Пропп В.Я. Фольклор. Литература. История

Подождите немного. Документ загружается.

Молодой

Добролюбов

об

изучении

народной

песни

240

Язык

каждого народа совершенно национален, но это не

освобождает

исследователя от необходимости изучать про-

никновение в язык, и следовательно и в народную поэзию,

иноземных

форм.

Этот процесс также должен изучаться в

свя-

зи с историей. Проникновение французских и немецких слов

было особенно интенсивно во второй половине

XVIII

в. Эти

слова

придают песням и героям их особый стиль

(«тарелочки»,

«каретушки» в песнях

XVIII

в.). Добролюбов

допускает, что такого рода песни придется выделить и изучать

особо,

но

пройти

мимо

факта

привнесения иностранных слов

исследователь

не имеет права [Добролюбов,

1934-а,

524].

VII.

Основное внимание Добролюбов, однако, уделяет не

отдельным словам, а «выражениям и оборотам». Как уже ука-

зывалось,

Добролюбов собирался составить подробнейший

указатель и высказывает свои соображения о том, что в этот

указатель должно войти, как материал должен быть располо-

жен и какой цели такой указатель может слркить.

такой постановке вопроса прежде

всего

обращает на

себя

внимание строгость в отношении к фактическому мате-

риалу. Прежде всяких выводов необходимо собрать материал.

Добролюбов не

совсем

себе представляет, насколько задача

составления такого указателя сложна и громоздка, но с юно-

шеским пылом берется в первую очередь за факты.

Для составления такого указателя необходимо исчерпать

весь

имеющийся печатный материал. Добролюбов не доволь-

ствуется

выборкой. Он перечисляет сборники песен, из кото-

рых он хочет сделать выписки. Этот перечень содержит все

наиболее важные крупные и мелкие сборники его времени.

Архивные материалы, рассмотренные в диссертации Б. Ф.

Его-

рова, показывают, как широко Добролюбов был

начитан

в об-

ласти

народной

поэзии. Сохранились веденные Добролюбо-

вым

списки прочитанных им книг. Мало того: стремясь к

дальнейшему расширению области наблюдений, предполагая

перейти от изучения песни к изучению других жанров, Доб-

ролюбов вслед за песенным материалом перечисляет и из-

вестные

ему сборники фольклорных материалов вообще.

Молодой Аобролюбов

об

изучении

народной

песни

Добролюбов предусматривает, что к каждой из выписок

должен быть точно указан ее источник. Если выражения по-

вторяются, надо указать все места, где они есть («При этом

везде

буду я означать, откуда взято каждое выражение и как

часто

оно употребляется. Если будет можно, сделаю ссылки на

все

места, где можно

найти

то или другое выражение или обо-

рот»

[Добролюбов,

1934-а,

с.

524]).

Отсюда видно, что Добро-

любов

отнюдь не пренебрегает

принципом

статистических

подсчетов;

частое или редкое употребление должно быть учи-

тываемо

при составлении такого указателя.

Устойчивость

применении

тех или иных

форм

характерна для

народной

по-

эзии («особенный способ выражений, которого <народ>

при-

держивается более или менее неизменно и постоянно»

[Добролюбов,

1934-а,

с.

522]).

Необходимо установить

грани-

цы и характер этой устойчивости.

Полнота привлекаемого материала, недопустимость како-

го

бы то ни было отбора вызвана и другой особенностью на-

родной

поэзии: ее постоянной изменяемостью, а также необ-

ходимостью

изучить ее историческое развитие от древнейших

времен до современности. Добролюбов ощущает трудность,

которая состоит в том, что нет собственно древних материа-

лов,

что древность той или

иной

песни

—

понятие чисто услов-

ное, поскольку песни подвержены постоянным изменениям.

Но если они не всегда безоговорочно могут быть отнесены к

древнейшим временам, то древние песни, доживая в изме-

ненном

виде до современности, могут быть использованы как

материал современный («Народ и доныне не перестает петь,

не перестает выражать свои воззрения,

понятия,

верования,

полученные по преданию, в произведениях поэзии, то слагая

новые,

то переделывая,

применяя

к своему теперешнему по-

ложению то, что прежде рке было сложено» [Добролюбов,

1934-а,

с.

523].

