Левер Э. Мария-Антуанетта

Подождите немного. Документ загружается.

Оп

асн

uгрЬL

осле долгих уговоров

Ме

си

который напомнил ей о

том,

как долго они �трудились,

тобы завоевать дове

рие

короля •. Она снова вернулась к супружеской жизни,

котор

ую находила немного пикантной из-за угрозы,

нави

сшей над ней. Тем не менее она хотела убедиться,

что

по-прежнему имеет влияние на слабого мужа, кото

рого

не могла любить, но кото

ым могла уп

авлять.

От

этих нежных отношений она получала то, что хоте

ла

. Он говорил ей, что любит ее всем се

дцем и не

может осуждать; он никогда не испытывал ни привя

занности, ни любви ни к одной женщине кроме пее.

Несколько недель Мария-Антуанетта должна была

выполнять свой долг, принимать участие в развлечениях

мужа. Она ездила с ним на охоту, сопровождала его в

Сен-Гюбер. По вечерам тянула его к госпоже де Поли

ньяк, которая устраивала приемы у себя во дворце.

Людовик ХУI добровольно сог лашался на все предло

жения жены и их видели вместе несколько раз у фаво

ритки, которая была очень горда тем, что принимает у

себя ко

ролевскую семью. Пытаясь привыкнуть к мужу,

корол

ева проводила с ним ночи. �Я очень хочу еще

иметь детей и

ради этого готова на все, -

писала она

матери.

Если раньше я и была неправа, то всему

виной

моя легкомысленность, однако теперь надо стать

серьез

нее. Думаю это мой долг •. Дочь чувствовала себя

прекрасно и быст

о росла, королева внимательно следи

ла

за ее развитием. �Малышка уже потихонечку топает

своей колыбельке. Несколько дней назад она сказала

щnа. Зубки еще не п

рорезались, но их уже можно

нащупат

пальцем. Я так рада, что ее первое слово было

пап

а, я знаю, как это важно для него. Разумеется, для

ме

ня это тоже важно, но мне не нужно ничего, чтобы

ольше любить ее •. Малышке тогда было восемь меся

ев. В письмах к матери Мария-Антуанеа с большой

неж

ностью рассказывает о ребенке. Импе

атрица, несом

не

нно, проявляла б

льшой интерес к воспитанию внучки,

но

не переставала повторять о необходимости брата для

169

Ма

а-

Антуанетта

этой малышки. Однако никакой надежды на беремен

ность пока не было. Было даже предложено провести

лечение железом, чтобы победить бесплодие, которое по

дозревали врачи. Они также думали о том, чтобы от

править королеву на воды в Форж

Лезо.

Незадолго до возвращения Ферзена Мария-Антуа

нетта снова вернулась к излюбленному развлечению -

карточным играм. В Марли король впервые сел за

игровой стол и вел себя с той же страстью и азартом,

что и остальные игроки. Результат не заставил себя

долго ждать. Он потерял весьма значительную сумму

от 200 000 до 400 000 ливров. Несмотря на крайнюю

за

ботливость и внимание, которые проявлял к ней

Людовик XVI, Мария-Антуанетта не могла отказаться

от своих отношений с Ферзеном.

Блестящий соблазнитель, �великий Швед - как на

зывали его друзья - преумножал свои завоевания, не

стараясь найти самой выгодной и достойной партии для

себя. По всей вероятности, он знал, что королева Фран

ции неравнодушна к нему, однако он прекрасно пони

мал, что могла повлечь за собой такая связь. Опьянен

ный

свободой, жаждущий узнать жизнь со всеми ее

трудностями, молодой Ферзен по-прежнему мечтал о

карьере военного , крещении огнем и сражением, а по

тому он уезжал. И это вовсе не огорчало его. Что

касалось королевы, она могла открыться лишь мадам

де Полиньяк. Тем не менее она нашла средство разде

лить свое бе

ТВО самым достойным способом,

написав матери доверитеЛI)ное писы\ю незадолго до

отъезда фрющузсих войск в Америку: �ЕстествешIO,

мы

не можем рисковать таким значительным отр

дом

вое

нных, не БУltучи уверенными в

поддержке па море.

