Фуллер Дж. Ф.С. Вторая мировая война 1939-1945 гг. Стратегический и тактический обзор

Подождите немного. Документ загружается.

Мораль и война

541

тулировать, отказавшись от

дальнейшей борьбы как на зем-

ле, так и на воде. Достигнуть

этой цели можно будет «в не-

вероятно короткий промежу-

ток времени, как только будет

завоевано господство в возду-

хе»

. Но война не теория, а дей-

ствительность и орудие поли-

тики; если политика не будет

основана на моральных прин-

ципах, то неизбежен отход от

цивилизации к варварству.

Критикуя доводы генерала

Митчелла в пользу применения

бомб и газа против гражданско-

го населения противника, капи-

тан американских военно-мор-

ских сил У. Пай, дававший по-

казания комиссии, заявил, что

поступать так, значит «подру-

бать корни цивилизации»

Спейт также писал в 1930 г.,

что появление на вооружении

самолета-бомбардировщика

никоим образом «не стерло

старое различие между войска-

ми и мирным населением...»

«Нельзя, — писал он далее, —

убивать и наносить раны мир-

ным гражданам, для того что-

бы сломить моральный дух

народа вражеской страны...

Фактически ваше право на при-

менение человекоубийствен-

ных средств основывается

только на том, что представля-

ет собой объект атаки»

. Не-

смотря на это, в 1944 г. Спейт

начал говорить совсем другое.

«Бомбардировщик, — писал

он, — это спаситель цивилиза-

ции... я твердо уверен, что ци-

вилизация была бы уничтоже-

на, если бы в этой войне не

было бомбардировок. Именно

самолет-бомбардировщик бо-

лее, чем какое-либо другое

средство, помешал восторже-

ствовать силам зла»

Как ни странно, этот воз-

врат к войнам первобытной

дикости был совершен Англи-

ей и Соединенными Штата-

ми — двумя великими демок-

ратическими фракциями ка-

дократии, а не Германией и

Россией — двумя великими

деспотическими фракциями

того же самого культа. Не по-

тому, что последние две ока-

зались более цивилизованны-

ми, но, как правильно замеча-

ет капитан Лиддел Гарт, они в

большей мере мыслили по-во-

енному, «...немцы, — пишет

он, — лучше изучив войну,

чем большинство других наро-

дов, поняли отрицательную

«Немцы, лучше изучив войну,

чем большинство других на

родов, поняли отрицательную

сторону разрушения городов

и промышленности и тот вред,

который оно причиняет после

военному положению».

«Hearings of the President’s Air-

craft Board (Morrow Board)». Vol. I.

1925. P. 547–548.

Там же, с. 1231.

Spaight J. M. Air Power and the

Cities, 1930. P. 207, 215.

Spaight J. M. Bombing Vindica-

ted, 1944. P. 7.

Первостепенные вопросы войны

542

сторону разрушения городов и

промышленности и тот вред,

который оно причиняет после-

военному положению...»

Почти то же самое можно

сказать и о русских. Ясно, что

они не видели никакой выго-

ды в разрушении городов, ко-

торые они надеялись обо-

брать. Далее Лиддел Гарт ука-

зывает: «Континентальные

государства, имеющие уязви-

мые для вторжения сухопут-

ные границы, естественно, в

большей мере видят отрица-

тельные стороны опустоши-

тельной войны, чем страны,

опоясанные морем, которым

относительно редко приходи-

лось испытывать действие та-

кой войны. Вот почему на

континенте всегда было

стремление к взаимному ог-

раничению в военных дей-

ствиях. Как показывает исто-

рия, на протяжении столетий

наша практика войны была

иной. Под влиянием нашей

относительной неуязвимости

мы были склонны разрушать

экономику с большей без-

жалостностью и безрассуд-

ством, чем другие. Военные

люди, воспитанные в конти-

нентальных традициях, под-

ходят к методам войны с точ-

ки зрения законности... Наша

же умеренность в войне в

большей мере объясняется

гуманностью отдельных лиц

или джентльменством...»

С исчезновением джентль-

мена — человека чести и

принципов — как костяка пра-

вящего класса в Англии поли-

тическая власть быстро пере-

шла в руки демагогов, ко-

торые, играя на чувствах и

невежестве масс, создали по-

стоянный военный психоз.

