Хелд Д. и др. Глобальные трансформации. Политика, экономика, культура

Подождите немного. Документ загружается.

сравнительного анализа развития глобализации во времени. Использование этой идеи

помогает создать механизм для нахождения и систематизации соответствующих различий и

аналогий. В этом смысле исторические формы глобализации относятся к пространственно-

временным и организационным атрибутам глобальных взаимосвязей в различные

исторические периоды.

Чтобы сказать что-либо значимое об уникальных особенностях или же о преобладающих

чертах современной глобализации, требуются ясные аналитические категории, с помощью

которых можно дать ее описание. Опираясь непосредственно на те различия, которые были

указаны выше, мы можем сделать предварительное описание исторических форм

глобализации и сравнить их по четырем пространственно-временным параметрам:

• протяженность глобальных структур;

• интенсивность глобальных взаимосвязей;

• скорость глобальных потоков;

• направленность воздействий, оказываемых глобальными взаимосвязями.

Такой подход дает возможность произвести как количественную, так и качественную оценку

исторических моделей глобализации, поскольку с его помощью можно проанализировать: i)

пространственную распространенность структур взаимодействия и взаимосвязей; г)

интенсивность потоков и уровней активности в рамках этих структур; з) скорость или

быстроту взаимоизменений и 4) воздействие этих явлений на те или иные сообщества.

Систематический анализ того, как эти явления развивались, обеспечивает понимание

изменяющихся исторических форм глобализации, а это открывает возможность для более

точной идентификации и сравнения их основных атрибутов и главных различий между раз-

ными формами глобализации в разные исторические периоды. Такой исторический подход к

глобализации помогает избежать крайностей современной мысли, согласно которой

глобализация или является чем-то принципиально новым, или же что современная глобальная

экономика и уровень социальных взаимосвязей никакой новизной не отличаются, поскольку

они чем-то похожи на то, что было в более ранние периоды.

Конечно, само понятие исторических форм глобализации предполагает, что можно очертить, в

буквальном смысле слова, протяженность, интенсивность, скорость и направленность

воздействий глобальных потоков, структур и взаи-

модействий во времени. В последующих главах мы попытаемся операционализи-ровать каждый из

этих параметров, используя различные статистические и другие показатели, чтобы оценить,

например, географический размах торговых потоков — их объем, скорость, влияние и т. д. Но

один специфический параметр глобализации особенно трудно поддается операционализации —

направленность воздействий глобальных потоков, структур и взаимодействий. Тем не менее без

сколько-нибудь ясного понимания характера этого воздействия понятие глобализации осталось бы

неточным. Каким же образом следует понимать направленность воздействия?

В рамках настоящего исследования мы выделяем четыре разных типа воздействия: воздействие в

сфере принятия решений, институциональное, распределительное (дистрибутивное) и

структурное воздействия. Под воздействием на сферу принятия решений имеется в виду степень,

в какой относительные затраты и выгоды от политического решения, выбранного правительством,

корпорацией, коллективом или отдельным хозяйством, зависят от глобальных сил и об-

стоятельств. Так, глобализация может сделать некий политический выбор или образ действия

более или менее дорогостоящим и таким образом повлиять на то, какое решение —

индивидуальное или организационное — будет принято. В зависимости от восприимчивости тех,

кто принимает решение, и тех коллективов, от чьего имени они принимаются, или от их

уязвимости со стороны глобальных условий их политический выбор будет затруднен или облегчен

в большей или меньшей степени

. Воздействия в сфере принятия решений могут быть оценены по

шкале с отметками: «высокая степень влияния» (когда глобализация существенно влияет на

политические предпочтения, существенно изменяя величину затрат и выгод в зависимости от того

или иного образа действий) и «низкая степень влияния» (когда политические предпочтения

испытывают лишь незначительное воздействие со стороны глобализации).

Но воздействие глобализации не всегда лучше всего может быть оценено с точки зрения ее

влияния на принятие или отказ от принятия решений, поскольку неясным остается вопрос о

составляющих самого процесса принятия решений и, следовательно, о вариантах выбора, которые

те, кто принимает решения, могут или не могут на самом деле предпочесть. Другими словами,

глобализация может быть связана с тем, что Э. Шаттшнейдер называет «мобилизацией пристрас-

тий» правительства, отрасли и корпорации, когда они сталкиваются с проблемами и

альтернативами, диктуемыми глобальными условиями (Schattschneider, 1960, р. 71). Так, если

понятие воздействий на сферу принятия решений обращает наше внимание на то, как

глобализация непосредственно влияет на предпочтение и выбор со стороны субъектов принятия

решений, то понятие институционального воздействия больше связано с тем, как

организационные и коллективные повестки дня реагируют на тот факт, что в результате

глобализации их возможность выбора увеличилась. В этом отношении данное понятие помогает

понять, почему

4. «Восприимчивость означает способность данной политической структуры реагировать на изменения во внешнем

мире — от этого зависит, насколько быстро перемены в одной стране сопровождаются значимыми переменами в другой

и насколько значимы эти перемены... Уязвимость может быть определена как способность действующего лица нести

издержки, обусловленные внешними обстоятельствами даже после того, как политика изменилась» (Keohane and Nye,

1977. Р-

те или иные альтернативы вообще никогда не могут рассматриваться хотя бы как возможность

выбора.

