Антонова К.А. История Индии (краткий очерк)
Подождите немного. Документ загружается.
управляющие агентства, так и новые, являющиеся дочерними
предприятиями крупнейших английских монополии, были тесно
связаны с английским финансовым капиталом, с крупнейшими
английскими колониальными банками. Они действовали в тесном
контакте с верхушкой колониальной администрации в Индии, с
английской финансовой олигархией и бюрократией. Известный
индийский экономист П. Локанатхан остроумно писал об управляющих
агентствах, что они «образовали... нечто вроде бутылочного горлышка,
через которое британский капитал притекал в Индию и распределялся
между различными предприятиями, основанными этими агентствами».
Управляющие агентства, получавшие отчисления от прибылей
связанных с ними предприятий, держали под контролем основную
массу капитала, как английского, так и индийского,
функционировавшего в Индии.
С усилением колониальной эксплуатации Индии возросла роль
английских колониальных банков — другого важнейшего
экономическою рычага лондонского Сити. Так называемые разменные
банки — «Меркантайл бэнк», «Чартерд бэнк оф Индиа» и другие
контролировали внешнюю торговлю страны и финансировали
крупнейшие английские фирмы, занятые в оптовой экспортно-
импортной торговле. Через индийский торгово-рос-товщический
посреднический капитал они были связаны с деревней —
производителем сырья и покупателем английских промышленных
изделий массового потребления. В то же время в стране фактически
отсутствовал организованный промышленный кредит, и индийские
предприниматели должны были обращаться либо к управляющим
агентствам, либо к крупным рос-товщикам-шроффам, которые
контролировали внутреннюю торговлю, а также держали в финансовой
зависимости кустарей и мелких предпринимателей-мануфактуристов.
Дальнейшее развитие товарно-денежных отношений в стране,
складывание внутреннего рынка в условиях господства империализма
и феодализма привели к громадному развитию торгового и
ростовщического капитала, выступавшего в первую очередь как
агентура иностранных монополий. В начале первого десятилетия XX в.
доход ростовщиков составлял около 200 млн. рупий в год.
В важнейших торговых центрах страны сложилась прослойка
крупной торговой компрадорской буржуазии, обслуживавшей
экспортно-импортные операции англичан в Индии.
Укрепление национальной буржуазии
Вместе с тем все большая часть накоплений индийских имущих
классов в торговле и ростовщичестве переводилась в промышленное
предпринимательство. Несмотря на английскую политику торможения
национального предпринимательства, капиталистический уклад в
экономике Индии продолжал укрепляться. В 1900 — 1914 гг. число
зарегистрированных в Индии акционерных компаний увеличилось с
1360 до 2552, а их оплаченный капитал возрос с 362 млн. до 721 млн.
рупий. По-прежнему основной сферой деятельности индийских
фабрикантов оставалась хлопчатобумажная промышленность. В то же
время индийский национальный капитал стал проникать в
плантационное хозяйство и горнодобывающую промышленность, ему
принадлежало подавляющее большинство хлопкоочистительных
предприятий, мельниц и рисорушек, маслобоен, а также типографий.
Но преимущественное большинство предприятий были мелкими и
средними, 80% из них не были механизированы. Наряду с фабрично-
заводской промышленностью продолжала развиваться мануфактура.
Низшие формы капиталистического предпринимательства были
наиболее распространены в текстильном и кожевенном производстве,
изготовлении оловянной посуды и других предметов домашнего
обихода, а также в первичной обработке сельскохозяйственного сырья.
В кустарной промышленности, так же как и в сельском хозяйстве, было
занято наибольшее число работников — десятки миллионов человек.
Молодая национальная буржуазия в стремлении укрепить свои
позиции в экономике страны предприняла попытки создания
отечественной тяжелой промышленности. В 1911 г. в ю-роде
Джамшедпуре (Бихар) индийский капиталист Тата, поддержанный
крупной индийской буржуазией, построил первый принадлежавший
индийцам металлургический завод. В 1915 г. пущена принадлежавшая
фирме Тата гидроэлектростанция.
Поскольку важным условием успешного развития национального
предпринимательства было создание системы капиталистического
кредита, индийская буржуазия стала основывать собственные банки. В
конце XIX — начале XX в. было открыто несколько крупных индийских
акционерных банков. В 1913 г. их насчитывалось 18; кроме того, в
стране функционировали 23 средних по размерам активов и операций
банка, также принадлежавшие индийскому национальному капиталу.
