Орлова Э.А. Культурная (социальная) антропология

Подождите немного. Документ загружается.

структурированных аспектов культуры, сколько

внутрииндивидуальных и межиндивидуальных процессов, порождающих

устойчивые и мимолетные культурные объекты — вещи, идеи, образы,

оценки. Соответственно акцент переместился на те незамечаемые,

но действенные свойства человека, которые определяют его

отношения с окружением, делают их автономными по отношению к

разного рода институциональным (политическим, экономическим,

познавательным) структурам. Речь идет о тех неотрефлексированных

механизмах, которые восстанавливают ткань культуры в

повседневных контактах людей, воспроизводят микропорядки в

динамичной жизненной среде и которые являются основным предметом

исследования в рамках постмодернистской культурной антропологии.

Выводы

1. В настоящее время в культурной (социальной)

антропологии при сохранении её предметной области —

человеческие взаимодействия и коммуникации, динамика

искусственного мира — изменился ракурс её рассмотрения.

Теперь областями специального исследования становятся

такие совокупности феноменов, которые ранее оставались

за его пределами: процессы порождения и декомпозиции,

зоны структурной неопределённости, нерациональные

социокультурные образования, нерациональные аспекты

отношений человека с окружением и т. д. В этой связи

изменился и объект изучения: не общество и культура в

целом, но культурные проблемы в контексте их порождения

и существования — вот что сегодня находится в зоне

особого внимания исследователей общества и культуры.

2. Смена познавательных парадигм в социальных

науках нашла выражение в рамках культурного течения,

которое принято называть постмодерном. Его принято

характеризовать как существенную ревизию

гносеологических принципов, свойственных западной

культуре XIX —XX вв. Он сложился на основах модернизма,

структурализма, авангарда. Его специфика определяется

исключительным вниманием к движению, ускорению,

неопределенности, переходности. Можно выделить ряд

исходных допущений постмодерна, определяющих дальнейшие

направления изучения общества и культуры.

3. Во-первых, плюрализм жизненного мира людей,

который отличается от механизма и дуализма пред-

шествующей познавательной парадигмы. В рамках

постмодерна как факт принимается то, что существует

много нередуцируемых принципов миропонимания и,

следовательно, много миров, которые могут вступать в

отношения друг с другом. В такой реальности время

нелинейно; необратимые процессы сочетаются с

обратимыми; социокультурная динамика не имеет

предустановленной цели и направления и связывается с

представлением о ризоме.

4. Во-вторых, неоднородность социокультурного

пространства, где различным образом структурированные

области сосуществуют с бесструктурными. Последние

271

рассматриваются как «пустоты», детерриториализованные

зоны между структурами, освобождающие место для

проявления культурно «не связанных» импульсов и желаний

людей. Такое разделение открывает возможность для

изучения того, что люди продолжают существовать в усло-

виях, когда разрушаются социальные системы, структурные

порядки.

5. В-третьих, при таком понимании

социокультурного пространства и времени предметом

особого внимания становится многослойность

символических объектов, и на уровне обозначающего в

языке находят выражение сразу несколько типов реально-

сти, с которыми имеет дело человек. Это указание на

отсутствие, связанное с областью немыслимого,

невыразимого; указание на невидимые порядки,

обнаруживаемые в ткани повседневной реальности.

6. В-четвертых, концепция децентрированной

личности, которая порождает такой мир и существует в

нем. Здесь центром внимания, как в классической

европейской философии, продолжает оставаться индивид.

Однако его картезианская модель сменилась

феноменологической концепцией. Подчеркивается, что

«культурный субъект» принадлежит одновременно двум

мирам: реальному и семантическому. Это и обусловливает

его расчлененность, поскольку действие и его

переживание, их интерпретация и неосознаваемые

коннотации не тождественны друг другу.

