Волков А.В. Злоупотребление гражданскими правами: проблемы теории и практики

Подождите немного. Документ загружается.

362

Глава V. Источники (предпосылки) злоупотреблений гражданскими правами

363

§ 2. Объективные источники злоупотреблений гражданскими правами

Затем следуют договоры, оформляющие передачу имущества в поль-

зование (аренда, наем жилого помещения, безвозмездное пользова-

ние). Далее — договоры, оформляющие производство работ и услуг.

Далее — более редкие договоры (заем, кредит, финансирование под

уступку денежного требования, банковский вклад, банковский счет,

расчеты, хранение, страхование, поручение, действия в чужом инте-

ресе без поручения, комиссия, агентирование, доверительное управ-

ление имуществом). Систему отдельных видов договоров завершают

нормы о многостороннем договоре (простого товарищества или со-

вместной деятельности), а за ними помещены нормы об обязатель-

ствах, возникающих из односторонних действий (сделок): публич-

ное обещание награды, конкурс, проведение игр и пари.

Таким образом, как общие, так и специальные нормы граждан-

ского права имеют определенное место в тексте норм акта и систе-

ме законодательства. Определенная удаленность друг от друга, фор-

мальная разобщенность, структурная позиционность используются

в ряде случаев в недобросовестном правоосуществлении. При этом

злоупотребляющими лицами игнорируется тот факт, что любая нор-

ма гражданского права, несмотря на свою определенную автоном-

ность и самостоятельность, несет в своем содержании качество си-

стемности, т.е. контекстной включенности в определенную юридиче-

скую конструкцию, в правовой режим, в законодательство в целом.

Это системное качество норм часто целенаправленно игнорируется

злоупотребляющими лицами, поскольку как общие, так и специаль-

ные нормы, несмотря на то что «работают» в общей системе граж-

данского права и несмотря на свое строгое место в этой системе, фор-

мально разобщены, отдалены друг от друга.

Только логическая связь внутри нормы, между нормами внутри

правого режима, внутри закона, внутри системы права в целом дает

ясность и понимание при уяснении смысла того или иного правила.

При злоупотреблении правом эта логическая связь незаметно раз-

рушается, игнорируется, «переписывается» в личном восприятии и

преподносится как единственно верное, «объективное» понимание и

толкование проблемных отношений. Единство правовых норм под-

вергается злоупотребительному членению, а внутренняя согласован-

ность — разъединению.

В практике известны случаи, когда стороны заключают договор

комиссии, например, на покупку зерна, где не указывают сведений о

классе закупаемого для комитента зерна, его качестве, ценах, усло-

ею злоупотребляющих. Однако естественный формализм, абстракт-

ность, некоторая декларативность дают повод для частого исполь-

зования ст. 421 ГК РФ в злоупотребительных схемах. Большинство

недействительных сделок заключаются именно со ссылкой на сво-

боду договорных отношений. При этом субъекты злоупотреблений

намеренно игнорируют п. 1 ст. 422 ГК РФ, который устанавливает,

что договор должен соответствовать обязательным для сторон пра-

вилам, установленным законом и иными правовыми актами (импе-

ративным нормам), действующим в момент его заключения. Одной

из таких императивных норм является ст. 10 ГК РФ, вводящая спе-

циальные пределы правоосуществления, в том числе и в случаях за-

ключения договора, поскольку это тоже акт правоосуществления, а

не только реализация права и дееспособности.

Функциональная разделенность

и структурная позиционность норм права

Важнейшим приемом формализации законодательного материа-

ла является не только абстрагирование, но и позиционная структу-

ризация текста закона. К ней следует отнести действия по выработ-

ке общей структуры акта, установлению его составных частей, фор-

мулированию названий (заголовков) правовых предписаний (норм),

распределение правового материала, формулирование «юридических

связок», определение способов и порядка вступления акта в силу, от-

мены и изменения других правовых актов. Сложная организация по-

нятий гражданского права приводит и к известным трудностям, а

иногда и к многочисленным злоупотреблениям.

Как правило, подразумевается, что к любому гражданскому пра-

воотношению в совокупности применяются как нормы Общей части

ГК РФ, где задолжены основные идеи и принципы, так и специаль-

ные нормы, которые содержатся в последующих трех частях ГК РФ

и конкретизируют первые. При этом внутренняя структура докумен-

та отображает целостное видение и логику законодателя. Так, часть

вторая ГК РФ не просто перечисляет и устанавливает правовые ре-

жимы для договоров, а в действительности имеет свою внутреннюю

систему построения. В начале помещены самые распространенные

и важные для имущественного оборота договоры, из которых вы-

текают обязательства по отчуждению имущества, т.е. передаче его

в собственность иных лиц (купля-продажа, мена, дарение, рента).

364

Глава V. Источники (предпосылки) злоупотреблений гражданскими правами

365

§ 2. Объективные источники злоупотреблений гражданскими правами

десятки законов и сотни подзаконных актов, отвечающих за кон-

кретную сферу гражданского оборота. Такой «глобализм» разноо-

бразных документов вызван прежде всего необходимостью создать

внутриотраслевую специализацию регулируемых отношений с целью

достижения точности и определенности правового регулирования.

Формализация гражданского права, таким образом, проводится и на

внутриотраслевом уровне. Отсюда следует, что и внутриотраслевая

специализация образует одну из предпосылок для злоупотреблений

гражданскими правами. При этом злоупотребительное использова-

ние осуществляется в двух вариантах: либо субъект злоупотребления

применяет общую норму без учета специфики внутриотраслевого

нормативного акта, либо из сходных специальных правовых режи-

мов подбирается «ложная» норма и в качестве обоснования ее при-

менения делается ссылка на общий закон. Например, упоминавший-

ся Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» (в ред.

