьера Чжоу Эньлая?» И тогда председатель, который постоянно

пребывал в состоянии скорби, в этот момент, держа в одной руке доку-

мент, который он еще не успел положить, другой рукой легонько похлопал

себя по своим чуть согнутым ногам, страдая и через силу сказал мне: «Я

тоже не могу сдвинуться с места».

Услышав эти слова и поглядев на измученного болезнями, лежащего

на постели председателя Мао Цзэдуна, я не могла сдержать слез. Я испы-

тывала чувство сожаления; мне не следовало задавать такой вопрос пред-

седателю Мао Цзэдуну, который был уже без сил и не мог передвигаться.

После X съезда КПК председатель Мао Цзэдун много раз уклонялся

от различных встреч и не желал демонстрировать свое старческое состоя-

ние, давая мне знать об этом; он не хотел, чтобы люди видели его страдаю-

щим от недугов в последние годы его жизни.

Председатель не без сожаления сказал: «Я ведь не смог присутство-

вать и на траурных митингах по случаю кончины тех нескольких чело-

век». Согласно тому, как я это понимаю, он, упоминая о тех нескольких

людях, имел в виду умершего в апреле 1975 г. Дун Биу, который вместе с

ним был среди участников I съезда КПК, а также имел в виду траурные

митинги по случаю кончины нескольких других старых товарищей. (Кста-

ти, среди них мог быть и Кан Шэн. —Ю.Г.)

Он дал мне знак подать ему красный карандаш^ к которому он при-

вык, и на докладе, который был представлен ему для прочтения, в том ме-

сте, где стояло слово «Председатель», очень ровно и четко нарисовал кру-

жок. Будучи присовокуплен к словам траурной речи, этот кружок переда-

вал глубокую скорбь председателя Мао Цзэдуна о премьере Чжоу Эньлае.

Этот кружок выразил глубокие дружеские чувства председателя Мао Цзэ-

дуна к премьеру Чжоу Эньлаю. Однако в глазах народа это был поистине

Глава пятая. 9 сентября 1976 г. 一 день смерти Мао Цзэдуна

101

слабый, слишком слабый знак. Как мог этот карандашный кружок выра-

зить все чувства, которые он испытывал при расставании с соратником, с

которым прошел через бури в одной лодке десятки лет!

Проявления сюрби на всем многокилометровом протяжении улицы

Чанъаньцзе выразили чувства миллиарда людей; многочисленный народ

так надеялся на то, что председатель Мао Цзэдун сможет появиться на

траурном митинге по случаю кончины премьера Чжоу Эньлая! Однако

если бы народ знал о том, в каком состоянии находился тогда председа-

тель Мао Цзэдун, то он непременно счел бы нужным, чтобы те, кто рабо-

тал подле председателя Мао Цзэдуна, берегли здоровье председателя Мао

Цзэдуна.

После того как я сделала все, что было положено, с документами, ка-

савшимися как траурного митинга по случаю кончины премьера Чжоу

Эньлая, так и речи на его похоронах，на которых председатель поставил

свой кружок, я спросила у товарища Чжан Яоцы: «А мы тоже будем уча-

ствовать в траурном митинге по случаю кончины премьера Чжоу Эньлая?»

Чжан Яоцы рекомендовал мне: «Вам идти не надо. Я буду вас представ-

лять. Сейчас тем более важно, чтобы вы заботились о председателе».

После того как премьер Чжоу Эньлай ушел из жизни, настроение у

председателя Мао Цзэдуна было чрезвычайно скверным; он нервничал и

не желал разговаривать. Он безостановочно читал, нещадно эксплуатируя

тот самый единственный глаз, на котором так недавно, только-только, была

сделана операция. Хотя в это время он мог самостоятельно читать ьсниги,

читать документы, однако из-за того, что он был слшшюм слаб, обе руки

его дрожали, и у него уже не было сил поднять их. Стараясь удовлетворить

желание достопочтенного старца читать и преодолевать трудности, каж-

дый из нас, то есть из тех, кто работал подле него, стремился помогать ему,

держа перед ним книгу или документ. Думается, что в это время он мог

уходить от страданий, которые доставляли ему болезни, только погружа-

ясь в чтение книг и документов.

