Тулупов В.В. (ред.) Коммуникация в современном мире, Часть 2
Подождите немного. Документ загружается.
211
Наиболее частыми являются нарушения именно этих норм.
Зажигать (молод.) — веселиться, развлекаться.
«Я зажигаю, я хочу танцевать…» (гр. «Пропаганда» «Ты супер, детка!»);
«Музыка играет, девчонки зажигают…» (М. Гребенщиков «Танцыобниман
цы»);
«А мы такие зажигаем…» (гр. «Фабрика» «Море зовет»);
«Зажигали танцоры…» (гр. «Звери» «Южная ночь»).
Крутой (тюрем.) — лучший, известный, престижный, выдающийся.
«Когда мы вместе, никто не круче…» (гр. «Звери» «До скорой встречи»).
Запасть, сов.в., на кого/что (студенч.) — сильно увлечься кемто или чемто.
«Но крутой"крутой продюсер на тебя, видать, запал…» (Гимн «Фабрики
звезд»).
Достать (молод.) — надоесть комулибо.
«…И песню твою меня заказывать достали…» (гр. «Дискотека Авария»).
Беспонтовый (молод.) — безнадежный, плохой, достойный презрения.
«Беспонтовые ночи, синеглазое утро…» (гр. «Звери» «Южная ночь»);
«И беспонтово мотает счетчик…» (гр. «Звери» «До скорой встречи»).
Отдельно надо сказать о языковых явлениях, нарушающих моральноэтические
нормы.
Дура (неодобр., прост.) — глупая женщина или девушка.
«Ой, Юра, Юра, Юра, я такая дура…» (Глюк’оза);
«И если это выбор твой, на свадьбу я не иду. Не пойду, ты ж просто
дура...» (Глюк’оза и Верка Сердючка).
Блин — межд. — употр. для выражения досады, раздражения, иногда восторга.
«А тут, блин, как назло, клюет…» (гр. «Фабрика»);
«Как это непросто, вот блин, е"мое…» (гр. «Фабрика»: Киреев, Голубев.).
Так как лидером является пренебрежение стилистическими правилами языка, то
представляется возможным сделать вывод: за счет деформации стилистической нор
мы в текстах создается эффект речевой подстройки под аудиторию, так как аудитория
преимущественно состоит из молодежи, а молодежь употребляет в речи жаргонизмы
и просторечия. Эта аудитория невзыскательная, с низким уровнем общей и речевой
культуры. Что же касается нарушений остальных норм, это может быть сделано по
двум причинам:
1) деформация норм в пользу низкопробной выразительности (…клевый
вечер, делать неча…);
2) в настоящее время очень много людей, не подготовленных в языковом отно
шении, с низкой языковой компетенцией.
Эстрадная песня занимает свою нишу в каналах распространения массовой ин
формации и способствует «втаптыванию в грязь» планки культуры нации (в ее худ
ших образцах).
ЛИТЕРАТУРА
1. Актуальные проблемы изучения и преподавания русского языка и литературы: Материалы всероссий
ской научнометодической коференции (часть 2). — Воронеж, 1996.
2. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. — М., 1963.
3. Горохов А. Музпросвет. — М., 2003.
4. Коновалов А. Маленькие секреты большого шоубизнеса. — СПб., 2005.
5. Русский язык и культура речи. Нормы русского литературного языка: Учебное пособие /Под ред.
проф. О.В. Загоровской. — Воронеж, 2003.
6. Словарь современного русского города / под ред. дра филол. наук, проф. Б.И. Осипова. — М., 2003.
212
И.В. Хорошунова (Воронежский ГУ)
ОЦЕНОЧНАЯ ЛЕКСИКА В ГАЗЕТНЫХ ЗАГОЛОВКАХ
Познавательная деятельность человека включает два момента: отражательный и
оценочный. Оценочный взгляд на мир присутствует у всех людей, формируя их ми
ровосприятие. Сталкиваясь с какимлибо новым предметом, человек всегда характе
ризует его с точки зрения его ценности: хороший он или плохой, полезный или
М.М. Молчанова (Кубанский ГУ)
СУБЪЕКТИВНЫЙ ФАКТОР И МОДАЛЬНОСТЬ
В МЕДИАТЕКСТЕ
Под субъективным фактором медиатекста, как правило, понимают авторскую
оценку, связанную с намеренным воздействием на читателя, в основе которого лежит
присвоение адресатом значимой для него информации, содержащейся в тексте.