от 1 декабря 2007 г.) устанавливает не только специальные правила

ликвидации юридических лиц, но имеет и дополнительные ограни-

чения для должника на приобретение (или прекращение) прав на то

или иное имущество по сравнению с общими правилами ГК РФ.

Так, в одном из дел было установлено

;

, что при создании акцио-

нерного общества «Дальзавод» в его уставный капитал необосно-

ванно не было внесено здание заводоуправления, и общество (к

тому времени уже должник в деле о банкротстве) согласно приоб-

рести здание по рыночной цене. Суды пришли к выводу о наличии

у учреждения обязанности по требованию общества заключить с

ним договор купли-продажи этого здания. Кассационная инстан-

ция, отменяя судебные акты, указала, что общий вывод сделан су-

дами при правильном толковании п. 16 ст. 43 Федерального за-

кона от 21 декабря 2001 г. № 178-ФЗ «О приватизации», а потому

основания для исключения данного вывода из постановления суда

кассационной инстанции, как того требует заявитель, отсутствуют.

Однако, принимая решение о понуждении учреждения заключить

с обществом договор купли-продажи объекта недвижимости на

условиях проекта, представленного истцом, суд первой инстанции

не учел возбуждения в отношении общества процедуры банкрот-

ства и введения внешнего управления и не проверил соответствия

условий проекта договора требованиям законодательства о бан-

кротстве

. Следует предположить, что в этой ситуации конкурс-

См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 27 мая 2008 г. № 809/08.

виях поставки и т.д. Является ли такой договор комиссии заключен-

ным? Все «родные» существенные условия для договора комиссии

имеются, но что конкретно и на каких условиях покупать, стороны

в договоре не определили. Достаточно ли будет устных указаний ко-

митета или письменных односторонних поручений либо должны за-

ключаться двусторонние письменные дополнительные соглашения,

помимо договора комиссии? Это тем более актуально, когда в суде

производится квалификация договора комиссии в качестве злоупо-

требительного, мнимого или притворного

. Стороны в подобных

случаях при заключении договора злоупотребительно использу-

ют абстрактность и удаленность нормы п. 1 ст. 990 ГК РФ, которая

определяет, что «по договору комиссии одна сторона (комиссио-

нер) обязуется по поручению другой стороны (комитента) за воз-

награждение совершить одну или несколько сделок от своего име-

ни, но за счет комитента. По сделке, совершенной комиссионером с

третьим лицом, приобретает права и становится обязанным комис-

сионер, хотя бы комитент и был назван в сделке или вступил с тре-

тьим лицом в непосредственные отношения по исполнению сдел-

ки». Формально-существенные условия договора комиссии в этом

правиле не определены, что и становится основанием для появле-

ния злоупотребительного договора комиссии, который не учитыва-

ет, что ст. 432 ГК РФ устанавливает общие положения о заключении

договора: «Договор считается заключенным, если между сторонами,

в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение

по всем существенным условиям договора. Существенными являют-

ся условия о предмете договора, условия, которые названы в законе

или иных правовых актах как существенные или необходимые для

договоров данного вида, а также все те условия, относительно кото-

рых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто согла-

шение». Условия договора комиссии, следовательно, должны опре-

деляться согласно правилу ст. 432 ГК РФ.

Внутриотраслевая специализация норм

Нормы гражданского законодательства не ограничиваются ста-

тьями ГК РФ. Во исполнение его и в соответствии с ним приняты

См. напр.: Решение Арбитражного суда Волгоградской области по делу № А12-

1652/07.

366

Глава V. Источники (предпосылки) злоупотреблений гражданскими правами

367

§ 2. Объективные источники злоупотреблений гражданскими правами

ких договоров. Администрации муниципальных образований в ряде

случаев злоупотребительно игнорируют эти специальные межотрас-

левые правила, пользуясь общими нормами ГК РФ.

Преимущество и специализация гражданских правовых норм

должна учитываться и при применении налогового законодатель-

ства. Злоупотребительное игнорирование этих норм приводит к на-

рушению баланса интересов.

Так, в одном из случаев банк, несмотря на то что был осведом-

;

лен о введении в отношении его клиента процедуры конкурсного

производства, производил списание им со счета истца денежных

средств на основании инкассовых поручений налоговой инспек-

ции, нарушая принципы очередности и пропорциональности удо-

влетворения требований кредиторов, установленные упоминав-

шимся выше законом о несостоятельности (банкротстве)

. При

этом банк, незаконно выставляя инкассовые требования, злоупо-

требительно ссылался на свои обязанности по п. 4, 6 ст. 46 Нало-

гового Кодекса РФ, полностью игнорируя при этом специальные

правила, установленные законодательством о банкротстве.

2.2. Несовершенство (пороки) гражданско-правовых норм

как прямой источник злоупотреблений правами

Классифицируя и частично раскрывая в качестве источника злоу-

потреблений правами юридико-технический формализм граждан-

ско-правовых норм, мы тем не менее воспринимаем их естественны-

ми издержками, от которых невозможно избавиться, поскольку они

имманентно присущи любой регулирующей системе, использующей

приемы формализации. Формальность и абстрактность, структурная

позиционность и функциональная специализация правил регулиро-

вания — это необходимые сущностные свойства гражданско-пра-

вовой системы, которые лишь по воле злоупотребляющих лиц экс-

плуатируются ими в извращенной форме. Несовершенство граждан-

ско-правовых норм и правил, напротив, составляет уже собственные

пороки права. Объективные грамматические недостатки, смысловые

ошибки, пробелы, противоречия, системные «пробои», содержащие-

ся в нормах гражданского права, ведут к искажению воли законода-

теля. За эти ошибки отвечает сам законодатель. Преодолеваются по-

См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 26 февраля 2008 г. № 14716/07.

