Дука О.Г. Эпистемологический анализ теорий и концепций исторического развития с позиций вероятностно-смыслового подхода (на примерах российской историографии)
Подождите немного. Документ загружается.
295
центром и периферией трактуются или как отношения рынка, обмена
(Франк), или одновременно рынка и накопления капитала (Амин). В
более общих терминах эти отношения рассматриваются в рамках
мировой системы распределения и производства (Кардозо) [350,
с.23-24]. Процесс интериоризации может быть понят не только как
пересадка внешнего «начала» в иное пространство, но как
качественная трансформация, то есть превращение внешнего во
внутренне [350, с.25].
Тезисы об интериоризации и равноположенности
взаимодействующих факторов являются конкретными операторами,
которые использовал М.А. Чешков при конструировании своей
концепции.
Системообразующей категорией его концепции является
понятие мировой общности. Это многосоставное и гетерогенное
социально-историческое образование. Его целостность
обеспечивается не сходством или однотипностью составляющих ее
единиц а связями.
Связи, конституирующие мировую общность,
описываются категорией «универсальное общение», под которую
подпадают все виды конкретных связей, различающихся по типу
(экономические, культурные и пр.), по субъектам (нации, классы), по
масштабам (межстрановые, региональные, мировые).
Второй фильтр предпочтения, использованный М.А.
Чешковым при конструировании его концепции – такая отрасль
географии, как страноведение (точнее – востоковедение). Знание
конкретных цивилизационных особенностей стран «третьего мира»
позволило ему выделить и конкретизировать на примерах главное
свойство мировой общности – множественность включенности..
Оно состоит в том, что «компоненты не только взаимовлияют,
но и взаимодействуют, взаимовстраиваются и в друг друга, и в
мировую общность. Таким образом, функционирование одного из
296
компонентов становится необходимым для функционирования
другого и мировой общности в целом. Поэтому каждый компонент
мировой общности и воспроизводится в неразрывной связи со всеми
компонентами и общностью в целом; в свою очередь, внутри
каждого компонента воспроизводятся принципы и элементы других
компонентов» [349, с.76].
Свойство множественной включенности проявляется: 1)на
глобальном уровне – в функционировании в неразрывной связи
современного капитализма и трансформаций «грубого коммунизма»
как частей мировой общности; 2) на региональном уровне – в
функционировании «третьего мира» как «неформационной
мироисторической общности»; 3) в масштабах отдельных крупных
стран (например, политика «двух систем в одном государстве» в
Китае).
Компонент мировой общности, строящийся на принципе
множественности включенности, есть, по Чешкову, образование
симбиотическое
.
«В итоге развитие мировой общности, – пишет М.А. Чешков, –
все больше определяется синхронными связями. Не будучи
причинными, эти связи способствуют – через «втягивание и
синхронизм» (Н. Винер) – установлению единого ритма работы
составных элементов мировой общности и тем самым в перспективе
ее формированию как организующейся системы. Становление
механизма синхронной детерминации свидетельствует не только о
размывании диахронности – важнейшего атрибута формационного
развития, но и о формировании панхронического механизма или о
преобразовании прежнего способа развития в новый, вернее, новые,
разнообразие которых задано возвышением идеальных и особенно
субъективных факторов развития» [349, с.78-79].
297
В конструировании симбиотической модели М.А. Чешкова был
использован и второй фильтр предпочтения – идеи экологии. Само
название модели возникло на почве аналогии мирового сообщества с
экосистемой. Но проводя аналогию мирового сообщества и всех его
компонентов с экосистемами, автор не последователен. Так,
специалисты по экологии выделяют 9 типов взаимодействий
популяций
72
, из которых только два – протокооперация и мутализм –
строятся на взаимовыгодной основе. Следовательно, симбиотический
тип взаимоотношений между локальными обществами предполагает
не только взаимовыгодное сотрудничество, но и конкуренцию,
конфликты. Но вероятность конфликтов в работе М.А. Чешкова не
предусмотрена, а значит – не проработаны возможные в условиях
растущей взаимозависимости способы их разрешения, по сути –
механизмы развития мировой симбиотической системы.
