Спивак Д.Л. (отв. ред.) Фундаментальные проблемы культурологии : В 4 т. Том II: Историческая культурология

Подождите немного. Документ загружается.

Е. А. Окладникова90

успех. Но социокультурная интерпретация этих слагаемых была иной, чем в мужском про-

странстве.

г). жизненный успех. Успешной в традиционном обществе эскимосов и алеутов мог-

ла считаться только женщина-мать. Существование вне семейных связей для женщины не

предполагалось. Статус женщины-матери имел мифологическое обоснование, подчеркивав-

шее его престижность и социальную значимость, сопрягая принцип добродетельного по-

ведения с принципом космологического ориентирования. Так, женщина традиционным

мировоззрением рассматривалась прежде всего как мать не только в системе социальных

отношений, но и в мифологической традиции. Материнство как основная функция женщи-

ны была главной для образа Седны — великой праматери и прародительницы всех морских

млекопитающих. Согласно легенде, именно из частей ее тела они и возникли. Основные сти-

хийные божества эскимосов, в частности, ветра (северный, южный, западный и восточный),

также имели женскую природу. Наконец, женщины почитались в эскимосской среде как са-

мые сильные шаманки. Эскимосы верили, что охотник мог часами безуспешно бродить по

морскому берегу в поисках моржей или тюленей, если его жена в это время в яранге не шама-

нила, призывая зверей к встрече с охотником

. Основное призвание женщины — быть по-

лезной мужчине в семье. Хотя муж приносил добычу в дом, ее разделывание и утилизация

была заботой женщин. При этом на себя женщина могла потратить незначительную часть се-

мейного имущества. Например, в контактный период ей полагалось чашка утреннего чая. Но

если мужчина хотел еще чаю, жена могла выпить с ним и другую чашку, притом она должна

была расценивать это как праздник

Никаких личных накоплений мастерицы не имели, в отличие от женщин Кавказа. Например,

в XIX в. в Грузии разрешалось женщинам продавать излишки произведенной ими продукции

земледелия или вязаные вещи. Вырученные деньги составляли ее личное имущество

У эскимосов существовал обычай инфантицида в отношении девочек. В результате, коли-

чество мужчин в селениях превышало число женщин. Например, на 1906 г. в Туле насчиты-

валось 119 мужчин и 85 женщин. В среднем на 100 мужчин приходилось 71 женрщина. Бра-

ки заключались рано (девочки — в 12–16 лет, юноши — 20 лет). Считалось, что мужчине без

женщины прожить трудно, т. е. именно женщины выполняли работу по поддержанию жиз-

необеспечения семьи: изготовление одежды, приготовление пищи, забота о детях

а) Знания, умения, навыки. Женщины играли систем обеспечения алеутской общины пи-

щей не меньшую роль, чем мужчины. В летнее время они, так же как эскимоски, занимались

сбором и заготовкой ягод, трав и кореньев, которые служили источниками растительной пи-

щи. В периоды, когда мужья уходили в длительные морские поездки, они объединялись с

32 Freeman M. Life among the Qallunaat. Edmonton, 1978. Р. 48; Oakes J., Riewe R. Our boot an Inuit wom-

en’s art. Vancouver-Toronto, 1995. Р. 22.

33 Ляпунова Р. Г. Очерки по этнографии алеутов. Л., 1975.

34 Ляпунова Р. Г. Плетеные изделия алеутов. Л., 1975. Т. 31. С. 46.

35 Turner G. Hair embroidery in Siberia and North America / Oxford, 1955. Р. 47; Иванов С. В. Орнамент на-

родов Сибири как исторический источник. М.-Л., 1963. С. 169; Штернберг Л. Орнамент из оленьего во-

лоса и игл дикобраза // Советская этнография. 1935, № 3–4. С. 45–48.

Концепция качества жизни в традиционной культуре 91

детьми и стариками, оправляясь за морскими ежами — источником белковой пищи. Соби-

рательство — это латентная охота. Эскимосские женщины охотились на песцов, ловили ры-

бу летом, обрабатывали шкуры и т. п.

