Фертен Х. В огне Восточного фронта. Воспоминания добровольца войск СС
Подождите немного. Документ загружается.
мени)1
За
этой
«безоговорочной
капитуляцией»
так
и
не
последовало
мирного
договора.
Не
существует
его
и
по
сей
день!
За
годы
войны
Германия
потеряла
на
фронтах
бо
лее
4,3
миллиона
человек.
Около
600 000
немцев
стали
жертвами
авианалетов
противника.
Более
3
миллионов
немецких
солдат
умерло
в
лагерях
для
военнопленных,
организованных
союзниками,
и
в
коммунистическом
ГУЛАГе.
К
этим
цифрам
следует
добавить
и
бессчетное
количество
немецких
беженцев,
изгнанных
из
родных
земель.
Данные
о
потерях
с
обеих
сторон
во
время
осады
Бреслау
в
разных
источниках
варьируются.
Согласно
мнению
командира
полка
Ханфа,
битва
за
силезскую
столицу
Бреслау
занимает
второе
место
после
Сталин
града
по
продолжительности
и
ожесточенности
осады
в
период
Второй
мировой
войны.
По
оценкам
медиков,
работавших
в
городе,
ежедневно
умирало
по
1000
их
пациентов,
а
из
гражданского
населения
в
общей
сложности
погибло
80000
человек.
Из
этих
восьмиде
сяти
тысяч,
как
утверждает
Пауль
Пикерт
в
своей
книге
1
Говоря
об
«акте
капитуляции»,
подписанном
в
Реймсе
(городе
на
северо-востоке
Франции),
более
корректно
называть
его
«пред
варительным
актом
капитуляции»,
поскольку
даже
в
примечании
к
нему
говорилось.
что
«данный
протокол
О
военной
капитуляции
не
исключает
в
дальнейшем
подписания
иного,
более
совершенного
акта о
капитуляции
Германии,
если
о
том
заявит
какое-либо
союз
ное
правительство».
По
согласованию
между
правительствами
СССР,
США
и
Великобритании
была
достигнута
договоренность
счи
тать
процедуру
в
Реймсе
предварительной.
Таким
образом,
дейст
вительный
акт
о
безоговорочной
капитуляции
Германии
был
подпи
сан
9
мая
в
0:43
по
московскому
времени
(8
мая
в
22:43
по
цен
тральноевропейскому
времени).
Несмотря
на
это,
по
понятным
идеологическим
причинам
в
западной
историографии
подписание
капитуляции
германских
вооруженных
сил,
как
праВИIlО,
связывает
ся
с
процедурой
в
Реймсе,
а
подписание
акта
а'ictiпитуляции
в
Бер
лине
именуется
его
«ратификацией»,
что
С
ист.о"и~ескоЙ
точки
зре-
ния
совершенно
некорректно.
-
Прим.
пер.
-' . -
341
«Крепость
Бреслау»,
1 3000
лишились
жизни
во
время
работ
по
сооружению
в
городе
временной
взлетно-по
садочной
полосы.
Упоминавшиеся
прежде
польские
авторы
Маевски
и
Созанска
пишут
о том, что
каждую
секунду
один
мирный
житель
Бреслау
расставался
с
жизнью.
Не
менее
90000
силезцев
умерло
во
время
спешной
эвакуации
из
Бреслау
в
январе
1945
года
от
голода,
истощения
или
замерзнув
до
смерти.
Собственные
подсчеты
генерала
Нихоффа
относи
тельно потерь
войск
в
пределах
крепости
говорят
о
том, что
6000
бойцов
были
убиты
и
23000
ранены.
Если
учесть,
что
Бреслау
обороняло
50000
бойцов,
не
труд
но
подсчитать,
что
мы
потеряли
58
процентов
гарнизо
на
крепости.
Стоит
заметить,
что
здесь
не
учтены
бой
цы,
погибшие,
когда
они
пытались
сбежать
из
города,
раненые
военнопленные,
а
также
те,
кто
умер
в
совет
ском
плену.