Для этих людей политическая

необходимость оправдывала

любые средства, а во время

войны то же самое делала во-

енная необходимость. Напри-

мер, в оправдание истребле-

С исчезновением джентльмена —

человека чести и принципов — как

костяка правящего класса в Анг-

лии политическая власть быстро

перешла в руки демагогов, кото-

рые, играя на чувствах и невеже-

стве масс, создали постоянный

военный психоз. Для этих людей

политическая необходимость оп-

равдывала любые средства, а во

время войны то же самое делала

военная необходимость.

Hart L. В. Н. The Revolution in

Warfare. 1946. P. 70. Он также пишет:

«Отход немцев от этого правила едва

ли можно датировать раньше сентяб-

ря 1940 г., когда они начали ночные

бомбардировки Лондона, которые

стали проводиться после шести пос-

ледовательных налетов на Берлин в

течение двух недель. Таким образом,

немцы были вполне правы, называя

свои налеты ответными ударами. Еще

до этих шести налетов на Берлин они

говорили, что примут такие меры,

если мы не прекратим ночные бом-

бардировки Берлина» (с. 72).

Hart L. В. Н. The Revolution in

Warfare, 1946. P. 70.

Мораль и война

543

ния гражданского населения

маршал авиации Артур Гаррис

пишет:

«Всякий раз, когда мне ука-

зывают на факты случайной

гибели женщин и детей в ре-

зультате бомбардировок на-

шей авиации, я всегда приво-

жу в пример осаду, хотя мож-

но привести бесчисленное

множество и других примеров

из прошлых войн. В отличие

от многих, я никогда не забы-

ваю, что в прошлом, недале-

ком прошлом, во всех обыч-

ных войнах осада городов

была обычным явлением, и

если осажденные отказыва-

лись капитулировать, после

того как им с должной фор-

мальностью ставилось такое

требование, то все население

города истреблялось. Даже в

нынешние, более цивилизо-

ванные, времена осада, сопро-

вождающаяся артиллерийс-

ким обстрелом всего города,

все еще является обычной

практикой. Ни при каких об-

стоятельствах женщинам и

детям не разрешается выход

из города, так как необходи-

мость обеспечивать их пита-

нием неизбежно ускоряет ко-

нец осады. Какой город и в

какой войне не испытал всей

силы огня неприятельской ар-

тиллерии, если он продолжал

сопротивление?»

Хотя недостаточно знаю-

щим людям вышесказанное

может показаться правдопо-

добным, однако это искажение

истории. Действительно, во

время Тридцатилетней войны,

когда Магдебург отказался

сдаться Тилли, тридцатиты-

сячное население города было

перебито. Но даже в той звер-

ской войне этот акт варварства

привел в ужас весь христиан-

ский мир. Также справедливо

и то, что после штурма Бада-

хоса в 1812 г. войска, вышед-

шие из повиновения, соверша-

ли ужасные эксцессы. Но это

достойное сожаления событие

произошло не по приказу и не

с разрешения Веллингтона.

Нэпьер характеризует его как-

«дикое и ужасное злодея-

ние»

. В XVIII и XIX вв. мно-

гие города подвергались оса-

дам и штурмам, однако случаи

преднамеренных зверств явля-

лись не правилом, а исключе-

нием. Нередко уделялось

много внимания тому, чтобы

свести к минимуму ущерб,

причиняемый гражданскому

В XVIII и XIX вв. многие города

подвергались осадам и штур

мам, однако случаи преднаме

ренных зверств являлись не

правилом, а исключением. Не

редко уделялось много вни

мания тому, чтобы свести к ми

нимуму ущерб, причиняемый

гражданскому населению.

Nарier W. E. P. History of the War

in the Peninsula. Vol. IV. 1892. P. 122.

Harris A. Bomber Offensive,

1947. P. 177.

Первостепенные вопросы войны

544

населению, как было при оса-

де Антверпена в 1832 г. Мар-

шал Жерар вел осаду цитаде-

ли, которую оборонял генерал

Шассе. Чтобы уберечь жите-

лей от ужасов войны, Шассе

согласился стрелять из своих

орудий только в одну сторону

при условии, что Жерар согла-

сится не наступать на других

направлениях. План был при-

нят, и в результате за преде-

лами установленной полосы

действий ни один мирный жи-

тель не пострадал и не поте-

рял имущества. Ровно через

100 лет переполненный людь-

ми Шанхай подвергся авиаци-

онной бомбардировке, причем

были перебиты тысячи беспо-

мощных китайских граждан.