б) Технологии. Если главным орудием деятельности мужчины-охотника был гарпун, то у

женщины таким орудием был горизонтальный нож «улу». По внешнему виду он напоминал

сечку. Остро наточенное лезвие такого ножа делали из камня или металла, вставляли в де-

ревянную или костяную рукоятку. Улу работали как скребком, обрабатывая шкуры, счищая

мездру. С помощью улу измельчали мясо и рубили морскую капусту

. кулинарные приемы.

Эскимосы были знакомы с приемами консервации почти всех пищевых продуктов: мяса, ры-

бы, ягод — копчением, вялением, сушкой и др. Русские в контактный период познакоми-

ли алеутов с мукой и металлической посудой (котлами). Новые технологии приготовления

пищи изменили качество жизни алеутов: ускорили приготовление пищи, хотя старые кули-

нарные технологии — запекания мяса и рыбы между двух камней с углублениями, зама-

занными глиной, — не были забыты

. Одежда. Эскимосские женщины владели сложными

технологиями изготовления зимней одежды. Эти технологии обеспечивали соответствую-

щее качество жизни в суровых условиях Арктики. Летняя одежда шилась из меха в один слой,

обязательно мехом к телу. Зимняя одежда была двухслойной, при этом один слой был обра-

щен мехом к телу, а другой — мехом наружу. Одежда шилась из меха оленя. Мужчины ходи-

ли в короткой кухлянке с капюшоном из шкуры оленя или тюленя, обращенных мехом к телу.

Штаны из шкуры оленя доходили до колена, ниже колена надевали меховые чулки и сапоги

из камуса (шкуры, снятой с ног оленя). Климат и ландшафт диктовали конструктивные осо-

бенности и материал одежды алеутов. Алеуты, и мужчины и женщины, носили длинную глу-

хую одежду с рукавами без капюшона. Мужские парки делали из шкурок птиц, женские —

из шкур морских бобров и котов шерстью вовнутрь. На ногах алеуты носили обувь (торбаса)

из кожи морских животных, преимущественно сивучей. Одежда была прекрасно приспособ-

лена к жизни в условиях океанской тундры — Алеутских островов. Эту ее особенность оце-

нили русские промышленники, купцы, священники и мореходы. Одежда из птичьих шку-

рок. Алеуты шили уникальную одежду из шкурок топорков. На изготовление такой парки

шло 300–400 шкурок. Шкурки снимали чулком с туловищ топорков, выделывали и сшивали

сухожильными нитками. Парка из шкурок птиц украшалась вышивкой белым оленьим во-

лосом. О качестве работы свидетельствовала технология вышивки. Мастерица накладывала

на полоску выкрашенной в красный или черный цвет кожи 2–3 белых оленьих волоса и при-

хватывала их сухожильной ниткой. На фоне пестрых коричнево-желтых птичьих перьев по-

лосы такой вышивки смотрелись изысканной декоративной деталью. Алеутские женщины с

помощью игл, сделанных из костей птиц, шили одежду, обтяжки для байдарок, изготавли-

вали кожаные кошельки на продажу, непромокаемую одежду из кишок морских млекопи-

тающих. Плетение. Алеутки были искусны в плетении циновок и корзин. Материалом для

плетения служили высушенные и расщепленные стебли травы. Техники плетения были на-

столько трудоемки, что для изготовления плетеного бумажника иногда требовалась целая

36 Turner G. Hair embroidery in Siberia and North America. Oxford Univ. Press., 1955. Р. 547.

37 Ляпунова Р. Г. Плетеные изделия алеутов. Т. 31. С. 46.

