Севостьянов Г.Н. История США Том 3

Подождите немного. Документ загружается.

520

IV. НАУКА И КУЛЬТУРА

ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО

521

известный литературовед М. Каули. В осажденный Мадрид приезжали

поэт Ленгстон Хьюз, новеллистка Дороти Паркер, драматург Лиллиан

Хелман.

Значительную роль в распространении правды об Испании, мобилиза-

ции общественного мнения в пользу республики сыграли писатели и пуб-

лицисты, сотрудники левой прессы Джозеф Норт, Роберт Майнор, Apт

Шилдс и др. Естественно, что прежде всего события на далеком Пире-

нейском полуострове получали отражение в репортажах и очерках, при-

сланных из самых горячих точек.

Джозеф Норт (1904—1976), бывший в 30-е годы одним из редакторов

«Нью мэссиз», в качестве корреспондента коммунистической прессы ос-

вещал заключительный период войны, боевые действия в Каталонии в

1938—1939 гг. Позднее он рассказал о своем пребывании в Испании в

книге мемуаров «Нет чужих среди людей» (1957). О последних трагиче-

ских днях Мадрида, контрреволюционном мятеже в испанской столице в

марте 1939 г. писал в репортажах Арт Шилдс (р. 1888). Летом 1937 г..

в Нью-Йорке увидела свет маленькая книжка «Из окопов Испании»,

сборник писем добровольцев, отправившихся в Испанию, чтобы фашизм

«не прошел».

В числе наиболее впечатляющих книг, рисующих войну «изнутри»,

стали «Люди в бою» (1939) Алвы Бесси (р. 1904), прогрессивного писа-

теля и публициста, солдата-интербригадовца. Близкой по духу к книге

«Люди в бою» была также книга «Батальон Линкольна» (1939), напи-

санная Эдвином Ролфом (1909—1954), поэтом, коммунистом, интербрига-

довцем. Позднее к судьбам линкольновцев вернулся в книге «Добро-

вольцы» (1953) Стив Нельсон, также участник гражданской войны, по-

литкомиссар, активист рабочих-сталелитейщиков в 30-е годы.

Знаменательно, что большинство писателей, принявших «испанский

закал» (если не считать немногих «разочаровавшихся», отступников

вроде Дос Пассоса, оклеветавшего коммунистов в романе «История од-

ного молодого человека», 1939), не изменили антифашистскому братству.

Активно развивает испанскую тему Алва Бесси в таких произведениях,

как роман «Антиамериканцы» (1957), мемуарах «Инквизиция в раю»

(1964), путевом дневнике «И снова Испания» (1975).

Однако, безусловно, наиболее полное идейно-философское и художест-

венное воплощение испанские события получили в творчестве Хемин-

гуэя. В первой половине 30-х годов он пребывал в состоянии нелегкого

творческого поиска: стремясь писать «простую, честную прозу о чело-

веке», свободную от идеологического комментария, он оставался в кругу

своих опробованных тем: бой быков, охота, спорт, жизнь матадоров-

(книги «Смерть после полудня», 1932; «Зеленые холмы Африки», 1935).

Его волновали проблемы литературы, художественного творчества, пози-

ции писателя в мире, что нашло, в частности, отражение в знаменитой

новелле «Снега Килиманджаро». В середине 30-х годов у Хемингуэя на-

чал пробуждаться интерес к социальной, антифашистской теме (очерки

«Кто убил ветеранов во Флориде?», 1935; «Крылья всегда над Африкой»,

1936). Получив известие о фашистском мятеже, он вскоре отправился в

Испанию; всего он приезжал туда четыре раза.

В Испании Хемингуэй участвовал в киносъемках и писал сценарий

фильма «Испанская земля». В это же время он завершил роман «Иметь

и не иметь» (1937) — свидетельство углубления социального кругозора

писателя. Книга эта замечательна не

только художественно прочерченным

контрастом двух социально враждеб-

ных миров «иметь» и «не иметь», но и

фигурой главного героя, Гарри Морга-

на, бедняка, жертвы социального не-

равенства.

