Пропп В.Я. Сказка. Эпос. Песня

Подождите немного. Документ загружается.

русской народной

лирической

песне

230

вполне объяснимо:

весь

смысл обрядов был в обеспечении

урожая; с того момента, как посевы взошли и

пошли

в рост,

обряды прекращаются как ненужные. Со дня Ивана Купалы

солнце идет на убыль.

Песни, поющиеся во время снятия урожая, уже не имеют

обрядового характера. Начало жатвы называлось «зажинки»,

конец

—

«дожинки». Для снятия урожая крестьянские семьи

объединялись, работая у каждого по очереди. Такая организа-

ция называлась «толока» или «помочь». Хозяин, на которого

сегодня работали, обязан был поставить угощение. Содержа-

нием

жнивных песен служит прославление хозяина или хо-

зяйки, того, кто вынесет чарку, и надежда на скорое оконча-

ние работы.

Таков

общий

характер

календарной

обрядовой земле-

дельческой поэзии. Количество сохранившихся песен невели-

ко,

но оно обладает величайшим научным и художественным

значением.

Обрядовая поэзия представляет только одну сторону кре-

стьянской жизни. Переходя к песням необрядовым, мы пре-

жде

всего

остановимся на песнях о крестьянской неволе. При

крепостном праве, при феодально-помещичьем, а позднее ка-

питалистическом гнете жизнь крестьян была чрезвычайно

тяжела; статистика крестьянских бунтов показывает постоян-

ное увеличение их числа и размаха. Можно было бы ожидать,

что песни о крестьянской неволе окажутся многочисленными.

На самом же деле количество их ничтожно, или во всяком

случае очень незначительно по сравнению с огромным количе-

ством

песен,

например

любовных, свадебных и семейных, ко-

торые составляют основной костяк крестьянской

лирики.

Чем это объяснить?

Одна из главных

причин

состоит в том, что собиратель,

даже если он сочувствовал народу, в глазах крестьянина был

«барин», то есть помещик или

чиновник,

и песни, направлен-

ные против помещиков, крестьянами в присутствии собира-

телей, приехавших из города, не пелись. В

свою

очередь и со-

биратели

XIX

века знали, что такие песни опасны.

русской

народной

лирической

песне

231

Возможна

и другая

причина,

почему песни о крепостной

неволе немногочисленны. Можно заметить, что песни очень

конкретного содержания недолговечны. Так, например, исто-

рические песни о войнах XIX века почти полностью забыты.

По этой же

причине

могли оказаться забытыми песни о кре-

постном праве после

того,

как оно было отменено.

И тем не менее все эти

причины

не полностью объясняют

малое количество таких песен. Если бы таких песен было мно-

го,

это было бы известно, несмотря ни на какие преграды и

рогатки. Основная

причина

лежит, по-видимому, в

природе

самой лирической песни. Песня дает, как мы увидим, опоэти-

зированную действительность. Но поэтизации поддается да-

леко не все. Борьбу против феодально-помещичьего гнета на-

род опоэтизировал в песнях о Ермаке, Разине, Пугачеве, то

есть

в жанре исторических песен. Постоянная же, будничная,

ежедневная борьба с помещиком-угнетателем не представля-

ла благодатной почвы для создания лирических песен. Тем не

менее такие песни

есть,

и они обладают для нас первостепен-

ным интересом

Большинство песен о крестьянской неволе имеет своим

содержанием те невыносимые условия, в которых находился

закрепощенный крестьянин. Чаще

всего

такие песни поются

женщинами. Сенная девушка хотела бы кукушкой полететь к

матери и рассказать ей, как тяжело жить в барском доме, и

просит ее выкупить. Но выкупить дочь нечем, и мать призыва-

ет

ее к терпению [См: НЛП,

1961,

с.

103].

Выкуп был единст-

венным легальным способом выхода из крепостного

состоя-

ния, но фактически этот выход для крестьянина был закрыт;

такой выход иногда удавался богатым кулакам.

нескольких вариантах известна песня «Калинушку с ма-

линушкой водой залило...», в которой женщина через три года

после

замужества обращается пташкой и летит домой, но уже

никого не застает: родителей увезли за

Волгу,

старшего брата

куют

в солдаты, среднего берут в лакеи, а младшего в приказ-

чики

[НЛП,

1961,

с.

104].

