Ростунов И.И. История Первой Мировой войны. Том 2
Подождите немного. Документ загружается.
своем резерве он имел 5-й Сибирский корпус. Остальным войскам (1-й, 39-й, 23-й и 40-й
корпуса) было приказано с начала операции, не ввязываясь в серьезные бои, сковать
противника на своих участках и быть готовыми перейти в энергичное наступление.
Подготовка наступления проходила в обстановке лишь относительного затишья. С 9 (22)
июня противник еще продолжал атаки на ковельском и владимир-волынском направлениях,
но их действия не были настойчивыми и велись разрозненно. В Буковине противник
продолжал отступать к горным проходам. На остальных участках фронта войска стояли в
обороне. Но вот 16 (29) июня неприятель усилил свой нажим со стороны Ковеля, а 17 (30)
июня — от Владимира-Волынского. Войска 8-й армии отразили новые атаки врага. Сложнее
обстояло дело в полосе 11-й армии, где австрийцы возобновили атаки также 16 (29) июня. Их
цель состояла в том, чтобы прорвать оборону, заставить русские войска отойти к реке Стырь,
создать угрозу левому флангу 8-й армии и тем сорвать готовившееся наступление Юго-
Западного фронта. Многодневные атаки противника не увенчались успехом. Они были
отражены с большим уроном для неприятеля. [202] К 21 июня (4 июля) войска 11-й армии
остановили наступление австрийцев и вынудили их перейти к обороне. Но и силы русских
были истощены. Вследствие этого Брусилов разрешил командующему 11-й армией
держаться пока оборонительных действий и не участвовать в запланированном наступлении
войск фронта.
Наступление Юго-Западного фронта возобновилось в. назначенный срок. Оно велось всеми
армиями, кроме 11-й. Наиболее значительные события, как и раньше, произошли на правом
крыле фронта. В результате трехдневных боев соединения 3-й и 8-й армий прорвали оборону
противника и нанесли ему поражение. Австро-германские войска в беспорядке стали
отступать. 24 июня Брусилов отдал директиву, которая предусматривала овладение Ковелем
совместными усилиями войск 3-й и 8-й армий. Директива гласила:
«1. 3-й армии, неотступно преследуя разбитого противника, прочно утвердиться на Стоходе
и для содействия 8-й армии в овладении Ковелем атаковать этот пункт с севера и востока.
Обеспечить правый фланг своих наступающих частей заслоном в северном направлении...
2. Правому флангу и центру 8-й армии, по утверждении на Стоходе, овладеть Ковелем. На
владимир-волынском направлении держаться оборонительно.
3. Прочим армиям — выполнять ранее указанные им задачи»{168}.
Новое наступление русских крайне осложнило положение австрийских войск. Австро-
германское командование находилось в большой тревоге. «... Это был, — писал Людендорф,
— один из наисильнейших кризисов на Восточном фронте. Надежды на то, что австро-
венгерские войска удержат неукрепленную линию Стохода, было мало. Протекали очень
тревожные дни. Мы отдавали все, что могли, и знали, что если противник нас атакует, то нам
неоткуда ждать помощи»{169}. Однако попытка форсировать реку Стоход на плечах
отступавшего противника успеха не имела. Австро-германцы сумели заблаговременно
разрушить переправы и своими контратаками мешали русским переправиться на западный
берег реки. Преодоление Стохода требовало подготовки атаки сильным артиллерийским
огнем и сосредоточения свежих резервов.
26 июня последовала директива Ставки, которая ближайшей задачей правофланговых армий
Юго-Западного фронта ставила форсирование Стохода и овладение Ковельским районом.
Одновременно они должны были действовать в тыл пинской группировке неприятеля, чтобы
принудить ее к отступлению. Русское верховное командование решило немедленно начать
перевозку [203] войск гвардии в район Луцк, Рожище с целью образовать уступом за левым
флангом 3-й армии новую армию для совместного с ней глубокого обхода германских войск
в направлении на Брест, Кобрин, Пружаны. Западный фронт получил задачу удерживать
находившиеся перед ним силы противника путем угрозы энергичной атаки или продолжения
операции на барановичском направлении. Выбор способа решения этой задачи
предоставлялся на усмотрение главнокомандующего фронтом. Ему же вменялоеь в
обязанность с началом маневра на Брест, Кобрин, Пружаны усилить за счет других армий
войска гвардии и 3-й армии, дабы придать решительность, силу, и энергию намеченному
удару. Северному фронту было приказано также перейти в наступление{170}.
В начале июля войска гвардии вместе с 5-м кавалерийским, 1-м и 30-м армейскими
корпусами составили Особую армию под начальством генерала Безобразова. Она получила
полосу для наступления между 3-й и 8-й армиями. Ее задача заключалась в том, чтобы
атаковать Ковель с юга. С севера и востока атаку этого города должна была вести 3-я армия,
которой одновременно ставилась задача наступать в тыл пинской группировке противника.