Для Хемингуэя с его живым инте-

ресом к поведению человека в решаю-

щей жизненной ситуации, в «момент

истины», перед лицом смерти Испания

открыла высокие примеры мужества,

самопожертвования, героики, о чем

взволнованно сказано в лирическом

реквиеме «Американцам, павшим за

Испанию» (1939). В это время расши-

рились идейные горизонты писателя:

страстно осуждавший империалистиче-

скую войну, он признает справедли-

вость антифашистской борьбы. Обога-

тилась, стала свободней, раскованней

его художественная манера. В Испании

Хемингуэй увидел героизм целого на-

рода, отстаивающего свободу. Его Ип-

полито из рассказа «Испанские шоферы» сделался для него олицетво-

рением лучших черт национального, народного характера. Традицион-

ный хемингуэевский герой, прежде нарочито скованный, как-то внутрен-

не раскрепощается, душевно обогащается: это антифашист Филип Рол-

лингс, герой пьесы «Пятая колонна» (1937), Рэвен из новеллы «Амери-

канский боец», Эл Вагнер из рассказа «Ночь перед боем» и др.

Стремление запечатлеть события в Испании во всей их сложности

и противоречивости определяет пафос его прославленного романа «По ком

звонит колокол» (1940), произведения, созданного уже после поражения

Испанской республики. Роман с его «спрессованностью» во времени и

локализацией действия построен как бы в духе трех единств античной

трагедии. В то же время экскурсы в прошлое героев, их «образы памя-

ти», выходы за пределы Сьерры придают этому произведению необходи-

мую масштабность и глубину. Сама гражданская война предстает у Хе-

мингуэя во всем ее трагизме.

Рисуя широкую жизненную картину, Хемингуэй остается в романе

«По ком звонит колокол» художником лирического склада. Он умеет в

частном, индивидуальном видеть общее: для него партизанский отряд

Эль Сордо — это микромир всей Испании. Роберт Джордан — очередное

звено в типологии хемингуэевских героев; но он уже существенно отли-

чен от своих предшественников. Джордан — человек несравненно более

ЭРНЕСТ ХЕМИНГУЭЙ

Духовно богатый, интеллектуальный, постоянно размышляющий над про-

исходящим. В романе художественно осознается связь судьбы героя с ве-

ликими событиями века. Найдя эстетическое выражение своей филосо-

фии стоицизма, Хемингуэй создал неповторимый стиль, который можно

было бы определить: мужественная простота.

522

IV. НАУКА И КУЛЬТУРА

ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО

523

Межвоенное двадцатилетие характеризуется также успехами в лите-

ратурной сфере различных этнических групп, прежде всего негров.

В это время литература «черной» Америки впервые вышла на общена-

циональную сцену, а такие писатели, как Ленгстон Хьюз, Ричард Райт

У. Э. Б. Дюбуа, выросли в художников общенационального масштаба,

что отразило рост этнического самосознания негритянского населения.

Наиболее значительное явление в литературе черных 20-х годов —

это так называемый «негритянский» или «гарлемский Ренессанс». Он

означал качественно новые явления в художественной жизни негров,

этап «этнического открытия», разрыв с некоторыми шаблонами прош-

лого, довлевшими над негритянской литературой XIX — начала XX в.

Впервые деятели негритянской культуры и литературы стали осозна-

вать себя самобытными художниками, разрабатывающими свой специфи-

ческий этнический материал; началось освоение негритянского фолькло-

ра, в частности музыкального, таких его форм, как спиричуэле и блюзы.

В 1925 г. под редакцией А. Локка вышла известная антология «Новый

негр», содержащая эстетическую программу «гарлемцев». Настроения

«протеста, бунта, отчаяния» отозвались в поэзии Клода Маккея (1890—

1948), связанного в начале 20-х годов с рабочим движением. Он был

первым черным поэтом, который горячо и страстно выразил негодование

против расовой дискриминации («Изгой», «Ваши двери», «Америка»

и др.). Джин Тумер (1894—1967) удачно дебютировал сборником поэти-

ческой прозы «Тростник» (1923), предисловие к которому написал

У. Фрэнк. Каунти Каллен (1903—1946), поэт лирического склада, пи-

савший в традиционной манере, близкий к английским романтикам, вы-

пустил в 1925 г. сборник стихов «Цвет».

Наиболее значительным писателем «негритянского Ренессанса», пред-

ставлявшим в нем демократическое крыло, был Ленгстон Хьюз (1902—

1967), заявивший о себе первыми сборниками стихов «Усталый блюз»

(1926) и «Хорошие вещи в закладе» (1927). В поэзии Хьюз, воспевший

простых людей Гарлема, органически соединил уитменовскую традицию

свободного стиха с элементами и формами негритянского фольклора,

в частности с блюзом. Резко повернувший влево в 30-е годы, Хьюз наи-

более отчетливо представлял те новые черты, которые обрела прогрессив-

ная негритянская литература в пору «красного десятилетия». На смену

«новому негру», выдвинутому «гарлемским Ренессансом», во многом еше

условной фигуре, пришел «новый новый негр» (если употребить выраже-

ние критика Дж. Янга). Им стал пролетарий, испольщик, бедняк и тру-

женик, взятый из самой «глубинки», не «ниггер», добивающийся благо-

склонности белого человека, а личность, способная постоять за себя.

