Содержание локальных войн и вооруженных конфликтов
175
к политическому нажиму, сколько к «военному устрашению». (Отметим, что воен-
но-политический опыт данного периода оказался поучительным для некоторых ны-
нешних российских политиков, которые не прочь «перенацелить ракеты», провести
демонстративные учения и т. д.) Поэтому, на наш взгляд, стоит более подробно оста-
новиться на ближневосточной политике СССР 40-летней давности.
В первых числах ноября 1956 г. Советский Союз, заручившись поддержкой США,
развернул активную деятельность в ООН по пресечению агрессии против Египта.
Однако его дипломатические усилия оказались бесплодными. Тогда, утром 5 ноября,
министр иностранных дел Д. Шепилов направил телеграмму председателю Совета
Безопасности, в которой говорилось, что если в течение 12 часов не будут пре-
кращены боевые действия и в трехдневный срок не будут выведены войска агрес-
сора с египетской территории, то все члены ООН, и «прежде всего СССР и США»,
окажут Египту военную поддержку. Советский Союз, подчеркивалось в телеграмме,
готов уже сегодня предоставить «жертве агрессии» помощь путем «посылки воен-
но-морских и военно-воздушных сил, воинских частей, добровольцев, инструкторов,
военной техники» и т. д.
Вечером того же дня по личному указанию Н. Хрущева были отправлены специ-
альные послания главам правительств Англии, Франции и Израиля. В них, в частно-
сти, говорилось, что война с Египтом «может перекинуться на другие страны и пе-
рерасти в третью мировую войну», в которой может быть использована «ракетная
техника». СССР не исключал возможности «применением силы сокрушить аг-
рессора и восстановить мир на Востоке». Поздно ночью в спешном порядке в
МИД были вызваны Послы стран-агрессоров, где им в довольно суровом тоне было
изложено «первое и последнее советское предупреждение». По воспоминаниям Д. Ше-
пилова, подобная «психологическая атака» возымела действие. Складывалось впе-
чатление, что СССР и в самом деле может начать мировую ракетно-ядерную войну
(хотя Н. Хрущев твердо решил не доводить дело до конфликта с западными держа-
вами, тем более ядерного).
Тревожные и неопределенные доклады послов о возможном применении ракет-
ной техники были восприняты на Западе как «ядерный ультиматум» (хотя слово
«ядерный» ни в одном официальном донесении или заявлении не употреблялось).
В срочном порядке, за плотно закрытыми дверьми, в Лондоне, Париже и Тель-Авиве
были созваны специальные совещания, на которых присутствовал узкий круг лиц,
непосредственно причастных к выработке и проведению ближневосточной полити-
ки. После непродолжительных дискуссий почти все сошлись на том, что в принципе
СССР вряд ли готов пойти на риск ядерной войны. Но что, если «этот мужик» —
Никита Хрущев — не блефует? Что, если он действительно не понимает степени ри-
ска? А что, если США не поддержат союзников? Лучше отступить.
Уже на следующий день Н. Хрущев получил послания от руководителей Вели-
кобритании и Франции, в которых А. Иден и Ги Молле сообщили о прекращении ог-
ня в полночь с 6 на 7 ноября 1956 г. 8 ноября аналогичное послание поступило и от
израильского премьера Бен Гуриона. Подлинной причиной, побудившей Англию, Фран-
цию и Израиль «принять решение уйти, была советская нота предупреждения», писа-
ла в те дни газета «Нью-Йорк Тайме»
3
'
3
. Примечательно, что в раскрытых сегодня
английских архивах именно документы, фиксирующие закрытое обсуждение «ядер-
ного ультиматума» Н. Хрущева, остались засекреченными еще на 30 лет.
После прекращения боевых действий начались затяжные переговоры. Их резуль-
татом стало то, что впервые на демаркационной линии между Израилем и Египтом
были размещены Чрезвычайные миротворческие силы ООН. При этом, следуя «на-
шим советам», Насеру удалось добиться от генерального секретаря ООН письменно-
го заверения в том, что «войска ООН без согласия Египта не могут ни прибыть, ни