Богатство недр России

Подождите немного. Документ загружается.

меди и др. Часто в качестве полезного ископаемого используются вмещаю-

щие породы и породы вскрыши на месторождениях с теми или иными «ос-

новными» компонентами. Характерный пример — использование вмещаю-

щих пород как формовочных материалов на железорудных месторождениях

КМА (месторождение Лебединское), как стекольного сырья на титан-

циркониевых россыпях (Туганское месторождение в Томской области) и т. д.

Многие сопутствующие элементы извлекаются мало или теряются при

последующей переработке — обогащении, металлургическом переделе. На-

пример, это галлий, ниобий, тантал и другие редкие металлы в месторожде-

ниях бокситов Тимана (Республика Коми), титан, ниобий, тантал, редкие

земли на Ярегском нефтетитановом месторождении (Республика Коми), эле-

менты-спутники на многих сульфидных месторождениях Урала, Таймырско-

го АО, Мурманской области— селен, теллур, индий и др., рубидий и цезий

на редкоме-талльных месторождениях Мурманской и Иркутской областей,

Республики Тыва, Приморского края, таллий в медноколчеданных и полиме-

таллических месторождениях Оренбургской и Свердловской областей, Ал-

тайского края, Республики Бурятия, гафний из редкометалльных руд Улуг-

Танзекского месторождения Республики Тыва и из титан-циркониевых рос-

сыпей Томской и Нижегородской областей и т. д. Следует отметить, что эти

элементы при теперешнем развитии производителных сил в России все равно

остаются невостребованными. А раз нет спроса, нет и предложения, не со-

вершенствуются технологии извлечения и сохранения сопутствующих ком-

понентов.

Геолого-экономическая оценка комплексных месторождений и участ-

ков недр, их содержащих, производится различными способами: 1) путем

выражения суммарных запасов основных компонентов в виде запасов услов-

ного металла (определяемого обычно по соотношению цен суммируемых

компонентов), условного топлива (на месторождениях горючих полезных ис-

копаемых, например, 1000 м

горючего газа приравнивается к 1 т нефти) и т.

п. — извлекаемая ценность запасов всех компонентов определяется как про-

изведение количества условного компонента на его принимаемую цену; 2)

путем определения извлекаемой ценности каждого компонента (произведе-

ние запасов данного компонента на его цену — цену первого товарного про-

дукта) и суммирования всех полученных произведений. При этом следует

учитывать уже отмеченное выше обстоятельство: многие сопутствующие

компоненты, в частности рассеянные элементы, имеют незначительные ко-

эффициенты сквозного извлечения или даже полностью теряются при обо-

гащении и металлургическом переделе, хотя в ГБЗ показывается как добытое

то или иное их количество. По существу это не добыча, а «липовое» погаше-

ние «липовых» запасов (поскольку они при имеющихся технологиях неиз-

влекаемы). Излишне подчеркивать, что извлекаемая ценность таких компо-

нентов незначительна или равна нулю.

341

Перспективы развития ми-

нерально-сырьевого комплекса

и освоения богатства недр

России

III

342

глава

СТРАТЕГИЧЕСКИЕ НАПРАВЛЕНИЯ РАЗВИТИЯ

МИНЕРАЛЬНО-СЫРЬЕВОГО КОМПЛЕКСА И ОС-

ВОЕНИЯ БОГАТСТВА НЕДР РОССИИ

На протяжении последних тридцати лет минерально-сырьевой ком-

плекс (МСК) в составе нефтегазодобывающей и горнодобывающей отраслей,

перерабатывающих энергетическое и горное сырье предприятий, обеспечи-

вающая их инфраструктура и металлургия были центральным активным зве-

ном развития российской экономики (Геологическая..., 1993; Козловский,

1997, 2002, 2004, 2007; Литвиненко, 2005; Кривцов, 1999; и др.). В составе

комплекса в целях содержательного анализа можно вьщелить три блока:

—отрасль «добыча полезных ископаемых» (ДПИ);

—предприятия первого передела, обеспечивающие выпуск товарной про-

дукции, в основе которой обогащение и переработка минерально-сырьевых

ресурсов (МСР);

—предприятия второго передела, обеспечивающие выпуск товарной про-

дукции с более высокой долей добавленной стоимости, а также производство

оборудования для добывающих отраслей.