Е. А. Окладникова92

зима

. Нити из растительных волокон у алеутов были так тонки, что могли конкурировать

с шелковыми. Вышивка оленьим волосом. Волос белого оленя считался священным

. Пред-

ставления об олене-альбиносе как священном животном охватывали огромные территории,

простиравшиеся от Северной Азии до северных границ Калифорнии. С образом белого оле-

ня у народов севера Азии, алеутов и индейцев хупа, живущих на севере Калифорнии, были

связаны идеи о благополучии, процветании, солнце, счастье, плодородии. Белый олень счи-

тался животным, приближенным к небесным сферам, божествам верхнего мира

. У индей-

цев хупа был разработан целый ритуал поклонения оленю, носивший форму оленьего танца.

Исполнители танца несли на шестах шкуры, снятые с белых оленей, как священные символы.

У эскимосов плетением владели только жительницы острова Кадьяк и чугачи. В июле они от-

правились собирать колосья дикой ржи, которые использовали в высушенном виде как мате-

риал для плетения циновок и корзин

в) коллективизм. В отличие от мужского коллективизма, который охватывал произ-

водственный цикл по добыче морского зверя вне дома, женский коллективизм существо-

вал на внутрисемейном уровне. Коллективистские тенденции поддерживались жизненной

необходимостью: обеспечением жизни (загонная охота, постройка илу) и организацией

цикла повседневной жизни (жизнь в алеутской барабаре). Загонная охота. Женское учас-

тие предполагалось в коллективных загонных охотах. У эскимосов и женщины и мужчи-

ны принимали участие в загонной охоте, правда, посильное. Охотничьи угодья простира-

лись, примерно на 200 км в глубь материка. Именно здесь эскимосы осуществляли охоту

на оленя карибу. Летом, спасаясь от гнуса, стада оленей шли к побережью. Эскимосы уст-

раивали загоны в виде рядов каменных вешек длиной от 3 до 15 км, которые сходились

под углом в виде буквы «V». Женщины и дети гнали стадо к узкой части загона, где его рас-

стреливали из луков мужчины-охотники. Оленей также ловили в месте переправы через

реки, когда плывущее животное можно было легко догнать на каяке. Оленные эскимосы

охотились на оленей в местах зимовок с помощью ловчих ям. По дороге оленей на водопой

расставляли петли. Иглу. Строительство иглу осуществлялось несколькими семьями со-

вместно. Внутри иглу сооружался полог из шкур, который служил жилой камерой. Строи-

тельство иглу осуществляли опытные мужчины-специалисты. Женщины и дети помогали

им. Снежную хижину сооружали из больших кирпичей специально выбранного специа-

листом вида снега, которые вырезали с помощью ножей для разрезания снега, укладывая

снежные блоки по спирали справа налево. Наружный вход в снежный туннель имел высоту

около 1,5 м. В диаметре хижина имеет 3–4 м, а высота ее достигает 2 м. Потолок изнутри оп-

лавлялся огнем жирника и промораживался, таким образом, что получался плотный ледя-

ной слой. В иглу часто жили по две семьи. Внутреннее пространство жилища обогревается

38 Freuchen’s books of Eskimo. Cleveland, 1962. Р. 34.

39 Rasmussen K. e people of the Polar North. Copenhagen, 1954. Р. 25.

40 Okladnikova E. Traditional Cartography in Arctic and Subarctic Eurasia // Cartography in the traditional

African? American, Arctic, Australian and Pacic Societies. 1998, Vol. 2, book 3. P. 329–349.

41 Иванов С. В. Материалы по изобразительному искусству народов Сибири XIX (нач. ХХ вв). М.; Л.,

1954. С. 464–485.

Концепция качества жизни в традиционной культуре 93

жирниками — плошками из мыльного камня с плавающим в тюленьем жире фитилем. На

жирниках готовили пищу.

Несколько снежных домов могли быть соединены туннелями, вырытыми в снегу. По этим

туннелям люди ползком передвигались от одного жилища к другому в сильный снегопад и

пургу. Эскимосы могли возводить два куполообразных дома с одним входом. Могли быть

построены несколько пересекающихся куполов, а затем вырезаны общие сегменты для со-

здания изолированных хижин. Получались сложные сооружения, в которых жили несколь-

ко семей, состоявших из 20–30 человек. Рядом с иглу, обычно в ведущем к нему коридоре-

дромосе, устраивали кладовые, где держали запасы мяса и жира в пузырях. Когда наступала

ночь, купола иглу светились розовым мерцающим светом.

