Исмайлов Эльдар. Очерки по истории Азербайджана
Подождите немного. Документ загружается.
141
лишь при помощи войск. Наряду с экономическими требованиями
бастующие выдвигали и политические. В ряде случаев власти и
предприниматели вынуждены были идти на уступки.
Рабочие некоторых отраслей промышленности и железной дороги
приняли активное участие во Всероссийской Октябрьской стачке 1905 г. Под
влиянием социал-демократов в ноябре 1905 г. представителями промыслов и
заводов был создан Бакинский Совет рабочих депутатов. Его председателем
был избран Лев Шендриков, выступавший за компромиссное решение
проблем во взаимоотношениях предпринимателей и рабочих. Тем не менее
губернское управление города приняло все меры для прекращения
деятельности Совета и в феврале 1906 г. добилось этого. Но и в 1906 и в 1907
гг. бакинские рабочие, как и рабочие других городов, не прекращали борьбу
за свои права. Не прекращалась она и в последующие годы.
Одна из очередных стачек в уездном городе Нуха в 1912 г. свершилась
крупным успехом бастующих: был заключен коллективный договор между
предпринимателями и рабочими, по которому был сокращен рабочий день,
увеличена заработная плата. Договор был утвержден Елизаветпольским
генерал-губернатором. Двухмесячная забастовка рабочих предприятий в Баку
в июле-августе 1918 г., несмотря на упорное противодействие и репрессии
властей, также завершилась удовлетворением требований рабочих.
В развитии рабочего движения большая роль принадлежала
активистам распространения социалистических идей из России. Крупный
пролетарский центр Баку рассматривался российскими социал-демократами
как прекрасный полигон для отработки выдвигаемых ими идей и подготовки
революционного переворота в стране. Среди многих революционеров,
активно действовавших в Баку в эти годы, был и будущий глава
Коммунистической партии Советского Союза и Советского правительства
Иосиф Сталин.
Крестьянское движение в начале века было выражено главным
образом в стихийных протестных выступлениях против злоупотреблений,
чинимых местными властями и крупными землевладельцами. Нередко эти
выступления перерастали в вооруженные столкновения с полицией и
войсками. Но самой распространенной формой крестьянского протеста, как и
прежде, было движение гачагов. В различных регионах Азербайджана
активно действовали отряды крестьянских вожаков Захида, Юсифа, Гандала
Наги и др. Гачаги, действуя, быть может, не совсем осознанно и по-своему
понимая смысл своей борьбы за справедливость, тем не менее существенно
ограничивали в деревне рамки своеволия и произвола чиновников и
помещиков.
142
1.7. Культура. Национальное движение
Экономическое развитие края, городов и городского населения,
приобщение посредством России к европейским понятиям и Ценностям
привели со второй половины XIX в. к росту общественной, а с начала XX в. и
политической активности коренного мусульманского, в том числе тюркского,
населения.
Постепенно начался переход от преимущественно религиозного к
преимущественно светскому образованию. Число светских школ
увеличивалось как в городах, так и в селах. К началу XX в. в 123 начальных
школах Бакинской, Елизаветпольской губерний и Нахчыванского уезда
обучалось до 12 тыс. детей. И хотя обучение в этих школах велось на
русском языке, около 30% учившихся здесь школьников составляли
мусульманские дети. С середины 80-х годов XIX в. начали функционировать
русско-азербайджанские (русско-татарские) школы, предназначенные для
привлечения к светскому образованию мусульманских детей. Хотя занятия в
них проводились на русском языке, обязательной дисциплиной в числе
других был и азербайджанский язык. Русско-азербайджанские школы,
помимо Баку и Елизаветполя, открылись в большинстве уездных городов. В
это же время появляются первые средние школы, в том числе гимназии.
Среди учеников средних учебных заведений были и азербайджанцы.
В подготовке кадров педагогов для обучения школьников-тюрков
велика была роль созданной в грузинском городе Гори в 1876 г. Учительской
семинарии, в которой существовало азербайджанское отделение. Эта
семинария подготовила целую когорту азербайджанской интеллигенции.
Многие из ее выпускников внесли огромный вклад в развитие культуры и
просвещения азербайджанского народа, в пробуждение национального
самосознания.
