Флиер А.Я. Некультурные функции культуры. Очерки

Подождите немного. Документ загружается.

обращения с трупом путем зашивания его в мешок или помещения в

деревянную колоду и вывешивания на дереве

, выставления покойника на

помосте, установленном в развилке ветвей дерева («сибирские лабазы»

нивхов)

. Известны и такие обряды, как установление гроба на деревянных

опорах на большой высоте над землей (некоторые народности Китая) и

вообще погребение на столбах (атапаски Аляски, австралийцы, эвенки)

Следует обратить внимание на то, что речь идет в большинстве случаев

о северных народах, живущих в условиях, в которых отрывание могил

технически возможно только летом. Но в принципе вывешивание мало чем

отличается от выбрасывания трупа в лесу или в степи или выставления его на

помосте и ведет к тому же итогу – съедению тела некрофагами.

Вариант 11. Мумификация тела – сохранение в неповрежденном и

нетленном виде внешней оболочки тела посредством пропитывания его

специальными составами или помещения в микроклимат, в котором тело

высыхает и не разлагается. При искусственной мумификации удаляются все

внутренние органы и мозг – как наиболее подверженные разложению.

Обычно мумифицированное тело помещалось в саркофаг, а

внутренности – в несколько сосудов-каноп. И саркофаг и канопы

размещались в погребальном сооружении. В иных случаях

мумифицированные тела выставлялись для обозрения и поклонения

(экспонировались). Этот случай нам хорошо знаком из практики

увековечивания коммунистических вождей (Ленин, Сталин, Мао Цзедун, Хи

Ши Мин). Выставление мумифицированных тел широко практиковалось во

всем мире (например, в Италии в XV-XVIII вв.)

. У многих народов Океании

Грачева .Г.Н. Традиционное мировоззрение охотников Таймыра. – Л., 1971; Гурвич И.С. Культура

северных якутов-оленеводов. – М., 1977; Стратанович Г.Г. Народные верования населения Индокитая. –

М., 1078.

Гаер Е.А. Традиционная бытовая обрядность нанайцев в конце XIX – начале ХХ вв. – М., 1991.

Дзенискевич Г.И. Атапаски Аляски. – Л., 1987; Берндт Р.М., Берндт К.Х. Мир первых

австралийцев. – М., 1981; Василевич Г.М. Эвенки. – Л., 1969.

Арьес Ф. Указ. соч.

171

было принято держать высушенные (фактически копченые) мумии

родственников в доме

Наиболее древние примеры мумификации обнаружены в Южной

Америке (Перу и Чили, VIII-IV тыс. до н.э.)

. В Египте мумификация стала

применяться с V тыс. до н.э. В настоящее время – на Тибете тела Далай-лам и

Таши-лам очищаются от внутренностей, заполняются специальным лаком и

шелковым наполнителем (выравнивающим их объемность), потом неделю

сушатся у горячей печи, а затем золотятся – покрываются тонкими полосками

золота и устанавливаются в позе лотоса

. Мумификация имела место также у

инков

и получила распространение в погребальной практике многих иных

народов. Иногда мумификация тела осуществлялась методом обезвоживания

(высушивания) – путем обкладывания его солью, соленой рыбой, содой,

помещения рядом с жарким костром и т.п. (у австралийцев, африканцев, в

Египте путем зарывания в горячий песок и др.). В средневековой Европе

применялись оба метода; на Руси – только высушивание в соответствующем

микроклимате.

Таким образом, из 11 вариантов расставания с покойниками можно

составить три группы: а) индифференрентное отношение к телу (случаи

оставления и выбрасывания), б) сохранение (мумификация) и в) уничтожение

(остальные восемь вариантов). При этом следует учитывать, что случаи

индифферентного отношения в основном диктуются социально-

ситуативными причинами и в меньшей степени являются этническими

обрядами. Сохранение тела технически настолько сложно, что применялось в

исключительных случаях (по отношению к царям, главам конфессий, вождям,

святым). А в остальных случаях применяется уничтожение тела, либо путем

естественного разложения или съедения его некрофагами (захоронение,

Штернберг Г.Я. Указ. соч. – С. 440-441.

Смирнов Ю.А. Указ. соч., с.199.

Рампа Лобсанг. Третий глаз // Восток и Запад о жизни после смерти. – СПб., 1993. – С. 179-183.

Инка Гарсиласо де ла Вега. История государства инков. – Л., 1974.

172

утопление, выставление, вывешивание), либо посредством искусственного

разрушения (кремация, экскарнация, каннибализм, расчленение).

Необходимо отметить, что нередко посмертная судьба тела не сводится

только к одному из описанных вариантов. Очень часто применяется

несколько вариантов в определенной последовательности, последними из

которых, обычно, бывают кремация, захоронение или съедение. Но этому

могут предшествовать и три-четыре промежуточных действия по отношению

к телу. А иногда разным частям тела выпадает разная участь. Что-то сжигают,

что-то съедают, что-то зарывают, а что-то оставляют как реликвию.

