Маринченко А.В. Геополитика

Подождите немного. Документ загружается.

Все они благосклонно воспринимались элитами Великобритании

и США и использовались как руководство к действию политиками.

Однако ни в британском, ни в американском обществе вопрос

институциализации геополитики не зашел так далеко, как в гер-

манском. Среди основных направлений британской школы геопо-

литики следует отметить:

исследование в апологетическом или критическом духе поли- •

тики колониальных захватов и геополитических характеристик

функционирования колониальных империй (Дж. Гобсон,

Г. Смит и др.);

поиск путей мирового господства, анализ доминирующих по- •

зиций того или иного геополитического пространства (Х. Мак-

киндер, Дж. Фейгрив);

развитие темы противостояния Суши и Моря; анализ преиму- •

ществ морской мощи перед сухопутной, морского господства

для завоевания доминирующих позиций в мире (работы Ф. Ко-

ломба).

Параллельными путями, т.е. примерно в одно время и по тем же

направлениям, шло формирование американской геополитической

школы. Глобальный подход Х. Маккиндера развил и видоизменил

Н. Спайкмен, а концепцию «господства на море» Ф. Коломба

трансформировал в теорию «морской мощи» государства А. Мэхэн.

Общим для британской и американской геополитики классиче-

ского периода была их талассократическая направленность —

стремление доминировать в мире, опираясь на военно-морские

базы, мощный военный и торговый флот. В методологическом

плане для той и другой школы характерен глобальный подход,

создание целостных картин мира, а при решении региональных

проблем — учет международной обстановки. Главным отличием

следует признать колониальную и империалистическую апологе-

тику британской геополитики, освящавшей «освоение» территорий

и закабаление проживавшего на них населения, создание империи,

над которой «никогда не заходит солнце», в то время как амери-

канская геополитика, оставаясь по сути экспансионистской, ни-

когда не призывала к созданию колониальной империи. Очевидно,

сказывался тот факт, что образование США было связано с анти-

колониальной войной за независимость от Британской империи.

Поэтому американские геополитики не одобряли колониальных

захватов, но когда американские политики пошли по пути экспан-

сии, с «пониманием» отнеслись к присоединению территорий,

доставшихся в результате войн с Мексикой (Флорида, Техас, часть

Калифорнии), покупке Луизианы у Франции и Аляски у России,

отторжению части Панамы для строительства стратегического ка-

нала (дававшего не только неоспоримые преимущества в торговле,

но и возможность маневра силами Атлантического и Тихоокеанс-

кого флотов и своевременной переброски необходимых контин-

гентов армии), к геостратегии создания анклавных и островных

пунктов передового базирования (Куба, Пуэрто-Рико, Гуам). На

развитие американской геополитической мысли классического

периода большое влияние оказала доктрина Монро (в 1823 г. в

послании президента Джеймса Монро к конгрессу САСШ был

сформулирован принцип, который получил в дальнейшем такое

название), не только отделившая республиканский и демократи-

ческий Новый Свет от монархического и консервативного Старо-

го Света, но и давшая США возможность извлекать экономические

и политические выгоды и доминировать в геополитическом про-

странстве обеих Америк. В начале классического периода и ста-

новления американской национальной школы США в отличие от

Великобритании еще не представляли собой мировую державу,

а были типичной региональной державой. Борьбу за обретение

мирового геополитического статуса начали именно теоретики,

причем американские геополитики (Мэхэн, Спайкмен и др.) ис-

пользовали для этого наработки своих европейских предшествен-

ников (Гегеля, Ратцеля, Коломба) и современников (Маккиндера).

На завершающей стадии классического периода (1910–20-е гг.)

США из региональной превратились сначала в одну из мировых

держав, а затем (в 1950-е гг.) в супердержаву наряду с СССР. Это не

могло не отразиться на развитии такого направления американ-

ской геополитики, как обоснование реально достижимых и мо-

рально оправданных путей контроля мировых процессов и доми-

нирования в мире, построения рах атеriсапа.

Французская школа

Становление французской геополитики проходило в обстанов-

ке франко-германского противостояния: экономическая конку-

ренция, военное соперничество 1870–1871 гг., окончившееся по-

ражением Франции и провозглашением Германской империи

(в Версальском дворце под Парижем), послевоенные споры о

территориальной принадлежности Эльзаса и Лотарингии и, нако-

нец, Первая мировая война с ее Западным фронтом, где самые

ожесточенные бои шли между французскими и германскими час-

тями.