ные кредиторы в деле о банкротстве злоупотребительно поручили

конкурсному управляющему воспользоваться правами должника

согласно п. 16 ст. 43 упомянутого Закона о приватизации и выку-

пить здание по рыночной цене (чтобы впоследствии приобрести

его на торгах при продаже имущества банкрота), в то время как

процедура ликвидации юридического лица в конкурсном произ-

водстве согласно специальному закону о несостоятельности не

предусматривает для должника возможность вести какую-либо

хозяйственную деятельность.

Размер арендной платы согласно ст. 65 Земельного кодекса РФ

является существенным условием договора аренды земельного

участка. Администрации-арендодатели, злоупотребительно апел-

лируя к общим нормам ГК (гл. 34), которые не содержат подобно-

го правила, арендную плату «привязывают» к инфляции, различным

индексам, к актам местных органов власти. Вследствие этого адми-

нистрации не регистрируют эти изменения в Федеральной регистра-

ционной службе, произвольно меняют арендную плату, бесконечно

шантажируя арендаторов, находя при этом в ряде случаев поддержку

в судебной практике.

Межотраслевая специализация норм

Формализм гражданского права проявляется не только в его вну-

тренней структуризации, но и в формальных связях с другими отрас-

лями права — административным, налоговым, трудовым и т.д. При

разграничении межотраслевых полномочий п. 3 ст. 2 ГК РФ устано-

вил, что к имущественным отношениям, основанным на администра-

тивном или ином подчинении одной стороны другой, в том числе к

налоговым и другим финансовым и административным отношениям,

гражданское законодательство не применяется, если иное не преду-

смотрено законодательством. Например, согласно п.1 ст. 449 ГК РФ

торги, проведенные с нарушением правил, установленных законом,

могут быть признаны судом недействительными по иску заинтересо-

ванного лица. Уже упоминавшимся Федеральным законом «О защи-

те конкуренции», относящимся к комплексным законам, установле-

ны специальные межотраслевые правила проведения любых торгов:

ст. 17.1 указанного закона (в ред. от 30 июня 2008 г.) установила, что

аренда муниципального и государственного имущества производит-

ся по результатам конкурсов или аукционов на право заключения та-

368

Глава V. Источники (предпосылки) злоупотреблений гражданскими правами

369

§ 2. Объективные источники злоупотреблений гражданскими правами

Ошибка морфологии, например, наличествует в п.1 ст. 908 ГК РФ,

который установил: «Товарный склад признается складом общего

пользования, если из закона, иных правовых актов вытекает, что она

обязана принимать товары на хранение от любого товаровладель-

ца». Вместо местоимения «он» — товарный склад — ошибочно упо-

треблено местоимение «она».

Изменения значения слов в ряде случаев могут быть предме-

том злоупотребительного толка, если они искажают смысл нормы.

Ошибка морфологии слова с искажением смысла правила видна

в п. 5 ст. 790 ГК РФ: «В случаях, когда в соответствии с законом или

иными правовыми актами установлены льготы или преимущества по

провозной плате за перевозку грузов, пассажиров и багажа, понесен-

ные в связи с этим расходы возмещаются транспортной организаци-

ей за счет средств соответствующего бюджета». В официальном тек-

сте сделана ошибка морфологии в окончании слова «организацией»:

вместо слова «организации» напечатано «организацией», что из-

менило смысл нормы на противоположный — организация за счет

средств бюджета кому-то должна возмещать расходы.

Ошибки окончаний слов нередко встречаются в текстах ГК РФ,

например, в ст. 121 (п. 4), 129 (п. 1), 399 (п. 1), 947 (п. 2), 1244 (п. 6)

ГК РФ и др.

Ошибки пунктуации

Ошибка пунктуации заключается в нарушении языковых правил

разделения и выделения слов внутри предложения, т.е. неверном ис-

пользовании знаков, их расстановки, пропусках и т.д. Пунктуация

служит средством членения и графической организации письмен-

ного языка. Обособление элементов текста и их групп производит-

ся двумя типами знаков препинания — одиночными и парными (за-

пятая, тире, дефис, двойное тире, скобки, кавычки и т. д.). Их от-

сутствие либо неверное использования может существенно исказить

буквальный смысл нормы, чем нередко пользуются злоупотребляю-

щие лица.

Например, ошибкой пунктуации является норма ст. 143 упомя-

нутого Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»

(в ред. от 1 декабря 2007 г.), которая гласит, что «конкурсный управ-

ляющий предоставляет собранию кредиторов (комитету кредиторов)

отчет о своей деятельности…». В скобках обычно уточняется значе-

добные пороки либо путем внесения изменений в законодательные

акты (совершенствование), либо путем официального (неофициаль-

ного) толкования в процессе правоприменения, а также с помощью

норм ст. 10 ГК РФ в случаях недобросовестного правопользования.

По своему характеру ошибки законодателя в гражданском

праве с точки зрения злоупотреблений правами проявляют-

ся на трех основных уровнях: текстуальные ошибки (лексико-

грамматические ошибки); контекстуальные ошибки (ошибки

мысли); системные ошибки (целесредственные и функциональ-

ные ошибки).

Текстуальные (лексико-грамматические) ошибки

Важнейшим средством права является язык, который определяет,

что и как можно высказать и описать. Ограничения языка проявля-

ются в грамматике, фонетике, орфографии, синтаксисе, пунктуации

и т.п. Язык, таким образом, как первичная форма права и мировоз-

зрения является средством создания тех или иных правовых кон-

струкций. Нарушения употребления выразительных средств русско-

го языка, правил лексики и грамматики могут привести к искажению

смысла текста. Следовательно, текстуальные недостатки представля-

ют собой лексико-грамматические, т.е. языковые ошибки законода-

теля при создании и издании текста правовой нормы (включая ре-

дакторский промах, который в любом случае воспринимается как

текст законодателя).