По данным СОПС, в 2004 г. доля МСК в общем объеме промышленно-

го производства России составила 42,2%, в т. ч. продукции добывающих от-

раслей 17,6%, первого передела 22,2%, второго передела 2,4%. При оценке

по добавленной стоимости, формирующей ВВП, на добычу полезных иско-

паемых, в нашей классификации на добывающие производства, пришлось

26,2% всей добавленной стоимости, созданной в промышленности, а это

подчеркивает значимость МСК в экономике современной России.

Чтобы оценить масштабы соотношений МСК с экономикой (Общеэко-

номические..., 2003), приведем некоторые данные по отрасли ДПИ. Отчет-

ность по видам экономической деятельности (ВЭД) в России впервые введе-

на в оборот в 2005 г., хотя повсюду в мире она насчитывает примерно 40 лет.

ВЭД ДПИ экономически соответствует отрасли «горнодобывающая про-

мышленность», хотя статистически они, возможно, и не равны. В сфере ДПИ

России в 2004 г. насчитывалось 12,8 тыс. организаций, из них в частной фор-

ме собственности 10,3 тыс., в государственной и муниципальной 0,5 тыс., в

смешанной российской 1,3тыс., остальные— в других формах собственности.

Число занятых в последние годы имеет тенденцию к сокращению и в 2004 г.

составило 1,032 тыс. чел. — 1,7% экономически активного населения (для

сравнения — в США, Великобритании и Германии 0,4%, в большинстве дру-

гих высокоразвитых стран еще меньше). Сокращение занятости составило к

уровню 2002 г. 8%; это принципиальный факт, свидетельствующий о несо-

стоятельности представлений о том, что МСК стягивает на себя трудовые ре-

сурсы, оголяя другие сферы экономики; жизнь показала, что это был кратко-

временный процесс, необходимый для оздоровления всей экономики России.

343

Вклад ДПИ в валовую добавленную стоимость всей экономики соста-

вил 7,8%. Если соотнести эту долю и долю занятых, то нетрудно определить,

что производительность его по ВВП превышает среднюю по всем ВЭД в 4,6

раза; по мнению некоторых аналитиков, реальный вклад ДПИ в ВВП намно-

го выше, но частично «присваивается» торговлей, завышая ее удельный вес в

ВВП на пять и более процентных пунктов. Особенно характерно это было в

период «разгула» трансферного ценообразования (2000-2004 гг.), когда одна

и та же партия сырья многократно переадресовывалась по контрактам купли-

продажи между дочерними структурами ВИНК, не покидая места складиро-

вания. Это значительно искажало макроэкономические показатели всей стра-

ны, фиктивно повышая значимость сектора торговли и услуг до уровня высо-

коразвитых стран (40-50% ВВП).

Одной из главных задач формирования инвестиционной политики со-

временной России (Андрианов, 1999; Гришина, 2006; Гурвич, 2006; Завьяло-

ва, 2006) является преодоление традиционного приоритета отраслевого под-

хода и обеспечение его органического единства с региональным подходом.

Усиление регионального компонента отвечает вызовам времени — развора-

чивающимся во всем мире процессам глобализации, порождающим регио-

нальные «точки роста». Постоянно возрастающая степень вовлеченности ре-

гионов России в мировую экономику побуждает их к самостоятельности и

обретению собственной экономической субъективности. Повышение конку-

рентоспособности страны многими исследователями связывается с использо-

ванием активной поддержки и развития специфических особенностей, уни-

кальности и индивидуальности облика каждого из регионов и поддержки его

сложившихся конкурентных преимуществ. Ключевыми задачами совершен-

ствования инвестиционной политики России, требующими скорейшего раз-

решения в современных условиях, становятся:

— кардинальное улучшение предпринимательского и инвестиционного

климата;

— активное содействие повышению конкурентоспособности продукции

МСК на базе инновационно-технологической модернизации его производ-

ства.