Хотя в первом случае гуман-

ность была так же преувели-

чена, как и варварство во вто-

ром, все же, учитывая часто-

ту войн, можно с достаточным

основанием спросить, не явля-

ется ли первый метод более

разумным, чем второй, и не он

ли скорее помешает мести

стать господствующим чув-

ством в мире.

На море также всегда была

возможность обстрела при-

брежных городов, и при слу-

чае это делалось. Так, напри-

мер, в 1854 г. в Никарагуа аме-

риканская эскадра разрушила

неукрепленный и необороняв-

шийся город Сан-Хуан-дель-

Норте, а объединенная англо-

французская эскадра в этом же

году подвергла обстрелу

Одессу. Однако эти инциден-

ты вызвали такое всеобщее

осуждение, что «с 1854 г. не

было ни одного случая предна-

меренного, полного разруше-

ния города неприятельским

флотом...»

Даже уже в 1900 г.,

во время последней джентль-

менской войны, лорд Робертс,

загнавший генерала Кронье с

его отрядом в Паардебург,

видя в лагере женщин и детей,

дал возможность эвакуиро-

вать их, прежде чем начать

артиллерийский обстрел.

Хотя сегодня такое предложе-

ние осмеяли бы как сентимен-

тальную глупость, однако не

умнее ли были наши предки?

Они считали, что до тех пор,

пока войны не уничтожены,

самое лучшее — это ограни-

чить их истребительность, и

видели, что простейший путь

к этому — вести войну по-

джентльменски.

Вот почему совершенно

прав Лиддел Гарт, когда он

сравнивает то, что английским

летчикам было угодно назы-

вать «высшей стратегией», с

методами действий монголов

в XIII в. Говоря о монголах,

Совершенно прав Лиддел

Гарт, когда он сравнивает то,

что английским летчикам

было угодно называть «выс

шей стратегией», с методами

действий монголов в XIII в.

Spaight J. M. Air Power and the

Cities. 1930. P. 92.

Мораль и война

545

Михаил Правдин проводит

точные параллели этой лож-

ной стратегии в своей книге

«Монгольская империя». Так

в главе, называющейся «Вой-

на на уничтожение», мы чита-

ем о завоевании Хорасана:

«Небольшое, но хорошо

организованное меньшинство

победило, однако в стране ца-

рили смерть и опустошение.

Огромные города лежали в раз-

валинах и совершенно обезлю-

дели. Никогда до этого, ни во

время борьбы в Монголии, ни

во время действий в Китае, не

производила армия Чингис-

хана таких разрушений. По-

всюду, от Аральского моря до

Иранской пустыни, господ-

ствовал террор. Те, кто вы-

жил, говорили о “проклятых”

только шепотом»

Поэтому в «высшей страте-

гии» нет ничего нового. Подоб-

но военным действиям монго-

лов, она была основана на при-

менении более подвижного

вида оружия — самолета, вме-

сто всадника с луком, и приве-

ла в конце концов к заключе-

нию «татарского» мира.

Наконец, о блокаде. Воз-

можно, Гаррис прав, когда пи-

шет, что в результате английс-

кой блокады 1914–1918 гг. по-

гибли 800 тыс. человек. Однако

он упускает из виду, что бло-

када не опустошала германские

города — основу цивилизации

и культуры в неприятельской

стране. В наше время не гибель

немцев во время войны превра-

тила Германию в гигантские

трущобы, а испепеление ее го-

родов и разрушение ее про-

мышленности. Гаррис призна-

ет, что «точки прицеливания»

при бомбежке по площадям

«были обычно как раз в цент-

ре города», именно там, где

обычно находятся библиотеки,

музеи, крупные церкви, худо-

жественные галереи и истори-

ческие памятники, которые

при разрушении теряются на-

всегда. Блокада 1914–1918 гг.

не затронула этих материаль-

ных ценностей, она не разру-

шила ни одного жилища.

Хотя уничтожение городов

бомбардировками, возможно,

было самым сокрушительным

ударом по цивилизации, одна-

ко другие события еще яснее

показывают упадок нравствен-

ности, характерный для этой

войны. Миллионы людей

были порабощены, милли-

Рrawdin M. The Mongol Empire.

Eng. Ed. 1940. P. 194.

