Выдающийся французский физик Луи де Бройль высказывает ту же
мысль. Он пишет, что «человеческая наука, по существу рациональ-
ная в своих основах и по своим методам, может осуществлять свои
наиболее замечательные завоевания лишь путем опасных внезапных
скачков ума, когда проявляются способности, освобожденные от оков
строгого рассуждения, которые называют воображением, интуици-
ей». Другой современный физик, В. Паули, признавая, что ни эмпи-
ризм, ни «чистая логика» не способны установить единство между
познающим и реальностью, также апеллирует к интуиции. При этом
он связывает интуицию со сферой бессознательного. Объективная
гносеологическая ценность такого предрационального познания вы-
текает, по мнению Паули, из некоего «порядка во Вселенной», не за-
висящего от нашего произвола и отличающегося от мира явлений.
Главная особенность интуитивного познания заключается в том,
что оно дает познающему сопричастие пульсу мирового бытия. Есте-
ственно, что этот путь познания не мог быть обойден философами
на протяжении истории мысли. Понятие об интуиции существовало
и в индийском, и в греческом умозрении; о ней говорили средневеко-
вые теологи Фома Аквинский и Якоб Беме. Указывая на последние
пределы рационального знания, Р. Декарт писал: «Надлежит, отбро-
сив все узы силлогизмов, вполне довериться интуиции как единствен-
ному остающемуся у нас на пути». Г. Лейбниц называл ее «самым
совершенным знанием», И. Гете говорил, что «бытие, расчлененное
разумом, всегда дает остаток», и из этого выводил необходимость ин-
туиции. И. Фихте видел в ней прямой путь к познанию «Я», а, со-
гласно Ф. Шеллингу, в интуиции «объект дается совсем не так, как
в математике наглядность». Этим он хотел подчеркнуть, что в ин-
туитивном созерцании преодолевается пропасть, которая в опосре-
дованном значении отделяет объект от познающего субъекта. Вслед
за Ф. Шеллингом учение об интуитивном пути знания развил В. С.
Соловьев. Он пояснял его специфику, рассматривая процесс художе-
ственного творчества. «Те идеальные образы, — писал он, — которые
воплощаются художником в его произведениях, не суть, во-первых,
ни простое воспроизведение наблюдаемых явлений в их частной, слу-
чайной действительности, ни, во-вторых, отвлеченные от этой дей-
ствительности общие понятия. Как наблюдение, так и отвлечение или
обобщение необходимы для разработки художественных идей, но не
для их создания, — иначе всякий наблюдательный и размышляющий