Исходя из структуры языка, текстуальные ошибки законода-

теля условно можно классифицировать на: ошибки морфологии;

ошибки пунктуации; пропуск слов, частиц (лишние слова, части-

цы); нарушение синтаксиса; д) ошибки лексики.

Ошибки морфологии

Если, к примеру, ошибки орфографии в тексте нормы не влияют

на понятие, выраженное в слове, и устраняются с помощью орфогра-

фических словарей, то ошибки морфологии заключаются в наруше-

нии построения словоформ через приставки, суффиксы, падежные

окончания, которые меняют значение слова (например, аренда —

арендатор; поручение — поручитель; исполнение — исполненный).

370

Глава V. Источники (предпосылки) злоупотреблений гражданскими правами

371

§ 2. Объективные источники злоупотреблений гражданскими правами

гарантии потребовал от гаранта выплаты суммы по гарантии, по-

лучив в то же время оплату товаров от третьего лица. Суд расценил

действия бенефициара как злоупотребление правом и на основании

ст. 10 ГК РФ в иске отказал.

Следует отметить, что не все ученые согласны с квалификаци-

ей действий бенефициара в качестве злоупотребления правом. Так,

В.И. Емельянов указывает на полное соответствие действий истца

положениям п. 2 ст. 376 ГК РФ. По его мнению, признавая дейст-

вия бенефициара злоупотреблением правом, суд «отказался следо-

вать достаточно ясным и конкретным нормам закона, регулирую-

щим рассматриваемые отношения, посчитав, что это не будет спра-

ведливым по отношению к гаранту»

. В.И. Емельянов полагает, что

ст. 10 ГК РФ была использована судом лишь для того, чтобы не при-

менять несправедливую, по его мнению, норму. Такая позиция суда

признается автором неправильной.

Действительно, формально бенефициар в данном случае опира-

ется на принадлежащее ему право получить исполнение по банков-

ской гарантии, даже если ему известно об исполнении основного обя-

зательства, т.е., основываясь на п. 2 ст. 376 ГК РФ, действия бенефи-

циара можно признать правомерными. Однако такое положение, как

расценил суд, противоречит общим принципам равенства и справед-

ливости гражданского законодательства, и прежде всего принципу

недопустимости злоупотребления гражданским правом (использова-

ние ошибки законодателя). Думается, что речь в приведенном при-

мере должна идти не о злоупотреблении правом, а о полном отсутст-

вии у бенефициара права требования, поскольку его возникновение

обусловлено лишь неплатежом со стороны покупателя товаров. От-

сутствие материального права — вот каким должен быть «вердикт»

суда. Применение норм ст. 10 ГК РФ к ошибкам законодателя, в дан-

ном случае опечаткам, на наш взгляд, неоправданно.

Пример необоснованного расширения прав в результате пропу-

ска слова можно увидеть в п. 2 ст. 1544 ГК РФ, определившем, что

«лицо, которому в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи при-

надлежит право на технологию, обязано незамедлительно прини-

мать предусмотренные законодательством Российской Федерации

меры для признания за ним и получения прав на результаты ин-

Емельянов В.И. Запрет злоупотребления гражданскими правами. С. 52.

ние предыдущего слова. Но собрание кредиторов и комитет креди-

торов — два различных органа должника, одновременно участвую-

щих в деле о банкротстве. Отсюда возникает вопрос: если конкурс-

ный управляющий отчитывается перед общим собранием, то должен

ли он отчитываться перед комитетом кредиторов? И должен ли он

нести ответственность, если он отчитался лишь перед общим собра-

нием кредиторов?

Пропуск слов, частиц (лишние слова, частицы)

Элементарный пропуск слов, вспомогательных частиц внутри

предложения иногда полностью искажает грамматический смысл

нормы права. Так, пропущена частица «не» в официальном тексте

п. 2 ст. 777 ГК РФ: «Исполнитель обязан возместить убытки, причи-

ненные им заказчику, в пределах стоимости работ, в которых выяв-

лены недостатки, если договором предусмотрено, что они подлежат

возмещению в пределах общей стоимости работ по договору». Бук-

вальное толкование этой нормы заводит в тупик: как быть, если в до-

говоре не сказано о пределах возмещения убытков? Очевидно, что

в тексте пропущена частица «не» («не подлежат возмещению…»).

Показателен случай из судебной практики, связанный с преодо-

лением сходного случая (пропуск частицы «не») с помощью ст. 10

ГК РФ. Ошибка допущена в ст. 376 ГК РФ: «Гарант отказывает бе-

нефициару в удовлетворении его требования, если это требование

либо приложенные к нему документы не соответствуют условиям

гарантии либо представлены гаранту по окончании определенного

в гарантии срока. Гарант должен немедленно уведомить бенефици-

ара об отказе удовлетворить его требование. Если гаранту до удо-

влетворения требования бенефициара стало известно, что основ-

ное обязательство, обеспеченное банковской гарантией, полно-

стью или в соответствующей части уже исполнено, прекратилось

по иным основаниям либо недействительно, он должен немедленно

сообщить об этом бенефициару и принципалу. Полученное гаран-

том после такого уведомления повторное требование бенефициара

подлежит удовлетворению гарантом». Понятно, что в тексте допу-

щена опечатка — пропущено местоимение «не» перед словом «под-

лежит». Однако в информационном письме Пленума Высшего Ар-

битражного Суда от 15 января 1998 г. № 27 отражен практический

пример злоупотребления правом, когда бенефициар по банковской

372

Глава V. Источники (предпосылки) злоупотреблений гражданскими правами

373

§ 2. Объективные источники злоупотреблений гражданскими правами

Ошибка применения соединительного союза «и» может изме-

нять состав прав и обязанностей. Например, союз «и» неверно ис-

пользуется в ст. 59 ГК РФ, соединяя слова «передаточный акт и раз-

делительный баланс», в то время как должен использоваться союз

«или», а еще лучше «либо». Это следует из анализа предыдущей ста-

тьи ГК РФ (ст. 58), где для разных случаев реорганизации юриди-

ческих лиц права и обязанности к вновь возникшим юридическим

лицам переходят либо в соответствии с разделительным балансом,

либо в соответствии с передаточным актом.