Массовые расправы над мирным

населением стали характерной

чертой этой войны

Первостепенные вопросы войны

546

оны — высланы, изгнаны из

своих жилищ и стран и стали

бродягами. Тысячи были сте-

рилизованы и замучены, неиз-

вестное число было отравле-

но, как паразиты, газом. Раз-

ведчики пытались убивать

неприятельских генералов и

офицеров их штабов; в стра-

нах, оккупированных немца-

ми, всячески организовыва-

лись восстания, которые, мо-

жет быть, более, чем что-либо

другое, придали войне варвар-

ский характер. В свое время

герцог Веллингтон сказал:

«Я всегда боялся революцио-

низировать какую бы то ни

было страну с политической

целью. Я всегда говорил: если

они поднимутся сами — хоро-

шо, но не подстрекайте их, ибо

это возлагает на вас ужасную

ответственность»

. Но г-н

Черчилль думал иначе, так как

он не только всячески поощ-

рял любое движение сопро-

тивления против немцев, но и

сбрасывал с самолетов тыся-

чи тонн оружия, для того что-

бы поддержать партизанские

действия. Ясно, к чему это

могло повести. Немцев убива-

ли, в ответ следовали репрес-

сии. Жестокость порождала

жестокость, и суровость не-

мецких репрессий объясня-

лась не тем, что немцы исклю-

чительно жестокий народ, а

тем, что партизанские войны

всегда жестоки. Достаточно

почитать историю войны в

Испании, чтобы это понять.

Наконец, чтобы довершить

этот моральный развал, появи-

лась атомная бомба, которая

почти с магической внезапно-

стью, в несколько секунд, сде-

лала возможным все то, о чем

проповедовали Дуэ и Митчелл

в течение многих лет. Без атом-

ной бомбы их теория была меч-

той. С ней их теория стала са-

мой мрачной действительнос-

тью, с которой когда-либо

сталкивался человек. Таким

образом, появилось оружие

такой разрушительной силы,

что при известных условиях

стало возможным уничтожать

по 100 тыс. человек в секунду.

Описывая действия Тулуя,

младшего сына Чингис-хана,

Михаил Правдин говорит:

«У него никогда не было необ-

ходимости оставлять позади

гарнизоны для оккупации, ибо

там, где он прошел, не остава-

лось ничего, кроме необитае-

мых развалин. В городах с на-

селением от 70 тыс. до 1 млн

жителей не оставалось ничего

живого: ни кошки, ни собаки»

Суровость немецких репрес

сий объяснялась не тем, что

немцы исключительно жесто

кий народ, а тем, что партизан

ские войны всегда жестоки.

Henry P. Notes of Conversations

with the Duke of Wellington, 1831–

1851. 5th Earl Stanhope. 1889. P. 69.

Prawdin M. The Mongol Empire.

Eng. Ed., 1940. P. 191.

Наука и война

547

Какая, в сущности, разница

между этой страшной карти-

ной и картиной разрушений

городов Хиросима и Нагасаки?

Касаясь этого вопроса, про-

фессор Вудворд пишет:

«Разрушение городов, цент-

ров объединения в цивилизован-

ной жизни, случалось и раньше

и приводило к анархии и мраку.

В большинстве случаев упадок

шел медленно, и как раз пото-

му, что он был медленным, воз-

можности восстановления ни-

когда полностью не исчезали.

Теперь же опасность в том, что

мы можем быть ввергнуты в

анархию сразу и не сможем орга-

низовать восстановление.

Европа в настоящий момент

значительно ближе к полному

неизлечимому расстройству,

чем мы в Англии себе представ-

ляем. Однако мы еще можем

надеяться на улучшение, так как

пораженную площадь — коли-

чество разрушенных городов —

можно считать небольшой по

сравнению с тем, что уцелело.

И все же мы очень близки к са-

мому краю пропасти и не мо-

жем, по крайней мере в интере-

сах грядущего поколения (кото-

рое будет жить, когда наш

период передышки кончится),

допустить еще большее напря-

жение. Война с применением

атомных бомб, которые за 12

дней смогут разрушить 12 круп-

нейших городов североамери-

канского континента или 12

важнейших городов, оставших-

ся теперь в Европе, может ока-

заться для нас слишком боль-

шим испытанием. Человече-

ство не исчезнет, но люди, не

имея помощи и материальных

средств для восстановления,

вернутся назад, к чему-то вро-

де конца бронзового века»

Остается упомянуть об од-

ном и, может быть, самом важ-

ном факте. В продолжение

50–100, а может быть, и боль-

ше лет, разрушенные города

Германии будут стоять как па-

мятники варварства ее победи-

телей. Убитые будут забыты,

сгладится с годами память об

ужасах концентрационных ла-

герей и газовых камер, но ру-

ины останутся и будут призы-

вать немцев, поколение за по-

колением, к мщению.

