Левер Э. Мария-Антуанетта
Подождите немного. Документ загружается.
оu
н
собой человека была неописуемой. Он плакал от сча
с
тья, пожимал руки всем присутствующим и без уста
ли повторял: .Наследник!
•
. Когда акушерка короле
вы показалась в дверях, по огромному залу прокати
лось: • Наследник, дофин!.. Новость разнеслась по
Версалю с невероятной скоростью. Несколько минут
спустя в дверях появилась госпожа де Гемене, держа
н
а руках очаровательного малютку. Переполненный
с
частьем и радостью, король торжественно шел за гу
вернанткой, прижимающей к груди долгожданного
принца. Приемная королевы была заполнена придвор
ными, все смеялись, плакали, обнимали друг друга.
Неумолимый Этикет французского двора впервые был
забыт напрочь. Кардинал де Роан огласил имя дофи
на - Людовик-Иосиф-Ксавье-Франсуа.
Несколько дней Париж и Версаль ликовали. Пого
варивали даже о коронации королевы в знак благо
дарности за наследника династии. Три вечера подряд
столица была освещена, по приказу короля, празднич
ными огнями. В сопровождении братьев и принцев
крови Людовик XVI отправился в Собор Парижской
Богоматери, чтобы присутствовать на Те Deu, мессе в
честь рождения дофина. По дороге от набережной до
самого собора стояли люди, приветствовавшие государя,
который разбрасывал серебряные монеты. Но это было
лишь началом торжеств, знаменовавших счастливое со
бытие. Через несколько дней после родов магистрат
королевы, а позднее и представители парижского духо
венства обратились с речью к монарху, который отве
чал им согласно священной формуле Этикета: .Я очень
рад слышать ваше приветствие. [ ... ] К сожалению, вы
не сможете увидеть королеву, поскольку она сейчас от
дыхает; вы же пройдете к моему сыну и назовете его
Монсеньером.. Визит представителей народа и духо
венства, разумеется, не был предусмотрен Этикетом, но
Людовику ХУI нравилось видеть проявление народной
любви. Одетые по-праздничному, торговцы и ремеслен-
189
Марuа
-
нту
а
нетта
ники радостно прошли мимо мраморного балкона, где
IН
lХОДИЛСЯ I<ОрОЛЬ, каждый из них преподносил что
либо в знак своей радости и восхищения. Это было
похоже на настоящий карнавал. Так, например, мясни
Ю1 И булочники составили невероятную композицию
и
з разн ых сортов мяса, колбас и всевозможных було
чеI(. Трубочисты несли сказочный камин, из которого
выглядывал мальчик, распевающий забавные куплеты,
составленные в честь великого события. Что касается
слесарей , которые знали, насколько король умел ценить
искусство, они изготовили шкатулку с секретом, стоило
нажать на пружину, из нее выскакивал маленький до
финчик. Людовик ХУI захотел узнать механизм рабо
ты этой шкатулки: слесарь получил за это дополни
тельную плату, что-то около тридцати ливров. Пятого
ноября король принимал во дворце делегацию из Гал
лии - сто двадцать женщин, приехавших высказать
восторги в адрес маленького дофина . Поэты и ораторы
из самых разных уголков Франции слагали стихи,
по
эмы, куплеты в честь знаменателыIOГО события. «Пат
риотическая горячка, связанная с рождением дофина,
не стихала, восторг и общее оживление в городах и
дсревнях только увеличивались. У женщин радость вы
ражалась в весьма фривольной форме , - читаем в
«Тайных мемуарах от шестого ноября 1781 года».
«офины»
появлялись везде. Их можно было увидеть
на поясах , туфельках , вышитых серебром и ЗОЛОТОМ, па
кошсльках и платках.
Наследника, который весил тринадцать фунтов и при
рождении был двадпать два дюйма длиной, окружили
заботой. Доставили кормилицу. Мощную крестьянку
И на минуту не оставляли одну, ее сопровождали, даже
когда она шла в гардероб. За се здоровьем следили
еже
дневно, если не ежечасно . Кормилица, только что
сменившая крестьянское плап)е на наряд, соответство
вавший ее новой функции, была растер
я
на и насмерть
перепугана ОГРОМНЫМ королевским дворцом. Она не
190
офu
могла ПрИ
В
ЫУТЬ к постоянному вниманию. Королева
в
скоре оправилась после родов. Однако ее счастье на
рушали слухи и памфлеты, которые поползли по стра
не, в них ставилась под сомнение законнорожденность
маленького принца.