Изменение последовательности слов в предложении или фраг-

ментов текста так же способно существенно исказить смысл текста

нормы, поскольку именно в определенных синтаксических позици-

ях раскрывается смысл всего предложения. Рассмотрим текст нормы

ст. 10 ГК РФ: «Не допускаются действия граждан и юридических лиц,

осуществляемые исключительно с намерением причинить вред дру-

гому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах». Иным

будет смысл, если поменять местами некоторые фрагменты текста,

например: «Не допускаются действия граждан и юридических лиц,

а также злоупотребления правом в иных формах, осуществляемые

исключительно с намерением причинить вред другому лицу». В по-

следнем варианте все формы злоупотребления правами сведены ис-

ключительно к шикане, т.е. к действию с одной целью — досадить

противостоящему лицу. Это редкое явление в гражданском праве, не

способное отразить все случаи злоупотреблений правами.

Абзац второй п. 2 ст. 328 ГК РФ определяет: «если обусловлен-

ное договором исполнение обязательства произведено не в полном

объеме, сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе

приостановить исполнение своего обязательства или отказаться от

исполнения в части, соответствующей непредоставленному испол-

нению». Предложение синтаксически построено таким образом, что

слова «в части» могут относиться либо только к отказу, от исполне-

ния, либо в равной степени и к отказу, и к приостановке исполнения

обязательства. Нечеткость синтаксического значения предложения

вызывает неопределенность в применении правомочия на приоста-

новку встречного исполнения взаимных обязательств, в то время как

на практике основные злоупотребления возникают именно из-за от-

сутствия в договоре механизма исполнения взаимных обязательств,

т.е. их последовательности. Этот порядок ясно не следует и из при-

веденной нормы.

теллектуальной деятельности, входящие в состав единой техноло-

гии (подавать заявки на выдачу патентов, на государственную реги-

страцию результатов интеллектуальной деятельности, вводить в от-

ношении соответствующей информации режим сохранения тайны,

заключать договоры об отчуждении исключительных прав и лицен-

зионные договоры с обладателями исключительных прав на соот-

ветствующие результаты интеллектуальной деятельности, входя-

щие в состав единой технологии, и принимать иные меры), если та-

кие меры не были приняты до или в процессе создания технологии».

В тексте нормы ошибочно вместо словосочетания «иные подобные

меры» указано «иные меры», что существенно, до неопределенных

размеров, расширяет список полномочий и может привести в конеч-

ном счете к злоупотреблению правами (мерами).

Нарушение правил синтаксиса в тексте нормы

Синтаксис в русском языке составляет раздел грамматики, ко-

торый отвечает за сочетаемость и порядок соединения слов внутри

предложения. Нарушение правил синтаксиса ведет к нарушению ре-

чеобразования, что повышает неопределенность правового предпи-

сания вплоть до появления нескольких смыслов. Например, невер-

ное использование союзов «и», «или», «либо» нарушает однообраз-

ное понимание текста нормы и может повлечь злоупотребительное

толкование вытекающих из нее прав и обязанностей. Например,

пп. 3 ст. 1109 ГК РФ охватывает случаи не подлежащих возврату

сумм неосновательного обогащения, предоставленных гражданину

в качестве средств к существованию (заработная плата и приравнен-

ные к ней платежи (премии, вознаграждения по итогам работы за

год и др.); пенсии (по старости, по инвалидности, за выслугу лет и

др.); пособия (инвалидам, одиноким матерям и др.); стипендии; воз-

мещение вреда, причиненного жизни и здоровью; алименты; иные

суммы), «при отсутствии недобросовестности с его стороны и счет-

ной ошибки». Однако при буквальном прочтении текста становиться

непонятно, «недобросовестность и счетная ошибка» — это различ-

ные основания возврата или недобросовестность не должна рассма-

триваться совокупно со счетной ошибкой? Основания соединены со-

юзом «и», который можно толковать различным образом. Так норма

права становиться неопределенной, а следовательно, потенциально

злоупотребительной.

374

Глава V. Источники (предпосылки) злоупотреблений гражданскими правами

375

§ 2. Объективные источники злоупотреблений гражданскими правами

ческими элементами и т.п. Иногда в юридических нормах это при-

водит к утрате четкости связей, отождествлению вещи с одной из ее

функций, унификации противоположностей, подмене понятий обра-

зами и т.д. Например, «нести риск последствий» (ст. 312 ГК РФ) —

образное юридическое выражение, означающие принятие на себя

всей ответственности за создавшеюся ситуацию. В данном случае это

выражение относится хотя и к образной, но устоявшейся юридиче-

ской лексике. В следующем примере такое применение уже вряд ли

оправданно: согласно п. 2 ст. 1104 ГК РФ «приобретатель отвечает

перед потерпевшим за всякие, в том числе и за всякие случайные, не-

достачу или ухудшение неосновательно приобретенного или сбере-

женного имущества, происшедшие после того, как он узнал или дол-

жен был узнать о неосновательности обогащения». Слова «за вся-

кие» и «за всякие случайные» уже не входят в состав современной

юридической лексики.