Ко второй половине XIX в. относится зарождение в Азербайджане
печати на родном языке. В 1875 г. видный азербайджанский просветитель,
выпускник Московского Университета Гасан бек Меликов-Зардаби начал
издание газеты “Экинчи” (“Пахарь”.) На страницах газеты ее основатель и
редактор вместе с другими подвижниками идей народного просвещения
горячо отстаивал и пропагандировал идею исторической необходимости
преодоления сложившейся отсталости, доносил до людей ценную
информацию о передовых методах развития сельского хозяйства. Очень
большое внимание отводилось теме национального единства, разъяснению
понятия “нация”, ее отличия от понятия религиозной общности,
необходимости национальной консолидации. Активная позиция газеты
вызвала неприятие администрации края, и в 1877 г. ее издание было
запрещено. Тем не менее газета сыграла историческую роль в развитии
143
азербайджанского народа. И уже через несколько лет стали издаваться
другие газеты на тюркском языке.
Иной стала по своему характеру и содержанию азербайджанская
литература. Ведущие тенденции в развитии литературы формировались под
влиянием передовых идей, пропагандируемых выдающимся
азербайджанским просветителем и ученым Мирза Фатали Ахундовым.
Основным содержанием произведений новой плеяды азербайджанских
поэтов и прозаиков - М.Ф Ахундова, С.А. Ширвани, Дж. Мамедкулизаде, А.
Ахвердиева, Н. Везирова и других - стала беспощадная критика религиозного
мистицизма, высмеивание невежества, пропаганда значения подлинных
научных знаний. Основная часть литераторов писали свои произведения на
родном языке. Это способствовало постепенному складыванию стабильных
форм литературного творчества, понятных для различных социальных групп
населения. Произведениями Мирза Фатали Ахундова, такими как “Повесть
об Ибрагим Халиле - алхимике”, “Гаджи Гара” и другими, в которых
пропагандировались идеи просвещения, были заложены основы
драматического жанра в азербайджанской литературе. Дж. Мамедкулизаде в
произведении “Приключения села Дана-баш” в острой сатирической форме
высмеял порожденные невежеством предрассудки, пустившие глубокие
корни в жизни азербайджанской деревни.
Крупнейшим событием этого времени стало создание национального
театра. В 1873 г. любительская группа Бакинской реальной школы
осуществила постановку комедии М.Ф. Ахундова “Визирь Ленкоранского
ханства”. Этим событием и знаменуется зарождение в Азербайджане театра.
В 1883 г. крупным меценатом Г.З. Тагиевым было построено здание театра.
Формировалась первая плеяда профессиональных азербайджанских актеров.
Безусловно, главным итогом развития культуры второй половины XIX
в. стало осознание передовой частью азербайджанского народа своей
национальной идентичности, разграничение понятий этнической и
религиозной принадлежности. Первым этапом на этом пути стало достаточно
четкое выделение тюркской определенности народа в сознании
нарождающейся азербайджанской интеллигенции. Горячим сторонником
пропаганды этой мысли был Гасан бек Зардаби. Конечно, осознание того, что
понятие нации вовсе не ассоциируется с религиозной принадлежностью,
было достаточно новым в общественном сознании и на первых порах
встретило непонимание и даже враждебное отношение со стороны
значительной части консервативно настроенных слоев населения, особенно
шиитского духовенства. Однако эта идея, безусловно воспринятая под
влиянием передовых европейских и российских научных концепций, сыграла
в будущем огромную роль в формировании азербайджанского народа и его
самосознания и, как не удивительно, в преодолении в Азербайджане
144
отчуждения между представителями разных направлений ислама,
консолидации мусульманского населения.
Нет сомнения, что восприятие понятия национальной общности в то
время было понято как тождественность принадлежности к одному народу
всех этносов мира, говорящих на тюркских языках. Но особая тяга
ощущалась по отношению к титульному этносу Османской империи. И это
выглядело естественным. Приоритет, отдаваемый языковой общности (в те
времена она ощущалась еще более ясно даже, чем в наши дни), в сравнении с
религиозной общностью неизбежно порождал идею о единой тюркской
нации, имея в виду прежде всего тюркское население Азербайджана и
Османской империи.