На 8-ю армию возлагалось овладение Владимиром-Волынским, на 11-ю армию —
наступление на Броды, Львов, на 7-ю и 9-ю армии — овладение рубежом Галич,
Станислав{171}.
Общее наступление Юго-Западного фронта возобновилось 15 (28) июля. Войскам 3-й,
Особой и 8-й армий удалось добиться лишь частичных успехов. Противник сосредоточил
крупные резервы и оказывал русским ожесточенное сопротивление. К этому времени
Брусилов окончательно потерял надежду на активные боевые действия Северного и
Западного фронтов. Рассчитывать же одним своим фронтом достигнуть ощутимых
стратегических результатов было бесполезно. «Поэтому, — писал он, — я продолжал бои на
фронте уже не с прежней интенсивностью, стараясь возможно более сберегать людей, а лишь
в той мере, которая, оказывалась необходимой для сковывания возможно большего
количества войск противника, косвенно помогая этим нашим союзникам — итальянцам и
французам»{172}.
Боевые действия приняли затяжной характер на рубеже реки Стоход. Некоторый успех имел
место лишь в центре и на левом крыле, где были освобождены города Броды, Галич,
Станислав. Австро-венгерские войска оставили Буковину. К началу сентября фронт
стабилизировался на линии река Стоход, Киселин, Злочев, Брезжаны, Галич, Станислав,
Делатынь, Ворохта, Селетин.
Наступательная операция Юго-Западного фронта летом 1916 г. имела огромное военно-
политическое значение. Она привела [204] к крупному поражению австро-венгерских войск в
Галиции и Буковине. Противник потерял убитыми, ранеными и пленными до 1,5 млн.
человек, 581 орудие, 1795 пулеметов, 448 бомбометов и минометов. Потери русских
составили около 500 тыс. человек{173}.
Чтобы ликвидировать прорыв, военное командование Центральных держав вынуждено было
снять с Западного и итальянского фронтов 30,5 пехотных и 3,5 кавалерийских дивизий. Это
облегчило положение французов под Верденом. Легко вздохнула и Италия, так как
австрийские войска вынуждены были прекратить свои атаки в Трентино. «Россия
пожертвовала собой ради своих союзников, — пишет английский военный историк, — и
несправедливо забывать, что союзники являются за это неоплатными должниками
России»{174}. Непосредственным результатом операции Юго-Западного фронта явился
отказ Румынии от нейтралитета и присоединение ее к союзникам. «Брусиловское
наступление, — отмечают германские военные историки, — оказалось самым тяжелым
потрясением, которое выпадало до того на долю австро-венгерского войска. Скованное
почти на всем своем фронте русским наступлением, оно очутилось теперь лицом к лицу с
новым противником — Румынией, который, казалось, был готов, наступая через
Трансильванию и далее в сердце Венгрии, нанести империи Габсбургов смертельный
удар»{175}.
Оценивая итоги операции, А. А. Брусилов справедливо писал: «По сравнению с надеждами,
возлагавшимися на этот фронт весной 1916 года, его наступление превзошло все ожидания.
Он выполнил данную ему задачу — спасти Италию от разгрома и выхода ее из войны, а
кроме того, облегчил положение французов и англичан на их фронте, заставил Румынию
стать на нашу сторону и расстроил все планы и предположения австро-германцев на этот
год»{176}.
Существенной причиной, которая помешала развить успех Юго-Западного фронта, являлась
медлительность англо-французского командования. Оно нарушило свои обязательства,
принятые в Шантильи, и своевременно не поддержало наступления русских. Лишь в конце
июня союзники начали операцию на реке Сомме. Как писал Эрих фон Фалькенгайн, «в
Галиции опаснейший момент русского наступления был уже пережит, когда раздался первый
выстрел на Сомме»{177}.
Несмотря на незавершенность, наступательная операция Юго-Западного фронта 1916 г.
представляет собой выдающееся достижение военного искусства. Она открыла новую форму
прорыва [205] укрепленного фронта, которая для того времени была одной из наилучших.
Опыт операции широко использовался советской военной наукой при разработке теории
прорыва укрепленных полос {178}. Брусиловские идеи нашли свое конкретное воплощение
и дальнейшее развитие в крупнейших стратегических операциях Советских Вооруженных
Сил периода второй мировой войны.
Образование Румынского фронта
В течение первых лет войны Румыния сохраняла нейтралитет. Она колебалась, выжидая
наиболее подходящего момента для перехода на сторону той или иной коалиции. Победы
русского Юго-Западного фронта летом 1916 г. положили конец этим колебаниям. 4 (17)
августа между державами Антанты и Румынией были подписаны политическая и военная
конвенции. 14 (27) августа Румыния объявила войну Австро-Венгрии. На следующий день ей
объявили войну Германия и Турция, а 19 августа (1 сентября) — Болгария.