Все это налагает на составителя указателя (или

«сборника»,

как его называет Добролюбов) обязанность во-

влекать все доступные материалы, от древнейших до новей-

ших. Требование полного охвата и

изучения

—

одно из основ-

ных требований Добролюбова.

241

Молодой Добролюбов об

изучении

народной песни

Какому же плану нужно следовать при составлении по-

добного словаря или указателя? Добролюбов отказывается

определить

план

до того, как материал будет собран: сама ра-

бота должна будет определить план. Но некоторые предвари-

тельные данные выделяются вперед, и перечень этих выделяе-

мых

вперед явлений поэтического языка для нас в высшей

степени интересен.

VIII.

Свой перечень Добролюбов начинает с эпитетов.

Легко

заметить, что Добролюбов не разделяет общепринятой

его время

традиционной

точки зрения, согласно которой

эпитеты делятся на украшающие и необходимые (epitheton

ornans, epitheton necessarium). Оригинальность точки зрения

Добролюбова состоит в том, что он не оперирует ни словом

«украшающий», ни соответствующим понятием. Он делит

эпитеты на необходимые или незаменяемые, с одной стороны,

и на отделимые, отделяемые или пропускаемые — с другой.

Наиболее интересными и важными для изучения Добролюбов

считает эпитеты постоянные, которые все относятся к катего-

рии отделяемых или заменяемых (столы белодубовые, сени

косящатые).

Они обозначают, как говорит Добролюбов,

«случайные качества». Но вместе с тем они также необходи-

мы,

но уже с точки зрения художественной необходимости.

Со

стороны певца они избираются или слагаются художест-

венным чутьем. Будучи отделимы по существу, они фактически

художественном произведении не отделяются народом от

того

слова, к которому они прилагаются. «Из рода в род, по

всей

обширной

Руси, переходят заветные

формы,

и в отноше-

нии к ним твердо держится русский человек пословицы, что

из песни слова не выкинешь". Каким-то чутьем знает он, что

море должно быть синее, поле

—

чистое, сад

—

зеленый, мать-

земля — сырая <...> Ясный сокол, белая лебедь, серая утка,

черный

соболь, гнедой тур, серый волк, добрый конь, лютая

змея

—

это выражения нераздельные <...> Как будто неловко

слову

в песне без своего постоянного эпитета!» [Добролюбов,

1934-а,

с.

522].

Таким образом, будучи

принципиально

отде-

ляемыми, они фактически в искусстве народа не отделяются

от

определяемого слова. Обозначая «случайные» качества, т. е.

242

Молодой Аобролюбов об

изучении

народной

песни

не будучи необходимы с точки зрения логики, они необходи-

мы

с точки зрения

народной

эстетики.

Соответственно

этим положениям Добролюбов изучает

эпитеты в нераздельности с последующими существительны-

ми. С этой точки зрения, эпитеты

народной

поэзии могут

быть

разделены на две большие категории:

одни

из них,

—

и их

Добролюбов выделяет в первую очередь, — характеризуют

предметы и явления природы, а также отдельного человека

(чистое

поле, добрый молодец). Добролюбов восхищается не-

обычайной меткостью этих эпитетов. «Замечательно, что на-

род в этих определениях никогда не смешивает

понятий

даже

синонимически» [Добролюбов,

1934-6,

с. 526]. Такое утвер-

ждение противоположно распространенному в позднейшей

фольклористике учению о том, будто народные эпитеты, в

особенности постоянные, прилагаются без особого смысла и

разбора, что они «окаменели». Кроме эпитетов, прилагаемых к

природе, есть эпитеты, «в которых отразились понятия его (т.

е. народа) об отношениях житейских и общественных»

[Добролюбов,

1934-6,

с.

526]. В

качестве примеров Добролюбов

приводит эпитеты, характеризующие жилище, одежду,

воо-

ружение. Количество примеров можно было бы значительно

умножить, так же как можно было бы расширить рассмотре-

ние круга

применения

этих эпитетов, Здесь именно нужен

был бы полный указатель, как этого требует Добролюбов. Но и

без

такого

расширения

уже видно, что интерес таких сочета-

ний в том, что они раскрывают мировоззрение народа.

«Повторяясь

постоянно, эти названия должны занять наше

любопытство,

тем более, что подобные постоянные эпитеты -

суть

общая принадлежность всякой

народной

поэзии, и следо-

вательно могут служить безошибочным указанием на особен-

ности миросозерцания народа» [Добролюбов,

1934-6, с. 527].

