Вакурова Н.В., Московкин Л.И. Типология жанров современной экранной продукции
Подождите немного. Документ загружается.
наездом, концентрирует внимание, соответственно отъездом — усиливает ощущение
масштабности, и т.д. Далее, темп сюжета может быть задан монтажем, особенно
междукадровым, причем наиболее высокий он в репортаже. С другой стороны,
внутрикадровый монтаж наиболее естественен для спокойного восприятия, так как он
уподобляется движению глаза при рассматривании изображения.
Таким образом, использование тех или иных изобразительно–выразительных
средств связано с используемым жанром и является одним из его диагностических
признаков. В следующем разделе рассмотрены содержательные понятия, необходимые
для вычленения и описания характеристики жанра в соответствии с общепринятыми
принципами классификации искусства и ТВ как одного из его видов.
в начало
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ
ТРАДИЦИОННОГО ЖАНРОВОГО ДЕЛЕНИЯ ИСКУССТВА,
Для унификации понимания в этой главе приведены общие необходимые
определения, связанные с традициями жанрового деления (по алфавиту). Перечисление
современных телевизионных жанров дается в следующей главе.
Адресность — свойство большинства творческих произведений в текстовой форме,
обладающих внутренней или явной диалогичностью в связи с реактивной потребностью
ответа в качестве побудительного мотива творчества; так многие художественные
произведения мировой известности являются скрытыми пародиями или версиями
(«Повелитель мух» В.Голдинга, «Дама с собачкой» А.Чехова, «Маленький лорд» Юхана
Боргена, «Трехгрошовая опера» Бертольда Брехта, «Фауст» Гете). На телевидении
адресность возникает в связи с переходом от стадии технического эксперимента, когда
«все для всех», к форме рутинного регулярного вещания, с целью привлечь к экрану
предметным интересом различные социально–демографические группы аудитории. По
критерию адресности на телевидении, так же, как и в редакции прессы, возникают
творческие структуры — редакции, рубрики, передачи (молодежные, детские, сельские,
женские, для учителей или врачей, для военных и т.п.). В связи со сложными вариантами
востребованности возникает виртуальная адресность, когда как эфир, так и InterNet может
забивать «информация», никому в отдельности конкретно не нужная. Не следует забывать
и о том, что иногда уже давно привычный в большинстве семей телевизор не выключают
именно потому, что привычен и не мешает, в вовсе не потому, что передача интересна.
Авторское творчество — фигурально выражаясь, глубоко интимный процесс
стабилизации работы мозга, сопряженный с созданием некоего авторского продукта в
форме допускающего копирование и тиражирование произведения. Из-за высокой
конкурентной агрессивности творческой личности авторство не может быть групповым за
исключением участия в многоролевой социальной игре типа телевидения с устоявшимся
распределением ролей актера, корреспондента, модератора, оператора, режиссера,
сценариста и т.д. Особенность творческой личности такова, что возникающие в процессе
релаксации мозга в качестве вторичного продукта идеи вкупе с формой их выражения
могут оказаться неповторимы, но при возможности их фиксации и документирования,
например, в виде экранного или литературного текста, могут вызывать аналогичный
эффект «успокоения» тревожного сознания уже при восприятии в качестве произведения
искусства и не только у самого автора. Сложная логическая конструкция сворачивается в
сверхкраткое выражение Федора Достоевского «Красота спасет мир», так как
альтернативный путь личного успокоения негативен, деструктивен для общества.
Заметим, что форма выражения идеи более склонна к неповторимости и ценнее самой
идеи в завершенном произведении (идеи эволюционируют параллельно и легко
заимствуются), поэтому человеку творческого настроя рекомендуется записывать все и
сразу, даже то, что он сам не в состоянии оценить. С другой стороны, попытка творить на
заказ может вызвать негативную эмоциональную реакцию отторжения у автора в
отношении своего произведения, поэтому и необходим институт продюсерства.
Необходим не единственный продюсер в роли этакого плантатора на съемочной площадке
или в роли диктатора литературной поденщины, а именно высококонкурентный институт
с механизмом рейтингообразования.