Вооруженные силы Румынии состояли из четырех армий общей численностью около 600
тыс. человек{179}. Северная армия, [206] примыкая к 9-й армии Юго-Западного фронта,
развернулась от Дорна-Ватра до перевала Ойтос; 2-я и 1-я армии — от Ойтос до Орсовы; 3-я
армия — от Орсовы вдоль Дуная, прикрывая южный фас государственной границы. На
левом фланге 3-й армии, в Добрудже, располагался русский 47-й корпус генерала А. М.
Зайончковского. План действий румынского командования предусматривал нанесение
главного удара армиями, развернутыми на границе с Трансильванией, в общем направлении
на Будапешт.
План германского командования сводился к разгрому вооруженных сил Румынии и захвату
ее территории. Первоначально намечалось наступать в Добрудже болгаро-турецкими
дивизиями при поддержке небольших германских частей. Затем ударами из Трансильвании и
с Дуная предполагалось нанести поражение румынским армиям и овладеть Валахией.
Начертание границы Валахии благоприятствовало этому маневру, но наличие таких
выгодных для обороны рубежей, как Трансильванские Альпы и Дунай, могло сорвать его.
Однако низкая боеспособность румынской армии не позволяла использовать эти рубежи с
полным эффектом. Для выполнения своего плана германское командование выделяло
следующие силы. Дунайская армия Макензена (9 пехотных и 2 кавалерийские дивизии
германо-болгаро-турецких войск) развернулась по Дунаю в Болгарии. Ее задача заключалась
в нанесении удара румынам в Добрудже с оттеснением их к северу от железной дороги
Констанца — Черноводы. Затем армия должна была вторгнуться в Валахию с юга и
совместно с войсками, наступающими из Трансильвании, разгромить главные силы румын.
9-я германская армия Фалькенгайна сосредоточилась в районе Карлсбург, Мюльбах,
обеспечивая свой правый фланг небольшими отрядами вплоть до Орсовы. В районе Марош-
Вашаргели была развернута 1-я австрийская армия Арца. Обе эти армии, составлявшие
группу Фалькенгайна (26 пехотных и 7,5 кавалерийских дивизий), должны были
форсировать проходы и перевалы в Трансильванских Альпах и, вторгнувшись в Валахию с
севера, совместно с Дунайской армией нанести поражение армиям Румынии.
15 (28) августа румынские войска начали наступление в Трансильванию. Оно развивалось
медленно. Из-за недостатка инженерно-технических средств затруднялось восстановление
разрушенных австрийцами дорог в условиях горной местности. К 13 (26) сентября
румынские войска вместе с действовавшими правее их соединениями 9-й армии русских
продвинулись в глубь Трансильвании и захватили ряд важных пунктов. Но румыны не
сумели использовать свое более чем двойное превосходство в силах над австрийцами.
Австро-германское командование подвезло войска (пять германских и две австрийские
дивизии). Силы уравнялись, и наступательная операция стала затухать. Вскоре инициатива в
действиях перешла к войскам германской коалиции. [207]
Во исполнение общего плана германского командования Дунайская армия Макензена
перешла румыно-болгарскую границу в Добрудже. На ее стороне было двойное
превосходство в силах. Добруджа оборонялась 19-й румынской дивизией, располагавшейся в
Базарджике, и 47-м корпусом русских, который сосредоточивался в районе Меджидие. В
течение первых двух дней наступления болгарские войска смяли 19-ю румынскую дивизию
и заняли Базарджик. Однако с подходом русского 47-го корпуса, которому была подчинена и
19-я румынская дивизия, они были выбиты из Базарджика. Тем временем главные силы
Дунайской армии разбили румын у Туртукая и заняли этот пункт. 17-я румынская дивизия
сложила оружие. Этот успех обеспечил левый фланг Дунайской армии и дал ей возможность
уверенно продолжать наступление в Добруджу. В ночь на 25 августа (7 сентября) 19-я
румынская дивизия самовольно ушла на север, обнажив фланг 47-го корпуса русских.
В целях упорядочения управления войсками 26 августа (8 сентября) была создана
Добруджанская румынская армия (3,5 пехотной дивизии и кавалерийская бригада) во главе с
генералом А. М. Зайончковским, который одновременно командовал и русским 47-м
корпусом. Но превосходство в силах по-прежнему было на стороне Дунайской армии и это
предопределяло ее успехи. 27 августа (9 сентября) была потеряна Силистрия. 31 августа (13
сентября) Добруджанская армия отошла на заранее укрепленную Кобадинскую позицию:
Рахово, Кобадин, Тузла. Не рассчитывая иметь успех с наличными силами (четыре
болгарские пехотные и одна кавалерийская дивизии, две турецкие пехотные дивизии),
Макензен потребовал подкреплений. Получив их, он 6 (19) октября начал атаку. В течение
трехдневных боев Дунайская армия овладела Кобадинской позицией, и Добруджанская
армия была оттеснена за железную дорогу Констанца — Черноводы. 10 (23) октября была
занята Констанца с запасами нефти и смазочных масел, а 11 (24) октября — Черноводы и
Меджидие. Дальнейшее продвижение было остановлено. Макензен получил задачу
готовиться к форсированию Дуная южнее Бухареста.