Идею тюркского единства разделяли многие общественные деятели
Азербайджана того времени. Выражением этого понимания стала выдвинутая
в то время М.Ф. Ахундовым мысль о переходе к латинскому алфавиту
мусульманских народов, с которой он обратился к султану Османской
империи. Тогда эта мысль не встретила должного понимания ни в Турции, ни
в Азербайджане. Клерикальные круги узрели в этой идее опасное для
позиций истламского духовенства проникновение идей западной
цивилизации. Опасения эти не были лишены оснований. Правда, Ахундов не
был ни атеистом, ни врагом исламской веры, как это пытались представить
тогда противники всех предлагаемых им нововведений. Но в переходе к
латинице Ахундов видел возможность громадного рывка в развитии
печатного дела, возможность преодоления дефицита информации,
порождающего отставание не только тюркских, но и всех мусульманских
народов, один из действенных путей обеспечения просвещения народа, его
интеграции в систему ценностей европейской цивилизации. Идея Ахундова
пережила ее инициатора и действительно восторжествовала спустя много лет
после его смерти. Но именно во времена Ахундова, Зардаби, Мамедкулизаде
и других силой объективных обстоятельств под влиянием передовых идей
процесс формирования азербайджанской нации вступил в новую фазу.
Судьбоносные изменения в развитии Российской империи в начале XX
в. отразились и на развитии азербайджанской культуры и азербайджанского
народа. Громадный шаг вперед был сделан в образовании. Тяга к получению
нормального светского образования все более явно ощущалась во всех слоях
населения. В учебных заведениях разного типа к 1915 г. обучалось около 100
тыс. учеников. В начальных школах училось 63 тыс. человек, в высших
начальных школах - более 4 тыс. учеников. Действовали и русско-
азербайджанские школы. В реальных школах обучалось 1800 человек. Если в
1902 г. насчитывалось 210 начальных школ, то в 1915 г. - 920. Начальные
школы функционировали в Баку, Елизаветполе, уездных центрах и
нескольких селах. В крупных городах имелось 11 гимназий. В Баку
145
функционировали мореходные, коммерческие и ремесленные школы. В 1914
г. в Елизаветполе, а в 1916 г. в Баку были открыты учительские семинарии.
Прогрессивной тенденцией стало увеличение во всех типах учебных
заведений численности азербайджанских девушек и юношей. Однако
основная часть детей и молодежи коренной национальности училась либо в
религиозных учебных заведениях, либо вовсе не училась. И хотя во многих
религиозных учебных заведениях содержание учебного процесса
существенно изменилось, приближаясь к уровню светских школ, а число
населенных пунктов, в которых открывались школы, росло, в целом
состояние образования в Азербайджане продолжало оставаться на весьма
низком уровне. Серьезной проблемой по-прежнему была проблема
преподавания на родном языке. Удельный вес девушек в школах, прежде
всего девушек-мусульманок, был крайне невелик.
Одним из самых значимых позитивных сдвигов в развитии культуры
начала XX в. стало расширение периодических изданий на родном языке.
Знаковым событием в этом отношении явилось издание журнала “Молла
Насреддин”, первый номер которого вышел в Тифлисе в апреле 1906 г.
Журнал остро бичевал пороки современного ему азербайджанского
общества, обличал невежество и косность и таким путем призывал к
сохранению гражданского достоинства, обретению национального
самосознания. Журнал объединил группу прогрессивных писателей и
просветителей - Д. Мамедкулизаде, М.А. Сабир, А. Азимзаде, А. Ахвердиев,
А. Гямкюсар и др. Выпускался и ряд других журналов такого же
сатирического характера.
Новым явлением этого периода стало достаточно широкое
финансирование выпуска газет и журналов представителями национальной
буржуазии. На средства крупных предпринимателей Г.З. Тагиева, М.
Мухтарова, И. Ашурбскова издавались десятки газет и журналов. Они
издавались при активном участии известных общественных и политических
деятелей того времени - Ахмед бека Агаева, Али бека Гусейнзаде, Алимардан
бека Топчубашева, Мамед Эмина Расулзаде и др. Благодаря этому в таких
изданиях, как “Хаят”, “Иршад”, “Фиюзат”, “Ачыг сез”, “Шалала”, “Каспий”,
активно обсуждались проблемы, связанные с текущей политикой России,
общественно-политическими событиями в губерниях Южного Кавказа,
вопросы пробуждения национального самосознания, пути преодоления
политической и культурной отсталости.
Литература этого времени характеризуется яркими, наполненными
пафосом огромной ответственности за судьбы народа произведениями
Сабира, Мамедкулизаде, Ордубади, Шаига, С.С. Ахундова, Ахвердиева, Г.
