Щирова И.А., Гончарова Е.А. Многомерность текста: понимание и интерпретация
Подождите немного. Документ загружается.
2.2. Описание свойств текста в терминах категорий. Категориальные модели текста
101
ходу изложения материала инвентарь категорий продол
жает расширяться, и в конечном итоге в него включаются
также интертекстуальность, языковая личность, преце
дентные тексты и континуум
142
.
На основании изложенного можно сделать следующие
выводы.
В науке отсутствует единое мнение о статусе категории
текста. Размытые критерии причисления признаков тек
ста к категориям не позволяют выстроить их четкой
иерархии. Часто категориями именуют разнородные свой
ства текста разного уровня абстракции (ср. «антропоцент
ризм» и «последовательность» или «эстетичность» и «на
пряженность»). Терминология в отношении одних и тех
же категорий не унифицирована (ср. интеграцию у Галь
перина и интегративность у Бабенко), иногда даже в рам
ках единой концепции (ср. выше информацию и концеп
туальность как основную категорию текста у Гальперина).
Порою в силу сложности и многогранности категории по
лучают название лишь по одному из аспектов, который не
исчерпывает их понятийного содержания. Это становится
очевидным при переводе названия категории на другой
язык (ср. acceptability как приемлемость/воспринимае
мость/интерпретируемость) и подтверждается привлече
нием для описания категории понятия, более широкого по
смыслу
143
. Категории текста взаимосвязаны, взаимообус
ловлены и тесно переплетены (ср. антропоцентризм и ком
муникативность; антропоцентризм, образ автора и образ
читателя, цельность и связность, информативность и ин
тенциональность и т. д. и т. п.).
142
Бабенко, Казарин. Указ. соч. С. 41–43, 33, 93.
143
Ср. адресованность vs приемлемость/воспринимаемость у [Гончарова,
Шишкина. Указ. соч. С. 19, 20].
Глава 2. Текст в системе конститутивных свойств
102
Как следствие, существующие списки текстовых кате
горий разнородны и нередко определяются лишь тем, ка
кие задачи ставит перед собой ученый. Более того, число
категорий постоянно растет. Если в 1990е гг. в лингвис
тической литературе их отмечалось свыше пятидесяти,
при этом некоторые из категорий текста, по справедливо
му замечанию О. П. Воробьевой, можно было назвать
«весьма экзотическими» (ср. лакунарность)
144
, сегодня
этот список увеличился. Сама О. П. Воробьева подробно
описывает категорию адресованности, опредмечивающую
знания о предполагаемом адресате текста и прогнозируе
мом характере интерпретации
145
[Воробьева 1993]. Тек
стовой категории эмотивности посвящено фундаменталь
ное исследование О. Е. Филимоновой, в котором эта кате
гория рассматривается как полистатусная в силу способ
ности репрезентировать эмоциональное состояние челове
ка в статусе разноуровневых единиц языка (слов, предло
жений, текстов разной жанровой принадлежности). Ког
нитивный характер категории эмотивности связывается с
акцентом на ментальном обобщении концептуальной сущ
ности языкового представления эмоции
146
. Упоминаются
и более частные категории, некоторые из них изучаются
на материале различных типов текста, например катего
рия точности [Карасик 2004, Тряпицына, 2000] или кате
гория авторитетности [Болдырева, Кашкин http://
tpl1999.narod.ru/WebLSE2001/BoldKach.htm]
147
. Как ка
тегории трактуются фокус и перспектива и пр.
144
Воробьева. Указ. соч. С. 30.
145
Воробьева. Указ. соч.
146
Филимонова О. Е. Язык эмоций в английском тексте. СПб., 2001; Фи
лимонова О. Е. Категория эмотивности в английском тексте (когнитивный и
коммуникативный аспекты): Дис. на соис. учен. степени дра филол. наук.
СПб., 2001.
147
К числу приемов, направленных на повышение авторитетности науч
ного изложения, относятся его обезличенность в сочетании с акцентировани
2.3. Проблема имманентности свойств текста в контексте антропологического поворота
103
Вычленение категорий текста упорядочивает описание
текста как системного объекта и многоаспектного образо
вания и подтверждает естественное стремление человека
обнаружить «островки организованности» (Гальперин) в
окружающей действительности. Вместе с тем безусловная
сложность проблемы, хотя и не подразумевает целесооб
разности отказа от понятия «категория», ориентирует на
смещение смысловых акцентов в его трактовке. Широкие
возможности в этом отношении предоставляет когнитив
нодискурсивная парадигма.
2.3. Проблема имманентности свойств текста
в контексте антропологического поворота
гуманитаристики
Смыслы текста, напоминают С. И. Мельник и А. М.