Хьюз, сблизившийся в это десятилетие с рабочим движением, пере-

живает большой творческий подъем: его автобиографический роман

«Смех сквозь слезы» (1930) рисует картины детства писателя, автобио-

графическая книга «Открытое море» (1940) содержит интересные зари-

совки художественной жизни 20-х годов, в частности «гарлемского Ренес-

санса». Горячим протестом против дискриминации был пронизан извест-

ный сборник новелл «Нравы белых» (1934). Много сил отдал Хьюз орга-

низации негритянского театра, писал пьесы прямой агитационной

направленности (среди них наиболее известная «Скотсборо», 1932).

В 1932—1933 гг. Хьюз совершил поездку в Советский Союз, итогом ко-

торой стала брошюра «Негр смотрит на Советскую Среднюю Азию»

(1934). В его стихах звучат призывы к солидарности со всеми борю-

щимися народами мира, славится героика классовой и стачечной борьбы,

осуждается эксплуататорская сущность капитала. Поэт-интернациона-

лист, Хьюз первым в негритянской литературе воспел единение черных

и белых рабочих. Героическая, социальная тема с наибольшей силой вы-

пажена в его известном сборнике «Новая песня» (1938).

В 30-е годы писатели-негры впервые обратились к героическим стра-

ницам истории освободительной борьбы своего народа: поэт и критик

Стерлинг Браун (р. 1901), отдавший много сил изучению фольклора, вос-

пел Ната Тернера; Роберт Хейден (1913—1970)—Туссена Лувертюра

(вождя восставших негров на Гаити) и Фредерика Дугласа; Арна Бон-

там (1902—1973), поэт, критик, прозаик, посвятил роман «Черный гром»

(1936) Габриэлю, стоявшему во главе восстания невольников в 1800 г.

и мужественно встретившему смерть от рук рабовладельцев.

Но, безусловно, «ключевой» фигурой в истории негритянской литера-

туры 30—40-х годов был уже упоминавшийся Ричард Райт: осваивая

«этнический», негритянский материал, используя элементы негритянско-

го фольклора, он придал ему универсальное, общеамериканское звуча-

ние, явился «духовным отцом» для писателей «новой волны», выдвинув-

шихся в условиях «негритянской» революции 60-х годов, для Дж. А. Бол-

дуина, Лоррейн Хенсберри, Дж. Килленса и др.

Годы второй мировой войны очерчиваются как определенный этап в

истории американской литературы. В это время большинство прогрессив-

ных писателей занимают последовательно антифашистские позиции, вы-

ражают симпатии Советскому Союзу, присоединяют свой голос к требо-

ваниям открытия второго фронта. Одни писатели работают военными

корреспондентами (Э. Хемингуэй, Э. Колдуэлл, Дж. Херси), другие тру-

дятся в Голливуде, содействуя выпуску военных фильмов патриотическо-

го, антифашистского содержания (Л. Хелман, А. Бесси, Д. Трамбо и др.).

Даже У. Фолкнер, работавший в кино, пишет сценарий, посвященный

•французскому Сопротивлению, который, однако, не был принят. Неко-

торые писатели (Стейнбек, Сароян) по заданию военных ведомств пуб-

ликуют пропагандистские материалы, содействуя мобилизации усилий на

борьбу с нацизмом.

Среди первых произведений, непосредственно отразивших героику

антифашистской борьбы, стала повесть Стейнбека «Луна зашла» (1942),

Действие в которой развертывается в одной европейской стране (очевид-

но, Норвегии), подвергшейся нацистской оккупации. Свою повесть Стейн-

бек переработал в одноименную пьесу. Процесс нравственного прозрения

человека, героический поступок рядового немца Вилли Веглера, освобож-

дающегося от нацистского дурмана, бросающего ценой жизни вызов фа-

шизму,—в центре романа А. Мальца «Крест и стрела» (1944), действие

в котором происходит в Германии в 1942 г.