Призыва к бунту или протесту эта песня не содержит. Та-

кой протест содержит более поздняя местная песня об Обо-

О русской народной

лирической

песне

232

зерской слободе

(«Вы

кудри

ль, мои кудри...»). «Злодей боярин-

господин» разорил постоянной посылкой на работу всю

сло-

боду. Но в этом случае крестьяне «собрались на кругу горуш-

ку»,

то есть уже созывают сходку, организуются, и «отказали

своему

боярину-господинушке» [НЛП,

1961,

с.

106].

Чем кон-

чается этот

конфликт,

песня не сообщает.

Изображаются в песнях и более резкие столкновения. В

песне «Как во городе во Устюжине...» описывается, как появ-

ляется «экзекуция

царя

белого», то есть карательный отряд

для усмирения крестьян. Все мркское население скрылось в

леса.

Но и здесь дело не доходит до открытого восстания.

Пес-

ня кончается призывом написать царю «просьбу однокров-

ную, однокровную, однослезную». Крестьяне верили в какую-

то высшую справедливость даже тогда, когда знали, что

«экзекуция» прислана от самого «царя белого, православного».

Противоречия и односторонность крестьянской психики в

этой песне сказывается очень ясно [НЛП,

1961, с. 106].

Одна из иллюзий крестьянина состояла в том, что жизнь

дворовых

легче, чем жизнь пахотных крестьян. Подавать ба-

рину

кофе

или одевать его

—

это с точки зрения крестьянина,

привыкшего к самому тяжелому физическому труду, не рабо-

та.

Но такие иллюзии рассеиваются песнями дворовых.

Есть

песни, содержание которых — спор между крестьянами и

дворовыми. В таких песнях рисуются истязания, которым

подвергаются дворовые за малейшую провинность. Жизнь

крепостного крестьянина везде одинаково тяжела.

О том, какая бедность свирепствовала в разоренных кре-

постничеством деревнях, свидетельствует песня «Государь ты

наш, Сидор Карпович...», в которой в мнимошуточной вопро-

со-ответной

форме

говорится о том, как семидесятилетний

Сидор Карпович со своими семерыми детьми в зимнюю

сту-

жу

в лаптях пойдет по миру побираться. В этой песне ни о ка-

ких помещиках не упоминается, но тем не менее это, может

быть,

наиболее жуткое песенное изображение крестьянских

бедствий. Она не местная, не говорит об отдельных барах Обо-

зерской или

иной

слободы, а общерусская, известная в много-

численных вариантах [НЛП,

1961, с. 109].

О русской народной

лирической

песне

233

Особое

место среди фольклорных песен о крестьянской

неволе

занимает песня «Как за барами житье было приволь-

ное».

Текст

этой песни был извлечен Н. Л. Бродским из судеб-

ного дела 40-х годов о побегах крепостных Саратовской гу-

бернии

и опубликован им в статье «Крепостное право в на-

родной

поэзии» [Бродский,

1911].

Текст

был

найден

в бумагах

некоего Абутина, обвиняемого в подстрекательстве крестьян к

побегу.

Н. Л. Бродский сообщает, что в 40-х годах песня была

распространена среди крестьян Саратовской губернии. В этой

«потаенной» песне открыто и с необычайной реалистической

силой говорится о бедствиях крепостных крестьян и о нечело-

веческом

ними

обращении. Песня вложена в уста разбойни-

ков,

которые теперь «пашут» уже не пашню, а собирают хлеб

не сеявши, молотя «слегами» (жердями) по дворянским голо-

вам

и купеческим спинам.

Текст

этой песни в советское время

был записан уже в крестьянской среде, в Ульяновской области,

Мелекесском

районе, селе Никольском. От текста Бродского

этот

вариант отличается иным концом:

Мы

дворян господ на веревочки,

Мы

дьяков да ярыг на ошейнички,

Мы

заводчиков на березаньки,

честных крестьян на волю вольную

[Сидельников,

Крупянская,

1937,

с.

80].

Самая богатая область русских лирических песен — это

песни, в которых поется о любви и о семейной жизни.

По

форме

исполнения можно отличить два вида таких

песен.

Одни — это песни, исполняемые в любой обстановке:

они могли исполняться при работе или во время отдыха, на

посиделках

и вечеринках, в пути, на лодке, в одиночку или хо-

ром. Они не сопровождаются

никакими

телодвижениями,

соответствующими

ритму, они исполняются только голосом. В

науке для таких песен не установилось никаких названий. В

Сибири

их называют «проголосными» (то есть исполняемые

только

голосом).