Признаюсь, я не могу спокойно думать об этом.

Королева переборола тоску. Она отдала себя доче

ри и безумной дружбе с мадам де Полиньяк.

ослед

няя

по-прежнему оказывала огромное вли

ние на ко

ролеву. Мария-Антуанетта готова была

бросить все

170

OnaCH"te

гры

ради встречи с нею. Однажды, еще прошлой зимой,

она отказалась от встречи с королем, который ждал ее

Сен-Гюбере, чтобы поехать в Париж к своей подруге,

которая только что вернулась из путешествия. 4НИ

не осмеливался сказать ей то, что диктовали приличия

по отношепию к королю, одпако это никогда бы не

остаповило ее. Она забывала все ради своей фаворит

ки»,

- писал аббат Бери. Графипя, без которой коро

лева уже не могла обходиться, постепенно становилась

причипой многих скандалов. Используя свое влияние,

опа добилась того, чтобы король дал в приданое ее

доtrери не вероятную сумму - 800 000 ливров. Моло

дой девушке, которую уже собирались выдать замуж

за графа де Граммона, было всего лишь тринадцать

лет. До сих пор сумма приданого, которое мог назна

чить государь, никогда не превышали 8000 ливров!

« Графиня де Полиньяк единственнан подруга короле

вы. Я бы очень хотел, чтобы мои действия не имели

никаких неприятных последствий�, - заявил Людовик

ХУI

своим министрам с явным смущением. Королевс

кая казна терпела убытки и от долгов семейства Поли

пьяк, которые составляли около 400 000 ливров; аббат

де Полиньяк был назначен епископом; королева устро

ила су Дb�y Дианы де Полиньяк - несмотря на репу

тацию, ее назначили первой фрейлипой в свите прин

цессы

лизаветы, а графиня де Шалон возглавила сви

ту принцессы д' Артуа. Любовник графини, де Бодрей,

такж

е не был забыт. Поскольку войпа с Англией по

мешала ему получать доход с тех денег, которые он

вложил в колониальные острова, то получил ренту в

размере 30 000 ливров ежегодно, а вскоре еще и солид

ный пост, в общем-то НИI<ому не нужный. Бодрей стал

одним из высших чинов при короле и теперь занимал

великолепные апартаменты.

На вопрос Мерси, который осторожно и с понима

нием интересовался такой щедростью, королева отвеча

ла, что ею движет дружба, долг по отношению к под-

171

Ма

ри

а-нтуане

тта

руге, ей очень трудно соп

ротивляться

просьам

мадам

де

Полиньяк,

хотя это вовлекает ее в неприя

тности и в

большие т

аты. Было п

росто невозможно призвать

королеву к разумному суждению о мадам де Поли



ньяк

, которая

была на девятом месяце беременности -

весьма

подозрительной, поскольку граф де Полиньяк

уже больше года, как жил в провин

ии . . Однако ще

петильно

положение по

руги мало волновало короле

ву, решившую, что двор отправится в Мюэт, когда

подойдет

время, и тогда она сможет беспрепятственно

помогать подруге и поддерживать ее в трудный и от

ветственный момент. И снова Мерси просто кипел от

ярости: «У королевы такие слабые нервы, что один лишь

вид страдающе

о человека, которого

она любит, может

совершенно

надорвать ее собственное здоровье�.

Счас

тливый момент настал, двор уехал в Мюэт. Королева

встречалась с подругой утром в ее доме в

асси, обе

дала

с ней и оставалась у ее постели

до самого вечера.