Вокруг иглу довольно быстро накапливались отходы жизнедеятельности человека. Воз-

можность возникновения антисанитарной обстановки заставляла эскимосов оставлять свои

жилища и уходить на другие места. Поэтому иглу носили характер временных жилищ и, как

правило, использовались охотниками во время передвижений. Поселения алеутов распола-

гались на низких берегах, откуда не только открывалась панорама морского берега, но где

имелся и легкий доступ к морю. Таких мест на побережье немного — всего 5–10% береговой

линии. В местах нереста лососевых рыб, около скал с птичьими базарами летние лагеря, але-

уты устраивали охотничьи лагеря и возводили временные жилища полуземляночного ти-

па. Спасаясь от непогоды, алеуты сооружали жилища, зарываясь глубоко в землю. Традици-

онное жилище алеутов представляет собой землянку с входом через дымовое отверстие. Во

внутрь жилища спускались по бревну с зарубками. До прихода русских такие сооружения

возводили из костей кита, позднее стали использовать в качестве строительного материала

плавник

. Внутри такой землянки жили 10–40 семей. В древности алеуты селились в боль-

ших домах, которые вмещали много семей. Котлованы таких сооружений уходили в земные

недра на 50 м уже во 2 тыс. до н. э. Позднее стали возводить жилища значительно меньшего

размера. Эти дома для одной семьи сооружали из валунов, костей кита и плавника. И. Вениа-

минов сообщал, что прежде жилища алеутов были больших размеров и в каждом из них рас-

полагались 10–40 семей. Строились они из плавникового леса.

У гренландских эскимосов зимние стационарные жилища принадлежали мужчинам селе-

ния (мужчина, который ремонтировал дом, считался его хозяином), а летние были собствен-

ностью женщин. Летние жилища делались из жердей и шкур. Деревянные жерди очень цени-

лись эскимосами, они передавались по наследству от матери к дочери

Еще одним примером коллективизма был обычай обмена женами. Если охотник оказы-

вался в гостях у дальних родственников без жены, ему предлагали жену хозяина. Дети, ро-

дившиеся в результате такого гостеприимства, оставались с матерью, пополняя человечес-

кий ресурс семьи

42 Иванов С. В. Материалы по изобразительному искусству народов Сибири XIX (нач. ХХвв). С. 489.

43 Black L. Glory remembered. Wooden headgear of Alaska sea hunters / Juneax.: Alaska State museum,

1991.

44 Ляпунова Р. Г. Коллекция Северо-восточной географической экспедиции Биллингса — Сарычева

(1785–1794) // Сб. МАЭ. 1980. Т. 35. С. 173–177.

Е. А. Окладникова94

Индикатор № 2. Принцип космологического ориентирования. Мужская социокуль-

турная модель.

Жизнь морских охотников развивала не только глазомер, но и формировала навыки ори-

ентации в пространстве.

а). ориентация в пространстве (карты). Эскимосы при знакомстве с европейской геогра-

фической картой быстро осваивали ее. Эскимосы делали карты на моржовых шкурах, кото-

рые более походили на планеграфические модели мира, чем на реальные карты местности.

Знаки-символы на таких картах обозначали отдельные события и передавали объекты окру-

жающей жизни: корабли, яранги, промысловые лодки.