Однако независимый канадский Fraser Institute, ежегодно оцениваю-

щий инвестиционную привлекательность горного и геологоразведочного

бизнеса в 64 юрисдикциях, по данным отчета за 2004 г. признал, что Россия

по доступности и удобству работы с геологическими фондами занимает по-

следнее, по налоговому режиму— предпоследнее, а по регулированию прав

пользования недрами и последовательности горной политики - 56-е место из

64 возможных.

В современной России приобрела актуальность концепция конкурент-

ного федерализма, базовым принципом которой является конкуренция ре-

гионов за создание наиболее благоприятных условий для бизнеса, привлече-

ния инвестиций и ресурсов и повышения качества среды проживания населе-

ния (Тумусов, 1999; и др.). Стремление регионов к созданию таких условий

должно повысить их стратегические позиции в стране и, следовательно, спо-

344

собствовать улучшению инвестиционного климата и повышению конкурен-

тоспособности России в глобальной экономике.

Столь же необходимо устранение факторов, сдерживающих развитие

МСК под предлогом избыточной сырьевой ориентации отечественной эко-

номики. Предприятия и отрасли МСК, в силу специфики и наличия природо-

ресурсного потенциала, а также значительно более высокой по сравнению с

другими отраслями промышленности и услуг экономической эффективно-

стью и меньшей потребностью в трудовых ресурсах, способны создать цен-

тры начального экономического роста в регионах пионерного освоения. Од-

нако по причине значительно более высоких издержек, связанных с основ-

ным производством, созданием транспортной и социальной инфраструктур,

новые и модернизируемые предприятия МСК в таких регионах не могут быть

конкурентоспособными на внутреннем и внешнем рынках при той же нало-

говой нагрузке, что и в промышленно освоенных регионах. В качестве дейст-

венной меры по их поддержке могут рассматриваться отмена дискриминаци-

онных ограничений по использованию в недропользовании формы концесси-

онных соглашений, всеобъемлющая дифференциация НДПИ, возврат к кон-

курсно-аукционной системе доступа к участкам недр, упрощение системы

платежей за пользование недрами на этапах ГРР, закрепление принципа рас-

ширенного ВМСБ, снижение, вплоть до полной отмены, налогов и платежей

рентного характера на поисково-рекогносцировочном этапе (Федеральная...,

1996-2002).

Современное состояние минерально-сырьевой базы России

На современном этапе обеспеченность сырьем добывающих предпри-

ятий МСК в основных нефтегазодобывающих и горнопромышленных рай-

онах страны представляет серьезную проблему (Бавлов, 2006; Федоров, 2006;

и др.). За последние Шлет восполнение запасов минерально-сырьевых ресур-

сов (МСР) составило по нефти 73, газу — 47, меди — 33, цинку — 57, свинцу

— 41%. Объемы добычи полезных ископаемых за этот же период существен-

но снизились: никеля, цинка, железных руд- на 7-17%, угля, урана, меди, бок-

ситов, платиноидов, калийных солей — на 20-35, хромовых руд, свинца, оло-

ва, молибдена, сурьмы, ниобия, золота, серебра, апатитов — на 40-60, воль-

фрама, титана, фосфоритов, плавикового шпата - в 3 раза и более. Происхо-

дит серьезное отставание развития и качественное ухудшение сырьевой базы

добывающих отраслей МСК. В 2005 г. объем производства в отечественном

МСК составил 4,5 трлн руб., а средства, выделенные на проведение регио-

нальных, поисково-оценочных и геологоразведочных работ в НГК, не превы-

сили 7,32 млрд руб. Непонятно, почему столь явная диспропорция между

значимостью МСК в российской экономической политике и ничтожностью

средств на его поддержание сохраняется до сих пор.

