Клейн Л.С. История археологической мысли. Курс лекций. Часть 1
Подождите немного. Документ загружается.
Амальрик А. С. и Монгайт А. Л.. 1966. В поисках исчезнувших цивилизаций. Москва, Наука.
Антонович В. Б. 1884. Змиевы валы в пределах Киевской земли. – Киевская старина, 3:
????????.
Аристов Н. Я. 1867. Предания о кладах. – Записки Имп. Российск. Географич. Общества по
отделению этнографии, т. 1, Санкт-Петербург: ????????????.
Басилов В. Н. 1964. О происхождении культа невидимого града Китежа (монастыря) у озера
Светлояр. – Вопросы истории религии и атеизма. Вып. XII. Москва, ??????: ???????.
Брайчевський М. Ю. 1992. Скарби знайденi i незнайденi. Київ, Наукова думка.
Буров В. А. 2001. О семантике каменных лабиринтов Севера. – Этнографическое
обозрение, 1: 53 – 65.
Витевский В. Н. 1893. Клады и кладоискание на Руси (Известия Общества археологии,
истоиии и этнографии при Казанском университете, т. XI, вып. 5). Казань, 411 - 425.
Выготский Н. Ф. 1911. Очерки нашей народной медицины. – Записки Московского
археологического института, т. I: ?????????????.
Гегель (о науке)
Град Китеж. 1985. Горький, ???????.
Гурина Н. Н. 1948. Каменные лабиринты Беломорья. – Советская археология, Х: 125 – 142.
Дарвин (о науке)
Дмитриев А. В. 2001. Каменные исполины Черноморья. – Дольмены: современники древних
цивилизаций. Краснодар, Краснодарское книжное издательство: 56 – 88.
Елисеев А. В. 1883. О так называемых вавилонах на севере России. – Известия Русского
Географического общества, т. XIX: 12 – 16.
Жебелев С. А. 1923. Введение в археологию. Петроград, Наука и жизнь. Ч. 1. История
археологического знания.
Забелин И. Е. 1878. В чем заключаются основные задачи археологии как самостоятельной
науки? – Труды III Археологического съезда, т. I: 1 – 17.
Забелин И. Е. 1879. История русской жизни с древнейших времен. Том 2. Москва, ???????.
Инал-Ипа Ш. Д. 1965. Абхазы (Историко-этнографические очерки). Второе, перераб. изд.
[Сухуми,] Алашара.
Кербелите Б. 1963. Литовские предания об исчезнувших городах. – Советская этнография,
5: ?????????.
Клейн Л. С. 1962. Сказание о невидимом граде Китеже. – Вокруг света (Москва), № 2: 33 –
36.
Ковалева И. Ф., Андросов А. В., Мухопад С. Е., Шалобудов В. Н. 1985. Раскопки курганов в
Среднем Приорелье. – Проблемы археологии Поднепровья, 2. Днепропетровск,
???????: 3 – 26.
Комарович В. Л. 1936. Китежская легенда. Опыт изучения местных легенд. Москва –
Ленинград, ?????????.
Криничная Н. А. 1977. Историко-этнографическая основа преданий о "зачарованных
кладах". – Советская Этнография, 4: ???????????.
Крофорд О. Г. С. 1924. Человек и его прошлое. Пер. с англ. Ленинград, ??????? (ориг.
1921).
Куратов А. А. 1970. О каменных лабиринтах Северной Европы. опыт классификации. –
Советская археология, 1: 34 - 48.
Куратов А. А. 1973. Древние лабиринты Архангельского Беломорья. К вопросу о назначении
каменных лабиринтов Северной Европы. – Историко-краеведческий сборник. Вологда,
???????: ????????????.
51
Кучера М. П. 1987. Змиевы валы Среднего Поднепровья. Киев, Наукова думка.
Кучера М. П., Юра Р. А. 1975. Новые данные о "Змиевых валах" Среднего Поднепровья. –
Новейшие открытия советских археологов. Тезисы докладов. К, ч. 3: 90 – 91.
Кучера М. П., Юра Р. А. 1976. Дослiдження Змiйових валiв у Середньому Поднiпров'i. –
Дослiдження з слов'яноруской археологii. Киϊв: 198 – 216.
Лопарев Х. М. 1914. К легенде о затонувших городах. – Труды XIV Археологического
съезда. ???????, ????: 346 – 356.
Макаров Н. А. 1981. Магические обряды при сокрытии клада на Руси. – Советская
Археология, 1: ??????????.
Минх А. Н. 1890. Народные обычаи, обряды, суеверия и предрассудки крестьян Самарской
губернии (Записки Русского Географического Общества по отделению этнографии, т.
XIX, вып. II). Санкт-Петербург.
Низовский А.Ю. 2001. Зачарованные клады России. Москва, МАИК "Наука-
Интерпериодика".
