Кузнецов В.Н. Социология безопасности

Подождите немного. Документ загружается.

171

Глава 9

Мир и безопасность как культура мира,

безопасности, предотвращения и диалога

проявляется программа ЮНЕСКО «На пути к культуре мира», сама культура

мира

Моя точка зрения: в основе глобальной стратегии XXI века для форми-

рования эффективного реагирования на вызовы, опасности и риски новой

глобальной реальности могут быть два взаимообусловленных гуманитарных

феномена – культура мира и культура безопасности. Я полагаю, что на пути

сохранения и развития цивилизации состоялся первый шаг – оформилась

культура мира. Теперь необходим второй шаг – становление культуры без-

опасности как самостоятельного глобального гуманитарного феномена XXI

века.

Моя позиция: новая безопасность XXI века оформляется в синтезе культуры

мира и культуры безопасности.

Определённую концептуальную оформленность культура мира как понятие

получила в 1995–1998 годах. Исходным этапом я считаю одобрение трансдис-

циплинарного проекта «На пути к культуре мира» в ходе работы 50-й сессии Ге-

неральной Ассамблеи ООН (декабрь 1995 г.). Достаточно полное определение

категории «культура мира» было приведено через два года в Резолюции «Куль-

тура мира» 52-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, которая была принята

20 ноября 1997 г.

В Резолюции культура мира представлена концепцией, «включающей в себя

ценности, взгляды и виды поведения, которые отражают определенные социаль-

ные отношения и способствуют развитию таких отношений, которые строились

бы на принципах свободы, справедливости и демократии, всех прав человека, тер-

пимости и солидарности, отказа от насилия и были бы направлены на предотвра-

щение конфликтов путем устранения их коренных причин, решали бы проблемы

путем диалога и переговоров и гарантировали бы возможность в полной мере поль-

зоваться всеми правами и средствами, чтобы полностью участвовать в процессе

развития своего общества»

Уже на этой стадии можно определённо утверждать, что культура мира, как

процесс, идея, проект, является глубоко социологической по своей сути.

Две важные особенности проявились в документах 53-й сессии Гене-

ральной Ассамблеи ООН (10 ноября 1998 г.). Во-первых, в Декларации о

культуре мира уточнено основное понятие. «Культура мира, – отмечено в

Декларации, – является процессом преобразований индивидуального, коллек-

тивного и институционального характера. Она складывается из убеждений и

действий самих людей и развивается в каждой стране в зависимости от кон-

кретных исторических, социально-культурных и экономических условий. Клю-

чом к культуре мира является превращение жесткой конкуренции в сотрудни-

чество, основанное на общих ценностях и целях. Культура мира, в частности,

требует, чтобы конфликтующие стороны сообща стремились к достижению

См.: Рац М. «Лишь бы не было войны»: К вопросу о культуре мира в России // Неза-

висимая газета. 1999. 4 марта. С. 8.

Приведено по: Москва на пути к культуре мира. М., 1999. С. 182–183.

172

Раздел II

ТЕОРИИ

целей, представляющих общий интерес на всех уровнях, включая процесс раз-

вития»

. Это фундаментальная геокультурная категория.

Во-вторых, в Программе действий в области культуры мира, принятой Гене-

ральной Ассамблеей ООН в тот же день, впервые для документов о культуре

мира обозначена необходимость координации в интересах безопасности (раз-

делы: цели и стратегии, конкретные мероприятия)

Здесь ещё раз необходимо обратиться к суждениям А.С. Капто. Ему принад-

лежит оригинальный и перспективный конструктивный анализ содержатель-

ного синтеза: возникновения новой категории «культура мира» из двух кате-

горий «мир» и «культура». «В концепции “культура мира” “культура” и “мир”

(как состояние, противоположное войне), – пишет А.С. Капто, – понятия не

автономные, рядом сосуществующие. В данном случае понятие «культура» вы-

ступает в качестве имманентного (имманентный – лат. immanentis, означает:

внутренне присущий какому-либо явлению, проистекающий из его природы)