Основателем французской школы геополитики бесспорно яв-

ляется П. Видаль де ла Блаш. Он построил свои геополитические

теории на критике Ратцеля и его последователей. Ратцель, по мне-

нию Видаля де ла Блаша, явно переоценил влияние географичес-

кой среды на политику и недооценил человеческий фактор. Чело-

век тоже является географическим фактором, но при этом он на-

делен инициативой, предприимчивостью, может выступать и

выступает проводником культурного фактора в политике. Только

через человека и посредством человека действует географический

детерминизм. Эта концепция получила в геополитике название

«поссибилизм». Видаль де ла Блаш, рассматривая проблему Эльзас-

Лоррена, которую считал проблемой Восточной Франции, отторг-

нутой от основной территории страны в 1871 г., и используя кон-

цепцию «поссибилизма», доказывал принадлежность населения

отмеченных провинций французской культурно-политической

традиции, а следовательно, возможность проведения франко-гер-

манской границы по естественному рубежу — Рейну. Такая грани-

ца станет не разделяющим, а объединяющим рубежом. Это был

первый шаг к созданию концепции «мирового государства», в ко-

тором каждый будет чувствовать себя гражданином мира.

Не менее критическими по отношению к германской геополи-

тике были теории других французских геополитиков — Ж. Анселя

и А. Демажона. Ансель был принципиальным противником пан-

германизма и немецкого экспансионизма. Франция, по его мне-

нию, должна показывать пример цивилизующей, а не завоеватель-

ной геополитики. Демажон анализировал снижение роли Европы

в мировой политике после Первой мировой войны и возвышение

таких держав, как США и Япония: этот упадок, по его мнению, мог

быть преодолен объединением Европы, для чего необходимо пре-

одолеть внутриевропейские, и в первую очередь франко-герман-

ские, противоречия. В 1920-е гг. он видел мир триполярным: объ-

единенная Европа, США и Япония. Таким образом, в уравнове-

шенном геополитическом пространстве, в европейском союзе со

своим бывшим противником — Германией виделась французским

геополитикам возможность сохранения французской колониаль-

ной империи и дальнейшего распространения французской куль-

туры.

Русская школа

Русская школа геополитики развивалась в рассматриваемый

период в нескольких направлениях. Во-первых, панславизм, имев-

ший своим политическим истоком осознание южными и западны-

ми славянами необходимости союза с Россией для завоевания

своей независимости. Наиболее ярким и цельным выразителем

панславистской идеи в русской геополитической мысли выступил

Н.Я. Данилевский с проектом всеславянской федерации с цент-

рами в Москве и Константинополе («Россия и Европа», 1871 г.).

Во-вторых, русская географическая наука, которой не была безраз-

лична судьба империи. Типичным представителем этого консер-

вативно-охранительного направления, выдвинувшим концепцию

«могущественного территориального владения применительно к

России», был П.П. Семенов-Тян-Шанский (1915 г.). В-третьих,

российский большевизм, настаивавший на марксистской теории

смены социально-экономических формаций путем мировой рево-

люции. Ярким выразителем этого направления геополитики и

геостратегии выступал в начале ХХ в. Л.Д. Троцкий, который со-

здал теорию «перманентной революции» и пытался осуществить

ее, направляя Красную Армию на Варшаву, подталкивая через

Коминтерн германскую, испанскую, китайскую и другие револю-

ции, которые, по его мысли, должны были подготовить и осуще-

ствить «мировой пожар». В-четвертых, геополитика евразийцев,

возникшая в той среде русской эмиграции, которая осталась верна

традиции славянофилов и настаивала на исключительности и уни-

кальности России как по отношению к Европе, так и по отноше-

нию к Азии. В представлении ведущего идеолога евразийства П.Н.

Савицкого, Европа и Азия являют собой чисто географическое

понятие. В геополитическом смысле Евразийский континент под-

разделяется на срединную империю Евразию, европейский мир и

азиатский мир. Евразия в этническом отношении образовалась в

результате сплава славянских и тюркских народов.

Таким образом, ведущими школами, теоретики которых внесли

наибольший вклад в развитие геополитики в классический период

становления этой науки, стали школы великих держав: Германии,

Франции, Великобритании, Италии, США, России (СССР), Япо-

нии. Каждая из них по-своему видела мир в его историческом

развитии, роль человека и человеческих обществ в освоении трех

сред географического пространства, место своей нации и своего

государства среди других народов и стран, возможность и необхо-

димость доминирования в регионе среди соседних держав и в борь-

бе за мировое господство. Каждая из них по-своему оценивала

исторический путь, современный потенциал и будущие возмож-

ности своей и других великих держав, преимущества экономиче-

ские и культурные, географические и демографические, возмож-

ности, имеющиеся в мирное и военное время. В каждой из них

геополитика находилась на определенном уровне институциали-

зации, теоретической высоты, методологического совершенства.