Высокие доходы государства от функционирования МСК создали ил-

люзии надежной обеспеченности основных его отраслей инвестиционными

ресурсами и наличия условий для устойчивого роста. На самом деле пробле-

мы инвестирования в МСК и воспроизводства минерально-сырьевой базы

(ВМСБ) в самых, казалось бы, благополучных их секторах - нефтяном, газо-

345

вом, золото- и алмазодобывающих сохраняются напряженными все послед-

ние годы. Положительная динамика цен на мировых сырьевых рынках нефти,

газа, золота, платины, цветных и редких металлов не повлияла на уровень

ВМСБ, который в 1995-2005 гг. в среднем составлял 60-70%, хотя стоимость

нефти за этот период увеличилась в 4 раза, благородных и цветных металлов

— почти в 2 раза. В 2002-2005 гг. значительно возросли цены и на базовые

металлы, и на железную руду.

Ценовой фактор не улучшил и другие возможности прироста МСБ, в

частности, за счет вовлечения в разработку низкорентабельных и забалансо-

вых запасов или повышения извлечения полезного ископаемого. Нельзя ска-

зать, что крупные вертикально-интегрированные компании (ВИК) России не

имеют на такие цели инвестиционных ресурсов, и все же объемы геологораз-

ведочных работ не растут. Более того, в 2005 г. по сравнению с 2000 г. они

сокращены почти на 30%, а современные эффективные технологии извлече-

ния полезных компонентов из недр имеют ограниченное применение. Резкий

подъем цен на нефть и поступления в бюджеты добывающих компаний и го-

сударства в последние годы показали, что инерционные тенденции в разви-

тии МСК столь сильны, что предстоящий спад добычи нефти, газа, бокситов,

россыпного золота, кобальта и некоторых других МСР уже не является пред-

метом дебатов и прогнозируется не позднее 2010 г.

По-видимому, фактор истощения МСБ со временем будет усиливаться,

и государство может сыграть позитивную роль в замедлении этого процесса,

но проблему обеспечения сырьем следует искать не столько в увеличении

объемов ГРР, сколько в их локализации на наиболее эффективных направле-

ниях: в материало- и энергосбережении, транснационализации российских

предприятий и активизации их участия в разведке и разработке зарубежных

ресурсов, развитии технологий и институциональных структур, обеспечи-

вающих более полное извлечение сырья из недр, импорте дефицитных видов

сырья с высокой себестоимостью внутреннего производства. Конечно, отпу-

щенное природой еще не закончилось, но перестало быть безусловно лучшей

альтернативой среди источников обеспечения.

Первоочередной задачей реформирования современного МСК, связан-

ной с требованиями рационального освоения территорий (недропользова-

ния), является проведение геолого-экономического ранжирования, т. е. оцен-

ки ресурсной базы и рентабельности поисково-разведочных работ в каждом

из «сырьевых» субъектов Федерации, главных нефтегазодобывающих облас-

тях и рудных узлах страны. Только после выполнения обозначенной работы

можно вести речь о создании новой стратегии развития МСК России. Пер-

спективам добычных возможностей каждой из территорий России должен

предшествовать строгий научный анализ. Следует признать, например, что

объемы ГРР по НГП и областям России не соответствуют их эффективности

и в большинстве случаев не сопровождаются обещанными открытиями но-

вых продуктивных комплексов и бассейнов. Поэтому важно выработать при-

оритеты при размещении объемов ГРР и подготовки ресурсной базы углево-

дородов (УВ).

346

Необходимо определять эффективность ГРР и выработать пути опти-

мизации всех видов геолого-геофизических исследований по различным про-

винциям с учетом регулирования операционных расходов в связи с развити-

ем инфраструктуры. Так, объемы производства природного газа в Западно-

Сибирской НГП к 2030 г. планируются в 5-7 раз большими максимально про-

гнозируемой добычи газа 110 млрд м

в Восточной Сибири. Пиковые значе-

ния производства газа огромной территории Сибирского ФО будут фактиче-

ски одинаковы с плановыми показателями добычи только на одном Заполяр-

ном месторождении, расположенном в Ямало-Ненецком автономном округе.