Однако в других местах «проголосными» на-

зывают

песни протяжные. Римский-Корсаков в своем сбор-

нике 1877 года назвал их

«голосовыми».

русской

народной

лирической

песне

234

Другие исполняются во время ведения хороводов, при

различных играх и плясках. Отличие это очень существенно.

Правда, оно не всегда проводимо строго, так как исконно хо-

роводные песни иногда могут исполняться только на голос и

наоборот. Тем не менее

наличие

двух основных

форм

испол-

нения

совершенно очевидно. Песни этих двух видов отлича-

ются

не только по исполнению, они отличны по своему стилю,

по поэтическим приемам и по выражаемому в них настрое-

нию. Остановимся сперва на песнях, исполняемых только го-

лосом.

Широко распространено мнение, что русская песня гру-

стна и что она этим выражает душу русского народа. Что рус-

ская песня грустна, верно только отчасти. Правда, большинст-

во

голосовых песен — песни протяжные, грустные. Хоровод-

ные, наоборот, имеют шуточный характер. Но и в числе нехо-

роводных есть немалое количество жизнерадостных и веселых

песен. Большое же количество именно грустных песен элеги-

ческого

характера объясняется не особым строем русской ду-

ши, а вызвано

всем

жизненным укладом старой русской кре-

постной патриархальной деревни.

Песни о любви слагаются молодежью и выражают здоро-

вое

стремление к сильному, чистому и постоянному чувству.

Если

это достигается, поется о счастливой любви. Такие песни

содержат

признание

в любви; но это

признание

высказывает-

ся

не прямо, а иносказательно. Любовь

парня

выражается,

например, в том, что он молча подходит к девушке и помогает

ей в ее работе. Часто встречается призыв выйти на свидание.

Условный

знак

—

ком снега, брошенный о стенку или об окно.

Милого зовут в хоровод или на гулянье. Большую роль в таких

любовных

песнях играют подарки, из них самый желанный и

лучший

—

кольцо. В песнях поется о том, как милый хорош

—

он лучше

всех;

также лучше

всех

— любимая девушка Эти

песни по своему содержанию приближаются к величальным.

Некоторые из таких песен имеют шуточный характер. Милая

так хороша, что на нее заглядываются все, вплоть до попа У

красивой девушки много женихов, она может выбирать. Но

по существу, она никогда не выбирает, а отвергает

всех,

кроме

русской

народной

лирической

песне

235

одного, которого она издавна любит. Соображения выгоды

или материального порядка не играют роли;

никакими

подар-

ками или посулами купить любовь нельзя. Она избирает само-

го

бедного, но самого

веселого,

того, кто мил ее сердцу. Равным

образом парень отвергает княжну и боярыню, а берет «у

сосе-

душки девушку», которая будет ему доброй женой и гостям

«приветницей».

этих песнях молодые сами ищут и находят

свою

судьбу.

Но в патриархальной деревне выбор часто определялся жела-

нием родителей. Девушек по расчету выдавали за старых и

богатых

или опешили закрепить сделку, выдавая девушку за

подростков, почти мальчиков. Девушка хочет выходить только

за

«ровнюшку», который будет ей другом. Пока

брачная

сдел-

ка еще не совершилась, песни о возможном старом муже но-

сят

шуточный характер, песни же молодых жен, как мы уви-

дим, носят характер уже

совсем

иной.

Чаще, чем о счастливой любви, поется о любви несчастли-

вой. Несчастливая любовь вызвана препятствиями. Препятст-

вия эти могут быть внутреннего характера, состоять в сложно-

стях

взаимных отношений, или внешнего

—

в той власти, ко-

торую над молодыми имеют старшие и

весь

уклад отстояв-

шейся

традиционной

патриархальной жизни. Тогда наступа-

ют

тяжкие и трагические конфликты.

Неразделенное чувство приводит к песням элегического ха-

рактера. Все события несчастливой любви находят выражение

этих песнях. Особенно часто говорится о разлуке и измене.

Измена

—

величайшее горе, и есть целый ряд прекрасных эле-

гических девичьих песен, в которых это горе изливается. Де-

вушка роняет свои слезы в снег, и на этом месте снег тает.

Приходит весна, но покинутой девушке нет радости ни в чем

Но не всегда эти песни только элегичны. Девушка клянет-

ся

извести неверного друга и

свою

соперницу и находит сред-

ства

эту страшную угрозу осуществить.

Любовь

требует верности и не признает измены. Песни о

ревности обладают страстным драматизмом. В борьбе за не-

раздельную любовь любящие не останавливаются перед пре-

ступлениями, которые приводят к тюрьме и каторге.