Обычно, чем более архаично изучаемое общество, тем большее

многообразие форм и изощренность в расставании с покойником оно

проявляет. Особенно показательны в этом отношении аборигены Австралии и

Океании, многие племена которых находятся еще на верхнепалеолитической

стадии развития. Здесь очевидны признаки страха перед духом покойника.

Отсюда такая ритуальная изощренность. Эту точку зрения разделяет и

наиболее авторитетный специалист в этой области – Ю.А.Смирнов,

полагающий, что по ходу истории происходит постепенное упрощение форм

обращения с телами умерших

На выбор варианта расставания большое влияние оказывает и

социальный статус умершего. Как правило, чем выше статус, тем пышнее

обставляется сама процедура похорон, но сам метод расставания при этом не

очень сложен (кроме мумификации). Но это тоже зависит от стадии развития

общества и того, насколько оно озабочено посмертным поведением

покойника (особенно, если это шаман, жрец, колдун и иной человек,

находившийся в контакте с потусторонними силами). Во многих африканских

обществах с этой целью производится «опрос трупа», т.е. мистериальное

Смирнов Ю.А. Указ. соч. – С. 80-81.

173

общение с покойным ради выявления его посмертных «намерений» в

отношении соплеменников

К сожалению, далеко не во всех случаях есть возможность определить,

какие варианты являются этнографической нормой в практике тех или иных

народов, а какие – дополнительными, связанными с особыми

обстоятельствами. Это особенно касается таких экстравагантных вариантов,

как оставление, выбрасывание, вывешивание, утопление тела.

Помимо того следует учитывать, что некоторые варианты имеют не

этнокультурное, а социокультурное происхождение, т.е. являются практикой

властей по обращению с преступниками или практикой криминальной среды

по обращению с жертвами, а вовсе не народными обычаями по расставанию с

покойниками.

Самоочевидным является то, что почти все описанные варианты

возникли на основе норм господствующей религии, системы верований или,

по крайней мере, религиозно санкционированы. Даже варианты расправы с

преступниками или врагами в той или иной мере обладают религиозной

санкцией (может быть, кроме некоторых криминальных акций). Любопытно,

что и в СССР после революции сохранились формы обращения с

покойниками, диктуемые действующими религиями (христианством,

исламом, иудаизмом и др.), но параллельно начали вводиться формы,

позаимствованные из практики народов древности – кремация, мумификация.

При этом наблюдается очевидная тенденция. Если в первобытном

обществе покойника боялись (известны первобытные захоронения людей в

связанном виде, многочисленные случаи «уродования трупа», его

расчленения и т.п.)

, то со временем перешли к его почитанию, поминовению

и поклонению и даже попыткам сохранить тело в нетленном состоянии

(мумификация). Известны многочисленные варианты сохранения облика

Дозон Ж.-П. Африканские пути смерти и потусторонья // Антропология власти. – СПб, 2006, Т. 1. –

С. 242.

Назаретян А.П. Указ. соч. – С. 53-54 ; Обермайер Г. Указ. соч. – С. 487-488; Смирнов Ю.А. Указ.

соч. – С. 98.

174

покойного в виде живописных и скульптурных, а ныне фото-портретов и

киносъемок, изготовления гробов и крышек саркофагов с резным

изображением похороненного, посмертных масок, полного гипсования или

обмазывания глиной тела, что позволяло сохранить изображение его

внешнего вида даже после полного истлевания. Причем практика наложения

масок началась еще со времен позднего неолита

. Сохранялись кости в

оссуариях, которые нередко хранились в доме покойного, так же как и урны с

прахом, а у некоторых народов (ацтеков и полинезийцев) было принято

хранить в доме черепа умерших родственников

При этом всегда существовал (а, может быть, по ходу времени и

нарастал) социальный фактор. С телами лояльных соплеменников

расставались, как правило, естественным путем, а тела преступников или

чужаков специально разрушали. Разумеется, за исключением тех случаев,

когда деструкция тела являлось этнографической нормой.

В данном очерке я не затрагиваю проблемы сексуальных действий в

отношении покойника, хотя на определенном этапе истории это тоже имело

большое распространение. Я имею в виду не криминальные, а именно

культурно обусловленные действия. Например, у многих племен было

запрещено хоронить девушек в девственном состоянии (как не исполнивших

свой долг перед родом) и для решения этой проблемы существовал особый

жрец-дефлоратор, который в Древней Руси назывался «падла». Но это тема

для самостоятельного обширного исследования.