Во второй половине сентября в Трансильвании было закончено сосредоточение группы
Фалькенгайна, и австро-германцы начали наступление. 17 (30) сентября после
четырехдневного упорного боя они заняли Германштадт, а к 27 сентября (10 октября) —
Кронштадт и Марош-Вашаргели. Румыны начали отступать, теряя связь и взаимодействие с
русской 9-й армией. К середине октября группа Фалькенгайна была у проходов через
Трансильванские Альпы.
План дальнейших действий германцев сводился к следующему. 9-я армия должна была
форсировать проходы в Трансильванских Альпах, а затем наступать в юго-восточном
направлении. Дунайской армии предстояло форсировать Дунай и действовать в северном
направлении. Взаимодействием этих армий 1-я румынская [208] армия должна была быть
охвачена с двух сторон и уничтожена. Затем намечалось развивать удар в северо-восточном
направлении на Фокшаны.
Успешные действия русской 9-й армии, а с ее помощью 2-й румынской армии помешали
австро-германцам нанести главный удар в районе Кронштадта и тем самым осуществить
более глубокий охват 1-й румынской армии. Фалькенгайн был вынужден форсировать
хребет через проходы Вулкан и Ротентурм. 30 октября (11 ноября) противник форсировал
хребет, 4 (17) ноября нанес поражение у Тыргу-Жил румынам, а 8 (21) ноября занял Крайову.
Брошенная вперед конница под общим командованием генерала Шметтова 10 (23) ноября
вышла к реке Ольта у Каракала, заняв мост на этой реке.
10 (23) ноября Дунайская армия форсировала Дунай в районе Систово, Зимница и начала
наступление на север. Несмотря на эти успехи, германское командование не достигло
основной цели. Охватить 1-ю румынскую армию не удалось. В дальнейшем началось
фронтальное оттеснение румын в северо-восточном направлении. К началу декабря
германцы подошли к линии Бухарест, Плоешти. Румыны с помощью подошедших русских
частей произвели мощную контратаку у Комана, которую противник с трудом выдержал. 21
ноября (4 декабря) румыны без боя сдали Бухарест. Германцы продолжали фронтальное
наступление и к 4 (17) декабря вышли на фронт Черноводы, Бузео, верховья реки Завала.
Севернее войска 9-й и 8-й русских армий вели вспомогательное наступление, имели ряд
тактических успехов и облегчили положение румынских войск. В конце декабря наступление
германцев было остановлено на фронте нижнее течение Дуная, Браилов, Фокшаны, Окна,
Дорна-Ватра. Обе стороны перешли к позиционной борьбе.
В результате четырехмесячных боевых действий румынская армия была разбита, и почти вся
территория Румынии занята германскими войсками. В руки противника попал значительный
источник продовольствия, сырья и нефти. Однако этот успех был и источником слабости
германской коалиции. «Мы разбили румынскую армию, — писал Людендорф, — но нам не
удалось уничтожить ее. Мы достигли всего, к чему представлялась малейшая возможность,
но были все-таки вынуждены оставить в Добрудже и в Валахии силы, которыми до
вступления в войну Румынии мы могли располагать на Восточном и Западном фронтах, а
также в Македонии. Несмотря на нашу победу над румынской армией, мы стали в общем
слабее»{180}. Невыгоден был итог операций в Румынии и для России. Ставка вынуждена
была направить на румынский фронт 35 пехотных и 11 кавалерийских дивизий и удлинить
боевой фронт своих армий на 500 км. [209]
Успех германских войск объяснялся военной отсталостью Румынии и исключительно низкой
боеспособностью румынской армии.
В оперативном отношении поучительно использование благоприятного начертания
румынской границы для нанесения концентрического удара румынским армиям. Но эта идея
не получила надлежащего завершения. Отказ от первоначально намечавшихся ударов от
Кронштадта и Галаца по недостатку сил ограничил глубину охвата с флангов. Задержка в
последующем ходе борьбы обходящих групп севернее Кимполунга и на Ольте не дала
возможности окружить румын. Для подобного рода маневра необходимо было иметь
сильные и весьма подвижные ударные группы на флангах. Если это требование в известной
мере было соблюдено на правом фланге, то на левом силы оказались слабы и фактически
были скованы. Известную роль сыграла здесь и поддержка русских войск. [210]
В тактических действиях германцев едва ли можно видеть поучительность, так как почти во
всех боях они встречались с малобоеспособными румынскими частями. Подход русских
частей менял ход боевых действий, и противник сам попадал в тяжелое положение.