элемента по отношению к “миру” – как его теоретико-методологического

обоснования, так и определения его стратегий и “программ действий”. В сло-

восочетании “культура мира” понятие “культура” фиксирует новое, более вы-

сокое качество миротворческого процесса и включает в себя не только куль-

турологический, но, прежде всего, социальный, социолого-политологический

аспект. Смысловым эквивалентом “культуры мира” в английском языке яв-

ляется не “world culture”, а “culture of реасе”. По аналогии отдельную связку

составляют “культура” и “демократия” – “культура демократии”; “культура”

и “между народные отношения” – “культура международных отношений”;

“культура” и “управление” – “культура управления” и т. д.»

Таким обрезом, категория Культура Мира является процессом

преобразований индивидуального, коллективного и институционального харак-

тера. Она складывается из убеждений и действий самих людей и развива-

ется в каждой стране в зависимости от конкретных исторических, социаль-

но-культурных и экономических условий. Ключом к культуре мира является

превращение жёсткой конкуренции в сотрудничество, основанное на общих

ценностях и целях. Культура мира в частности, требует, чтобы конфликтую-

щие стороны сообща стремились к достижению целей, представляющих общий

интерес на всех уровнях, включая процесс развития, чтобы вместе создавали

приемлемые компромиссы.

Для читателей моего учебного пособия будет, надеюсь, интересно узнать, что в

2002 году А.С. Капто подготовил и выпустил две интересные и очень важные для

изучения проблем мира и безопасности работы. Это монография «От культуры

войны к культуре Мира» и уникальное издание «Энциклопедия Мира».

Книга посвящена итогам оригинального фундаментального научного мно-

голетнего исследования динамики проблем мира и войны. Основное внимание

Приведено по: Москва на пути к культуре мира. М., 1999. С. 187.

Там же. С. 190, 196.

Капто А.С. Генезис и становление культуры мира... 101.

173

Глава 9

Мир и безопасность как культура мира,

безопасности, предотвращения и диалога

уделено становлению гуманитарных основ культуры мира как новой важной

синтетической концепции. Это позволяет понять формирование культуры

мира в контексте миропорядка XXI века. В таком аспекте практически впервые

в научной литературе раскрывается динамика сложной реальности феномена

«культуры войны», «культуры насилия» в сложной взаимосвязи с изменениями

миротворческого потенциала человечества

Для сложного и непредсказуемого мира после 20 марта 2003 года особое

значение приобретает «Энциклопедия Мира». На протяжении многих веков,

страдая от войн, человечество утверждалось в осознании Мира как высшей

ценности, единственно разумной альтернативе взаимодействия народов и го-

сударств. Забота о его сохранении и укреплении ныне относится к приоритет-

ным направлениям их политики. Это предполагает, с одной стороны, заинте-

ресованное и активное включение в миротворческую деятельность всё более

широких масс людей, а с другой – овладение ими культурой Мира, обретение

знаний, навыков и умений, обеспечивающих реализацию её интеллектуально-

го, нравственного, политического потенциала.

Парадокс состоит в том, что и в прошлой истории и в наши дни человече-

ская мысль сосредоточена в значительно большей мере на проблемах войны,

чем Мира. Своеобразным подтверждением этого является ситуация в книгоиз-

дательском деле. Достаточно сказать, что военные энциклопедии, как систе-

матизированный свод военных знаний и сведений из других наук, имеющих

военное значение, издаются во многих странах, включая Россию. В то же время

совершенно отсутствуют и зарубежные и отечественные энциклопедические

издания, посвящённые Миру. Предлагаемое издание – одна из первых попы-

ток восполнить этот пробел.