С пятна
д
цатого января улицы столицы начали укра
шать, готовясь к торжествам. Окна, мимо которых дол
жен был сле
д
овать кортеж, красили и украшали. На
конец, двадцать первого января под зимним, но лучи
стым солнцем в сопровождении мадам Елизаветы, ма
дам А
д
елаи
д
ы, герцогини де Бурбон и принцессы
д
е
Конти Мария-Антуанстта вошла в карету, которая по
везла ее в церковь Сент-Женевьев и Собор Парижской
Богоматери. Она получила огромное количество КО
лиментов, благодарностей за то, что подарила Франции
насле
д
ника. После церемонии она отправилась в мэ
рию, где должен был состояться королевский пир, ко
торый устраивал городской совет Парижа. Здание го
родского совета не могло вместить толпы, которая ожи
далась
на пир. Специально для этого было построено
здание, богато оформленное, которое могло бы стоять
д
олгие годы, если бы не было построено из дерева.
Приехав в з
д
ание городского суда, королева и ее
свита по
д
ождали короля, который BCl<ope присоединил
ся
ним. В центре павильона был обору
д
ован огром
ный зал. Королевский стол накрыли на семьдесят ВО
ссмь
персон . Король и его браТI>Я были единственными
мужчинами за столом. Если верить Тайным мемуа
paM� , Людовик XVI очен скоро покинул
пир, а
д
ру
гие
гости были вынуждены последовать за своим госу
дарем. По окончании обеда королева и ее свита просле
д
овали на террасу. Там разместили небольшие игровые
столики, между которыми
д
олжны были l1рОГУ ливаться
придворные. А в
э
то время в Париже на всех перекре
стках играли оркестры, устраивались танцы, вино ли
лось рекой. Этот день должен был завершать гранди
озный фейерверк.
191
Ма
рuа
-
H
т
yaH"
тт
a
Вечером двадцать третьего января король с короле
вой вновь приехали в Париж на бал в их честь. После
веселого и шумного обеда они вернулись в павильон
городского совета, который теперь был превращен в
огромный танцевальный зал. Несмотря на огромную
толпу, которая постоянно окружала супругов со всех
сторон, король и его жена, казалось, веселились от души.
Однако им гqраздо больше понравился бал, который
организовали в зале Оперы. Мария-Антуанетта танце
вала там с неким господином де Муре, который был
весьма нескромен и кому она подарила золотую шка
тулку.
Следовало вспомнить о политике. В который раз
Мария-туанетта разочаровала свою семью. Мерси не
хотел признавать себя побежденным и жаловался на
то, что королева совершенно ранодушна к политиче
ским делам. «Она использует свое влияние лишь для
того, чтобы раздавать милости и привилегии прибли
женным, и позволяет королю сделать вывод, что совер
шенно равнодушна к вопросам государства. Она рас
трачивает свою энергию на легкомысленные и совер
шенно неважные дела, вместо того чтобы заниматься
серьезными проблемами�. Ничто не могло огорчить
Иосифа 11 больше, чем эти слова. Он при писывал та
кое поведение сестры дурному влиянию французов. Что
же касалось Кауница, он весьма терпимо относился к
королеве, которая была ему так нужна, и заявил:
«Нуж
но убедить ее в том, что поведение с королем может
иметь решающее значение, нет ничего труднее, чем уп
равлять глупцами, которые гораздо более подозритель
ны и непоследовательны, чем все остальные�. Та не
поддельная скука, которую испытывала королева ко
всем серьезным делам, удовлетворяла и короля и его
министров, которые оказьшались свободными и незави
симы ми от капризов избалованного ребенка, они дела
ли все, лишь бы она не вмешивалась в государственные
дела.