Мы придерживаемся широкой трактовки языковой модальности, которая, будучи
понятийной категорией функционирует в тексте как всеобъемлющая категория, поглоща
ющая целевую коммуникативную установку автора и категорию оценки. Из этого опреде
ления вытекает, что модальность медиатекста и есть выражение субъективного начала,
которое традиционно присутствует в российской журналистике. Обращение к медиатек
сту, анализ его конструктивного принципа и коммуникативнопрагматический направ
ленности позволяет аргументировать тезис о том, что в основе модальности лежат уни
версальные категории логики, организующие рациональное сознание, а уже на них
наслаиваются оценочные и эмоциональноэкспрессивные оттенки смысла. Стало общим
местом в лингвистике, что категория модальности наделена многоаспектной характери
стикой. Однако, не смотря на стабильный интерес к ней со стороны видных языковедов,
представителя разных школ и направлений: Ф.Ф. Фортунатова, А.М. Пешковского, А.А.
Шахмотова, М.Н. Петерсон, В.А. Богоролицкого, Л.В. Щербы, И.И. Мещанинова, В.В.
Виноградова и многих других, проблема модальности до сих пор не имеет вполне удов
летворительно решение. До сих пор нет ясности в определении ее гносеологической,
онтологической и прагматической сущности, а так же дискуссируется вопрос о средствах
выражения модальных отношений. Наиболее последовательно модальность освещена в
трудах академика В.В. Виноградова. Широко известен его тезис о том, что каждое
предложение включает в себя как существенный конструктивный признак модальное
значение, то есть содержит в себе указание на отношение к действительности. Такое
понимание модальности дает простор для полиаспектного исследования этой динами
ческой, постоянно обогащающейся новыми средствами категории, стимулирующей по
явление в языке социально детерминированных новаций аксеологического характера.
Не случайно В.В. Виноградов отмечал, что содержание категории модальности и формы
ее обнаружения исторически изменчивы. Последнее обстоятельство, несомненно, зат
рудняет установлением четких границ при описании и исследовании богатейшего арсе
нала средств выражения модальности. Кстати, возросшая роль автора в постперестроеч
ных СМИ и расширение возможности выражать не только официальную государствен
ную идеологию в связи с демократизации общества обуславливают одну из примет
современного медиатекста — обогащения модальности.
Наше обращение к медиатексту с позиции функционирующего языка способству
ет, с одной стороны, расширить реестр уже известных, зафиксированных исследова
телями средств выражения модальности, а с другой, конкретизировать представле
ние об этой абстрактной семантикосинтаксической категории.
213
вредный? Оцениваться может все многообразие предметов человеческой деятельно
сти, общественных отношений, природных явлений и т.д.
Оценки делят на общие и частные. Общие оценки выражают отношение субъекта
к объекту по признаку «хорошо/плохо» и ничего не сообщают о свойствах объекта
(хороший, плохой). Частные оценки уже сочетают дескрипцию и оценку. Н.Д. Ару
тюнова выделяет следующие группы частнооценочных значений: 1) сенсорные оцен
ки: а) сенсорновкусовые, или гедонистические (приятный, неприятный, вкусный,
душистый); б) психологические оценки, среди которых различаются интеллектуаль
ные оценки (интересный, увлекательный) и эмоциональные (радостный); 2) суб
лимированные, или абсолютные, оценки: а) эстетические (красивый); б) этические
(добрый, порочный); 3)рационалистические оценки: а) утилитарные оценки (полез"
ный, вредный); б)нормативные (правильный, нормальный, здоровый); в) телеоло
гические (эффективный, удачный, негодный)
1
.
Лексику, выражающую оценку, делят на два крупных блока: оценочную лексику
(красивый, полезный, радостный, верхогляд, непогода) и лексику с оценочной кон
нотацией (вор, предатель, голословный). Оценочная лексика в любом языке представ
ляет собой обширный семантический разряд слов. Оценочные единицы широко употре
бительны в речи, в силу чего их роль весьма значительна. Слов с оценочной коннотацией
намного больше: оценка старается проникнуть во все области лексики.
Все исследователи сходятся на том, что неотъемлемым свойством русского мен
талитета является стремление дать всему оценку.
Представляется интересным рассмотреть, как используется оценочная лексика в га
зетных заголовках (на материале «Воронежского курьера» за апрель, май, июнь 2005).