Потери
другой
стороны
были
значительно
выше.
Численность
советских
войск,
осаждавших
Бреслау,
составляла
150 000
человек.
Из
них
бои
за
Бреслау
стоили
жизни
5000
офицеров
и
60000
солдат.
Сегодня
каждый
может
посетить
кладбище
в
южной
части
города,
где
5000
русских
солдат
нашли
свой
последний
приют.
Перед
капитуляцией
генерал
Нихофф
получил
теле
грамму.
Ее
текст
был
таким:
«Германские
флаги
при
спущены
в
гордой
скорби
и
почтении
к
стойкости
от
важных
защитников
и
гражданских
жителей
Бреслау».
Телеграмма
была
подписана
командующим
17-й
арми
ей
генералом
Вильгельмом
Хассе.
Однако
в
Бреслау
в
то
время
не
говорили
ни
о
скор
би,
ни
о
гордости.
Совсем
иные
слова
требовались
для
того,
чтобы
охарактеризовать
настроение
защитников
крепости.
Они
были
озлоблены,
глубоко
разочарованы
и
полны
сомнений,
особенно
бойцы
на
передовой.
Рассматривая
перспективу
оказаться
в
плену
у
рус-
342
ских,
некоторые
офицеры
кончали
с
собой.
Бойцы
раз
бивали
свое
оружие
о
ближайшие
камни.
Другие
в
крайнем
опустошении
бросали
его
в
Одер.
Целых
три
месяца
они
были
окружены
врагом,
которому
не
уда
лось
сломить
их
боевой
дух.
Целых
пять
предыдущих
лет
и
днем,
и
ночью
им
не
переставала
дышать
в
спину
смерть.
Капитуляция
была
святотатством
в
их
глазах.
В
городе
царило
ощущение
наступившей
катастрофы.
Женский
персонал
вермахта
снимал
с
себя
униформу
и
надевал
вместо
нее
гражданскую
одежду.
В
штабах
сжигались
горы
документов.
Все
важные
бумаги
бро
сались
в
пламя.
Армейские
склады
были
открыты,
и
продовольствие
раздавал
ось
жителям
Бреслау.
В
медицинском
центре
нас
заставили
под
бдитель
ным
взглядом
офицера
медицинской
службы
бросать
наши
пистолеты
и
личное
холодное
оружие
в
деревян
ный
ящик.
Условия
капитуляции
требовали,
чтобы
на
ше
оружие
досталось
русским
в
неповрежденном
ви
де.
Тем
не
менее
я
от
досады
привел
в
негодность
внутренний
механизм
своего
«вальтера»,
чтобы
боль
ше
никто не
смог
им
воспользоваться.
Сдав
оружие,
которое
долгие
годы
было
с
нами,
мы
почувствовали
себя
голыми
и
совершенно
беззащит
ными.
За
один день
все
изменилось.
Теперь
мы
должны
были
подчиняться
законам
врага.
Нас
ждала
коммунисти
ческая
тирания,
несправедливый
советский
суд
и
месть.
Первые
черты
этого
начали
проявляться, когда
рус
ским
было
доставлено
сданное
нами
оружие.
Они
не
могли
поверить,
что
мы
сражались
столь
плохо
вооружен
ными:
«Вы
не
могли
держаться
так
долго
с
этой
мало
стью.
Где
остальное?»
Русские
были
настроены
очень
подозрительно
и
обвиняли
нас,
что
мы
прятали
оружие.
Теперь
в
Бреслау
стало
тихо,
мертвщ
.
.I,КИ
тихо.
Каж-
~
~-
дый
напряженно
ждал
входа
советскиJis,
войск,в
'Город.
Внезапно
тишину
нарушил
рев
мотор·оВ
танков.
Жит.е-
343
ли
и
бойцы
с
ужасом
вслушивались
в
него.
