Брониславский Е., Вачнадзе Г.Н. Польский диалог
Подождите немного. Документ загружается.
Факты, на которых основывался протест МИД, подтверждают, что радиопередачи из
указанных западных стран привели антипольскую пропагандистскую кампанию к неви*
данным до сих пор масштабам. Анализ содержания программ радиостанций «Свободная
Европа», «Голос Америки», «Радио*Франс Энтернасьональ», Би*би*си и «Немец кая вол*
на» в период от 15 июля до 15 августа 1982 г. показывает, что количество материалов под*
стрекательского характера по сравнению с предыдущими месяцами возросло в 3 раза.
Слухи в буржуазных газетах
Политические обозреватели в Варшаве, листая западную прессу
80*х годов и следя за программами ведущих телецентров стран НАТО, не раз ди*
вились изощренности, а также беспардонности многих буржуазных журналис*
тов, запускавших в пропагандистский оборот множество откровенной дезинфор*
мации, самой фантастической лжи. Подстрекательские позиции занимают не
только диверсионные радиостанции, вещающие на ПНР на польском языке, не
только желтая империалистическая пресса для массового читателя, но и буржуаз*
ные так называемые «качественные» издания.
Возможно, правая пресса западных стран пыталась решать таким образом
чисто внутренние социально*политические проблемы, отвлекая население Ста*
рого и Нового Света от критики империалистических пороков. Но почему за счет
Польши? И почему самые клеветнические измышления, появившиеся вначале
пусть даже в небольшой буржуазной газетке, листовке в нужный момент могли
тиражироваться уже всей многоязыкой западной пропагандой, а также через
эфир на польском языке обрушиваться на поляков?
Западные телеграфные агентства ЮПИ и АФП не раз демонстрировали прямо*таки
неуместную осведомленность, объявляя о… предстоящих беспорядках в Польше с указа*
нием точных дат и мест сбора участников. Независимо от степени достоверности подоб*
ных сведений их распространение являло собой подстрекательство, такое вмешательство
во внутренние дела ПНР, которое немыслимо и беспрецедентно в мирное время.
Некая анонимная французская фирма провела по заказу правого парижского
иллюстрированного еженедельника «Пари*матч» исследование политических
симпатий избирателей в… Польше (без разрешения польских властей, нелегально
— и такое возможно было в ПНР 1981 г. Ведь трудно представить себе, что бригада
из Московского института социологических исследований начинает колесить по
США, желая установить, к примеру, размеры и вкусы аудитории передач на анг*
лийском языке московского радио). По словам автора пространнейшей статьи в
«Пари*матч» (3.04.1981), социологи установили, что на очередных выборах в сейм
кандидаты ПОРП (то есть коммунисты) получат якобы не более 3% голосов. В том
же номере журнала в подборке кратких новостей оказалось напечатанным букваль*
но следующее: «Более 60% поляков, по данным опроса службы общественного
мнения независимого профобъединения «Солидарность», поддерживают нового
главу государства В. Ярузельского». Позже выяснилось, что «исследователи» из
«Пари*матч» себя не утруждали, по Польше с анкетными опросниками не ездили,
а использовали (без ссылок) публикацию (см. журнал «Сайентифик америкен»,
январь 1981 г.) бывшего руководителя Польской социологической ассоциации
Стефана Новака, после которой его взяли в США, в Колумбийский университет.
150
Западная пресса достигла, кажется, совершенства в каждодневном и усерд*
ном обслуживании интересов монополий, спецслужб, правящей политической
элиты. Буржуазным журналистам оказывается по плечу осуществление подчас
грандиозных мистификаций общественного мнения. Лавину подстрекательской,
подогревающей страсти «информации» о реальных и вымышленных событиях в
ПНР 1980—1982 гг., захлестнувшей западную прессу, телевидение и радио, мож*
но объяснить полным отсутствием чувства меры, совести и элементарной поря*
дочности у буржуазных политиканов и борзописцев.