Павлов И. П. (о научном методе)
Панченко А. А. 1998. Народное православие. Санкт-Петербург, Алетейя.
Перетц В. Н. 1904. Несколько данных к объяснению сказаний о провалившихся городах. –
Изборник Киевский в честь Т. Д. Флоринского. Киев, ???????: 80 – 81.
Пиотровский Ю. Ю. 2001. Дольмен и человек в современном мире. – Дольмены:
современники древних цивилизаций. Краснодар, Краснодарское книжное
издательство: 8 – 19.
Поливанов Н. П. 1878. Камни и костяные орудия Варнавинского уезда. – Антропологическая
выставка, т. II (Известия имп. Общества любителей естествознания, антропологии и
этнографии при Московск. ун-те, т. ХХХI, Труды антропологич. отдела, т. 4). Москва,
типогр. М. Н. Лаврова: 290 – 291.
Придик Е. М. 1911. Мельгуновский клад 1763 года (Материалы по археологии России, 31).
?????????.
ПСРЛ = Полное собрание русских летописей, т. II. Москва, 1962.
Пшибышевский Б. 1935. Винкельман. – Винкельман И. И. 1935. Избранные произведения и
письма. М – Л, Academia: 11 – 80.
Регирер Е. М. 1966. О профессии исследователя в точных науках. Москва, Наука.
Ричков М. О. 1982. Про зображення "ступнiв нiг" на антропоморфних стелах доби раннього
металу. – Археологiя, 38: 64 – 69.
Савушкина Н. И. 1972. Легенда о граде Китеже в старых и новых записях. – Русский
фольклор (Ленинград), XIII: ????????.
Самоквасов Д. Я. 1892. Основания хронологической классификации. Варшава, ?????????.
Седова М. В. 1957. Амулет из древнего Новгорода. – Советская археология, 4: 1957.
Семенов Вл. А. 1986. Камни-следовики в культурной традиции Ингерманландии. – Финно-
угры и славяне. Сыктывкар, ?????????: ?????????.
Семенов Вл. А. 1990. Башмачок Золушки (Знак/символ – след/стопа как явление культуры).
– Традиционная духовная культура народов Севера: ритуал и символ. Сыктывкар,
???????: 55 – 67.
Семенов Л. П. 1949. Нартские памятники Северной Осетии. – Нартский эпос. Сборник
статей. Дзауджикау, ????????: ????????????.
Смiленко А. Т. 1965. Глодоськi скарби. Київ, Наукова думка.
Смирнов Вас. 1921. Клады, паны и разбойники. Этнографические очерки Костромского края
(Труды Костромского научного общества по изучению местного края, вып. 26).
Кострома, ??????????.
52
Смирнов В. 1923. Потонувшие колокола. – Третий этнографический сборник (Труды
Костромского научного общества по изучению местного края, вып. 29). Кострома, 1923:
?????????.
Соколова В. К. 1970. Предания о кладах и их связь с поверьями. – Фольклор и этнография,
Ленинград, ????: ????.
Спицын А. А. 1904. Северные каменные лабиринты. – Известия Археологической Комиссии,
в. 6: 101 – 112.
Сумцов Н. 1895 1986?. Сказания о провалившихся городах. – Харьковский сборник
историко-филологического общества, т. 8, ????????, ???????????: ???????.
Титова Е. Н. 1982. Об интерпретации и хронологии композиций со ступнями из Каменной
Могилы. – Материалы по хронологии археологических памятников Украины. Киев,
Наукова Думка: 5 – 15.
Уваров А. С. 1881. Археология. Каменный век. Т. I. Москва, ??????????.
Формозов А. А. 1965. Камень "Щеглец" близ Новгорода и камни-следовики. – Советская
этнография, 5: ????????.
Формозов А. А. 1969. Очерки по первобытному искусству. Москва, Наука.
Шестаков В. П., Шохин К. В. 1960. Сказание о невидимом граде Китеже. – Вестник истории
мировой культуры, 5: 77 – 92.
Шестаков В. П., Шохин К. В. 1962. У истоков сказания о невидимом граде Китеже. –
Советские экспедиции 1959 г. Москва, ??????: 9 – 21.
Щавелёв С. П. 1996. Феномен кладоискательства на юге России в предыстории слаянской
археологии. – Славяне и их соседи. Миф и история. Москва, ????: ??????????.
Abramowicz A. 1979. Urny i ceraunie (Acta Archaeologica Lodziensia, 27). Łódź.
Abramowicz A. 1981. Sponte nascitur ollae… - Daniel G. (ed.). Towards a history of archaeology.
London, Thames and Hudson: 146 – 149.
Abramowicz A. 1983. Dźieje zainteresowań starożytniczych w Polsce. Częsc I. Od średniowiecza
po czasy Saskie i świt Oświcenia. Wrocław et al., Zakł. nar. im Ossolińsich – Wyd. Polskiej
Akademii nauk.