Автор «Энциклопедии Мира» – Александр Семёнович Капто, государствен-

ный и общественный деятель, известный учёный, давно и плодотворно не толь-

ко исследующий культуру Мира, но и утверждающий её на практике, будучи

Чрезвычайным и Полномочным Послом, а затем заведующим международной

кафедрой ЮНЕСКО по социальным и гуманитарным наукам Института со-

циально-политических исследований РАН. Подготовленная им книга – фун-

даментальный научный труд, в котором получил всестороннее освещение Мир

как состояние общества, свободного от войн, насилия и вражды; как принцип

и норма организации человеческого общежития, обеспечивающие плодотвор-

ное сотрудничество разных стран и народов; как согласие, лад во взаимодей-

ствии индивидов, социальных групп и создаваемых ими институтов.

«Энциклопедия Мира» представляет собой уникальное издание. Это своего

рода компендиум, суммарное изложение накопленных человечеством сведе-

ний о мире. Его содержание составляют сюжеты о мире как психологическом,

социальном, социально-политическом явлении и научной категории; об исто-

рии осмысления этой категории, миротворческих идеях и акциях, способство-

Капто А.С. От культуры войны к культуре Мира. М., 2002.

174

Раздел II

ТЕОРИИ

вавших её развитию; о пути человечества от «войны всех против всех» к мир-

ному содружеству народов и персонажах, организациях, движениях, знамено-

вавших крупные вехи на этом пути; о правовых, моральных, нравственных и

других нормах, определяющих принципы Мира, и самих этих принципах

Культура безопасности

Необходимость, потребность во втором шаге – оформлении культуры без-

опасности как методологии, концепции, развивающей и дополняющей куль-

туру мира, проявилась, на мой взгляд, в 1999 году.

Отметим, что феномен «культура безопасности» с позиций социальной

философии исследован российским ученым В.В. Чебаном в работах 1996–1997

годов (по доступным нам источникам)

Ключевое понятие В.В. Чебан формулирует через «понимание сущности

культуры национальной безопасности России как относительно самостоя-

тельного компонента культуры страны, представляющего собой совокупность

созданных народом материальных и духовных ценностей, характеризующей

содержание и своеобразие способа познания и воспроизводства отношений

безопасного бытия, функционирования и развития личности, общества и го-

сударства российского генотипа»

. По ходу исследования автор приводит

понятия: «культура безопасности»

, «субкультуры безопасности»

, «генети-

ческий код культуры национальной безопасности»

, «кризис культуры на-

циональной безопасности»

, «отечественная культура безопасности»

, «рос-

сийская культура безопасности»

В логике и содержании исследования культуры безопасности, осуществлён-

ного В.В. Чебаном, важном и очень интересом, культура безопасности рассма-

тривается вне связи с содержанием и динамикой культуры мира.

Понятия «культура безопасности» и «культура риска» развёрнуты и обозна-

чены авторами коллективной монографии «Катастрофы и образование», кото-

рая опубликована под редакцией Ю.Л. Воробьёва в 1999 году. Авторы иссле-

дования отметили, что «значимость триады наука о рисках и безопасности –

Капто А.С. Энциклопедия Мира. М., 2002, 2005.

См.: Чебан В.В. Культура национальной безопасности России: история и современ-

ность (социально-философский анализ). М., 1996; Он же. Культура национальной безо-

пасности России (социально-философский анализ): Автореф. дисс. ... д-ра филос. наук.

Балашов, 1997.

Чебан В.В. Культура национальной безопасности России (социально-философский

анализ): Автореф. дисс. ... д-ра филос. наук. С. 13.

См. там же. С. 13, 16, 17, 18, 19, 23, 28, 29.

Там же. С. 14.

Там же. С. 16.

Там же. С. 26, 27.

Там же. С. 18, 29.

Там же. С. 29.

175

Глава 9

Мир и безопасность как культура мира,

безопасности, предотвращения и диалога

культура риска и безопасности – образование» резко повышается в связи с тем,

что на государственном и международном уровнях формируется комплексная

система на основе компонент указанной триады»

. Наглядно они представили

уровни взаимодействия на оригинальной схеме (см. схему 7).