Между тем, на Западную Сибирь из федерального бюджета выделяются не-

обоснованно заниженные инвестиции — только 19% от всего объема финан-

сирования региональных и поисково-разведочных работ в стране.

Сложившиеся негативные тенденции наиболее показательны в сырье-

вой базе нефти. Ее современная структура в координатах используемой в

США классификации запасов (доказанные, вероятные, возможные, спекуля-

тивные) и ресурсов отвечает примерному соотношению 1:1:1:4. Доказанные

запасы нефти в России в последнем десятилетии ежегодно сокращаются в

среднем на 1,3%, в то время как в мире за вычетом добычи они систематиче-

ски прирастают на 1,2-1,6%. В России, в отличие от США, чаще оперируют

суммой запасов всех категорий, что по меньшей мере некорректно, но благо-

даря этому и образуется иллюзия кажущегося благополучия с расчетной

обеспеченностью запасами российских компаний. Это постоянно подчерки-

вают российские и зарубежные специалисты, но далеко не всегда учитывают

высшие чиновники и политики (Орлов, 2005). Например, на протяжении по-

следних десяти лет не было разведано ни одного значимого месторождения

углеводородов.

Вина государственных органов управления и российских законодате-

лей в утрате контроля за деятельностью собственников предприятий МСК

очевидна. Удивляет некомпетентность, с какой принимаются «меры», еще

более ухудшающие сложившуюся ситуацию: отмена налога на ВМСБ, введе-

ние плоской шкалы НДПИ и другие фискальные «новации», нескончаемое

реформирование системы управления природопользованием.

Основные факторы интенсификации производства

минерально-сырьевого комплекса Урала, Сибири

и Дальнего Востока

Укоренившиеся в начале 90-х гг. упрощенные представления о ре-

гулирующей роли свободного рынка в размещении производительных сил,

образовательных и научных центров, в расселении людей привели к не-

управляемой глубокой деградации хозяйственного и социального комплексов

Востока страны, массовому и непрекращающемуся оттоку населения, закры-

тию и вымиранию тысяч пионерных поселений, разочарованию и потере це-

левых установок в жизни миллионов людей. Причину того В.П. Орлов (2005,,

2005

) видит в отказе государства от наступательной стратегии и прекраще-

347

нии практической поддержки брошенной на самовыживание огромной армии

первопроходцев, переселенцев, коренных малочисленных народов, их горо-

дов и поселений. Официально объявленная политика освобождения Севера и

дальневосточных регионов от «лишних» людей, жесткое следование унифи-

цированному подходу в налогообложении бизнеса, независимо от того, бази-

руется он в Москве или за Полярным кругом, есть не что иное, как ошибоч-

ное понимание принципа равной конкурентоспособности или сознательное

вытеснение из регионов пионерного освоения остатков хозяйственного при-

сутствия. Такая экономическая политика приводит к потере мотивации субъ-

ектов Федерации к саморазвитию, а также к разбалансированности действий

федеральных, региональных и муниципальных органов власти. Выжить в та-

ких условиях смогли только те регионы, где в прежние времена были созда-

ны уникальные производственные мощности по объемам добычи экспортно

ориентированного сырья, а также регионы с высокоразвитой индустриальной

инфраструктурой по его переработке.

