Багдасарян В.Э. Властная идейная трансформация: Исторический опыт и типология

Подождите немного. Документ загружается.

241

дефективность престарелых руководителей государства и т. д.

Символические индикаторы дезавуирования режима нашли отра-

жение в жанре политической эпиграммы и частушек (табл. 6.7).

Таблица 6.7

Дезавуирование образа режима в политических эпиграммах

и частушках

Объект дезавуирования Текст

Советская политическая

элита

«Взгляни-ка князь;

Какая мразь

У стен Кремлевских

Улеглась!».

«Нет повести печальнее на свете;

Чем повесть о Центральном Комитете»

Октябрьская революция «И я б имел злотые горы;

Когда б не первый залп «Авроры»

Ю. Алешковский

«Входит пара Александров под конвоем Никола-

ши.

Говорят "Какая лажа" или "Сладкое повидло".

По Европе бродят нары в тщетных поисках па-

раши;

Натыкаясь повсеместно на застенчивое быдло.

Размышляя о причале, по волнам плывет "Авро-

ра";

Чтобы выпалить в начале непрерывного терро-

ра»

И. Бродский

Культ партии «Пройдет зима, настанет лето

Спасибо партии за это!»

Культ В.И. Ленина «Когда был Ленин маленький

С кудрявой головой.

В России были валенки

И мясо с колбасой»

Культ Л.И. Брежнева «Шел по городу Ильич;

На него упал кирпич.

Нам бы больше кирпичей

И поменьше Ильичей»

М. Ушац

242

Объект дезавуирования Текст

Дефицит, тяжелое матери-

альное положение народа

«В Воронеж как-то Бог послал кусочек сыра».

«Талоны на горькую, курево, сладкое;

Что же ты наделала, голова с заплаткою»

Советские номенклатур-

ные привилегии

«А за городом заборы;

За заборами вожди!

Там — трава несмятая;

Дышится легко!

Там — конфеты мятные

Птичье молоко»

А. Галич

Советский антисемитизм «Чтоб не прослыть антисемитом;

Зови жида космополитом».

«От Москвы до самых до окраин;

С южных гор до северных морей.

Человек проходит как хозяин;

Если он, конечно, не еврей»

Доносительство «Насекомое вставало

Каждый день не с той ноги.

И писать не уставало;

Что кругом одни враги»

Советская внешняя поли-

тика и ее пропаганда

«Мы добры, щедры, как нищий;

Всем карман свой подставляем:

От Бабрак добра не ищут.

Нам Бабрак не по Кармалю»

И. Бродский

Подавление интеллиген-

ции, запрет на инакомыс-

лие

«Идут года;

Сменяются генсеки…-

Сказал интеллигент на лесосеке»

«Не мути в колодце воду

И не ерепенься зря:

Есть дубинки на свободу

И на смелость — лагеря».

«Выйдешь, крикнешь: «Хрен вам в глаз!»

Помолчишь и снова —

Хорошо в стране у нас

Со свободой слова!»

Продолжение таблицы 6.7

243

Объект дезавуирования Текст

Всевластие КГБ «Пока у нас повсюду есть Лубянки;

Из нас повсюду будут гнуть баранки;

И милый воздух над свободой нашей;

Как прежде, будет отдавать парашей»

Популярность приобрела тема абсурдности советской систе-

мы. Маргинализированный в силу самого своего положения ан-

деграунд переводил стрелки обвинений в аномальности на сферу

официального бытия. Прием оказался весьма эффективен. Ано-

мальны не мы — «подпольщики», а вы — «совдеповцы». Приме-

ром такой абсурдизации образа противника служит сформули-

рованная цепочка парадоксов — «шесть основных противоречий

социализма»:

1) все ходят на работу, но никто ничего не делает;

2) никто ничего не делает, но план выполняют;

3) план выполняют, но нигде ничего нет;

4) нигде ничего нет, но у всех все есть;

5) у всех все есть, но все всем недовольны;

6) все всем недовольны, но все голосуют «за».