7. Наконец, в-пятых, на этих основах строится

переосмысление одной из центральных тем европейской

философии и культурной антропологии — темы нормативных

порядков. В отличие от классических представлений в

рамках постмодерна особое внимание уделяется

неоднородности отношения членов общества к моральным

нормам. Демонстрируется, что ни один моральный кодекс

не обеспечивает достаточных оснований для удержания

социальной солидарности даже при условии, что он

является общепринятым. Переосмысляется также представ-

ление о соотношении морали и власти. Гипотеза, что сила

без авторитета — постоянно присутствующий фактор в

распределении функций и вознаграждений в обществе,

ставит под сомнение классический императив моральности

власти.

8. Конструктивные начала постмодерна открывают

новые возможности в изучении социокультурной динамики,

акцентируя те аспекты связей людей с окружающим,

которые в классических моделях считались либо

несущественными, либо отклонениями.

Контрольные вопросы

1. Постмодерн как феномен культуры XX в.

2. Концепция многомерности жизненной среды человека.

3. Постмодернистская трактовка строения социокультурного

272

пространства.

4. Культурно-символическая реальность и указание на её

неклассические характеристики.

5. Децентрированная личность в неоднородном и подвижном

жизненном мире.

6. Механизмы изменения нормативных порядков в динамик

социокультурной жизни.

7. Познавательная значимость постмодернистских принципов

деконструкции и децентрирования.

8. Представления о социокультурной реальности в рамках

философии постмодерна.

9. Исходные идеи постмодерна как мировоззренческой

ориентации в культуре последней четверти XX в.

273

Глава 10

НЕКОТОРЫЕ ПОДХОДЫ

К ТИПОЛОГИИ КУЛЬТУР И КУЛЬТУРНЫХ ЕДИНИЦ

Признание множественности, неоднородности социокультурного

мира его исследователями предполагает также изменение взгляда на

построение типологии культур. Ушла в прошлое столь популярная в

классическом эволюционизме триада «дикость — варварство —

цивилизация». Постепенно сходит со сцены еще недавно

общепринятая в западных социальных науках диада «традиционализм

— модернизация». В настоящее время существует целый ряд

оснований для типологии культур, которые в научном сообществе

принимаются как более или менее равноправные и равноценные. Их

различия не предполагают, что одни из них более «правильные»,

более «научные», чем другие. Просто речь идет о выборе

совокупности показателей, которые представляются наиболее

значимыми для характеристики рассматриваемых культур или

субкультур в связи с решаемой задачей. Это следует принимать во

внимание и при оценке такого рода работ, и при построении

программы исследования. В сегодняшней социальнонаучной парадигме

намерения познающего рассматриваются как значимый фактор,

влияющий на весь ход научной работы, включая получаемые данные и

их интерпретацию. Поэтому невозможна «объективная» классификация

культур «самих по себе», каковыми они являются «на самом деле».

Исследователь всегда выбирает основания для сравнения, и таких

оснований может быть несколько. Тем более, что, как уже

неоднократно подчеркивалось ранее, сегодня преодолена иллюзия о

возможности представить культуру «как целое». При сравнении

культур и субкультур всегда выбираются какие-то характеристики

или их совокупности, которые обосновываются как значимые при

типологии объектов в связи с определенной целью.

Ниже будут представлены некоторые из оснований таких

типологий, наиболее часто применяющиеся в мировой практике

сравнительно-культурных исследований

199

. При представлении каждой

типологической группы будут даваться пояснения относительно тех

задач, для решения которых она наиболее уместна.

Типология по антрополого-философским основаниям

Для понимания культурных различий и изменений значимым

показателем является характер ценностных ориентации людей в

отношении своего бытия в мире. Они определяются как «сложные, но

хорошо организованные... принципы... которые упорядочивают и

направляют непрерывающийся поток человеческих действий и мыслей

в соответствии с необходимостью решать «обычные» человеческие

проблемы»

200

. Такие ценностные ориентации принято считать

199

Gudikunst W. В., Ting Toomy S., Chua E. Culture and

Interpersonal Communication. Newbury Park (Calif.) — L.— New

Delhi, 1990.

200

Kluckhohn F., Strodtbeck F. Valuations in Value Orientations N.

1961.