Джавида и ряда других. Плеяда замечательных мастеров художественного
слова своими яркими, наполненными новаторскими идеями, глубоким
146
смыслом драматическими произведениями, стихами и поэмами, рассказами и
повестями, сыграла огромную роль в идейном обогащении отечественной
литературы, формировании у молодежи чувства гражданской
ответственности и национального самосознания.
На новый профессиональный уровень поднялось театральное
искусство. Постановки спектаклей с участием пионеров национальной
театральной сцены - Г. Араблинского, Г. Сарабского, С. Рухулла, М. Алиева
и других - превратили театр в одно из самых любимых и популярных мест
для азербайджанской общественности. Популяризации сценического
искусства, его европеизации во многом способствовало зарождение
национальной оперы и жанра музыкальной комедии. Их появлению
Азербайджан был прежде всего обязан творчеству Узеира Гаджибекова.
Профессиональный композитор У. Гаджибеков (1885-1948) в 1908 г.
осуществил постановку первой в Азербайджане оперы “Лейли и Меджнун”.
Это событие сыграло выдающуюся роль в становлении оперного искусства и
развитии музыки в Азербайджане. В дальнейшем Гаджибековым и другими
композиторами был создан ряд других опер и музыкальных комедий.
Бурный всплеск национальной культуры в начале XX в., рост рядов
национальной интеллигенции сопровождались повышением политической
активности общественности Азербайджана. Это нашло свое выражение в
ходе проведения первых выборов в Государственную Думу России. На
выборах в 1906 г. от мусульманского населения Южного Кавказа были
избраны Топчубашев, Зиядханов, Алиев, Мурадханов, Ахвердиев.
Выдающийся существенный и политический деятель Топчубашев был избран
председателем мусульманской фракции Думы. И когда царь, недовольный
Думой, уже в июле 1906 г. распустил ее, Топчубашев и Зиядханов
присоединились к группе депутатов, выступивших с протестным заявлением,
получившим название Выборгского воззвания. За это они были подвергнуты
тюремному заключению и лишены права впредь баллотироваться на выборах
в Думу. На выборах во вторую Думу, начавшей свою работу в 1907 г.,
депутатами стали Ф. Хойский, X. Хасмамедов, И. Тагиев, М. Махмудов 3.
Зейналов, М. Шахтахтииский. В Думе они придерживались позиции
относительно радикальной партии конституционных демократов (кадетов). В
дальнейшем, разогнав вторую Государственную Думу, царизм издал закон о
выборах, который резко ограничивал возможности избрания в Думу
представителей народов Кавказа. В результате от мусульманского населения
Южного Кавказа в третью и четвертую Думы было избрано по одному
депутату.
Начало XX в. ознаменовалось важными политическими процессами на
территории империи, в том числе и в Азербайджане. Развитие рабочего
движения, появление политических, а среди них и социалистических партий,
147
не могло пройти мимо мусульманской общественности Южного Кавказа. В
1904 г. возникает мусульманская социал-демократическая группа “Гуммет”,
объединяющая в своих рядах сторонников социалистической идеи. С
началом первой русской революции усилилась тяга мусульманских народов к
созданию общей для них политической организации. В августе 1905 г. в
Нижнем Новгороде был проведен первый Всероссийский мусульманский
съезд. На съезде с большим докладом о проблемах мусульман, а по существу
- проживающих в России тюркских народов, выступил Топчубашев. Съезд
принял решение о создании Всероссийского мусульманского союза
“Иттифаки-муслимин”. На втором съезде мусульман в январе 1906 г. в
Петербурге были обсуждены программа и устав создаваемой организации, в
подготовке которых приняли участие Топчубашев и Агаев. На третьем съезде
в августе 1906 г. в Нижнем Новгороде были обсуждены конкретные задачи,
стоящие перед организацией и принято решение о создании Центрального
Комитета организации с постоянным пребыванием в Баку.
Все это говорило о высоком авторитете представителей Азербайджана
среди участников съездов. Действительно, Топчубашев, Агаев и другие
представители от Азербайджана играли большую роль не только в принятии
организационных решении, но и в определении стратегии и тактики
мусульманского движения в России. Во-первых, была поставлена проблема
“единой нации”, под которой понималось единство тюркских народов.
Формулировка понятия нации в такой плоскости означала отказ от
отождествления нации и религиозной принадлежности, что
свидетельствовало о желании придать объединению светский характер.