Антирасистскую тему продолжает Э. Колдуэлл (повесть «Случай в

июле», 1940). Наиболее значительной книгой, созданной им в это время,

стала повесть «Мальчик из Джорджии» (1943), носящая автобиографи-

ческий характер: сквозь призму восприятия 12-летнего подростка он рис^г-

eт драму семьи тружеников. Элементы натурализма отличают роман «Тра-

гическая земля» (1944), рисующий быт поселка, выросшего рядом с по-

роховым заводом. Среди немногих художественных произведений о войне

выделяется роман Джона Ричарда Херси (р. 1914) «Колокол для Ада-

524

IV. НАУКА И КУЛЬТУРА

ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО

525

но» (1944), действие которого происходит на итальянском фронте, где

автор был военным корреспондентом.

В период войны Фолкнер, оставаясь верным главным идейно-художе-

ственным мотивам своего творчества, намеченным в 30-е годы, выпускает

сборник новелл «Сойди, Моисей» (1942), куда вошла знаменитая повесть

«Медведь», философская притча о столкновении девственной природы с

жестокой всесокрушающей цивилизацией.

Масштабность жизненных картин, ясность социального анализа и сме-

лость обобщений, касающихся американской действительности, стремле-

ние показать человека в его многообразных общественных связях, бо-

гатство художественных форм и плодотворные эстетические поиски

наконец, критический пафос — таковы наиболее привлекательные

особенности реалистической литературы США рассматриваемой эпохи.

Творчество таких писателей, как Хемингуэй и Фолкнер, Льюис п Стейн-

бек, Вулф и О'Нил, Колдуэлл и Райт, получило международное призна-

ние. Идейно-художественные достижения особенно значительны в облас-

ти «высокой прозы», социального романа США, который стал фактором

мирового художественного процесса.

«Красные тридцатые» остались как уникальная эпоха в истории на-

циональной литературы, вдохновленной широким общественным движе-

нием и борьбой масс. Для Драйзера, Хемингуэя, Фолкнера, Льюиса,,

Стейнбека, Колдуэлла, Райта эти годы были временем их высших

творческих успехов. После 1945 г. литературе США не удалось поднять-

ся до' тех социальных обобщений, которые отличали ее в межвоенный:

период. Однако в лучших произведениях Уоррена, Стайрона, Воннегута,

Чивера, Гарднера, Джонса, Мейлера и других в новых исторических ус-

ловиях были продолжены традиции реализма и социальной критики. Не

иссякла и социалистическая традиция, пережившая взлет в пору «крас-

ного десятилетия».

2. ДРАМАТУРГИЯ И ТЕАТР

Межвоенные годы оказались плодотворными для всех видов американ-

ского искусства, в том числе и для театра. Именно тогда произошло под-

линное становление национально самобытного театрального искусства в

США. Этому способствовало появление большой группы драматургов во

главе с Юджином О'Нилом, вставших вровень с такими мастерами прозы

и поэзии, как Хемингуэй, Фолкнер, Стейнбек, Льюис, Фрост и другие,

а также выдвижение талантливых режиссеров, художников сцены, акте-

ров, формирование ряда театральных коллективов и объединений, привер-

женных принципам реализма в сценическом искусстве.

В начале века в США задавали тон драматурги явно среднего уровня

(Огастес Томас, 1857-1934; Клайд Фитч, 1865-1909; Уильям Воэн Му-

ди, 1869—1910; и др.), представлявшие американскую действительность

в радужно-оптимистическом духе

. На заре столетия в театре, носящей

коммерческий характер, прежде всего на Бродвее, доминировала «хорошо

сделанная пьеса», развлекательная мелодрама, базирующаяся на внешних

сценических эффектах в ущерб серьезному жизненному содержанию. Вмес-

28 Один из редких образцов социальной драмы — «Кража» (1910) Дж. Лондона была

отвергнута театрами и увидела свет рампы уже после смерти ее автора.

те с тем общий рост демократических и реалистических тенденций в

американском искусстве стимулировал и плодотворные веяния в театре,

пpоявившиеся уже в начале столетия. Важную роль сыграл созданный

при Гарвардском университете в 1912 г. профессором Джорджем Пир-

сом Бейкером (1866—1935) семинар по драматургическому искусству

(с 1925 г. он вел его в Йелском университете).