4. Операции на других фронтах
Итальянский фронт
К началу 1916 г. противники на итальянском фронте удерживали свои прежние позиции.
Планы итальянского командования на 1916 г. разрабатывались в соответствии с решениями
межсоюзнической конференции в Шантильи в декабре 1915 г.{181} Австрийское же
командование решило осуществить давно задуманное наступление в Трентино{182}.
Понесшая в 1915 г. крупные потери итальянская армия нуждалась в пополнении. Имея
ограниченные резервы живой силы, Италия уже в конце ноября 1915 г. была вынуждена
призвать на военную службу лиц рождения 1896 г.{183} В начале 1916 г. начался призыв
старших возрастов территориальной милиции для формирования рабочих батальонов и
этапных частей. Дополнительные мобилизации позволили к апрелю 1916 г. сформировать
четыре новых корпуса (восемь дивизий) и большое число вспомогательных подразделений
(территориальной милиции, местных рот и рабочих отрядов).
Пополнилось также и вооружение армии. Увеличилось число пулеметов и артиллерии. Так,
если в мае 1915 г. в итальянской армии имелось 350 пулеметных взводов, то к апрелю 1916 г.
их численность была доведена до 1000 с лишним, не считая 11 конно-пулеметных
эскадронов и 6 автомобильных пулеметных взводов. Количество артиллерии, помимо
пополнения убыли, возросло более чем на 100 полевых и горных батарей и большое число
осадных орудий. Были сформированы первые 38 зенитных батарей{184}. Увеличилось
производство боеприпасов, расширилось военное производство вообще.
Австрийское командование также принимало меры к усилению своих войск на итальянском
фронте, стягивая в Тироль и Трентино все свободные войска и артиллерию.
Установившееся на итальянском фронте с конца 1915 г. затишье нарушалось лишь
артиллерийской перестрелкой и действиями [211] мелких подразделений. Более
существенные бои начались в январе 1916 г. на фронте Изонцо, когда австрийцы 14 января
атаковали значительными силами и захватили итальянские позиции на небольшом участке
севернее Горицы{185}.
Крупная операция итальянцев силами их 2-й и 3-й армий (семь корпусов) была предпринята
на р. Изонцо в марте 1916 г. («Пятое сражение на Изонцо») в разгар Верденской операции.
Это итальянское наступление имело целью не допустить переброски неприятельских сил на
другие театры военных действий и ослабить германский нажим на Верден. Операция
началась 11 марта артиллерийской подготовкой на всем фронте от Плеццо до моря{186}.
Однако вследствие густого снегопада и дождя огонь артиллерии оказался малодейственным.
Наступление 2-й армии задержалось. В нескольких пунктах австрийцы сами атаковали и
потеснили итальянцев. Это наступление, продолжавшееся до 29 марта, несмотря на тяжелые
потери с обеих сторон, не принесло итальянцам ощутимых результатов.
На других участках австро-итальянского фронта (Кадорские Альпы, район оз. Гарда) велись
бои местного значения по улучшению позиций.
Следующим значительным событием на итальянском фронте явилось австрийское
наступление в Трентино. Эта операция, как отмечает Фалькенгайн, была очень заманчива
для австро-венгерского командования. Успешное ее осуществление грозило итальянской
армии полной катастрофой, так как выход австрийцев на Венецианскую равнину отрезал бы
главные итальянские силы, сосредоточенные на Изонцо, от их баз и этим войскам пришлось
бы капитулировать. Однако немецкое командование, от согласия которого в значительной
степени зависело осуществление австро-венгерских планов, не одобряло намерений Конрада
в Трентино, так как не верило в их успех вследствие низкой боеспособности австро-
венгерской армии, особенно после поражения ее в Галиции и Сербии{187}. Все же Конрад
не посчитался с требованием германского командования{188}, поскольку он надеялся, что
наступление в Трентино принесет большие успехи и чуть ли не выведет Италию из войны.
Для осуществления задуманного наступления австрийское командование сосредоточило в
этом районе около 200 батальонов и 2000 орудий ( в том числе около 280 тяжелых){189}.
Войска были объединены в две армии (11-я генерала Данкля и 3-я генерала Кевеса фон
Кевесхаза) под командованием эрцгерцога Евгения. [212]
Итальянское командование имело сведения о подготовке австрийского наступления. Однако
в итальянском штабе мало верили в его возможность, поскольку австрийцы находились под
угрозой русского удара в Галиции, предрешенного совещанием союзников в
Шантильи{190}. Кроме того, Кадорна готовил новое наступление на Изонцо, вследствие
чего фронт Трентино не привлекал в достаточной степени его внимание. Командование
занимавшей здесь оборону 1-й итальянской армии (генерал Брузати, а с 8 мая генерал
Пекори Джиральди) в предвидении своего перехода в наступление не приняло должных мер
к подготовке сильных оборонительных позиций. Намеченные оборонительные рубежи в
тылу не были оборудованы. Силы итальянцев, противостоящие здесь австрийской
группировке, включали до 160 батальонов и 623 орудия (из которых только 36 орудий
крупных калибров){191}.