Объединяло их одно: колоссальные перспективы развития — все

эти великие нации стремились к экспансии, к расширению своих

границ, продвижению своей культуры. Политики строили гранди-

озные планы, включавшие поглощение целых стран и регионов,

освоение новых морей и океанов. Это давало новые импульсы

развитию и совершенствованию геополитики.

2.2. СОвременные геОпОлитичеСкие теОрии

и шкОлы запада

2.2.1. геополитические перемены в мире и европе

Потсдамская эпоха началась с очевидной констатации величия

США. Они стали самой сильной экономической и финансовой

державой мира. Штаты произвели в 1945–1946 гг. почти 50% ми-

рового валового национального продукта, в Форт-Нокс хранилось

почти 23 тыс. т золота, полученного за поставки военной техники,

боеприпасов и снаряжения воюющим странам. Американские гео-

политики полагали, что их стране суждено играть главную роль в

мировой истории. Для этого необходимо создать особую амери-

канскую геополитику. Именно эту цель преследовал Н. Спайкмен,

опубликовавший еще в 1942 г. труд «Американская стратегия в

мировой политике». В 1943 г. Маккиндер перерабатывает свою

модель мира. В нем «Хартленд» объединялся с Северной Атланти-

кой. Маккиндер подспудно обосновывает модель о лидерстве «Анг-

ло-Америки» в союзе со странами Карибского бассейна. С. Хан-

тингтон в 1945 г. публикует работу «Главные движущие силы циви-

лизации». В 1944-м и 1949 гг. выходят сборники «Компас мира» и

«Новый компас мира», авторы которых доказывают неизбежность

войны между США и СССР.

Ведущее место в геополитике занял тезис превосходства (пред-

определенного климатом) западной цивилизации над народами Евра-

зии, «дисконтинуального пояса» и других континентов. Народам

России, а затем Германии, Ближнего и Среднего Востока припи-

сывались генетическая агрессивность, неприятие демократии. Ут-

верждалось, что географическое положение континентальных дер-

жав диктует им экспансионистские цели. СССР воспринял их от

императорской России. И в перспективе с подачи американских

геополитиков СССР превращают в «империю зла», страну, чуждую

либеральным ценностям, демократии «американского разлива»,

отгороженную от западной цивилизации «железным занавесом».

Поэтому американские ученые и политики делали вывод, что в

интересах не только США, но и всех цивилизованных стран надо

создать единый центр, из которого бы осуществлялся контроль за

всеми процессами, протекающими в любом регионе планеты.

И этот «балансирующий» и стабилизирующий контроль должен

находиться в руках Соединенных Штатов.

Итак, как отмечалось ранее, в ХХ в. развитие геополитической

теории наиболее успешно шло в русле англосаксонской школы. Но

в 1950-х гг. под воздействием комплекса причин в некоторых стра-

нах Европы (особенно во Франции и в Западной Германии) стало

формироваться общественное мнение за создание единой Европы.

«Единство Европы, — утверждал в 1954 г. канцлер ФРГ К. Адена-

уэр, — было мечтой немногих. Оно стало надеждой для многих.

Сегодня оно — необходимость для всех нас. Оно необходимо для

нашей безопасности, для нашей свободы, для нашего существова-

ния как нации и как духовно-творческого содружества народов».

Но наибольшее развитие получила европейская геополитичес-

кая мысль в 1960-х гг., когда президентом Франции с 1959-го по

1968 г. был генерал Шарль де Голль — «континенталист» по убежде-

ниям. Он предпринял ряд энергичных антиатлантистских шагов:

Франция вышла из НАТО, где абсолютно доминировали США,

и выработала собственную геополитическую линию, включающую

«оборону по всем азимутам»; укреплялись связи с СССР, усилива-

лось франко-германское сотрудничество, а в перспективе плани-

ровалось создать «Европу от Атлантики до Урала». Эта Европа

виделась де Голлю как вполне суверенное стратегически континен-

тальное образование, т.е. появилась концепция «европейского кон-

тинентализма». Она нашла сторонников в Западной Германии. Вот

что, например, писал бывший канцлер ФРГ Гельмут Шмидт, про-

шедший путь от англофила и американофила до франкофила: «...