Многоролевую игру создала человеческая конкурентность, стремление к
самовыражению — расчета или целенаправленности в использовании непредсказуемой
творческой агрессивности не было. Престиж авторства подняло все то же авторское
включая телевидение (понятия и определения)
начало и в результате некоторая технологичность снизила уровень стихийности
творчества. Так же, как это произошло с типологией ТВ–жанров, типология авторства
отражает усложнение и разнообразие его типов. Причем типологию авторства можно
допустимо строить по «эволюционному происхождению» произведения как авторского
продукта. Можно выделить тип произведения собственно авторский, компилятивный и
версификацию. Что м.б. оценено и в критике, но в любом случае окончательным ответом
на вопрос о типе произведения является его судьба после публикаций и отчуждения от
авторского начала. Наиболее непредсказуема судьба первого типа, такие произведения
чаще могут оказаться преждевременными, несвоевременными или вообще
вневременными, оказаться вне моды, и для кассового успеха требуют менеджерской
коммерческой «раскрутки» — это прежде всего продукт некогерентного поиска,
разработка проблемного поля и тематического пространства. Интересно, что в собственно
авторском типе авторства можно выделить своеобразные аналоги двух половых типов
(что похоже на разницу в пороках развития, описанных для мальчиков и девочек) —
совершенно непредсказуемые формы и вариации, подсказанные эволюционным прошлым.
Другие указанные формы авторства более технологичны и скорее позволяют творить на
заказ, иногда представимы как перенесение сюжета на иные носители текста или как
переписывание с использованием иных изобразительно-выразительных средств.
Версификация (экранизация, перевод кино- в телеверсию) и компиляция всегда «найдет
своих читателей», расширит аудиторию, но и мир скорее всего не перевернет. Успех
компиляций может быть обусловлен новой свободной нишей, как популярность Эрнста
Хемингуэя в СССР — массовый советский читатель не был знаком с классиками
заимствованных им жанров, здесь читали произведения Джона Дос Пасоса и Френсиса
Скотта Фитцджеральда только специалисты и немногочисленная элитарная прослойка,
которым могли быть доступны либо литературный американизированный английский или
ранние раритетный переводы. Варианты версификации — пародия, например, комедийная
на трагическое или наоборот, также использование как фабулы биографии известной
личности, когда сюжет наполняется согласно фантазии автора. Встречается как бы
обратный вариант, когда автор вставляет в произведение отображение конкретных
жизненных эпизодов, исключая из них привязку к конкретности времени и места.
Зрительское восприятие освобождается от кабалы первичности использованных автором
образов, но если они имели определенный смысл, то именно наличие смысла и
сохраняется, именно так происходит любая адаптивная эволюция. На экране же
получается то, что называется «элитарное кино» или «кино не для всех». Жизнь
советского периода в восприятии из другого времени кажется столь гротескной, что
прекрасный «фантастический» фильм можно составить целиком из конкретных
жизненных ситуаций, отображая их со всей возможной точностью и ничего не
выдумывая, как это сделал Михаил Калик в последней своей работе «И возвращается
ветер». Однако автор может пользоваться указанными приемами, как и вообще любыми
другими, затрудняющими зрительское восприятие, для искусственного повышения
интереса к своему творчеству — известная теорема из области теории информации
утверждает, что наличие помех (затруднения восприятия) вкупе с избыточностью
(повторами) приводит к резкой поляризации множества приемников (зрителей). То есть
аудитория как бы разваливается на захлебывающихся от восторга и плюющихся в сторону
экрана, причем ажиотаж по поводу произведения может составлять единственную цель
его автора. Существует почти противоположный механизм создания труднодоступного
для интерпретации экранного продукта, что теперь модно обозначать неологизмом
«виртуальное». Способ впрочем вполне старый — попытка отображения внутреннего
образного языка человеческого мозга минуя реальность. Реальные образы могут быть
использованы и служат либо для создания своеобразного потустороннего эффекта, либо
буквально как некое обрамление не всем доступного содержания. Так, например, сделан
фильм «Парад планет», причем подобные произведения, пусть они далеко не всем
интересны и с трудом поддаются объективной критической оценке, но в отображении
внутреннего образного человеческого мира с их помощью искусство достигает гораздо
больших успехов и точности, чем строгие лабораторные исследования и научные
теоретические построения. При одном существенном условии — если произведение не
искусственно, но действительно является произведением искусства. То есть несет хоть
искру авторского таланта, чье наличие или отсутствие не имеет прямой зависимости от
типа авторского творчества или используемого автором жанра.