Наступление австрийцев началось на рассвете 15 мая{192}. Сильная артиллерийская
подготовка уничтожила итальянские оборонительные сооружения и нанесла обороняющимся
тяжелые потери. Вследствие этого австрийцам удалось во многих местах захватить
итальянские окопы первой линии{193}. В последующие дни итальянцы были отброшены с
занимаемых ими позиций на 3-12 км на флангах участка наступления и до 20 км в центре, в
направлении на Азьяго.
Австрийское наступление постепенно затухало. Уже 27 мая австрийские войска настолько
выдохлись, что Конраду пришлось привлекать новые силы, в том числе и с русского
фронта{194}. Фалькенгайн в своих воспоминаниях отмечает тяжелое положение австрийцев
в Трентино. Австрийское наступление («Несчастное наступление из Тироля», — как назвал
его Фалькенгайн) остановилось 30 мая{195}. Дальнейшие попытки австрийского
командования добиться новых успехов на отдельных направлениях до 15 июня не привели к
решающим результатам. Австрийские войска уже устали и сила их натиска заметно
ослабевала. Начавшееся наступление русской армии (Брусиловский прорыв) ускорило
окончание Трентинской операции{196}. Австрийское командование начало переброску
своих войск в Галицию. 16 июня оно отдало приказ приостановить наступательные действия
в районе Трентино{197}. [213]
Во время сражения в Трентино шли бои и на Изонцо, где для введения итальянцев в
заблуждение намечались широкие демонстративные действия — сильный артиллерийский
огонь, атаки на ряде направлений, бомбардировка с воздуха важных железнодорожных
сооружений и крупных командных пунктов{198}. На одном из участков австрийцы
атаковали уже 14 мая, а затем 28 — 29 июня, когда была впервые на итальянском фронте
применена химическая атака, нанесшая итальянцам потери в 6300 человек{199}.
В ходе Трентинской операции Кадорна направил в 1-ю армию подкрепления и образовал
стратегический резерв, сформировав новую 5-ю армию (пять корпусов). Это позволило
итальянцам перейти 16 июня в контрнаступление, которое принесло им некоторые успехи.
Наступление русского Юго-Западного фронта оказало благоприятное влияние на положение
итальянцев, так как оно заставило австрийцев начать переброску сил из Трентино в Галицию
и таким образом облегчило итальянское контрнаступление. С 25 июня австрийцы начали
общее отступление по всему фронту на новые рубежи. Итальянцам все же не удалось
достичь своих прежних позиций, которые они занимали до начала операции, и фронт к концу
июня остановился на промежуточном рубеже, между линией наибольшего продвижения
австрийцев и их исходными позициями.
На этом итальянское контрнаступление в Трентино окончилось. В ходе Трентинской
операции обе стороны понесли значительные потери. Итальянцы потеряли 15 тыс. убитыми,
76 тыс. ранеными, 56 тыс. пленными и 294 орудия. Потери австрийцев составили 10 тыс.
убитыми, 45 тыс. ранеными и 26 тыс. пленными, не считая большого числа больных.
Поражение итальянцев в Трентинской операции произвело большое впечатление в стране.
До этого итальянская армия хотя и не имела решительных успехов, но все же почти все
время вела наступательные действия на территории противника. Теперь же итальянцев
постигла неудача, бои переносились на итальянскую территорию. Потрясающее
впечатление, которое произвело на общественное мнение страны поражение, привело 12
июня к падению кабинета Саландры{200}. Было сформировано новое правительство Паоло
Бозелли.
Несмотря на то что австрийское наступление в Трентино нарушило оперативные планы
Кадорны, он не оставлял мысли о новом наступлении на Изонцо, так как рассматривал этот
район наиболее важным на итальянском фронте. Уже 2 июня, как [214] только ослабел
нажим австрийцев в Трентино, Кадорна приказывает командующему 3-й армией возобновить
подготовку к операции. Правда, вследствие того, что значительные силы и средства были
израсходованы в Трентино, пришлось сократить размах операции и ограничиться
сосредоточением всех сил против Горицы с целью овладения горицким плацдармом.