Ошибки в использовании общезначимых слов с обобщенным

или конкретным значением, в применении синонимов, антонимов

и др. также приводят к искажению смысла предложения, а следова-

тельно, и нормативного предписания, что используется при злоупо-

требительных актах.

Итак, воля и мысль законодателя не всегда могут совпадать с

тем, что в действительности выражено в тексте нормы, поскольку

в словах лишь отображаются субъективные представления зако-

нодателя о тех или иных грамматических и лексических значениях

слов и правовых понятий. «Законодатель, — пишет известный рус-

ский правовед Е.В. Васьковский, — сообщая гражданам свои мысли

и желания, пользуется словами. При этом он легко может избрать не

вполне подходящие слова, которые, согласно своему обычному упо-

треблению в литературе и жизни, означают не те представления и

понятия, какие он имел в виду. Вследствие этого получается разлад

между мыслью и словами законодателя: выходит, что он хотел ска-

зать одно, а сказал другое. Но можно ли, ввиду этого, утверждать,

что предпочтение всегда должно быть отдаваемо словам законодате-

ля и что не нужно стремиться к раскрытию его действительной мыс-

ли и воли? Вовсе нет. Законодатель прибегает к помощи слов пото-

му, что не имеет другого способа объявлять гражданам свои веления.

Вследствие этого слова, из которых состоят нормы, имеют значение

только как средства к познанию воли и мысли законодателя, сред-

ства ближайшего, но не безусловно верного и не единственного. По-

Совокупность одних и тех же слов, таким образом, получает раз-

личный смысл в зависимости от приданной им синтаксической фор-

мы. Подобные ошибки законодателя могут служить прямыми пред-

посылками для злоупотреблений гражданскими правами.

Ошибки лексики

Лексика через термины и понятия образует словарный состав

языка. Существует юридическая, бытовая, деловая, экономическая,

научная, медицинская лексика и т.д. Ошибка лексики может про-

являться в неверном использовании законодателем в тексте закона

юридической, технической, деловой, а иногда и просто общезначи-

мой лексики. Например, юридические термины, как правило, одно-

значны, абстрактны, стилистически и экспрессивно нейтральны, и

применение вместо специального термина, например, идиомы (об-

разное, фразеологическое выражение) может повлечь неоднознач-

ное толкование и размывание смысла правовой нормы. Крайне нео-

пределенным был бы, к примеру, смысл ст. 213 ГК РФ в следующей

редакции: «В собственности граждан и юридических лиц может на-

ходиться все, что угодно (вместо «любое имущество»), за исключе-

нием отдельных видов имущества…».

Так, п. 1 ст. 1128 ГК РФ установил, что «права на денежные сред-

ства, внесенные гражданином во вклад или находящиеся на любом

другом счете гражданина в банке, могут быть по усмотрению граж-

данина завещаны либо в порядке, предусмотренном статьями 1124–

1127 настоящего Кодекса, либо посредством совершения завеща-

тельного распоряжения в письменной форме в том филиале банка,

в котором находится этот счет. В отношении средств, находящихся

на счете, такое завещательное распоряжение имеет силу нотариально

удостоверенного завещания». Но счет может быть открыт не только

в филиале, но и в его отделении или в центральном офисе банка, ко-

торый никак не может быть филиалом. По всей видимости, это всего

лишь ошибка законодателя в употреблении бытовой лексики.

На уровне языка существует множество методов ограничения вы-

ражения и передачи мыслей, чувств, информации: изменение слов,

грамматических и пунктуационных правил; хаотизация (смешение)

языков, политизация и «технизация» языка; заимствование правил

чужого языка и отдельных иноязычных слов; «математизация» и

«оцифровка»; наполнение языка фразеологическими или узкотехни-

376

Глава V. Источники (предпосылки) злоупотреблений гражданскими правами

377

§ 2. Объективные источники злоупотреблений гражданскими правами

значения в качестве самостоятельной смысловой единицы, имеющей

свою внутреннюю логику и скоординированные составные элементы.

«Определяя словоупотребление того или иного слова, — пишет Е.В.

Васьковский, — указывая различные значения, которые связывают-

ся с последним, подвергая грамматическому и логическому разбо-

ру сомнительные конструкции, обнаруживая недостатки и несовер-

шенства словесной оболочки норм, словесное толкование дает лишь

рамки, внутри которых заключено содержание закона, или, другими

словами, дает лишь возможное содержание», определяет «границы

этого содержания», «расчищает и выравнивает почву», «кладет фун-

дамент» для реального толкования, которому уже предстоит окон-

чательно разрешить задачу толкования: раскрыть действительную

мысль автора нормы

В практическом плане высшие суды Российской Федерации не

раз поясняли, что «предметом толкования не может быть произ-

вольно избранная часть нормы, без учета контекста всей нормы»

;

«законы должны быть толкуемы по своему смыслу, хотя бы о тако-

вом не содержалось прямого указания в самом тексте толкуемого

закона»

; «при возможности нескольких толкований законодатель-

ной нормы следует предпочитать то, которое в наибольшей степени

соответствует положениям иных нормативных актов, а также требо-

ванию справедливости»

Контекстуальные ошибки представляют собой нарушение ло-

гических или системных связей (соединений) внутри одной нормы

права либо внутри определенной правовой конструкции (группы

норм). Логическое отношение между нормами гражданского права

как внутри одной статьи закона, так и внутри одной правовой кон-

струкции различно, поскольку одна норма может ограничивать дру-

гую, либо дополнять, распространять, уточнять, обосновывать, или,

в конце концов, ей противоречить. Эти же отношения характерны и

для группы норм, объединенных в параграфы, главы, разделы, зако-

Васьковский Е.В. Указ. соч. С. 141.

