Каган М.С. Человеческая деятельность (Опыт системного анализа)

Подождите немного. Документ загружается.

зволит, в частности, создать и общую инте-

гральную «теорию Человека» (100, 193—

195).

В то же время в пределах самой бур-

жуазной социологии возникло множество

различных теорий, каждая из которых при-

знавала «решающим» какой-то один фактор

социального развития, делая односторонней

интерпретацию общественной жизни. Поэто-

му необходимо «противоядие против тен-

денции к односторонности», и таким проти-

воядием, по мысли социологов, является по-

нятие «совокупности» (там же, 155). Таковы

симптомы тяги современных ученых-социо-

логов к системности и вместе с тем прояв-

ления наивного, механистичного представле-

ния о системности как «совокупности», про-

стом соединении разных односторонних кон-

цепций и наук.

В советской философской литературе

также нередко имеет место чисто интуитив-

ное выделение в изучаемом социальном объ-

екте определенного числа эмпирически на-

блюдаемых компонентов, в силу чего этот

объект оказывается не более чем их конгло-

мератом, а не качественно своеобразной це-

лостностью. К такой «неорганизованной

сложности» абсолютно неприменимо, разуме-

ется, понятие «система», ибо не может идти

речь о системе там, где перечень элементов

не является исчерпывающим, где перечень

этот составлен чисто эмпирически, где пере-

мешаны разные уровни дифференциации це-

лого.

Сказанное весьма рельефно иллюстриру-

ет одну существенную особенность совре-

менного уровня методологии науки, о кото-

рой весьма точно сказал однажды П. К. Ано-

хин: «...мы сейчас стоим перед опасностью

утонуть в обилии материала, накопившего-

ся по «частным» проблемам, не связанным

в систему...»; именно поэтому «ученые мно-

гих направлений науки в наши дни с боль-

шим вниманием изучают возможности сис-

темного подхода» (И, 56, 55).

Историк культуры делает тот же вывод,

что биолог: необходим «системный анализ

культуры», который позволит получить зна-

ние о каждом типе культуры как о специ-

фической целостности (20, 104—105).

Так назревает в современной научной

мысли сознание плодотворности системного

подхода, который, по удачному определе-

нию Э. С. Маркаряна, «является одной из

фундаментальных стратегий научного ис-

следования, исторически вызванной необхо-

димостью изучения сложноорганизованных

систем адекватными познавательными сред-

ствами» (84, 77; ср. 83, 5). Однако ученые

не могут пока опереться на сколько-нибудь

фундаментальную разработку методологии

системного исследования. Немногие пред-

принятые в этом направлении усилия гре-

шат либо абсолютизацией математического

языка как якобы единственного орудия си-

стемного исследования и оттого оказывают-

ся неприменимыми к изучению многих со-

циальных систем, либо односторонним по-

ниманием самого системного подхода, кото-

рый сводится то it чисто структурному

анализу, то к функциональному, то к струк-

турно-функциональному, то к кибернетиче-

скому.

Поэтому нам хочется поддержать мысль

Э. С. Маркаряна о необходимости не только

учитывать при разработке общих принципов

системного исследования наличие разнооб-

разных систем в социальной жизни, но и об

особом значении систем этого класса для

решения общих методологических про-

блем системного подхода (83, 4). Между

тем пока среди моделей, на которых разра-

батывается методология системного иссле-

дования, социальные объекты занимают

последнее место. Весьма показательна в

этом отношении книга И. В. Блауберга и

Э. Г. Юдина «Становление и сущность сис-

темного подхода», в которой глава «Систем-

ный подход в социальном познании» явля-

ется последней и занимает всего пять стра-

ниц (!). Правда, там справедливо утвержда-

ется, что «развитие системного подхода в

социальной сфере имеет важное общенауч-

ное значение с точки зрения построения

общей логики и методологии системных ис-

следований» (24, 241). Появившаяся одно-

временно монография Б. В. Бирюкова и

Е. С. Геллера «Кибернетика в гуманитарных

науках» подводит итог исследованиям в

данном направлении в советской науке и за

рубежом. Авторы называют системный под-

ход «кибернетической установкой» в позна-

нии (23, 9). Как показывают приведенные

ими примеры, которые можно продол-

жить, достигнутые результаты в данной об-

ласти остаются еще достаточно скромными.

Тем более необходимо выяснить суть си-

стемного подхода как методологической

предпосылки нашего исследования. При

этом следует подчеркнуть, что системный

подход должен быть сам рассмотрен систем-

но,

дабы он не оказался сведенным лишь к

какому-либо одному его аспекту.