Любопытно,

что Срезневский, недооценивая мысль своего

ученика, не понимая сущности его взглядов, по поводу этого

места

сказал следующие слова, записанные Добролюбовым на

полях:

«Признак давности оборот<ов> поэт<ического>

яз<ыка>».

По Срезневскому, общераспространенность эпи-

тетов

интересна потому, что она свидетельствует об

архаично-

го

Молодой

Добролюбов

об

изучении

народной

песни

244

апи их, по Добролюбову же, главное значение ее в том, что

такая распространенность слркит средством распознания

мировоззрения

[3].

Так сказалась разница во взглядах между

учеником и учителем

IX.

Мысли Добролюбова внешне не систематизированы.

Может

быть, поэтому вслед за эпитетами он рассматривает

явление, которое как будто не имеет ничего общего с эпите-

тами.

Возможно,

однако, что Добролюбов здесь усматривал

какую-то

связь.

В статье «О поэтических особенностях» име-

ется

предложение, носящее в своей отрывочности характер

черновой записи: Добролюбов во

всех

изучаемых им текстах

собирается отметить условные выражения для определения

времени, пространства, величины и т. п.» [Добролюбов,

1934-а,

с.

524].

Здесь какая-то не доведенная до конца мысль. Но что

этой мыслью Добролюбов дорожил, видно и по тому, что об

этом

в статье говорится дважды [Добролюбов,

1934-а,

с. 523].

По точному смыслу приведенных слов Добролюбов считает

необходимым изучить представления о пространстве, времени

и числе, как они выражены в фольклоре. Это требование сви-

детельствует

о большой проницательности молодого Добро-

любова,

так как в фольклоре господствуют иные

формы

пред-

ставлений о времени, пространстве и числе, чем в современ-

ной обыденной жизни. Время и пространство в

народной

по-

эзии не терпит перерывов, чем объясняется многое в законо-

мерности композиции народных произведений. Сказочные

«фольклорные» числа отражают какую-то особую систему

счисления. Общеизвестно, что число три в фольклоре играет

особую

роль, являясь некоей

единицей

измерения. Добролю-

бов

не высказывает никаких предположений. Но он требует

изучения этих явлений, считает необходимым зарегистриро-

вать

все относящиеся сюда факты. Зная, что Добролюбов все

явления стиля связывает с изучением мировоззрения народа,

мы

должны полагать, что и здесь Добролюбов стремился изу-

чить обозначения времени, числа и пространства как выраже-

ние одной из

форм

народных представлений.

Добролюбов не делит изучаемые им явления на явле-

ния более общие и частные, не подчиняет

одни

другим. Но

Молодой

Аобролюбов

об

изучении

народной

песни

одна из выдвигаемых им проблем носит

широкий,

обобщаю-

щий характер: это проблема образности. В

свете

этой пробле-

мы могут быть решены вопросы и более частные. Сам

факт,

что проблема

образности

привлекается для изучения стиля

(«слога»),

весьма показателен для Добролюбова. Проблема

«слога»

для Добролюбова не ограничивается средствами язы-

ковых

выражений, а связывается со

всем

миром представле-

ний, с способом

видеть

мир, и уже отсюда, как явление

вто-

ричного порядка, вытекает особый способ выражения. В

ста-

тье

«О поэтических особенностях» Добролюбов собирается

для своего указателя взять на учет «выражение отвлеченных

понятий

в чувственных образах, в символах» [Добролюбов,

1934-а,

с.

524].

Этой мыслью он чрезвычайно дорожит и ее же

выражает в статье «О слоге и мерности»: «Самые отвлеченные

понятия обрисовываются нередко по впечатлению и пред-

ставляются

в образе» [Добролюбов,

1934-6,

с.

525].

Образ

вос-

принимается чувственно, т. е. для поэтического воображения в

основном зрительно. Добролюбов говорит о «чувственности в

изображении отвлеченных понятий» [Добролюбов,

1934-а,

с.

522].

Это значит, что символ в

народной

поэзии есть образ

требующий расшифровки. Добролюбов приводит пример:

«Символом

брака служит перстень, венец, расплетание косы

девушки и т. п.» [Добролюбов, II, с.

524].