192
о
фu
Н
Мария-Антуанетта тем не менее нашла возможность
помочь брату в сложном политическом вопросе. Цеса
ревич Павел и его жена, которые путешествовали как
граф и графиня Дюнор, собирались посетить Париж
после пребывания в Вене. Такова легенда. На самом
же деле Павел, сын Екатерины Великой, был направ
лен во Францию в качестве тайного
.
посла своей мате
ри. Оп приезжал передать Людовику ХУI просьбу со
хранять нейтралитет в отношении раздела Оттоманской
империи, о чем договорились Екатерина II и Иосиф II
еще IЮ время встречи 1780 года в Могилеве. Импера
тор воспринял ЭТОТ визит как знак свыше и обратился
к Марии-Антуанетте, подробнейшим образом проинст
руктировав ее, ведь она должна была встретить графа
и графиню Дюнор с максимальным гостеприимством.
Император описал ей их вкусы и нравы, посоветовав
даже поставить фортепиано в комнату великой княги
ни, которая очень любила музицировать. Оп даже
предвидел темы разговоров между гостями и короле
вой. Он рекомендовал своей сестре относиться к ним с
большим доверием и дружбой, как ссли бы она знала
их очень давно:
«Ваш разговор может касаться всего.
Их Высочества очень заботливые И любящие отец и
мать, разговор о воспитании детей, который, я знаю,
Вас
очень занимает, покажется им весьма интересным.
Демарш, предпринятый двором Санкт-Петербурга при
поержке Венского двора, поставил Вержена в весьма
затруднительное положение. Оставаясь верным своей
ос
торожной и осмотрительной политике , с того момента
как король назначил его министром иностранных дел,
Вержен не хотел слишком заискивать перед Россией.
Однако тем не менее гостям был устроен пышный и
торжественный прием. Людовик ХУI поручил короле
ве
организовать пребывание великих князей, �Дюно
ров
, так их называли в Версале. Мария-Антуанетта
очен
ь серьезно и старательно отнеслась к этой задаче,
'по и nыло высоко оценено Мерси.
7.
э. Леве
р
193
Мар
и
а-
нтуане
mm
а
Ког
да гости прибыли в Париж 18 мая 1782 года,
королева едва успела оправиться от рожистого воспа
ления. Однако болезнь никак не отразилась на ее
красоте; она, казалось, произвела большое вп
с
'чатление
на великих князей. Цесаревич ИIП<огнито отправился
в Версаль, где ср
е
ди толпы придворных внимательно
наблюдал за королевой. Вернувшись к жене, в особняк
посла России, он весьма живо и подробно описал
Марию-Антуанетту, величие и великолепие Версаля,
придворных, особенно его поразила красота королевы,
«которая весьма беспокоила великую ЮIЯГИIlIО�. Урож
денная Вюртемберг, княгиня Екатерина, рослая и кор
пулентная, не отличалась особой красотой, однако была
довольна умна и образованна. Она создала прочный и
нерушимый союз с мужем, который был совершенно не
красив и мог выглядеть даже нелепо, если бы не его
природное обаяние и неоБЫЮIOвенная улыбка. Только
ступив ногой в Париж, великая герцогиня пригласила
к себе мадемуазель Бертен и заказала у самой модной
модистки наряды, которые могли бы соперничать с на
рядами королевы. Так что она предстала перед самым
элегантным двором Европы во всеоружии.
20 мая Дюноры выехали в Версаль. Несмотря на
великолепное парчовое платье, украшенное жемчуга
МИ, и чистейшими, как слеза, драгоценными камнями
H
шее, великая княгиня все же испытывала легкую
дрожь оттого, что ей предстоит встреча с самой эрц
герцогиней Австрии, ставшей королевой Франции, о
которой шла молва, как о Ниболее красивой и эле
гантной Црствующей особе того времени. Великая
княгиня была того же ВОЗРста, что и Мария-Антуанет
та. «Смогу, ли я потягаться красотой с
королевой?»