Характеристика

системного подхода

Сложная система, биологическая или со-

циальная, требует двоякого ее рассмотре-

ния; во-первых, она может и должна быть

рассмотрена в ее предметном бытии, в ста-

тике,

временно отвлеченная от динамизма

ее реального существования, ибо только при

такой «остановке» познание способно схва-

тить,

описать, смоделировать состав и стро-

ение данной системы; во-вторых, она может

и должна быть рассмотрена в динамике ее

действительного существования.

Однако эта последняя, в свою очередь,

проявляется двояко: движение системы есть,

во-первых, ее функционирование, ее деятель-

ность и, во-вторых, ее развитие — возникно-

вение, становление, эволюционирование,

разрушение, преобразование. Соответствен-

но этому адекватное представление о слож-

нодинамической системе требует сопряже-

ния трех плоскостей ее исследования —

предметной, функциональной и историче-

ской, которые и должны быть признаны

необходимыми и достаточными методологи-

ческими компонентами системного подхода

как целого.

Рассмотрим более обстоятельно каждую

пз

них.

Предметный аспект

системного исследо-

вания предполагает решение двух взаимо-

связанных задач: во-первых, выяснение

то-

го, из каких компонентов (подсистем) со-

стоит

изучаемая система,

и,

во-вторых,

определение того,

как эти компоненты меж-

ду собой связаны.

Иначе говоря,

мы

имеем

тут дело

элементным

(или

компонентным)

со

структурным анализом системы

Изучение состава данной системы

контексте системного исследования

не мо-

жет ограничиться простым обнаружением

содержащихся

в ней

компонентов — такую

задачу успешно решал

чисто аналитиче-

ский подход. Поскольку системный подход

исходит

из

представления

системе

как о

целостности,

несводимой

к ее

составным

ча-

стям, постольку

ее

изучение, во-первых,

не

может быть ограничено описанием этих

ча-

стей,

во-вторых, вычленение компонентов

(или подсистем), образующих

эту

целост-

ность, должно представлять

их как необхо-

димые и достаточные для

самого существо-

вания данной системы. Только

при

этом

условии можно отличить органически прису-

щие

ей

компоненты

от

случайно привнесен-

* Заметим

этой связи,

что мы

придерживаем-

ся традиционного представления

соотношении

понятий «система»

«структура», считая неоснова-

тельной

ту

попытку определения

их

соотношения,

которую предложил

К. К.

Платонов

(96,

26—27).

ных извне. Но откуда может возникнуть

представление об изучаемой системе как о

целом, если не полагаться на чисто интуи-

тивное ощущение данной целостности?

На наш взгляд, единственный эффектив-

ный путь решения этой задачи — подход к

изучаемой системе как части некоей мета-

системы,

т. е. извне, из среды, в которую

она вписана и в которой она функциониру-

ет. Только идя при исследовании от целого

к частям, можно выявить их необходимость

и достаточность, обусловленную отношением

каяедой из них к целому, а значит, и друг

к другу.

Определение необходимости и достаточ-

ности составляющих систему элементов от-

крывает путь к изучению ее внутренней ор-

ганизации, ибо характер структуры непо-

средственно зависит от характера образую-

щих ее элементов. Структурный

анализ

оказывается, таким образом, диалектически

связанным с анализом состава системы. Три

основные задачи структурного анализа мо-

гут быть при этом установлены:

а) выявление закономерности взаимо-

связей компонентов системы, которые при-

дают ей целостность и тем самым порожда-

ют у нее некоторые новые свойства, не сво-

дящиеся к свойствам составляющих ее

элементов (явление неаддитивности или эмер-

джентности) (90, 96). Поскольку именно

структура объекта является носительницей

его внутренней упорядоченности, она способ-

на раскрыть тайну его системной целостно-

сти;

пока эта тайна не раскрыта, объект ос-

тается в нашем представлении просто кон-

гломератом обнаруженных в нем элементов;

б) определение степени сложности дан-

ной системы, зависящей от того, на скольких

уровнях располагаются составляющие ее

компоненты (или подсистемы): если они на-

ходятся на одном уровне, их связь имеет чи-

сто

координационный

характер

(как это

свойственно, например, структуре сложносо-

чиненного предложения), если на двух или

нескольких — она становится субординацион-

ной

(как, скажем, в структуре сложноподчи-

ненного предложения); возможно и сочета-

ние обоих типов взаимоотношений элемен-

тов,

при котором структура имеет и «гори-

зонтальные» и «вертикальные» разрезы;

в) сравнение данной системы с другими,

в каком-то отношении ей близкими, для об-

наружения

изоморфизма

* или

гомоморфиз-

ма**

этих систем. Такое направление иссле-

дования имеет, как показало развитие мно-

гих наук в XX в., эвристическое значение,

помогая выявлению законов организации

объекта исследования, которые до этого ока-

зывались неуловимыми. Один из примеров

такого рода — проведение нами принципа

изоморфизма при изучении структуры в та-

ких системах, как творческий процесс ху-

дожника, создаваемые им произведения и их

художественное восприятие (56).