3. Наука и война

Чтобы завершить рассмот-

рение войны в целом, нам нуж-

но остановиться еще на одном

факторе, который, поскольку

это касается войны в нынешнее

«Война с применением атомных

бомб... может оказаться для нас

слишком большим испытанием.

Человечество не исчезнет, но

люди, не имея помощи и матери-

альных средств для восстановле-

ния, вернутся назад, к чему-то

вроде конца бронзового века».

Woodward E. L. Some Political

Consequences of the Atomic Bomb.

1945. P. 7–8.

Первостепенные вопросы войны

548

время и в будущем, является

самым революционным.

До сих пор вооруженные

силы развивались по мере раз-

вития цивилизации и почти

всегда отставали от прогрес-

са в гражданской области на

одно или два поколения. Так, в

1914 г., несмотря на огромные

успехи, достигнутые промыш-

ленностью в течение 40 пред-

шествовавших лет, вооружен-

ные силы, по существу, мало

отличались от того, чем они

были в 1870 г., и тактика оста-

валась почти такой же. Но

прежде чем окончилась Пер-

вая мировая война, промыш-

ленность стала играть такую

важную роль в войне, что по-

скольку это касается Англии

и Германии, можно сказать без

преувеличения, что решающее

сражение происходило между

Мидлендом

и Руром.

Но когда мы обращаемся

ко Второй мировой войне, то

в дополнение к индустриаль-

ной мощи мы находим еще

более могущественный фак-

тор — мобилизацию науки для

целей войны и повышение

уровня цивилизации благода-

ря военным изобретениям.

Таким образом, если в 1929 г.

Дж. Шотуэлл, говоря о Пер-

вой мировой войне, утверж-

дал, что «в 1914–1918 гг. ...

война определенно перешла в

индустриальную фазу эконо-

мической истории...»

, то уже

в 1942 г. М. Стайн, из крупной

военно-промышленной фирмы

Дюпона, сказал совершенно

другое: «Война заставляет де-

лать в течение месяцев такие

научные открытия, которые

без давления необходимости

потребовали бы для своего

осуществления полстолетия.

В результате промышлен-

ность выйдет из войны с таки-

ми возможностями изготов-

лять десятки химических и

других видов сырья и в таких

масштабах, которые всего два

года назад были совершенно

немыслимы»

Что это означает? Это оз-

начает, что не гражданская, а

военная организация в союзе

с наукой взяла руководство в

свои руки, в то время как про-

мышленность подбирает пос-

левоенные прибыли. Таким

«Война заставляет делать в тече-

ние месяцев такие научные от-

крытия, которые без давления

необходимости потребовали бы

для своего осуществления пол-

столетия. В результате промыш-

ленность выйдет из войны с та-

кими возможностями изготовлять

десятки химических и других ви-

дов сырья и в таких масштабах,

которые всего два года назад

были совершенно немыслимы».

Центральные графства в Анг-

лии. — Прим. ред.

Shotwell J.T. War as an Instrument

of National Policy. 1929. P. 34.

«Таймс», 9 ноября 1942 г.

Наука и война

549

образом, наука, для того что-

бы она могла явиться фунда-

ментом военного государства,

стала регламентироваться

войной в большей мере, чем

она когда-либо регламентиро-

валась в мирном государстве.

Если и дальше дело пойдет

таким образом, а это, несом-

ненно, так, то цивилизация бу-

дет постоянно находиться в

состоянии «мобилизованнос-

ти»; разрушение, а не созида-

ние станет главной целью ра-

зумной деятельности человека.

Таким образом, совершится

возврат к спартанской концеп-

ции цивилизации.