Наиболее образованные и подготовленные из них всегда отдавали себе отчет,
какую плачевную судьбу уготавливают они Польше, раздувая там шовинизм, на*
ционализм и антисоциалистические настроения. Общаясь в своем кругу, все они
не скрывали, что любой антисоциалистический путь в Польше неминуемо обре*
чен на провал. Здоровые силы польского народа, социалистическое содружество
государств ни при каких обстоятельствах и по множеству причин никогда не со*
гласятся на перевод Польши на капиталистические рельсы. Этот факт неоспорим.
Его всегда признавали те, кто руководил процессом дестабилизации ПНР. На
страницах правого американского журнала «Проблеме оф комьюнисм» (сентябрь
— октябрь 1978 г.) канадский «советолог» Адам Бромке пришел к реалистическо*
му выводу о невозможности в нынешних условиях «взорвать социализм» в Поль*
ше. Аргументируя свою позицию, он ссылался на аналогичное мнение даже ряда
польских профессиональных контрреволюционеров, в частности А. Михника.
Но вслух после августа 1980 г. они кричали другое, на разные голоса с экра*
нов и газетных полос, по радио и в листовках подстрекая в Польше массы зеле*
ной молодежи, неискушенной в коварстве империалистической политики: «Ус*
пех близок! Низвергайте авторитеты! Требуйте всех материальных благ сразу!
Увеличивайте свои требования и претензии к правительству! Бастуйте! Всеми
способами демонстрируйте на улицах и на рабочих местах свое стремление к сво*
боде! От свободных профсоюзов переходите к свободному предпринимательст*
ву!» А после 13 декабря 1981 г. поляков призывали листовками и радиопередача*
ми: «Делайте вид, что работаете! Работайте медленнее!».
Империалистическая пресса, составляющая единое целое со спецслужбами
и консервативной политической верхушкой Запада, поставила и осуществила
контрреволюционный эксперимент в Польше, за который заставили заплатить в
конечном итоге самих поляков, и дорогой ценой. Французский журнал «Пуэн»
(11.01.1982) так и сформулировал заголовок одной из статей о Польше: «Рейган
ставит телешоу (о нем речь пойдет ниже. — Прим. Г. В.), а поляки платят».
Антипольское телешоу
Обьявив последнюю субботу января 1982 г. днем солидарности с
Польшей, Рейган призвал руководителей всех западных государств организовать
митинги в поддержку польской контрреволюции. Он также пригласил западных
лидеров выступить с заявлениями в провокационной американской телепереда*
че «Пусть Польша будет Польшей». Зачитывая перед телекамерами полуторами*
нутное «Обращение к польскому народу», Рейган, как «давний член профсоюза»
и как бывший актер средней руки, патетически восклицал: «Темная ночь тира*
151
нии спустилась над Польшей… Американская администрация уже предприняла
решительные действия. Мы объявили о введении санкций против польского во*
енного правительства и Советского правительства, которое поддерживает прово*
димые польскими властями репрессии. Если ситуация в Польше будет продол*
жать ухудшаться, мы предпримем дальнейшие шаги. Дух «Солидарности» про*
должает расти, он пересекает границы и заполняет сердца людей. На заводах и
фермах, в школах, в городах и поселках, во всем мире мы — люди свободного ми*
ра — встаем, как один, с нашими польскими братьями и сестрами. Мы призыва*
ем к прекращению репрессий и восстановлению основных прав человека в Поль*
ше». Речь Рейгана была циничной — как можно сочувствовать кому*то и в знак
солидарности с ним его же и морить голодом.
Всего 3% предполагаемой телевизионной аудитории США и Западной Европы
смотрело этот 90*минутный фильм, копии которого в укороченном и полном вариан*
тах предоставлялись на шести языках по просьбе любой телекомпании мира бесплатно.
Антипольское телевизионное супершоу под персональным руководством Рейгана
было изготовлено Голливудом по заказу правительственного Управления по междуна*
родным связям (УМС) и даже санкционировано резолюцией обеих палат американско*
го конгресса. Оно транслировалось в воскресенье 31 января 1982 г. и включало репорта*
жи о сборищах, проходивших накануне по указке Белого дома в десятке городов США
и в ряде стран Западной Европы при… полупустых залах.