* Изоморфизм — структурное подобие двух си-

стем,

имеющих различный состав.

** Гомоморфизм — структурное сходство двух

систем, при котором каждому элементу одной мо-

жет соответствовать группа элементов другой.

Получение той информации о системе,

которую дает ее компонентно-структурный

анализ, позволяет перейти к изучению спо-

соба ее реального бытия

—

ее функциониро-

вания. При этом изучаемая система берется

как относительно автономная подсистема не-

коей более обширной и сложной метасисте-

мы.

Если, например, атом есть подсистема

в структуре молекулы, а электрон — подси-

стема в атомной структуре, то, с другой сто-

роны, молекула есть лишь подсистема в

структуре клетки и т. п.

Диалектика целостности системы и отно-

сительной самостоятельности образующих ее

элементов хорошо раскрывается в словах

Н. Винера о том, что «мир представляет со-

бой некий организм, закрепленный не на-

столько жестко, чтобы незначительное изме-

нение в какой-либо его части сразу лишало

его присущих ему особенностей, и не на-

столько свободно, чтобы всякое событие мог-

ло произойти столь же легко и просто, как

и любое другое» (27, 314).

Соответственно этому функциональный

аспект системного анализа тоже имеет два

вектора: подобно двуликому Янусу, он смот-

рит и в недра исследуемой системы, стре-

мясь раскрыть механизм ее внутреннего

функционирования, взаимодействие ее эле-

ментов, и в окружающий эту систему мир,

в ее реальную среду, взаимодействие с кото-

рой составляет внешнее функционирование

системы.

Внутреннее функционирование

системы

исследуется в его обусловленности, с одной

стороны, ее компонентным составом и ее

структурой, а с другой — ее внешней функ-

цией, которая, по П. К. Анохину, определя-

ет характер взаимосодействия всех элемен-

тов системы (10). Так обнаруживается кор-

реляция выделенных нами аспектов систем-

ного анализа.

Внешнее функционирование системы, в

свою очередь, имеет двусторонний характер:

его можно представить в кибернетических

понятиях о прямой и обратной связи систе-

мы со средой, а можно описать как дейст-

венный «обмен веществ» или энергий, выра-

жающийся в том, что среда воздействует на

находящуюся в ней систему, которая избира-

тельно воспринимает и перерабатывает эти

воздействия в соответствии со своей вну-

тренней природой, а система активно воз-

действует на среду, сознательно или бессо-

знательно, преднамеренно или непреднаме-

ренно. Мы имеем здесь дело с взаимной де-

терминацией и взаимной рецептивностью.

Поэтому анализ внешнего функционирова-

ния системы предполагает изучение ее адап-

тивной и одновременно адаптирующей

(в терминологии Э. С. Маркаряна) активно-

стей. Так, исследование характера, мировоз-

зрения, поведения некоего исторического

персонажа требует выяснения и процесса

его формирования в конкретной социально-

исторической среде, и его деятельности,

устремленной на преобразование этой среды

в том или ином направлении. Точно так же

анализ произведения искусства выливается

в более или менее последовательное рассмот-

рение процесса его создания и процесса его

воздействия на публику.

Исследование внутреннего и внешнего

функционирования системы еще ничего не

говорит нам, однако, о ее происхождении,

развитии и перспективах ее дальнейшего су-

ществования. Если анализ динамики реаль-

ного бытия системы преодолевает абстракт-

ность компонентно-структурного анализа, то

сам он тоже остается в известной мере от-

влеченным, ибо абстрагирует систему от ее

реальной истории. Вот почему применитель-

но к исследованию социальных объектов

(а часто и объектов биологических) систем-

ный подход требует скрещения этих аспек-

тов анализа с

историческим

его аспектом,

что отвечает принципу марксистской методо-

логии — требованию единства логического и

исторического методов исследования. В этом

смысле мы согласны с Б. В. Бирюковым и

Е. С. Геллером, которые считают, что «си-

стемно-кибернетический подход к объектам

включает в себя (курсив наш.— М. К.) тре-

бования анализа их как систем (или эле-

ментов систем), имеющих определенную ис-

торию...» (23, 10). Аналогична позиция

В.

Г. Афанасьева, который рассматривает

исторический аспект исследования не как

внеположенный системному, а как имма-

нентный ему в тех случаях, когда речь идет

об изучении социальных, т. е. исторически

развивающихся, систем (18, 109—110).

Историческую плоскость системного ис-

следования недопустимо, как это нередко де-

лается, отождествлять с генетической, no-