Стратегию развития регионов следует строить строго по кластерному

принципу. Добыча, транспортировка и экспорт УВ, угля, руды и других ми-

неральных ресурсов - это, по современному российскому налоговому и бюд-

жетному законодательству, не слишком выгодные сферы деятельности для

регионов. Распределение налогов по ним может достигать 9/10 в пользу фе-

дерального центра. В интересах региональных бюджетов - жесткий курс на

формирование кластеров (в прошлом территориально-производственных

комплексов — ТПК), создание цепочек добавления стоимости в каждой от-

расли. Поэтому когда говорится о кластерной политике, о развитии перераба-

тывающих производств или цепочек, связанных по кооперации предприятий,

или даже о создании межотраслевых кластеров, то главный выгодополуча-

тель от всех этих мероприятий — безусловно, региональный бюджет. Адми-

нистрация любого субъекта РФ просто обязана становиться двигателем кла-

стерной политики, поскольку инновационность региональной стратегии, по-

строенной в строгом смысле на кластерном принципе, — это всего лишь

единственно рациональный способ стратегического планирования для любо-

го региона (Орлов, 2005). В нефтегазовом комплексе (НГК), например, необ-

ходимо стремиться не столько к максимальному экспорту УВ, сколько к по-

лучению высококачественных нефтепродуктов, в том числе производства

высоколиквидных полимеров. В сложившейся структуре размещения место-

рождений УВ Сибири и Дальнего Востока (Неволько, 2006; Бойко, 2006) бо-

лее рационально, преодолевая сложившуюся «вотчинность», стремиться к

строительству крупных межрегиональных НПЗ, ГПЗ и ГХК, ориентирован-

ных на постоянно растущий внутренний спрос на эту продукцию в зарубеж-

ных странах, в том числе и в странах АТР (Брехунцов, 2006; и др.).

Огромным стимулом для дальнейшего роста МСК является создавае-

мая в рамках инвестиционных проектов транспортная инфраструктура (Фе-

деральная..., 2001): железные и автомобильные дороги, нефтяные и СПГ-

терминалы, новые порты, трубопроводы, новые мостовые переходы, тоннели

и др. Вторым по значимости, после БАМа, стимулом к развитию транспорт-

348

ной инфраструктуры и, возможно, самым активным элементом роста всей

экономики Зауралья явилось распоряжение Правительства РФ от 31.12.2004

№1737-Р «О строительстве экспортного нефтепровода «Восточная Сибирь-

Тихий Океан» (ВСТО). В современных условиях трудно даже оценить мас-

штабность прямого и мультипликативных эффектов этого крупнейшего ин-

фраструктурного проекта новейшей российской истории. Развитие ВСТО

предусматривается в три этапа (пусковых комплекса) со строительством тру-

бопровода диаметром 1220 мм на всем протяжении трассы и использованием

на начальном этапе железнодорожного транспорта.

Из 1920 км участка расширения трассы ВСТО 1363 км приходятся на

Якутию, 445км— на Иркутскую и 112км — на Амурскую области. Трасса

трубопровода пересечет 35 рек, наиболее крупные — Лена, Алдан и Нюя.

При объеме транспорта нефти 30 млн т на участке расширения будет по-

строено 4 НПС (3 - на территории Якутии), при объеме 80 млнт- 14 (в Якутии

- 9). Реализация современного проекта ВСТО позволит приблизить эту маги-

страль к нефтяным месторождениям Иркутской области и Якутии, что, нако-

нец, ускорит их освоение, снизит затраты недропользователей, в целом будет

способствовать развитию экономики Дальнего Востока. Уже имеются дого-

воренности между правительством Якутии и руководством АК «Транснефть»

об участии республиканских транспортных предприятий в реализации этого

проекта. Только речникам предстоит в навигацию 2007 г. перевезти не менее

1 млн т грузов. Для загрузки первого пускового комплекса предусматривает-

ся поставка на экспорт нефти из Уральского ФО в объеме 30 млн т/год, в том

числе 20 млн т/год по трубопроводу в Китай, 10 млн т по железной дороге к

терминалу в порт Приморья (Пахомов, Беляев, 2006; Толстолыткин, 2006).

На второй пусковой комплекс предусматривается поставка нефти с месторо-

ждений Восточной Сибири: транспортировка 50 млн т/год, в том числе: 30

млн т/год по трубопроводу (78 км, диаметром 820 мм) в Китай и 20 млн т по

железной дороге к терминалу в порт Приморья. Полное развитие системы

ВСТО предусматривает также подключение месторождений Республики Са-

ха (Якутия) — транспортировка 80 млн т/год, в том числе 30 млн т/год по

трубопроводу в Китай и 50 млн т/год по трубопроводу «Сковородино — тер-

минал порта Приморья». Строительство ВСТО позволит создать дополни-

тельные рабочие места в регионах его пролегания, поскольку предположи-

тельно численность занятых на этом строительстве составит более 35 тыс.