из-за растущего понимания геополитического положения моей

страны я стал в последние 15–18 лет франкофилом, убежденным

приверженцем приоритета франко-западногерманской дружбы».

1960-е гг. положили начало созданию франко-западногерман-

ского политического, экономического, финансового союза — ядра

объединенной Европы конца ХХ в., которая значительно превзо-

шла по главным показателям США. Как же этот процесс сказался

на становлении европейской геополитической мысли? В 1960-е гг.

европейские ученые-геополитики стали чаще включаться в амери-

канские исследовательские проекты. Причин тому было несколь-

ко. Наиболее важная из них — прерванная связь с довоенными

геополитическими школами. Ученые Европы вынуждены прини-

мать нормы англосаксонского подхода. В США их видели не в

качестве главных разработчиков тех или иных концепций, а в ка-

честве технических экспертов, исполнителей прикладных геопо-

литических исследований.

Постепенно работы европейских геополитиков превратились в

самостоятельные школы — «региональную геополитику» (например,

течение, возглавляемое Лакостом во Франции). Авторы концепции

«региональной геополитики» в отличии от родоначальников этой

науки (Ратцеля, Челлена, Маккиндера, Мэхэна или Хаусхофера)

придавали мало значения главному закону дисциплины — закону

глобального дуализма (борьбы Суши и Моря), а использовали

геополитические методики для изучения, анализа и описания меж-

государственных, межэтнических конфликтов, демографических

процессов и даже политических выборов.

В общей линии геополитической мысли Запада наиболее ярко

были выражены следующие направления:

атлантизм; •

мондиализм; •

прикладная геополитика; •

геополитика европейских «новых правых». •

Прежде чем кратко рассмотреть эти течения, напомним, что с

наименьшими потерями и с наибольшими экономическими, во-

енными, финансовыми приобретениями вышли из Второй миро-

вой войны США. В 1939–1945 гг. были заложены основы станов-

ления их как мировой державы. После войны геополитики-атлан-

тисты уточняли и развивали частные аспекты теории, усиливая ее

прикладную сторону. Идея «морской силы» с ее геополитической

стратегией стала официальной международной политикой США.

Она рассматривала два варианта развития событий:

выигрыш Западом борьбы с Востоком; •

конвергенция (от лат. • сопvеrgеrе — приближаться, сходиться)

двух противоположных идеологических сторон в нечто единое

и установление Мирового правительства.

Второй вариант развития событий потребовал появления новой

доктрины, получившей название «геополитика мондиализма» (или

геополитика нового мирового порядка).

Европейская геополитическая мысль была представлена геопо-

литиками-«континенталистами» и «новыми правыми». Это евро-

пейское течение развивало идеи школы Хаусхофера. В конце

1980-х — начале 1990-х гг. к их трудам обратились официальные

европейские геополитики.

2.2.2. развитие идей атлантизма

Последователи и ученики Спайкмена не только развивали, но

и корректировали взгляды своего учителя — крупного представи-

теля атлантистской линии в геополитике. Анализируя тезисы

Спайкмена, его ученик Д. Мэйниг в одной из своих работ отмеча-

ет, что геополитические критерии должны особо учитывать функ-

циональную ориентацию населения и государства, а не только чисто

географическое отношение территории к Суше и Морю.

Всю территорию евразийского Rimland Мэйниг делит на три

вида стран в зависимости от функционально-культурной предрас-

положенности. В число стран первого вида вошли Китай, Монго-

лия, Северный Вьетнам, Бангладеш, Афганистан, Восточная Ев-

ропа (включая Пруссию), Прибалтика и Карелия — это простран-

ства, органически тяготеющие к Heartland. Второй вид объединил

Южную Корею, Бирму, Индию, Ирак, Сирию, Югославию, т.е. гео-

политически нейтральные страны. Страны Западной Европы, Гре-

цию, Турцию, Иран, Пакистан, Таиланд Мэйниг отнес к третьему

виду, склонному к талассократическому блоку.

У. Кирк, также последователь Спайкмена, взял за основу куль-

турно-функциональный анализ Мэйнига, его видение теллурокра-

тической и талассократической предрасположенности. Он считал,

что главную роль играют прибрежные цивилизации, от которых

внутрь континента поступают культурные импульсы. Степень ин-

тенсивности этих импульсов может быть различна. Талассократи-

чески ориентированные секторы «внутреннего полумесяца» обла-

дают высшими культурными форматами, и им принадлежит исто-

рическая инициатива.