Как и в семиосфере подпольной России периода существова-

ния империи, советский андеграунд выработал свой специфиче-

ский язык. Существовал набор терминов и знаков, характеризую-

щих семиотический раскол между «подпольем» и официальной

системой. Противопоставление «андеграундного» и «советского»

стало основным мотивом усугубляющегося культурного и, как

следствие, политического разлома (табл. 6.8)

Таблица 6.8

Терминология подпольной семиосферы в СССР

Слова, характеризующие

андеграунд

Слова, характеризующие властный

режим

Акция Активист

Альтернатива Брови (ассоциация с Л.И. Брежневым)

Андеграунд Быдло

Мокиенко В.М., Никитина Т.Г. Толковый словарь языка Совдепии. СПб.,

1998

Окончание таблицы 6.7

244

Слова, характеризующие

андеграунд

Слова, характеризующие властный

режим

БГ (Борис Гребенщиков) Вовчики (памятники В.И. Ленину)

Бродвей (или Брод) Воронок

Буги-вуги Глушилка

Волна Гуталин

Галстук «пожар в джунглях» Головы (имелись ввиду — ленинские го-

ловы)

Голоса Горец («кремлевский горец»)

Джаз Гэбье

Диссидент Гэбешник

Длинные волосы Дятел (осведомитель)

Другое Жлобы

Инакомыслие Ильичи

Кир (пьянка, вечеринка со спирт-

ным)

Кагебыло-кагебудет

Контркультура Колбасный рейс

Кухня Колхозы

Марихуана, марихуанороб Комитетчик

Металл Коммуняка

Митьки Комса

Нарком (от наркоман) Краснопузый

Неведомая страна Кремль

Неформал Кулек (культпросвет)

Нога (площадь Ногина в Москве,

место сбора панков)

Кырла-Мырла

Отказник Лубянка

Поезд Лукич

Политура (алкоголь) Мавзолей

Права человека Марксизм-колбасизм

Правозащитник Номенклатурия

Радикал Опионериться

Продолжение таблицы 6.8

245

Слова, характеризующие

андеграунд

Слова, характеризующие властный

режим

Религиозник Откомиссарить

Рок-н-ролл Папа Карло (Карл Маркс)

Саксафон Психушка

Самиздат Пятый пункт

Свитер Репрессии

Свобода слова Сапог

Тамиздат Сексот

Тусовка Совдепия

Узник совести Совок

Фарца Совпаршив

Хипарь Сосиськи-масиськи

Чувак Старший брат

Чуча (песня «Поезд на Чаттанугу») Стукач

Штатники Усы (ассоциация со Сталиным)

Экстрим Феликс

Язычник (лицо, осужденное за

агитацию)

Хрущобы

Яшка (площадь Свердлова в Мо-

скве)

Шарашкина контора

Подпольная политическая семиосфера

в современной России: альтернатива в виде

«оранжевой революции»

Семиотической кульминацией революции 1991 г. явился де-

монтаж памятников советской эпохи. «Торжеством демократии»

стал снос памятника Ф.Э. Дзержинскому на Лубянке (тогда еще

площади Дзержинского). Характерно, что не В.И. Ленин, а имен-

но создатель ВЧК был воспринят в качестве главного символа ре-

жима. Страну охватил синдром переименований. С рационально-

Продолжение таблицы 6.8

246

прагматической точки зрения все это выглядело как коллективное

безумие. Кому могли помешать памятники героев Гражданской

войны? Но в том-то и дело, что происходило не просто изменение

экономической и политической модели, но смена семиосферы.

Без соответствующего семиотического закрепления ни в эконо-

мике, ни в политике принципиально ничего не получилось бы.

Стояла задача выиграть войну символов.

По прошествии десятилетия прежняя старорежимная семи-

осфера начала постепенно восстанавливаться. Впечатление пере-

лома вызвало, в частности, принятие новой версии российского

государственного гимна на музыку Александрова с модифициро-

ванным текстом С. Михалкова. Восстанавливается популярность

службы в органах государственной безопасности. Еще сравни-

тельно недавно, на рубеже 1980–1990-х гг., казалось, что КГБ и его

возможные исторические преемники окончательно себя дезавуи-

ровали. Эффект отторжения оказался сравнительно недолгим.

Давно ли толпа сносила памятник Ф.Э. Дзержинскому? Но не

прошло и десяти лет и ситуация принципиально изменилась.

Такое же частичное отторжение новой революционной семио-

сферы происходило в период «сталинского термидора». Основан-

ная преимущественно на идее отрицания семиотика подполья не

могла быть взята в неизменном виде для реализации задач сози-

дания. Реабилитировались многие из старорежимных символов.

Среди такого рода реабилитаций — образы русских дореволюци-

онных героев, православные храмы, погоны, генеральские чины,

рождественская елка.

Новая официальная семиосфера формировалась как синтез

старой державной и новой революционной символики. Аналоги

таких же процессов реставрации старых символов прослежива-

ются и по прошествии волн других революций. Достаточно ука-

зать на деятельность в этом направлении Наполеона.