Однако в этот период индийский банковский капитал действовал
главным образом в сфере внутренней торговли.
Развитие национального капиталистического предпринимательства
и усиление эксплуатации Индии английским империализмом привели к
обострению противоречий между молодой индийской буржуазией и
иностранными монополиями.
Наиболее остро их интересы сталкивались на индийском рынке
хлопчатобумажного текстиля. Проникновение дешевых японских
товаров с конца XIX в. на рынки Дальнего Востока и Юго-Восточной
Азии ускорило переход индийских текстильных фабрик на выпуск
преимущественно хлопчатобумажных тканей для внутреннего
потребления (вместо прежней ориентации на пряжу, главным образом
на экспорт). Борьба с иностранной конкуренцией шла и путем
увеличения производства тканей ручной выработки. К началу XX в.
существовала тесная взаимозависимость между прядильными
фабриками и ручным ткачеством, в котором было занято свыше 10 млн.
человек: в 1897 — 1901 гг. потребление хлопчатобумажной пряжи
ткацкими фабриками составляло в среднем 85 млн. фунтов в год, а в
ручном ткачестве (кустарями-ремесленниками и на мануфактурных
предприятиях) — 200 млн. фунтов.
В 1886 — 1905 1 г. число хлопчатобумажных текстильных фабрик,
подавляющая часть которых принадлежала индийцам, выросло с 95 до
197. За это же время удвоилось число веретен и утроилось число
ткацких станков. Английские промышленники увеличили ввоз
хлопчатобумажных тканей в Индию. Используя колониальный аппарат,
в 1896 г. они обложили индийский текстиль акцизом в 3,5%; однако
доля импортных тка-шей на индийском рывке в 1901 — 1906 гг.
снизилась с 63 до 57%, а доля индийских тканей фабричного и
кустарного производства соответственно выросла с 12 до 15% и с 25 до
28%.
В этот период ремесленное хлопкоткацкое производство еще не
ощущало столь остро конкуренции со стороны индийской фабрики.
Однако в последующие годы ткани местной фабричной работы стали
успешно конкурировать не только с английскими товарами, но и с
изделиями кустарной промышленности. В 1901 — 1911 гг. разорилось и
лишилось заработка около полумиллиона ткачей-кустарей. В 1907—
1914 гг. 'уровень кустарного хлопкоткацкого производства оставался
почти неизменным, в то время как выпуск фабричных
хлопчатобумажных тканей утроился. Но главным врагом как индийских
фабрикантов, так и кустарей оставался Ланкашир.
В целом для этого периода характерно обострение противоречий
между английским империализмом и индийской национальной
буржуазией. Вместе с тем тесные связи, особенно с английским
финансовым капиталом, имелись у верхушки индийской буржуазии по
линии кредита, поставок оборудования я т. д. Еще более тесные узы
связывали ее с эксплуататорскими слоями феодального общества.
Индийские фабриканты, в массе выходцы из крупных торговцев и
ростовщиков, продолжали получать часть своих доходов от торгово-
ростовщических операций. Промышленники были связаны с торгово-
ростовщическим капиталом и через возникшие в то время индийские
акционерные коммерческие балки.
Продолжался также процесс сращивания капитала (особенно
торгово-ростовщического) с феодальным землевладением. Переход
земли к торговцам, ростовщикам, мелким промышленникам в
отдельных провинциях принял такие размеры, что в 1900 г.
колониальные власти были вынуждены издать закон, ограничивавший
в Пенджабе переход земли от крестьян к лицам «неземледельческих
каст». В то же время многие крупные помещики-заминдары и даже
некоторые князья стали акционерами промышленных и банковских
компаний. Экономические связи индийской национальной буржуазии с
английским империализмом, и в особенности с феодальными
элементами, наложили отпечаток на ее политическую программу и
роль в национально-освободительном движении.
Ухудшение положения трудящихся и рост классовых и национальных
противоречий
Несмотря на развитие капитализма, в конце XIX-начале XX в. Индия
оcтвалась отсталой аграрной страной с господством феодальных
пережитков. Наряду с увеличением численности фабрично-заводского
пролетариата за счет массового разорения ремесленников удельный
вес лиц, занятых в сельском хозяйстве, вырос в 1901 — 1911 гг. с 66 до
72%. Крестьяне по-прежнему подвергались тройной эксплуатации —
английского империализма, помещиков и торгово-ростовщического
капитала. Усиленная: мобилизация земельной собственности в районах
райятвари,. рост площадей под мелкокрестьянской издольной арендой
свидетельствовали о продолжавшемся обезземеливании крестьянской
бедноты и концентрации земли в руках помещиков и крестьянской
верхушки.