С проблемой ориентации в пространстве (включая пространство Космоса) связан декор

охотничьих атрибутов. Охотничьи головные уборы из дерева высоко ценились в алеутской

среде

. Семантику головных уборов алеутов, как праздничных (мужских и женских), так

и охотничьих, исследовали С. В. Иванов, Р. Г. Ляпунова, Л. Блэк

. Американская исследо-

вательница алеутской культуры Д. Рей отметила, что искусство изготовления деревянных

охотничьих головных уборов получило развитие в алеутской среде именно в русский пери-

од. До появления русских алеуты делали только головные уборы-козырьки с зооморфной

символикой. Российские этнографы полагали, что преимущественными сюжетами росписи

козырьков были сцены охоты на морского зверя. Фантастических образов в росписях было

мало. Сами зооморфные образы осмыслялись художниками как изображения хозяев моря,

дарителей удачной охоты, символы стихий (воды, земли, неба) и сфер мироздания эскимос-

ской модели мира

Тем не менее сам способ расположения декоративных элементов и нарисованных фигур

на поверхности уборов свидетельствует об их соотнесенности с моделью мироздания (ярус-

ное расположение, сочетание нарисованных образов с декоративными элементами из кости

и др.). Орнаментальные в своей основе мотивы росписи охотничьих уборов появились в ре-

зультате творческого воплощения фантазией мастеров религиозных идей и воплощали эти

рисунки астральные образы.

Как полагает американский историк Л. Блэк, центром изготовления конических уборов в

контактный период стал остров Кадьяк, т. е. место, где располагалась некоторое время кон-

тора РАК. Конические головные уборы из дерева с украшениями алеуты стали делать после

того, как русские ввели институт вождей тойонов со всеми их привилегиями и обязанностя-

ми. Тойоны стали приобретать новые социальные функции — власть и авторитет они стре-

мились подчеркнуть в одежде эти изменения своего положения. Древняя идея охотничьего

убора приобретает новую потестарную окраску — отражает отношения господства-под-

чинения в алеутском обществе. Конические многофункциональные деревянные козырьки,

45 Иванов С. В. Орнамент народов Сибири как исторический источник. М.; Л., 1963. С. 18–19.

46 Иванов С. В. Орнамент народов Сибири как исторический источник; Ляпунова Р. Г. Очерки по эт-

нографии алеутов. Л., 1975; Black L. Glory remembered. Wooden headgear of Alaska sea hunters. Juneax./

Alaska State museum. 1991.

47 Ляпунова Р. Г. Коллекция Северо-восточной географической экспедиции Биллингса — Сарычева.

Т. 35. С. 174.

Концепция качества жизни в традиционной культуре 95

украшенные усами морского льва использовались в качестве защитных приспособлений во

время промысла (от солнечных лучей и брызг воды), как знаки высокого социального стату-

са и как ранговые в охотничьем сообществе. Алеуты делали конические козырьки для охо-

ты. Охотничьи головные уборы были трех типов: зооморфные (один из старых головных

уборов этого типа привез И. И. Билингс в Кунсткамеру в 1880-е гг), уборы без верха и кони-

ческие охотничьи шапки с длинным козырьком, украшенные усами морского льва, костя-

ными пластинами и ярусами ритуальной раскраски

. Каждый ярус раскраски охотничьей

шапки символизировал одну из страт многоуровневой модели мира алеутов. На таких убо-

рах горизонтальными полосами орнамента была представлена модель мира, т. е. уровни Все-

ленной, населенные людьми, духами и морскими млекопитающими.

б) космологическая символика. Алеуты соотносили модель социума с моделью мирозда-

ния. Способы такого соотношения хорошо видны на примере анализа декора козырьков —

головных охотничьих уборов, которые получили распространение в контактный период.

Анализ эстетики образов декора предметов повседневного обихода — коробочки для хране-

ния табака и принадлежностей для шитья и других ритуальных предметов у эскимосов или

древки метательных наконечников — свидетельствует об их корреляции с представлениями

о модели мира, а следовательно, и принципом космологического ориентирования. Правиль-

ная соотнесенность образов с космогоническими ориентирами, согласно представлениями

создателей цивилизации охотников на морских млекопитающих, способствовала жизненно-

му успеху, выживанию и процветанию социума. Содержанием декоративных элементов бы-

ли знаки-символы космических объектов: солнца, луны, звезд, стихий. Л. Блэк полагала, что

концентрические спирали, разновидностью которых были полосы раскраски охотничьих го-

ловных уборов алеутов, являлись метафорическими изображениями космической реинкар-

нации или рождения смерти и возрождения алеутской общины

в) Трансляция знаний, умений и навыков, т. е. трансляция традиции добродетельного

поведения осуществлялась эскимосами и алеутами внутри двух систем социальных отно-

шений: мужского и женского миров. Период социализации охватывал время от трехлетнего

возраста до 14–18 лет, т. е. окончания периода инициаций.