Baruch M. 1907. Boże stopki. Archeologia I folklor. Kamieni z wyzłobionymi śladami stóp.
Warszawa.
Baer E. 1844. Ueber labyrinthförmige Steinsetzungen im russischen Norden. – Bulletin de
l'Academie de St. Petersburg, t. I: ????????????????.
Bahn P. G. 2001. Rock art. – Murray 2001: 1999 – 1116.
Benndorf O. 1884. Ueber das Alter des Troiaspieles. – Reichel W. Ueber Homerische Waffen.
Archäologische Untersuchungen. Wien, A Hölder: 133 – 139.
Bernbeck R. 1997. Theorien in der Archäologie. Tübingen und Basel, A. Francke.
Blegen C. W. and Lang M. 1958. The Palace of Nestor. – American Journal of Archaeology, 62:
????????.
Braidwood R. J. 1960. Archaeologists and what they do. New York, Franklin Watts.
Brodrick A. H. 1963. Father of prehistory. The Abbé Breuil: his life and times. New York, William
Morrow (англ. изд.: The Abbé Breuil, Prehistorian. London, Hutchinson).
Cartailhac E. 1877. L'âge de la pierre dans les souvenirs et superstitions populaires. Paris, C.
Reinwald.
Chang Kwang Chih. 1986. The archaeology of ancient China. New Haven and London, Yale
University Press.
Cogels P. 1907. Ceraunies et pierres de foudre. Histoire et bibliographie. Anvers, J. van Hillede
Backer.
Daniel G. E. 1950. A hundred years of archaeology. London, Duckwoth.
53
Daniel G. E. 1975. A hundred and fifty years of archaeology. London, Duckworth.
Davidson Th. 1956. Elf-shot cattle. – Antiquity, XXX, no. 119: 149 – 155.
Eggers H.-J. 1959. Einführung in die Vorgeschichte. München, Piper.
Gjessing G. 1963. Archaeology, nationalism and society. – Mandelbaum D. G., Lasker G. W. and
Albert E. M. (eds.). The teaching of anthropology (American Anthropological Association,
Memoir 94). Berkeley, University of California Press: 261 – 267.
Heller J. L. 1946. Labyrinth or Troy town? – Classical Journal, XLII: 123 – 139.
Hildburgh W. L. 1938. Stone implements presumably used as amulets in Spain. – Man. 38: 17 –
31.
Kern H. 1992. Labyrinthe: Erscheinungsformen und Deutungen; 5000 jahre gegenwart eines
Urbilds. 4. Aufl. München, Prestel (orig 1982).
Klindt-Jensen O. 1975. A history of Scandinavian archaeology. London, Thames and Hudson.
Mathews W. H. 1922. Mazes and labyrinths: a general account of their history and developments.
London, Lonmans, Green & Co.
Matuszewski J. 1957. Egzorcyzmy "naczyń pogańskich" w czasach średniowiecznych. –
Archeologia, IX: 128 – 134.
Mazurkiewicz R. 1988. Kamień piorunowy w polszczyźnie i kulturze ludowej. – Język a kultura
(Wrocław, Uniwesytet Wroclawski): 251 – 262.
Mennung A. 1925. Über die Vorstufen der prähistorischen Wissenschaft im Altertum und
Mittelalter. Schönebeck a. Elbe, Th. Wulfert.
Mildenberger G. 1959. Zur Frage der neolithischen Besiedlung der Mittelgebirge. – Jahresschrift
für mitteldeutsche Vorgeschichte (Halle a. d. Saale), 43: 76 - 80.
Murray T. (ed.). 2001. Encyclopedia of archaeology. History and discoveries. Vol. I – III. Santa
Barbara – Denver – Oxford, ABC-CLIO.
Odobescu A. I. 1961. Cursu de archeologia. Istoria archeologiei. Studii introductiv la această
ştiinţă. I. Antichitatea. Renaşterea. Bucureşti, Editura ştiinţifică (orig. 1877).
Ponomarenko L. et Rossel A. 1970. La gravure sur le bois a travers 69 incunabules et 434
gravures. Paris, ed. Les Yeux Ouverts.
Press L. 1965. Labirynt. – Archeologia, XV (1964): 34 – 42.
Ringbom L. J. 1965. Trojalek och traedans. – Finskt Museum, XLV: 68 – 106.
Rouse I. B. 1972. Introduction to prehistory: a systematic approach. New York et al., McGraw –
Hill Book Company.
Sklenář K. 1983. (orig. 1976). Archaeology in Central Europe: the first 500 years. St. Martin's –
New York, Leicester University Pres.
Sichtermann H. 1968. Einleitung. – Winckelmann J. J. Kleine Schriften, Vorreden, Entwürfe.
Berlin, W. Reh: XI – XXVI.