В то же время под влиянием роста цен на сельскохозяйственную
продукцию улучшилось положение средних и зажиточных слоев
крестьянства. В условиях роста торгового 'земледелия, укрепления
капиталистических элементов в городе началось формирование новых
буржуазных отношений и в индийской деревне. Регулярный отход в
город, на плантации, в районы интенсивного земледелия выражал
начавшийся 'процесс пролетаризации пауперизировавшейея
крестьянской 'бедноты. Рост аграрного перенаселения создавал
усиленное предложение рабочих рук, что способствовало развитию
отношений найма в хозяйствах зажиточного крестьянства и отдельных
помещиков. Однако капиталистические отношения в деревне еще
только зарождались. В этот период узлом классовых и национальных
(между народами Индии и английским империализмом) противоречий
становится город. Если во второй половине XIX в. народные
выступления происходили главным образом на периферии, то с
наступлением эпохи империализма очаги революционной борьбы стали
возникать в основном в городах.
В промышленности появились кадры постоянных фабрично-
заводских рабочих. Увеличилась численность и концентрация рабочего
класса в важнейших промышленных центрах — Калькутте, Бомбее,
Мадрасе, Ахмадабаде и некоторых других. Материальное положение
рабочих не улучшилось. Они по-прежнему подвергались эксплуатации
со стороны как своих, так и иностранных капиталистов, ростовщиков,
различного рода джобберов — посредников при найме. Рабочий день
на большей части предприятий длился 12—14 часов. Индийская
буржуазия в конкурентной борьбе с английскими монополиями
старалась снижать издержки производства за счет значительного
понижения цены рабочей силы. Следовательно, экономическая борьба
рабочего класса, усилившаяся с начала XX в., носила объективно и
антиимпериалистический характер.
Наряду с формировавшимся фабрично-заводским пролетариатом
основную силу национально-освободительного движения в городах
составляла масса ремесленников, рабочих и хозяев мануфактур,
мелких торговцев. Именно эти прослойки испытывали в первую
очередь пагубные последствия превращения Индии в рынок сбыга
английских товаров, повседневно сталкиваясь с бюрократической
машиной английской колониальной власти.
Носителем идеологии антиимпериалистической борьбы оставалась
мелкобуржуазная интеллигенция: тесно связанная с
мелкобуржуазными прослойками города и разорившимися мелкими
помещиками, она в своей массе влачила жалкое существование.
Индийские интеллигенты, представленные в основном лицами
свободных профессий, учителями, мелкими чиновниками, не только
должны были вести повседневную тяжелую борьбу за существование,
но и столкнулись со все обострявшейся проблемой безработицы.
Медленное и уродливое (в колониальных условиях) развитие
капитализма ограничивало воз-можности трудоустройства
выпускников индийских колледжей и университетов. Индийское
студенчество, насчитывавшее около миллиона человек, составляло
один из наиболее революционных элементов индийского общества.
Индийская интеллигенция каждодневно сталкивалась с расовой
дискриминацией, с попранием ее национального достоинства.
Основной массе индийцев были доступны лишь низшие должности в
колониальном аппарате. Характерно, что 8 тыс. англичан в корпусе
индийской гражданской службы получали общее жалованье 14 млн. ф.
ст., а 130 тыс. индийцев — 3 млн.
Итак, развитие капитализма в Индии привело к росту национального
самосознания различных классов и социальных групп индийского
общества. Росту революционных настроений способствовало
ухудшение материального положения масс в результате наступления
империализма, интенсификации капиталистической и усиления
феодальной и торгово-ростовщичес-кой эксплуатации.
При значительном повышении цен на продовольствие заработки
наемных рабочих, служащих и другах прослоек населения оставались
почти стабильными. За неурожайными и засушливыми годами
следовали голодные годы: в 1896 — 1897 гг. голодом были охвачены
районы с населением 62 млн. человек, в 1899—1900 гг.— 28 млн., в
1905—1906 гг.— 3,3 млн., в 1906— 1907 гг.— 13 млн. и в 1907—1908 гг.
— 49,6 млн. человек. Голод сопровождался эпидемиями холеры и чумы.
В 1896—1908 гг. от чумы умерло более 6 млн. человек. Резко снизился
размер национального дохода на душу населения. Происходил
интенсивный процесс абсолютного обнищания населения.