Пункт 2 Обзора практики применения арбитражными судами зако нодательства,

регулирующего особенности налогообложения банков, утв. Информационным

письмом Президиу ма ВАС РФ от 31 мая 1999 г. № 41.

Письма ВАС РФ от 17 ноября 1997 г. № С5-7/03-770 (Абз. девятый).

Постановление Президиума ВАС РФ от 13 февраля 1996 г. № 4174/95.

этому совершенно неправильно придавать им самостоятельное зна-

чение и ставить выше воли и мысли, знаками и показателями кото-

рых они служат»

Подводя общий итог, отметим, что результатом уяснения

лексико-грамматического смысла законодательной нормы должно

быть распознавание правовой нормы — предписания, определяю-

щего содержание, элементы и (или) условия возникновения, изме-

нения или прекращения гражданских прав и обязанностей. Лексико-

грамматические ошибки при составлении текста нормы могут су-

щественно искажать смысл нормы, делать ее неопределенной и,

следовательно, служить источниками (средством) для злоупотребле-

ний правами.

Контекстуальные ошибки (ошибки мысли)

Иностранное слово «контекст» происходит от латинского contex-

tus (соединение, связь). В праве это относительно законченный фраг-

мент нормативного текста, в пределах которого выявляется смысл

входящих в него правовых понятий. В жизни это спорная ситуация,

подлежащая правовому регулированию предназначенной для это-

го нормой. Окружающий норму права контекст находится в двух

плоскостях — в ближайших нормах права либо в конкретном пра-

воотношении, где проявляется эффективность либо, напротив, вы-

являются недостатки, ошибки регулирующего правила. К основным

причинам появления контекстных пороков норм можно отнести не-

совершенство правотворческого процесса, ошибки юридической тех-

ники, неточные формулировки правовых предписаний, полисемию

слов и терминов, наличие пробелов в праве, структурную неупорядо-

ченность правового материала и др.

Контекстуальные ошибки в отличие от лексико-грамматических

по своему характеру чаще всего являются ошибками мысли законо-

дателя и не видны при первом прочтении. Выявить их можно только

при логическом анализе текста нормы и сопоставлении ее с другими

нормами, с общим смыслом права или конкретной целью ее регули-

рования. При этом фрагмент правового текста, избранного для ана-

лиза, должен быть достаточным для определения его юридического

Васьковский Е.В. Указ. соч. С. 86–87.

378

Глава V. Источники (предпосылки) злоупотреблений гражданскими правами

379

§ 2. Объективные источники злоупотреблений гражданскими правами

ред. от 1 декабря 2007 г.), например, определяет, что «организация

и проведения собрания кредиторов осуществляются арбитражным

управляющим». Собрание назначается арбитражным управляющим

на пристани, на борту прогулочного парохода. Заблаговременно по-

грузив лояльных кредиторов, пароход отчаливает от пристани, бло-

кируя тем самым возможность участия в нем оставшихся, неугодных

кредиторов.

Контекстуальный смысл любой нормы гражданского права, кро-

ме грамматического значения, содержит логическую связь нормы с

ближайшими нормами действующего права, позиционное и поня-

тийное положение ее в системе права, проведенный в ней юриди-

ческий принцип, ее цель, мотивы и даже исторические источники ее

возникновения. Поэтому когда результат буквального, грамматиче-

ского толкования не успешен, то отдается предпочтение внутренне-

му, т.е. контекстуальному смыслу нормы. Статья 431 ГК РФ устано-

вила, что «при толковании условий договора судом принимается во

внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выраже-

ний. Буквальное значение условия договора в случае его неясности

устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыс-

лом договора в целом». Несмотря на то что это правило введено для

толкования условий договоров, оно с равным успехом может при-

меняться и при контекстном толковании норм гражданского права

в тех случаях, когда после буквального (лексико-грамматического)

толкования необходимо произвести реальное, т.е. логическое, кон-

текстуальное, целесредственное толкование. Аналогичное правило о

контекстном толковании содержится и в ст. 1132 ГК РФ при толкова-

нии условий односторонней сделки — завещания: «При толковании

завещания нотариусом, исполнителем завещания или судом прини-

мается во внимание буквальный смысл содержащихся в нем слов и

выражений. В случае неясности буквального смысла какого-либо по-

ложения завещания он устанавливается путем сопоставления этого

положения с другими положениями и смыслом завещания в целом.

При этом должно быть обеспечено наиболее полное осуществление

предполагаемой воли завещателя».

В некоторых случаях ошибку мысли законодателя можно выя-

вить при обычном сравнении норм права. Например, в ст. 303 ГК РФ,

гласящей о возмещении расходов при истребовании имущества из не-

законного владения, употреблено словосочетание «получил повестку

по иску собственника». Если для документа в суде общей юрисдик-

ны. Поэтому место нормы не только в группе норм, но и в системе

законодательства в целом также отражается на ее значении. Значе-

ние нормы определяется и целью, ради достижения которой уста-

новлена норма. Отсюда следует вывод, что законодатель, формули-

руя норму гражданского права, должен позаботиться о точном зна-

чении используемых слов и терминов; предусмотреть и устранить

все внутренние и внешние противоречия смыслов; предусмотреть

возможность логического развития норм на тот случай, если появят-

ся нестандартные ситуации, подлежащие правовому регулированию.

Несоблюдение этих правил при формулировании нормы права мо-

жет привести к контекстуальным «пробоям» мысли, а следом — и к

недобросовестному использованию смысловых недостатков в злоу-

потребительных целях.

Истинное содержание норм с ошибками мысли законодателя

устанавливается через официальные толкования (разъяснения) су-

дов, через практику применения, действующую доктрину по спор-

ному вопросу, а также через функциональное назначение и характер

норм в системе гражданского права.

