Франтишек Дворник. Славяне в европейской истории и цивилизации

Подождите немного. Документ загружается.

Российская империя и славянский мир 635

Наученный опытом в Турции, Петр воздержался от призывов

православным народам к восстанию, как он это сделал в отношении

южных славян, хотя армянские и грузинские правители и церков-

ные иерархи уже в течение почти столетия поддерживали контакты

с православными царями. Здесь также Петр заложил политический

курс, которого продолжали придерживаться его преемники.

В одном жизненно важном вопросе Петр не оправдал националь-

ных ожиданий: в обеспечении бесспорного престолонаследия. Его

супружеские отношения с первой женой Евдокией продолжались

очень недолго. Он вынудил ее уйти в монастырь и в самый опасный

момент своей карьеры тайно женился на своей второй любовнице

Екатерине, женщине неясного литовского происхождения; в 1712 г.

состоялось торжественное венчание. Екатерина оказалась для Петра

идеальной женой, и его письма к ней обнажают удивительно неж-

ные свойства его характера, которых, казалось бы, трудно ожидать

от человека его темперамента. К несчастью, второй мальчик, рож-

денный Евдокией, умер вскоре после рождения

— Петр даже не на-

шел времени присутствовать на похоронах,—

и пять сыновей от Ека-

терины также умерли в младенчестве, так что выжили только перве-

нец Алексей и три дочери.

Петр пренебрегал воспитанием Алексея, и сын, сильно отличав-

шийся от него по характеру, вырос совершенно отчужденным от от-

ца. Алексей не одобрял никаких отцовских реформ и не скрывал

своего намерения отказаться от них и править по-старому. Петр же-

нил его на принцессе брауншвейг-вольфенбюттельской Шарлотте,

родившей ему сына Петра. Опасаясь крушения своих реформ, царь

настаивал на том, чтобы Алексей, все более отождествлявшийся с оп-

позицией консервативной знати и духовенства, либо отказался от

прав наследования, либо ушел в монастырь. Смертельно боявшийся

отца Алексей бежал и нашел убежище в Австрии. Эмиссары Петра,

обещавшего ему прощение, выманили его обратно, но он был лишен

прав наследования, обвинен в заговоре против царя и приговорен к

смерти. Прежде чем царь утвердил приговор, Алексей умер в тюрьме.

Петр сознавал жизненную важность проблемы престолонаследо-

вания и в 1722 г. подписал указ, провозглашающий право государя

при жизни назначить себе любого преемника. Коронование Екате-

рины в качестве императрицы в 1724 г., возможно, указывало на его

желание, чтобы она правила в малолетство единственного мужского

наследника Романовых

— сына Алексея Петра. Однако указом о пре-

636 Глава XX

столонаследии Петр так и не воспользовался. Заключив браки своей

племянницы Анны с герцогом курляндским, сына Алексея с немец-

кой принцессой, другой племянницы Екатерины с герцогом меклен-

бургским, дочери Анны с герцогом голштинским, Петр порвал с

двухвековой традицией, запрещавшей брак московской царевны с

иноземцем; правилом стал новый обычай, и все последующие госу-

дари его династии, кроме одного, женились на немецких принцес-

сах. В жизнь российского двора и воспитание отпрысков династии

Петр ввел иноземный элемент, который неизбежно оказывал воз-

действие на международные отношения России и ментальность не-

которых ее государей.

Несмотря на эту неопределенность и соперничество старой и но-

вой аристократии, наследование императорской короны осталось в

рамках династической последовательности, хотя она в значительной

мере и потеряла четкость. Благодаря Меншикову и гвардейским

полкам новая знать одержала верх и провозгласила жену Петра Ека-

терину I царицей (1725-1727), хотя она и не обладала качествами

правительницы. Реальным правителем был Меншиков, остававший-

ся им и в течение короткого царствования юного Петра II (1727-

1730).