Даже

сам король вынужден был наносить визиты ма

дам де

Полиньяк. Это единственный

частный дом, куда

монарх заходил с момента своего вступления

на пре

стол

, так что особое отношение к

его хоз

яйке произво

дило

настоящий фурор в обществе и было, разумеется

весьма

на руку для самой

рафини де

олиньяк. Сразу

после

рождения

ребенка граф де

олиньяк

стал

ерцо

ом, а мадам зан

ла свое место при дворе. «История

знает слишком мало примеров, ко

да заслуги семьи

отмечались

коро

левой в такие

сумасше

дшие

сроки,

возмущалс

я Мерси, - ах, как хотелось бы напомнить

королеве о

раницах приличи

я или хотя бы попросить

ее несколько приостановить подобные реверансы в сто

ропу

олиньяков, ведь последние считали все милости

по отношению к ним чем-то совершенно

естественным

Из

за это

ария-Антуанетта тер

яла доверие в глазах

своих поддан

ых. Везде только и

оворили о столь

необходимой

экономии, а король

Франции позвол

супруге тратить баснословные суммы на фавориток, под

172

Оn

СН"&

гры

редлогом того что королева доро

ит их дружбой.

ери

рор

очествовал, что окружение Марии

нтуане



ы вс

оре



станет для народа так же н

навистно, как и любовни

окойного короля. Именно в этом обществе тепер

еша



лись вопросы, связанные с армией

, -

добавлял он.

сли влияние его распр

остранится и на другие сферы

бщественной жизни,

[

]

это будет оче

похоже на

правление мадам де Помпадур или мадам Дюба

рр

•

Королеву обвиняли не только в растратах государствен



ой казны ради своей подруги, а также в том, что она

дала возможност

подруге имет

на себя такое влия



ние. �Подозрение в том, что общество чесало языки о

ее любовниках, оказалос

неполным,

- сокрушался

Вери

. - Дело дошло до того, что ее обвиняли в лю



бовной связи с ли

ами ее же пола. Некото

ые умы,

склонные верить всему, находили эти п

едположения

похожими на правду, однако здравомыслящие люди, по



нимающие подоплеку этой лжи, могли без труда опр



вергнуть все эти домыслы

•

ГЛАВА 13

«ДИТЯ НАДМЕННОГО

КАПРИЗА И ЛЕГКОЙ СЛА ВЫ»

Марии-Антуанетте вскоре исполнялось двадцать пять

лет. Она была в самом расцвете красоты, ТaI<

Й пока

зала ее в знаменитом портрете мадам Виже

Лебрен , где

запечатлела королеву в парадном платье с глубоким

вырезом, роза в руке - символ величия , процветания

и молодости. Академичный по стилю портрет все же

имеет некоторый налет романтизма: молодая женщина,

уверенная в себе, грациозная и одновременно раскован

ная, полностыо удовлетворенная своей судьбой , и будь

она одета в более скромный наряд, то ее можно было

принять скорее за придворную даму, нежели короле

ву. Мадам Лебрен удалось изобразить королеву какой

ее хотели видеть .

Художник, разумеется, ПОJlI,СТИЛ своей модели , одна

ко сама модель , по словам современников , даже самых

суровых, представляла собой сочетание всех эстетиче

с« их качеств . «Она была не слишком красипая , не слиш

ком милая, пе безукоризненно сложенная , однако блеск

се очароваНI!Я, элегантность заставляли преклоняться

пере/\ ней многих жеНЩИII, которые были гораздо I<pa

сивее се по природе�,

утверждал старый распутник

БеЗСlI паJlЬ. «Я

много слышал о се красоте, признаюсь,

ш()гда полностыо не раэделял этого мнения,

_- рас

скаэьшает Тилли, который был пажем королевы.

Но

в ней было 60Jl ыне, чем красота, что стоило гораздо

174

«um

я н

енно

аnрuэа

eeO" с

8ы»

ороже на французском троне. Ее лицо, даже когда

она не могла IIрИТВОрИТЬСЯ милой, казалось нрелест

ым И одухотворенн

ым. Пажи, как иэвест

о, ялялись

большими ценителями женской красоты. Он наделял

е многими качествами - не только добротой или спо

собностыо выразить преэрение, но, кроме того, превос

одной степенью нежных губ, I<ОЖИ шеи и плеч. «Больше

НИI<огда я не видел таких l<расивых рук и паЛIев, �

продолжал он. - Походка у нее могла быть COBce�!