Но
самим
танкистам
этот
рев,
должно
быть,
казался
приятной
музыкой.
Некоторые
из
водителей,
двигаясь
на
первой
скорости,
гордо
выписывали
круги,
демонстрируя
со
ветскую
технику
вышедшим
посмотреть
на
них
жите
лям
города.
Условия
капитуляции
всей
Германии
впоследствии
оказались
крайне жесткими.
В
отличие
от
них,
условия
сдачи
силезской
столицы,
которых удалось
добиться
генералу
Нихоффу,
выглядели
как
вполне
приемле
мые,
корректные
и
справедливые.
Согласно
им,
жите
лям
гарантировалась
безопасность
и
медицинская
по
мощь.
Военным
также
гарантировалась
жизнь,
меди
цинская
помощь
и,
что
самое
главное,
возвращение
домой
с
окончанием
войны.
Офицерам
было
разреше
но
сохранить
при
себе
военные
награды
и
личные
ре
вольверы
без
патронов.
И,
что
было
особенно
важным,
все
эти
гарантии
в
полной
мере
касались
бойцов
войск
СС.
Русской
стороной
в
конечном
счете
было
предложе
но
взять за
основу
акта
о
капитуляции
Бреслау
следую
щие
положения,
изложенные
в
соответствующем
доку
менте:
«Предложение
почетной капитуляции
Коменданту
крепости
Бреслау
генералу
пехоты
Нихоффу
В
соответствии
с
вашим
согласием
на
почетную
ка
питуляцию
осажденной
крепости
Бреслау
вместе
со
всеми
вашими
военными
частями,
я
предлагаю
сле
дующие
условия:
1.
Все
войска
под
вашим
командованием
прекраща
ют
боевые
действия
06.05.45
в
14
часов
по
московско
му
времени
(13
часов
по
немецкому
времени).
344
2.
Ваши
войска
сдаются
в
полном
составе
вместе
с
оружием,
боеприпасами,
транспортными
средствами
и
боевой
техникой.
Все
это
не
должно
быть
повреждено.
3.
Мы
с
нашей
стороны
гарантируем
всем
офице
рам
и
солдатам,
прекратившим
боевые
действия,
лич
ную
безопасность,
пищевое
довольствие,
право
сохра
нить
личные
вещи
и
награды,
а
также
возвращение
до
мой
после
официального
окончания
войны.
Офицерам
будет
позволено
носить
револьверы,
положенные
им
по
статусу,
но
только
незаряженными.
4.
Все
раненые
и
больные
получат
немедленную
ме
дицинскую
помощь.
5.
Гражданскому
населению
гарантируется
безо
пасность
и
нормальные
жизненные
условия.
6.
Вам
лично
и
другим
генералам
будет
позволено
иметь
личный
обслуживающий
персонал
и
соответст
вующие
условия
содержания
в
лагере
для
военноплен
ных.
[Подписи:]
Командующий
6-й
русской
армией
1-го
Украинского
фронта
генерал
Глуздовский
Начальник
штаба
генерал-майор
Панов
06.05.1945".
Генерал
Нихофф
поставил
свою
подпись
под
данны
ми
условиями
капитуляции,
полагая,
что эта
догово
ренность
между
офицерами
высочайшего
ранга не
бу
дет
нарушена.
Будучи
германским
офицером,
он не
мог
сомневаться
в
этом.
Возможно,
так
и
было
бы,
если
б
это
зависело
только
от
подписавших
документ
русских
генералов.
Однако
впоследствии
советская
сторона
не
исполнила
практически
ни
одного
из
взятых
на
себя
обязательств.
Русские
не
могли
скрыть
свою
pa-,1.""6~Tb
о,т
долго
жданной
сдачи
Бреслау.
Генерал
НИХQФФ~И
его.шт~б
345
были
приглашены
ими
на
праздничный
ужин.