Преобразованию театрального искусства содействовало начавшееся в

1910-е годы движение так называемых «малых театров». Они возникли

в Нью-Йорке, Бостоне, Филадельфии, носили поначалу любительский

характер, затем выросли в профессиональные коллективы. Ориентируясь

на широкого демократического зрителя, они ставили лучшие образцы ми-

ровой драматургии (Ибсен, Шоу, Чехов и др.), а также молодых амери-

канских авторов (Ю. О'Нил, Дж. Рид и др.), утверждали в целом реали-

стические сценические принципы, подрывали монополию буржуазно-

развлекательного коммерческого бродвейского театра. Среди них

выделялась экспериментальная группа актеров и драматургов «Актеры

Провинстауна», созданная в 1915 г. В нее, в частности, входили молодой

Юджин О'Нил, критик Флойд Делл, Джон Рид (перу которого принадле-

жит несколько пьес: «Заход луны», 1913; «Свобода», 1916; «Мир, кото-

рый выходит за пределы достижимого», 1919, сатира на версальских

«миротворцев»). «Актерами Провинстауна» (позднее они обосновались

в Нью-Йорке, в Гринвич Вилледже) были осуществлены первые поста-

новки одноактных «морских пьес» О'Нила с их суровым, грубоватым реа-

лизмом, что явилось своеобразным вызовом закрепившимся театральным

канонам.

В 1915 г. был создан интересный коллектив «Вашингтон-сквер плей-

ерc», осуществивший за четыре года работы более 60 постановок, в том

числе пьес М. Метерлинка, Дж. Рида, Т. Драйзера, Б. Шоу, А. П. Че-

хова, Л. Н. Андреева. На его базе в 1919 г. возникла крупнейшая теат-

ральная группа, пережившая свой расцвет в 20-е годы,— «Тиэтр гилд».

Коллективом, просуществовавшим до 1948 г., руководили Филип Меллер,

Ли Симонсоы, Лоуренс Ленджер и др. В нем осваивались выдающиеся

образцы мировой драматургии, в частности пьесы Ибсена, Стриндберга,

Шоу, Чехова, Толстого, Гауптмана и др. Они давали режиссерам и акте-

рам благодарный материал для творческого совершенствования и роста.

В 1926 г. режиссер и актриса Елена Ле Гальен организовала Граждан-

ский репертуарный театр (1926—1933), ставивший пьесы западноевро-

пейских и русских авторов. В 20-30-е годы наряду с опытными масте-

рами старшего поколения (М. Адамc, семья Барримор-Диана, Этель, Джек,,

Джон, Кетрин, Лайонел) в театр пришли талантливые молодые актеры

(А. Лант, Л. Фонтейн, К. Хепберн, Э. Хейс, Г. Фонда, А. Байрон

я др.)

Поездка МХАТ в США в 1922—1924 гг. дала сильнейший стимул к

развитию реализма в американском театре. В условиях американской k

«системы звезд» он продемонстрировал силу театрального коллектива как

единого творческого ансамбля, руководимого принципом максимальной

верности правде жизни. К. С. Станиславский имел основание констати-

ровать: «Наши гастроли в Америке не прошли бесследно. Вся история

29 Bloom D. A Pictorial History of the American Theatre, 1900—1956. N. Y., 1956.

526

IV. НАУКА И КУЛЬТУРА

ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО

527

американского театра сейчас делится на два периода: „до" и „после"

приезда Художественного театра»

. В США начинается серьезное изу-

чение системы Станиславского, специально для этой цели создается

Американский лабораторный театр. Несколько американских режиссеров

(X. Фленеген, Г. Клермен и др.) приезжают в Москву для того, чтобы

изучать опыт Станиславского, Мейерхольда, Таирова. Наиболее успешно

принципы Станиславского реализуются в деятельности «Груп тиэтр» в

30-е годы.

Однако на Бродвее (где имелось до 80 театральных зданий, а число

постановок достигало 280 в год) задавали тон драматурги (С. Н. Бер-

ман, Дж. Кауфман, Ф. Барри и др.), создающие не лишенные блеска и

остроумия комедии, тем не менее ориентированные на вкусы буржуазно-

го зрителя.

Период с 1915 по 1925 г., отмеченный интенсивными процессами об-

новления драмы и сцены, некоторые критики называют «театральным

Возрождением». Именно тогда выдвигается группа «новых драматургов»,

признанным лидером которых стал О'Нил (1888—1953). Созданная им

«новая драма», исполненная социально-критического пафоса, с сатири-

ческим и трагедийным уклоном, философской углубленностью запечат-

левала американскую жизнь и национальные характеры в их подлинном

выражении. О'Нилу суждено было сделаться основоположником нацио-

нальной драматургии, ее классиком и вырасти в фигуру общемирового

значения. Он дебютировал сборником «„Жажда" и другие одноактные

пьесы» (1914). В 1920 г. О'Нил получил известность на Бродвее после

премьеры драмы «За горизонтом». Как в свое время «Сестре Керри»

Драйзера, и ей выпала «пионерская» роль в судьбе американского театра.