Съезды показали, что их участники далеки от радикальных и тем более
социалистических настроений. Главное внимание уделялось проблемам
развития образования в районах компактного проживания тюркских народов.
Безусловно, инициаторы создания общероссийской организации несколько
переоценивали уровень национального самосознания мусульманских, в том
числе тюркских народов, и недооценивали роль религиозного фактора в
жизни мусульман, переоценивали степень осознания всеми этносами
общности интересов и недооценивали роль формирования в рамках
тюркского мира России отдельных наций. В этом, быть может, крылась
главная причина, почему идея общемусульманской организации так и не
получила дальнейшего развития после первой русской революции.
В Азербайджане же толчком к формированию местных организаций
послужили события, связанные с кровавыми столкновениями между
мусульманским населением и армянами в 1905-1908 гг. В научной и
художественной литературе, учебниках советского времени виновником
межнациональных столкновений периода первой русской революции
называлось самодержавие, которое, будто бы, стремясь отвлечь трудящихся
148
от участия в революционном движении, разжигало вражду между двумя
народами. После развала Советского Союза, с началом современного
карабахского кризиса армянская и азербайджанская литература объясняют
причину разразившегося в те годы конфликта агрессивностью противной
стороны.
Совершенно иная точка зрения стала выстраиваться в работах
некоторых российских авторов. По их мнению, подстрекательскую роль в
разжигании конфликта сыграли спецслужбы некоторых враждебных России
иностранных государств (Англии, Японии). Смыслом же было ослабление
экономической мощи Российского государства. Россия была одной из
ведущих стран - производителей нефти и нефтепродуктов, и беспощадный,
луддистский межнациональный конфликт должен был нанести мощный удар
по нефтяной промышленности. Логика подобного рода не лишена оснований.
Действительно, при каждой вспышке межнациональных столкновений,
помимо гибели людей, имели место поджоги нефтяных промыслов. В августе
1905 г. при весьма масштабных столкновениях рабочими было сожжено,
уничтожено 1795 нефтяных вышек из 3133 действовавших на Апшероне, 24
из 68 нефтеперегонных заводов прекратили работу. Естественно, объемы
добычи и переработки нефти в России резко сократились и долгие годы не
достигали прежнего уровня.
Но при такой постановке вопроса российские исследователи
настаивают, что погромы нефтепромыслов осуществлялись руками рабочих-
отходников из Персии, в поисках заработка интенсивно пополнявших ряды
нефтяников Баку. Действительно, выходцы из Персии составляли довольно
большую часть рабочих-нефтяников того периода. Однако авторы версии
иностранного участия в уничтожении промыслов будто не хотят признаться,
что почти все выходцы из соседнего государства являлись азербайджанцами.
Между тем это было именно так. По логике российских исследователей
выходит, что погромщики нефтепромыслов действовали по наущению извне
и, следовательно, являлись главными виновниками противостояния. И в
данном случае российская точка зрения смыкается с интерпретацией
армянских авторов. Главная несуразица этой позиции состоит в
игнорировании объективных межнациональных противоречий и исходит из
конюктурной политизации проблемы.
Существовали ли эти противоречия? Безусловно. И порождены они
были вовсе не этнофобией и религиозной нетерпимостью. В прошлом, до
1905 г., история не знала массовых столкновений на Кавказе между
мусульманами-тюрками и армянами. И вовсе не карательными акциями
султанского правительства в Турции против сепаратизма армян, как это часто
пытаются объяснить, были вызваны ответные действия армян в отношении
мусульманского населения Кавказа. Вся проблема была связана с
149
претензиями армян на роль этноса-лидера в пределах трех губерний и
Южного Кавказа - Бакинской, Елизаветпольской и Эриванской
-
и протестной
позицией мусульманского, в большинстве своем тюркского этноса, по
отношению к этому.
Мусульманское население составляло большинство во всех трех
губерниях. Между тем доля армянского капитала в проявленности, особенно
в нефтедобыче и нефтепереработке, значительно превышала размеры
капитала, вложенного мусульманскими предпринимателями. Также обстояло
дело и во многих других отраслях хозяйства. По удельному весу в
управленческих структурах власти армяне также значительно преобладали,
что во многом облегчало им решение административных проблем.
Доминирующее по сравнению с мусульманами положение армян было
связано прежде всего с их конфессиональной, христианской близостью к
элитарной части российского общества. Причем претензии армян на
господство все более возрастали. В этой связи, и только в этой, есть
основания обвинять царское правительство в случившемся.