Важным продвижением в становлении социологии культуры безопасности

можно, на мой взгляд, считать обозначение ими и формулирование механизма

взаимодействия культурной среды в соотношении с рисками, безопасностью

и чрезвычайными ситуациями: по их мнению, процесс становления культур-

ной среды «должен идти с опережением»

. «Под “культурной средой” в от-

ношении к рискам, безопасности и чрезвычайным ситуациям, – формулируют

авторы книги, – мы понимаем социальное пространство (систему отноше-

ний), в котором происходит формирование мотивационного поля деятельно-

сти людей, направленной на восприятие рисков, анализ ситуации и принятие

решений, обеспечивающих индивидуальную защищённость и участие в риск-

коммуникации с целью предотвращения чрезвычайных ситуаций и событий

риска (для обеспечения безопасности) или ликвидации их последствий (если

события произошли)»

Необходимость и важность оформления культуры безопасности в контексте

мировой культуры, в контексте и взаимосвязи с культурой мира одним из пер-

вых обстоятельно рассмотрел С.-П. Хантингтон весной 1999 года в своей статье

Науки о рисках и безопасности

Культура риска

и безопасности

Семья, дошкольные

учреждения,

школа – вуз, общество,

армия, СМИ

Грамотность в области

наук о рисках и

безопасности

Профессионализм

в области управления

рисками и безопас-

ностью

Дошкольные

учреждения, школа,

армия, вуз, СМИ

Вуз, армия, сообще-

ство профессионалов

(ассоциация, союз…)

ОБРАЗОВАНИЕ

Схема 7. Схема системы: «Наука – культура – образование

в области безопасности жизнедеятельности»

Источник: Катастрофы и образование // Под ред. Ю.Л. Воробьёва. М., 1999. С. 18.

Катастрофы и образование. М., 1999. С. 18.

Там же. С. 31.

Там же.

176

Раздел II

ТЕОРИИ

«Одинокая сверхдержава»

. Он тщательно анализирует взаимодействие мощи и

культуры, которое, по его мнению, для XXI века будет решающим образом влиять

на характер сотрудничества (антагонизма) между государствами. Автор предвари-

тельно обосновал важную тенденцию, которая может проявиться в ближайшие

10–20 лет. Речь идёт о переходе от «одно-многополярности» (сегодня единствен-

ная сверхдержава – США) к истинной многополярности XXI века.

Собственно исходный этап становления культуры безопасности (во взаи-

мосвязи с культурой мира) может быть соотнесён с Хартией европейской без-

опасности, принятой на саммите ОБСЕ 19 ноября 1999 г. Во-первых, в доку-

менте было констатировано возникновение новых угроз и вызовов для

XXI века всем странам (международный терроризм, экстремизм с приме-

нением насилия, организованные преступность и оборот наркотиков, острые

экономические проблемы и деградация окружающей среды)

. Во-вторых,

в Хартии откровенно констатировано: «С вызовами и угрозами, с которыми

мы сталкиваемся сегодня, самостоятельно не может справиться ни одно госу-

дарство или организация»

Определённый итог анализа движения от культуры мира к культуре безо-

пасности (и необходимости их взаимодействия) как пути от реагирования к

предотвращению сформулирован Кофи Аннаном, Генеральным секретарём

ООН, в Докладе об итогах работы ООН за 1999 год. Переход «от культуры реа-

гирования к культуре предотвращения будет нелегким, – подчеркнул он, – од-

нако трудность выполнения нашей задачи отнюдь не означает, что она стано-

вится менее насущной»

В сентябре 2000 года на «Саммите тысячелетия» Кофи Аннан более подроб-

но развернул тезис о «культуре предотвращения». Сейчас «формируется новая

концепция безопасности. Если раньше обеспечение безопасности означало

защиту территории от внешнего нападения, то теперь оно включает в себя за-

щиту всего населения и конкретных людей от насилия, порожденного внутри

государства...