К сказанному об авторстве необходимо добавить, что избранный человеком личный
путь самовыражения может быть удачным или наоборот, сделать его в одночасье
знаменитым или запереть во тьме забвения исключительно по причине занятия не своим
делом, но сравнительная оценка авторских продуктов в искусствоведческой критике или
научном исследовании, а еще лучше зрительское восприятие показывают — плохое и
хорошее, талантливое и гнусное, яркое и скучное можно обнаружить в произведениях
буквально всех существующих жанров, во всех ветвях любой типологической схемы.
Аксиология — наука о (или философия) ценности. Поскольку ценность в
изначальном смысле ограничивается эстетической категорией (как частная собственность
— м.б. только на землю), все остальные виртуальные и реальные ценности человечества
либо вторичны, либо инструментальны относительно эстетической. Фактически же сам
человек, его поведение и его творческие произведения являют собой ценность в
эмоциональном восприятии, т.е. тоже субъективированы. Разумеется, в аспекте
аксиологии проще всего говорить о ценности именно произведения, например,
литературного или экранного, причем как меры эмоциональной инстинктивной
эстетической реакции. Реальная ценность создается институтом продюсерства (в других
отраслях — менеджерства), организующим потребительский рынок как промежуточное
недостающее звено между автором и потребителем в составе аудитории. Творец в рынке
существовать не может и аксиология также не касается материальной ценности.
Алармичность — характерная особенность современных СМИ, определяемая
возможностью привлечения внимания аудитории и увеличения рейтинга инсертированием
негативной информации или использованием негативной формы подачи. Фактически
эксплуатирует ту или иную распространенную ксенофобию, заменяет в т.н. метапрессе
журналистскую информацию и не несет прогностической информации о реальной судьбе
общества, но может быть востребована в фазе катастрофического перехода нарастающим
в обществе ощущением надвигающегося «конца света». Подобные разлитые настроения в
обществе — не более чем сугубо временные ощущения, но они способны выполнять в
эволюции человека ту же функцию, что стихийные бедствия для природных популяций,
при одном условии — если ощущения масс будут оформлены в продуктах журналистской
деятельности. Алармизм (апокалиптичность) — концепция опасности некоей скрытой,
секретной информации, носящая характер призыва или пророчества (антоним «Открытого
общества» Карла Поппера как менее популярной, но конструктивной альтернативы).
Версия — авторское отображение исторического события или жизни известного
человека в художественном произведении; также продукт творческой переработки одной
формы текста в другую, например, романа в фильм (экранизация) или популярного
кинофильма в сериал для показа на ТВ. Существуют несколько причин изменения текста
первоисточника: так, например, американский фильм «Ангар–18» использовал в качестве
центральной теософскую идею (имеющую, кстати, корни в русской гуманистической
философии), защита общества от пришельцев была на втором плане; но телеверсия была
сокращена именно за счет кадров с пришельцами и зрелищной кульминацией фильма
стала диффамация института президентства в США. Телесериал «Зимняя вишня»
наоборот, был увеличен и включил в себя, кроме двух кинофильмов, дополнительные
съемки (в основном диалоги в интерьере), которые изменили смысл фильма и его
адресность — как часто бывает, имела место эксплуатация зрительского успеха
произведения–прототипа. В обоих приведенных примерах телеверсия меняла фабулу
произведения, как при его сокращении, так и увеличении (лат. versio поворот).
Версификация — разработка фабулы в сюжет, текста в гипертекст (композиция
текстов), экранизация литературного или сценического произведения, также и наоборот,
создание упрощенной литературной версии популярного фильма (сериала). Версификация
(также компиляция) при создании вторичных произведений эффективно расширяют
аудиторию.