Шахнарович, анализируя научное наследие Г. В. Колшан
ского, хранятся в голове человека, а не заключены в глу
бинные структуры текста, взятого как вещь в себе. Текст –
динамичная единица, в которой мысль не умирает изре
ченной, а действительно живет
148
. Процитированная
мысль исполнена диалектики.
Человек называется сегодня одним из основных пара
метров текста, его «универсальной категорией», акценти
ем внимания на достижениях автора, ссылки на авторитет автора, точку зре
ния специалистов или общественное мнение (например, на социологические
опросы); использование сложной специальной терминологии для придания
ясности, строгости и официальности; оригинальную систематизацию, клас
сификацию и наглядность, которые повышают убедительность изложения;
использование элементов образности, оживляющих сухой стиль научного
дискурса и привлекающих внимание к определенным выводам, и даже иро
нию и юмор [http://tpl1999.narod.ru/WebLSE2001/BoldKach.htm].
148
Мельник С. И., Шахнарович А. М. Об авторе этой книги // Колшан
ский Г. В. Объективная картина мира в познании и языке. М., 1990. С. 6.
Глава 2. Текст в системе конститутивных свойств
104
руется роль человеческого фактора в текстовом простран
стве, в семиотическом опыте обнаруживается «след, ос
тавленный одним сознанием на другом» (Петрова). Вместе
с тем текст остается языковой реальностью, произведени
ем речетворческого процесса, в нем объективируется и на
ходит завершение авторский замысел. Общение коммуни
кантов происходит через текст и посредством текста.
В нем, имеющем материальную форму, репрезентируется
авторское сознание. Структурируя материальный объект –
текст и обретая тем самым статус «объективированного
субъекта» (Гончарова), автор намечает границы интерпре
тации, программирует ее бесконечное многообразие, но не
произвольность. Поскольку основу текста составляют сло
ва естественного языка, в результате литературной ком
муникации как знакового общения в головах автора и чи
тателя актуализируются одинаковые или близкие значе
ния
149
. Это правомерно приводит к выводу о принципи
альной относительности «свободы творчества» интерпре
татора.
В понимании того, чье именно сознание – автора или
читателя – определяет целостность текста, исследователи
расходятся, однако, исходя из приоритетов соврменной
науки, они, как правило, акцентируют динамические про
цессы языковой коммуникации и когнитивную деятель
ность коммуникантов. Признание движения мысли час
тью жизни сознания опровергает тезис о самодостаточнос
ти текстовой структуры.
В контексте новых научных реалий категории текста
целесообразно трактовать не как его имманентные свой
ства, а как репрезентируемые языковыми средствами и
149
Никитин М. В. Основания когнитивной семантики. СПб., 2003. С. 85.
2.3. Проблема имманентности свойств текста в контексте антропологического поворота
105
зависимые от интерпретативной ситуации когнитивные
параметры. Это не означает «девальвации» самого поня
тия текстуальности. Постулирование конститутивных
свойств текста равноценно признанию его уникальности и
необходимости его выделения в качестве самостоятельно
го объекта исследования. Вместе с тем, рассматривая тек
стовые свойства как обусловленные работой сознания, мы
должны воспринимать текст достаточно широко: не как
«мертвое» хранилище знаний, а как потенциальный и с
этой точки зрения «живой» носитель значений. Являясь
результатом процесса текстопорождения и материальным
объектом, текст закрепляет авторские смыслы и тем са
мым гарантирует процесс текстовосприятия, в ходе кото
рого они актуализируются. Думается, что это понимание
текста созвучно видению В. Е. Чернявской. Называя текст
«механизмом, “запускающим” когнитивные процессы
восприятия и декодирования, Чернявская не ограничива
ет его ипостасью “мертвого тела” (ср. «текст как результат
и как процесс текстопорождения»), хотя, в отличие от ав
тора раздела, терминологически переводит определение
критериев текстуальности «в новую систему когнитивно
дискурсивных координат»
150
(курсив мой. – И. Щ.)
151
.
О широком диалектичном понимании текста убеди
тельно свидетельствуют и иные концепции. Сошлемся на
некоторые из них.
Так, Г. Г. Молчанова базовым принципом разрабатыва
емого ею холистического (от англ. whole) подхода объяв
150
Чернявская В. Е. Когнитивная лингвистика и текст: необходимо ли
новое определение текстуальности // Вопросы когнитивной лингвистики.
2005. № 2. С. 77–84.
151
В этой работе понятия «текст, «текстуальность» и «текстовая катего
рия» осмысляются с позиций когнитивной лингвистики.