С точки зрения американского ученого и публициста С. Коэна,

все регионы Земли могут быть разделены на четыре геополитичес-

кие составляющие:

1) внешнюю морскую (водную) среду, зависящую от торгового

флота и портов;

2) континентальное ядро (nucleus), тождественное Hinterland

(геополитический термин, означающий «удаленные от побережья

внутренние регионы»);

3) дисконтинуальный пояс («береговые секторы», ориентиро-

ванные либо внутрь континента, либо от него);

4) регионы, геополитически независимые от этих трех состав-

ляющих.

Известный американский ученый и политик Генри Киссинджер

(р. 1923), занимавший в 1973–1977 гг. должность госсекретаря

СIIIА, а в 1969–1975 гг. — советника президента по вопросам на-

циональной безопасности, опираясь на идею «дисконтинуальных

поясов», полагал, что политическая стратегия США состоит в объ-

единении разрозненных «береговых зон» в одно целое, что позво-

лит получить атлантистам полный контроль над Евразией, СССР. Это

одно целое должно включить те «береговые сектора», которые

сохраняли нейтралитет или тяготели к Евразии. Доктрина Киссин-

джера предлагала США действовать методом кнута и пряника:

Вьетнаму — война, Китаю — сотрудничество. Он выступал за под-

держку режима шахиншаха Ирана М. Реза Пехлеви, националистов

Украины и Прибалтики и т.п. Идеи Киссинджера тесно увязыва-

лись с доктриной ядерного сдерживания США и НАТО, руковод-

ство которых, определяя месторасположение американского и

натовского ядерного оружия, учитывало географические и геопо-

литические особенности регионов.

Атлантизм, являясь геополитикой моря, не чужд и новых идей,

связанных с научно-техническим прогрессом, научно-технической

революцией в военной сфере. Появление новых типов вооруже-

ний — сперва стратегических бомбардировщиков (первые из них

сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки), а затем меж-

континентальных, крылатых и других ракет — поколебали приори-

тет Моря над Сушей. Потребовались новые доктрины, которые

вместо двух важнейших элементов геополитики (Моря и Суши)

должны были учитывать воздушное и космическое пространство,

где предполагалось применение не только ядерного, но и плазмен-

ного, лазерного оружия. Эти новые элементы получили название

аэрократии и эфирократии. Освоение данных двух сред, на которые

совершенно не обращали внимания основатели геополитики, ока-

залось, тем не менее, продолжением талассократических теорий,

но на более высоком уровне.

История показала, что атлантизм более динамично, наступа-

тельно использовал все среды, базирующиеся на номосе (от греч.

потos — закон, порядок) Моря. Геополитика атлантистов оказалась

наступательной, а геополитика Евразии пребывала в состоянии

пассивной обороны. В сфере аэрократии СССР добился относи-

тельного паритета, но в «звездных войнах» не смог устоять, что во

многом привело к поражению в «холодной войне», развалу содру-

жества стран Варшавского договора, а впоследствии и СССР.

После победы над СССР в «холодной войне» геополитическая

мысль на Западе разделилась на два течения: «неоатлантизм»

С. Хантингтона и «конец истории» Ф. Фукуямы. Хантингтон, пре-

бывая на посту директора Института стратегических исследований

при Гарвардском университете, изложил свою доктрину неоатлан-

тизма в статье «Столкновение цивилизаций». В центре доктрины

стоит проблема дальнейших отношений Моря и Суши, Запада и

Востока. По его мнению, стратегическая победа атлантистов над

евразийцами не есть победа цивилизационная. Запад и Восток по-

прежнему цивилизационно стоят далеко друг от друга. Западные

ценности — это рынок, либерал-демократия, индивидуализм, пра-

ва человека и т.д., восточные ценности — коллективизм, традицио-

нализм, соборность, патернализм и т.д. Хантинтгон утверждает, что

западная идеология восторжествовала временно, что ее торжество

поднимет на поверхность глубинные культурные слои Востока:

усилится влияние религиозных факторов, в частности ислама и

православия, синтоизма и буддизма, конфуцианства и индуизма.

В недалеком будущем, по его мнению, заявят о себе славяно-

православная, конфуцианская (китайская), японская, исламская,

индуистская, латиноамериканская и, возможно, африканская ци-

вилизации. Этот фактор вновь создаст условия для противостояния

Запада и Востока. Значит, делает вывод Хантингтон, надо готовить-

ся к нему, заранее регулировать, если не сдерживать антиатлан-

тистские настроения и тенденции, не допустить соединения гео-

политических центров противостояния Западу в единый союз. Для

этого Западу следует:

более тесно сотрудничать, обеспечивая единство между США и •

Европой;