274

пусковыми механизмами и направляющими импульсами, векторными

детерминантами социальных действий и взаимодействий. Однако

здесь они будут рассматриваться как оправдание уже сложившихся

зон повышенной социокультурной активности. Клакхон и Стродбек

выделили основные универсальные проблемы, с которыми

сталкиваются все люди, в соответствии с решением которых

формируются существенные отличительные характеристики культур,

субкультур и культурных ситуаций, оправдываемые на ценностном

уровне.

Какова природа человека? Ответ на этот вопрос определяет

ориентацию на человеческую природу, связанную с исходными

допущениями о ней: несет в себе человек начала добра, зла, их

сочетания или нейтрален по отношению к ним; изменчива или

неизменна его натура. Считается, что выбор из этих альтернатив и

определяет отношение людей к себе и друг к другу в изучаемой

культуре или субкультуре.

Какова связь человека с природой и сверхъестественным?

Ответ на этот вопрос определяет ориентацию по отношению к

окружению: господство над природой, гармония или подчинение ей.

Ценность господства над природой подразумевает бесконтрольное

использование людьми её сил и ресурсов на пользу только себе. За

ценностью гармонии с природой стоит представление о

нераздельности человека с ней и со сверхъестественным.

Подчиненность природе означает веру в то, что контролировать её

невозможно.

Каков временной фокус человеческой жизни? Ответ на этот

вопрос определяет временную ориентацию людей. Она может

проявляться в формах ценности прошлого, настоящего или будущего.

Культурная система, где высока ценность традиционных её

характеристик, определяется как ориентированная в прошлое. Ори-

ентация на настоящее характеризует системы, где решения

принимаются на основе оценки текущих нужд и не обосновываются

традицией или идеей будущего блага. Обращенность в будущее

доминирует в системах с высокой ценностью изменений.

Какова модальность человеческой активности? Ответ на этот

вопрос определяет ориентацию на тип активности, на самовыражение

в действии. Бытие предполагает относительно пассивное пребывание

в окружении. Становление означает ориентированность личности на

собственное развитие. Преобразование связано со стремлением

изменить окружение с целью достичь определенного результата. —

Какова модальность отношений между людьми? Ответ на этот вопрос

определяет ориентацию людей на тип отношений друг с другом.

Ориентация на согласие порождает стремление к дружественности,

социабельности. Ориентация на нейтральные отношения предполагает

слабые социальные связи, носящие в основном функциональный,

ролевой характер. Ориентация на соперничество создает высокую

напряженность в отношениях между людьми, высокую вероятность

агрессивных импульсов и их проявлений.

Авторы считают, что эти вопросы являются общими для всех

культур. Ответы же на них зависят от жизненных обстоятельств, от

интересов и запросов различных членов общества, от природных и

социокультурных ресурсов

201

. Соответственно содержание ответов

201

Kluckhohn F., Strodlbeck F. Valuations in Value Orientations.

275

позволит исследователю понять ценностные основания морального

кодекса исследуемого сообщества, характер и направленность

наиболее активных зон социокультурного взаимодействия, а также

то, как и чем люди оправдывают эту активность.

Типология по основанию социального действия

В свое время Т. Парсонс выделил измерения, которые, по его

мнению, в необходимой полноте позволяли определить конфигурацию

социального взаимодействия. Эти измерения были названы

«переменными формами взаимодействия» и определялись как «дихо-

томия, одно из значений которой актор (субъект действия)

выбирает, перед тем как определить ситуацию и начать действовать

в ней»

202

Эмоциональность — эмоциональная нейтральность определяет

нормативные рамки, либо позволяющие индивиду стремиться к

непосредственному вознаграждению, либо ограничивающие это стрем-

ление.

Предписанность — достижение определяет то, как актор будет

относиться к другой стороне взаимодействия. Следование

культурному образцу предписанности означает, что человек должен

более ценить качества, которыми обладает другой человек или

объект, чем результативность их функционирования. Норма дости-

жения, напротив, требует от человека отдавать приоритет

эффективности действий другого по сравнению с его свойствами.