Верстка — термин заимствован из прессы (на ТВ нет пространственной верстки) и
означает построение программы во времени, что осуществляет программная дирекция —
специальная служба на РВ и ТВ, определяющая время выхода материалов в эфир, их
продолжительность и последовательность. Причем в прошлом требовалось еще и
несовпадение популярных и новостных программ по времени на разных каналах. Как и в
газетах, на ТВ существуют рубрики, циклы, временные блоки, соответствующие газетным
полосе или колонке. Существует также более узкое понятие — верстка вещательного дня:
последовательность передач фактически строится по законам драматургической
композиции с кульминацией, приходящейся примерно на primetime, и релаксацией в
позднее ночное время. Однако в настоящее время по пяти каналам одновременно могут
идти программы, востребованные в общей адресности (выступления трех политических
деятелей и два импортных сериала), что у элитарной части аудитории оставляет
ощущение экранного вакуума и, соответственно, общего низкого уровня вещания вопреки
его некоторому повышению. Что лишний раз подтверждает важность верстки для
восприятия.
Виды телевизионных жанров — группы жанров, подразделяемых либо на две —
публицистику и информацию, либо на три группы — информационную, аналитическую и
художественную публицистику (см. иерархия...).
Востребованность (жанра, темы, рубрики, произведения, образа, имиджа,
общественного движения, словесного выражения истины) — совокупность причин и
механизмов, обеспечивающих тиражируемость, например, проявление эффекта
необходимой истины. Возможна не менее чем в трех вариантах. 1.АВТОРСКАЯ, когда
яркая личность самовыражается в отчуждаемом произведении или собственном образе
(поступке), не представляя наперед, кому это может быть нужно, как создатели многих
талантливых или просто необычных передач на отечественном ТВ. Основана на
сочетании стремлений личности к самовыражению и необычности, оригинальности. Так,
фильм «Великий диктатор» эклектичного по форме жанра позволил Чарльзу Чаплину
высказать и тиражировать отвергнутую миром в глобальном безумии истину, для чего в
популярный постановочный жанр была инсертирована публицистика — шесть минут
монолога! Впрочем, востребованная роль клоуна, шута или трикстера говорить людям то,
чего в устах обличенной властью фигуры они не потерпели бы. 2.АУДИТОРНАЯ, почти
всегда выражающая явление необходимой истины (прежде это называли «социальным
заказом»). Например, пишущие в газету или звонящие на радио часто просят негативных
материалов (вопреки очевидному улучшению среднего уровня жизни). Напротив,
интервьюируемые «на раскрытие личности» работники творческих профессий РВ и ТВ (то
есть реализованные профессионально) еще чаще выказывают самоубеждаемость в личном
благополучии вопреки выявляемому душевному дискомфорту. Аудиторная
востребованность детализируется согласно скрытой или открытой популярности (см.) и
т.д. 3.Востребованность на основе СОЦИАЛЬНОГО СИНЕРГИЗМА без заданного
наперед адреса в аудитории (например, обильное распространение в острое время
пророков и проповедников), обеспечивает существование абсолютной истины (см.) в
системе идеологии как бы «навязанной» аудитории благодаря конформности последней,
ксенофобиям, расхождению публично высказываемого с собственными мыслями и
потребностями человека, а также другим причинам на уровне кооперативных эффектов
психики. Вне этого явления невозможно понять продленное и многообразное влияние на
российскую действительность произведений, очевидно отстающих от эстетического и
интеллектуального уровня аудитории. Совмещение востребованностей различного рода
случается достаточно редко и приводит к синергизму, экстенсивно повышая
тиражируемость.