Росту недовольства и развертыванию национально-освободительного
движения в стране английские колонизаторы способствовали также
своей внутренней политикой.
Революционный подъём 1905-1906 гг.
Внутренняя политика колониальных властей и революционное
движение в начале XX в.
В 1899 г. вице-королем Индии был назна-н лорд Керзон (1899-1905
гг.), представлявший крайне реакционную, «джингоистскую» группу
английских империалистов. Керзон проводил политику грубого
подавления национального движения и неприкрытой расовой
дискриминации. Администрация Керзона активно поддерживала
английских предпринимателей и открыто чинила препятствия
индийским промышленникам. В 1903 г. был издан специальный закон,
всемерно облегчавший английским монополиям разведку и освоение
природных богатств Индии.
Особую ненависть проявил Керзон к индийской интеллигенции. При
нем был понижен необлагаемый подоходным налогом минимум с 500
до 100 рупий годового дохода. Эта мера широко затронула интересы
так называемых городских средних слоев.
В 1898, а затем в 1904 г. было расширено действие Закона о
государственной тайне, направленного против индийской
национальной печати.
Одним из первых актов нового вице-короля был акт о сокращении
состава муниципалитета Калькутты с целью ограничить в нем
представительство от имущей части индийского населения города. В
1904 г. Керзон провел университетскую реформу. Была значительно
повышена плата за обучение, все делз университетов были поставлены
под контроль английской колониальной бюрократии. Этой мерой
колониальные власти рассчитывали преградить доступ к высшему
образованию «индийским разночинцам».
О своем отношении к Национальному конгрессу Керзон сказал, что
намерен «содействовать его мирной смерти». Он открыто выражал
свое презрение к индийской культуре. В одной из речей в Калькуттском
университете Керзон позволил себе оклеветать великое культурное
прошлое страны.
Реакционная внутренняя политика Керзона сочеталась с активной
подготовкой к новым военным авантюрам в Азии. Он спешно провел
реорганизацию армии и полиции. Главнокомандующим был назначен
душитель буров генерал Китченер. Резко увеличились военные
ассигнования. К северо-западной границе подводились новые, имевшие
стратегическое значение железные дороги. С целью закрепиться в
этом районе, а также развернуть наступление на непрекращавшие
борьбу патанские племена в 1901 г. пограничные округа выделили в
специальную Северо-Западную пограничную провинцию.
Однако репрессивная политика Керзона лишь усилила анти-
колониалистсние настроения и революционное брожение.
После выхода в 1898 г. из тюрьмы Тилак снова стал редактором
«Кесари». В Махараштре оживилась деятельность левого крыла
националистов. Полиции не удалось полностью разгромить
полулегальные спортивные и молодежные организации, в которых
националистически настроенная молодежь готовилась к будущей
активной борьбе с колониальными угнетателями. Влияние Тилака,
который стал общепризнанным лидером левого крыла национального
движения, выходило далеко за пределы Бомбейской провинции.
Особенно тесными были связи маратхшшх патриотов с бенгальскими
националистами.
В Бенгалии, как и в Махараштре, в конце 90-х — начале 900-х годов
возникли полулегальные организации и кружки левых националистов,
члены которых резко критиковали умеренную оппозицию лидеров
Национального конгресса и вели агитацию за свержение английского
колониального режима в Индии. Продолжавшиеся в Бенгалии массовые
празднества в честь Ганеши (по примеру Махараштры) выливались в
мощные патриотические манифестации и символизировали общеиндий-
скую солидарность в национально-освободительном движении. В 1902
г. в Калькутте было созвано тайное общество, ставившее своей целью
подготовку вооруженного восстания.
Активизировалась деятельность и местных организаций
Национального конгресса — провинциальных конференций, на которых
все более уверенно слышались го теса левых мелкобуржуазных
националистов. Наряду с Тилаком все большую известность стали
приобретать лидеры левых националистов: Бенин Чандра Пал и
Ауробиндо Гхош в Бенгалии и Лала Ладжпат Рай в Пенджабе. Левых
националистов в отличие от умеренного крьпа национального
движения стали называть крайними или «экстремистами».
Раздел Бенгалии в 1905 г. и начало массового движения
Английские колониальные власти, стремясь предотвратить
возможный революционный взрыв, решили заранее нанести
решительный удар по национально-патриотическим силам. С этой
целью вице-король Керзон предпринял в 1905 т. раздел Бенгалии.