...эти новые задачи в области обеспечения безопасности заставляют нас

подходить к этому вопросу творчески и корректировать наши традиционные

концепции, с тем чтобы они больше отвечали потребностям новой эры. Одна-

ко один проверенный временем рецепт остается верным как никогда: начинать

нужно с предотвращения»

Таким образом, в самом предварительном порядке, можно выделить основ-

ные характеристики для определения содержания категории «культура без-

опасности». Прежде всего, можно назвать гуманитарность, имея в виду линию

См.: Huntington S.-P. The Lonely Super-Power // Foreign Affairs. 1999. March–April.

Vol. 78. № 2.

См.: Хартия Европейской безопасности // Независимая газета. 1999. 23 ноября. С. 6.

Там же.

Аннан К. Предотвращение войн и бедствий: глобальный вызов растущих масштабов:

Годовой доклад о работе Организации за 1999 год. Нью-Йорк, 2000. С. 21.

Аннан К. Мы, народы: Роль Организации Объединенных Наций в XXI веке... С. 236.

177

Глава 9

Мир и безопасность как культура мира,

безопасности, предотвращения и диалога

обеспечения безопасности человека. Далее – миротворчество как органиче-

скую связь с культурой мира. На третьем месте, с учётом итогов многих соци-

ологических исследований, можно обозначить законность в смысле равенства

всех людей перед законом. Далее – корпоративность, доверие и сотрудничество.

Именно эти свойства выделены в Хартии европейской безопасности (1999 г.)

как основные элементы безопасности и мира в XXI веке. Экологичность и про-

зрачность (транспарентность), согласно той же Хартии, могут быть названы

важнейшими чертами культуры безопасности.

Полагаю возможным, в рабочем плане, так сформулировать понятие:

«культура безопасности» является процессом сохранения развития целей,

идеа лов, ценностей, норм и традиций человека, семьи и общества; социальных

институтов и сетей; обеспечения устойчивого и конструктивного взаимодей-

ствия людей с защищённостью их от неприемлемых рисков, угроз, опасностей

и вызовов; эффективного предотвращения угроз на основе опережающей стра-

тегической партнёрской культуры компромисса.

Культура предотвращения

А важнейшей гуманитарной инновацией XXI века стали: предотвращение,

культура предотвращения.

Это достаточно давно известная категория: смысл предотвращения в мак-

симально ранней стадии изучения условий и факторов формирующих опасно-

сти, угрозы и вызовы человеку, обществу, государству и цивилизации. Здесь,

на первой стадии, необходим социологический мониторинг этих условий и

факторов. Высокое качество исследовательских процедур способно изучать и

самые ранние стадии возникновения опасностей и угроз.

Вторая стадия социологического мониторинга как условий, влияющих на

возникновение опасностей, так и первых признаков оформления самих опас-

ностей предполагает реальные упреждающие действия по устранению и блоки-

рованию как условий, так и ещё только возникающих опасностей.

Осознание значительности и необходимости императива «предотвращение»

для всего мирового сообщества состоялось только на рубеже ХХ и XXI веков.

Инициаторами нового понимания императива «предотвращение» выступили

Кофи Аннан, Генеральный Секретарь ООН, и сама Организация Объединён-

ных Наций.

Продвижение предотвращения в реальные социальные, экономические, идео-

логические глобальные отношения выявило необходимость в новой гуманитарной

парадигме, в новом мировоззрении, в новой социологии, философии, экономике, по-

литологии безопасности

Кузнецов В.Н. Геокультура: Основы геокультурной динамики безопасности в

мире XXI: Культура – Сеть. М., 2003; Он же. Российская идеология 21: Опыт социо-

логического исследования российской идеологии XXI века. М., 2004; Он же. Россия

и Евразия: Социология геокультурной динамики евразийской безопасности XXI века.

М., 2006.

178

Раздел II

ТЕОРИИ

В настоящее время как в России, так и во многих странах мира функциони-

рует мировоззрение, социология и философия безопасности и мирового раз-

вития, основанные, как я отметил ранее, на императиве «реагирование».

С учётом такой реальной ситуации в отношении императива «предотвраще-

ние» Кофи Аннан в своих докладах, статьях и выступлениях 1999–2006 годов

предложил новое понимание мировоззрения, социологии, философии, эконо-

мики и политологии безопасности.