В Вашингтоне лишь тысяча людей откликнулись на призыв участвовать в
митинге*спектакле (для телешоу), на котором выступила постоянный представи*
тель США при ООН Дж. Киркпатрик. Даже в Чикаго, где проживает 700*тысяч*
ная община американцев польского происхождения, госсекретарю А. Хейгу уда*
лось собрать лишь несколько тысяч человек Аналогичные встречи в других горо*
дах пришлось отменить из*за отсутствия публики. «Митинг солидарности» в
Нью*Йорке превратился в хулиганское нападение на консульство ПНР. В Запад*
ной Европе «манифестации» были еще более редкими и малочисленными. Пять
французских профцентров не выступили ни с одним мероприятием. Из европей*
ских стран лишь в ФРГ состоялись выступления, но весьма незначительные. В
Мюнхене, например, городе с более чем миллионным населением, в демонстра*
ции участвовало всего лишь около 300 человек, во Франкфурте*на*Майне на ми*
тинг в связи с Днем солидарности собралось только 250 человек, в то время как
демонстрации протеста против строительства в этом городе новой взлетно*поса*
дочной полосы для ВВС США участвовало более 7000 человек, сообщало запад*
ногерманское телевидение (1.02.1982).
Телепрограмма Рейгана о Польше не привлекла особою внимания. В самих
США основные частные национальные телевизионные сети (Си*би*эс, Эн*би*
си и Эй*би*си) запрограммировали лишь показ нескольких отрывков в своих вы*
пусках вечерних известий.
«Это политическое шоу, — отметила корреспондент Эй*би*си С. Кинг, — са*
мая амбициозная из всех телевизионных затей американского правительства, ди*
тя шоу*бизнеса и политики. Критики в Западной Европе назвали шоу безвкус*
ным и вульгарным. Его идея родилась у друга Рейгана Чарлза Уика, директора
Управления по международным связям. Вместо того чтобы объединить Запад, ва*
шингтонская попытка воздействовать на Польшу с помощью экстравагантного
152
голливудского спектакля разъединила его. Несмотря на то что в шоу участвуют
М. Тэтчер и Г. Шмидт, английское и западногерманское телевидение отнеслись
к нему настолько скептически, что отказались от идеи прямой трансляции из
США».
«Впервые американская внешняя политика превращена в телевизионную
буффонаду, — указала корреспондент телекомпании Эн*би*си С. Питерсон. —
Государственный департамент убеждал принять участие в программе государст*
венных лидеров ряда стран, но за исключением Англии, Австралии и Западной
Германии, среди 14 глав государств и правительств, принявших участие в подго*
товке шоу, нет лидеров крупных государств».
Из 50 стран, которые согласились принять через спутники в свои телецентры
«антипольское кино», лишь несколько показали его полностью. В Западной Ев*
ропе нигде не осуществлялось прямой трансляции антипольской телепередачи
США, а впоследствии она также не вошла полностью ни в одну телепрограмму.
Несмотря на просьбы американского госдепартамента, ни одна крупная запад*
ная телекомпания не согласилась сотрудничать в организации этой провокаци*
онной затеи.
«Рекорд недоброжелательности, — указывала парижская «Монд» (2.02.1982),
— похоже, был побит Би*би*си, которая отобрала для показа лишь отрывок дли*
тельностью в одну минуту».
В ФРГ лишь в информационных выпусках телепрограмм АРД и ЦДФ были
переданы небольшие отрывки правительственного телефильма США.
Во Франции один из советников президента Миттерана заявил по поводу те*
лешоу, что такая форма идеологической баталии за умы и сердца европейцев
«сводит на нет саму идею солидарности с польским народом».
Белый дом позаботился о том, чтобы 59 частей его кинофальшивки не про*
шли незамеченными и в социалистических странах — звуковая дорожка этого
фильма была переведена на 21 язык и целую неделю транслировалась радиостан*
циями «Голос Америки», PC — РСЕ и «Немецкая волна».
Возмущение польской общественности нашло отражение в заявлении, с ко*
торым выступил представитель правительства ПНР по печати 25 января 1982 г.