Народная

песня вы-

ражает себя и свой мир языком образов.

Эта

особенность характерна не только для песни, но, как

замечает Добролюбов, и для пословицы, где абстрактное вы-

ражено через конкретное. Все это придает

народной

речи

ха-

рактерную для нее живость.

Последующая наука XIX в. сделала эту особенность на-

родной

песни почти единственным предметом изучения. В

трудах Костомарова, Потебни, Водарского и других имеем

почти исчерпывающий перечень символов

народной

песни и

их расшифровку [4]. Отличие трудов Добролюбова от трудов

позднейших ученых состоит в том, что эта проблема, пробле-

ма

образности

народной

речи, рассматривается не

формально

и не изолированно, а в связи со всей системой поэтического

языка и мировоззрения народа Перечень символов для Доб-

245

Молодой Добролюбов об

изучении

народной

песни

246

ролюбова имеет не самостоятельное, а только служебное и

предварительное значение в постановке более широких задач.

XI.

Стремлением к образности и изобразительности Доб-

ролюбов объясняет одну из особенностей подбора слов в на-

родной

поэзии, а

именно

многочисленные и разнообразные

повторения, Добролюбов отрицает в

народной

поэзии

нали-

чие простой

синонимики.

Если слова повторяются, то это де-

лается для живости изображения. Второе слово обычно снаб-

жается

эпитетом, усиливающим зрительное впечатление

(высота

ли, высота поднебесная). В подобных случаях одно су-

ществительное может заменяться другим.

Пример

Добролю-

бова:

«по дорогу камени, по яхонту».

Наблюдая за последовательностью, очередностью одно-

значных, хотя и не вполне, синонимических

слов,

Добролюбов

приходит к установлению чрезвычайно интересной законо-

мерности: сначала берется

слово,

имеющее более общее, а за

ним

—

имеющее более частное значение: «Сначала высказыва-

ется

общее понятие, а потом берутся частности» [Добролюбов,

1934-6,

с.

526].

Пример: «в зеленом саду, в вишенье, в ореше-

нье».

Б.

М. Соколов в своей статье «Экскурсы в область поэтики

русского

фольклора» указал на прием, названный им

«постепенным сужением образов» и состоящий в том, что в

композиции лирических песен изложение ведется от общего к

частному [Соколов,

1926].

Так, в песне «Долина, долина ты зе-

леная» сперва говорится о

широкой

долине, затем о дорожке,

которая ведет к речке, далее песня ведет к берегам

реки;

на

берегу сад (или три

сада),

в саду дерево, а под деревом мать

выспрашивает сына. Не зная, что закон этот на анализе после-

довательности образов в пределах одного предложения был

открыт рке Добролюбовым, Б. М. Соколов вновь открыл его

на анализе последовательности вводимых в песню зрительных

образов в пределах песни в целом

Добролюбов стремится взять на учет все виды и все слу-

чаи полных или частичных или осложенных повторений, ус-

тойчивых сочетаний и т. д., чтобы затем установить их мысли-

тельную основу. «Может быть, при

собрании

большего коли-

Молодой

Аобролюбов

об

изучении

народной

песни

247

чества

данных, нам удастся уяснить себе миросозерцание на-

рода, выразившееся таким образом в его поэзии» [Добро-

любов,

1934-6,

с.

526].

XII.

Из высказываний Добролюбова вытекает, что про-

блема образности тесно связана с вопросом о поэтических

сравнениях и о так называемом параллелизме. С этой точки

зрения, необходимо собрать и рассмотреть все виды сравне-

ний, как отрицательные, так и положительные. В изучаемых

текстах

Добролюбов намерен изучать «сравнения,

—

отрица-

тельные, обыкновенно бывающие в начале песен, и положи-

тельные, иногда выражаемые посредством "как", иногда про-

сто

в названии одного предмета именем другого, иногда же в

целой картине, в целой параллели сходных представлений»

[Добролюбов,

1934-а,

с.

524].

Так Добролюбов вскрывает раз-

нообразие

форм

проявления образного мышления. «Сравне-

ния весьма редко имеют правильную грамматическую

форму,

т.

е. посредством

союза

"как". Обыкновеннее

всего

название

предмета именем другого, например, "ясный сокол

—

добрый

молодец", "конь под ним

—

лютый зверь" и пр., иногда срав-

нение развивается в целой картине, в целой параллели

сход-

ных представлений» [Добролюбов,

1934-6,

с.