В начале XX в. Бенгалия по-прежнему оставалась главным центром
национально-освободительного движения. Бенгальцы были наиболее
сформировавшейся нацией в Индии, и их национальное единство
составляло важный элемент в развитии национально-освободительного
движения в этой части страны. Раздел Бенгалии на Западную
(включавшую Бихар и Ориссу) и Восточную (включавшую Ассам)
способствовал еще большему разжиганию религиозной и национальной
розни. Действительно, в Западной Бенгалии большинство населения
составляли бихарцы и ория, а в Восточной, несмотря на преобладание
бенгальцев, сановная часть населения исповедовала мусульманскую
религию. Представителям помещиков-мусульман и крупной
мусульманской торговой буржуазии Восточной Бенгалии прямо
намекали, что в колониальном аппарате вновь созданной провинции
мусульманская интеллигенция займет преимущественное положение с
индусской.
Однако вопреки планам колонизаторов раздел Бенгалии оказал
прямо противоположное воздействие. Против раздела выступили все
слои бенгальского общества. Национальная промышленная и торговая
буржуазия опасалась, что раздел провинций нарушит сложившиеся
хозяйственные связи, ослабит ее основной орган — Торгово-
промышленную палату. Помещи-ки-заминдары боялись, что вслед за
разделом будет ликвидирована система постоянного землеустройства
и повышены ставки земельного налога. Интеллигенция считала, что в
результате раздела последует сокращение административного
аппарата и судопроизводства в Калькутте, что приведет в дальнейшем
к обострению безработицы среди лиц с высшим образованием. Как
писал С. Банерджи, лидер умеренных бенгальских националистов, «мы
чувствовали, что нас оскорбили, унизили и провели, что все наше
будущее поставлено на карту; это был рассчитанный удар по растущей
солидарности и самосознанию населения, говорившего на бенгальском
языке».
В поддержку раздела Бенгалии выступили лишь незначительные
группы помещиков, компрадорская буржуазия, часть феодальной
мусульманской интеллигенции. О разделе Бенгалии колониальные
власти официально объявили в июле 1905 г., а в начале августа в
Калькутте уже состоялись грандиозные массовые митинги, на одном из
которых было принято решение начать бойкот английских товаров. В
националистической прессе, на массовых митингах и собраниях
национальных общественно-политических организаций в Бенгалип
наряду с бойкотом иностранных товаров развертывалась агитация за
поощрение отечественного — свадеши — производства.
Движение свадеши, хотя и имело экономическую окраску, стало
массовым общеиндийским национальным движением. Осенью 1905 г.
оно вышло за пределы Бенгалии и охватило некоторые другие районы
страны, в особенности Махараштру и Пенджаб. Это движение было
активно поддержано Тилаком и его сторонниками. Повсюду
открывались лавки и промышленные предприятия свадеши, участники
движения бойкотировали и пикетировали магазины, торговавшие
иностранными товарами.
16 октября 1905 г., когда закон о разделе Бенгалии вступил в силу,
было объявлено днем национального траура в Бенгалии. В Калькутте
огромная демонстрация с пением национального гимна «Банде
матарам» («Привет тебе, Родина-мать!») направилась к священному
для индусов берегу Ганга, чтобы принести клятву борьбы за
воссоединение родины. В городе приостановилась деловая жизнь, не
топили очагов, не готовили пищу. В знак клятвы бенгальцы повязывали
вокруг запястья полоску материи — символ единства бенгальского
народа.
Движение свадеши ширилось, распространившись и на сельские
местности. Нарушители бойкота подвергались общественному
остракизму. Многие торговцы-компрадоры разорились. В Калькутте и
других городах Бенгалии были созданы организации национальных
волонтеров, опиравшиеся на тайные общества и спортивные
молодежные организации. Волонтеры, носившие специальную форму
(желтый тюрбан и красную рубашку) , были главными организаторами
массовых демонстраций и митингов, пикетирования английских
торговых предприятий.
Движение свадеши оказало влияние и на руководство
Национального конгресса. В конце 1905 г. на очередной сессии
Конгресса виднейший лидер умеренного крыла индийских
националистов председатель партии Гокхале поддержал бойкот
английских товаров в Бенгалии как форму протеста против ее раздела.
Вместе с тем умеренные не поддержали предложение Тилака и
крайних о распространении движения свадеши на все провинции
Индии и бойкота — на все стороны общественной жизни страны.