Стремясь сохранить лишь недавно выздоровевший глаз председателя,

врачи рекомендовали ему не читать слишком много, не переутомлять глаз.

Но он совершенно не желал прислушиваться к этим советам, а мне

оставалось только, выполняя пожелания достопочтенного старца, давать

ему безостановочно читать или просматривать документы либо книги...

Последняя ночь в канун последнего для него Нового года

(по китайскому календарю. _ Ю.Г.)

Весной 1976 г. во время праздника весны и сама погода, и реальная

действительность были таковы, что просто мороз по коже подирал. Это

была очень холодная зимняя ночь; на небе в темноте мерцали звезды;

102

Часть I. Конец эпохи правления Мао Цзэдуна

дом председателя Мао Цзэдуна，то есть павильон Ююнчи в Чжуннань-

хае, тонул во мраке. Слабый свет бросала лишь ровная цепочка фонарей.

Кроме наводившего уныние и страх ветра, не было слышно ни звука. Вот

такой одинокой, такой холодной и была ночь в Ююнчи накануне празд-

ника весны.

У председателя Мао Цзэдуна не было гостей; не было и его родственни-

ков, а с ним были только те, кто работали подле него; они вместе коротали

последнюю в его жизни ночь перед праздником весны.

Новогодний ужин я скормила ему ложечка за ложечкой. К этому вре-

мени председатель не только утратил способность и силы, необходимые

для того, чтобы, как говорится，«поднять руку за пищей», но ему было

очень трудно даже «открыть рот, когда к нему поднесена еда» и сделать

глотательное движение. В тот день, как и обычно, лежа на кровати на боку,

он съел несколько кусочков рыбы из Учана, которую он очень любил, и

немного рисовой кашки. Это и был самый последний новогодний ужин

великого вождя.

После еды мы помогли ему встать с кровати и проводили в гостиную.

Он сел в кресло, откинул голову на спинку кресла и отдыхал, спокойно

сидел там. Наступала ночь, и издалека стали слышны разрывы новогодних

хлопушек. Он посмотрел на тех сотрудников, которые днем и ночью были

с ним. Дальние разрывы хлопушек навели его на мысль о том，как это было

в прежние годы. Тихим глухим голосом он сказал мне: «Запалите хлопуш-

ки. Вам, молодым, тоже надо бы встретить Новый год». Тогда я и уведоми-

ла об этом его желании тех сотрудников, которые в это время находились

на дежурстве. Они взяли несколько хлопушек и стали поджигать их за до-

мом. Когда председатель Мао Цзэдун услышал взрывы хлопушек, на его

похудевшем дряблом лице появилась слабая улыбка. Мы в душе поняли,

что эта слабая улыбка председателя есть проявление его добрых пожела-

ний, адресованных нам — работникам, которые находились при нем. Это

был тот самый момент, когда председатель Мао Цзэдун, достопочтенный

старец, который прошел через огонь и дым ожесточенных многодесяти-

летних войн, провел за собой через трудности китайский народ к созда-

нию. Китайской Народной Республики, в последний раз слышал «орудий-

ные залпы». Эти взрывы он посвятил нам. В последний момент своей жиз-

ни он по-прежнему вдохновлял нас на то, чтобы мы избавлялись от уста-

ревшего и шли навстречу новому. [1]

Так заканчиваются воспоминания Чжан Юйфэн. Этот рассказ о физи-

ческом состоянии Мао Цзэдуна в последние годы его жизни и фактически

перед смертью помогает составить представление и о ситуации в руковод-

стве партии и государства, и об атмосфере в КНР. Система, созданная Мао

Цзэдуном, отмирала по частям. Она продолжала функционировать и в те

Глава пятая. 9 сентября 1976 г. 一 день смерти Мао Цзэдуна

103

годы, когда сам Мао Цзэдун был фактически недееспособен. Мао Цзэдун

уходил из жизни долго, и это был мучительный процесс. При этом, судя по

существующим описаниям и воспоминаниям, Мао Цзэдун был совершен-

но одинок. Во всяком случае, у него не было желания видеть ни своих

родственников, включая жену и дочерей, ни своих коллег по руководству

партией, армией и государством.