разной: она могла быть быстрой, торопливой, н

о всегда

с достоинством, или же, наоборот, мягкой и расслаблен

ной, я бы даже сказал танцующей, но внушающей ува

жение. Никто и никогда не смог бы присесть в таком

же грациозном реверансе, как бы о том ни мечтали.

С того момента как ЛЮДОик ХУI взошел на пре

стол, Мария-Антуанетта, в отличие от предыдущей коро

левы, сконцентрировала на своей персоне весь интерес,

который когда-либо привлекали лишь королевские лю

бовницы. И так как КОРОЛЮ не доставало жесткости и

настойчивости, I<оролева играла роль гораздо более силь

ную, чем ее муж. С этой

точ« и зрения , французский

наро

д считал, что она обладает невероятной нластью, да

и она сама производила

впечатление влиятельной ко

о

ле

вы, тогда как истинное се влияние - теперь-то нам

об

этом хорошо известно - оставалось до сих пор весьма

слаб

ым. Однако ничто не может быть более ошибочным,

чем

личность в кривом зеркале французского двора.

Мария-Антуанеа вовсе не мечтала о том, чтобы пра

вить, как это представляли даже самые серьезные на

блю

датели, она проявляла лишь одно желание - жить

свое удовольствие, однако эти удовольствия редко

соот

носились с ее «королевским ремеслом. .Чувство

которо

е росло в ней изо дня в день, являло собой реши

тельное

желание стать совершенно независимоЙ. [ ... ] Она

не хотела быть

нап

авляемой, руководимой, ведомой кем

бы то

ни было. Это единственное, о чем она тогда посто

ян

но думала и чего так добивалась. Однако за преде-

175

Ма

рuа-

нтуанетта

лами этих мыслей она не заботилась ни о чем, даже ее

независимость была нужна ей лишь для

развлеений и

удовольствий., - отмечал в 1776 году барон Пишл

ер,

секретарь Ма

ии-Терезии.

Даже четы

е года спустя его свидетельство остается

абсолютно сп

аведливым. К

оролева мало изменилась.

Ей по-п

ежнему не хватало серьезности. Она не могла

долго думать о се

ьезных вещах. И если ее библиоте

ка постоянно увеличивалась, то это только благода

мадам Кампан, которая доб

росовестно исполняла фун



кции библиотека

я и покупала все, что было необходи

мо. Когда узнали о том, какие книги находились в

этой библиотеке, даже самые п

освещенные придвор

ные были удивлены, увидев там К

ебильона ... Что бы

там ни говорили защитники королевы, она, как и мно

гие другие женщины того времени, листала скорее лег

кие романы, нежели серьезные исто

ические труды или

произведения великих классиков французской литера

туры. И если даже мы найдем на ее полках произве



дения Расина и других классиков, то можно сильно

сомневаться, что она читала их или хотя бы просматри

вала . Что касалось философов, хотя они и занимали

место в ее библиотеке

(

у Марии-Антуанетты было пол

ное соб

ание сочинений Вольте

Руссо и даже не

сколько книг Дид

ро

)

, они не вызывали у нее ни ма

лейшег

о интереса. Когда Вольтер вер

нулся во Фран

цию в 1778 году, ее с

азу же начали просить о том,

чтобы

пригласить его в Версаль. 4Ее величество резко

отказалась

от этого предложения и заявила, что ни при

каких обстоятельствах не позволит человеку, чьи мо

ральные убеждения стали причиной таких неприятнос



тей

, посетить Версаль,

писал Ме

си. В июне 1780

года она отп

равилась в Эрменвиль, полюбоваться пре

красными английскими садами. Стало известно, что она

останавливалась на острове

еплие, очень красивом ос

трове, где покоится прах великого Руссо, и пребывание

на месте памяти великого философа очень изменило ее

176

«

mа Haa8HHOO 

nрuэ

u 

8

U Ca8"t»

вз

гляды. Она увидела могилу Руссо, оценила п

остой

тиль его дома, который находился в спокойном и

авевающем меланхолию месте, однако вскоре ее уже

не занимали мысли о великом философе.