Лауреаты
С вдохновенной игрой музыкантов на борту тонущего корабля
сравнил деятельность работников культуры ПНР председатель Союза польских
писателей Я. Щепаньский. Выступал он — какое совпадение, утром 13 декабря
1981 г., за несколько часов до объявления спасительного для Польши чрезвычай*
ного военного положения, — на открывшемся в Варшаве конгрессе польской
культуры. В высотном здании Дворца науки и культуры, подаренном городу в на*
чале 50*х годов советскими строителями, при огромном стечении польских и
иностранных журналистов собрался цвет творческой и научной интеллигенции.
Все они в силу профессиональных особенностей являлись не зрителями, а
активнейшими участниками социально*политических событий. Было бы непра*
вильно считать, что большинство из них жаждали крушения социализма. Вовсе
нет. Но многих использовали в своих неблаговидных целях внутренняя и внеш*
153
няя контрреволюция: одних возвысили, предоставив национальную трибуну и
международное паблисити, других щедро подкармливали, третьим угрожали.
Потерпев фиаско в попытках проникнуть на центральное радио и телевиде*
ние, в партийную прессу, оппозиция сумела на какое*то время прибрать к рукам
кинопромышленность, театры и частично книгоиздание, систему просвещения и
высшего образования.
Координационная комиссия просвещения и воспитания профобъединения
«Солидарность» уже приступила было к переделке в антикоммунистическом и
антисоветском духе всех учебников по общественным наукам. В качестве предва*
рительной меры весной и летом 1981 г. «Солидарность» отбирала для собствен*
ных нужд запасы бумаги у типографий, печатавших школьные учебники…
В ряде школ и вузов страны было сокращено и объявлено факультативным,
то есть необязательным, преподавание марксизма, а также русского языка, писал
варшавский еженедельник «Аргументы» (27.04.1982).
Для целей политики антисоциализма используется даже музыка в любых ее
жанрах «Джаз в Польше» блюз во тьме», — дает под таким заголовком интервью
в парижской «Интернэшнл геральд трибюн» (11.02.1982) сбежавший из ПНР Ан*
джей Василевский. В Париже, с введением чрезвычайного положения на своей
бывшей родине, отщепенец сразу получил ангажемент — в течение семи вечеров
декабря 1981 г. занимал экраны французского телевидения собственной доку*
ментальной киносерией об истории польского джаза.
Цель организаторов киносериала не укладывается в рамки франко*польско*
го культурного обмена, так как бывший варшавский режиссер и диск*жокей то и
дело обращался к телезрителям с рефреном — вот чего мы достигли, мы стали
почти совсем похожими на Запад, а вот теперь все это мол у поляков отнимают.
Выявляется некоторая закономерность в культурном наступлении империа*
лизма на ПНР. До августа 1980 г. западные философия, кино, эстрада, литерату*
ра, живопись и мода не без успеха завоевывали польскую аудиторию, в то время
когда в ведущих капиталистических странах польская культура была представле*
на скромно, скорее никак. В 80*х все изменилось как по мановению волшебной
палочки. Перед польскими оппозиционными деятелями культуры широко рас*
пахнулись двери западных теле* и киностудий, редакций, издательств, театров,
фестивалей, выставок, посыпались премии, деньги…
Можно было бы радоваться тому, что на Западе вдруг начали издавать 15*
томное Собрание сочинений «одного из основоположников современного теат*
ра», романиста, драматурга и художника Виткевича, новую биографию Марии
Склодовской*Кюри (единственный в мире ученый, дважды удостоенный Нобе*
левской премии), мемуары и произведения поэта В. Гомбровича, сценарии поль*
ских фильмов. Можно было бы удивляться тому, что бестселлером 1981 г. фран*
цузы считали роман американца Уильяма Стайрона «Выбор Софи» о живущей в
Нью*Йорке польке, бывшей узнице Освенцима, что польских драматургов, ре*
жиссеров, актеров наперебой приглашали в Западную Европу и в США ставить,
снимать и сниматься, выступать. Сформировалась усилиями империалистичес*
ких средств массовой информации мода на все польское.