Whatmough J. 1949. The lower Rhine – language and archaeology. – Archaeology (Cambridge,
Mass.), vol. 2, no. 2 (6).
Иллюстрации:
1. Гравюра XV века с изображением молнии, поражающей город Эйнисгейм на
Нижнем Рейне, и в ее начале кремневой "громовой стрелки" в туче (Schnapp 1996:
34).
2. Громовые камни в китайской энциклопедии Ли Шицзина, 1596 г. (Schnapp 1996:
145).
3. Громовые камни – в оправах, из этнографических и археологических материалов
(Седова 1957; Формозов 1969; Cartailhac 1877; Уваров 1881)
54
4. Мегалиты – волшебник Мерлин воздвигает Стоунхендж: из средневековой
английской рукописи XIV века (Scnapp 1996: 12 или Trigger 1989, fig. 3).
5. Дольмен с иллюстрации в латинской книге Э. Й. де Вестфален "Неизданные
памятники германских деяний" 1739 г. На переднем плане чертенята, карлики и
зооморфные существа (Schnapp 1996: 142).
6. Петроглиф Беса с Бесова Носа (из книги Формозова?).
7. Миниатюра из рукописи XV века - списка "Книги о свойствах вещей" Бартелеми де
Гленвиля, автора XIII века: растущие из земли горшки (Schnapp 1996: 144)
8. Средневековая гравюра 1485 г: растущие из земли горшки (Abramowicz 1983).
9. "Ивановы головки" – серебряные монеты римского времени.
10. Фотоснимки современного поклонения дольменам. Из книги "Дольмены 2001".
55
Лекция 3. Ростки археологии в древнем мире.
1. Теминологические неурядицы и их смысл. Была ли археология на Древнем
Востоке и в античном мире? Это вопрос не очень простой, но разрешимый. А вот
актуальный ли? Всё это так далеко от нас и наших интересов… Не скажите! Тут есть
аспекты, очень злободневные в наши дни. Но начнем издалека.
Обращали ли Вы внимание на логические неурядицы с названиями отраслей
археологии?
С падением советской власти и распадом Советского Союза слово "советский"
окончательно превратилось в такой же исторический термин, как и слово "античный", – оно
стало обозначать фрагмент исторической действительности, имевший территориальные и
хронологические границы и ушедший в прошлое. Из этого вроде бы следует, что
словосочетания "восточная археология", "античная (или классическая) археология" и
"советская археология", построенные одинаково, обозначают отрасли науки из одного и
того же смыслового ряда. Ан, нет. Советская археология – это археологическая наука, как
она действовала в советском обществе, тогда как объектом ее изучения были памятники
любого времени и любой страны. А вот восточная археология и античная археология –
совсем наоборот, это археологическая наука, нацеленная на изучение востока и античного
мира и осуществляемая археологами любого времени и любой страны. В одном случае
прилагательное обозначает объект изучения, в другом – субъект.
Почему так получилось, понять нетрудно. Формально подобные словосочетания
двузначны, возможно то или это понимание. Но советские археологи известны, а советская
материальная культура не представлялась археологическим объектом. Кстати, совершенно
напрасно. Теоретически можно себе представить, что в будущем недовольство советскими
письменными источниками побудит подвергнуть нашу культуру археологическому изучению.
Да и сейчас отдельные акты подобного рода случались. Так, в Катыни сначала немцы, а
потом наши раскапывали массовые погребения расстрелянных польских офицеров, чтобы
узнать, кто их на самом деле расстрелял – нацисты или палачи из сталинских концлагерей.
Это, конечно, была современная политика, но можно ее представить и как исторический
вопрос. Так или иначе, словосочетание "советская археология" закрепилось за
деятельностью советских археологов.
Иначе обстоит дело с "античной археологией". Культура античного мира известна и
является издавна объектом археологического изучения, тогда как никто не знает
археологов античного мира и можно полагать, что их и не было. Говоря о проблеме
рождения археологии, я уже упоминал высказывание Даниела: "Античный мир дал
историков, географов и этнографов, но не археологов. Первобытная археология –
единственная гуманитарная наука, которую мы не можем возвести к грекам" (Daniel 1950:
16). Я показывал, что Даниел относил это не только к первобытной археологии, но к
археологии вообще. И в сборнике в честь Даниела Джон Эванс описал всё, что
происходило в изучении древностей до XVII века, под шапкой "Преистория археологии"
(Evans 1981). Это стало почти общим мнением.