Количество заголовков с лексикой, выражающей оценку, невелико: их было
выявлено всего 85. Чаще журналист старается не давать оценок в такой сильной
позиции текста, как заголовок. В большинстве материалов оценочность выражается
на уровне всего текста. С другой стороны, среди заголовков с оценочной лексикой
были выявлены такие, в которых журналист дает прямую оценку явления, описывае
мого в материале: Мужественные и героические — 30.06.05 (о работе милиции);
Иллюзия праздника — 28.06.05 (о том, что празднование Дня Победы обещало
быть грандиозным, а на деле вышло очень скромным); Куриная слепота вертика"
ли — 23.06.05 (о нежелании властей замечать проблемы горожан); Ловушки для
горожан — 28.06.05 (об открытых люках на тротуарах); Звезды радиоэлектрони"
ки — 28.06.05 (о создателях радиоэлектроники); Дорогое удовольствие — 18.06.05
(о соблюдении экологических норм); Нестрашно, но несладко — 18.06.05 (о сле
дующем после закона о монетизации законопроекте о местном самоуправлении);
Злая шутка — 18.06.05 (о розыгрыше); Черная неблагодарность — 28.05.05;
Иглы недоброй воли — 30.06.05 (о проблемах наркомании) и др.
Оценочная лексика чаще представлена в заголовках материалов о культуре и
спорте, а также в заголовкахцитатах, в которых используются высказывания героев
публикации, где они характеризует либо себя, либо предмет или явление, о котором
рассказывают читателю: Ах, какой изысканный был бал! — 24.05.05 (о выступлении
детского ансамбля танца); Судьи нахимичили — 18.06.05 (о взятках футбольным
судьям); Приятная встреча — 1.06.05 (о гастролях латышской актрисы в Москве);
Общие ценности — 31.05.05 (о балете «Лебединое озеро»); Съездили впустую
— 26.05.05 (о выездном матче воронежской «Энергии»); Гастроли на «ура» —
21.05.05 (об акции «Дни ГИТИСа в Воронеже»); «Военное время было тусклым и
серым» — 14.05.05 — (из воспоминаний фронтовиков); «Я счастливая» — 2.04.05
(для заголовка взята цитата из интервью) и др.
В 60% заголовков с оценочными языковыми единицами используется оценочная
лексика (
Доброе
слово и пациенту приятно — 18.06.05; Очень
нужный
автобус
— 4.06.05 (об автобусе для инвалидов); «Военное детство:
тяжкое
и …полезное»
— 28.04.05 и др.). В 40% используется лексика с оценочной коннотацией (От воды
214
С.С. Чернова (Российский университет дружбы народов)
Научный руководитель — к.ф.н., доц. Н.С. Гегелова
ПРОБЛЕМА ЯЗЫКА И СТИЛЯ ТЕЛЕВИЗИОННОГО
СПОРТИВНОГО РЕПОРТАЖА
В спортивном репортаже атмосфера соревнований говорит подчас не меньше,
чем самый квалифицированный комментарий. Когда гул трибун бывает выразитель
— до
беды
— 2.06.05 (об утонувших за неделю); В Воронеже
нарушаются
права
жильцов — 26.05.06; Ректоры
вступились
за студентов — 21.05.05 и др.).
Оценочную лексику, используемую в заголовках, можно разделить на следую
щие группы.
I. Общеоценочная лексика (15,5% от общего числа оценочной лексики в рас
сматриваемом материале): Поборолись на славу — 26.05.05 (о победе воронежс
ких спортсменов), Лучше остальных — 24.05.05 (воронежские спортсмены завое
вали наибольшее количество наград); Как здорово было — 3.05.05 (о выпускном
бале в детском саду); Отдадим в хорошие руки — 9.04.05 (о выпускниках вузов и
их трудоустройстве) и др.
II. Частнооценочная лексика (84,5% от общего числа оценочной лексики в рас
сматриваемом материале).
1. Сенсорные оценки:
а) сенсорновкусовые, или гедонистические (2% от общего числа частнооценоч
ных значений в рассматриваемом материале): Приятная встреча — 1.06.05;
б) психологические оценки, среди которых различаются интеллектуальные оцен
ки (18,3% от общего числа частнооценочных значений в рассматриваемом материа
ле): Сенсационные факты из архивов ФСБ — 7.05.05; В начале прогрессивных
— мэр — 9.06.05 и эмоциональные (12,2%): «Я счастливая» — 2.04.05; Радости
приобретений, горести потерь — 21.05.05 и др.
2. Сублимированные, или абсолютные, оценки:
а) эстетические (6,1%): Ах, какой изысканный был бал! — 24.05.05; Красивые
легенды, или Нечто о происхождении интереса — 23.04.05 и др.;
б) этические (30,63%): Злая шутка — 18.06.05; Зло с кулаками — 12.04.05
(об избиении иностранных студентов); Злоумышленники — 2.04.05 (о воровстве на
железнодорожных путях); Игры бескорыстного разума — 23.04.05 (о незначи
тельных призах для участников викторины «Что? Где? Когда?» и др.).