«Победи
тели»
и
побежденные
сидели
за
одним
столом,
устав
ленным
самими
лучшими
блюдами.
Изобилие
выгля
дело
даже
нарочитым.
На
столе
горели
свечи
и
было
множество
холодных
закусок,
в
том
числе
икра
и
слое
ные
пироги
с
мясом.
Водка
текла
рекой.
Бутылки
с
нею
в
изобилии
стояли
между
блюдами.
Стакан
генерала
Нихоффа
также
постоянно
наполнялся
водкой,
хотя
ни
кто
и
не
ждал
от
него,
что
он
будет
наслаждаться
этим
празднованием.
Армейская
корректность
генерала
тре
бовала
от
него,
чтобы
он участвовал
в
роскошном
за
столье
и
не
омрачал
русским
их
праздника.
Но
при
этом
он не
мог
не
думать
о
колоннах
своих
бойцов,
ко
торые
в
качестве
пленных
двигались
на
восток.
Однако
генерал
Нихофф
теперь
и
сам
стал
военнопленным.
За
столом
раздавались
многочисленные
тосты,
на
каждый
из
которых
нужно
было
поднимать
полный
стакан
вод
ки.
Это
были
не
только
тосты
за
Сталина
и
Красную
Ар
мию,
но
и
за
Нихоффа
и
его
отважную
оборону
Брес
лау.
Даже
противники
были
вынуждены
отдать
дань
уважения
нашему
генералу.
Дружеская
атмосфера
и
корректность,
которую
встретили
немецкие
офицеры
в
этот
вечер,
безуслов
но,
делают
честь
советским
военным.
Однако
в
конце
дня
свое
слово
сказали
правящие
политики,
которым
не
было
дела
до
солдатской
чести.
у
советских
политиков
высокого
ранга
генерала
Ни
хоффа
и
его
офицеров
ждал
ледяной
прием.
«Гостям»
вполне
ясно
дали
понять,
что
они
стоят
у
двери
в
буду
щее,
где
у
них
не
будет
никаких
прав.
Советская
сторо
на
не
намеревалась
соблюдать
соглашения,
подписан
ные
при
капитуляции
Бреслау.
Пленные
солдаты
не
по
лучали
еды,
а
население
города
превратилось
в
охот
ничью
дичь,
с
которой
русские
солдаты
могли
развле-
346
каться
по
своему
усмотрению.
Кроме
того,
бойцы
ее
систематически
отсортировывались
от
остальных.
Генералу
Нихоффу
пришлось
провести
в
плену
в
об
щей
сложности
десять
с
половиной
лет.
Пять
из
них
он
провел
в
одиночной
камере
Лубянки,
печально
извест
ной
московской
тюрьмы
НКВД.
А
остальной
срок
отбыл
в
трудовых
лагерях.
Тюремные
охранники
поначалу
С
уважением
относились
к
выданному
генералу
докумен
ту,
который
должен был
оградить
его
от
унижения,
лич
ного
обыска
и
плохого
обращения.
Документ
срабаты
вал,
как
волшебная
палочка!
Но
лишь
до
тех
пор,
пока
начальником
лагеря
не
стал
немецкий
коммунист.
Он
порвал
этот
документ
на
клочки.
Нихофф
протестовал,
ссылаясь
на
условия
капитуляции
Бреслау.
Лагерный
политработник
с
сарказмом
ответил
ему:
«Эти
так
на
зываемые
условия
ничего
не значили,
это
был
лишь
ус
пешный
военный
трюк!»
К
сожалению,
он
был
прав.
В
ночь на
7
мая
1945
года
советские
войска заняли
Бреслау.
Первые
советские
части,
среди
которых
были
и
штурмовые
войска,
вошли
в
город
в
час
ночи
и
заня
ли
позиции
на
Одерском
мосту
и
в
других
стратегиче
ски
важных
пунктах.
На
улицах
города
не
было
ни
одно
го
жителя.