Универсализм — партикуляризм относится к способу

категоризации людей и объектов. Универсалистская ориентация

побуждает актора соотносить элементы окружения с обобщенными

категориями, стандартизировать их. Партикуляристская ориентация

означает, что люди рассматривают их как ситуативные,

своеобразные, уникальные.

Специфичность — диффузность определяет характер реакции

людей на окружение. Ориентация на целостность окружения,

ситуации, события, на их нерасчлененное восприятие связывается

со следованием диффузному образцу отношения к реальности. Когда

человек реагирует на аспекты ситуации или её элементов, можно

говорить о превалировании специфичности реакций.

Оценка культур и социокультурных ситуаций в этих терминах

позволяет исследователю увидеть, как здесь принято

организовывать социальные взаимодействия и на что

ониориентированы: на решение задачи, связанной с улучшением

качества жизни, или на воспроизведение существующих отношений.

При таком подходе высвечивается также технология взаимодействия

и становится понятным, основана она на рациональных принципах

или действия участников ситуативно обусловливают друг друга.

Типология по основании форм построения суждений

Культуры, субкультуры, культурные ситуации можно различать

P. 11.

202

Parsons Т., Shils E. Toward a General Theory of Action.

Cambridge (Mass.), 1951. P. 77.

276

по используемым в них преимущественным формам построения

суждений в этом отношении. Принято выделять две основные шкалы:

«абстрактность — ассоциативность» и «универсализм —

партикуляризм».

Когда знание приобретается в непосредственном опыте

взаимодействия с окружением, оно носит ассоциативный характер.

Когда мысль кодифицирована в точные значения, речь идет об

абстракции. Ассоциативные формы обычно синкретичны, диффузны,

неопределенны и ригидны, тогда как абстрактные характеризуются

дискретностью, артикулированностью, определенностью и

подвижностью. «Ассоциативные рассуждения отличаются «спорностью»

отношений между информационными единицами. Абстрактные отмечены:

(1) определением информации, имеющей отношение к данной

ситуации, и (2) определением связей между информационными

единицами... Первоначальная стадия познания характеризуется

ассоциативностью. Абстрагирование появляется на первой стадии

организации знания»

203

. При ассоциативных построениях новая

информация интегрируется в имеющееся знание с большим трудом.

Универсализм позволяет видеть мир через концептуализации,

отражающиеся в определениях слов. При такой переработке

информации значимыми являются обобщения и генерализованные

категории, абстракции. Партикуляризм, напротив, акцентирует

специфичное; ему свойственна ассоциативность, внимание к инди-

видуальным характеристикам. Партикуляристская переработка

информации начинается с непосредственных наблюдений, из которых

затем извлекаются обобщения, тогда как универсалистская

начинается с широких категорий и связана с определением того, в

какой степени наблюдения соответствуют категориям.

Эти типы переработки информации зафиксированы в категориях

индуктивного и дедуктивного способов познания. Обычно

универсализм и абстрагирование, с одной стороны, и партикуляризм

и ассоциативность — с другой, встречаются совместно.

Универсалистские формы рассуждений доминируют в культурах,

где толерантность к неопределенности низка; партикуляристские —

в культурах, где проявляется терпимость к неопределенности.

Партикуляризм тесно связан с вероятностью, а универсализм — с

тенденцией к абсолютизации.

Такая типология используется для выявления оснований

выработки решений на уровне рассматриваемого объекта. В

результате становится понятным, как происходит определение

ситуации, как отбирается информация и какого качества, наконец,

какой характер будет носить принимаемое решение.

Типология по шкале «индивидуализм-коллективизм»

По этому измерению культуры различаются следующим образом.

В отношении идентичности в индивидуалистических культурах

принято полагаться на себя и заботиться только о себе и своей

семье; акцентировать индивидуальные достижения и инициативу;

пользоваться универсалистскими (приложимыми ко всем) критериями

оценки; иными словами, в стандартных ситуациях опираться на «я»-

203

Glenn E. Man and Mankind. Norwood (N. Y.), 1981. P. 57.