Является ли это преувели-

чением или нет, может решить

одно будущее. Тем не менее

очевидно, что никакие воору-

женные силы, современные

или будущие, не смогут сохра-

нять свою смертоносность без

ученых. Как в Первую миро-

вую войну фабрикант факти-

чески стал важнее генерала,

так во вторую войну главную

роль стал играть ученый. Сле-

дом за ученым появился тех-

ник, а военный специалист

стал немногим больше, чем

продавцом его товаров. К кон-

цу войны техника стала такой

же важной, как и тактика, а

лаборатории — столь же не-

обходимыми, как и учебные

поля. Наконец, появление

атомной бомбы подняло уче-

ного до положения, равного

только положению Архимеда

во время осады Сиракуз. По-

либий писал об Архимеде:

«В некоторых условиях гений

одного человека оказывается

важнее, чем что бы то ни было

другое»

На это можно сказать, что,

поскольку дело обстоит таким

образом, положение может

улучшиться, ибо ученый не

будет думать о разрушении

так, как думает солдат. Откро-

венно говоря, мы на это не

надеемся, ибо в наш материа-

листический век по мере под-

нятия науки приходили в упа-

док культура и нравствен-

ность, и сегодня, даже в мир-

ное время, наука приняла вар-

варский характер. Хотя это

произошло не вследствие

стремления к знаниям и их

приобретения, однако в тече-

ние последних 100 лет разга-

дывание тайн природы было

столь быстрым, а падение ре-

лигиозного чувства столь глу-

боким, что моральные ценно-

сти отстали от выросшей на-

уки. Открытия и изобретения,

которые в более культурный

век оказались бы величайшим

благодеянием для человека,

В течение последних 100 лет

разгадывание тайн природы

было столь быстрым, а паде

ние религиозного чувства

столь глубоким, что мораль

ные ценности отстали от вы

росшей науки.

«The Histories of Polybius»,

Shuckburgh’s trans. 1889. Vol. I. P. 530.

Первостепенные вопросы войны

550

были проданы варварам, кото-

рые, вполне естественно, ис-

пользовали их варварским об-

разом. Вот почему за после-

дние 40–50 лет было так много

случаев, когда изобретения

делались для разрушения. Се-

годня атомная бомба являет-

ся в руках человека оружием

огромной разрушительной

силы, и, пока человек остает-

ся варваром, он, несомненно,

использует бомбу для той

цели, для которой она проек-

тировалась. Это подтвержда-

ется всеобщим в настоящее

время интересом к ней как к

оружию.

Интерес этот зловещий,

ибо он показывает, что, не-

смотря на войну, политичес-

кая обстановка еще менее ус-

тойчива, чем она была перед

войной. В прежних войнах,

когда политические цели

были здравыми, по окончании

войны появлялось хотя бы

какое-то подобие политичес-

кой устойчивости. Противни-

ки складывали оружие и воз-

вращались к своим мирным

занятиям. Теперь мы видим

совершенно обратное: наро-

ды более заняты подготовкой

к новой войне, чем когда-

либо. В Англии всеобщая во-

инская повинность введена

даже в мирное время, а огром-

ная русская армия осталась

такой же, какой была во вре-

мя войны. Еще опаснее то,

что в указанных странах, так

же как и в других, сотни уче-

ных неустанно ищут все бо-

лее и более могущественных

средств массового истребле-

ния людей. Хотя бомба, кото-

рая разрушила Хиросиму, по

взрывной силе была эквивален-

тна 20 тыс. т тротила, однако

сейчас ученые стараются уве-

личить ее разрушительную

силу. Джон Макклой, бывший

помощник военного министра

США, пишет по этому поводу:

«... несомненно, лет через 10

самое большее, научатся изго-

товлять бомбы, по мощности

эквивалентные 100–250 тыс. т

тротила... И если мы сумеем

перейти на другой конец пери-

одической таблицы элементов

и использовать водород как

источник энергии, у нас будет

бомба примерно в тысячу раз

более мощная, чем бомба,

сброшенная на Нагасаки. По

словам ученых, не просто те-

оретиков, а тех, кто активно

проектировал и изготовлял

бомбу, взорванную в штате

Нью-Мексико, при затрате та-

ких же интенсивных усилий,

какие были направлены во вре-

В прежних войнах, когда полити-

ческие цели были здравыми, по

окончании войны появлялось хотя

бы какое-то подобие политической

устойчивости. Противники склады-

вали оружие и возвращались к сво-

им мирным занятиям. Теперь мы

видим совершенно обратное: на-

роды более заняты подготовкой к

новой войне, чем когда-либо.