Об особом интересе империализма к указанным культурным контактам го*
ворил на открывшейся 2 апреля 1982 г. в Варшаве идейно*теоретической парт*
154
конференции член политбюро, секретарь ЦК ПОРП С. Ольшевский, выступив*
ший с докладом «Текущие и перспективные задачи идеологического фронта пар*
тии»: «Польша многие годы представляет особый интерес и является объектом
нападок со стороны сил империализма. Общеизвестно, что поляки весьма легко
подпадают под идеологическое и пропагандистское влияние. Это связано с исто*
рическими контактами Польши с рядом стран Запада, с живучестью в большой
части общества прозападной ориентации, с широкими экономическими, науч*
но*техническими и культурными контактами с Западом. Необходимо также при*
нимать во внимание мировоззренческое воздействие католической церкви…
часть духовенства которой использует амвон для антигосударственной и антисо*
циалистической деятельности».
Некоторые представители творческой интеллигенции в ПНР, чьи голоса ты*
сячекратно усиливались буржуазной пропагандой, отвергали близость и родство
польской культуры со славянской, требовали пересмотра исторических фактов,
касающихся отношений между Польшей и Россией, некритически воспринима*
ли искусство и культуру Запада. Они показывали пальцем на демонстрируемый
по варшавскому телевидению советский фильм «Волга*Волга» и говорили о сего*
дняшнем (?!) уровне советского кино.
Иностранцу особенно бросалось в глаза, что польское телевидение 70*х годов
не страдало обилием польских или советских фильмов. Ощущался крен в сторону
западного кино. В январе 1980 г. по варшавскому телевидению были показаны во*
семь английских, восемь французских и семь американских художественных
фильмов, 13*серийный фильм испанского производства, по одной киноленте Ка*
нады, Италии и Югославии. Как признал тогда в беседе видный польский социо*
лог, польские телепрограммы «пусты по своему идеологическому содержанию».
Это относилось к таким передачам, как «Студия*2», «Студия*8» и «Студия*гамма»,
напоминавшим позаимствованный с Запада вариант «индустрии развлечения».
Активной политике разложения социалистической ткани в Польше отвечали
фильмы известного польского кинорежиссера Анждея Вайды: «Рабочие*80» (до*
кументальный) и «Человек из железа» (художественный, где выведен Валенса,
который даже иногда играет там сам себя). Фильм «Человек из железа» был ши*
роко использован в истеричной антипольской и антисоветской кампании запад*
ных кругов и с этой целью был даже удостоен Золотой пальмовой ветви на кино*
фестивале в Каннах в мае 1981 г. Впервые за 34 года существования этого самого
представительного на Западе кинофестиваля «Гран*при» получил польский
фильм, кричала буржуазная пресса.
О своей ленте достаточно точно выразился сам Вайда. Его спросили журна*
листы: видели ли польские власти фильм «Человек из железа» до отправки его в
Канны? «Цензура, — ответил он, — была последним барьером. Не скрою, пред*
принимались попытки изменить отдельные сцены, но мы победили. Открою вам
секрет: если хотите пройти цензуру, то должны быть неподцензурными не от*
дельные фрагменты, монологи и сцены, а вся картина. Весь фильм должен быть
пронизан цельным духом». Вайда добавил, что сейчас (шел июнь 1981 г.) мол уже
нет смысла оппозиционным польским кинорежиссерам ехать за границу — там
нужны большие деньги, в Польше же и малыми средствами можно привлечь хо*
роших актеров…
155
Фильм Вайды «Человек из железа», справедливо расцененный как трехчасо*
вой киноманифест польской оппозиции, обошел все… канцелярии руководите*
лей западных держав, заметил осведомленный парижский еженедельник «Пуэн»
(6.06.1981). Лента является продолжением — с одинаковыми героями — двухсе*
рийного фильма Вайды «Человек из мрамора» (1977 г.). Одновременно с тем, как
«Человек из железа» отличился в Каннах, «Человек из мрамора» прорвался — в
обстановке заблаговременно организованного ажиотажа в реакционной прессе
Запада и «Солидарности» — 22 мая 1981 г. на вечерние экраны Центрального
польского телевидения.