Сессия показала, что умеренные лидеры Конгресса не могут больше
не считаться с массовым движением, однако их стремление всячески
сузить рамки борьбы свидетельствовало о наличии серьезных
расхождений между ними и крайними. Эти расхождения в
национальном движении еще более усилились в ходе дальнейшего
нарастания революционной борьбы.
Развитие движения свадеши и участие в нём масс
С начала 1906 г. движение свадеши продолжало охватывать все
новые города и сельские местности Бегнгалии и других районов
страны, повсюду принимая форму массовых антиимпериалистических
выступлений.
Экстремисты в Бенгалии, Махараштре, Пенджабе, а также в других
провинциях усилили свою деятельность. В Бенгалии была создана (с
центром в Дакке) нелегальная революционная организация «Анушилон
шомити» («Общество прогресса»), объединявшая усилия
революционеров-подпольщиков. Подобные же организации были
созданы в Бомбейской провинции и Пенджабе. Тайные общества
активизировали агитацию среди мелкобуржуазных прослоек города, в
особенности учащейся молодежи и студенчества.
Появились новые органы печати левого направления. Особенно
популярными были бенгальские газеты «Джугантар» («Новое время») и
«Банде матарам». Печатались и распространялись брошюры о
народном восстании 1857—1859 гг., о Гарибальди, Мадзини, о русской
революции.
В качестве легального прикрытия подпольной деятельности крайние
использовали повсюду возникавшие спортивные и молодежные
общества и клубы, свадешистские лавки и торговые организации.
Индийские мелкобуржуазные националисты стремились с помощью
движения свадеши вовлечь широкие массы в активное
антиимпериалистическое движение. Они не ограничивались работой
среди городской мелкой буржуазии, а стали вести агитацию среди
рабочих и даже сельских жителей.
Массовые митинги и демонстрации, в которых в основном принимали
участие мелкобуржуазные слои городского населения, были
поддержаны рабочим классом. Еще осенью 1905 г. несколько мощных
стачек произошло на хлопчатобумажных фабриках Бомбея, в
результате которых рабочие добились некоторого ограничения
рабочего дня. В 1906 г. центр стачечной борьбы переместился в
Бенгалию.
Летом вспыхнули две крупные забастовки железнодорожников
Восточно-Индийской железной дороги. Бастовали рабочие и служащие
государственной типографии, муниципальные рабочие Калькутты; в
середине и конце 1906 г. здесь же вспыхнуло несколько крупных
забастовок на принадлежавших англичанам текстильных фабриках.
Стачечное движение лета—осени 1906 г. отличалось тем, что наряду
с чисто экономическими требованиями рабочие стали выдвигать п
некоторые политические лозунги, в частности, они протестовали
против проводившейся английской администрацией расО'Вой
дискриминации. В ходе забастовок железнодорожников и
текстильщиков с помощью представителей бенгальских
мелкобуржуазных демократов были созданы местные
профессиональные союзы. Соединение общедемократического
антиимпериалистического движения с борьбой рабочего класса
означало новый качественный сдвиг в национально-освободительном
движении Индии.
Одновременно крайние, в особенности в Бенгалии и Пенджабе, стали
проводить агитацию среди крестьян. В деревнях участились митинги и
выступления в поддержку бойкота английских товаров. Агитаторы-
крайние распространяли среди крестьян листовки революционного
содержания. В одной такой листовке говорилось: «Разве могут быть
нашими правителями эти воры, которые разрушили наши ремесла,
отняли работу у наших ткачей и кузнецов, которые ввозят
бесчисленное количество товаров, произведенных у них в стране,
продают их через наших людей на наших базарах и тем самым воруют
наше богатство, отнимают жизнь у нашего народа? Разве могут быть
нашими правителями те, кто грабит урожай наших полей и обрекает
нас на голод, лихорадку и чуму?.. Разве могут быть нашими
правителями эти чужеземцы, которые облагают нас все новыми и
новыми налогами... Братья, чем дальше вы будете терпеть, тем
сильнее эти коварные люди будут угнетать вас. Мы должны встать на
собственные ноги и посмотреть: нет ли средств для избавления.
Братья, мы — это все на земле. На наши деньги они жиреют не трудясь.
Нашу ировь они пьют. Почему мы должны терпеть?!.. Братья-индусы,
поклянитесь именами Кали, Дурги, Махадевы и Шри Зряшны, братья-
мусульмане, поклянитесь именем Аллаха я объявите в каждой деревне,
что индусы и мусульмане будут вместе служить Родине... Вставайте,