Герцогиня курляндская Анна, также признанная императрицей

(1730-1740), не встретила никакой серьезной оппозиции, хотя и

предпочитала назначать на важнейшие посты немецкую знать из

Прибалтики. Ее преемницей стала дочь Петра Елизавета (1741-

1762), самая способная из прямых наследников Петра

. Сын дочери

Петра Анны Петр III (1762) был по воспитанию и настрою немец-

ким принцем; к счастью, его жена Софья Ангальт-Цербстская, немка

и лютеранка, стала русской по убеждениям и православной по рели-

гии и в качестве императрицы Екатерины II (1762-1796) открыла

новый период русской истории, продолжив политический курс Пет-

ра и завершив европеизацию России.

То, что шестеро сменявших друг друга государей, если судить

строго, не обладали необходимыми качествами для управления Рос-

сией, показывает, что идея централизованного Русского государства,

возглавляемого абсолютным монархом, наследующим власть по пра-

ву члена династии, прочно утвердилась в русской ментальности. Не

Елизавета Петровна пришла к власти в результате дворцового перево-

рота, сместив правительницу Анну Леопольдовну и младенца-императора

Ивана VI.—

Прим. перев.

Российская империя и славянский мир 637

оспаривалась она и другими правителями, с которыми поддержива-

ла отношения Россия, поскольку в то время такова была политиче-

ская система, принятая повсюду, за исключением Польши.

Даже в этой сфере Петр способствовал сближению традиционных

московских политических идей с европейскими. Он не был мыслите-

лем и не интересовался политическим теоретизированием, но его

практический ум и мирские вкусы сделали его восприимчивым к

утилитаристской концепции государства, в то время повсеместно об-

суждавшейся и признанной остальной Европой; с ней он познако-

мился во время путешествий за пределы России.

Следует помнить, что московская концепция абсолютной теокра-

тической монархии, унаследованная от Византии, претерпела неко-

торые изменения уже в правление отца и брата Петра. Импульсы к

таким переменам, естественно, исходили из Польши, где политиче-

ские спекуляции были особенно в ходу, и передавались украинскими

учеными из Киева. Например, Симеон Полоцкий учил, что государ-

ство возникло не только по воле Божьей, как следовало из византий-

ской традиции, но и из естественного желания людей образовать об-

щество, не могущее существовать без правителя. Правитель должен

заботиться не только о духовном благополучии своих подданных, но

и об их общей материальной пользе. Симеон рисует образ идеально-

го правителя не только красками, восходящими к византийским

«зерцалам», но и наделяет его чертами, заставляющими вспомнить

труды Аристотеля, а также схоластические и современные европей-

ские концепции. Стефан Яворский в курсах, читавшихся им в Киево-

Могилянской академии, рассуждая о долге правителя строить отно-

шения с подданными на представлениях о справедливости, обнару-

живает еще большее влияние Аристотеля и латинских схоластов.

Другие западные идеи того времени о правителе и роли государ-

ства, основывавшиеся на концепции естественного права и развивав-

шиеся гуманистами и реформаторами, также понемногу проникали в

Московское государство благодаря переводам польских политиче-

ских сочинений. Например, существовал русский перевод Тайная

Тайных, памятника, ошибочно приписывавшегося Аристотелю, осо-

бенно популярный среди последователей первого еретического дви-

жения

— жидовствующих. В XVII в. были переведены на русский

язык псевдоаристотелева Экономика

— с польского перевода коммен-

татора Аристотеля Себастьяна Петрици

— и сочинение немца Лори-

хиуса об установлении княжеском. Еще большее влияние должен

638 Глава XX

был оказать перевод трактата «Об исправлении государства» поль-

ского политического мыслителя А. Фрыч-Моджевского, также, воз-

можно, сделанный в XVII в.: здесь говорилось о том, что власть ко-

роля устанавливается во имя достижения счастья его подданных и

что правители также подвластны закону, который должен быть рав-

ным для всех. Этот трактат открывал для русского читателя и мно-

гие иные идеи, прежде не обсуждавшиеся в Москве.

