к себе, преувеличивать свои промахи и, по сути, заниматься
саморазрушением. Трудность состоит в том, что человек дол-
жен выработать требования к своему поведению, стать доста-
точно твердым контролером своих отношений с окружающи-
ми, должен обладать мужеством, гибкостью, иметь изобре-
тательность и желание подняться над собой. Американцы
Лангерманн и Эрлинкамп, показавшие, что старики, имеющие
возможность проявлять собственную активность, преодолевать
трудности в хозяйственной и жилищной области, чувствова-
ли себя гораздо лучше, чем те, кто ждал решения их проблем
извне, особенно со стороны членов их семей. И чем больше се-
мейный уход, т. е. чем меньше им предоставляется свободы,
тем менее положительно старики оценивают свое семейное
окружение, а любое напряжение в семье вызывает у них де-
прессивное состояние. Здесь, как считают исследователи, вы-
является роковая взаимосвязь между физической потребностью
в помощи, ее повышенным ожиданием и в целом большим бре-
менем семейных переживаний, которое, видимо, может ухуд-
шить как состояние здоровья, так и психическое благополучие
пожилых людей.
Выходя на пенсию, человек лишается каких-то своих ста-
тусов, ролей, он не ограничен рамками должностных действий
и как бы приобретает больше свободы. Но в реальности свобо-
да оборачивается новой, сложной проблемой — человек ока-
зывается в ситуации неопределенности. Венгерский философ
Е. Анчел указывал, что после исчезновения разумных земных
перспектив человек видит перед собой пустой горизонт, на ко-
тором единственной конечной точкой маячит лишь смерть.
Снятие неопределенности и появление новых смыслов — пер-
вая задача, стоящая перед молодым пенсионером.
Для этого имеются все предпосылки. Достигнутые сверше-
ния и богатый жизненный опыт определяют высокую внутрен-
нюю устойчивость. В.В. Вересаев писал в свое время: «Мне ше-
стьдесят лет. Как бы я, семнадцатилетний, удивился, если бы
увидел себя теперешнего, шестидесятилетнего: что такое?
И не думает оглядываться с тоскою назад, не льет слез о "не-
возвратной юности", — а приветственно простирает руки
навстречу "холодному призраку" и говорит: "Какая неожи-
данная радость!" Вспоминаю скомканную тревожность юности,
ноющие муки самолюбия, буйно набухающие на душе болезнен-
ные наросты, темно бушующие, унижающие тело страсти, без-
глазое метание в гуще обступающих вопросов, непонимание
себя, неумение подступить к жизни... А теперь — каким-то
308