Индикатор № 2. Принцип космологического ориентирования. Женская социокультур-

ная модель.

а) космологическая символика. Эскимосы считали, что женщина была приближена

к стихийным божествам более, чем мужчина. Согласно описанию праздников эскимосов

Г. Сарычевым, существовали особые женские танцевальные церемонии, в процессе которых

женщины танцевали с деревянными изображениями животных — олицетворениями сти-

хийных сил природы, хозяевами этих стихий — в руках. Присутствие на таких церемониях

мужчин, даже случайное, каралось смертью

48 Иванов С. В. Материалы по изобразительному искусству народов Сибири XIX (нач. ХХ в.). С. 485.

49 Black L. Glory remembered. Wooden headgear of Alaska sea hunters. Juneax / Alaska State museum., 1991.

Р. 44.

50 Сарычев Г. А. Путешествие флота капитана Сарычева по северо-восточной части Сибири, Ледови-

тому морю и Восточному океану, в продолжение восьми лет при Географической и Астрономической

Е. А. Окладникова96

б) Трансляция знаний, умений и навыков. С момента рождения мать была для ребен-

ка основным воспитателем, пока он не достигал трехлетнего возраста. Маленького эскимо-

са мать носила с собой постоянно. Он постигал основы эскимосского этикета, высунув го-

лову из широко капюшона ее парки. С раннего возраста он наблюдал за ее повседневными

хлопотами и заботами, за тем как она встречает гостей, разговаривает с отцом, чистит рыбу,

выделывает шкуры, шьет одежду. Когда мальчик подрастал, его воспитанием начинал зани-

маться отец. Мальчик постигал основные навыки охоты с помощью отца. Отец-охотник по-

казывал ребенку след медведя, касаясь рукой ребенка этого следа, а также учил определять,

когда он был оставлен зверем. Позднее охотники учили детей пользоваться биноклями, огне-

стрельным оружием. Взрослые старались включать детей в свои разговоры об охоте.

Девочки оставались под присмотром матери дольше, чем мальчики. Они рано начинали

принимать активное участие в уходе за маленькими братьями и сестрами, работали по дому,

собирали съедобные травы и коренья.

Итак, в мужской социокультурной модели арктических охотников на морских млеко-

питающих принцип добродетельного поведения в качестве слагаемых имел знания, уме-

ния навыки, технологии промысла, коллективизм, жизненный успех — социальный статус,

престижность деятельности, которые на ранних стадиях жизни общины не сопрягались с

представлениями о богатстве или денежном достатке, а (согласно наблюдениям этнологов и

анализу текстов мифологической традиции) носили альтруистический характер (эскимосы).

Мужская социокультурная модель, репрезентирующая основные постулаты концепции ка-

чества жизни эскимосов и алеутов, была ориентирована на внешний мир, описывала связи

человека и природы более чем на внутрисоциальное взаимодейтсвие.