Что касается роли иностранного фактора в разжигании противоречий,
то отбрасывать его вовсе нельзя, хотя прямых доказательств в работах
авторов, выдвигающих эту версию, практически нет. Тем не менее,
возможно, и этот фактор сыграл свою роль. Япония и Англия были
объективно заинтересованы в ослаблении Российской империи, но речь
может идти лишь об использовании ими назревших противоречий. Что
касается самодержавия, то оно менее чем кто-либо было заинтересовано в
обострении ситуации в стране, в том числе на межнациональной почве.
Первые столкновения между представителями мусульманской и
армянской общин Баку произошли 6-10 февраля 1905 г. Поводом послужило
убийство конвоиром-армянином в Баиловской тюрьме заключенного-
мусульманина. Город покрылся баррикадами, начались поджоги промыслов,
разгром бакалейных лавок и магазинов. В ходе перестрелок и разгромов
промыслов, заводов и торговых точек погибло более 1000 человек. Хотя
вначале события были локализованы, они вскоре перекинулись в уезды. И
здесь выяснилось, что армяне, вдохновляемые партией Дашнакцутюн и
другими армянскими национальными организациями, давно готовились к
вооруженной борьбе с тюркским населением Южного Кавказа. Именно они
вооружали и формировали отряды армян, направляли их против деревень,
населенных мусульманами. В ответ активизировалась деятельность
мусульманских крестьянских отрядов, возглавляемых гачагами. Пролилась
кровь в селах Нахчывана, Эриванской губернии, Карабаха. Царская же
администрация проявила удивительную нерасторопность и безразличие.
События приняли еще более ожесточенный характер в августе 1905 г. после
столкновений в Шуше. Шушнские события 1905-1906 гг., унесшие жизни
150
сотен людей, обнаружили коррумпированность царской администрации.
Подкуп чиновников, в частности, позволял армянам в вооруженных акциях
против мусульман активно использовать регулярные части армии.
Неповоротливость, а чаще всего проармянская позиция царской
администрации, стали вынужденными причинами создания ряда
мусульманских антитеррористических политических организаций. Самой
значимой из них была партия “Дифаи”, созданная группой азербайджанской
интеллигенции во главе с выпускником сорбоннского Университета Ахмед
беком Агаевым и имевшая, помимо Баку, отделения в Елизаветполе, Шуше,
Агдаме, Барде, Нахчыване и других городах. Хотя партия ставила перед
собой широкий спектр вопросов политического и экономического характера,
главная ее задача состояла в защите мусульманского населения от армянской
агрессии и вероломной позиции царских чиновников. Действия дифаистов,
направленные против бесчинствующих армянских отрядов, организация
покушений против представителей царской администрации сыграли огром-
ную роль в постепенном спаде межнационального противостояния. К 1908 г.
армяно-азербайджанские столкновения перестали носить массовый характер
и на время прекратились.
Между тем стремительный ход политических событий в России,
влияние европейских подходов к проблемам формирования наций, процессы
социально-экономического развития общества в рамках губерний Южного
Кавказа с компактным проживанием мусульманского, преимущественного
тюркского населения, неизбежно должны были привести к выработке
конкретных взлядов на национальную идентичность жителей Азербайджана.
В начале XX в. пионерами теоретических выкладок на эту тему стали Али
бек Гусейнзаде и Ахмед бек Агаев. Они впервые в Азербайджане
сформулировали идеи политического тюркизма, горячо отстаивая мысль о
принадлежности основной части жителей Азербайджана к единой тюркской
нации. Само по себе выдвижение этого взгляда на идентичность
тюркоязычного населения Кавказа для своего времени следует считать
прогрессивным явлением. Тем более, что схожие взгяды излагали и многие
представители интеллигенции других тюркоязычных народов.
Прокламируемые А. Гусейнзаде, А. Агаевым и другими взгляды
“катализизировали”, по словам исследователя А. Балаева, процесс
вычленения тюркского самосознания из общемусульманского контекста. И в
этом плане данный тезис “создал почву для появления в дальнейшем
азербайджанской национальной идентичности”. В целом можно согласиться
с такой высокой оценкой значения творческой деятельности А. Гусейнзаде и
А. Агаева. Возражение может вызвать лишь постановка вопроса о том, что
“формирование азербайджанской нации в начале XX века стало результатом
целенапрвленной деятельности интеллектуальной элиты страны”.