Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая
Подождите немного. Документ загружается.
Отражение
Отражение — основная характеристика познания и сознания с точки
зрения философии диалектического материализма. Познание и сознание
понимаются в рамках этой концепции в качестве отражения,
воспроизведения характеристик предметов, существующих объективно
— реально, независимо от сознания субъекта.
Понимание познания как отражения было формулировано В. И.
Лениным в работе «Материализм и эмпириокритицизм» в связи с
критикой теоретико-познавательного феноменализма Э. Маха, Р.
Авенариуса и их русских последователей (при этом В. И. Ленин
ссылается на использование этого термина Ф. Энгельсом (Ленин,
1957)). В 30-е гг. XX века в советской философии идеи В. И. Ленина
относительно познания как отражения, а также отражения как свойства
всей материи были догматизированы и идеологизированы и получили
наименование «ленинской теории отражения». Последняя была
истолкована как единственно возможное понимание познания и
сознания. Большую роль в этой догма-тизации сыграла вышедшая в это
время книга болгарского философа-марксиста Т. Павлова (Павлов, 1949),
жившего в СССР.
В действительности, высказывания В. И. Ленина об отражении не
составляют единой и последовательной концепции и допускают разную
интерпретацию. Сам В. И. Ленин не отдавал себе отчета в тех трудностях,
которые возникают в связи с трактовкой познания как отражения.
1. В ряде мест своей работы «Материализм и эмпириокритицизм»
он подчеркивает непосредственную данность сознанию познаваемого
предмета (материя, например, определяется как объективная реальность,
«данная нам в ощущении»). Такой тезис означает принятие теоретико-по
знавательного реализма в его презентационистскои версии — концепции,
которая в начале XX века и в более поздние годы разрабатывалась рядом
философов (в частности, англо-американскими неореалистами (The New
Realism, 1912), русским философом Н.Лосским (Лосский, 1991) и др.).
Но презентационистский реализм несовместим с признанием существо
вания посредников в процессе получения знания — следов, образов,
копий и т.д. Между тем, по В. И.Ленину, субъект получает знания о ре
альных предметах только с помощью образов как неких самостоятельных
образований.
2. Поэтому возможна иная интерпретация понятия отражения
у В. И. Ленина — в качестве соответствия идеального предмета (образа)
реальному оригиналу. В. И. Ленин много раз уподобляет образ отпечат
ку, картине, копии предмета. В этой интерпретации отражение может
понято как позиция теоретико-познавательного реализма в его репрезен-
тационистской версии — позиции, весьма влиятельной в современной
1Ь2 Часть il. Проблемы и принципы эпистемологии
литературе по теории познания (критический реализм (Рассел, 1957;
Popper, 1972)), когнитивной науке (проблема репрезентации (Dennett,
1987 а)) и философии науки (в последнем случае в виде так
называемого научного реализма (Бунге, 1975; Seilars, 1963; Bhaskar,
1978; Harre, 1986)).
Первая интерпретация теории отражения не получила широкого
распространения в советской философской литературе, хотя
развивавшаяся Э. В. Ильенковым (Ильенков, 1960) и некоторыми
другими авторами идея о тождестве бытия и мышления (осужденная
официальной советской философией в качестве еретического
отступления от марксизма) близка именно этому пониманию.
Зато вторая интерпретация получила широкое распространение.
Отражение было истолковано как изоморфное или гомоморфное
соответствие образа предмету. Такое понимание открыло возможность
для широкого использования при исследования проблематики
отражения данных и идей теории информации, кибернетики, семиотики,
теории моделирования и др. дисциплин. В определенной степени эти
исследования предвосхитили современное обсуждение проблемы
репрезентации в рамках когнитивной науки. Одновременно изучались
особенности отражения «как всеобщего свойства материи» с опорой на
теорию информации и теорию систем и в связи с процессами
биологической эволюции. Подобное истолкование отражения по сути
дела не противоречило пониманию отношения ощущения к реальности
как отношению знака к оригиналу, т.е. той самой «теории иероглифов»
Г. Гельмгольца, которую В. И.Ленин осудил как отступление от теории
отражения и которая, естественно, официально не могла приниматься в
советской философии.