3. Рационалистические оценки:
а) утилитарные оценки (18,3%): «Справедливости» во вред — 2.04.05 (о
попытке Г. Кудрявцевой организовать оппозицию местной власти), Перерыв пошел
на пользу — 12.04.05 (о победе воронежской команды по гандболу после перерыва
между матчами); Для пользы дела — 28.04.05 (о пользе импичмента мэра для
воронежцев); Вовсе не полезное удобрение — 14.04.05 (о загрязнении почвы
большим количеством химических удобрений) и др.;
б) нормативные (10,2%): Давайте жить по"людски — 23.06.05 (об отсутствии
нормальных жилищных условий у некоторых горожан) и др;
в) телеологические (2%): В зоне рискованного земледелия — 21.06.05 (о
непростых условиях ярового сева).
Таким образом, среди частнооценочных значений в газетных заголовках наибо
лее частотными оказываются этические оценки.
1
Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. — М., 1988.
215
нее слов, комментатор должен сделать паузу. Резкий свисток судьи, возмущение
болельщиков или, наоборот, напряженная тишина на спортивной площадке — все
это дополнительные средства выразительности, которыми нельзя пренебрегать.
Проблема языка и стиля, пожалуй, нигде не стоит так остро, как в спортивном
репортаже. Для спортивного комментатора не подходит эмоциональный язык бо
лельщиков. В то же время опасно злоупотребление специфическим спортивным жар
гоном. К сожалению, нигде клише и языковые штампы не процветают так, как в
спортивных репортажах, свидетельством чему служит повседневная практика радио,
телевидения и спортивных газет. Такие простые слова, как «победа», «поражение»,
«счет» начинают казаться пресными, и комментаторы ищут им витиеватые синонимы.
Случается, комуто удается найти удачное выражение, но коллеги тут же подхватыва
ют его и используют до тех пор, пока оно не утратит яркости.
Постоянно возрастает поток однообразных вопросов и заранее готовых ответов
спортсменов и тренеров в раздевалках, перед соревнованиями и после них.
Спортивные комментаторы злоупотребляют военной лексикой: «Ребята на ли
нии фронта стояли насмерть, проявляя стойкость и мужество», «Команда оказывает
отпор противнику», «Форвард заходит в тыл неприятелю»… Попутно заметим, что
политические обозреватели, в свою очередь, нередко используют спортивную тер
минологию: «Выборы — заезд с большим числом участников», «Лидер заезда спо
тыкается в первом туре выборов», «Темная лошадка приходит к финишу первой»,
«Борьба на партийном съезде будет острой до самого конца».
О языке спортивных комментаторов разговор особый. В недалеком прошлом
комментатор, прежде чем получить право выйти в эфир, регулярно проходил провер
ку в литсовете: в просмотровом зале включали запись одного тайма футбольного
матча и просили его прокомментировать. Сейчас же ситуация на телевидении изме
нилась, на работу в спортивные редакции зачастую попадают неподготовленные люди,
что плохо сказывается на репортаже, да и профессионалы спортивного комментария
порой допускают очень смешные ошибки.
К рекламным, выборным, молодежным «усовершенствованиям» нашего родно
го и могучего языка мы уже привыкли. Hо перлы, которые регулярно выдают наши
спортивные комментаторы, на этом примитивном фоне оказываются настоящими
«шедеврами». Витиеватость и замысловатость фраз в освещении, в общемто, про
стых спортивных ситуаций не позволяет с первого раза понять только что услышан
ное. Для оживления речевого потока используются все приходящие на ум темы. И на
бедного зрителя обрушивается поток следующих изречений:
«Мяч пролетает между головами Левицкого».
«Я и вы все в том числе».
«Hа обмахе убрал Левицкого».
Да, конечно, вести прямой репортаж чрезвычайно трудно. Тут и непредсказуе
мость происходящего, и высокий темп действия и, соответственно, речи комментато
ра, и вполне естественное волнение. Как писал известный радиожурналист Ю. Галь
перин, «у микрофона волнуется каждый нормальный человек, даже комментатор,
только он умеет сдерживать, прятать свое волнение. Поводов же у него для таких
переживаний более чем достаточно…»
Комментатору, и не только спортивному, требуется знание профессиональных
тонкостей, постоянное совершенствование мастерства, регулярное прослушивание
репортажей, включая свои собственные. Начинающему репортеру следует иногда
сопровождать своего старшего, более опытного коллегу. Но ни в коем случае не
следует пытаться копировать удачные находки мастера, подражать его интонациям,
использовать чужие слова и выражения.
216
Н.В. Чеснокова (Тамбовский ГУ им. Г.Р. Державина)
ОСОБЕННОСТИ СЛОВОУПОТРЕБЛЕНИЯ В СОВРЕМЕННЫХ
СРЕДСТВАХ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ
Современная эпоха политических и экономических преобразований характери
зуется значительными изменениями в языке, и прежде всего в его лексической и
словообразовательной подсистемах.