«Человек из мрамара» действительно не оставляет никого равнодушным.
Сценарий повествует о судьбах людей 50*х годов, связанных со строительством
крупнейшего по тем временам Металлургического комбината им. В. И. Ленина
под Краковом и крупнейшего по нынешним временам комбината «Катовице».
Выпускница режиссерского отделения института кинематографии делает
дипломную работу. В ней она намерена показать судьбу одного из героев — стро*
ителей города Нова*Гута и комбината им. В. И. Ленина. Документальная хрони*
ка о герое того времени, которую она просматривает в студии, обрывается на эпи*
зоде, показывающем, как портрет передовика производства, лучшего каменщика
Матеуша Биркута снимают со стены. Что произошло с героем, как сложилась его
дальнейшая судьба? Эти вопросы «вынуждают» молодого режиссера начать путе*
шествие в историю двадцатилетней давности.
Перед зрителем проходят кадры того трудного времени, которое закаляло ха*
рактеры польской молодежи, взявшейся за сооружение промышленного обьекта,
какого их страна еще не знала.
На стройке рождаются первые герои. Но этого мало. Необходим еще один, имя
которого прогремело бы на всю Польшу. Такого героя создают искусственно.
Группе каменщиков во главе с неграмотным деревенским парнем Матеушем Бир*
кутом создаются все условия для рекордов Благодаря этому в течение рабочей сме*
ны группа укладывает рекордное количество кирпичей. Но это был рекорд ради ре*
корда. Измученных каменщиков впору было на руках снимать с возведенной ими
кирпичной стенки А ведь героя перед этим даже специально откармливали ветчи*
ной, хотя остальные строители на обед получали только по одной рыбке. Героям
воздают почести, они разъезжают по стране, пропагандируя передовые методы
труда. Разъезжают до тех пор, пока на одной из строек не происходит чрезвычайное
про*исшествие М. Биркуту подсовывают в руки раскаленный кирпич. Он получа*
ет увечье. Подозрение в преступлении падает на помощника М. Биркута и еще не*
скольких человек. Их судят и сажают в тюрьму. Возмущенный несправедливостью,
М. Биркут хочет заступиться за своего друга, но наталкивается на холодное равно*
душие Доведенный до отчаяния, он заворачивает в красное полотно кирпич, взя*
тый им на память о первой рекордной кладке, и бросает его в стеклянную дверь
Министерства внутренних дел. Затем входит в эту дверь и… исчезает на три года.
После реабилитации и возвращения из тюрьмы он появляется на комбинате, где
его встречают как национального героя. Но работать каменщиком он уже не может
и занимается общественной деятельностью. На этом история героя заканчивается.
Кто виноват в блестящем взлете и трагическом падении главного героя? Вай*
да исподволь пытается убедить зрителя, что главное зло — существующая систе*
156
ма в современной Польше.
В фильме есть такие кадры: М. Биркут входит со своим другом в Министер*
ство внутренних дел. Его друга приглашают к «пану полковнику». Когда через ка*
кое*то время М Биркут заходит в кабинет, он не застает там своего товарища. В
кабинет ведет одна дверь, через которую обратно никто не выходил. Человек про*
валился как сквозь землю.
Второй кадр: М. Биркут на собрании молодых рабочих прорывается к трибу*
не и начинает говорить о том, что его друга оклеветали. Тут же представители со*
ответствующих служб выключают незаметно микрофон, а члены президиума
встают и запевают… Гимн демократической молодежи. «Голос правды» тонет в
этом гимне, а М. Биркут проходит к выходу через ряды равнодушных товарищей.
Газета «Штандар млодых» в рецензии называет происходящее с героями
фильма «малой и большой подлостью». Судя по фильму Вайды, «те времена бы*
ли сплошной подлостью». А уж если говорить о подлости, в ее историческом раз*
витии, то опять же, судя по фильму, сегодняшний день мало чем отличается от
тех подлых времен.
