и ненавистной унии.
Понимая невозможность выполнить условия договора,
Хмельницкий затягивал составление реестра, вывод своих
войск с территорий, с которых по договоду они должны бы-
ли быть выведены, и допущение возврата бывшей польской ад-
мнистрации и шляхты. Перед поляками он оправдывал свои
проволочки тем, что ожидает утверждение договора Сеймом.
Населению же Хмельницкий содержание договора вообще не
сообщал, ибо знал, что это вызовет взрыв негодования.
Неудача под Зборовым не сломила волю Хмельницкого к
борьбе, и он начал к ней готовиться, понимая неизбежность ее
продолжения. Свое огорчение против Москвы, что она не помо-
гала войсками он высказал московскому послу Неронову, посе-
тившему его в ноябре 1649 года. В своем донесении в Москву
Неронов сообщает, что гетман даже заплакал, но все же заве-
рял в своей непоколебимой верности делу братства с русским
народом и надежду на воссоединение.
Вынужден был Хмельницкий поддерживать и даже укреп-
лять сомнительную "дружбу"с татарами, поборовши негодова-
ние свое и всего народа за их измену. Эти хоть и ненадежные
союзники были ему необходимы для продолжения борьбы. А
поэтому, кроме сношений с Крымом, он установил еще и непо-
средственную связь с Турцией, у которой в вассальной зависи-
мости находился Крым. Хмельницкий дает Турции понять на
открывающиеся возможности для ее экспансии в случае пора-
жения Польши и ухода за Вислу.
Не дремлет и польская дипломатия, подстрекая Крым и
Хмельницкого совместно напасть на Москву. Но в этом вопро-
се Хмельницкий был непреклонен. Он заявил хану, что против
православного царя он воевать не будет. Затея Польши разби-
лась о непоколебимое сопротивление Хмельницкого.
Между тем в декабре собрался Сейм, который должен был
утвердить Зборовский договор. На этот сейм Хмельницкий от-
257