Помимо всего этого глобализация может иметь значительные последствия для распределения

власти и богатства внутри той или иной страны и между странами. Распределительные

(дистрибутивные) воздействия связаны со способами, какими глобализация влияет на расстановку

социальных сил (групп, классов, сообществ) в пределах и за пределами тех или иных стран. Так,

например, торговля может подорвать благосостояние одних категорий работающих и в то же

время способствовать его увеличению у других. В этом смысле некоторые группы и общества

оказываются более уязвимыми со стороны глобализации, чем другие.

Наконец, глобализация может оказывать заметные структурные воздействия, поскольку она

обусловливает модели социальных, экономических и политических учреждений и

соответствующих форм поведения внутри той или иной страны. Соответственно, глобализация

может быть вписана в структуры институтов и модели повседневного функционирования обществ

(Axford, 1995)- Например, распространение западных концепций современного государства и

капиталистических рынков обусловило развитие большей части обществ и цивилизаций во всем

мире. Они стимулировали адаптацию традиционных образцов государственной власти и

полномочий или вынуждали к ней, порождая новые формы правления и распределения ресурсов.

Структурные воздействия глобализации могут проявляться как на коротких, так и на длительных

отрезках времени в том, как государства и общества приспосабливаются к действию глобальных

сил. Но приспособление, конечно, не происходит автоматически: глобализация требует

посредничества, управляется, встречает противодействие и сопротивление со стороны

правительств, организаций и народов. Государства и общества могут обладать разной степенью

«чувствительности» к глобальным процессам или уязвимости по отношению к этим процесам, так

что их модели внутренней структурной корректировки тоже будут разными по степени и

продолжительности.

Оценивая четыре типа воздействия глобализации на государства и сообщества, нужно учитывать,

что глобализация может непосредственно изменять их форму и «modus operand!» или влиять

косвенно — изменяя контекст и баланс сил, с которыми государства вынуждены сталкиваться.

Влияния в сфере принятия решений и институциональные влияния, как правило, бывают в этом

смысле непосредственными, несмотря на то что они могут иметь последствия для экономических

и социальных условий, в которых действуют государства. Дистрибутивные и структурные

влияния обычно бывают косвенными, но от этого, конечно, нисколько не менее значимыми.

Существуют другие важные особенности исторических форм глобализации, которые необходимо

различать. В дополнение к пространственно-временным параметрам, которые дают возможность

создать крупномасштабный эскиз глобализации, существует еще четыре параметра, которые

отображают ее специфический организационный профиль: инфраструктуры, институциализация,

стратификация и виды взаимодействия. Картина экстенсивности, интенсивности, скорости и

направления воздействия структур глобальных взаимосвязей обязательно включает в себя

изображение инфраструктур, которые обеспечивают движение глобальных потоков, структур и

отношений или способствуют им. Структуры не могут существовать без той или иной поддержки

со стороны

инфраструктур. Инфраструктуры могут быть материальными, регулятивными (правовыми) или

символическими, например инфраструктура транспортировки, закон ведения войны или

математика как общий язык науки. Но в большинстве сфер инфраструктуры являются некоторой

комбинацией всех этих типов содействия. Например, в финансовой сфере есть всемирная

информационная система для банковских расчетов, регулируемая общими правилами, нормами и

процедурами и обладающая своим собственным техническим языком, с помощью которого весь

задействованный в ней персонал общается между собой.

Инфраструктуры могут облегчать или сдерживать экстенсивность и интенсивность глобальных

взаимосвязей в любой отдельной сфере, потому что они служат посредниками между потоками и

соединениями: инфраструктуры влияют на всеобщий уровень способности взаимодействия в

каждом секторе и тем самым на степень глобальных взаимосвязей. Способность взаимодействия,

под которой понимается степень потенциального взаимодействия, определяемая существующими

техническими возможностями, зависит прежде всего, но не исключительно, от технологических

возможностей и технологии коммуникаций (см.: Buzan et al., 1993. Р- 86). Например, возможности

взаимодействия средневековой мировой системы, сдерживаемые, помимо всего прочего,

ограниченными средствами коммуникации, были значительно меньше, чем в современную эпоху,

в которую спутники и Интернет облегчают мгновенную и практически в масштабах реального

времени глобальную связь (Deibert, 1997)- Таким образом, изменения в инфраструктуре имеют

важные последствия для разработки и развития способности глобального взаимодействия.