Как человек Мао Цзэдун был, очевидно, предельно эгоистичен и к

тому же никому не доверял; в результате он остался в конце своих дней в

одиночестве.

Как политик он также остался как одинокая вершина построенной им

пирамиды власти в стране; это была вершина, которая вознеслась выше

облаков.

Если Мао Цзэдун был такой вершиной, то партийная номенклатура ——

это сама тяжелая гора, которая давила на людей. Народ Китая при правле-

нии Мао Цзэдуна буквально влачил жалкое существование и страдал, не

ведая ничего о взаимоотношениях внутри партийной номенклатуры, в этом

бесчеловечном механизме, созданном Мао Цзэдуном. К концу его жизни

все в Китае практически ждали его ухода с исторической сцены как начала

избавления от тирании, которой не было равных в истории страны.

Смерть Мао Цзэдуна наступила в 1976 г.

Во время праздника весны, в канун Нового года по китайскому лун-

ному календарю, Мао Цзэдун с обслуживавшими его сотрудниками канце-

лярии ЦК КПК смотрел кинофильм «Незабываемая борьба». Это была кар-

тина, в которой рассказывалось о годах сражений его партии и армии за

власть в стране. Можно предположить, что он захотел пересмотреть этот

фильм потому, что в конце жизни постоянно возвращался к тем дням, ко-

торые были свидетелями его триумфа. Мао Цзэдун стал в старости сенти-

ментален, когда дело касалось его самого. Когда он увидел, как на экране

городские жители бурно радуются, встречая бойцов его армии, входившей

в города в 1949 г., он заплакал; слезы рекой полились по его лицу.

1976 г. по китайскому лунному календарю был годом дракона, что

означало, что человеку во всех его делах будет сопутствовать удача. Одна-

ко все обернулось и для Мао Цзэдуна, и для его приверженцев, и для мно-

гих и многих жителей Китая совершенно по-иному.

8 марта в провинции Цзилинь прошел метеоритный дождь. С неба

падали камни невиданных доселе в истории размеров. Самым крупным

оказался метеорит весом в 1 килограмм 7701раммов.

Когда Мао Цзэдуну прочли сообщение агентства печати Синьхуа об

этом событии, он ничего не сказал. Подошел к окну, посмотрел на небо.

Затем, не сдержавшись, обратился к сотрудникам обслуживавшего его

персонала: «В Китае были ученые, которые полагали，что небо и человек

104

Часть I. Конец эпохи правления Мао Цзэдуна

взаимосвязаны... Они считали, что, когда происходят колебания неба，

тогда дрожит земля; а если с неба падают камни, то это приводит к смер-

ти людей. В романе «Троецарствие» сказано, что в момент гибели Чжугэ

Ляна, Чжао Юня с неба падали камни; было перебито древко знамени.

Великие люди, знаменитые люди действительно отличаются от обычных

людей, даже их смерть оборачивается большим шумом, тут все происхо-

дит не как обычно!»

Кто-то из присутствовавших заметил, что все это суеверия. В ответ Мао

Цзэдун, придавая своим словам глубокий смысл, сказал: «Но почему же тог-

да люди в древности специально создавали такие легенды?»

Мао Цзэдун умел и настоять на своем, и поставить собеседников в зат-

руднительное положение. Он также пользовался привилегией говорить все,

что приходило ему в голову, не будучи связан никакими, казалось бы，обще-

принятыми, по его же настояниям, нормами. Он полагал, что ему позволено

все. Он действительно считал себя выше всех, заставляя окружающих отно-

ситься к себе и своим словам как к пророчествам.