Таким образом, история России с позиций концепции М.А.
Чешкова – составная часть процесса становления и
функционирования симбиотической по своей природе мировой
общности – целостного взаимосвязанного мира.
Рассмотренные нами теоретические системы Е.М. Ковалева,
А.С. Панарина и М.А. Чешкова построены на основе дедуктивного
принципа. То есть присущий данным концепциям ход исследования
определяется не анализом конкретных ситуаций, из которых
выводится теория, а применением теории к этим ситуациям. Мысль
исследователя движется от абстрактного к конкретному. от целого к
части, от общего к особенному.
72
Это: 1) нейтрализм, 2) взаимное конкурентное подавление, 3) конкуренция за общий ресурс, 4)
Аменализм – явление, когда одна популяция подавляет другую, но сама при этом не испытывает
отрицательных воздействий от нее, 5) паразитизм, 6) хищничество, 7) Комменсализм – одна
популяция получает пользу от взаимодействия с некоторой, которой это безразлично, 8)
протокооперация – состояние, когда обе популяции могут получать от взаимодействия выгоду, 9)
мутализм – тип взаимодействия между популяциями, благоприятный для роста и выживания
обеих, когда одна не может существовать без другой [238, с.56]
298
Главная идея глобалистских теоретических систем – идея
мировой истории как феномена не определенной исторической эпохи
(с XVI в.), а как изначально, исходно данного, или видение истории
как системы и структуры, имеющей изначально мировой характер
[349, с.151].
В свете глобалистских представлений история России
рассматривается как органическая составляющая мирового
исторического процесса. Отсюда – признание не только причинной,
но и непричинной его обусловлености.
С позиций вероятностно-смыслового подхода теоретические
системы Е.М. Ковалева, А.С. Панарина и М.А. Чешкова представляют
собой корреляционо взаимосвязанную в смысловом отношении
логико-семиотическую подгруппу постнеклассических теорий и
концепций исторического процесса. Если в концепциях Е.М. Ковалева
и М.А. Чешкова сильнее выражен пространственный аспект мирового
исторического процесса, то в теории А.С. Панарина – динамический,
если концепции Е.М. Ковалева присуща функциональная
дифференциация мирового сообщества, то теории А.С. Панарина и
концепции М.А. Чешкова – целостный подход.
Характерной их особенностью является междисциплинарный
характер. Во многом это обусловлено многоаспектной природой
объекта исследования (мирового исторического процесса) и
междисциплинарным характером применяемых фильтров
предпочтения (мир-системный подход, геополитика, социогенетика,
страноведение).
Выводы
Необходимо отметить, что теории А.И. Ракитова служат
теоретической основой новой – культурно-информационной – модели
истории. Методологическое значение информационного подхода
299
состоит для нас в том, что он позволяет дать ответ на вопрос о
движущей силе исторического процесса. В духе постнеклассической
научной парадигмы таковой силой объявляется культурно-
информационный процесс. Этот вывод базируется на основании
многих неоклассических и неклассических теорий и концепций
исторического процесса (теории А.С. Ахиезера, Ю.В. Яковца,
концепций И.Г. Яковенко, Л.И. Семенниковой и др.).
История России в интерпретации А.И. Ракитова есть особый
цикличный дисперсный в синергетическом смысле информационный
процесс, в основе которого лежит культурно-информационная
деятельность, имеющая инертную инвариантную сторону
(″культурное ядро″) и динамичную инновационную,
взаимоотношения между которыми и определяют специфику
российской истории.
История России в интерпретации Е.М. Ковалева – это
составная часть мирового ковариантного циклического процесса, в
основе которого лежит процесс аккумуляции мирового капитала.
Специфика российской истории обусловлена объективным
положением России в мире как полупериферийной страны.
История России в свете теории А.С. Панарина есть составная
часть стахостического по форме и социогенетического по сути
мирового исторического процесса.
История России с позиций концепции М.А. Чешкова –
составная часть процесса становления и функционирования
симбиотической по своей природе мировой общности – целостного
взаимосвязанного мира.