9 июля итальянское контрнаступление в Трентино было прекращено. Войска, артиллерия,
боеприпасы из 1-й армии снова были переброшены на Изонцо в 3-ю армию, которая
получила на усиление кроме имевшихся у нее восьми дивизий еще восемь пехотных и одну
спешенную кавалерийскую дивизии, а в дальнейшем, уже в ходе операции, еще две
пехотные и одну кавалерийскую дивизии. 3-я армия была усилена также и артиллерией —
она получила 41 тяжелое орудие, 151 орудие средних калибров и 44 легких орудия. Всего же
3-я армия к 4 августа имела 56 тяжелых орудий, 467 орудий среднего калибра, 728 легких и
774 миномета, из которых 138 минометов было тяжелых 249-мм{201}. Минометы на
итальянском фронте нашли широкое применение для разрушения укреплений и
проделывания проходов в проволочных заграждениях.
Австрийская 5-я армия, оборонявшая укрепленный район Горицы, имела в начале августа в
своем составе 8 дивизий (106 батальонов) — всего 102 400 штыков, 440 легких, 144 средних
и тяжелых орудия, 220 легких, 113 средних и тяжелых минометов (не считая береговой и
зенитной артиллерии). Из этого числа на участке итальянского наступления находилось
только 78 батальонов и 384 орудия{202}.
Наступление итальянцев на горицком направлении началось силами 3-й итальянской армии
6 августа в полосе шириной свыше 23 км от горы Саботино севернее Горицы до моря{203}.
В 7 часов началась сильная артиллерийская подготовка, в ходе которой были разрушены
австрийские укрепления, подавлены многие батареи противника, а войска деморализованы.
В 16 часов артиллерийский огонь был перенесен в глубину и итальянская пехота двинулась в
атаку. Первый натиск в ряде мест увенчался успехом, был захвачен ряд господствующих
высот, взяты первые пленные. Итальянцы захватили весь массив Саботино в излучине реки
(севернее Горицы 4-5 км). Так же успешно развивалось наступление 7 и 8 августа. 8-го
итальянцы вышли на берег Изонцо западнее Горицы. Часть сил переправилась через реку,
двинулась вверх по склонам к Горице и захватила ее. Но восточнее Изонцо австрийцы
успели образовать новый прочный фронт по господствующим высотам, и атаки итальянцев
уже 10 августа имели весьма ограниченный успех. В последующие дни продолжались
ожесточенные [215] бои, но никакого заметного успеха достигнуто не было, и 17 августа
операция была завершена{204}. Итальянцы потеряли убитыми и ранеными 74 тыс. человек, а
австрийцы 61 тыс. и 20 тыс. пленными{205}.
Горицкая операция итальянцев («Шестое сражение на Изонцо») имела для них важное
значение. В ходе операции в трудных горных условиях был захвачен ряд населенных
пунктов, в том числе крупный населенный пункт Горица, улучшилось расположение
итальянских позиций, которые теперь проходили на этом участке восточнее Изонцо. Но для
итальянской армии важнее всего был моральный эффект этой успешной для нее операции.
Успехи союзников на русском и французском фронтах вызвали у Кадорны желание как
можно скорее возобновить наступление на Изонцо. Однако вследствие истощения сил и
недостатка материальных средств было решено предпринять наступление лишь на
ограниченном участке восточнее и южнее Горицы. До конца 1916 г. итальянцами было
осуществлено три наступления на Изонцо: седьмое — 14-16 сентября, восьмое — 10-12
октября и девятое — 1-4 ноября. Проходившие уже в условиях осенних туманов и дождей
эти наступления принесли итальянцам лишь ограниченные тактические успехи местного
значения, не оправданные понесенными потерями (до 70 тыс. человек, австрийские потери
исчисляются 9 тыс. убитыми, 43 тыс. ранеными и 23,5 тыс. пленными и пропавшими без
вести){206}.
Одновременно с операциями на Изонцо в сентябре — октябре велись отдельные бои и на
трентинском фронте, главным образом по улучшению позиций. Австрийцы в свою очередь
предпринимали неоднократные контратаки. Отдельные важные в тактическом отношении
пункты (главным образом господствующие вершины и перевалы) по нескольку раз
переходили из рук в руки. Бои велись в сложных горных условиях в основном силами
специальных альпийских частей. С наступлением зимы с ее глубокими снегами происходили
лишь отдельные мелкие стычки.
Операции на итальянском театре в 1916 г. показали важное значение искусного маневра
силами по внутренним операционным линиям (переброска итальянских войск с фронта
Изонцо на фронт Трентино и обратно). В тактическом отношении характерным для
сражений было их ведение в сложных горных условиях. В целом военные действия на
итальянском фронте в 1916 г. не принесли решительных результатов ни одной из сторон,
лишь [216] истощив обоих противников. Как утверждает Лиддел Гарт, итальянцы в течение
1916 г. потеряли около 483 тыс. человек, а потери австрийцев на этом фронте составили 260
тыс. человек{207}. Как видно, противники здесь оказались достойными друг друга.