Несчастий в 1976 г. было много. В конце июля произошло страшное

землетрясение в Таншане, о котором мы уже говорили.

Все месяцы этого года, последние месяцы жизни Мао Цзэдуна, ему

становилось все хуже и хуже.

В январе，когда умер Чжоу Эньлай, он уже не мог стоять или держать-

ся на ногах и сам говорил тогда，что у него «ноги не ходят».

В то же время он до последнего цеплялся за жизнь, за возможность

еще и еще раз выступить в качестве, по его мнению, самого выдающегося

политического деятеля планеты.

В конце апреля Мао Цзэдун захотел принять премьер-министра Новой

Зеландии Малдуна. Мао Цзэдун принял его сидя; во время беседы он почти

не поворачивал головы и говорил очень медленно с большими усилиями.

Беседа продолжалась 10 минут. Это уже ничем не отличалось от ритуально-

го приема иностранца императором Китая.

В мае Мао Цзэдун принял премьер-министра Сингапура Ли Куан Ю.

Это был последний иностранец, с которым встречался Мао Цзэдун в своей

жизни. Мао Цзэдун говорил очень тихим голосом. Его племянница Ван

Хайжун сначала переводила то, что ей удавалось разобрать, на общепо-

нятный китайский язык, затем слова председателя переводили для Ли Ку-

ан Ю на английский язык.

Все это производило тягостное впечатление. И дело было не только

том, что было жаль старого и немощного человека. Руководители КПК и

КНР решили, что такие встречи Мао Цзэдуна с иностранцами наносят

ущерб их престижу. Кроме того, они ощутили, что Мао Цзэдун настолько

ослаб физически, что возможно практически не считаться с его волей, ког-

да речь шла о повседневных делах.

Глава пятая. 9 сентября 1976 г. 一 день смерти Мао Цзэдуна

105

В июне 1976 г. Мао Цзэдун больше не мог подниматься с постели.

Несмотря на то что он хотел продолжать работать, ЦК КПК принял реше-

ние о том, что он больше не будет принимать иностранцев. Так закончи-

лась его внешнеполитическая деятельность.

Однако уже после этого Мао Цзэдун созвал заседание политбюро ЦК

КПК прямо у своей постели.

Такое случалось и ранее, Так, Мао Цзэдун в последний раз позвал к

себе на беседу советского посла С.В. Червоненко в 1960-х гг. и принял его,

лежа в нижнем белье в своей постели. Члены высшего руководства партии и

государства и советский посол сидели в его спальне-кабинете у его постели,

а он рассуждал, в частности, о том, что, несмотря на споры и разногласия

между Китаем и нашей страной, ничего страшного не произойдет, птицы

будут продолжать летать, рыбы будут плавать, женщины будут рожать де-

тей, и небо не обрушится.

Созвав на сей раз, летом 1976 г., заседание политбюро и глядя на мол-

чавших коллег, Мао Цзэдун сказал: «Человек обычно редко доживает до

семидесяти лет, а мне уже за восемьдесят. Давно пора умереть. — Помед-

лил и добавил: — За всю свою жизнь я совершил два дела. Во-первых, так

долго, столько лет вел борьбу против Чан Кайши и выгнал его на эти не-

сколько островов в море. Восемь лет давал отпор Японии и, наконец, по-

просил японцев вернуться восвояси, к себе домой. Когда же вошли в Пе-

кин, то это, в общем, можно сказать, было вступлением в Запретный импе-

раторский город или дворец. Мало кто имеет тут иное мнение. Только все-

го лишь несколько человек. Мне они все шепчут на ухо. Все твердят об

одном и том же, хотят, чтобы я как можно раньше возвратил эти несколько

морских островов. Вот и все их пожелания.

Во-вторых, и это вы знаете, начал и развернул великую культурную

революцию. Это поддерживают немногие, а тех, кто выступает против это-

го, немало.