Глобалистские концепции являются вероятностно
упорядоченными смысловыми структурами, возникшими в
результате синтеза (обобщения смысла) положений теорий И.
Уоллерстайна и Н.Д. Кондратьева, геополитики, «школы
300
зависимости», страноведения и экологии. Их создание положило
начало разработки принципиально новой –глобалистской – модели
истории. Эти концепции коррелируют смысловое содержание других
постнеклассических теорий и концепций исторического процесса,
подчеркивая ковариантный характер мирового исторического
развития, а также его пространственный аспект.
Если теория Л.Н. Гумилева и эволюционно-энергетические
концепции «высвечивают» роль в истории биоэнергетического
фактора, а теории А.И. Ракитова – информационного, то
глобалистские концепции позволяют понять роль в истории
геополитического фактора – своеобразной результирующей
воздействия на социум окружающей экономической и
географической среды.
Концепция Е.М. Ковалева в смысловом отношении ближе
всего примыкает к концепциям И.Г. Яковенко и Е.Д. Панова:
процесс аккумуляции капитала, лежащий, по Ковалеву, в основе
мирового исторического процесса, есть, по сути, проекцией более
масштабного процесса – процесса накопления цивилизационного
ресурса, шире – повышения уровня энергетической напряженности
социума.
Черты исторического развития России как полупериферийной
страны в интерпретации Е.М. Ковалева совпадают с чертами
развития России как периферийной цивилизации в интерпретации
И.Г. Яковенко. Тенденции в развитии экономики России в
интерпретации Е.М. Ковалева совпадают с тенденциями,
описанными в теории Л.Е. Гринина и в институциональной теории
развития народного хозяйства России О.Э. Бессоновой.
Смысловую корреляцию с интерпретациями Ю.В. Яковца и
А.И. Ракитова делает возможной общий фильтр предпочтения –
теория Н.Д. Кондратьева: экономические циклы в интерпретации
301
Е.М. Ковалева можно рассматривать как экономическую проекцию
больших инновационных циклов А.И. Ракитова и больших
исторических циклов Ю.В. Яковца.
Заключение по пятой главе
Нужно отметить, что постнеклассические теории и концепции
исторического процесса появились, также как и немарксистские
классические и неклассические, в условиях кризиса современной
исторической науки. Авторы поснеклассических интерпретаций
истории России руководствовались теми же мотивами –
стремлением создать версию истории России, альтернативную
традиционной советской. Но если при создании новых классических
версий истории в роли фильтров предпочтения выступили
традиционные немарксистские методологии, а неклассических
версий – смежные с историей гуманитарные науки, то при создании
постнеклассических версий в роли фильтра предпочтения выступили
естественные науки – биология, география, информатика… Отсюда
– ярко выраженный междисциплинарный характер
постнеклассических теорий и концепций исторического процесса.
В итоге мы на сегодняшний день имеем семь интерпретаций
истории России, созданных в формате постнеклассической
парадигмы научного мышления. Суть их сводится к следующим
положениям:
1) История России есть составная часть мирового
диссипативного, нелинейного, дисперсного и
самоорганизовывающегося процесса образования все более сложных
жизнеспособных социальных систем.
2) История России есть часть мирового ковариантного
полициклического процесса становления и развития этнических
общностей, источником, движущей силой которого является
302
пассионарность – биохимическая энергия живого вещества,
преломленная благодаря импульсам мировой космической
сверхэнергии. Специфика российской истории определяется
особенностями формирования и развития российского суперэтноса,
характером взаимоотношений входящих в него и соседних эносов.
3) История России – составная часть мирового
ковариантного полициклического процесса, обусловленного разными
темпами эволюционно-энергетического развития социумов.
Специфика истории российского социума определяется его
свойствами как ненапряженной энергетической структуры и
дисперсным (в режиме «рывок-застой») характером развития.
4) История России – особый дисперсный в синергетическом
смысле информационный процесс, в основе которого лежит
культурно-информационная деятельность, имеющая инертную
инвариантную и динамическую инновационую стороны,
взаимоотношения между которыми и определяют специфику
российской истории.