Существование указанного третьего варианта востребованности объясняет
зависимость гражданина общества от системы СМИ и возможность превращения прессы в
мощный механизм власти. Человек в своем состоянии зависим от собственной
потребности в информации определенного типа и формы ее подачи. Было бы ошибкой
считать, что его потребность сводится именно к тем предлагаемым конкретным
сведениям, которыми заполняется информационное пространство. Личностное
информационное ожидание сводится к набору сведений, начиная от состояния здоровья
главы государства до прогноза погоды на завтра. Журналистская конкуренция использует
зависимость гражданина от СМИ, даже если он относится к не-аудитории вообще или
данного конкретного источника (канала, органа СМИ) в частности. Любопытно, что
заведомо зависимые потребители навязываемого публичного текста, эфирного или
прессы, часто искренне полагают, что достаточно нажать на соответствующую кнопку
приемника или не покупать газету, чтобы чувствовать себя свободным в стране с мощной
государственной машиной. Навязываемость «информации, которая стряпается для
народа» в горизонтальном слое различных ветвей власти есть результат востребованности
информации определенного типа, которая успешно тиражируется при условии
биологической своевременности подачи и адекватности ее формы текущему состоянию
общества. Пример «события без факта» с арестом 15 августа 1997 года группы ОРТ под
руководством спецкора Анатолия Адамчука иллюстрирует механизм виртуальной
политической реальности: для демонстрации зрителю «прозрачности» фактически
отсутствующих границ достаточно современной съемочной техники и вовсе не требуется
присутствия съемочной группы в районе границы, чего было бы недостаточно без утечки
информации о готовящейся акции, поскольку там видимо отсутствует постоянная охрана
— незримые «пограничники» приехали вслед за журналистами и возможно по прямому
указанию президента страны. Чисто виртуальное событие привело в действие различные
политические силы и фигуры–ньюсмейкеры нескольких стран, в том числе двух
президентов и спикера Думы. Причем активность экранировала личный интерес в
сохранении российско-белорусского канала. Впрочем, для переключения внимания
аудитории можно показывать все что угодно, что сохраняет у зрителя ощущение череды
событий. Так получается, что эфир и страницы заполнены тем, что ни одному человеку
конкретно не требуется и отчуждается от автора еще до получения им гонорара, но
почему-то востребовано обществом в целом. И в этом смысле нелишне опять вспомнить,
что именно в советской России был создан эффективный государственный аппарат
эмиссии викарирующей необходимой истины — собственно, пресловутая Лубянка
великолепно владела практикой public relations, занималась «утечкой информации» вкупе
с фабрикацией «преступлений» (что доказывается, например, историей текста «Устав
нрава», судьбой его автора и распространителей) и тем влияла на ход истории в большей
степени, чем сбором неких секретных сведений или даже кровавым террором. Поэтому не
стоит удивляться методам борьбы президента Белоруссии с ОРТ — их происхождение
очевидно.
Таким образом, вследствие сложных кооперативных эффектов самоорганизации в
катастрофической фазе преобразования общества население страны интенсивно
поглощает информацию, которой люди чураются в личной беседе.
Союзником журналиста в личной борьбе за внимание рядового потребителя его
продукции служит широкое распространение базовой тревожности. Можно сказать что
потребности человека возрастают лавинообразно и экстенсивно (не просто интенсивно
усиливаются, то есть современный человек просто не знает, чем может быть
компенсирована его тревожность и потребность в общении). Фактически тревожность
такова, что малейшая угроза ущемления личного «права на информацию» воспринимается
как эмоциональная депривация вплоть до развития изоляционного синдрома. Иными
словами, пока будет существовать форма «человека современного» с его тревожностью и
ростом неосознанных потребностей, зависимости от журналистики ему не избежать —
каковой бы она ни была. Журналистика со своей стороны будет генерировать потоки
бумажного и экранного текста, обрушивая лавину «истин», логотипов и образов,
потребляемых исключительно вследствие полного отсутствия конкурентного исключения.
Говорить о журналистике острого времени с применением категорий объективности —
фактически завести проблему генерации нового в тупик узкопрофессиональной этики
(пример истины без персонифицированной адресности, за исключением может быть
преподавателя курса журналистики — любые ограничения деятельности журналиста так
или иначе ограничивают источники и экранируют потребителя). С другой стороны,
правда не в журналистской информации, а в том, что каждый конкретный телезритель
может думать одно и тоже — если этим экран заполняют, значит это кому-нибудь нужно.
Что и означает третий тип востребованности.
Третий вариант востребованности, тиражирующий то, что никому в отдельности не
нужно, показывает в ином ракурсе, насколько наши сограждане склонны буквально
каждую проблему считать глубоко личной, даже если именно эта проблема так или иначе
затрагивается интересы каждого. Отсюда рождается иллюзия о достаточности
выключения кнопки, чтобы чувствовать себя свободным. Напомним, что сказанное не
является перманентным атрибутом человеческого существования, а имманентно времени
повышения базовой тревожности, и все вместе приводит к мощному синергизму всплеска
общественной активности: нагруженные нерешенными проблемами, люди еще более
зависимы от возможности выхода на уровень общественной жизни.