Аналогичные по своему характеру задачи конструирования

новой позитивной государственнической семиосферы стояли

перед руководством РФ в 2000-е гг. Что было сделано в этом на-

правлении? Все ограничилось неким дежавю позднесоветской

эпохи. Неслучайно диагностирование некоторыми экспертами

факта формирования на уровне элит особого бренда брежневиз-

ма. Единственной авторской новацией властной элиты 2000-х гг.

247

в политической семиотике стал символ медведя, используемого

в качестве эмблемы правящей партии.

Восприятие символа медведя семантически неоднозначно.

Это амбивалентный знак. К тому же в самой эмблеме «Единой

России» он предстает отнюдь не добродушным медвежонком,

как логотип олимпийского Мишки, а свирепым зверем. Пригну-

тая голова, раскрытая пасть — зверь готовится к нападению. Над

медведем помещено изображение географического контура Рос-

сии. Выстраивается ассоциация «медвежьих» контуров россий-

ского геополитического пространства.

Откуда взялся этот образ? Его западное происхождение оче-

видно. Существует длительная традиция в политической кари-

катуре Запада изображать Россию в облике медведя — глупого,

злого и агрессивного, неуклюжего зверя. Для сравнения, с Вели-

кобританией ассоциирован образ льва.

Знали ли об этих карикатурных особенностях представители

российской властной элиты? Очевидно, знали. На уровне Думы

выдвигалось предложение принять образ медведя в качестве го-

сударственного герба РФ. Основной довод состоял в том, что мед-

вежий образ России именно на Западе давно утвердился и вряд

ли будет изменен.

Не удалось новой властной элите создать и положительной га-

лереи исторических образов эпохи. С каким визуальным рядом

сегодня ассоциируются 2000-е гг.? «Клип» десятилетия представ-

лен следующими «картинками»: авария на подлодке «Курск», по-

жар на Останкинской телебашне, затопленная космическая стан-

ция «Мир», посаженный на нары М. Ходорковский, монетизация

льгот, «оранжевые революции» на постсоветском пространстве,

теракты на Дубровке и в московском метро, операция «преем-

ник», война в Южной Осетии, финансовый кризис — обвал цен

на нефть, олимпийское фиаско в Ванкувере, марши несогласных,

дымовая завеса над Москвой от лесных пожаров.

В то время, как российская власть обнаруживает свою пассив-

ность в формировании государственного семиотического про-

странства, вновь создается подпольная политическая семиосфера

России. Начальная стадия ее генезиса уже пройдена. Находящая-

ся в эйфории избирательных побед власть не смогла вовремя рас-

познать возникшие для себя угрозы. Сфера андеграунда вообще

248

оказалась вне поля ее внимания. Все, что происходило на уровне

маргинальной среды, воспринималось властными структурами

как нечто несерьезное.

С другой стороны, на начальном этапе сама власть в различ-

ных целях использовала жупел маргинального экстремизма. Так

в свое время заигралось Охранное отделение Департамента по-

лиции Российской империи. Принятая им на вооружение такти-

ка внедрения провокаторов в революционно-террористические

организации привела в итоге к широкому продуцированию рево-

люционных инфраструктур. Целый ряд представителей высшей

политической элиты оказался в числе жертв терактов, организо-

ванных агентами охранки. Сходные последствия имела аналогич-

ная деятельность КГБ по созданию «подконтрольных» диссидент-

ских организаций и движений. В час «Ч» многие нити контроля

оказались оборваны. Вышедшее на улицы «советское подполье»

сыграло свою роль в дестабилизации политической ситуации

в СССР в конце 1980-х — начале 1990-х гг.

Однако уроки истории современной российской властью ока-

зались не усвоены. Проигнорированным оказался опыт всех исто-

рически свершенных революций, демонстрировавших, что вовсе

не только официальная оппозиция, но и «подполье» — контрэли-

та и маргиналы — представляют собой подлинную опасность для

любого режима.

Между тем, в современной России фактически уже созданы

два концентрических круга подпольной семиосферы — «оран-

жевый» и «коричневый». Для обоих характерен свой набор по-

литических образов, стандартов и ритуалов. Объединяет их

неприятие существующего «путинского режима». О функцио-

нальном совпадении задач оранжевого и коричневого подпо-

лья свидетельствует, в частности, деятельность лимоновской

Национал-большевистской партии. Казалось бы, нет ничего хуже

для национал-большевика, чем либерал. Однако лимоновцы на-

ходят возможным блокироваться с «оранжистами» в выступле-

ниях против «путинской системы». И «оранжевые, и «коричне-

вые» финансово поддерживаются из-за рубежа. Понятно, что из

этой подпольной среды не может быть кооптирована элита для

нового национального государственного созидания. Из агентов

внешнего управления она не формируется.