Коллизии личной жизни драматурга, острейшие социальные конфлик-

ты, которые он отражал, в частности первая мировая война,— все это

определило сумрачную, трагедийную окраску его произведений. Экспери-

ментатор и новатор, стремившийся к созданию «современной трагедии»,

О'Нил был крепко связан с классической драматургической традицией:

с античной трагедией Эсхила и Софокла, с Шекспиром, с театром рубежа

XIX—XX вв.— Ибсеном, Шоу, Гауптманом, Горьким, Чеховым, «новой

драмой», одной из форм которой сделалось его собственное творчество.

При этом он исходил из концепции двухмерности, двуплановости драма-

тургического произведения: стремился просто запечатлеть конкретных

людей, их конфликты и устремления, но переносил нравственно-этиче-

ские проблемы в некий вневременной, метафизический план. Проникая в

тайники человеческой души, О'Нил опирался и на теории психоаналити-

ков Фрейда и Юнга.

Художественный метод О'Нила, оригинальный продукт художест-

венных и философских исканий XX в., был в основе реалистическим.

Вместе с тем он отличался богатством стилистических приемов, аккуму-

лировал элементы символической, натуралистической, экспрессионисти-

ческой поэтики. Сам драматург уподоблял себя «плавильному котлу»,

в котором из: многих современных стилей выплавлялась его собственная

самобытная техника. Свой метод О'Нил именовал «супернатурализмом»,

видя цель в создании «сгущенной правды», некоей квинтэссенции жизни,

в «обнажении души», освобождении

ее от «тяжеловесной, обездуховлен-

ной плоти... от жирных фактов»

Двадцатые годы оказались наи-

более плодотворной порой для

О'Нила: в ряде пьес, нередко экспе-

риментируя в области формы, он от-

зывался на общественные и социаль-

ные проблемы, осуждая подавление

личности бездумной техникой (в пье-

се «Динамо»), собственническую

алчность, расовые предрассудки.

В критицизме О'Нила сказалась

«социалистическая закалка», полу-

ченная им в ранние годы, в пору бли-

зости к левым, радикальным кругам,

к журналу «Мэссиз». Так, в дра-

ме «За горизонтом» раскрывается

«сквозной» для О'Нила мотив разла-

да между мечтой и унылой буржу-

азно-мещанской действительностью;

в «Косматой обезьяне» (1922), напи-

санной в экспрессионистской ма-

нере, показано обесчеловечивающее

воздействие капитала на людей тру-

да; психологическая драма «У всех

детей Господа бога есть крылья» (1924), воссоздавая нелегкие взаимо-

отношения черного Джима и белой Элли, обнажает глубинную природу

расовых предрассудков; в пьесе «Любовь под вязами» (1924), названной

некоторыми критиками «первой американской трагедией», на примере

суровой пуританской семьи Кэботов раскрывалась роковая сила собст-

веннических инстинктов; в «Марко-миллионщике» (1925) сатирически

высмеивалась одержимость накопительством. В СССР первым интерпре-

татором О'Нила становится А. Я. Таиров, режиссер Камерного театра.

В пору «красных тридцатых» О'Нил идет своей дорогой, несколько в

стороне от главного потока американской драматургии. Тяготея к уни-

версальности, философской масштабности, он создает «современную тра-

гедию», монументальную и мрачную трилогию «Траур — участь Элект-

ры» (1931), представляющую модернизацию на американском материа-

ЮДЖИН О'НИЛ

ле древнегреческого мифа, увековеченного в эсхиловской «Орестее».

Выпустив еще две пьесы («О, пустыня», 1933; «Дни без конца»,

1934), О'Нил оставляет деятельную работу в театре, замолкает на целых

12 лет. В эти годы, отмеченные тяжелым душевным кризисом, а затем

болезнью, он углубляется в создание беспрецедентного по размаху эпи-

ческого цикла «Сказание о собственниках, обокравших самих себя», со-

стоящего из 11 пьес. В нем автор стремился объять полуторавековую

историю одной буржуазной семьи, ее возвышение, духовное оскудение и

pаспад. Этот дерзкий замысел — свидетельство принадлежности О'Нила