В женской социокультурной модели принцип добродетельного поведения имел те же сла-

гаемые, что и в мужском мире, но основные его этико-социальные постулаты охватывали

не пространство внешнего мира, соединяющего человека с природой, а внутреннее соци-

альное пространство. Это был мир внутрисоциальных взаимодействий, предполагавший ка-

чественные, а не количественные отношения. Объединяясь для совместной деятельности с

мужчиной, женщина исполняла подсобную, но часто более трудоемкую и менее престиж-

ную роль. Она часто была отстранена от деятельности, связанной с планированием и распре-

делением результатов и продуктов этой деятельности. Степень добродетельности поведения

женщины определялась степенью ее согласия и покорности, способностью к деторождению,

склонностью к навыкам выполнять монотонную и тяжелую работу. Женскими характерис-

тиками добродетельного поведения были качественные: не сколько детей родила женщина,

а каких детей родила. Рождение мальчиков было предпочтительным. Учетные характерис-

тики мужского добродетельного поведения сводились к количественным: сколько морских

млекопитающих убил охотник. За каждое убитое морское животное охотник-алеут получал

знак отличия — ус морского льва на головной убор. За рождение ребенка, даже мальчика,

женщина не получала никаких видимых знаков отличия.

морской экспедиции, бывшей под начальством флота капитана Биллингса с 1785 по 1793 год. СПб.,

1802. С. 135–136; Иванов С. В. Материалы по изобразительному искусству. С. 478.

Концепция качества жизни в традиционной культуре 97

Изменение принципа добродетельного поведения, смены его альтруистической составля-

ющей на индивидуально-накопительную, т. е. переход от коллективистских принципов к ин-

дивидуалистическим, коснулся сферы мужского мира. Трансформационными факторами

таких процессов были контакты эскимосов с европейцами русскими. Вещи, полученные эс-

кимосами-проводниками экспедиции Р. Пири в обмен на услуги, например винтовки, исполь-

зовались ими в товарообменных целях. Часто таким товаром становились новые жены

Женский мир существовал на основании кодекса вторичности женщины и дармового жен-

ского труда. Максимум, что могла получить в качестве социального признания многодетная

мать или успешная мастерица, — словесную похвалу, «титул хорошей мастерицы», «много-

детной матери хороших детей», отражающий ее вклад в дело обеспечения выживания се-

мьи, общины.

Другой индикатор качества жизни — принцип космологического ориентирования — наи-

более ярко проявился в мужской социокультурной модели, что находит объяснение в ориен-

тации этой модели на внешний мир, акцент на достижимость и результативность деятельнос-

ти вне тесных социальных связей общины (охота, торговые поездки на дальние расстояния).

E. A.Оkladnikova

Quality Concepts in Traditional Culture of Indigenous Population of American Aric:

Socio-gender and Culturological Aes

Anthropology in a wide sense udies essence of quality. Anthropologis are intereed primari-

ly in way of life, quality of life, well-being of population of any country. Human being and its behav-

ioral and mental peculiarities is the obje of anthropological udy, hence the title of Aurelio Pec-

cei’s famous book: Human Qualities.

e term “quality” has dierent meanings in dierent scientic contexts. In philosophical con-

text, the purport of such notions as quality of life, quality of population was inveigated by classi-

cal scholars, French philosophers of the 18th century from the psychological and anthropological

point of view. In Russia, this tradition was developed by Vladimir Soloviev, and others). French so-

ciologis udied the concept of quality of life as concept of happiness (R. Shmalery, 1966), concept

of way of life according to the geographical conditions (M. Dueverge, 1968), concept of common

equilibrium (A. Barlilly, 1977). American sociologis came across contradi ion in terms, catego-

ries and conception of “quality of life”. Two terms were inveigated in American social philosophy:

«quality-of-life» и «well-being» to determine phenomena supporting level of health and well-being

in contemporary American cultural contexts.

e queion is, whether Greek and European philosophers and sociologis of the 19

–20

centu-

ries, were pioneers in their intere to the idea of “quality of life”? How this idea was represented in

other cultures of the world created by aboriginal peoples? What appearance was immanent to it?

As ethnologis we know that idea of “quality of life” was immanent to concept of life of the indig-

enous people of South-Ea Asia, Siberia, Auralia and North America.

e aim of my article is to outline parameters of conceptual ideas concerning the quality concept

in dierent traditional cultures of the world. I am intereed in attitude of people to main ideas and

51 Пири Р. Северный полюс. М., 1948. С. 19.