Не следует забывать, что и Крижанич уже пытался примирить не-

которые представления о принципах правления, дискутировавшие-

ся западными схоластами, с русскими теократическими воззрениями

об абсолютной власти государя. Его полемика с политическими

идеями, близкими протестантизму, показывает, что последние были

известны и в Московском государстве времен Алексея Михайловича

А. Л. Ордин-Нащокин, выдающийся государственный деятель

царствования Алексея Михайловича, возможно, был знаком с неко-

торыми из этих новых идей. Подчеркивая, что Москва есть центр

православия, он вместе с тем отождествляет благо абсолютного пра-

вителя с благом государства. Эта утилитаристская концепция про-

слеживается и в других сочинениях

Естественно при всем этом, что с новыми представлениями о го-

сударстве был знаком и воспитанник Симеона Полоцкого юный

царь Федор Алексеевич: это особенно очевидно из указа об отмене

местничества, где говорится, что его долгом царя является способст-

вовать всему, служащему общему благу, и искоренять все, ему пре-

пятствующее. Поэтому он считает необходимым отменить, как па-

губные для общегосударственной пользы, права, проистекающие из

чина и предшествующей службы того или иного рода. Такое обосно-

вание впервые приводится в официальном московском документе.

В этом свете понятнее делаются ментальность Петра и мотивы,

которыми он руководствовался в своих реформах. Конечно, Петр

был воспитан в старых московских традициях, и во многих его доку-

ментах и бумагах преобладает старая концепция царя

— защитника

православия, которому Бог вручил правление и защиту правосудия,

но в эту концепцию вплетаются и новые идеи, апеллирующие к его

практическому уму и представлению о государственном благе. Идея

общественной пользы стала главным принципом его царствования и

определила все законодательство и управление, а унаследованная

традиция самовластия дала неоспоримое право реализовывать, в том

Российская империя и славянский мир 639

числе силой, указы, изданные в интересах общегосударственного

блага, как он его понимал.

Эти общие представления удовлетворяли Петра, но вместе с тем

он проявил и определенный интерес к западноевропейским полити-

ческим теориям, повелев перевести на русский язык краткий трак-

тат немецкого юриста-теоретика Самуэля Пуфендорфа De officio homi-

nis et civis (О должности человека и гражданина). Это был максимум, на

который отваживалась теоретическая мысль Петра

, остальное он

предоставил выходцу из Киево-Могилянской академии Феофану

Прокоповичу, которого он избрал как умного и усердного распро-

странителя своих идей.

Поскольку высшим интересом государства являлась победа в вой-

не с Швецией, это определило многие реформы Петра и ускорило их

осуществление. Эта настоятельная необходимость не давала ему воз-

можности следовать всеобъемлющему плану. Поэтому не все его ре-

формы оказались столь же долговременными, как учреждение Сена-

та (1711) в составе небольшого круга назначенных царем чиновни-

ков, которым поручались выдвижение новых законов и надзор над

всей администрацией империи, а также функции высшей судебной

инстанции и органа, замещающего царя в случае его отсутствия: Се-

нат просуществовал до 1917 г. Многочисленные приказы, унаследо-

ванные от Московского царства, были заменены девятью коллегия-

ми (1718), сосредоточившими главнейшие отрасли государственного

управления: международные отношения, экономическую политику,

армию, флот, финансы, правосудие

. Коллегии воспроизводили не-

мецкую и шведскую системы управления и действовали только до

царствования Александра I, преобразовавшего их в современные

министерства. Александр также ликвидировал должность генерал-

прокурора, который должен был руководить Сенатом и надзирать

над деятельностью коллегий.