В наши дни проблема возникновения и употребления новых слов приобрела
особую актуальность. Отличительными чертами эпохи политических и экономичес
ких преобразований стали раскрепощенность носителей языка, ослабление «внут
реннего цензора» и, как следствие, обилие всевозможных новообразований. В свя
зи с изменением общественной ситуации происходит закономерное обновление языка,
новые реалии вносят в язык свои наименования
1
.
Новообразования последнего времени широко представлены в языке средств
массовой информации. Это объясняется тем, что СМИ, как вид массовой коммуника
ции, разносторонне и быстро отражают события каждого нового дня. СМИ значи
тельно быстрее всех других жанров письменной речи отражают сдвиги, которые
происходят во всех сферах жизни общества, и в большинстве случаев являются пер
вым письменным источником, фиксирующим рождение новых слов, значений и вы
ражений, претендующих на вхождение в общеупотребительную лексику. Кроме того,
именно в СМИ возникают и определяются многие важнейшие тенденции развития
современного русского языка.
В связи с новой установкой журналистов на живую речевую стихию социума,
современная пресса вбирает в себя самые разнообразные формы речевого общения
и отражает речевую практику многих социальных групп говорящего коллектива, что
приводит к сосуществованию и активному взаимодействию в языке современных
СМИ крайне разнородных языковых ресурсов.
Для современной публицистики характерно явление прецедентности. В качестве
прецедентных феноменов (особенно широко в заголовках) используются все их виды:
прецедентные ситуации, имена, высказывания и тексты. Например: «Сбрось даму с
поезда или все мужики сво…» (КП, 2006); «Пусть всегда будет мама» (МК,
2005) и др. При этом очень много видоизмененных высказываний, в том числе и не
имеющих общекультурного значения («злободневных» прецедентов, опирающихся
на рекламу, модные песни и др.).
Увлечение стилистическим приемом прецедентных феноменов нередко приво
дит к переоценке возможностей понимания их адресатом, что обедняет текст, иногда
делает его непонятным, так что автор не достигает запланированного эффекта (ис
пользование точных или несколько измененных названий уже забытых произведе
ний, имен персонажей и ушедших в «небытие» политических деятелей и др.).
Доказательством повышения интенсивности современных словообразователь
ных процессов может быть многочисленность новообразований на страницах пери
одической печати, а также то, что современные неологизмы часто появляются целы
ми словообразовательными гнездами, а не по одиночке, например: торчок — тор"
чать, торчание, торчатник; тусоваться — тусовка, туса, тусэ, тусильня, ту"
сыч, тусовщик, тусовочный; долбануть — обдолбанный, долбаный, раздолбай,
долбежник, долбаться.
Кроме того, для русского словообразования, как и для всего языка в целом,
характерен функциональный динамизм: в литературный язык активно проникают те
словообразовательные модели, которые ранее использовались на периферии рус
ского языка: в жаргонной, разговорной и профессиональной речи и т.п.
Свидетельством этого являются такие неологизмыпроизводные, как наркота,
лимита; мокруха, татуха, передовуха, бухарь, обнаженка и под. Они при
217
вносят в литературный язык стилистически маркированные словообразовательные
модели.
Среди новообразований, созданных по моделям, распространенным в разговор
ной речи, просторечии, в том числе жаргонах, можно отметить также существитель
ные, образованные от разных частей речи с помощью суффиксов ик, "ак, нулевых
суффиксов: рестик («Крайнова из «Тутси» на днях отметила в рестике дэ рэ —
4 августа ей исполнилось 22 года» // Молоток, 2005, № 32; «Может, актер решил,
что он такой популярный, что принять его на халяву — честь для любого рестика?»
// Молоток, 2005, № 32); футбик («Но Юрик, видимо, думал, что футбик будет
прямо на открытии, — гольфы нагладил, бутсы начистил…» // Молоток, 2005, №
30); сушняк («На утро мы поняли, что значит долбит сушняк» // Все звезды —
Москва, 2005, № 8).
Подобная жаргоннопросторечная лексика нередко используется в деривацион
ных процессах в качестве базы для новых жаргонных слов: зажигать > зажигалка
(«Маша Ржевская на фесте выступила не как конкурсантка, а как главнейшая зажи"
галка на танцполе гостиницы» // Молоток, 2005, № 30), тусовка > потусить
(«потусили нормально, пили, ели, а заплатить забыли» // Cool, 2000, № 11),
автостоп > автостопер («Телеведущий Алексей Лысенков — сам себе автосто"
пер» // Афиша, 2003, № 4).