Есть в фильме характерный кадр. В разговоре со своим отцом молодая выпу*
скница, делающая дипломную работу о герое 50*х годов, говорит:
— Если бы знали, какой я фильм делаю, мне никогда бы не дали денег на его
производство.
В поисках главного героя молодой режиссер идет в музей. Там на складе, а
фактически на свалке она находит мраморную скульптуру М. Биркута. На этой
свалке много таких героев, недавних строителей металлургических комбинатов и
других промышленных объектов. А герой в жизни. Он, оказывается, уже умер, и
дипломница никогда не увидит его. Не увидит света и ее фильм, поскольку ей так
и не удалось встретиться с его настоящим героем, а весь замысел противоречив и
«кому*то не нравится».
Большую, прямо*таки скандальную известность в западной печати получили
в свое время фильмы режиссеров Занусси («Защитные краски») и Вайды («Чело*
век из мрамора», «Без наркоза»). Если в первых двух фильмах в острой гротеск*
но*сатирической форме рассматривали изъяны в жизни социалистического об*
щества, утверждали, что стремление получить больше денег, сделать карьеру —
движущие силы в любом обществе, насмехались над социалистическим соревно*
ванием, протестовали против цензуры и ограничения свобод человека, то в филь*
ме «Без наркоза» А. Вайда хотя и отошел от прямых нападок на социалистичес*
кую действительность, но вновь давал понять, что в стране существует цензура,
иронизировал над кадровой политикой «верхов» и в острой форме пародировал
работу польских судов. В фильме показано, что главный герой, некогда способ*
ный журналист, в результате политического недоверия, якобы навязанного
«сверху», терпит фиаско не только в личном, но и профессиональном плане. Ви*
дя безысходность создавшегося положения, он совершает самоубийство.
Фильм «Без наркоза» получил противоречивую оценку польской печати.
«Трибуна люду» (21.09.1978) писала: «Хотя это произведение многоплановое и
наполнено драматизмом, оно несет в себе элементы Демагогии, показывает все*
силие зла». Еженедельник «Политика» (9.12.1978) подчеркивал: «Для этого филь*
ма от начала до конца характерны кокетство и дезертирство. Из*за схематизма
157
сценария, отсутствия веры в изложенные в нем факты кинокартина потерпела
фиаско». Совсем другая оценка содержалась в еженедельнике «Керунки»: «Вайде
удалось создать современный, важный и… отважный фильм. Он многосторонне
показал нравственность и обычаи, где отсутствуют элементарные понятия откро*
венности, достоинства, уважения и… свободы».
Внимание польской критики привлек также фильм Занусси «Спираль». Ре*
жиссер показывает процесс умирания человека, его размышления о сущности
жизни. По собственному признанию Занусси, в своем фильме он попытался рас*
крыть внутренний мир, последние мысли человека, находящегося на смертном
одре, показать связь между жизнью и «потусторонним миром». Не случайно в од*
ной из дискуссий на страницах еженедельника «Культура», посвященных этому
фильму, принимал участие служитель церкви. Польская церковь увидела, что
фильм можно использовать для религиозного воспитания населения.
В конце 1978 г. А. Вайда и его единомышленники К. Занусси и К. Кеслов*
ский захватывают руководство в Союзе польских кинематографистов. Два года
спустя, рецензируя очередной киноопус Вайды «Дирижер», французский ежене*
дельник «Экспресс» (6.12.1980) посчитал себя вправе начать статью словами, ко*
торые являются для журнала как бы лейтмотивом фильма: «Полякам социализм
подходит, как корове седло». Характерно и название рассматриваемой статьи в
«Экспресс» — «Вайда: смерть ведет оркестр», подчеркивающее непременный фи*
нал, к которому подводит режиссер главных героев всех своих фильмов. «Человек
из мрамора» — бригадир каменщиков бесследно исчезает; «Без наркоза» — жур*
налист кончает самоубийством; «Девушки из Вильно» — поэт умирает; «Дири*
жер» — американский маэстро польского происхождения, приехавший в Польшу
на склоне лет, встречает на родине враждебное отношение к себе и находит
смерть под уличным фонарем. «Человек*оркестр», каким считал себя Вайда в
польском кино конца 70*х годов, выступил в глазах своих соотечественников так,
как это устраивало его западных «друзей», — в роли могильщика социалистичес*
ких идеалов.