277

идентичность. В коллективистских культурах люди полагаются на

свою принадлежность к группам, на поддержку других в обмен на

лояльность; они подчиняют социальным стандартам индивидуальную

инициативу; используют различные оценочные критерии по отношению

к членам своей и чужих групп; иными словами, здесь активно

используется «мы»-идентификация. В формировании отношений с

другими члены коллективистских культур ориентируются на

внутригрупповые связи, тогда как в индивидуалистических

культурах этого не наблюдается. И хотя в их рамках индивиды, как

правило, при- надлежат ко многим различным группам, они

не зависят от этой принадлежности в той мере, в какой члены

коллективистских культур зависят от своей ограниченной групповой

принадлежности. В то же время в коллективистских культурах

межгрупповые различия воспринимаются и проявляются острее, чем в

индивидуалистических.

Рассмотрение культур или субкультур с этой точки зрения

позволяет выявить природу социальных связей в сообществе,

источники, возможности и последствия проявления динамических

импульсов. В этом случае становится также понятной природа

возникающих здесь напряжений и конфликтов.

Зависимость от контекста как основание типологии

На таком основании выстраивается шкала, на одном полюсе

которой высокая, а на другом низкая контекстуальная зависимость.

Высокая степень зависимости характеризует культуры, субкультуры,

ситуации, в которых большая часть информации, которую используют

люди, содержится в предметно-физических и интраиндивидуальных

(внутриличностных) формах. И совсем небольшая её часть

представлена в виде закодированных, эксплицитных (явно

сформулированных), транслируемых сообщений

204

. Низкая степень

зависимости характеризует культуры и культурные ситуации, в

которых основная часть информации представлена в

кодифицированном виде. «В высококонтекстуальных культурах

проводится более жесткое различие между «своими» и «чужими», чем

в низкоконтекстуальных. В первых люди склонны больше ожидать

друг от друга, чем во вторых. При разговоре на волнующую тему

представитель высококонтекстуальной культуры ожидает от

собеседника полного понимания и поэтому считает ненужными

разъяснения и детали. В результате он «ходит кругами», нагромож-

дая детали, но не называя основного предмета разговора.

Определение этого ключевого элемента относится к роли его

собеседника»

205

. Низкоконтекстуальный тип культуры или

коммуникативной ситуации оставляет весьма незначительное место

для культивации неопределенности и предполагает четкие и прямые

высказывания. Для него характерны требования «пояснить, что

имеется в виду», «не ходить вокруг да около», «приступать прямо

к делу»

206

При таком подходе исследовательский акцент помещается на

204

Hall E. Т. Beyond Culture. N. Y., 1976. P. 79.

205

Hall Е. Т. Beyond Culture. N. Y., 1976. P. 98

206

Levine D. The Flight from Ambiguity. Chicago, 1985. P. 25.

278

формах и качестве информационного обмена между людьми.

Появляется возможность определить культурно ценные источники

сведений об окружении, способы их использования, структурные и

содержательные аспекты коммуникативных процессов.

Следующие измерения предложены Дж. Хофстедом

207

1 Толерантность к неопределенности________________

По сравнению с культурами с высокой толерантностью к

неопределенности, культуры с низким соответствующим показателем

характеризуются нетерпимостью к двусмысленности, подтекстам,

намекам, что проявляется в повышенной тревожности и активности в

ответ на них, большей приверженности правилам и абсолютной

истине

208

. Здесь люди предпочитают избегать агрессивных проявлений

и конфликтов, хотя правомерность такого поведения признается.

Важное место в таких культурах принадлежит консенсусу, и со-

ответственно отклоняющееся поведение считается недопустимым. В

культурах с высокой толерантностью к неопределенности уровни

стресса и действенности «суперэго» (идеологических норм) ниже, а

терпимость к расхождению во мнениях и стремление к риску выше,

чем в культурах другого типа. Эмоциональные проявления более

характерны для вторых, чем для первых. Рассмотрение культурных

единиц с этой точки зрения позволяет проследить наиболее

распространенные здесь точки психических напряжений и культурно

установленных их регуляторов. Становятся доступными для анализа

основные побудительные мотивы поведения в ситуациях принятия

решения и риска, направление и характер ожидаемой активности.