В качестве деривационной базы выступают профессиональные жаргонизмы и
арготизмы. Широкое использование в СМИ подобных новообразований подтверж
дает отмечаемую исследователями общую тенденцию к жаргонизации современ
ной речи. Этот процесс многие исследователи рассматривают как своеобразную
реакцию на еще недавнюю стандартизированность, «приглушенность» и опреде
ленную безликость публичных выступлений, насыщенных официальнопропаган
дистскими штампами.
В качестве орудия борьбы не только с тоталитарным языком, но и с государствен
нополитическим устройством, его культивировавшим, рассматриваются, в частно
сти, молодежный сленг, а также уголовное арго. Многие арготизмы служат вербаль
ным сигналом, позволяющим говорящему демонстрировать свою приверженность
тем тенденциям дискурса, которые он считает актуальными (модными, современны
ми, прогрессивными) и созвучными эпохе реформ, а также манифестировать свою
принадлежность к числу подобным образом настроенных носителей языка.
Таким образом, в настоящее время современный русский литературный язык
испытывает интенсивное давление со стороны профессиональных и социальных жар
гонов, что находит отражение в СМИ. Широкое проникновение ранее табуированной
лексики в средства массовой информации признается не только следствием, но и
орудием «либерализации» нашего общества. Отличительная особенность такого рода
жаргонного словообразования в СМИ, по мнению исследователей, — высокая об
разность, нацеленность на передачу разного рода оценок, что приводит к доминиро
ванию экспрессивной функции словообразования над номинативной. В современ
ных СМИ личные эмоции буквально пронизывают речь ведущих и телекомментато
ров, становясь своеобразным замещением форм выражения экспрессивности, выра
зительности. Экспрессивность жаргоннопросторечной лексики в текстах СМИ в ряде
случаев служит средством неосознанного агрессивного воздействия на читателя,
инструментом эмоциональной разрядки. Жаргонная лексика становится также важ
ным средством стилизации живой речевой стихии социума, средством создания
особого дружескинепринужденного тона беседы с читателемединомышленником.
1
Неология и неография современного русского языка: Учеб. пособие / Т.В. Попова, Л.В. Рацибурская,
Д.В. Гугунава. — М., 2005.
218
Ю.А. Шайдорова (Белгородский ГУ)
Научный руководитель — д.ф.н., проф. М.Ю. Казак
СТИЛЕВЫЕ ПРИЕМЫ В СОВРЕМЕННОЙ ПРЕССЕ
Современная речевая практика печатных СМИ демонстрирует множественность
стилевых образований, нацеленных на формирование и расширение своей аудито
рии. Самый общий взгляд на ведущие характеристики языка прессы позволяет выде
лить несколько его составляющих: полистилизм языка газеты; активное использо"
вание просторечий и жаргонизмов; интертекстуальность; игра со словом,
нацеленная на создание в тексте иронии и сарказма. Справедливости ради следует
отметить, что в современной практике сосуществуют разные тексты: те, которые ори
ентированы на стандарты публицистического стиля, и те, которые уходят от готовых,
отработанных практикой СМИ способов воспроизведения картины мира
1
. Глобаль
ный взгляд на язык СМИ выявляет две стилевые разновидности — это газеты, тради
ционно опирающиеся на книжнописьменную речь, и газеты, основой которых выс
тупает разговорноустная речь
2
. Этот водораздел условно можно обозначить как
деление на качественную прессу и бульварную прессу.
В нашей публикации анализируется просторечная и жаргонная лексика с точки
зрения уместности и оправданности ее использования в газетном языке. Материалом
для исследования послужили общероссийская пресса и газеты Белгородской облас
ти («Российская газета», «Литературная газета», «Известия», «Аргументы и факты»,
«Комсомольская правда», «Новая газета», «Труд7», «Меридиан», «МК в Белгоро
де»). Среди тенденций, обусловивших изменение языкового статуса газеты конца XX
— начала XXI вв., ведущая роль принадлежит устной речи. Именно она оказала
глобальное влияние на язык современных СМИ, способствуя перераспределению гра
ниц между пластами лексики. Результатом этого процесса явилось проникновение в
литературный язык слов ограниченной сферы употребления. Одной из разновидно
стей такой лексики является жаргон. Жаргон представляет собой внелитератур"
ное явление, наделенное ярко выраженной экспрессивной окраской, функциониро
вание которого придает речи сниженный характер. Свободное включение в язык СМИ
некодифицированной лексики заставило ученых заговорить об экспансии в литера
турный язык просторечий, вульгаризмов, жаргонизмов (Л.П. Крысин, Ю.С. Давыдов,
В.П. Даниленко, О.Н. Григорьева и мн. др.). Источником экспансии сниженной лек
сики выступают такие центры, как низовая городская культура, молодежная субкуль
тура, уголовная контркультура
3
. Лексемы, имеющие в «Современном толковом сло
варе русского языка» под ред. С.А. Кузнецова помету «жарг.», свободно и повсеме
стно употребляются в газетном языке: разборка, прикол (прикольный), заказать,
наезд (наехал), крышующий (крыша, крышевать), дурь, братва, тачка, мо"
чить, отмороженный, крутой, прикид, травка, чернуха и др. Низкие новации
без указания на прием («без кавычек») можно встретить на страницах вполне респек
табельных газет, типа «Известия» или «Литературная газета»: Случилось невероят"
ное: я
подсела
на телесериал. Причем
капитально
… (Изв. 2006.; 76).