Вообще странно, что Вайде не была присуждена Нобелевская премия. В об*
ласти литературы Нобелевская премия недавно уже выдана «польскому поэту и
публицисту», профессиональному антикоммунисту Чеславу (Венцеславу) Мило*
шу, постоянно проживающему в США и испытывающему ностальгию одновре*
менно по Варшаве, в которой он жил всего несколько лет и где стал воинствую*
щим диссидентом, по Вильнюсу, где прошли его детство и студенческие годы, ра*
ботал в органе американского ЦРУ, польском эмигрантском журнале «Культу*
ра»… Ч. Милош — автор стихотворений и поэм, двух политических романов,
очерков и переводов, которые в основном публиковало лишь издательство той же
парижской «Культуры» с последующим подпольным распространением в ПНР.
Неудивительно, что с появлением в октябре 1980 г. безвестного нобелевско*
го лауреата только литературные сотрудники этого журнала и оказались в состо*
янии хоть как*то удовлетворить любопытство буржуазной прессы, желавшей что*
нибудь узнать о веком «польском поэте Милоше». Милош был ранее неизвестен
ни польскому, ни тем более западному читателю, но за послевоенные десятиле*
тия сумел снискать себе популярность в кругу активных политических противни*
ков социалистического строя в Польше.
158
ДИАЛОГ…
Рецензент. В этом разделе вы затронули столько тем, что каждая
из них могла бы стать сюжетом отдельной работы. И хотя я в большинстве случа*
ев согласен с вами, однако считаю, что в ряде мест читателя покоробит стиль об*
личающей и бездоказательной публицистики и связанные с нею перекосы в
оценках. Снова как эхо возвращается тезис о заранее подготовленных планах За*
пада (с. 146)относительно Польши, без изложения или хотя бы анализа их сути.
Если уж говорить об откровениях австрийской газеты (там же) или о других газет*
ных источниках, то это скорее «примазывание» к польской и вообще к социали*
стической действительности, а вовсе не планы переворотов. В противном случае
пришлось бы признать, что большинство польских граждан поддерживали эти
планы или были их сторонниками, а в действительности дело обстояло как раз
наоборот. Все, что вы поместили в этом разделе, было на самом деле так или поч*
ти так, однако полученная картина выглядит как в кривом зеркале.
Для того чтобы эту картину исправить, нужно больше сказать О наших соб*
ственных идеологических пробелах. Начну, так сказать, «от печки» — с проблем
воспитания польской молодежи, которые вы затрагиваете (с. 154). Это верно, что
студенты некоторых учебных заведений Польши отвергли систему преподавания
марксизма*ленинизма, но ведь отголоски этого доходили до руководящих работ*
ников просвещения. Студенты протестовали против закоснелой, то есть сталин*
ской, интерпретации предмета, против схематизма, толкования проблем только в
черно*белом цвете, что осмеивало саму идею. Автор этих строк на собственной
шкуре испытал и плюсы и минусы такого положения вещей — уж поверьте!.
Другой волнующей проблемой воспитания и просвещения в Польше давно
уже является проблема педагогических, учительских кадров. Эти воспетые в 50*х
годах «инженеры человеческих душ» были в Польше одной из самых низкоопла*
чиваемых категорий, подлежали давлению цетрализованной бюрократии и отто*
го лишались возможности самостоятельно мыслить и, увы, каких*либо шансов
на будущее. Если добавить, что по этой причине в учителя нередко попадали не*
удачники, которым не повезло в чем*то другом, и разочарованные, то эффект
предугадать нетрудно. А молодежные организации! Закосневшие и забюрократи*
зированные, часто не имевшие программы, даже не способные хоть что*то реали*
зовать в повседневной жизни, они были плохими помощниками в общественном
и гражданском воспитании молодежи. Произошла девальвация, если не сказать,
компрометация таких понятий, как «гражданское воспитание», «патриотизм», не
говоря уж о самой социалистической пропаганде, эффект которой был невысок.
159