Дистанция власти______________________________

Эта переменная определяется «степенью, в какой наименее

могущественные члены институтов и организаций считают, что

власть распределена несправедливо»

209

. В культурах с большой

дистанцией власти последняя рассматривается как фундаментальная,

принудительная и референтная составляющая общества, тогда как в

другом типе культур власть признается только в

легитимизированной форме и используется в её экспертной функции.

В первом типе культур конформность и авторитарность представляют

большую ценность, чем во втором. В первом типе культур основой

свободы считается уважение к индивиду и равенство; во втором —

такт, услужливость и богатство. В первом типе культур с идеей

богатства ассоциируются счастье, благополучие, любовь. Во втором

207

Hofstede G. Culture's Consequences: International Differences

in Work-Related Values. Bevery Hills (Cal.), 1980; Idem.

Dimensions of national Cultures in fifty countries and three

regions // Explications in Cross-Cultural Psychology. Deregowski

J., Dzuierawiec S., Annis R. (eds.). Lisse, 1983.

208

Hofstede G. Value systems in forty countries // Cross-Cultural

Contributions to Psychology. Eckensberger L., Lonner W.,

Poortinea Y. (eds.). Lisse, 1979. P. 395.

209

Hofstede С, Wond M. Horstede's culture dimensions: An

independent validation using Rokeach's value survey // Journal

of Cross-Cultural Psychology. 1984. № 15. P. 419.

279

— источниками богатства считаются наследство, хитрость,

воровство.

Изучение культурной единицы в терминах этой переменной

наиболее отвечает задачам, связанным с политической жизнью

людей. В этом случае проясняются культурные аспекты формирования

«политий» (единиц политической активности) и направления их

деятельности. Становятся доступными для наблюдения и интер-

претации опасения и поведение политических элит. Более понятными

оказываются структуры массовой политической активности и стоящие

за ними побуждения.

Мужественность- женственность _______________

Высокая степень мужественности в культуре предполагает

приоритетную ценность вещей, власти, уверенности, тогда как с

женственностью ассоциируются ценности человечности, качества

жизни, заботливости. В первом типе культур подчеркивается

дифференциация тендерных ролей, представительность, амбиции,

независимости. Во втором — различия в тендерных ролях размыты,

ценятся услуги и взаимозависимость.

При таком основании культурной типологии выявляется

потенциал активности культурной единицы по отношению к

окружению. Оценивается мера экспансионистских устремлений её

лидеров и вероятность того, что они будут поддержаны

большинством. Появляется также возможность определить

выраженность ориентации на поиски и создание нового в культуре,

а также на те её области, где такие поиски могут быть наиболее

интенсивными.

Разумеется, представленные выше основания для типологии

культур, культурных единиц, не являются исчерпывающими. Возможны

и другие. В данном случае хотелось показать взаимосвязь между

типом решаемой исследовательской задачи и основными параметрами,

выбираемыми для характеристики объекта. Совершенно очевидно, что

в исследовании социокультурных процессов можно использовать не

один, а несколько наборов типологических оснований. Это, безус-

ловно, будет способствовать углублению формулируе-, мых гипотез

и уточнению интерпретаций полученных данных. В то же время

добавление каждого нового параметра делает исследование более

громоздким, поскольку любой из них состоит не из одного, но из

совокупности показателей, которые не так-то просто отследить,

особенно, если помнить, что речь идет о динамических, то есть

имеющих временное измерение наблюдениях. В заключение следует

еще раз подчеркнуть, что ни одна из предложенных и широко

используемых в мировой научной практике типологий культур не

является ни абсолютной, ни характеризующей культуру «в целом».

Речь идет об относительных, отдельных, хотя и важных устойчивых

наборах культурных черт, значимость которых для динамики социо-

культурной жизни может быть выявлена и оценена в сопоставлении с

другими культурными единицами.

Новые акценты в изучении

социокультурной динамики____________

280