Но разве могло быть иначе? Ко

оля, чьи познания

и культура были весьма обычны для того в

емени, не

приводили в восто

г идеи просвещения. Королева же

их п

осто не знала. Еще когда Иосиф 11 гостил в

Версале, он был п

осто поражен, как мало интереса

королевская семья п

оявляла по отношению к тому, что

сейчас мы называем интеллектуальным достоянием со

временности. Он не отставал от аббата Вери: �Hy

почему король, его братья и сама королева не собира

ют дискуссионных обществ? Ничто не развивает ум

лучше, чем споры о вещах, кото

ые еще не приобрели

четких очертаний� . Вери возразил ему, сказав, что

любителей споров надо искать не при дворе, а в Пари

же, �среди толпы зевак, которым совершен не важно,

о чем кричать�. Людовик ХУI был слишком не уве

рен в себе, чтобы встречаться с просвещенными людь

ми. На Марию-Антуанетту споры и дискуссии действо

вали как хорошее снотворное . О

на старательно избега

ла всего более или менее серьезного . �Olia вообще не

вникала в то, что занимало умы и души людей того

времени, - отмечал Безенваль,

как только разговор

принимал относительно серьезный характер, королева

заметно скучнела и перестав ала поерживать его. Ее

интересы

были поверхностны, легкомысленны и несерь

эны, она говорила об одном,

а то вдруг пере ключа

лась

на дpyгoe�. Однако Безенваль, Кони, Водрей и

Ад

емар, не имея глубоких познаний и не будучи высо

кообразованными людьми, были способны привлечь ее

к литературной и артистической жизни. Водрей, кото

рый был меценатом Бомарше, любил окружение людей

искусства, его дворец в Женевильере заполняли музы

канты и писатели, для которых он устраивал пышные

праздники. Граф Адемар и герцог Кони считались

177

Ма

рu

а-

HmaH8mma

ТОНКИМИ ценителями JlИтературы. Что же касалось

Безенваля, он, к сожалению, бросил писать Мемуары -

произведение, выдававшее в нем настоящего писателя.

Однако ей все это было неинтересно. Чтобы нравиться

королеве, ее друзья должны были рассказывать легко

мысленные анекдоты, их беседы ограничивались лишь

теаТРnЛЫIЫМИ обсуждениями. Желая блистать в этом,

пусть даже небольшом обществе, которое вращалось

только вокруг нее, Мария-Антуанетта предложила ше

валье де Буфлеру , знатоку куртуазного творчества, за



печатлеть в стихах ее образ без какого бы то ни было

недостатка. Шевалье использовал для этого образ

Фемиры. Фемира! Что за странная поэтическая маска

для королеnы. Придворное общество, многие из которо

го читали произведения Буффона, разве не знали они,

кто скрывается под этим нежным именем? Кто бы мог

сказать? Кто бы мог подумать? Фемира - не что иное,

как малеНqкая мушка ... Мария-Антуанетта, разумеется,

этого не знала. Восхищенная этой короткой поэмой, она

была очень тронута:

Гоnорят, что разум строгий

Никогда не беспокоил

Эту нежную натуру,

Обожающую лесть . ..

Только ласка, только нежность

Могут тронуть это сердце,

Сердце полное любви.

Королева очень любила музыку , которую считала

приятным и нежным искусством. Но, несмотря на то,

что могла часами слушать лучших музыкантов своего

nремени, несмотря на долгие часы пения и игры на арфе,

OlIa была всего лишь любителем 11 не более. Музыка

оставалась для нес приятным времяпрепровождением.

Королева и ее друзья не скучали ни минуты. Они

устроили свой театр, постоянно учили роли, репетиро

вали и снова учили, все это проходило в атмосфере

крайнего возбуждения. Магия сцены позволяла Марии-

178