Инфраструктурные условия облегчают также институциализацию глобальных структур, потоков и

отношений. Институциализация включает в себя регулирование моделей взаимодействия и,

следовательно, их воспроизводство в пространстве и во времени. Размышлять о моделеях

глобальных связей (торговле, альянсах и т. п.) в терминах институциализации — значит

признавать способы, с помощью которых глобальные структуры и отношения становятся

регулируемыми и внедряются в практику и действия исполнителей (государств, общностей,

хозяйств, личностей) в каждой социальной сфере — от культурной до криминальной (см. Giddens,

1979. Р- 8о). Институциализация, стало быть, является еще одним важным параметром

исторических форм глобализации.

Проблема инфраструктур и институциализации непосредственно связана с темой власти. Под

«властью» имеется в виду способность социальных исполнителей, организаций и институтов

утверждать или изменять свое положение, социальное или материальное; и зависит она от

ресурсов, которые укрепляют эту способность, и тех сил, которые ее составляют и влияют на ее

проявления. Соответственно, власть — это явление, которое можно обнаружить как внутри любых

групп, учреждений и обществ, так и в отношениях между ними, явление, пронизывающее всю

общественную и частную жизнь. Поскольку такое понимание власти ставит ряд сложных

вопросов, то полезно будет рассмотреть в первую очередь природу власти как универсального

фактора человеческой жизни, не зависимого ни от местоположения, ни от характера учреждений

(см.: Held, 1989,1995).

Но власть исполнителя, организации или института, где бы они ни находились, никогда не

существует в изоляции. Власть всегда осуществляется, и политические результаты всегда

определяются в контексте относительных возможностей

Врезка B.i Исторические формы глобализации: основные параметры

Пространственно-временные параметры: 1 обширность глобальных структур, 2

интенсивность глобальных взаимосвязей, 3 скорость глобальных потоков, 4

преимущественные воздействия глобальных взаимосвязей.

Организационные параметры: 5 инфраструктура глобализации, 6

институциализация глобальных структур и использование силы, 7 модель

глобальной стратификации, 8 доминирующие виды глобального взаимодействия.

сторон. Власть следует понимать как явление относительное (Giddens, 1979. ch. 2; Rosenau,

1980, ch. 3). Отсюда следует, что власть выражает одновременно как намерения и цели

исполнительных органов и институтов, так и относительный баланс средств, которые они

могут использовать в отношении друг друга. Однако власть нельзя понимать, исходя только

из того, что исполнители или властные органы делают или не делают. Ибо власть — это также

и структурное явление, сформированное и в свою очередь формирующее социально

структурированное и культурно смоделированное поведение групп и деятельность

учреждений (Lukes, 1974. Р- 22). Любая организация или институт может обусловить и

ограничить поведение своих членов. Правила и средства, которые воплощаются в таких

организациях и институтах, редко оказываются структурой, безразличной к тому или иному

действию, поскольку они устанавливают образцы власти и авторитета и дают право принять

такое-то, а не другое решение. В действительности они институциализируют властные

отношения между «правящими» и «управляемыми», «подданными» и «правителями»

(McGrew, 1988, p. i8—19).

Глобализация трансформирует организацию, распределение и осуществление власти. В этом

отношении глобализацию в разные эпохи можно связать с разными моделями глобальной

стратификации. При описании исторических форм глобализации особое внимание должно

быть обращено на модели стратификации. В этом смысле стратификация обладает как

социальным, так и пространственным параметром: это, соответственно, иерархия и

неравномерность (см.: Falk, 1990, р. 2—12). Иерархия характеризует асимметрию в деле

управления глобальными структурами и инфраструктурами, в степени их доступности и со-

участия в них, тогда как неравномерность обозначает асимметричность влияний процессов

глобализации на условия жизни и уровень благосостояния народов, классов, этнических групп

и полов. Эти категории обеспечивают нас механизмом для выяснения специфики властных

отношений в мире в разные исторические периоды.

Существенные различия наблюдаются и в преобладающих формах взаимодействия,

характерных для того или иного периода глобализации. Вполне отчетливо можно различать

господствующие типы взаимодействия — такие как имперский или принудительный,

совместный, конкурентный, конфликтный — и главные инструменты власти, например,

военные или экономические. Так, например,

известно, что в эпоху западной экспансии в конце XIX в. империализм и военная мощь были

преобладающими формами и инструментами глобализации, тогда как в конце XX в.

экономические механизмы, конкуренция и кооперация, по-видимому, имеют приоритет перед

военной силой (Morse, 1976).

В целом исторические формы глобализации можно проанализировать с помощью восьми

показателей (см. таблицу i.i). В совокупности они дают представление о характерных

особенностях глобализации в каждый исторический период.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ФОРМЫ СОВРЕМЕННОЙ ГЛОБАЛИЗАЦИИ

На основании схемы, приведенной выше, можно создать типологию глобализации.