О русской народной

лирической

песне

236

Однако

наличие

таких конфликтов в песне не следует все

же

преувеличивать, придавать этим песням значение обоб-

щающее. Любовь не всегда кончалась трагически. Любовь

приводила к браку и есть целый ряд песен, в которых как бы

предвидится счастливое завершение верного обоюдного чувст-

ва,

о чем говорится иносказательно: рассыпалось ожерелье, но

никто его не соберет, ни братья, ни сестры:

Соберет, соберет жемчужок

Удалой добрый молодец

Со

душой красной девицей.

Другой большой

разряд

любовных и семейных песен —

песни хороводные, игровые и плясовые. В отличие от песен

«проголосных»

или

«голосовых»,

которые исполняются только

голосом, эти песни сопровождаются различными телодвиже-

ниями

хоровода или пляшущих под

ритм

напева. По

форме

исполнения эти песни не представляют единства Хороводы и

игры на открытом воздухе очень разнообразны. Хоровод мо-

жет

совершать различные движения по кругу (обычно

—

вле-

во,

«посолонь», то есть по солнцу), с остановками или без них;

могут ходить два круга —

один

внутри, другой снаружи — в

противоположных направлениях. В то время как идущие по

кругу поют, стоящие внутри круга (парень, или девушка, или

пара) разыгрывают и изображают то, о чем поется. Песни,

сопровождающие эти движения, называются «круговыми».

Но хор может составлять не только круг, но и цепь и может

совершать различные движения до прямой

линии

или по ли-

ниям

различных

форм.

Такие песни часто называются

«ходо-

выми».

Народное название для вытянутого хора — «улица».

Песни, исполняемые таким хором, в народе иногда называют-

ся

«уличными». Играющие могут стоять парами, двигаться

цепочкой, осьмеркой, колоннами, спиралью, наступать и от-

ступать.

Совершаются движения руками (прихлопывание),

ногами (притопывание),

всем

телом

—

все это а такт песни.

Слово

«хоровод»

—

не русское и часто искажается («корогод»

и прочее). В игре же хоровод часто называется «городом».

Один из играющих стоит внутри или вне города и должен

найти

ворота или сломать стену, то есть прорваться. Форма

О русской народной

лирической

песне

237

игры иногда устанавливается из самой песни. Так, в песне

«Как

во городе царевна...» девушка («царевна») стоит «середи

кругу»,

а парень («царев

сын»)

«за городом

гуляет».

Он должен

«прорубить ворота» и поцеловать красавицу царевну. В этом и

состоит

игра

[См.:

НЛП,

1961, с. 190].

Хороводные

песни, сопровождающиеся играми, можно

назвать

хороводными игровыми.

игровым и хороводным песням примыкают песни пля-

совые,

то есть такие, под исполнение которых пляшут. В наро-

де

такие песни называются также

«частые».

некоторых губерниях хороводы набирались. Проходя по

улицам, участники собирающегося хоровода призывали нахо-

дящихся в домах девушек и

парней

присоединиться к ним и

вызывали

их особыми песнями, которые называются «набор-

ными» или «сборными». Девушка вызывала

парня,

парень вы-

зывал

девушку, они брались за руки. Так образовывалась цепь,

которая все увеличивалась и доходила до того места в деревне

или за ней, где собирался хоровод.

Наборные песни засвидетельствованы преимущественно

губерниях Новгородской, Псковской, Тверской и, реже, в

Архангельской и Олонецкой. Однако есть основания полагать,

что распространение их было более широким, но что собира-

тели о них не знали.

Наборные песни [См.: НЛП,

1961,

с.

185]

всегда кончают-

ся

призывом присоединиться к играющим. Содержание их

очень разнообразно, но всегда прямо или косвенно относится

к набору хоровода и к тем чувствам, с которым в этот хоровод

шли. В некоторых из них, как и в любовной лирике, восхваля-

ется

парень или девушка, или, наоборот, девушка смеется над

долговязым

и нескладным парнем, но все же завет его в хоро-

вод.

Большинство игр сводится к выбору и поцелую. Игры с

поцелуями могут происходить как на воздухе, так и в избе.

Если

игра производится в избе, играющие сидят, а

один

из них

подходит к избраннику или

избраннице

и оказывает ему ка-

кой-нибудь знак внимания (например, кладет перед ним на

пол шляпу). Избираемый может знак внимания

принять

или

русской

народной

лирической

песне

238

не принять, соответственно словам песни, но выбор, конечно,

все

же

осуществляется,

и игра завершается поцелуем.