Глава 2. Текст в системе конститутивных свойств
106
ляет алгоритм «система – коммуникация – языковая лич
ность». Элементы алгоритма понимаются как образующие
неразрывное единство между целостным текстом, целост
ной языковой личностью и языком как целостной систе
мой знаков. Суть холистического подхода описывается
следующим образом: 1) отношения между автором и чита
телем предполагают рассмотрение каждого из них в каче
стве целостной языковой личности, со своей картиной
мира; 2) образ языка, на котором читается текст, суще
ствует в голове человека как целостная система, а не на
бор отдельных элементов, конструкций и грамматических
правил, оторванных от реального общения; 3) языковые,
кросскультурные и академические знания неразрывно
связаны; 4) текст – это диалог культур в целом контексте
межкультурной коммуникации; 5) правомерен лишь ана
лиз целостного текста, а не его отдельного отрывка
152
.
Модель становления и развития текста М. Я. Блоха ос
новывается на отказе от традиционного противопоставле
ния текста дискурсу. Блох постулирует существование
«языкового текстадискурса» как тематически организо
ванной речи. Диктема признается его элементарной инфор
мативноцельной (тематической) единицей. Четыре знако
вые функции, реализующиеся в диктеме, – номинация,
предикация, тематизация и стилизация объединяются в
едином понятии «дискурсивизация лексемы». В развитии
текстадискурса выделяются несколько ступеней: 1) фор
мирование замысла (рождение текста); 2) поступенчатое
формирование «в муках творчества» сюжетного и образно
152
Молчанова Г. Г. Холистика текста: система – коммуникация – языко
вая личность – текст // Стилистика и теория языковой коммуникации. Тези
сы докладов междунар. конференции, посвященной 100летию со дня рожде
ния профессора МГЛУ И.Р. Гальперина. М., 2005. С. 46.
2.3. Проблема имманентности свойств текста в контексте антропологического поворота
107
го строя текста, включая зачин, развитие, кульминацию и
завершение; 3) авторское предпочтение – текст становится
объектом «цельного рабочего авторского восприятия»;
4) обработка текста по частям с целью усиления его воздей
ствия (в терминологии автора, «впечатляющей силы) на
читателя, например расширение или сокращение текста;
5) завершение текстадискурса в ходе авторского прочте
ния и перечитывания; 6) читательская жизнь превращение
текста из индивидуального явления в общественно явле
ние, т. е. обретение текстом аудитории; 7) обсуждение его
«смысла и достоинств» текста (критика). Все этапы станов
ления и формования текста образно называются «жизня
ми», поскольку на каждом из них текст «существует в
живой динамике производства и восприятия»
153
(курсив
мой. – И. Щ.). Узнаваемость образа заставляет вспомнить
давнюю традицию сравнения искусства с жизнью
154
.
Расширенное понимание текста обнаруживаем у М. Н. Ды
марского, разграничивающего текст как процесс и текст
как продукт. Текст как процесс обеспечивается установкой
автора на создание завершенного целого, текст как продукт
материально воплощает эту авторскую интенцию
155
(курсив
мой. – И. Щ.)
156
.
153
Блох М. Я. Текст в становлении и развитии // Стилистика и теория
языковой коммуникации. Тезисы докладов междунар. конференции, посвя
щенной 100летию со дня рождения профессора МГЛУ И. Р. Гальперина. М.,
2005. С. 6–8.
154
Ю. М. Лотман пишет: «Можно с уверенностью сказать, что из всего со
зданного руками человека художественный текст в наибольшей мере обнару
живает те свойства, которые привлекают кибернетика к структуре живой
ткани» [Лотман 1998: 285].
155
Дымарский М. Я. Проблемы текстообразования и художественный
текст. На материале русской прозы ХIХ–ХХ вв. М., 2001. С. 24.