Третий вариант востребованости как форма зависимости человека от СМИ не
интерпретируется как потребление внешней информации, лучше — как вхождение в
виртуальный надличностный мир. Для человека, самоидентифицирующегося на уровне
рядового члена общества, пассивная некритичная востребованность в предлагаемой
журналистской продукции есть одна из форм потребности в высшем авторитете для
оформления и ограничения социальных амбиций в личном общении. В принципе
неопределенная неограниченность социальных амбиций и ее нарастание характерны для
времени, но особенно выражено данное явление для нашего общества. Без внешнего
авторитета человек способен потерять круг личного общения и оказаться в изоляции.
Иными словами данное явление может быть интерпретировано как продленная
инфантильность, личностная социальная незрелость, в общем-то поддерживаемая
отечественными властными структурами вообще и журналистикой в том числе. В
указанном ключе макросоциальная сфера, в которой рядовой гражданин общества
пребывает пассивно да и то фактически в ее виртуальном имижде журналистского
творчества, не замещает живое общение, а возвращает человека в него и даже лечит.
Однако зависимость от СМИ усиливает. Далее можно рассматривать услышанное,
увиденное и прочитанное как эстетическую информацию относительно которой
происходит поляризация и структурирование аудитории. Как и по восприятию культуры
вообще, люди вступают в общение по принципу общих книг, фильмов статей и их оценки,
позитивно или негативно.
Зависимость потребителя информации от ее производителя усиливается отсутствием
в открытой публикации ключевой информации, создающим эффект отчуждения
«приобщенных» к общественной игре от «живущих на общих основаниях». Стремление
передавать некую управляющую информацию в настоящее время даже не маскируется —
она внедряется в такое заполнение эфира, которое даже на престижной, с высокой
оплатой журналистского труда радиостанции «Эхо Москвы» может напоминать радиоузел
пионерского лагеря. Явление зависимости личности от навязываемой информации не
может быть оценено однозначно. Можно сказать, что система СМИ, творя некую
виртуальную «общественную жизнь» в процессе личного конкурентного
самоутверждения составляющих ее многоролевую игру журналистов, создает для
общества некое описанное будущее и тем приводит в действие механизмы развития
цивилизации. Первичной причиной перемен является нарастание базовой тревожности
общества, которая сама по себе не находит естественного выхода кроме очевидной
деструктивности. В исторической действительности есть и примеры, когда как пресса, так
и само государство выполняли деструктивную функцию, обеспечивая незадержанность и
эффективность катастрофического перехода. Однако эта самостоятельная тема выходит за
рамки настоящей работы (см. также «типологическая структура»).
Герменевтика — теория интерпретации текста, наука о понимании смысла (букв.
толкование, объяснение). Этимология термина восходит к имени бога Гермеса, который
передавал повеления богов людям и был обязан их объяснять и истолковывать.
Предметом герменевтики является интерпретация и понимание текста, причем
интерпретация рассматривается как производная от восприятия произведения.
Герменевтическая интерпретация может быть противопоставлена естественнонаучному
пониманию, "рассудочному проникновению в сущность явлений", в роли постижения
"внутренней реальности". При этом герменевтика может обращаться с искусственными
произведениями человека, как обычная точная наука с естественными явлениями,
например, в части их систематики. Хотя искусствоведы и философы духа прилагают все
возможные усилия для аргументации неистощимой глубины, неповторимости и
обособленности гуманитарного направления, проблема остается открытой и достижения
современного искусства (метаискусства), раскрывающие через отображение реальности
внутренний мир человека эффективнее консервативной академической науки, скорее
проблему расширяют, чем приближает ее завершение. Целью герменевтики является
некое универсальное знание, развивающееся вокруг преимущественно письменных
памятников человеческого духа посредством языка, замыкая тем самым герменевтический
круг понимания.
Диффузия жанров — явление эволюционного преобразования жанров,
сопряженное с интерференцией и химеризацией, особенно ярко проявляющееся в остром
временном периоде в связи с переменой необходимых истин и перестройкой парадигмы
(что, например, привело к замене диктора как «говорящей головы» на ведущего–
комментатора, иначе — модератора, а информационной программы на аналитическую).