В рамках изучения отражения советскими философами и
психологами (в частности, С. Л. Рубинштейном (Рубинштейн, 1957), А.
Н.Леонтьевым (Леонтьев, 1979), Э. В. Ильенковым (Ильенков, 1974), В. П.
Зинченко (Вергилес, Зинченко, 1967), В. С. Тюхтиным (Тюхтин, 1972),
А.М.Коршуновым (Коршунов, 1968) и др.) были получены результаты,
которые при соответствующей интерпретации могут быть использованы
в современных исследованиях. Вместе с тем теория отражения
сталкивается с рядом трудностей.
1. Ряд из них относится к теоретико-познавательному реализму в
целом. Если понимать познание как репрезентацию, то возникает ряд
проблем. Во-первых, не ясно, кто может воспринимать эти
репрезентации (для теории отражения они выступают как образы). В
случае обычного восприятия предметов реального мира субъект
использует свои органы чувств, доставляющие ему сенсорную
информацию. Однако как можно воспринимать «внутренние предметы»
(образы), обитающие только в мире сознания? Какие органы чувств
можно использовать в этом случае? И кому принадлежат эти органы?
Современные сторонники теоретико-познавательного реализма (в
частности, Дж. Гибсон (Гибсон, 1988), X. Патнэм (Putnam, 1990), в
нашей литературе Э. В. Ильенков (Ильенков,
Отражение 153
1974) и др.) находят выход из этой трудности, предлагая новое понимание
восприятия, представления, интенциональности как отношения сознания
к внешнему ему предмету. Во-вторых, не вполне очевидно, как можно
совместить тезис теоретико-познавательного реализма с фактом
культурно-исторической обусловленности норм и идеалов познания
вообще и научного познания в частности. Между тем, культурно-
исторический подход к пониманию познания весьма влиятелен в
современной мировой философии и получил оригинальную реализацию в
работах отечественных авторов, исходивших из ряда идей К. Маркса. В
принципе и эта трудность преодолима, как показывают, например,
работы Р. Харре (Harre, 1986), X. Патнэма (Putnam, 1990), а в нашей
литературе Э. В. Ильенкова (Ильенков, 1962), В. А. Лекторского
(Лекторский, 1980) и др.
2. Сам термин отражение является весьма неудачным, ибо вызыва
ет представление о познании как о следствии причинного воздействия
реального предмета на пассивно воспринимающего это воздействие субъ
екта. В действительности, познание даже на уровне восприятия — это
активный процесс сбора информации о внешнем мире, предполагаю
щий использование перцептивных гипотез, когнитивных карт, некоторые
из которых могут быть врожденными. В процессе мышления применяют
ся разнообразные знаковые средства. Познание может относиться к тем
предметам, которых еще нет (познание будущего) или которых уже нет
(познание прошлого). Следует заметить, что отечественные авторы, раз
рабатывавшие проблематику теории отражения, понимали познание как
активный процесс и в большинстве случаев вкладывали в термин отра
жение такое содержание, которое позволяло преодолеть механистические
ассоциации, связанные с этим термином.
3. Сами исходные положения теории отражения, сформулированные
В. И. Лениным, как уже сказано, являются противоречивыми и допускают
разное понимание. Хотя отечественные авторы, исследовавшие данную
тематику, в ряде случаев давали на практике свою интерпретацию этих
идей, по сути дела отходящую от ленинских формулировок, официально
отказаться от последних в советские годы было невозможно. В частности,
в отечественной философской литературе было распространено некрити
ческое принятие положения В. И. Ленина об ощущении как «субъективном
образе объективного мира» (в действительности, даже если принять тезис
о существовании ощущений, в чем сегодня сомневаются многие филосо
фы и психологи, ощущение не может рассматриваться как знание, а зна
чит, как образ). Догматизация «ленинской теории отражения» затрудняла
исследование ряда проблем теории познания, в том числе и потому, что
не позволяла сопоставлять это понимание познания с другими теоретико-
познавательными концепциями: феноменализмом, инструментализмом,
трансцендентализмом и т.д. (Ойзерман, 1994; Ойзерман, 2000).