249

«Оранжевые» и «коричневые» бьют с разных флангов, но

в обоих случаях мишень для ударов одна — цивилизационно

идентичная Россия. Оранжевые отрицают ее во имя мифологизи-

рованного либерального Запада, «коричневые» — во имя мифоло-

гизированной языческой Руси. Итог один: все тысячелетние циви-

лизационные российские исторические накопления отрицаются.

Парадокс генезиса «оранжевого» направления в России за-

ключается в том, что созданная к 2011 г. в РФ модель экономи-

ки и социальных отношений в точности соответствует канонам

либерально-монетаристской рецептуры. Неясным оказывается

в таком случае сам предмет ведомой «оранжистами» борьбы.

А в том-то и дело, что задача изменения сложившейся в 1990–

2000-е гг. псевдомодели страны в действительности ими не ста-

вится. Иначе не было бы поддержки с Запада.

Цель другая — создать политический хаос, что в свое время

было осуществлено при реализации проекта горбачевской «пе-

рестройки № 1». Уже просматриваются контуры проекта «пере-

стройка № 2»; правда, на этот раз она именуется «модернизацией».

В современной ситуации основным объектом нападок «оранже-

вых» становится персона В.В. Путина. И причина не в том, что

он не либерал — страна не уменьшила степени своей либераль-

ности по сравнению с девяностыми годами. Причина в элементах

патриотизма. Даже отдельные фрагменты одного лишь проявле-

ния патриотизма в России как зерна, которые могут прорасти, не

устраивают оранжевых кукловодов.

Пафос протеста альтернативщиков переведен всецело на

язык «войны символов». Принципиально нового ничего в этой

тактике нет. Именно так, через дезавуирование фигуры высшего

властного суверена осуществлялся подрыв представлений о ле-

гитимности существующей власти во всех революциях. Проду-

цируется поток новой политической сатиры, карикатур, слухов,

целенаправленно дискредитирующих личные качества премьер-

министра. Реконструируются следующие основные направления:

типы карикатурной дискредитации образа премьер-министра

и его политики: высмеивание фамилии; высмеивание имени;

внешний вид, выражение лица; рост; намеки на коррупцион-

ность; авторитаризм; антинародный характер политики; стеб

в отношении раскручиваемых официальной пропагандой поло-

250

жительных качеств; отсутствие свободы слова; личный интерес

в сырьевых поставках, менталитет «газовой трубы»; водевилиза-

ция образа; десакрализация (изображения на объектах бытового

пользования); неосталинизм; кагэбешное прошлое; псевдопра-

вославность; фашизм; связи с мафией; увлечение спортом (мен-

талитет спортсмена); переадресация ответственности за прова-

лы на оппозицию; привязка к теме секса как один из механизмов

десакрализации; высмеивание формируемого на уровне массо-

вого сознания образа Путина-героя; новый культ личности; ис-

кусственность создания рейтингов популярности; фактический

монархизм, марионеточность преемника (провокационная цель

столкновения президента и премьера).

Вот лишь некоторые примеры такого рода дезавуирований

в современной «оранжевой» семиосфере:

«Вась, слыхал вчера в «Вестях»

Спит он, будто, на гвоздях

Ест лишь хлеб, а пьет лишь воду

Чтоб не навредить народу».

«Имя — Воввич: во-первых, аналогии с именем лидера; во-

вторых — сокращение «ВО Всем ВИноват Чубайс!».

«Имена Путислав и Сильва (не от имени героини оперетты

Кальмана, а от аббревиатуры «Сильная Власть»)».

Вопрос: «Что рухнет быстрее — путинг рейтинга или рейтинг

Путина?».

«Обыкновенный путинизм» (по аналогии с «обыкновенным

фашизмом»).

«П и М сидели на трубе…».

Очень малоправдоподобно, что этот фольклор есть дело толь-

ко самодеятельного и спонтанного народного творчества. Вероят-

но, что существует (как существовал и прежде) организованный

механизм вброса, тиражирования и распространения подобной

продукции, кодирующей население на эрозию легитимности на-

ционального лидера.

И дело здесь не в неприкосновенности или идеальности фигу-

ры В.В. Путина. И даже не в самом В.В. Путине. Через дезавуиро-

вание образа национального лидера дискредитируется вся Рос-

сия. Именно она является адресатом антипутинской оранжевой

кампании.