Фалькенгайн, например, называл австро-венгерские войска непригодными и недостаточно
подготовленными для «трудной борьбы»{208}. Наряду с этим он отмечал и слабую
наступательную силу итальянцев. О низких боевых качествах австро-венгерской армии
писал также и Людендорф. Он даже считал, что положение австрийских дел на итальянском
фронте изменилось к худшему: «Военная мысль, — отмечал он, — и воля к победе
австрийской армии потерпели крах и здесь»{209}. Фалькенгайн же состояние австро-
венгерского фронта в Италии называл «больным местом» в общем военном положении
германского блока{210}.
Военные действия на итальянском театре не оказали какого-либо заметного влияния на ход
войны.
Салоникский фронт
На Балканском полуострове после разгрома австро-болгарскими силами сербской армии в
1915 г. и эвакуации ее на о. Корфу единственной активной силой Антанты оставались
войска, располагавшиеся в районе Салоник. Высадка войск Антанты в Салониках была
задумана как мера помощи Сербии. С согласия греческого правительства высадка началась 5
октября 1915 г. В течение двух месяцев было высажено восемь пехотных дивизий (три
французские и пять английских) общей численностью в 150 тыс. человек, которые и
образовали Салоникский фронт. С 14 октября 1915 г. экспедиционный корпус выдвинул свои
части на правом фланге к оз. Дойран и далее на северо-запад по левому берегу реки Вардар
до Криволак, а от него на юго-запад по реке Черна (Карасу), прикрывая участок железной
дороги Салоники — Белград. Однако, не оказав никакой помощи истекавшей кровью
сербской армии, экспедиционный корпус под давлением четырех болгарских дивизий начал
с 6 декабря отход и к 11 декабря отошел на укрепленную позицию в районе Салоник,
потеряв 6000 человек{211}. Болгарские войска, согласно пожеланиям германского
командования, остановились на сербско-греческой границе, не переходя ее, чтобы не дать
повод Греции [217] окончательно примкнуть к Антанте{212}. От оз. Охрида и на восток
фронт занимала 1-я болгарская армия в составе двух пехотных дивизий, одной
кавалерийской бригады и германского отряда. 11-я германская армия (2 германские и 1,5
болгарские дивизии) располагалась от Нотьи до Белаш-Планины (севернее оз. Дойран). 2-я
болгарская армия (три дивизии) выдвинулась на линию Струмица, Еникиой, Петрич,
Неврекоп. В районе Велеса и Иштиба (Стип) в резерве находился германский альпийский
корпус.
Таким образом, высадка экспедиционного корпуса союзников в Салониках не оказала
влияния на судьбу Сербии в 1915 г. Сербская армия под давлением превосходящих сил
противника покинула свою землю. Территория Сербии и Черногории была оккупирована
войсками противника. Но подавляющее большинство сербского и черногорского народов не
примирилось с оккупацией и встретило вражеские войска как захватчиков{213}. Население
не выполняло распоряжений и приказов оккупационных властей. Крестьяне прятали зерно и
скот от реквизиционных отрядов. Неповиновение все чаще переходило в открытые
столкновения с оккупационными войсками. Стали появляться вооруженные отряды (в
Сербии они назывались «четы», в Черногории «комиты»). Четническое движение играло
важную роль в борьбе против оккупантов. Вооруженные отряды частью создавались самим
населением, частью же засылались на оккупированную территорию через линию фронта
командованием сербской армии{214}.
После военного поражения Сербии союзники потеряли к ней интерес и некоторые
руководители Антанты склонялись к тому, чтобы вывести союзные войска из Салоник. Все
же было решено сохранить за собой Салоники как базу для дальнейших операций на
Балканах. Перед Салоникским фронтом на кампанию 1916 г. ставились весьма
неопределенные задачи. В решении очередной межсоюзнической конференции в Шантильи
12 марта 1916 г. весьма туманно указывалось, что Восточная армия Саррайля и итальянские
войска в Албании (две дивизии, высадившиеся в ноябре 1915 г. в Валоне и Дурресе) должны
были держать противника под угрозой наступления. Эта задача была детализирована
Жоффром. Из его указаний следовало, что войска союзников на Салоникском фронте
должны были быть готовы перейти в наступление с целью отвлечь на себя силы противника
с французского фронта, а при благоприятной для союзников обстановке на Балканах —
разбить противника и преследовать его в направлении на Софию{215}. [218]
Командование противника также не ставило перед своими войсками активных задач.
Германское командование, которому принадлежало решающее слово в области военных
планов блока Центральных держав, считало «малоцелесообразным»{216} наступление на
Салоники вследствие недостатка сил, трудностей снабжения в условиях балканского театра.
Фалькенгайн считал более целесообразным сковать на Балканах 200-300 тыс. войск Антанты,
«чем прогнать их с Балканского полуострова и тем толкнуть их на французский театр
войны»{217}.