В заключение стоит сказать о том, что культура смерти есть часть

культуры жизни. И те умершие, о которых мы помним, виртуально

присутствуют в нашей жизни, своим авторитетом влияя на наши решения и

наши выборы. Просто в разные эпохи память такого рода актуализировалась

на разных основаниях. Сейчас при естественнонаучном мировоззрении она

основывается на образе человека, на воспоминании о том, каким он был при

Смирнов Ю.А. Указ. соч. – С. 56.

Вайян Дж. История ацтеков. – М., 1949 – табл. 48; Штернберг Г.Я. Указ. соч. – С. 340.

175

жизни; при господстве исторического мировоззрения прошлых эпох память

активизировали сложные и масштабные погребальные сооружения; а в эпоху

мифологического мировоззрения в ее основе были телесные останки

умершего и ритуалы обращения с ними

. В этом реализовывалось

виртуальное присутствие умершего.

Разумеется, речь идет о разных исторических культурах памяти. Но то,

что древней вариант культуры памяти сейчас не актуален, вовсе не означает,

что о нем не нужно знать.

КОРРУПЦИЯ – ОДНА ИЗ ЧЕРТ КУЛЬТУРЫ ВЛАСТИ

Коррупция (или говоря иначе – конвертация власти в деньги) –

извлечение незаконных доходов из своего служебного положения.

Извлечение подобных доходов, как правило, осуществляется в форме взяток,

поборов с подвластного населения или служащих, использования служебного

положения для выгодного вложения денег или приобретения задешево

дорогого имущества в обход действующих правил. Хотя культура коррупции

исторически возникла в среде государственных чиновников, ныне корпус

людей, принимающих решения и продающих их за взятки, предельно

расширился за счет частных фирм, работающих с населением.

Масштабы и формы коррупции обычно диктуются уровнем должност-

ного положения. Мелкие должностные лица обогащаются преимущественно

за счет взяток (т.е. продажи своего служебного решения или сроков его

исполнения за дополнительное вознаграждение, получаемое от

заинтересованных лиц), крупные должностные лица, не брезгуя и взятками

(обычно в особо крупных размерах), часто используют и поборы, и выгодные

варианты вложения денег. Особая форма коррупции – это посредничество в

акциях передачи взятки (поиск лица, от которого зависит нужное решение,

договоренность с ним об этом решении и передача ему оговоренного

вознаграждения).

Смирнов Ю.А. Указ. соч. – С. 80-81.

176

Следует заметить, что существует действие, формально обратное

коррупции – конвертация денег во власть, т.е. покупка высокого

должностного положения за деньги (нередко это осуществляется

посредством той же взятки представителю власти, от которого зависит это

назначение).

В принципе, с точки зрения социальной психологии, в основе, как

коррупции, так и покупки высокого статуса за деньги, лежит подсознательное

стремление человека привести все аспекты своей жизни к некоему общему

эквиваленту. В частности к тому, чтобы должностной статус и материальное

положение более или менее соответствовали друг другу. Быть большим

начальником и при этом – бедным, считается просто неприличным. По своему

статусу начальник обязан быть хорошо обеспеченным человеком, что далеко

не всякому государству под силу. Остается только обогащаться по

собственной инициативе. Разумеется, что в разные эпохи и у разных народов

реализация этого принципа могла иметь и принципиально разные формы. Это

стремление сугубо латентное и часто безо всяких идейных оснований пре-

вращается в простое воровство

Исторически и коррупция, и покупка должности далеко не всегда

считались преступлениями, а в какие-то периоды истории в разных странах

являлись вполне легальными способами обогащения или продвижения по слу-

жбе. Еще со времен древнего Ближнего Востока и древнего Китая была

распространена практика, которая позднее в средневековой Руси получила

название «кормление»

. Суть ее заключалась в том, что крупный чиновник,

назначаемый губернатором какой-либо области и весь подчиненный ему

аппарат, вообще не получали никакого жалования от государства (или

получали его в чисто символических размерах), а «кормились» за счет

местного населения. При этом масштабы ограбления населения определялись

Головщинский К.И., Пархоменко С.А., Римский В.Л., Сатаров Г.А. Бизнес и коррупция: проблемы

противодействия. – М., 2004.

Политология. Энциклопедический словарь. М., 1993.

177

обычаем, и нарушение некой общепринятой нормы могло вызвать восстание.

Т.е. население само регулировало допускаемые обычаем масштабы грабежа.

Для нас показателен сам факт того, что «кормление» уже стало обычаем и

обычаем же регулировалось, т.е. вошло в культуру.

Хотя эта практика была распространена фактически повсюду, но

особый размах она приняла в странах Востока, особенно мусульманских и

особенно – тюркских. Впрочем, «кормления» имели широкое распрост-

ранение и в Византийской империи, и получили подлинный размах в период

испано-португальского освоения Южной и Центральной Америки. Вспомним,

что в королевском указе, отправлявшем Колумба в заокеанское плавание, уже

определялось, какие должности при этом займет адмирал и какая доля от

завоеванных богатств будет принадлежать ему лично

. Позднее практически

все вице-короли и губернаторы американских колоний Испании и Португалии

вполне официально реализовывали практику «кормления», хотя в каких-то

пределах пребывали и под контролем метрополии.