156
Говоря о широком понимании текста, трудно не упомянуть его трак
товку как синергетического образования (о системносинергетическом иссле
довании феноменов культуры ХХ века, в том числе художественного произ
Глава 2. Текст в системе конститутивных свойств
108
Все упомянутые концепции текста справедливо отри
цают его автономность и соотносят существование целост
ного текстового смысла с работой генерирующего и вос
принимающего текст сознания. Широкое видение текста,
позволяя сохранить за категориями текста статус крите
риев текстуальности, подчеркивает их зависимость от ин
терпретатора и, таким образом, отрицает их имманент
ность. Как следствие, не представляется оправданным и
разграничение категорий по принципу «имманентность»
– «реляционность». Имманентные категории текста обыч
но характеризуются как относительно автономное явле
ние, идентифицируемое без опор, в то время как реляци
онные категории идентифицируются путем сопоставления
их с другими текстами. Наиболее типичной реляционной
категорией называется интертекстуальность
157
. Разграни
чение имманентных и реляционных категорий изначаль
но представлялось относительным изза сложности прове
дения границ между текстовыми и внетекстовыми явле
ниями, поскольку любая интерпретация предполагает
«большую или меньшую степень» выхода за пределы тек
ведения, см. подробнее, например, [Каган 1997: 50–61]). Синергетика ориен
тирует на изучение законов самоорганизации сложных систем разной приро
ды. Настаивая на динамичности структуры, она усматривает в структуре «не
нечто стационарное», а процесс, локализованный в определенной области не
прерывной среды, «пятно организации», «молчаливое знание», предопреде
ляющее ход будущего [Морен 2004: 41–42] (курсив мой. – И. Щ.). Представ
ляется, что осмысление текста с позиций синергетики программируется
органически присущим ему сочетанием неопределенности и заданности, ко
торое обусловливает множественность, но не произвольность интерпретации
текста. Очевидным преимуществом разработки синергетических аспектов
текста становится и понимание некоторых синергетических систем как «че
ловекоразмерных» (Степин В. С. Синергетика и системный анализ // Синер
гетическая парадигма. М., 2004. С. 72). Следует, впрочем, заметить, что не
все научное сообщество единодушно в одобрении синергетических подходок
к тексту (см., например, их критику в [Левицкий 2006: 130–131].
157
Воробьева О. П. Указ. соч. С. 43.
2.3. Проблема имманентности свойств текста в контексте антропологического поворота
109
ста, т. е. исходит из идеи его открытости. С утверждением
интегральных подходов к тексту, когда в работы, относя
щиеся к сфере компетенции лингвистики текста, стали
внедряться знания из прагмалингвистики, психолингвис
тики, когнитологии и культурологии, осуществимость
принципа имманентности в его “чистом” виде
158
показа
лась еще более сомнительной. Новые стратегии научного
познания скорее свидетельствуют о целесообразности от
каза от самого понятия имманентности.
Как уже было замечено, признание работы сознания
необходимым условием атрибуцирования тексту любых, в
том числе сущностных свойств (категорий), хотя и свиде
тельствует о вариативности их реализации
159
, не означа
ет отрицания качественной определенности текста.
Поясним эту мысль на примере одной из основополагаю
щих категорий текста – целостности.
Воспринимая текст, мы не читаем его «с чистого лис
та», поскольку в материальной форме текста репрезенти
руется авторское сознание. Чтобы быть понятым, автор
обращается к словам общенародного языка и выстраивает
на их основе текстовое целое, оптимально, по его мнению,
репрезентирующее сформировавшийся в его сознании це
лостный смысл. Ориентируясь на читателя, автор марки
рует текст чертами целостности, придает тексту ирониче
скую, пародийную, патетическую модальность, прибегает
к разноуровневым повторам как смысловым скрепам, ука
зывает на формальные границы текста. Воспринимая
158
Ср. видение категорий текста как реляционных, т. е. обозначающих
корреляцию грамматических, концептуальных, семантических и прагмасе
мантических текстовых явлений между собой или с какимито сущностями
вне текста у Белла [Bell 1991: 164 цит. по: Воробьева 1993].
159
Чернявская В. Е. Указ. соч. С. 81.
Глава 2. Текст в системе конститутивных свойств
110
текст, читатель исходит из презумпции его целостности и,
следуя интерпретативным стратегиям и тактикам, зало
женным автором в текст, «собирает» его смысл. Целост
ность текста, таким образом, всегда обусловлена совмест
ной деятельностью сознаний коммуникантов. Она не яв
ляется окончательно определенной, поскольку в конечном
итоге идентифицируется читателем как равноправным
участником литературной коммуникация, но является за
данной, поскольку изначально идентифицируется автор
ским сознанием, объективируясь впоследствии в матери
альной форме текста. Лишь апеллируя к этой форме, мы
можем делать выводы о тексте и его целостности как кате
гории текста.
Сложная организация и семантическая двуплановость
художественного текста, наличие в нем «непричастного
никакой культуре и… доступного лишь импрессионисти
ческому вчувствованию, а не точному анализу»
160
, разли
чие языкового, интеллектуального, эмоционального и эс
тетического опыта автора и читателя, их зависимость от
историкокультурного контекста программируют множе
ственность интерпретаций текста. Те же факторы предоп
ределяют сложность изучения текста и его категорий: их
нежесткий характер заставляет исследователя, к тому же
неспособного избавиться от ипостаси интерпретатора, де
монстрировать гибкость теоретических и методологиче
ских подходов. Очевидные преимущества с этой точки
зрения представляет ему понятийнотерминологический
аппарат когнитивнодискурсивной парадигмы.
Гуманитарные знания давно переместились из области
абсолютных истин в коммуникативное пространство диа
160
Лотман Ю. М. Об искусстве. СПб., 1998. С. 285.