Все
они
прятались
в
подвалах
превращен
ных
в
руины
зданий
и
в
страхе
ждали,
что
произойдет
дальше.
И
уже
на
улицах
раздавался
оглушительный
рев
моторов.
Город
наполнился
русскими
танками
и
другой
всевозможной
техникой
из
моторизованных
частей.
Грохот
моторов
нарастал по
мере
того,
как
го
род
наполнялся
все
новыми
и
новыми
беспорядочны
ми
колоннами
русской
техники.
Раненые
в
нашем
ме
дицинском
центре
напряженно
ждали
развития
собы
тий.
Одни
из
нас
молча
сидели,
другие
лежали,
и
каждый
был
погружен
в
свои
собств.енныe
.МI;>ICЛИ
и
Р'
...
страхи.
_'
347
Уличный
шум
заполнил
подвалы,
и
нам
стал
слышен
не
только
рев
моторов,
но
также
ржание
лошадей
и
по
бедные
крики
пьяных
русских.
Мне
хотелось
сохранить
в
своей
памяти
картину
происходящего
на
улицах
Бреслау,
и
я
поднялся
по
лестнице
на
первый
этаж
оте
ля
«Минополь»,
в
подвал
которого
мы
переместились
к
этому
времени.
Неприятное
предчувствие
говорило
мне,
что
этого
не
следует
делать
и
нужно
скорее
вер
нуться
в
подвал.
Да
и
как
иначе?
Я
смотрел
на
врага,
с
которым
сражался
так
много
лет,
и
впервые
я
был
без
оружен
перед
ним.
Все
вокруг
было
наполнено
русской
техникой,
мед
ленно
двигавшейся
среди
руин
города.
Грузовики
бы
ли
грязными
и
покрыты
ми
следами
наших
снарядов
и
пуль.
Между
ними
двигались
танки
с
красными
флага
ми,
прикрепленными
к
башням.
В
опасной
близости
от
машин
ехали
типичные
русские
телеги,
запряженные
крестьянскими
лошадьми.
Меня
крайне
поразило
ко
личество
танков.
Неужели
нам
удавалось
удерживать
продвижение
этой
огромной
массы
техники
в
течение
целых
трех
месяцев?1
Однако
я
не
слишком
долго
смотрел
на
все
это,
поскольку
услышал
женские
крики
и
стрельбу
из
пистолета.
Я
решил,
что
увидел
доста
точно
и
мне
пора
согласиться
с
призывами
внутренне
го
голоса
и
поспешить
вернуться
в
подвал
к
своим
то
варищам.
Через
некоторое
время
в
небе
засверкал
гигантский
фейерверк
из
трассирующих
пуль,
сигнальных
ракет
и
снарядов.
Благоухающей
майской
ночью
русские
праздновали
победу,
стреляя
в
воздух не
только
из
ав-
1
Здесь
автор, как
всегда,
преувеличивает.
Основная
масса
со
ветских
танков
была
переброшена
под
Бреслау
только
в
последние
дни
перед
сдачей
города,
когда
завершилось
участие
этих
танковых
частей
в
других,
более
важных
операциях.
-
ПРИМ.
пер.
348
томатов,
но
даже
из
легких
и
тяжелых
зенитных
ору
дий.
Некоторые
из
снарядов
падали
на
заминирован
ные
участки,
и
до
нас
доносились
взрывы.
Раненые,
ко
торые
могли
ходить,
смотрели
на все
это,
стоя
возле
входа
в
подвал.
Даже
в
охватившем
нас
крайнем
уны
нии
мы
могли
представить,
что
подобный
фейерверк
мог
быть
в
Бреслау
в
мирное
время
в
новогоднюю
ночь,
когда
люди
желают
друг
другу
всего
самого
луч
шего,
что
бывает
в
жизни.
А
эта
майская
ночь
1945
года
стала
прелюдией
к
кошмарным
дням,
когда
жители
подвергались
произволу
и
были
лишены
всех
своих
прав.