Но всё же не общим. Те историографы, которые придерживаются концепции
преемственного развития археологии, говорят о постепенном ее возникновении и относят
ее начало к весьма ранним временам, в частности к Древнему Востоку и особенно к
античному времени. Уэйс прямо назвал свою статью об этом: "Греки и римляне как
археологи" (Wace 1949), а Кук свою – "Фукидид как археолог" (Cook 1955). Об интересе
гомеровских греков к восточным древностям Зихтерман пишет: "они занимались
археологией, но не классической". Однако он утверждает: "И в античном мире уже имелись
первые шаги того, что мы сегодня именуем классической археологией". Целую главу в
своей книге "Культурная история классической археологии" он назвал: "Античные корни
классической археологии" (Sichtermann 1996: 28). Шнапп, хотя и не рискнул выдвинуть
такие недвузначные формулировки, всё же дал понять, что те проявления интереса к
материальным древностям, которые в античном мире были, могут претендовать на
включение в археологию, пусть и с некоторыми оговорками. "…Археология может
рассматриваться как продукт долгой эволюции, начатой, вероятно, в дописьменных
56
обществах и продолженной многочисленными и тщательно проведенными наблюдениями
антиквариев всех времен и стран" (Schnapp 2002).
Так была ли в древнем мире археология?
2. "Сакральная археология": археологические знания на Древнем Востоке.
Математика, медицина и филология появились на Древнем Востоке. Археологии тогда не
было. Но раскопки бывали, и некоторые знания о древности тоже существовали – по
крайней мере их знали уже как древности. В некоторых учебниках истории археологии главы
об археологических знаниях Древнего Востока весьма обширны, но это за счет того, что в
повествование включаются древневосточные представления о времени, древневосточные
концепции истории и мысли о происхождении и судьбах народов. Это интересно для
археологов, но это не археология.
К археологическим знаниям, то есть к тому, что впоследствии вошло в науку
археологию, есть смысл относить обхождение того времени с археологическими
памятниками и знания, относящиеся к этим объектам.
Суть тогдашнего отношения к материальным древностям – религиозное почитание
святынь и вообще уважение ко всему традиционному. Это, конечно, не научные цели, но
они тоже вели к опознанию и учету, изучению, охране, нередко к добыванию и сохранению.
Безусловно, почитались и оберегались гробницы, особенно царские; окружались
почитанием старые храмы, а их руины изучались как образцы для подражания; старинные
сокровища и руины поселений увязывались с мифами и наделялись святостью. Можно
было бы условно говорить о "сакральной археологии", если бы не опасность, что это
обозначение утратит условность и будет приравнено к археологии.
Уже в сооружении царских гробниц XII династии Египта (1991 – 1786 гг. до н. э.)
исследователи (Edwards 1985: 210 – 217) отмечают признаки намеренной архаизации, а
для нее нужно же было знать особенности древних образцов для подражания, опознавать
их. При XVIII династии (1552 – 1305 гг. до н. э.) писцы оставили пометки (граффити) на
древних и давно покинутых памятниках – стало быть, посещали их. На фрагментированной
додинастической палетке надписано имя царицы Тийе (1405 – 1367 гг. до н. э.) (Trigger
1989: 29).
Из XIX династии Хаэмвасет (1290 – 1224 гг. до н. э.), сын Рамсеса II, прославлений
вплоть до греко-римских времен как маг и мудрец, внимательно изучал культы, связанные с
древними памятниками в окрестностях столицы, Мемфиса, для восстановления этих
культов. Во время строительных работ храма в Мемфисе, где он был верховным жрецом,
была откопана статуя, которую Хаэмвасет идентифицировал как изображение Каваба,
сына фараона Хеопса, жившего за 13 веков до того. Это высечено на найденной статуе,
ныне хранящейся в Каирском музее (рис. 1): "Хаэмвасет, сын царя, жрец Сема и
величайший из управителей ремесленников, был счастлив, ибо статуя Каваба, некогда
осужденная превратиться в сор… его отца Хуфу (Хеопса), сохранилась в целости…".
Хаэмвасет осчастливлен потому, что он так любил этих благородных древних, кто пришел
раньше, и совершенство их произведений" (Gomaa 1973; Kitchen 1982: 103 – 109).
В саитский период (664 – 525 гг. до н. э.) знание резных рельефов Древнего Царства
было достаточным для предпринимаемых попыток стилистического возрождения (Smith
1958: 246 – 252).
Таким образом, знание тогдашними египтянами древних предметов материальной
культуры налицо, и предметы материальной культуры извлекались из земли именно как
древности. Признавая, что раскопки – не вся археология, французский археолог и историк
археологии Шнапп расценивает раскопки Хаэмвасета как археологические по целям и
заключает: "Был ли Хэмуа (так французы называют Хаэмвасета. – Л. К.) "первым"
археологом или нет, но он, несомненно, был тем, кого римляне (а за ними все западные
ученые) называли антикварием, заинтересованным в древности и в остатках отдаленного
прошлого" (Schnapp 2002: 135). А из антиквариев выросли нынешние археологи. Но
раскопки не только не вся археологи, но могут быть и вообще не археологическими
(например, криминалистическая эксгумация), а египтянам знание древностей требовалось
не для истории, а для решения практических религиозных задач.