Реальное содержание исследований познания как отражения,
осуществленных в отечественной философии, можно более адекватно
интерпретировать в понятиях теоретико-познавательного реализма (в
его
154
Часть II. Проблемы и принципы эпистемологии
разных вариантах). В то же время было бы неверным перечеркивать
результаты этих исследований. Еще более неверным является мнение
о том, что теоретико-познавательный феноменализм и инструментализм
заведомо имеют преимущества перед реализмом (а подобное мнение
иногда высказывается в нашей современной литературе в связи с
критикой теории отражения).
Субъект
Субъект (от латинского subjectus — лежащий внизу, находящийся
в основе, от sub — под и jacio — бросаю, кладу основание) —
носитель деятельности, сознания и познания. Важно заметить, что такое
понимание субъекта берет начало только в философии Нового
Времени, это связано с характерным для этой философии
субъектоцентризмом (см. Я, Теория познания). До этого под субъектом
понималось метафизическое основание вещей, предметов, прежде всего
тех, которые существуют объективно реально.
Большинство представителей классической философии
отождествляли субъект с центром сознания, Я. Эмпирики, отрицавшие Я
как самостоятельное начало, отрицали и существование субъекта.
Трансцендентали-сты, различавшие эмпирическое и трансцендентальное
Я, соответственно различали эмпирического и трансцендентального
Субъектов. Вообще вся проблематика, связанная с пониманием субъекта,
была в классической философии по сути дела тождественна
проблематике Я. Правда, были и важные исключения. Так для Гегеля
Абсолютным Субъектом является не Я, а лежащий в основе всей
действительности Абсолютный Дух. Индивидуальное Я
(индивидуальный Субъект) производно с этой точки зрения от развития
Абсолютного Субъекта.
Для современной философии субъект — это прежде всего
конкретный телесный индивид, существующий в пространстве и
времени, включенный в определенную культуру, имеющий биографию,
находящийся в коммуникативных и иных отношениях с другими
людьми. Непосредственно внутренне по отношению к индивиду субъект
выступает как Я. По отношению к иным людям он выступает как
«другой». По отношению к физическим вещам и предметам культуры
субъект выступает как источник познания и преобразования. Субъект
существует только в единстве Я, межчеловеческих (меж-субъектных)
взаимоотношений и познавательной и реальной активности.
Некоторые философы и представители специальных наук о человеке
и обществе (психологи, социологи, науковеды и др.) выделяют наряду
с индивидуальным также и коллективного (группового) субъекта.
Последний понимается как носитель определенных норм деятельности,
познания и коллективного сознания, «коллективных представлений», как
система взаимоотношений входящих в него индивидов. Есть серьезные
основания считать, что развитие культуры и познания (в частности,
научного) может понято лишь при учете коллективных процессов.
Коллективный субъект так же, как и индивидуальный, существует в
пространстве и времени и предполагает отношения с другими
коллективными субъектами. Вместе
156
Часть II. Проблемы и принципы эпистемологии
с тем он по ряду параметров отличается от индивидуального.
Коллективный субъект не имеет структуры Я. Можно говорить о
коллективном мышлении, о коллективном решении познавательных
задач, о коллективной памяти. Но вряд ли можно приписывать
переживания коллективному субъекту (хотя индивидуальные
переживания всегда коллективно опосредованы). Коллективного субъекта
не существует без входящих в него индивидуальных. Вместе с тем
изменение состава индивидов, входящих в данный коллективный
субъект, не обязательно означает изменение последнего (Лекторский,
1980).