Оба этих дела не завершены; это то, что пойдет в завещание, что мне

приходится оставить следующему поколению... Поработал я не слишком

хорошо; остается посмотреть, на что окажутся способны следующие поко-

ления? Непременно будет разить вонью и будут литься реки крови. А как вы

будете действовать? Это известно только небу». [2]

Итак, Мао Цзэдун подводил итоги своей жизни и политической дея-

тельности, считая, что оставляет нерешенные проблемы и задачи. Не уда-

лось покончить с врагами внутри Китая. Не удалось довести до конца «куль-

турную революцию» и добиться единства в отношении этой кампании.

Мао Цзэдун предрекал тяжелое будущее，жестокую борьбу, грязную

работу, кровавые схватки, омерзительную вонь.

Вместе с тем он утверждал, что ему-то что-то сделать удалось, что

он-то оказался выше своих современников. Мао Цзэдун называл при этом

106 Часть I. Конец эпохи правления Мао Цзэдуна

только одно имя. И это не было ни имя его преемника, ни имя его самого

верного и талантливого ученика. Очевидно, он считал, что таких людей

просто не было. Это было имя того, кого Мао Цзэдун считал достойным

стоять в одном ряду с самим собой, кого он считал своим единственным и

главным соперником на политической сцене в Китае. Это было имя Чан

Кайши. (Чан Кайши умер в 1975 г.)

Мао Цзэдун считал, что он одержал победу над Чан Кайши, вытеснив его

с континента на острова. В то же время это не была полная победа. Вопрос

завис настолько, что Мао Цзэдун так и не смог довести дело до конца. Причи-

на была, очевидно, в том, что часть китайской нации не только не приняла

власть Мао Цзэдуна, но и сумела остаться вне этой власти навсеща, во всяком

случае, до конца жизни Мао Цзэдуна.

В отношении своих наследников, последующих поколений Мао Цзэ-

дун выражал сомнения. Он и подталкивал их к продолжению борьбы, и

желал оставаться недосягаемой вершиной в этой борьбе. Мао Цзэдун не

назвал своего преемника. Он считал, что равных ему нет и быть не может.

Не было，с его точки зрения, и достойных занять равное ему положение.

Всю жизнь Мао Цзэдун боролся за власть и за то, чтобы переделать

умы людей, заставив их думать так, как ему этого хотелось. Добиться по-

виновения в континентальном Китае ему удалось. Но довести дело до та-

кой стадии, когда он мог бы покинуть этот мир, будучи удовлетворенным,

оказалось невозможным.

Противники, несогласные оставались и на этих «морских островах»

и особенно внутри его же партии, его же государства. Искоренить инако-

мыслящих не удалось.

Мао Цзэдун одновременно и гордился собой, считая, что он сделал

столько, сколько не смог и не сможет сделать никто, подчинил себе Китай

и китайцев, и осознавал, что все, что было сделано им, вся эта система,

остается без него непрочной, судьба его империи оказывалась неизвест-

ной. Все могло рухнуть.

В конце августа Мао Цзэдун начал впадать в забытье. Благодаря усилиям

врачей он на непродолжительное время приходил в себя. Однако вскоре снова

забывался, впадая в бессознательное состояние. Так продолжалось до начала

сентября. Усилия врачей результатов не давали.

В ноль часов десять минут девятого сентября 1976

г.

Мао Цзэдун умер

на 83-м году жизни.

Траурнад церемония состоялась на площади Тяньаньмэнь в три часа

дня 16 сентября. На площади в Пекине собрали миллион китайцев. Три ми-

нуты по всей стране люди молчали и гудели заводы, поезда，автомашины.

Этим молчанием и воем прощались с Мао Цзэдуном.