-
спрашивала она своего мужа. Сама королева была еще
больше напугана. Прежде чем отправиться в зал, где
должен был состояться обед, Мария-Антуанетта аашла
к себе в кабинет выпить стакан воды, ПРИ3liа, «что
только теперь ноняла, ОЛЬКО трудна роль I(ороле-
194
DOUH
вы
,
особсiПIO В присутствии другой королевы�. Тсм не
м
енее она успокоилась и, глядя как королева ведет
себ
я с великой I<нягиней, трудно было не заподозрить
ее
в том, что они знают друг друга сю жизнь. Ма
рия-Антуанетта рассказала русской княгине о своих
в
кусах и привязанностях, она говорила лишь о том,
что могло бы доставить удовольствие ее гостье, и в
к
онце концов попросила навещать ее как можно чаще.
После обеда все прошли в салон Мира, чтобы послу
шать концерт, на который были приглашены придвор
ные русского двора.
Как и Иосиф 11, велИI<ИЙ князь и его жена хотели
воспользоваться инкогнито, чтобы узнать Париж и по
сетить все достопримечатсльности столицы, что давало
королю и королеве относительную свободу. Тем не
мснее они довольно часто приезжали в Трианон и
Марли. Во время прогулок .между королевой и ее
гостями установилось подлинное доверие, а великий
князь доверял сй такие тайны, говорить о которых с
жснщиной, да ещс высочайшей особой было не совсем
удобно�. Довольно откровенно он сетовал на личную
жизнь своей матери-императрицы, чьи фавориты дос
таЛЯЛИ массу неприятностсй и ему и многим придвор
IIbIM
.
Супруга обычно молчала, по, казалось, полностью
поддерживала мужа. В ответ на доверие всликий князь
спросил Марию-Антуанетту , как она относил ась к ма
дам Дюбарри при жизни покойного короля . Откро
венность
.
цесаревича очень удивляла королеву, и она
стар ал ась е оставаться с ними наедине.
Отъезд гостей был большим облегчением для коро
левы, которая имела тогда лишь одно желание -
уехать в Трианон. Русские отбыли очень довольными,
они оценили тот теплый прием, который им устроили
французские государи. Вержен, в свою очередь, остал
ся очень доволен тем, что не было дано никаких опре
деленных обещаний. Мерси рассыпался в похвалах пре
красно
г
о поведения королевы, которая смогла выска-
195
MapU
-Ан
m
ане
mm
а
зать
свое мнение по
поводу прусских про исков И не
забыла упомянуть о своем брате.
В малом замке Трианона, где она бывала дважды за
лето, Мария-Антуанетта забывала все свои беды и ус
талость. Никогда еще не была она так спокойна и пол
ностыо посвятила себя детям. Королева привезла детей
с собой вместе с гувернанткой принцессой де Гемене и
всей их свитой. Она подолгу занималась с малышами,
не играла в комедиях, не ходила на спектакли, а до
вольствовалась лишь тем, что устроила несколько кон
цертов. Мадам де Полиньяк воспользовалась этим вне
запным приливом нежных чувств, чтобы поговорить с
ней о министерских назначениях. Она хотела, чтобы граф
д' Адемар, не имевший ни единого шанса получить порт
фель военного министра, был назначен хотя бы на пост
министра королевской свиты, обязанность, в которой он
был совершенно не компетентен. Мария-Антуанетта не
сказала <шет�, но и не сказала «дa�. Мерси начал на
деяться на грядущую немилость фаворитки. Ничего не
последовало. Посол тем не менее не терял надежды.
Через несколько дней, 9 сентября, двор прибыл в
Мюет, где маленькой принцессе сделали прививки. Как
раз в это время произошло событие, потрясшее не толь
ко королевский двор, но и всю знать Парижа. В пух
и прах разорился принц Гемене: долг составил более
30 миллионов ливров. Подобный скандал не позволял
больше его жене оставаться гувернанткой королевских
детей. Королева согласилась с отставкой мадам де Ге
мене, к которой она уже довольно давно не испытыва
ла особой симпатии. Но враги не могли позволить
уплыть вакантному месту не известно к кому. Безен
валь поговорил с фавориткой. Вначале она была на
пугана идеей добиваться «поста столь ответственного и
серьезного�, разозлилась, что королеве самой не при
шло в голову [ ... ] предложить ей запять пост ринцес
сы де Гсмене. Обрадовавшись, что eIY удалось уязвить
dмолю6ие фаворитки, Беэснваль направился к короле-
196
DouH
ве.