Субъект является необходимым полюсом субъектно-объектных
отношений (см. объект).
Объект
Объект (позднелатинское objectum — предмет, от латинского ob-
jicio — бросаю вперед, противопоставляю) — то, на что направлена
активность (реальная и познавательная) субъекта.
Объект не тождествен объективной реальности: во-первых, та часть
последней, которая не вступила в отношение к субъекту, не является
объектом; во-вторых, объектами могут быть и состояния сознания.
Существуют разные типы объектов и, соответственно, разные типы субъ-
ектно-объектных отношений. Объектом может быть физическая вещь,
существующая в пространстве и времени, объективно реальная
ситуация. Это может быть собственное тело субъекта. Объектом могут
быть состояние сознания субъекта и даже его Я в целом. В этом
качестве могут выступать другие люди, их сознания, а также предметы
культуры (включая тексты) и присущие им смыслы.
Активность субъекта необходимо предполагает внеположный ей
объект. В противном случае она невозможна, как невозможным
становится и сам субъект. Поэтому нередко встречающееся в
отечественной философской литературе противопоставление двух типов
отношений — субъ-ектно-объектных и субъектно-субъектных — в
действительности лишено оснований. Оно основано на неправомерном
отождествлении объекта с физической вещью. В действительности
объектом может стать все, что существует. Вместе с тем для понимания
основных характеристик сознания, познания и деятельности важно иметь
в виду тот принципиальный факт, что объект всегда внеположен субъекту,
не сливается с ним. Эта вне-положность имеет место и тогда, когда субъект
имеет дело в состояниями собственного сознания, своим Я, и тогда,
когда он вступает в отношения с другими субъектами. Так, например,
понимание другого человека, предполагающее умение встать на точку
зрения этого другого, как бы пережить его состояние изнутри (то, что
обычно считается классическим случаем.субъектно-субъектных
отношений) может быть успешным только в том случае, если субъект не
сливается с состояниями чужого сознания, как не может с ними
полностью слиться даже тот субъект, которому принадлежат эти
состояния, и не перестает воспринимать другого извне, обладая
«избытком видения», о котором писал M. M. Бахтин (Бахтин, 1979, с. 43—
50). Вместе с тем важно подчеркнуть, что отношение субъекта и объекта —
это не отношение двух разных миров, а лишь двух полюсов в составе
некоторого единства. Снятие противостояния субъективного и
объективного как двух самостоятельных миров не означает снятия
субъектно-объектных отношений.
Нередко термин объект используется в философии вне контекста его
отношения к субъекту, а просто в смысле предмета. Так, в философии
158 Часть II. Проблемы и принципы эпистемологии
науки выделяют наряду с эмпирическими объектами также и объекты
теоретические. Последние получают разную интерпретацию. С точки
зрения инструментализма — это лишь условно принятые способы
рассуждения об эмпирических объектах. С точки зрения реализма
некоторые теоретические объекты, которым приписываются свойства
пространственной и временной локализации (такие, например, как
атомы, электроны, кварки и т. д.) существуют реально. Общепризнано,
что такие теоретические объекты, которые называются идеальными
(материальная точка, идеально твердое тело и т. д.), реально не
существуют, а вводятся в состав теории как способы изучения некоторых
явлений в чистом виде. Особое положение занимают так называемые
абстрактные объекты, рассматриваемые в современной логике, в
частности в теории типов. Согласно этой теории, конкретные объекты
представляют собой индивиды и как таковые принадлежат к нулевому
типу; тип же абстрактных объектов выше нулевого (первый, второй и т.