5) История России – составная часть мирового
ковариантного циклического процесса, в основе которого лежит
процесс аккумуляции мирового капитала. Специфика российской
истории обусловлена объективным положением России в мире как
полупериферийной страны.
6) История России – составная часть стахостического по
форме и социогенетического по сути мирового исторического
процесса.
7) История России– составная часть процесса становления и
функционирования симбиотической по своей природе мировой
общности – целостного взаимосвязанного мира.
С позиций вероятностно-смыслового подхода смысловое
содержание постнеклассических интерпретаций вполне
303
коррелируется как по «вертикали» (с классическими и
неклассическими интерпретациями), так и по «горизонтали» (между
постнеклассическими интерпретациями). Отсюда – две разные модели
теоретизации исторических реалий.
Анализ «вертикальных» семантических взаимосвязей
показывает, что концепцию Е.М. Ковалева можно охарактеризовать
как обобщающую ре-интерпретацию теории Л.Е. Гринина, И.Г.
Яковенко и О.Э. Бессоновой. Семантическое содержание концепции
Е.Д. Панова согласуется с содержанием теории Ю.В. Яковца
(периодизация) и И.Г. Яковенко (системообразующие понятия).
Теорию культурного ядра А.И. Ракитова и прогностический
раздел теории А.С. Панарина можно рассматривать как расширенные
интерпретации идеи социокультурного фундаментализма А.С.
Ахиезера и идеи культурно-исторического генотипа Ю.В. Яковца., а
его же теорию больших инновационных циклов – как конкретизацию
идеи полицикличности Ю.В. Яковца.
Идея полицикличности развития мировой истории Ю.В.
Яковца и множественной включенности мировой общности М.А.
Чешкова могут рассматриваться как отражения динамического и
пространственного аспектов мирового исторического процесса. Идея
гетерогенности мирового сообщества – одна из основных в
смысловом содержании концепций Е.М. Ковалева, М.А. Чешкова и
модернизационной концепции уральских ученых.
Историческая синергетика С.Г. Гомаюнова и теория Л.Н.
Гумилева – чисто постнеклассические вероятностно упорядоченные
смысловые структуры, содержание которых гораздо сильнее связано
с содержанием естественнонаучных теорий, чем исторических.
Однако и здесь можно найти определенную «вертикальную»
взаимосвязь – например, цикличное представление о характере
исторического развития Л.Н. Гумилева.
304
Если согласовывать смысловое содержание теории Л.Н.
Гумилева и исторической синергетики с содержанием теории Ю.В.
Яковца как наиболее смыслоемкой неклассической интерпретацией
истории, то можно сказать, что семантика теории Л.Н. Гумилева
дополняет семантику Ю.В. Яковца (у «пирамиды цивилизации»
Ю.В. Яковца появляется новый, «цокольный», этаж – этносфера).
Семантика же исторической синергетики расширяет ее
(полицикличность как форма проявления (частный случай)
многомерности исторического процесса).
Как видим, при анализе вероятностных семантических
взаимосвязей постнеклассических теорий и концепций с
неклассическими имеет место та же тенденция, что и при анализе
взаимосвязей классических и неклассических теорий и концепций.
Это – тенденция преемственности и расширение смыслового
содержания. Происходит это главным образом за счет расширения
числа и роста качественного разнообразия фильтров предпочтений.
Анализ «горизонтальных» взаимосвязей постнеклассических
теорий и концепций исторического процесса показывает
принципиальную возможность корреляции их смыслового
содержания. Так, концепцию Л.В. Зильберглейта и Е.Б. Чернявского
можно рассматривать как конкретизирующую интерпретацию
теории Л.Н. Гумилева, а концепцию Е.Д. Панова – как ее
расширяющую интерпретацию. Положение о стахастическом
характере развития мировой истории сближает смысловое
содержание теории А.С. Панарина с исторической синергетикой С.Г.
Гомаюнова.
Положение же о силе идей как материальной силе, играющей
решающую роль в истории семантически сближает концепцию Е.Д.
Панова с теориями А.И. Ракитова, а положение о ковариантности
исторического развития (энергетически напряженных и