Преобразования Петра в области местной администрации опре-

делялись теми тенденциями к автономизации главнейших регионов,

которые можно было наблюдать уже в XVII в. В соответствии со

шведской моделью, вся страна была поделена на десять обширных

губерний (позднее их число было увеличено) во главе с губернатора-

ми, обладавшими административной, судебной, финансовой и воен-

Указом 1718 г. образовывались десять коллегий, позднее их число бы-

ло увеличено.—

Прим. перев.

640 Глава XX

ной властью

. Муниципальная реформа, вводившая две гильдии, ве-

ла к правлению обеспеченных слоев и была отменена преобразова-

ниями Екатерины Великой.

Утилитаристский принцип государственного блага определил

петровские реформы армии и разделение населения на классы, каж-

дый из которых должен был нести определенную службу государст-

ву: дворяне в армии или в гражданском управлении; поставка рекру-

тов в армию возлагалась на различные группы крестьянства; про-

движение по службе в армии определялось не правом рождения, а

личными заслугами, в других же областях

— Табелью о рангах

Финансовые реформы Петра были наименее удачны. Дорогостоя-

щие войны вынуждали его увеличивать прямые и косвенные налоги,

которые распределялись неудовлетворительно. Наиболее обремени-

тельна для крестьянства была подушная подать. Поручив сбор нало-

гов дворянству, он санкционировал, хотя и не намеренно, дальней-

шее уравнение полусвободных крестьян с крепостными. Чтобы обес-

печить сбор налогов, было установлено, что крестьянин не имеет

права оставить свое место жительства без письменного разрешения

хозяина: так для поездок внутри государства были введены паспор-

та, и паспортная система стала в России традицией.

Утилитаристские принципы определили сверхчеловеческие уси-

лия Петра, направленные на развитие российской промышленности,

экономики и системы образования юных граждан. Основание им

Морской академии, инженерной и артиллерийской школ отвечало

практическим целям реформ образования; вместе с тем по предло-

жению Г. В. Лейбница он выступил с инициативой (реализованной

только после его смерти) учреждения в Санкт-Петербурге Академии,

призванной стать важнейшим центром гуманитарных и прочих на-

ук. Система Академии наук является характерной чертой научной

жизни России по сей день.

Многие реформы Петра не пользовались популярностью среди

современников

и подвергаются суровой критике со стороны боль-

шого числа историков. Их осуществление часто было чрезмерно по-

Петр I в 1708 г. учредил восемь губерний.— Прим. перев.

Табель о рангах, акт, регламентировавший порядок прохождения

службы, устанавливал ранги чинов военных, штатских и придворных. Чи-

нопроизводство определялось выслугой (могла быть сокращена в случае

особых заслуг) и последовательностью восхождения по служебной лестни-

це.—

Прим. перев.

Российская империя и славянский мир 641

спешным, нескоординированным и необдуманным, случайным. И

тем не менее, нет никакого сомнения, что реформы Петра сделали

из Московского царства современное Российское государство, полно-

правного участника европейской жизни, важный фактор междуна-

родной политики.

Одну из реформ, однако, можно считать пагубной для развития

России

— реформу церковной организации, ликвидировавшую пат-

риаршество и заменившую его контролируемым государством Сино-

дом: произошел слишком резкий разрыв с традициями, направляв-

шими ее историю в прошлом и считавшимися большинством населе-

ния священными.

Следует подчеркнуть, что такое вмешательство в жизнь церкви не

было продиктовано чисто мирскими устремлениями. В религиозной

сфере Петр оставался православным христианином, принимавшим

учение церкви и соблюдавшим обряды, хотя пародии на религиоз-

ные церемонии, в которых он любил участвовать со всей своей весе-

лой компанией, свидетельствуют о мирских, рационалистических и

антиритуалистических настроениях. Его преданность православию

подтверждает и отказ от попыток заключить унию с Римом, хотя та-

кие предложения были, в том числе от Сорбонны, и это принесло бы

ему политический выигрыш.

