сопровождающее тот или другой психический феномен
43
. Очевидность — это
интенциональ-ность, в которой предмет en personne предстоит сознанию таким, каким он
был прежде обозначен. Когда мы говорим, что очевидность есть критерий истины, это не
значит, что она представляет собой субъективный показатель истины, что бытие по
существу может представать таким образом, что опровергнет самые надежные
очевидности. Очевидность определяется именно тем фактом, что она есть присутствие
сознания перед лицом сущего. Здесь находится самый исток понятия сущего. «Очевидно,
что если некто переживает очевидность А, то никто другой не может переживать
абсурдность этого А. Ибо тот факт, что А очевидно, означает: А не просто мыслится, но
поистине дано, и дано таким, каким мыслится. Оно наличествует само, в самом строгом
смысле слова. Так возможно ли, чтобы кто-то другой мыслил это самое А, и чтобы при
этом не-А, поистине данное, исключало мнение о том, что этот мыслимый объект есть
А?»
44
.
Итак, интуиция составляет ядро сознания. Но не сталкиваемся ли мы с непреодолимым
затруднением в тот самый момент, когда речь заходит об истинности высказывания?
Действительно, интен-циональный коррелят суждения «дерево зелено» — не предмет
«дерево», который суждение связывает с другим предметом — «зеленью»
45
. То, на что
направлена интенция этого сложного акта, есть Sachverhalt, положение дел: «тот факт, что
дерево зелено» (Das Grünsein des Baumes). Sachverhalt представляет собой объект, состо-
72
ящий из объектов, которые его конституируют (например, «дерево» и «зелень»), но в то
же время находятся в некотором отношении друг к другу. Это отношение тоже
принадлежит к объективной сфере интенции, не сводясь к чисто субъективной связи
представлений: связь представлений не есть еще представление связи.
Такие Sachverhalte постоянно выступают в качестве объектов нашей конкретной жизни:
ведь жить означает не только воспринимать, но и судить. И в первую очередь мы то и
дело сталкиваемся с Sachverhalte в научной жизни. Таким образом, Sachverhalt как объект
чувственного восприятия принадлежит к области сущего, если верно, что именно в
объекте конкретной жизни находится исток всякого понятия сущего. Кроме того, «сущее»
имеет здесь иной смысл, нежели в области объектов чувственного восприятия, и вскоре у
нас будет удобная возможность уточнить этот смысл.
Таким образом, структура Sachverhalt показывает, что сущее конституируют не только
чувственные предметы, но и категории, например предикативную категорию, которую
выражает в суждении слово «есть» (est). Более того: простой объект, предшествующий
синтезу в суждении — скажем, объект, выраженный именем, — не лишен определенной
категориальной формы. «В обозначениях мы находим части весьма различного характера,
и для нас особенно важны те из них, которые выражаются формальными словами (durch
Formworte), как, например, [артикли] das, ein; [слова] который, мало, два, есть, нет,
каковой, и, некто и т.д., а также словообразовательными формами существительного,
прилагательного, единственного или множественного числа»
46
.
Прежде всего заметим, что имеется сущностное различие между этими формами и той
материей, которая в них содержится. Попытаемся их разграничить. Предложения, которые
выражают мир нашего восприятия, могут быть сведены к их формальной структуре. Тогда
мы придем к высказываниям следующего типа: «S есть P», «S и P», «S или Р», «одно S»,
«два Р» и т.д. Буквы здесь обозначают чувственное содержание восприятия. Даже если
предположить, что «термины», замещенные буквами, сами являются сложными и