Он сформулировал, как третью стадию продвижения императива «предот-

вращение», тезис о «культуре предотвращения».

По моему мнению, императиву «предотвращение» трудно было реализо-

ваться в конце ХХ века, так как он опирался на геополитическую и геоэконо-

мическую парадигму, которым «родным» был императив «реагирование».

Именно новая, геокультурная, парадигма органично и полно наполняет

реальным и актуальным содержанием императив «культура предотвращения»,

обусловливает его востребованность

Таким образом, категория «культура предотвращения» может быть определе-

на так – это процесс анализа формирования вызовов, угроз, рисков, опасностей

и страхов жизнеобеспечению людей, семей и народов; их целям, идеалам, цен-

ностям и интересам. Это процесс синтеза интеллектуальных, материальных

и силовых технологий для снижения уровня блокирования или полного преодоле-

ния небезопасности (вызовов, угроз, рисков, опасностей) на основе: конструк-

тивного диалога и поступков, основанных на действующем законодательстве,

на реальных нормах, традициях и образе жизни акторов, вовлечённых в сферу

предотвращения; опережающего глобального гуманитарного стратегического

компромисса.

Именно императив «культура предотвращения» стал фундаментом нового

подхода к новому мировоззрению XXI века, к новой социологии, философии,

экономике и политологии национальной безопасности России.

Культура диалога

В методологическом и практическом аспектах осмысления становления со-

циологии безопасности важнейшее значение имеет реальность диалога. Я со-

отношу реальность диалога с масштабом.

Сначала о диалоге. Тревожно звучат слова Чингиза Айтматова, писателя и

настоящего человека. На вопрос Эллы Тарановой в ходе интервью: «Насколько

возможно негативное развитие событий в Центральной Азии, связанных с ре-

лигиозным или политическим экстремизмом?» он сделал развёрнутое опреде-

ление ситуации. «Я не стал бы сужать вопрос до Центральной Азии, – сказал

Ч. Айтматов. – Если уж на то пошло, предречение о столкновениях цивили-

заций и религий после завершения “холодной войны” в конце ХХ столетия,

Мои обоснования такого подхода приведены в моих книгах и статьях 2003–2007

годов.

179

Глава 9

Мир и безопасность как культура мира,

безопасности, предотвращения и диалога

как ни печально, во многом сбылось. Напряженный момент текущей истории

требует выработки концепции духовного партнерства перед лицом разруши-

тельных сил зла»

Мы готовы утверждать, что именно социология безопасности, культура без-

опасности, геокультура и её душа – культура диалога – является такой концеп-

цией.

Интересный подход к диалогу был представлен в материалах I Между-

народного конгресса «Наука безопасности», который состоялся 24–26 сентя-

бря 1990 г. в Кёльне (Германия). Первый конгресс имел девиз: «Жизнь в без-

опасности». Особенностью этого научного симпозиума стал научный анализ

системы «человек – машина – окружающая среда», осмысление итогов иссле-

дований по управлению рисками, возникающими на стыке техники, природы

и социума. Это, по нашему мнению, реальное движение к культуре безопас-

ности, к диалогу.

По итогам Конгресса изданы два тома материалов, которые имеют большую

научную ценность и сегодня, в первом десятилетии XXI века

Структура науки безопасности, основные определения были доказательно

развёрнуты в выступлении на пленарном заседании при открытии Конгресса

(26 сентября 1990 г.) Вилли Гейзена, профессора Католического университета

г. Лувена (Бельгия)