д.). В соответствии с этим абстрактные объекты могут выступать как
классы индивидов, классы классов индивидов и т. д. или как свойства
индивидов, свойства свойств и т.д., как отношения индивидов,
отношения отношений и т.д. Одним из видов абстрактных объектов
являются в частности числа. Абстрактные объекты не тождественны
теоретическим, так как теоретические объекты фактуального знания
принадлежат как правило к нулевому уровню, т. е. конкретны (таковы
атомы и электроны, но также и идеально твердые тела).
Субъективное
Субъективное — то, что характеризует субъект или же производно
от субъекта и его деятельности.
Исторически субъективное было понято в классической философии
начиная с Декарта как особый внутренний мир сознания, несомненный
и самодостоверный, к которому субъект имеет непосредственный доступ.
В таком качестве субъективное было противопоставлено объективному
миру физических вещей и событий (включая и тело субъекта) как
существующему вне субъективного и как не абсолютно достоверному.
Противопоставление субъективного и объективного породило ряд
проблем классической философии, которые оказались для нее трудно
разрешимыми: как доказать существование внешнего мира и как можно
его знать, как можно знать что-либо о других субъектах и их
субъективном мире?
Между тем, уже Кант показал, что так называемый внутренний
опыт, имеющий дело с субъективным миром, не более непосредствен,
чем внешний опыт, и необходимо предполагает последний (Кант, 1965).
Развитие современной философии и психологии дает основание считать,
что субъективное, переживаемое нами в качестве чисто «внутреннего»
и сугубо личного, не является изначально данным, а строится
субъектом в коммуникативных взаимодействиях с другими людьми в
рамках определенной исторически данной культуры — поэтому и сама
степень переживания субъективного как «внутреннего» может быть
различной в разных условиях. Поэтому субъективное не может
рассматриваться как особый мир, населяемый такими «предметами», как
переживания, представления, образы памяти и воображения, желания и
т.д., а является способом ориентации субъекта во внешнем мире (см. Я,
представление). Образования сознания вообще не могут быть чисто
внутренними. Так, например, боль кажется таким переживанием, которое
лишь субъективно, принадлежит только мне и доступно только мне
«изнутри» (пример Л. Витгенштейна (Wittgenstein, 1980)). Между тем,
это переживание включено в определенного рода коммуникативный
дискурс, как правило, выражается во вне: в виде восклицаний,
определенных гримас, движений и т.д. (а это тоже средства
коммуникации). Что принципиально важно, так это то, что выражение
вовне в данном случае (а в других случаях тем более) не есть нечто
внешнее для выражаемого, а в действительности является способом его
осмысления, а поэтому и способом конституиро-вания. Конечно, я могу
скрыть свое переживание боли от других, Но это сокрытие является чем-
то вторичным, возможным только тогда, когда переживание боли уже
конституировано.
Но и коммуникация, и другие действия, будучи порождены
субъектом и в этом смысле будучи субъективным, в то же время не
принадлежат
160
Часть II. Проблемы и принципы эпистемологии
к субъективному миру в классическом его понимании, а относятся к
сфере интер-субъективного, которая выходит за рамки
противоположности субъективного и объективного.
Эта противоположность не существует и в ряде других случаев.
Так восприятие объективного мира предполагает также и
самовосприятие субъекта. В этом смысле можно говорить о том, что
субъективное и объективное являются двумя полюсами восприятия. Но
самовосприятие относится в данном случае не к состояниям
внутреннего мира сознания, а к восприятию тела субъекта и его места
среди других объективных предметов и событий.
К субъективному относят также иллюзии восприятия и заблуждения
мышления. Первые возникают как следствие применения
несоответствующей перцептивной гипотезы при извлечении сенсорной
информации или же искусственного окончания процесса перцептивного
обследования. Заблуждения возникают обычно тогда, когда мыслительная
деятельность неадекватна изучаемому объекту. В то же время субъект
может точно описывать то, что ему непосредственно дано и тем не менее
заблуждаться. Таковы, например, иллюзии движения Солнца по небу
или же иллюзии в отношении самого себя, самообманы (см. Я).