Петр считал свое правление особым долгом, доверенным ему Бо-

гом, перед которым он и будет держать ответ. Даже если воздейст-

вие на него современных западноевропейских представлений о пра-

вителе кажется доказанным, это не значит, что в XVIII в. такие

представления обязательно имели следствием враждебное отноше-

ние к церкви. Даже любимый теоретик Петра Пуфендорф учил, что

для абсолютистского государства религия необходима, поскольку

она обеспечивает поведение людей в соответствии с нормами мора-

ли и выполнение ими обязанностей в отношении государства. По-

этому государство должно быть жизненно заинтересовано в религии,

а правитель должен следить за выполнением церковью ее обязанно-

стей в сфере образования и морали. По Пуфендорфу, абсолютист-

ское государство предоставляет государю неограниченную власть

над всеми управленческими институтами, что подразумевает также

контроль над всеми конфессиями.

Такое определение абсолютной власти правителя хорошо согла-

совывалось с собственными убеждениями Петра, и его можно было

примирить, хотя бы и искусственно, с основополагающими принци-

642 Глава XX

пами византийских политических теорий о том, что царь является

представителем Бога и его долг заботиться не только о материаль-

ном благосостоянии подданных, но и об их вечном спасении, кото-

рого они могут достичь, только живя в соответствии с праведной ве-

рой и выполняя по учению церкви повеления Божьи.

Соединение этих новых представлений с традиционными русски-

ми концепциями предопределило более строгий контроль над дея-

тельностью церкви со стороны государства, но не исключало сохра-

нения института патриаршества. Развитие событий, однако, застави-

ло Петра обеспокоиться той угрозой, которая могла исходить от гла-

вы русской церкви успеху его реформ. До сих пор в России, как пра-

вило, отношения между церковью и государством складывались как

гармоничное взаимодействие: церковь поддерживала абсолютного

правителя и принимала его поддержку и руководство. Никон пред-

принял неудачную попытку переменить эти отношения и внедрить

в Московском государстве чуждый ему западноевропейский католи-

ческий принцип превосходства церковной власти над мирской. При

поддержке епископов, которых также пугал рост власти патриарха в

соответствии с этой теорией, его притязания были отвергнуты Алек-

сеем Михайловичем. Идеи Никона, хотя и в более мягкой форме, по-

пытался вернуть к жизни патриарх Адриан, который, определяя

свои права, вновь упомянул о двух мечах (светской и духовной вла-

сти)

— эту теорию обычно развивали западноевропейские католиче-

ские богословы. Адриан заявил, что церковь призвана контролиро-

вать не только духовную, но и светскую сферу и патриарх, который

носит образ Христа, как и царь, является правителем, причем стоит

даже выше царя.

Хотя Адриан и не пытался применить эту теорию на практике,

чтобы воспрепятствовать вмешательству Петра в жизнь церкви,

царь, естественно, с большой настороженностью относился к подоб-

ным тенденциям, а пример Никона ясно показывал ему, что если

патриарший престол займет сильная личность, их воплощение мо-

жет нести угрозу его представлениям о государстве и правах прави-

теля. Поскольку вся оппозиция реформам сосредоточивалась вокруг

патриарха и царевича Алексея, Петр считал, что в интересах госу-

дарства будет упразднение института патриаршества. Указы об учре-

ждении Синода содержат очень ясное указание на эту опасность

Была еще одна важная причина, побудившая Петра произвести

эти радикальные преобразования. Он был хорошо осведомлен об от-

Российская империя и славянский мир 643

сталости духовенства и верующих: пренебрежение церковью своим

долгом было пагубно и для интересов государства.

Петр, хотя и предпочитал дела словам, понимал, что следует под-

готовить общее мнение к планируемым переменам, дав им некото-

рые теоретические обоснования, которые покажут, что преобразова-

ния вызваны не только практическими, но и историческими причи-

нами, и свяжут их с традициями Московского царства. Теоретиком

Петра был Феофан Прокопович, вызванный в Петербург в 1718 г.