Глава шестая

6 октября 1976

г.——день

ареста Цзян Цин

，

Чжан

Чуньцяо

，

Ван Хунвэня

，

Яо

Вэньюаня

В официальном документе, в «Решении по некоторым вопросам

истории партии со времени образования КНР», в частности, сказано

следующее:

«9 сентября 1976 г. умер Мао Цзэдун; контрреволюционный блок Цзян

Цин усилил свою заговорщическую деятельность, направленную на зах-

ват высшей власти в партии и в государстве. Однако в первой декаде ок-

тября 1976 г. политбюро ЦК партии，осуществляя волю партии и народа,

смело разгромило контрреволюционный блок Цзян Цин, положило конец

беде — «великой культурной революции». Это великая победа всей партии,

всей армии и народов всех национальностей всей страны, достигнутая в

результате длительной борьбы. В борьбе за разгром контрреволюционно-

го блока Цзян Цин товарищи Хуа Гофэн, Е Цзяньин, Ли Сяньнянь сыграли

важную роль».

По сути, главную роль в этих событиях сыграл Е Цзяньин. В «При-

ветственном письме товарищу Е Цзяньину от 4-го пленума ЦК КПК 11-го

созыва» было сказано:

«В октябре 1976 г., в тот напряженный момент, когда контрреволюци-

онный блок Цзян Цин осуществлял свой заговор，направленный на захват

высшей власти в партии, Вы вместе с другими товарищами на основании

мнения большинства членов политбюро, выражая волю партии и народа,

смело поднялись на борьбу и разгромили контрреволюционную группи-

ровку Цзян Цин, спасли партию от опасности, которая ей угрожала».

В истории КПК это уникальный случай. Пленум ЦК партии в пись-

менном виде выразил благодарность члену партии за то, что он совершил

в интересах всей партии и всего народа. Такого признания не удостоился в

истории КПК никто из ее членов, кроме маршала Е Цзяньина.

Здесь необходимо сразу же подчеркнуть несколько обстоятельств.

Прежде всего, устранение «четверки» практически сразу же после ухо-

да из жизни Мао Цзэдуна слилось с его смертью и явилось важнейшим

событием в истории КПК и КНР. Благодаря этим решительным действиям

был расчищен путь к началу преобразований и к высвобождению мышле-

ния из оков — политических установок Мао Цзэдуна — особенно периода

«культурной революции», и выходу из самой той ситуации, при которой

108 Часть I. Конец эпохи правления Мао Цзэдуна

важнейшие посты в руководстве партией занимали выдвиженцы «куль-

турной революции»，которые были намерены продолжать борьбу против

значительной части партийной номенклатуры, представлявшей старых

членов КПК，были намерены отрицать почти все то, что делалось до «куль-

турной революции», когда Лю Шаоци и другие руководители выправляли

ситуацию, созданную Мао Цзэдуном.

Парадоксально, но пока Мао Цзэдун был жив’ он в известном смысле

сохранял часть старых руководителей, понимая необходимость использо-

вать их опыт и знания для решения экономических проблем. Старые руко-

водители при живом Мао Цзэдуне не могли выступить против него.

Ситуация кардинально изменилась после его смерти. Больше никто и

не сдерживал старых руководителей и не защищал их. Старые руководи-

тели и выдвиженцы «культурной революции» оказались в состоянии смер-

тельного противостояния. И те, и другие были готовы на крайние действия.

Речь шла о физическом устранении противников. Вопрос был в том, у кого

окажется больше решимости и кто сумеет предпринять активные действия

раньше противника.

Выдвиженцы «культурной революции» не только не были заинтере-

сованы в старых руководителях, но видели в них своих главных смертель-

ных врагов и вполне могли решиться на ликвидацию большинства старых

кадровых работников.

Таким образом, для старых руководителей смерть Мао Цзэдуна яви-

лась рубежом. Они понимали, что необходимо действовать быстро, реши-

тельно и не в рамках выступлений на совещаниях руководства партии. В

противном случае перед ними замаячила угроза физического уничтожения.

В этой ситуации и сыграло свою роль то обстоятельство, что во главе

вооруженных сил после смерти Мао Цзэдуна оказался маршал Е Цзяньин.

Из десяти маршалов КНР к тому времени в живых осталось четверо.

Лю Бочэн был слеп и стар. Сюй Сянцянь практически не принимал учас-

^ тия в делах. Не Жунчжэнь, как и обычно，предпочитал заниматься ВПК,

наращиванием военно-технического, особенно ядерного и ракетного, по-

тенциала НОАК.