Показательно, что и в других европейских странах подобная практика

была весьма распространена, но получила особый размах в период XVI-XVIII

веков. Вспомним наем на королевскую службу Англии пирата Френсиса

Дрейка и ряда иных с оплатой их службы правом на часть добычи с

захваченных испанских галеонов (груженных, как правило, золотом,

вывозимым из Америки)

. Впрочем, реально достоянием пиратов обычно

становился весь захваченный приз.

Столь же распространенной была и практика приема на

государственную службу разбойничьих шаек (банд), преимущественно в

функции пограничных войск. Классические примеры тому – легализация

Донского, Уральского, Сибирского (в России) и Запорожского (в Речи Пос-

политой) казачества и аналогичный наем на службу хорватов и валахов

Хроники открытия Америки. Книга I. – М., 2000

Черчилль У. Британия в Новое время (XVI-XVII вв.) – Смоленск, 2006.

178

(гайдуков) в Австрии XVII-XVIII вв.

Подобные казачьи войска фактически

представляли собой «флибустьерские республики», пополнявшиеся беглыми

преступниками, как из самой страны, так и из сопредельных. Установление

государственного контроля над ними было делом очень долгим, и они часто

становились центрами мятежей. Вспомним восстания Разина, Болотникова,

Пугачева в России, Хмельницкого в Речи Посполитой и т.п. Впрочем,

подобная практика известна еще со времен древнего Китая и Римской

империи, когда одни варвары нанимались для защиты границ от других

варваров. Жалования им не платили. «Жалованием» было имущество

сопредельного населения.

В традициях западноевропейских стран ограбление подвластного

населения имело место преимущественно в заморских колониях, служба в

которых считалась особенно доходной. Для этой эпохи было характерно и то,

что государственные должности (особенно воинские звания и должности по

территориальному управлению) официально продавались лицам, способным

их купить. Это оправдывалось рассуждениями о том, что богатые лица не

станут воровать на государственной службе, но фактически являлось особой

формой государственного меркантилизма и стремлением извлечь доходы

даже из найма чиновников и военных. Например, в Англии в большой мере и

отчасти во Франции и Испании в период XVII-XVIII веков другие формы

продвижения по службе были оттеснены на второй план

Ситуация в странах Востока и России отличалась только тем, что

объектом ограбления было все население, как собственное, так и завоеванное.

Культурные основания коррупции на протяжении истории

базировались на стереотипе того, что государственная служба должна

приносить доход. Поскольку за исключением последних двух веков

подавляющая часть государственных служащих (кроме высших чиновников

министерского ранга) имела незначительные оклады (а то и почти

Гордеев А. История казачества. – М., 1992. –Т.1. Золотая орда и зарождение казачества.

Маккенни Р. XVI век. Европа. Экспансия и конфликт. – М., 2004.

179

символические), установка на то, что чиновник должен кормиться сам,

пользуясь теми властными полномочиями, которые давала ему служба, стала

традиционной. Справедливости ради следует отметить, что очень часто

государства просто не имели соответствующих средств, чтобы оплачивать

многотысячные армии чиновников и собственные вооруженные силы. В этих

условиях право на грабеж населения, как форма получения платы за службу,

было единственно реальным выходом из положения (особенно в наемных

армиях). В XIX-XX веках возобладала более цивильная форма поборов –

взяточничество.

Таким образом, следует отметь, что коррупция исторически (от первых

цивилизаций по XVIII век) являлась не исключением и не каким-то

подпольным воровством, а повсеместной и официально распространенной

формой материального содержания исполнительной власти, а нередко и

армии. Поэтому есть все основания говорить о коррупции, как об элементе

культуры государственной службы. Источником коррупции являлось само

государство и принципы организации службы чиновников, а сам феномен

коррупции (в тех или иных формах) прочно вошел в культурную традицию

фактически всех народов, достигших государственной или

протогосударственной стадии развития.

Ситуация начала меняться в XIX веке, когда в большинстве развитых

европейских государств и США пришли к выводу, что коррупция наносит

вред государству (прежде всего, унижая личное достоинство госслужащих,

что принципиально не соответствовало пуританским принципам

общественного служения) и существенно повысили оклады чиновников,

одновременно усилив наказания за нарушения должностных обязанностей

(как правило, увольнением с высокооплачиваемых должностей, а по многим

казусам им грозило и тюремное заключение)

. Это привело к тому, что в

большинстве высокоразвитых западных стран коррупция приняла предельно

Лернер М. Развитие цивилизации в Америке. – М., 1992. Т.1.

180