Появление жаргонизмов на страницах современных газет можно объяснить ко
лоссальным экспрессивным потенциалом, заключенном в данном лексическом пласте.
Это действенное средство привлечения внимания широкой читательской аудитории.
По словам Н.В. Муравьевой, «жаргонное слово всегда таило в себе какуюто особую
привлекательность — свободой от литературной нормы, оригинальностью, грубова
тым остроумием, какойто лихостью. Поэтому, когда газеты, радио и ТВ так свободно
начали говорить о том, о чем раньше не говорилось, дорога в общий язык СМИ для
жаргонизмов оказалась широко открытой»
4
. Жаргонизмы используются в текстах раз
ного тематического наполнения:
«Отморозков»
начали задерживать пачками (КП.
2005. 8.11); Несмотря на то, что открытие указывает на потенциальную пользу
219
курения
«травки»,
авторы исследования предостерегают от этого увлечения
(РГ. 2005. № 250); Чеченским обывателям
разборки
между силовиками жить не
мешают (АиФ. 2005. № 46); Говорят, что убийство редактора русского «Форб"
са» Пола Хлебникова
заказали
российские политики (АиФ. 2005. № 46); В
«наез
де»
на А. Кудрина мог быть заинтересован … О. Дерипаска, владелец компании
«Русский алюминий» (АиФ. 2005. № 46); Интересно, кто же
«крышует»
стройку
на улице Шаландина? («МК в Белгороде». 2005. № 50).
Использование жаргонизмов и просторечий в авторской речи представляется сти
листически оправданным, если они вводятся в ткань текста как прием. Такой прием
способствует не только достижению выразительности, но и облегчению понимания
материала и авторской позиции, позволяет соблюдать принцип экономии газетного
места при невозможности замены синонимом с аналогичным наполнением. Ср.:
«
Прикид
» зверька вписывался в наряд владельца (РГ Неделя 43. 2005. № 247); С
братвой
посерьезнее… за решеткой встретиться куда сложнее (ТрудЧерно
земье. 2005. № 49); Но порой те, кто занимается подделками, вносят в свое
ремесло немного юмора. Можно сказать, два"три
прикола
для протокола (Но
вая газета. 2005. № 94). Употребление слов прикид, братва, прикол обусловлено
характером самого текста, оно придает содержанию ироничную окраску. В других
случаях иностилевые вкрапления — дословная цитация речи героя как средство его
негативной характеристики. Ср.: Как рассказывают очевидцы, накануне залогово"
го аукциона по продаже «Сибнефти» Березовский и Гусинский просили его
отступиться или «Мы тебя будем
«мочить»
, а он в ответ
послал их подальше
(РГ Неделя 43. 2005. № 247). Однако введение в текст жаргонизмов может свиде
тельствовать о неумеренном употреблении подобной лексики, в связи с чем уместно
говорить об излишней жаргонизации языка газеты, его вульгаризации. Ср.: С Лоли"
той, помню, «Феличиту» спели. Было забавно, мы
прикололись
(«МК в Белгоро
де». 2005. № 50); — Ну, сейчас"то при таком
«чесе»
, у вас должно быть денег,
как у подпольного миллионера Корейко… — Вот журналисты! При чем тут
«чес»
? Я что, халтурой занимаюсь? Нет, повседневной любимой работой. — В
кино сейчас есть какие"нибудь достойные предложения? — Кино меня
прика
лывает
все меньше и меньше (там же).
Появление жаргонизмов на страницах газет неизбежно ведет к их тиражированию
другими СМИ, популяризации среди широких слоев населения, результатом чего явля
ется активное использование сниженных единиц в речи людей, их переосмысление как
разговорных. Динамика в изменении статуса жаргонных слов и выражений связана с
их вхождением в разговорноэкспрессивный слой литературного языка: жарг., разг."
сниж., разг.
