кой русской музыки, в основном танцевальные стили и явная ориентация
только на молодежь. «Радио-7 На Семи Холмах» оказалось над
«Станцией 106.8». Аудиторию «Семерки» составляли в основном люди
взрослые и небольшой процент молодежи. И в 1998 году эта станция
практически не играла русской музыки. Верхнюю позицию заняла
«Ностальжи». Они в то время играли западную, в основном, европей-
скую музыку, и были ориентированы на пожилых людей.
Дальше пришел черед тех станций, которые попадали в середину
схемы. Они во многом накладывались одна на другую. Мы их располо-
жили тоже, фактически, посередине, но с небольшим сдвигом влево,
потому что у них было больше западной музыки, чем русской. Здесь
оказались: «Европа Плюс» — они играли как западную, так и русскую
музыку, ориентировались на людей до 25 лет и старше; «Максимум» —
25% русской музыки, 75% — западной, возрастной ориентир — 25 лет;
«Авторадио» — в эфире 50 на 50 русской и западной музыки, аудитория
старше 25 лет; «Хит-FM» — тоже принцип «50 на 50» (две западные
песни, две русские), но эта радиостанция попадала в середину с
небольшим смещением вниз, так как ее аудитория моложе 25. Добавим
сюда еще «Радио 101» — небольшое количество русской музыки,
ориентация в основном на людей старше 25 лет, невысокий рейтинг.
Плюс радиостанция «РДВ» — много поп-танцевальной музыки, смесь
западной и русской музыки — примерно 50 на 50, ориентация, в ос-
новном, на молодежь.
Напомню, что наша схема была достаточно условна и описываемая
ситуация была характерна для московского рынка 1998 года.
Одного взгляда на эту картинку оказалось достаточно, чтобы понять:
в этой схеме есть незаполненные ниши. Конечно, можно пойти туда, где
уже есть четыре-пять станций, но нужно предложить какой-то
уникальный продукт, который «перебьет» аудиторию уже существую-
щего. Можно пойти и туда, где никого нет, но все равно нужно делать
что-то особенное.
Например, если мы решаем делать станцию, которая играет только
русскоязычную музыку, и нашим конкурентом становится «Русское Ра-
дио», то возникает резонный вопрос: «Какое слабое место у конкурента?
Куда можно ударить? Полностью ли удовлетворяет это радио потребно-
сти людей в русскоязычной музыке?» Ответ лежал на поверхности —
есть целый пласт музыки, которая на «Русском Радио» не звучит.
Дальше появлялся второй вопрос: «Есть ли люди, которые любят эту
музыку больше, чем какую-либо другую?»
И на это интуитивно мы знали ответ. В этой стране есть поколение,
которое выросло на группах «Кино», «Аквариум», «ДДТ» и других, но
не имело станции, которая бы полностью удовлетворяла его потребности
в этой музыке.
Эта догадка появилась на третьем фестивале «Максидром», который
наша команда проводила в составе радиостанции «Максимум» в 1998
году. Мы видели стадион из 20 тысяч человек, которые поют наизусть
песни группы «ЧайФ», «Чижа и компании», и наблюдали весь фанатизм
вокруг этого пласта музыки.
Но только на интуитивной догадке отправиться в плавание мы не
рискнули. Догадку нужно было подтвердить чем-то более серьезным.
Вместе с социологической группой «Comcon-2» мы провели сложное
исследование, включавшее телефонные опросы, тестирование музы-
кальных пристрастий, фокус-группы.
Цель этого исследования была определить, действительно ли есть
подобная брешь на российском радиорынке и, если она есть, потреб-
ности каких людей мы будем удовлетворять.
Мы тестировали три различных формата. Из них первым, самым
востребованным оказался формат русскоязычной музыки, отличной от
той, которую играет «Русское Радио». Его ориентация на уровень сред-
него потребителя сильно раздражала большую группу людей. На вопрос:
«Что вас не устраивает в «Русском Радио?», — следовал ответ: «Надоела
попса».
Это мы и решили использовать, выходя к ним «в лоб», создавая но-
вую станцию. Мы руководствовались следующим: если «Русское Радио»
вызывает у аудитории ощущение не очень высокого уровня культуры, то
мы должны сделать станцию, которая не вызывает таких эмоций, ори-
ентируется на людей с музыкальным вкусом и не играет попсу.
Качество музыки мы возвели в абсолют и позиционировали себя не
просто как «станцию, играющую русскоязычную музыку», но как
«станцию, которая играет качественную музыку». Мы даже ввели тер-
мин: «настоящая музыка». Есть как бы «пластиковая музыка», которая
звучит на других радиостанциях, и есть «настоящая», которая у нас. И
целое поколение с нами согласилось.
Нижняя граница аудитории, тестируемой при социологическом ис-
следовании, была 20 лет, верхняя — 35. Мы решили, что если мы зах-
ватим какой-то существенный процент аудитории от 20 до 30 лет, то это
будет ядро станции. Потом наша задача будет растянуть его выше 30 лет
или опустить планку ниже, до 15.
Здесь был еще и коммерческий расчет. Какую аудиторию «прода-
вать» выгодней — с 15 до 20 или с 30 до 35? Конечно, вторую. Поэтому
основной удар должен был прийтись на аудиторию от 20 до 35 лет.
Причем, мы предвидели, что среди потенциальных слушателей 70%