трактате Правда воли монаршей Феофан подробно разъясняет новые

представления о государстве и делает попытку примирить их с тра-

диционными византийскими и московскими идеями

: государство

образуется по решению народа, заключающего договор с избранным

им предводителем и вручающего ему исполнительную власть, но во-

лю народа определяет Бог, и можно считать, что правитель дан Бо-

гом. Правитель является абсолютным сувереном, не ограниченным

законом, подданные обязаны повиноваться ему, поскольку его воля

есть Божья воля.

Подобное обожествление правителя происходит из византийской

теории царства; компромисс между политическими концепциями,

основанными на естественном праве, и старыми теократическими

идеями едва ли был совместим с современными западными теория-

ми, особенно Г. Гроция и Пуфендорфа. Теократическое обоснование

вновь было актуализировано лишь на поздних этапах развития про-

свещенного абсолютизма.

Описывая обязанности монарха, Феофан Прокопович подчерки-

вает необходимость трудиться для общего блага людей, причем

именно правитель определяет, в чем общее благо состоит. Здесь

Феофан выступает как современный западноевропейский теоретик,

исходя при этом из той теократической предпосылки, что правитель

как представитель Господа должен способствовать славе Божьей и

спасению своих подданных так же, как и их мирскому благу.

В других трактатах, в том числе первой части Духовного регламен-

та, Феофан Прокопович прилагает свои теории о правах правителя

к религии и церкви, подчеркивая византийскую идею, что царь есть

представитель Бога на земле и, таким образом, институт церкви не

может считаться равным государству или независимым от него. Как

В 1716 г.— Прим. перев.

644 Глава XX

и на любой другой институт, на церковь распространяются государ-

ственные законы и указы.

Царь как верховный законодатель и судья обладает высшей вла-

стью не только в светской, но и в духовной сфере; поскольку Бог по-

ручил ему надзор над церковной иерархией, он может быть даже на-

зван епископом и правомочен решать религиозные вопросы.

Феофан здесь, кажется, подробнее развивает византийские кон-

цепции, возможно, в противовес Никону и его последователям, кото-

рым были близки западные католические идеи о независимости

церкви относительно государства; при этом теократические положе-

ния смягчаются описанием происхождения государства в соответст-

вии с естественным правом. Антикатолический антипапский настрой

Феофана Прокоповича повлиял на его высокую оценку византий-

ской теории отношений между церковью и государством.

Учреждение Святейшего Синода

взамен патриаршества было

инспирировано современными западноевропейскими идеями об аб-

солютной власти правителя, которые сочетались с византийскими

теократическими концепциями и ими же камуфлировались. Сам ин-

ститут Синода, очевидно, имел образцом коллегии (будущие мини-

стерства), образованные Петром для облегчения управления; как и

другим коллегиям, ему был дан регламент, определивший его состав

и полномочия.

Действительно, еще Лейбниц предложил Петру завершить реор-

ганизацию государственного механизма созданием Духовной колле-

гии, и Петр интересовался тем, как протестантские правители

управляют делами церкви, но учрежденный им Синод не сравним с

протестантскими консисториями. Сам Петр представил его как про-

должение соборов русской церкви, с той разницей, что Синод будет

постоянно действующим органом; по своему значению он хотел сде-

лать его равным Сенату.

Феофан Прокопович, со своей стороны, также был знаком с про-

тестантским учением

и церковными институтами, но его теоретиче-

ская мысль, видимо, вдохновлялась скорее светскими западноевро-

пейскими политическими идеями, которые он пытался примирить с

византийскими теократическими концепциями. К примеру, наделяя

царя правом выносить высшее решение в духовных делах, он, несо-

мненно, шел дальше протестантских теоретиков: такое право могло

проистекать только из византийского представления о царстве.

Тот факт, что нововведения подавались в традиционной словес-

ной оболочке и со ссылками на знакомые и общепринятые концеп-