принес стремление к социальной справедливости и заложил основы
еврейского рабочего движения. Халуцим (Халуц (ивр.; мн. ч. — халуцим) —
первый; пионер — репатриант в Эрец-Исраэль.) возвели труд на уровень
национального нравственного идеала, и лозунг "завоевать труд для
еврейского рабочего и самовоспитаться для труда" стал стержнем всей их
жизни и деятельности. Вместе с пионерами—рабочими из России в
Страну прибыли и первые строители еврейских городов и еврейской
индустрии, и пионеры борьбы за возрождение языка иврит и еврейской
культуры.
Не принижая вклада в сионизм еврейства Запада, мы вправе сказать,
что в продолжение десятков лет российский сионизм, благодаря своим
особенностям и динамизму, был авангардом всего мирового сионистского
движения. Он обогатил и идеологическую палитру сионизма.
Кроме движения Хибат Цион, билуйцев и духовного сионизма Ахад
—Гаама он дал синтетический сионизм Гельсингфорсской программы,
соединивший практическую работу по заселению Эрец-Исраэль с
борьбой за гражданские и национальные права евреев в странах
рассеяния; демократический сионизм Хаима Вейцмана;
социалистический сионизм Бера Борохова и Нахмана Сыркина; трудовой
и этический сионизм Д. Гордона; реалистический сионизм Менахема
Усышкина; динамический сионизм З. Жаботинского и религиозный
сионизм раввинов Могилевера и Рейнеса. Благодаря всем этим школам,
российский сионизм приобрел массовый размах и породил народное
движение, несущее идею подлинной национальной еврейской революции.
За исключением короткого промежутка между февральским и
октябрьским переворотами, сионистские организации в России всегда
были на нелегальном положении. Аресты и ссылки сионистам были
знакомы уже при царском самодержавии. Но никогда в России сионизм
так не подавлялся и не преследовался, как при советском строе.
Большевистский переворот в октябре 1917 года отрезал еврейство России
от всего мира, и в условиях советской действительности русские евреи
оказались совершенно оторванными от Эрец-Исраэль. Не оставалось
никакой возможности продолжать сионистскую работу даже в той
нелегальной форме, в какой она велась в царской России. Тысячи
сионистов были брошены в тюрьмы, сосланы, отправлены на каторжный
труд в лагеря, где многие нашли свою могилу. А то, что сохранилось от
широкого и разветвленного сионистского движения, вынуждено было
глубоко затаиться.
Когда группа ветеранов российского сионизма приступила в Израиле
к сбору и подготовке материалов для выпуска сборников по истории
сионистского движения в России, многие полагали, что уже "прервалась
цепь", и сборники (под названием "Жатва") пригодятся разве историку,
изучающему наследие исчезнувшего поколения, — наследия, которое за
отсутствием наследников некому вручить.
Казалось, годами советской власти уничтожено все, что накопило
русское еврейство трудом поколений: культурные достижения, самый
фундамент еврейской жизни и морали — все разрушено и смыто
ураганом. Ведь еврейство России, которому некогда принадлежала
центральная, руководящая и направляющая роль во всемирном
сионистском движении, действительно пребывало в безвыходном
положении и не могло принять участия в возрождении народа и Страны.