Е. А. Окладникова98

phenomena supporting the level of health and well-being of society in dierent social and cultur-

al contexts.

I try also to compare basic parameters of the traditional concept of quality, and the modern Eu-

ropean one.

Method of inveigation: comparative and ethnographical-hiorical typological

Material: traditional culture of Aleutians and Eskimos (North America).

Two basic concepts of quality in traditional culture — “virtuous behavior” and “cosmological ori-

entation”- are traced back.

Main parameters of quality in traditional cultures are linked to values of household manage-

ment and ecosyem management (Aleutians and Eskimos of North America). Main parameters of

quality in the European culture are concentrated around values of rationalism. Prognoic value of

“quality concepts” inveigation bring forth new series of queions: is there a contradi ion between

European and traditional parameters and integrative values of quality concepts? Can this contradic-

tion be gured out in terms of male/female (gender) discourse? Can this contradi ion (between tra-

ditional and rational European) come to harmony by means of the globalization process?

III. Теоретические аспекты

исследования исторической динамики культурных форм

В. А. Щученко

Санкт-Петербургский государственный университет культуры и искусств

ТеорИя ИсТорИИ кульТуры

в конТексТе ПрИнЦИПа «конкреТного» ИсТорИЗМа

Событийная история XX века явилась красноречивым свидетельством того, что «прямых» пу-

тей в историческом процессе не существует, что эти пути, казавшиеся многим выдающимся мыс-

лителям XIX века прямыми, оказались на самом деле извилистыми и вели не вперед, а назад, что

предсказания будущего, опирающиеся на эвристические возможности социальных закономер-

ностей, на которые так уповали в XIX веке, далеко не всегда осуществлялись, и если осуществля-

лись, то совсем не так, как предполагалось, и в этой связи выявилась острая необходимость в

духовной устойчивости и упорядоченности, которые могла дать культура в ее ставших и стано-

вящихся формах (памятник, традиция) и вера, взятая в самом широком смысле, как вера в су-

ществование абсолютных ценностей. Это и многое другое побуждало искать новые объяснитель-

ные модели, позволяющие взглянуть на исторический процесс во всей его конкретике и глубине,

во всех его индивидуальных особенностях, историко-генетических связях (т. е. процессуально),

в сложной, противоречивой динамике, учитывающей аксиологические, культурообразующие

факторы, а не только факторы социально-экономического и политического порядка.

Понятно, что в этой связи как теория культуры, так и теория историко-культурного процес-

са не могли уже в XX столетии опираться на принципы историзма, сложившиеся в XIX сто-

летии, хотя принципы эти уже явно не соответствовали ни историческому опыту истекшего

столетия, ни уровню гуманитарного знания.

В XX веке вполне сложилась новая форма историзма — конкретный историзм, историзм,

конкретизирующие, многомерные возможности которого существенно расширились.

Термин «конкретный историзм», притом в его проблемно-понятийной форме, появился в тру-

дах английского историка Р. Дж. Коллингвуда. В «Автобиографии» (первое издание вышло в Окс-

форде в 1939 году) и в «Идее истории» (увидело свет в 1946 году)

историк выдвигает основные

положения, характеризующие эту новую форму историзма и во многом созвучные воззрениям

Г. Риккерта, М. Вебера, Э. Трельча в Германии, Б. Кроче в Италии, представителей Школы «Анна-

лов» во Франции, А. С. Лаппо-Данилевского, Г. В. Флоровского, Г. П. Федотова в России и др.

Р. Дж. Коллингвуд высоко оценивает научные достижения историков прошлого: роман-

тиков, расширивших пространственные и временные горизонты исторической науки, ко-

торые критически относились к идее «человеческой природы как чего-то единообразного

и неизменного»

и к просветительской концепции прогресса в его всеобщей, необходимой

1 Обе работы были опубликованы в России в 1980 г. Коллингвуд Р. Дж. Идея истории. Автобиография.

М., 1980.

2 Коллингвуд Р. Дж. Идея истории.