Жанры могут исчезать и появляться, причем за счет химеризации и интерференции уже
существующих, происходящих из одного или разных корней. Но переплетение жанров не
обязательно конструктивно в смысле результата и может носить характер контаминации
— в прошлом мы не могли себе представить, с каким упоением можно смотреть интервью
с дракой или репортаж с тяжелым незатейливым матом (что это — триллер как ТВ–жанр
или основа современной российской действительности?). Заметим, что часто применяемое
слово «диффузия» менее удачно. И все же, как было указано выше, наиболее выражена
эволюция жанров в изменениях жанровой структуры, прежде всего — места и времени
жанра на экране. Существуют даже сезонные колебания — например, летом
увеличивается относительная доля экстерьерных съемок. Наиболее стабильной во
времени является функция каждого конкретного жанра, часто рождающаяся и умирающая
вместе с ним.
Жанр (фр. genre) — формально–содержательная категория, разработанная в
литературоведении с целью классификации творческих продуктов текстового характера
(произведений) по их типу. Здесь нет противоречия — формальная как единица
классификации, т.е. продукт соответствующей формализованной процедуры, и
одновременно типологически содержательная. В основе понятия жанра лежит
классификация по типологии или конкретно по диагностическим характеристикам,
которая, как и любая классификация, достаточно условна: так, репортаж может включать
интервью, как документальное произведение — использовать элементы игрового
(постановочного, художественного) искусства. Равновозможно жанр может быть
определен как исторически сложившийся тип произведения, имеющий общие
характеристики и закономерности. Каждому жанру можно приписать как минимум четыре
характеризующих признака: 1. функциональную направленность, 2. степень
обобщенности повествования (глубина анализа в интерпретации фактов и связей данного
события с другими), 3. оценка события, или эмоционально–аксиологическая
направленность, 4. характер использования тех или иных изобразительно–
выразительных средств в различной степени и соотношении. В восприятии
произведения зрителем большую роль играет форма «заявленного жанра», определяемая
коммерческим названием экранного продукта или анонсом. Заявленный жанр может
повысить кассовый зрительский успех через влияние на адресность и психологическую
установку.
Жанровая структура вещания (канала, станции) состоит из трех показателей: 1.
перечисление используемых жанров; 2. доля экранного времени, занимаемого каждым из
указанных жанров; 3. экранное место каждого жанра — время суток, канал и иногда
местность вещания.
Жанрово–тематическая фактура вещания — соотношение каналов, рубрик,
компаний с различной жанровой ориентацией, тематикой или специализацией (новостной,
развлекательной, для детей, для сельских жителей и т.п.).
Иерархия типологической структуры (системы) жанров — практически любая
система жанров обычно включает несколько уровней. Например, согласно одному уровню
классификации жанры делятся на публицистические и информационные, соответственно
критерию, какими вопросами задается автор: как, почему и с какой целью, или что, где,
когда. Согласно другому варианту, идентифицируются три вида публицистики:
информационная (заметка, отчет, выступление, интервью, репортаж), аналитическая
(комментированная информация с внесением авторской субъективности — комментарий,
обозрение, дискуссия, пресс–конференция, корреспонденция) и художественная (очерк,
зарисовка, эссе, сатира). В свою очередь, каждый конкретный жанр может иметь
несколько разновидностей, как, например, репортаж — прямой о событии (синхронный
или немой), постановочный («спровоцированная ситуация») и тематический
(проблемный).
В принципе, иерархия может строиться бесконечно с самого верха до низовых
частностей. Разумеется, искусственное расширение иерархической системы неизбежно
приводит к подмене понятий с переходом акцента с жанра произведения на его стиль и
далее — на само произведение, форму его передачи, авторскую программу, канал связи,
орган СМК и т.д. СМК делятся на СМИ и частные интерактивные или односторонние
сети. СМИ, в свою очередь, делятся на роды и т.д., вплоть до детализации ответвлений и
разновидностей отдельных жанров, в частности, в форме стилей их применения для
всевозможных целей.