5
Как показывают исследования, функционирование языка становится все
более гетерогенным, увеличивается стилевое разнообразие прессы, растет неодинако
вое употребление языка даже внутри строгих сфер общения. Языковые средства, мар
кированные пометами «разг», «прост.», «книжн.», становятся всепригодными
6
.
Процесс активизации жаргонизмов в газетной речи — явление, характерное для
публицистики в условиях продолжающейся либерализации языка. Изменение усло
вий функционирования жаргона свидетельствует о приобретении им семантической
емкости, способности выступать в качестве синонима литературного слова. Становясь
принадлежностью широких слоев населения, жаргон выступает как средство попол
нения выразительных средств языка, что, в свою очередь, облегчает его вхождение в
речевой обиход общества и свидетельствует о перераспределении стилистических
границ между пластами лексики. При этом несомненно одно: динамические процес
сы в языке не остановить, литературный язык всегда развивался за счет низких сфер.
Однако целенаправленно изучать и оценивать речевую деятельность современных
СМИ с позиций нормы и культуры речи и посильно влиять на использование языка в
сфере массовых коммуникаций необходимо как на уровне научной и творческой
общественности, так и на государственном уровне.
220
1
Сметанина С.И. Медиатекст в системе культуры (динамические процессы в языке и стиле журналистики
конца ХХ века). — СПб., 2002. — С. 64.
2
Коньков В.И., Потсар А.Н., Сметанина С.И. Язык СМИ: современное состояние и тенденции развития
// Современная русская речь: состояние и функционирование. — СПб., 2004. — С. 67–81.
3
Какорина Е.В. Трансформация лексической семантики и сочетаемости // Русский язык конца ХХ сто
летия (1985–1995). — М., 2000. — С. 79.
4
Муравьева Н.В. Язык конфликта // http:www.expertizy.narod.ru/ books/lang/content.htm.
5
Сковородников А.П., Копнина Г.А. Выразительные средства языка газетной публицистики // Журна
листика и культура речи, 2004, № 1. — С. 14.
6
Костомаров В.Г. Наш язык в действии: Очерки современной русской стилистики. — М., 2005. — С. 32.
А.М. Шишлянникова (Воронежский ГУ)
АРГУМЕНТАЦИЯ И ЯЗЫКОВОЕ
МАНИПУЛИРОВАНИЕ В РЕКЛАМЕ
Типичной схемой психологического воздействия рекламного обращения на ад
ресата многие специалисты в области рекламы считают схему AIDA (attention —
внимание, interest –интерес, desire — желание, action — действие). Первоочеред
ной задачей рекламиста является привлечь внимание адресата к рекламному сооб
щению. Затем необходимо удержать это внимание, заинтересовать потенциального
потребителя. На этих этапах авторы применяют языковые приемы, способные выде
лить данное рекламное сообщение среди других и заинтересовать адресата. Это
разного рода стопперы, яркие экспрессивные средства, бросающиеся в глаза своей
необычностью и потому запоминающиеся.
На третьем этапе психологического воздействия рекламного обращения на адре
сата у потенциального потребителя должно сформироваться отчетливое желание
приобрести товар или воспользоваться услугой. Это достигается, прежде всего, при
помощи аргументов разного рода.
Ученые справедливо считают, что умение убеждать является для рекламы основным
условием ее положительного действия. Выделяются два основных рода аргументов —
аргументы рациональные и аргументы эмоциональные. В первом случае говорят о
рациональной рекламе, во втором — об эмоциональной рекламе
1
. Рациональные
аргументы оказывают влияние на разум, интеллект человека. При этом преобладают
языковые средства, которые несут беспристрастную, неэмоциональную информацию о
товаре. В качестве аргументов используются конкретные факты, цифры.
Эмоциональные аргументы воздействуют на чувства. В качестве эмоциональ
ных аргументов используются слова и выражения, содержащие в своем значении
эмоциональнооценочный компонент или непосредственно называющие эмоции. К
эмоциональным аргументам можно также отнести разнообразные средства языко
вой экспрессии (тропы, стилистические фигуры, афористику и т.д.).
Рациональные и эмоциональные аргументы могут присутствовать в одном и том
же рекламном тексте. В таком случае говорят о смешанном типе рекламы — рацио
нальноэмоциональном.
Аргументация разного рода призвана таким образом воздействовать на потенци
ального потребителя, чтобы он приобрел товар или воспользовался услугой. И, по
видимому, можно поставить знак равенства между аргументацией и коммуникатив
ным воздействием.
Под коммуникативным воздействием в рекламе понимают «воздействие на зна
ния (когнитивный уровень), отношения (аффективный уровень) и намерения (кона
тивный уровень) человека, создающее предрасположенность к выбору рекламируе