чел., а для обслуживания и эксплуатации ВСТО потребуется более 8 тыс. вы-

сококвалифицированного персонала. Естественно, строительство и эксплуа-

тация ВСТО будет стимулировать развитие сопутствующей инфраструктуры

— электроэнергетики, транспорта, связи, жилищного строительства, охраны

и др.

Многими специалистами этот проект представляется авантюрным в

силу его необеспеченности разведанными запасами нефти ни в Западной Си-

бири, ни тем более в Восточной Сибири. Частная компания вряд ли взялась

бы за реализацию столь спекулятивного проекта без необходимых гарантий,

однако государственная «Транснефть» отчаянно смело пренебрегает очевид-

349

ными рисками уподобиться нефтепроводу «Одесса — Броды», который все

еще ждет технологической нефти для первичного заполнения трубы. Тем не

менее, осуществление проекта начато и следует предусмотреть прирост по-

ступлений в бюджеты всех уровней, включая и консолидированные бюджеты

восточных регионов. Общий объем поступлений в местные бюджеты субъек-

тов Федерации в период эксплуатации при выходе системы на максимальную

мощность (80 млн т) ранее оценивался в 400 млн дол. Кроме того, в период

строительства трубопровода при привлечении местного персонала ожидается

поступление в региональный бюджет в виде единого социального и подоход-

ного налогов не менее 20 млн дол./год. В местные бюджеты ожидаются по-

ступления в виде налога на прибыль организаций, осуществляющих поставку

материалов и услуг для реализации проекта, а также подрядных организаций,

осуществляющих строительство.

Для более интенсивного вовлечения в освоение МСР Севера Уральско-

го ФО крайне важны железнодорожные ветки на Ямал и меридиональная ма-

гистраль вдоль восточного склона Урала, модернизация трубопроводных се-

тей и строительство дополнительных шоссейных дорог (Демченко, 2006). В

связи с проектом строительства завода СП Г на Ямале планируется создание

полноценного морского порта с нефтяными и СПГ-терминалами на месте

порто-пункта Харасавэй.

Для ДФО (Бойко, 2006; Латышев, 2006; и др.) жизненно необходимы

новые автомобильные дороги на Восток (Магадан, порт Ванино) и на Запад

через Усть-Кут. Неоправданно затягивается завершение строительства «Ма-

лого БАМа»: Беркакит — Якутск. Отсутствие железной дороги и тоннелей от

БАМа до гигантского по запасам Эльгинского месторождения каменных

(коксующихся) углей является преградой для реализации крупнейшего экс-

портного и энергетического проектов. Отсутствие железной дороги до ме-

сторождений каменного угля Республики Тыва также тормозит промышлен-

ное развитие всего Сибирского ФО и т. д.

Основные факторы интенсификации производства

минерально-сырьевого комплекса

европейской части России

На европейской части России расположены территории Южного, При-

волжского, Центрального и Северо-Западного федеральных округов.

Южный ФО является старейшим в стране нефтегазодобывающим ре-

гионом, где нефть добывается уже 140 лет и количество добытой нефти пре-

вышает 1 млрд т. Для большинства эксплуатируемых месторождений УВ ха-

рактерны высокая степень выработанное™ запасов и значительная обвод-

ненность. Вместе с тем, на долю прогнозных ресурсов суши Южного ФО

приходится 53% начальных суммарных ресурсов УВ, что указывает на зна-

чительные перспективы выявления новых месторождений. Учитывая высо-

кую развитость промышленной инфраструктуры округа, наличие магист-

ральных нефте- и газопроводов, морских терминалов по отгрузке нефтепро-

350