Так, фильм–притча в восприятии зрителя элитарной аудитории (кому он,
собственно, и адресован) вызовет ощущение сюрреализма, однако это слово в
критической или специальной литературе по ТВ обычно не встречается, обозначая
известный самостоятельный жанр живописи. С другой стороны, мультипликация или
интервью могут быть названы жанрами экранного искусства (по крайней мере с этим
специалисты как правило не спорят), но означают также технику синтеза движущегося
изображения и способ получения информации соответственно, а произведение, жанр
которого эти слова обозначают, может одновременно квалифицироваться и в другом
жанре (например, мульт–сериал или репортажное интервью). Поэтому после
перечисления ТВ–жанров приведен список (тоже в алфавитном порядке) тех жанров
смежных направлений искусства, также стилей и средств, которые так или иначе
используются для квалификации эфирной продукции.
Природа эвристической субъективности системы жанров заключена в авторских
предпочтениях исследователя одного из трех составляющих коммуникационного
процесса: источника (коммуникатора), сообщения (произведения) или реципиента
(аудитории).
Каждый род, вид и жанр имеет не только название и диагностические признаки, но и
специфическую функцию (информационную или рекреационную) и типичное положение
в экранном пространстве, включая канал, передачу, рубрику и даже время суток и
местность эфира.
Следует отметить, что понятие «иерархия» практически всегда применяется
некорректно (в строгом определении оно означает систему уровней управляемого или
властно-зависимого подчинения). Тем не менее в данном пособии этот термин
используется как простое слово, т.к. употребление его в переносном смысле (ранговая
шкала) более привычно.
«Истина» как средство общения посредством СМК. Практически всегда успех
существования органа обеспечен передачей именно такой информации, которую люди
ждут или по крайней мере способны воспринять. Аудитория формируется посредством
социального заказа, штампа, символа, стереотипа и т.д. — то есть всего того, что
объединяется под общим редко употребляемым названием «необходимая истина» как
сиюминутно востребованный вариант абсолютной. Происхождение абсолютной истины
глубоко биологично. Система абсолютного знания возникла вместе с человеком на заре
цивилизации для эпигенетической регуляции социальных ролей. Человек может просто не
найти свою роль в обществе и остаться без места в жизни, если ему не рассказали в форме
иносказательного императива о существующих возможностях. Эпигенетическая система
быстро разрушается в процессе катастрофического перехода (умственной эпидемии), но
врожденная склонность к мифу остается, который приобретает причудливо–изысканные
формы от экзотических религий до тоталитаризма в роли способа борьбы за духовную
или политическую власть. В острый период система работает против человека, что
вынуждает искать новые эволюционные пути. Состояние цивилизации кардинально
меняется с появлением СМК: интенсификация обмена информацией влечет экстенсивный
скачок с возникновением механизма генерации, эмиссии и сукцессии (тиражирования)
истины, вплоть до абстрактного творчества виртуальной действительности. Для
современной журналистики факт — вещь весьма условная, скорее повод или завязка для
разговора в эфире. Впрочем, имидж и популярность позволяет обойтись и без факта.
Фаза катастрофического перехода влечет после короткого периода генерации
новизны почти сразу же — массовый выход на арену случайных людей и в т.ч. носителей
генетического шума. Особенность нашего острого времени — а жизнь человеческая
коротка и другого мы не знаем — состоит в том: что тиражируемая информация не
воспринимается и тем более не используется как информация массовым сознанием
народа, за исключением узкого элитарного круга, получающего собственные жизненные
силы в понимании жизни вообще, но не в ее устройстве лично для себя, и т.о. живущего
на отрицании инфернальной реальности острого времени. Для общества в целом канал
информации превращается в механизм однозначного воздействия на тело народа, а сама
«информация» как определенная истина выполняет роль фактора поляризации общества.
Классификация — процедура разбиения множества схожих объектов на такое
множество его подмножеств, когда в пределах каждого сходство объектов увеличивается
(синоним — кластеризация, кластерный анализ; кластер — букв. «виноградная гроздь»).
Задача классификации возникает перед исследователем при изучении множественного
результата самоорганизации или в частном случае — эволюции, например, минералов или
космических объектов. Жанры искусства каждого его вида являются таким же продуктом
эволюции, как биологические виды и во многом эквивалентны последним, для которых
классификация разработана наиболее полно — разработки и программы могут быть
заимствованы. Результат решения задачи классификации представим в одной из двух