Еще разительнее напоминают археологию вавилонские свидетельства раскопок. На
57
глиняном кирпиче из Ларсы в Ираке, заложенном в основании храма, обнаружена
следующая надпись вавилонского царя VI в. до н. э. (рис. 2):
"Я Набонид, царь Вавилона, пастырь, поставленный Мардуком…, тот, кого царь богов Мардук
твердо провозгласил как снабжающего города и восстанавливающего святыни….
Когда великий повелитель небес, Шамаш, пастырь народа черноголовых, властитель
человечества, […] Ларса, его город пребывания, Э-баббар, его дом контроля, который долго
был пуст и превратился в руины, под пылью и сором, - большой кучей земли, был покрыт до
того, что его устройство было более не распознаваемо, а его план более не виден, […] в
царствование моего предшественника царя Небукаднецара, сына Набопалассара, пыль была
снята, и холм земли, покрывавший город и храм, открыл теменос Э-баббара старого царя
Бурнарбуриаша, предшественника, но поиски теменоса более древнего царя были проведены
без открытия. Он отстроил Э-баббар на увиденном теменосе Бурнарбуриаша, дабы вмещать
великого бога Шамаша…
Итак, в 10-й год и в благоприятный день моего царствования, во время моего вечного
величия, излюбленного Шамашем, Шамаш вспомнил свое прежнее поселение; он счастливо
решил со своей молельни на зиккурате восстановить лучше, чем прежде, и это мне, царю
Набониду, обеспечивающему его, он доверил задачу восстановления Э-баббара и отметить
его дом властвования.
По повелению великого царя Мардука, подули ветры с четырех сторон, великие бури:
пыль, покрывавшая город и храм, поднялась; Э-баббар, могущественную святыню, можно
было увидеть … С сидения Шамаша и Айи, со вздымающейся часовни зиккурата, вечное
святое место, вечная палата появилась – теменос; их план был теперь виден. Я читал там
надпись древнего царя Хаммурапи, который строил для Шамаша, семь сотен лет до
Бурнарбуриаша, Э-баббар на древнем теменосе, и я понял ее смысл. Я думал: "Мудрый царь
Бурнарбуриаш отстроил храм и дал великому повелителю Шамашу жить там. Мне же … этот
храм и его восстановление … я поклялся себе словом моего великого повелителя Мардука и
словам повелителей вселенной Шамаша и Адад; мое сердце возликовало, моя печень
зажглась, моя задача стала ясна, и я занялся сбором рабочих для Шамаша и Мардука,
держащих мотыгу, и сжимающих лопату, и несущих корзину. Я послал их во множестве
отстраивать Э-баббар, могущественый храм, мою возвышенную святыню. Мастера
обследовали устройство, где был найден теменос, чтобы понять украшение.
В благоприятный день… я поместил кирпичи на теменос древнего царя Хаммурапи. Я
отстроил этот храм в древнем стиле и украсил его строение..." (Schnapp 1996: 13 – 17).
Итак, вавилонский царь Набонид (556 – 539) раскапывал храм в Ларсе, чтобы
установить его план и декор для реконструкции святыни в прежнем виде. Раскапывая, он
открыл, что его предшественник Небукаднецар (Навуходоносор II), правивший незадолго
до него (605 – 562), уже проводил там раскопки и откопал храм, построенный за 7 веков до
того царем Бурнарбуриашем (1359 – 1333). Более того, Набонид нашел там еще более
древнюю (еще на четыре века) надпись царя Хаммурапи (1792 – 1750) и прочел ее. Его
задачи были не только найти нечто древнее на святом месте, но и идентифицировать и
восстановить. Известно также (Daniel 1975: 16), что Набонид вообще увлекался такой
деятельностью. Он раскопал под храмом Шамаша в Сиппаре на глубине в 18 локтей под
фундаментом камень с надписью, заложенный Нарамсином, сыном Саргона Аккадского, -
камень, "который ни один предшествующий царь за 3200 лет не видел" (на деле Саргон,
царствовавший ок. 2335 – 2279 гг. до н. э., отстоял от Набонида более чем на 17 веков).
Ален Шнапп так подытоживает эпизод в Ларсе: "это не столь уж далеко от того, что мы
сегодня называем археологией" и называет надпись Набонида "первым писаным
свидетельством сознания и практики археологии" (Schnapp 1996: 17 – 18). Задачи
вавилонских раскопщиков и современных археологов, несомненно, схожи, поэтому и
практика схожа. Но это не те задачи. Царю нужно было только установить, где и как его
предшественники строили храм, и восстановить его. Он не нуждался ни в прочих
древностях, ни в установлении их облика и последовательности, ни в их сохранении –
добавил к надписи Хаммурапи свою приписку, а древний храм заменил новым по старому
плану. Это не археология, а практическая теология. Если и можно тут углядеть элемент
археологии, то ориентированной не на историю, а на церковную архитектуру. Археологии
тут немногим больше, чем в эксгумации.