. Тема его доклада «Структура науки безопасности: опреде-

ления, цели и средства». Во введении к теме он особо обратил внимание на

концептуальное суждение президента Международного конгресса науки безо-

пасности, профессора, доктора-инженера Альберта Кульмана, которое тот из-

ложил в своём докладе «Облик риска в мире, подверженном технике» (по поводу

600-летнего юбилея Кёльнского университета в конце 1988 г.). «Однако вполне

возможно исходить из того, чтобы ручаться за риск, который подвергает опас-

ности условия жизни вплоть до существования как отдельных индивидов так и

целых сообществ», – сказал А. Кульман

Для нас в определении науки безопасности, предложенной Вилли Гейзе-

ном, весьма существенно соединение человека, технологии и окружающей

среды. Вот его формулировка: «Наука безопасности, – поясняет он, – может

быть представлена посредством базовой модели, а именно МТЕ-модели. Мир

научного работника по безопасности состоит из элементов: человек, техно-

логия и окружающая среда, а также взаимодействий между ними. Эта модель

позволяет нам сформулировать работающее определение науки безопасности:

Таранова А. Чингиз Айтматов: Миновать буранный полустанок (интервью) // Россий-

ская газета. 2002. 28 октября. С. 6.

См.: 1

World Congress on Safety Science: Living in Safety. Teil 1. Кo1n, 1990; 1st World

Congress on Safety Science: Living in Safety. Teil 2. Koln, , 1990.

См.: Geysen W.J. The Structure of Safety Science: Definitions, Goals and Instruments //

World Congress on Safety Science... Teil 1. Р. 44–80.

См.: Ibid. P. 45. (Выступление опубликовано на немецком и английском языках. Этот

фрагмент – на немецком языке.)

180

Раздел II

ТЕОРИИ

“Наука безопасности изучает взаимодействие между человеком, технологией и

окружающей средой и нацелена на создание уравновешенного симбиоза этих

трех элементов”»

Особенно интересна в докладе В. Гейзена реальная линия возможной соци-

ологизации науки безопасности, линия размышлений о движении от безопас-

ности к культуре безопасности, к геокультуре.

Размышляя о технической и социальной компонентах рисков, он фиксиру-

ет: «технари» получили возможность классифицировать и хранить несложным

способом все события как чётко определённые фигуры (цифры) риска в своих,

всё более мощных компьютерах, и даже, используя таблицы сравнения, дока-

зывать, что ядерные и химические заводы, как и автопутешествия, заключают

в себе много меньше риска, чем классические тепловые процессы или транс-

портировка по дорогам.

Поэтому трудно себе представить, подчёркивает В. Гейзен, как они должны

были быть разочарованы, когда обнаружили, что это представление социально

не принимается на общественном уровне, где риск всё более и более ассоции-

руется с любыми неожиданными побочными эффектами технологии относи-

тельно человека и окружающей среды, причём во всех областях жизни. Таким

образом, риск очень быстро стал в своей сути определяться негативными по-

следствиями любой технической деятельности.

Технология не понимает, что социальный уровень в обществе опреде-

ляется, в первую очередь, через удовлетворение базовых потребностей,

таких как пища, одежда, жизненные ожидания свобода, процветание и

благоденствие. Фактически граждане рассматривают безопасность как

субъективную ценность, соответствующую их собственным понятиям

(образцам) ценности, базирующимся, по большей части, на субъектив-

ной выгоде. Понимание риска и сопротивление его принятию были логи-

ческим следствием этой субъективной концепции риска, в которой уровень

ущерба был значительно более важен, чем вероятность осуществления

этого ущерба. Возможно, проблема принятия риска сможет быть решена

в будущем путём использования весовых коэффициентов, лучшего срав-

нения рисков или отдельных компонентов риска.

Кроме того, концепция риска определяется с третьей точки зрения, полно-

стью пренебрегающей технологией, а именно философски-этической точкой

зрения, изначально базирующейся на моральной позиции уважения жизни и

природы. Естественное представление концепции риска как синонима опас-

ности, вызывающей озабоченность и страх, является характерным для этих об-

стоятельств. Ничего нет удивительного, что множественность этических точек

зрения влечёт за собою повсюду в обществе также многочисленное желание

сократить риск

См.: Geysen W.J. The Structure of Safety Science: Definitions, Goals and Instruments /

World Congress on Safety Science... Teil 1. P. 58. (Здесь текст уже на английском языке.)

См.: Ibid. Р. 62–63.