526].

XIII.

Указанными особенностями

народной

поэзии ис-

черпываются те случаи, которые Добролюбов включил в свой

«сборник» на основе предварительного изучения. Если бы

Добролюбов мот приступить, как он хотел, к систематическо-

му

изучению и обследованию

всего

существующего материала,

этот список, при необычайной внимательности и вдумчивости

Добролюбова, был бы им значительно расширен. Однако и

данных выделенных им случаев достаточно, чтобы иметь право

на утверждение, что в такой полноте и стройности вопросы

поэтики

народной

песни не затрагивались никем из писавших

по этому вопросу. Но составляя такого рода указатель, Добро-

любов

стремился не только

выделить

явления поэтического

языка, но и

найти

некоторый первичный ключ к их

объясне-

нию

или

истолкованию.

Он хочет «разобрать их смысл и зна-

чение» [Добролюбов,

1934-а,

с.

523].

То, что в

народной

поэзии

XIX

в. представляется как художественный образ, некогда в

Молодой

Аобролюбов

об

изучении

народной

песни

248

известных

случаях могло быть реальностью. Один из способов

объяснения образов сводится к изучению их происхождения.

«Может

быть, некоторые из них идут еще от того незапамят-

ного периода, когда народ, в своем первоначальном возрасте, с

своими младенческими воззрениями, находясь еще совершен-

но под влиянием внешней природы, от всей души верил и со-

чувствовал

тому, о чем теперь говорит и поет часто бессозна-

тельно»

[Добролюбов,

1934-а,

с.

523].

Добролюбов наблюдает в

песне

частые обращения к

природе

и также считает необхо-

димым регистрировать все относящиеся сюда случаи

[Добролюбов,

1934-а,

с.

524].

Человек некогда веровал в сочув-

ствие

к нему природы, чувствовал таинственную связь между

природой

и собой, и этим объясняются и многие особенности

поэтического

языка народа [Добролюбов,

1934-а,

с.

524].

Но объяснение через генезис

—

только

один

из способов

объяснения. Этим способом объясняются далеко не все

осо-

бенности поэтического языка

народной

поэзии. Изучаемые

приемы он хочет поставить в связь со

всем

историческим раз-

витием народа; они выражают исторические

идеалы

народа.

«Другие,

может быть, объяснят нам некоторые черты древнего

исторического быта Руси, покажут, как смотрел на предметы

народ

наш, чему он верил, что любил, в чем полагал благо и

счастье»

[Добролюбов,

1934-а,

с.

523].

Так

Добролюбов становится на правильный, подлинно

научный, материалистический путь всестороннего объяснения

особенностей

народной

поэзии.

XIV.

Последний вопрос, который задает себе Добролюбов,

—

это вопрос о том, каким образом собранный материал мо-

жет

быть систематизирован. В окончательном виде этот во-

прос не решается, так как он может быть решен только

после

того,

как работа по собиранию будет закончена Полностью

отвергается

алфавитный

порядок расположения; отвергается

также

принцип

расположения по песням. Добролюбов

осто-

рожно взвешивает возможность расположения материала в

историческом порядке — от более

ранних

к более поздним.

Наконец, наиболее правильным Добролюбов считает распо-

ложение по тем понятиям, какие русский человек в своей по-

Молодой

Аобролюбов

об

изучении

народной

песни

эзии выражает, «о мире,

—

небе, и земле,

—

о человеке, его теле

и душе,

—

о разных положениях в жизни, о разных

принад-

лежностях

домашних, военных, религиозных, общественных,

понятия о боге, о судьбе, и о

всем,

что выходит из-за пределов

мира видимого» [Добролюбов,

1934-а,

с. 524]. Короче, за по-

эзией народа Добролюбов видит определяющую эту поэзию

общественную

и политическую историю русского народа, ма-

териальный быт, жизненную

философию,

включая вековые

предрассудки,

весь

уклад русской жизни. Что при этом Добро-

любов

поднял бы наиболее острые вопросы русской общест-

венной истории, в этом нет никаких сомнений.

Молодой Добролюбов достаточно зрел, чтобы не решать

этого

трудного вопроса сплеча, а отложить его решение до

полного учета

всего

фактического материала.