«Выждав
момент, когда она без сопровождающих
!Iроходила из одной комнаты в другую, - рассказывал
он
, -- я подошел к ней и спросил о тех слухах, кото
рые наполняли Париж. Дело касалось отставки мадам
де Гемене и замены ее герцогиней де Полиньяк. Коро
лева остановилась и посмотрела на меня так, как если
бы она услышала для себя нечто новое, мгновение сто
яла молча.
«Как! Мадам де Полиньяк! - ответила
она наконец. - Но она не хочет этой должности. Ведь
она сама отказала MHe! «Однако это почетная долж
ность, - снова сказал я, - и совершенно отличная от
обычной придворной должности. Независимо от того,
обладает ли мадам де Полиньяк всеми необходимыми
качествами, я думаю, что Ваше Величество опустится в
глазах общества, если не даст столь важную должность
своей IIодруге.
Через несколько дней нужно было видеть, с каким
пылом Мария-Антуанетта уговаривала подругу принять
эту должность.
Назначение фаворитки не удивило ни двор, ни об
щество, но все здравомыслящие люди пребывали в пе
чали. Это новая милость только увеличивала власть
мадам де Полиньяк, а также подтверждала то огром
ное влияние, которое она оказывала на королеву. Обя
занности гувернантки требовали от нее никогда не
покидать двора. Итак, они сблизились еще больше с
королевой, отдавшей приказание приготовить в замке
Трианон апартаменты, которые предоставлялись гувер
иантке и ее воспитанникам. Мария-Антуанетта больше
не
хотела разлучаться ни с детьми, ни с подругой.
Интерес, который Мария-Антуанетта проявляла к до
чери и к наследнику, не был выдуман. Разрушив тра
дицию предыдущих и последующих государынь, она
л
ично следила· за воспитанием дофинов. Мария-Тере
ЗИЯ, которой не было еще и четырех лет, часто появля
лась в кабинете матери, к большому сожалению Мерси,
которому не нравилась эта привычка. «Нет никакого
197
Мар
u
я-
н
m
уан
вmm
а
способа поговорить с ней о чем-то серьезном и важном,
в такие моменты всегда прибегает ее дочь, начиная
играть и веселиться с матерью, все это еще более усу
губляет и без того рассеянный и не внимательный ха
рактер Марии-Антуанетты�, - жаловался он. К вели
кому
сожалению, посол не мог найти подходящего
момента, чтобы объяснить Марии-Антуанетте просьбы и
приказания Вены. Беспорядочные амбиции Иосифа II
рисковали потерпеть неудачу в этом альянсе. По-преж
нему сражаясь за Баварию, Иосиф мечтал о захвате
земель. Его брат Леопольд, правивший во Флоренции,
его брат Фердинанд, ожидающий наследства в Модене,
его сестра Мария-Амелия, вышедшая замуж за болез
неНIЮГО герцога Пармского, его сестра Мария-Кароли
на, полностью подчинившая себе своего супруга, коро
ля Сицилии, никто из них, так как он, не желал выйти
за пределы итальянского полуострова.
Мир, который только что был подписан с Англией,
позволял Людовику ХУI свободно действовать в преде
лах Европы и у него не было никакой причины заигры
вать с императором, игру которого он разгадал. Он мо
тивировал свой отказ, ссылсь на опасность со стороны
Пруссии, которая, естественно, потребовала бы компенса
ций за раздел Ооманской империи. По этому поводу
Людовик написал длинное письмо свояку. Он описал в
нем всю «ужасную систему компенсаций� и объявил о
своем решении вступить в переговоры с Фридрихом 11,
чтобы избежать европейской войны из-за Турции. Итак,
король Франции в третий раз нарушил планы императо
ра Иосифа.
В это лето отношения между Веной и Версалем были
как никогда напряженные. В августе они были близки
к разрыву альянса. Мерси отчаянно пытался убедить
королеву в том, что Вержен, искажая суть дела «до
неузнаваемости�, все же «оставался надежньш мини
стром для
Франции» .
Ненависть Марии-АЮУ�Ы '!.:
отношению к Вержену лишь ус,.:шва;lась, однако ей
198