В гражданском праве контекстуальные ошибки, допущенные

законодателем, с точки зрения злоупотребления гражданскими

правами можно разделить на следующие виды: логические ошиб-

ки; ошибки предмета регулирования; ошибки способа регулиро-

вания; ошибки в установлении объема регулирования; ошибки

в сочетании публичных и частных интересов.

Логические ошибки

Логические ошибки внутри определенного правового контекста

являются фактически лингвистическими ошибками мысли законо-

дателя, порождающим двусмысленность, конфликты, противоречия

и другие столкновения смыслов. Связь права с логикой существу-

ет изначально: структура текста закона должна отражать структуру

мысли законодателя. Избранное слово должно соответствовать его

понятию, часть речи — выполняемой ею логической функции, пред-

ложение — суждению, ряд предложений — умозаключению. Логиче-

ские ошибки видны, если законодатель хотел в норме права отраз-

ить одну мысль, но в письменном тексте получил иной результат,

который им в принципе и не мыслился. Статья 12 уже упоминавше-

гося федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (в

380

Глава V. Источники (предпосылки) злоупотреблений гражданскими правами

381

§ 2. Объективные источники злоупотреблений гражданскими правами

закона об акционерных обществах. Однако подобное понимание мо-

жет стать источником для злоупотребления правами. Так, если про-

даваемое имущество (акции) по балансовой стоимости составляет

20% от активов, а по договорной стоимости оно продается в 2 раза

дороже балансовой, то любой акционер будет вправе обратиться

в суд с иском о признании такой сделки незаконной на том основа-

нии, что вырученная за акции денежная сумма будет составлять 40%

от балансовых активов общества.

Установить подлинность мысли законодателя даже через кон-

текстный анализ бывает очень сложно. Например, п. 5 ст. 486 ГК РФ

определил: «В случаях, когда продавец в соответствии с договором

купли-продажи обязан передать покупателю не только товары, ко-

торые покупателем не оплачены, но и другие товары, продавец впра-

ве приостановить передачу этих товаров до полной оплаты всех ра-

нее переданных товаров, если иное не предусмотрено законом, ины-

ми правовыми актами или договором». При буквальном прочтении

нормы затруднительно понять, какие конкретно отношения («не-

оплаченных» или «других товаров») и по каким (оплаченным или

неоплаченным) товарам приведенная норма регулирует отношения.

По всей видимости, этим правилом регулируется ситуация, когда

идут последовательные поставки товара без предоплаты по формуле

«товар — деньги, товар — деньги». Но в приведенном варианте этот

текст — возможный источник для злоупотребительных толкований.

Поэтому подобную «перегруженность» в мыслях законодателя так-

же можно отнести к логическим ошибкам.

Итак, любой правовой контекст состоит из набора определен-

но выстроенных элементов: прав и обязанностей, условий их воз-

никновения, изменения и прекращения, из порядков и способов их

осуществления (исполнения) и т.п. Все они должны быть подчине-

ны общему смыслу избранного для анализа текста, не противоречить

друг другу и в своей целостности выражать законченную здравую

мысль законодателя. Несоблюдение этого правила приводит к ситу-

ации правовой неопределенности и, следовательно, создает возмож-

ности (средства) для злоупотреблений правами.

Ошибка предмета регулирования

Под предметом правового регулирования в теории права тради-

ционно понимаются те однородные отношения, которые образуются

ции это верное название, то для норм арбитражно-процессуального

кодекса это несуществующий в делопроизводстве документ (высы-

лается определение о возбуждении производства по арбитражному

делу). В связи с этим приходится понимать и применять как букваль-

ное, так и переносное (контекстуальное) значение слова «повестка».

Тем не менее не исключается и формальный, злоупотребительный

подход к этой норме права.

Ряд контекстуальных ошибок могут проявляться в пределах

одного обязательственного режима. Например, п. 3 ст. 972 ГК РФ

предусматривает, что «поверенный, действующий в качестве коммер-

ческого представителя (п. 1 ст. 184), вправе в соответствии со ст. 359

настоящего Кодекса удерживать находящиеся у него вещи, которые

подлежат передаче доверителю, в обеспечение своих требований по

договору поручения». Это право конфликтует с его противополож-

ной обязанностью, содержащейся в ст. 974 ГК РФ, согласно которой

поверенный обязан передавать доверителю без промедления все по-

лученное по сделкам, совершенным во исполнение поручения. При-

чем эта обязанность не зависит от выплаты вознаграждения.

В одном из постановлений Президиум Высшего Арбитражного

Суда РФ разъяснил, что «балансовую стоимость активов общества

на дату принятия решения о совершении крупной сделки следует со-

поставлять со стоимостью (ценой) всех акций, подлежащих продаже,

как она указана в договоре, исходя из того, что на основании этого

договора обществом не только отчуждаются акции, но и приобрета-

ется имущество в виде соответствующей денежной суммы, которая

должна быть ему уплачена покупателем. При ином подходе сделки,

направленные на отчуждение или создающие возможность отчужде-

ния акционерным обществом имущества, которое будет приобрете-

но в будущем, независимо от стоимости этого имущества, никогда не

будут являться крупными»

. Таким образом, Высший Арбитражный

Суд РФ под «приобретением имущества» в смысле ст. 78 указанного

закона понимает не только материальные блага (товар, ценные бу-

маги, вещи и т.п.), но и деньги, за которые эти блага покупаются.

Вряд ли законодатель, создавая эту норму, думал о таком повороте

в толкуемом тексте. Тем не менее приведенная позиция оригинальна

и открыто, казалось бы, не противоречит буквальному смыслу ст. 78

См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 12 февраля 2008 г. № 13051/07.