Как
выяснилось,
сталинский
приказ
об
уничтожении
Бреслау
подразумевал
не
только
зверства
над
жителя
ми,
но
и
разрушение
значимых
зданий,
которые
чудом
уцелели
за
время
трехмесячной
осады.
Отряды
пьяных
русских
разгуливали
по
городу
и
поджигали
каждое
здание,
обратить
внимание
на
которое
им
подсказыва
ла
фантазия.
11
мая
была
полностью
сожжена
церковь
Барбары,
а
через
шесть дней
-
церковь
Магдалены.
Городской
дворец
Фридриха
Великого
был
уничтожен
еще
рань
ше.
Как
мы
и
опасались,
все
это
сопровождалось
гра
бежами
и
изнасилованиями.
Во
время
боев
в
городе
многие
жители
утешали
себя
тем, что
хуже
уже
не
бу
дет.
Но, как
выяснилось,
они
оказались
не
правы.
Для
наших
военных
и
гражданского
населения
8
мая
не
стало
днем
освобождения.
Никто
из
нас не
ощущал
себя
свободным.
Наоборот,
с
ЭТОГО
дня
начался
ад.
По
лушутливая
фраза
«Наслаждайся
войной,
потом
будет
хуже»
оказалась
пророческоЙ.
Мы
старались
не
думать
о
судьбе
женщин
в
Бреслау.
Все
они
стали
дичью,
на
которую
РУС~Vlе-Ьткрыл.и
се
зон
охоты.
Женщин
и
девушек
наСИJЮ8::(лlt1
даже
офи-
_-.
..
349
церы,
и
их
примеру
следовали
сотни
солдат.
Женщин
Бреслау
постигла
та
же
судьба,
что
и
сотни
других
представительниц
слабого
пола
в
Восточной
Пруссии
и
других
германских
провинциях.
Согласно
отчету
Немецкой
организации
беженцев,
созданной
в
1974
году,
«в
немецком
языке,
к
сожале
нию,
нет
таких
слов,
чтобы
выразить
пережитое
граж
данским
населением
Бреслау».
Госпожа
Хедвига
Геринг
отмечала:
«Сначала
рус
ские
произвели
на
нас
хорошее
впечатление,
но
они
одурачили
нас.
Моя
племянница
была
изнасилована
русскими
солдатами
на
третий
день
оккупации.
Ей
бы
ло
всего
одиннадцать
лет».
Некоторые
жительницы
го
рода
попытались
спастись
от
этого,
сбежав
на
свои
да
чи
под
Бреслау,
думая,
что
там
они
будут
в
большей
безопасности.
Госпожа
А.
Хартман
оказалась
одной
из
таких.
Она
вспоминала:
«Мы
сделали
ошибку,
посколь
ку
в
сельской
местности
женщин
насиловали
снова
и
снова
точно
так
же,
как
в
городе.
Я
не
выдержала,
слы
ша
постоянные
крики
женщин,
и
сбежала
обратно
в
го
род.
Я,
должно
быть,
была
в
состоянии
шока,
поскольку
лишь
потом
я
осознала,
что
была
свидетельницей
того,
как
женщины
выпрыгивали
из
окон,
предпочитая
уме
реть,
чем
быть
изнасилованными
несколькими
солда
тами
поочередно».
В
рассказе
госпожи
Хартман,
помимо
приведенного
выше
описания
страданий
женщин,
отражаются
и
бе
ды,
обрушившиеся
на
стариков
и
детей.
Каждый
рус
ский
в
то
время
ощущал
себя
царем
и
мог
делать
с
«германцами»
все,
что
ему
заблагорассудится,
не
неся
за
это
никакого
наказания.
Подписанные
генералом
Нихоффом
условия
капитуляции
Бреслау
совершенно
не
соблюдались.
8
мая
не
стало
счастливым
днем
и
для
антифаши-
350