Повседневное руководство вооруженными силами осуществлял мар-

шал Е Цзяньин. Это был идеальный штабной работник. Он всю жизнь за-

нимался разработкой разного рода военных операций, а также улаживани-

ем отношений между высшими военачальниками, действуя неизменно в

пользу Мао Цзэдуна.

Е Цзяньин был своего рода «Чжоу Эньлаем в армии». Это тоже был

«гуттаперчевый» и «непотопляемый» политик. Он оказывался одновремен-

но нужен и Мао Цзэдуну, которому необходим был в определенных случа-

ях посредник для связей с высшими военачальниками на местах, и этим

военным, которые, в свою очередь, нуждались не только в посреднике-

Глава шестая. 6 октября 1976 г. — день ареста Цзян Цин..

109

штатском, каким был Чжоу Эньлай, но ив посреднике-военном для согла-

сования проблем с Мао Цзэдуном.

Е Цзяньин был удобен для региональных военных лидеров. Он нахо-

дился в центре и был способен, наряду с Чжоу Эньлаем, представлять и

согласовывать интересы сильных фракций военачальников из различных

регионов КНР, из больших военных округов.

Мао Цзэдун доверял ему. Он, в свою очередь, стремился быть лояль-

ным к Мао Цзэдуну.

Правда, в конце 1950-х гг. мне довелось сопровождать в Москве деле-

гацию во главе с маршалом Е Цзяньином. Делегация побывала в Большом

театре на балете «Красный мак». В музыке балета тогда звучала мелодия

китайской песни, в которой были следующие слова: «Восток заалел, взошло

солнце, это в Китае появился Мао Цзэдун». Меня поразило то, что Е Цзянь-

ин, услышав эту мелодию, тут же сказал: «Это сюда не вписывается».

Е Цзяньин был прав, ибо речь шла о событиях 1920-х гг., когда этой

песни еще не было и Мао Цзэдун не играл той роли, какую ему довелось

сыграть впоследствии. Это было странно. Мне до той поры никогда не

приходилось слышать，чтобы хоть что-нибудь связанное с именем Мао

Цзэдуна хоть кто-нибудь из китайцев ставил под сомнение.

Формально маршал Е Цзяньин оказался среди выдвиженцев «куль-

турной революции». В самом ее начале он громче всех маршалов славил и

Мао Цзэдуна, и его тогдашнего единственного заместителя и преемника

маршала Линь Бяо. При этом исторически Е Цзяньин никак не входил в

клан Линь Бяо. Е Цзяньин стал членом политбюро ЦК КПК на том самом

пленуме ЦК партии, который состоялся в августе 1966 г. и на котором Линь

Бяо был назначен на пост единственного заместителя председателя ЦК

КПК, а Лю Шаоци был «был понижен по значению со второго места на

восьмое». [1]

Е Цзяньин угадал тогда главную мысль Мао Цзэдуна, которая каса-

лась военачальников. Мао Цзэдун хотел, чтобы они поддержали его идею

о необходимости выдвинуть на первый план в работе партии и государ-

ства подготовку к войне, имея в виду войну против нашей страны как глав-

ного военного врага КНР.

Именно эту мысль Мао Цзэдуна пропагандировал и поддерживал

Е Цзяньин. К слову, Е Цзяньина и Дэн Сяопина сближало с Мао Цзэдуном

и Чжоу Эньлаем отношение к нашей стране как к врагу: врагу их личному,

врагу их армии, врагу их партии и，как они считали, ^рагу Китая. До конца

жизни ни один из них так и не изменил своего отноЦения к нашей стране..

Кстати, Е Цзяньин уже после смерти Мао Цзэдуна, в 1979 г., выступая

в качестве главы парламента КНР, в качестве председателя постоянного

комитета ВСНП, в беседе с австрийцем Отто фон Габсбургом, который

был весьма прогрессивным человеком демократических убеждений,