Кроме раскопок, вавилоняне совершали иногда и другую операцию, в которой можно
усмотреть особенность археологии - графическую фиксацию древностей. В царствование
Набонида же писец по имени Набузерлишир скопировал надпись, датируемую временем
Куригалзу II (1332 – 1308) в Аккаде. Это почти современник Бурнарбуриаша. Этот же писец
58
нашел надпись на камне, принадлежавшую Шаркалишарри (2140 – 2124), царю Аккада, и
не только скопировал надпись, но и отметил, где он ее нашел (рис. 3). Ко времени писца
этой надписи было уже полторы тысячи лет. Еще один писец, имени которого мы не знаем,
скопировал надпись с основания статуи, которую некий купец из Мари посвятил богу
Шамашу во второй половине III тыс. до н. э. В Ниппуре, в слое времени Навуходоносора
был найден сосуд, внутри которого оказались предметы более древнего времени: табличка
с планом города, кирпичи и таблички шумерского периода, договоры конца II тыс. до н. э.
Но и это, во-первых, не совсем археологические объекты – скорее эпиграфические, а
во-вторых, писцы собирали и копировали их не для изучения, а исключительно для
практических надобностей – как документы царского архива и как религиозные тексты.
Еще одна особенность, характерная для археологии, может быть отмечена у
вавилонян – это собирание и хранение древностей. Боги другого народа – всё же боги.
Культовые статуи вражеского народа нельзя было уничтожить, завоеватель обычно увозил
их, чтобы воздвигнуть у себя в храме. Во дворце Навуходоноса в Вавилоне немецкие
археологи обнаружили в одном помещении скопление статуй и табличек разного времени –
от III тыс. до 7-го века до н. э. Экард Унгер готов был поверить, что перед ним первый
музей древностей (Unger 1931). Дочь Набонида царевна Бел-Шалти-Наннар собрала в VI в.
до н. э. большую коллекцию древневавилонских артефактов, включая надписи, и это
описывают как первый известный нам музей древностей (Woolley 1950: 152 – 154). Это не
был музей: вещи собрали не для любования или показа публике – это было хранилище
сакральных объектов.
Триггер дает более близкую к археологии интерпретацию: "Этот растущий интерес к
физическим остаткам прошлого был частью повышенного внимания образованных классов
к прежним временам. Этот интерес имел сильный религиозный компонент" (Trigger 1989:
29). При такой трактовке отличие смазывается. Мол, был религиозный компонент
(сильный), были и другие (научный? просветительский?). Но других, по сути, не было.
Только в древнем Китае почитание древностей, оставаясь религиозным, имело более
заметный философский компонент. Конфуцианские ученые, ревностно отстаивавшие
уважение к предкам и традициям, расценивали систематическое изучение прошлого как
путь к моральному совершенству. Возможно, это сказывалось в собирании древних
бронзовых сосудов, резных статуэток из нефрита и других изделий древнего искусства как
семейных ценностей (Wang 1985). Первое использование археологических материалов для
целей истории имело место в Китае. Великий китайский историк Сыма Цянь посещал
древние руины и обследовал остатки прошлого наряду с текстами. Но это было уже во II в.
до н. э., т. е. одновременно с такими же действиями историков в западном античном мире.
3. Античные представления о первобытности. Если обратиться ко взглядам
античных авторов на происхождение человеческой культуры (а историографы обращаются
к этим взглядам – см. Helmich 1931; Cook 1955; Phillips 1964; Mustifli 1965; Müller 1968;
Blundell 1986 и др.), то картина получается и в самом деле внушительная: у греков и
римлян, да и у древних китайцев мы находим первые раcсуждения (историографы
называют их "теориями") о прогрессе человечества от звериного состояния, о трех веках и
прочие концепции, интересующие ныне археологов. Основных концепций три:
А. Ко нцеп ц и я де г р а даци и (Dekadenztheorie у Хельмиха). Ее называют
концепцией "золотого века" и возводят к Гесиоду (Baldry 1952, 1956), но уже у Гомера есть
указания на то, что раньше люди жили лучше, чем сейчас (Helmich 1931: 32 – 36), а идеи
можно возвести к восточной мифологии (Griffiths 1956, 1958).