По своей тематике хороводные, игровые и плясовые

пес-

ни можно разделить на любовные и семейные. Любовное со-

держание выражается не только текстом песня, но и игрой.

Оно основано на

признании,

что одна девушка

—

лучше

всех

других. Ее не только избирают в игре, но восхваляют в песне.

Поэтизация состоит в возвышении воспеваемой. Красота де-

вушки

—

вполне земная, описываются ее брови, щеки, лицо,

коса.

Но вместе с тем эта красота преображается. В этом

—

одна из основ крестьянской поэтики. Как в сказке герой часто

царевич, а героиня

—

царевна, как в былинах Микула Селя-

нинович пашет в собольей шубе и зеленых сафьяновых са-

пожках,

так и в игровых любовных песнях жених

—

царев сын,

невеста

—

царевна. На ней сияет венчик и золотое кольцо.

Впрочем,

не следует думать, что такое лирическое

возве-

личение в этих песнях преобладает. Глубина и красота чувства

прячется за здоровую и веселую шутку и насмешку. Хоровод-

ные игры всегда веселые. Такова, например, широко распро-

страненная игра о «заиньке». В одних случаях «заинька» пой-

ман и не может вырваться (что и изображается в игре), в дру-

гих

он рассказывает о своих приключениях, о том, как три де-

вицы (из них одна лучше

всех)

«зайку» привечали, угощали, а

потом

—

избили.

Все

это изображалось во время пения, все это

понималось иносказательно.

Наряду с игровыми и хороводными песнями нужно оста-

новиться на песнях плясовых. В народе такие песни именуют-

ся

«частыми». Плясовые могут исполняться и в одиночку, и

хором Собиратели далеко не всегда обозначают эти песни как

плясовые,

и «частую» песню иногда приходится определять по

острому,

четкому ритму и иногда

—

куплетному строению или

по наличию веселого, иногда и бессмысленного припева, зна-

чение которого

—

подчеркнуть ритм, разделить песню на ров-

ные ритмические, музыкальные и словесные части и создать

бодрое настроение, располагающее к подплясыванию. Точные

границы

между плясовыми и игровыми песнями не всегда

легко

проводятся. В очень многих плясовых песнях восхваля-

О русской народной

лирической

песне

239

ется

молодость и красота, иногда

—

за счет различных насме-

шек над старостью (изображаются, например, повадки моло-

дых

и старых и прочее). Песня утверждает право на жизнь

прежде всего молодых, здоровых и сильных. Часть насмешек

посвящена чернецам и черничкам, которым любовь запреще-

на. Но и чернецы поддаются чарам песни: о них поется, что

они пускаются в пляс, бросают на пол знаки своего монаше-

ского

сана.

Чернец

решает жениться, черничка не создана для

келий.

Народ

в песнях отвергает право церкви на жизнь, же-

лания

и стремления юности.

Любовное

содержание имеют также «разборные» песни,

которые в некоторых губерниях исполнялись по окончании

игр и плясок. Они соответствуют наборным в начале их. Но

если наборные содержат призыв присоединиться к хороводу,

разборные призывают разойтись с прощальным поцелуем

Во

время хороводов, на играх, игрищах и посиделках оп-

ределялись будущие пары.

Любовный роман приводил к свадьбе. Но здесь начинает-

ся

характерная для русской патриархальной деревни трагедия

молодого

поколения. Для старших женитьба сына есть сделка

прежде всего хозяйственного порядка. В дом входила работ-

ница,

которая к тому же должна была увеличивать семью, то

есть

создавать новых работников.

Силушка была б звериная,

Могута

да лошадиная

—

таков

идеал невесты с точки зрения старших. Кроме того, вы-

бор определялся соображениями имущественного характера:

невест

предпочитали богатых. Сам жених часто прежде всего

искал себе помощницу в труде. «Нашему брату мужику жена

не икона, а работница». Некоторые собиратели отмечают

странную, с точки зрения этих собирателей, неприхотливость

женихов

к красоте своих будущих жен. Не всегда выбор опре-

делялся

любовью.

Поэтому понятно, что вступление девушки в

брак в песнях не изображается как счастье. Наоборот, в

сва-

дебных

песнях наибольшее место занимают горестные

причи-

тания

невесты о своей печальной судьбе. Понятно также, по-