У Гомера (VIII – VII вв. до н. э.), малоазийского ионийца, изображается
совершенство состояния человеческого рода в героический век. Но о золотом веке у него
речи нет, хотя Хельмих предполагает, что Гомер был знаком с преданием о золотом веке –
что он "не пребывал в наивном незнании старой традиции человечества о золотом веке"
(Helmich 1931: 33). Это предположение Хельмих выводит из того, что своих стариков
героического века (Нестора и Феникса) Гомер рисует восхваляющими старое еще более
блаженное время, когда герои были еще более могучими (Ил., I, 260; V, 302 - 305, 447 -
451). Но это может быть просто психологической характеристикой обычного старческого
бахвальства и восхваления дней своей юности. Гомер сообщает, что вдали от бедствий
Троянской войны оставались блаженные гиппомолги, питающиеся молоком, и абии,
59
справедливейший народ земли, а у позднейших античных авторов золотой век связывался
с правлением богини справедливости, и именно этим народам приписывалось
долгожительство (более тысячи лет) – признак золотого века. Отсвет золотого века лежит и
на гомеровских киклопах из "Одиссеи" (Од., IX, 106 – 111): они не пашут, не сеют, а земля
их кормит сама (Helmig 1931: 34). Блаженное и беззаботное существование описывается в
Ливии (Од., IV, 85 – 89) и в Элисии (Од., VII, 561 – 568). Но, так или иначе, Гомер (или
Гомеровские певцы, если у Гомеровского эпоса был не один автор) прямо не упоминают
золотого века.
Концепция пяти веков – золотого, серебряного, медного, героического и железного
– изложена в большой поэме "Труды и дни" (108 – 201) у Гесиода, писавшего в VII в. до н.
эй. в Арголиде в среде аграриев. "Золотое поколение" жило беззаботно под властью бога
Хроноса, не зная болезней и боли, и земля плодоносила без обработки. За золотым
следует серебряный век, когда появилось равнодушие к богам и начались заботы. В
медный век на земле выросли великаны, воцарился Арес – бог войны. Затем настал век
героев, сражавшихся под Фивами и Троей и бывших благороднее и справедливее, чем
прежде. Когда все они полегли в битвах, настал железный век. Воцарились зло, бесчестие,
и среди людей распространились нищета и болезни, и они стали умирать в более молодом
возрасте.
Легко заметить, что героический век включен сюда со стороны – он выпадает из
периодизации по металлам, а кривая, идущая три века вниз, на четвертом взмывает вновь
вверх, чтобы опуститься окончательно на пятом (Helmig 1931: 39; Phillips 1964: 171) -
видимо, героический век появился как реакция на гомеровский и другой эпос.
Последовательность металлов более-менее совпадает с реальной исторической
последовательностью и доступностью выплавки и обработки: от мягких к более твердым.
Отзвуки концепции пяти веков – концепции деградации – находят у Эмпедокла,
Дикеарха, Платона. У последнего лишь в том, что исконная жизнь людей в идеальном
государстве прошлого во главе с богом рисовалась как блаженное царство, близкое к
мифическому: ни диких зверей, ни войн, ни двоемыслия, ни браков, ни земледелия
("Государственный человек", 15 – 16), благочестивое существование в мире и изобилии,
без золота и серебра ("Законы", III, 2).
Из римлян Овидий, сосланный на дальний север, на берег Черного моря, также был
склонен к пессимизму и в "Метаморфозах" продолжил традицию Гесиода, рисуя пять веков.
У него люди золотого века жили в вечной весне, питаясь только молоком, медом и
фруктами. В серебряном веке, когда Сатурн передал власть над миром Юпитеру,
установились четыре сезона года, и люди занялись земледелием и переселились в
пещеры. В медном веке люди обзавелись оружием и повели войны, а в железном веке с
техническим прогрессом наступило моральное падение, и богиня справедливости покинула
землю. Век героический у него отсутствует, а век гигантов выпадает из общего изложения и
изображен отдельно.
Хельмих отмечает три общих места золотого века, повторяющихся у всех
представителей этой концепции: 1) земля, сама дающая питание людям; 2)
долгожительство тогдашних людей; и 3) их справедливость. В их основе – близость первых
людей богам. Эйнгоф находит подобную концепцию у других народов – индоариев и
германцев, евреев
Б. Концеп ц и я п р огрес с а (Evolutionstheorie у Хельмиха) от звероподобного
состояния к нынешнему благоустроенному обществу в связи с открытиями и
изобретениями восходит к материалистическим идеям Демокрита и к стремлению Эпикура
освободить человечество от страха перед богами. Важную основу этой концепции
составлял и миф о Прометее, который похитил у богов огонь и отдал его людям, ввел
земледелие и скотоводство, научил строить корабли. Эта концепция ввела представление
о примитивности первоначальных, первобытных людей (Lovejoy and Boas 1935).
Ионийские мыслители VI в. до н. э. Демокрит, Ксенофан из Колофона и Протагор
из Абдеры сомневались в существовании мифических богов, они должны были думать над
тем, как люди обрели свое превосходство над животными, не будучи ни самыми сильными,
ни самыми защищенными. Демокрит считал, что они научились всему, наблюдая за
животными – плетению научились от паука, строительству от птиц. Ксенофан полагал, что
люди вознеслись над животными благодаря обладанию руками. Протагор в утерянном
60