Глобальные потоки, структуры и отношения могут быть описаны с помощью их основных

пространственно-временных параметров: протяженности, интенсивности, скорости и

направленности воздействия. На диаграммах В.1 и В.2 показаны соотношения между этими

четырьмя параметрами. На этих схемах высокая степень протяженности относится к

межрегиональным и межконтинентальным структурам и потокам, а низкая степень — к

локальным структурам и контактам. Соответственно, как показано на диаграмме В.з,

конфигурации этих измерений могут быть разными; четыре самых верхних сектора на

диаграмме представляют, на одном пространственном уровне, различные типы глобали-

зированных миров (т. е. различные конфигурации высокого уровня протяженности,

интенсивности, скорости и воздействия); тогда как ниже расположенные сектора

представляют, на другом пространственном уровне, различные конфигурации локальных

структур. Этот несложный набросок дает нам основание для разработки более

систематической типологии глобализации, которая выводит дискуссии за пределы

экономического идеального типа и «общемировых» моделей скептиков и гиперглобалистов.

Ибо четыре верхних сектора на диаграмме В.з показывают, что имеется логически допустимое

разнообразие форм, которые может принимать глобализация, поскольку высокая степень

протяженности может сочетаться с различными возможными величинами ее интенсивности,

скорости и воздействия.

Четыре из этих возможных форм вызывают особый интерес, так как они представляют собой

крайние пределы этого типологического наброска, будучи сочетанием высшей степени

протяженности с высшими уровнями интенсивности, скорости и воздействия. В этом

отношении диаграмма В.4 устанавливает четыре разных логических типа глобализации,

которые воплощают собой самые разные модели межрегиональных потоков, структур и

взаимодействий. Они дают упрощенную типологию глобализации, которая показывает, что

она не обязательно имеет одну строго зафиксированную форму:

• Тип 1 представляет мир, в котором обширный охват глобальных структур сопровождается

их высокой интенсивностью, высокой скоростью и высокой степенью воздействия во всех

областях или аспектах общественной жизни, начиная с экономической и заканчивая

культурной. Этот тип можно было бы назвать глубокой глобализацией. По мнению некоторых

скептиков, к этому типу вплотную приближается эпоха мировых империй конца XIX в. Но,

как показы-

вает диаграмма В.4, существуют и другие возможные формы глобализации, из которых эта

представляет лишь частный случай.

Тип 2 относится к глобальным структурам, в которых сочетается высокая протяженность с

высокой интенсивностью и высокой скоростью, но в которых степень воздействия является

низкой. Этот тип можно названо диффузной (рассеянной) глобализацией, поскольку ее воздействия

носят весьма опосредованный и регулируемый характер. Хотя этот тип и не имеет исторических

эквивалентов, это такое положение вещей, которое с нормативной точки зрения могли бы

одобрить многие из тех, кто критикует перегибы современной экономической глобализации.

Тип з характеризуется высокой протяженностью глобальных взаимосвязей, сочетающейся с

низкой интенсивностью, низкой скоростью, но высокой степенью воздействия. Этому типу можно

было бы присвоить наименование расширяющаяся глобализация, так как он в большей степени

характеризуется своим охватом и воздействием, нежели скоростью потоков. К этому типу ближе

всего подходит ранний период западной имперской экспансии, во время которого европейские

империи приобрели почти глобальный масштаб, а влияние разных цивилизаций друг на друга

было весьма значительным. Тип 4 охватывает то, что можно назвать поверхностной

глобализацией, так как высокая степень протяженности глобальных структур не подкреплена столь

же высокой интенсивностью, скоростью и воздействием, ибо все эти парамет-

ры остаются довольно низкими. Ранняя торговля шелком и предметами роскоши, носившая

челночный характер и связывавшая Европу с Китаем и Востоком, представляет собой близкую

аналогию этому типу.

Данная типология представляет четыре альтернативных способа понимания глобализации, но

существует множество других возможных конфигураций. «Мысленный эксперимент», в

результате которого появились эти четыре типа, может произвести и ряд других возможных

вариантов в зависимости от величин, присвоенных каждому пространственно-временному

параметру. Какой тип (если таковой существует) наиболее точно описывает реальные

исторические формы глобализации — это задача, которая будет решаться в последующих главах.

Глобализация, как старались мы доказать, не является ни чем-то уникальным, ни линейным

процессом. Более того, лучше всего представлять ее себе как чрезвычайно дифференцированное

явление, в состав которого входят такие разные сферы деятельности и сотрудничества, как

политическая, военная, экономическая, культурная, миграционная и экологическая. Каждая из

этих сфер обладает своей моделью отношений и поведения и может считаться «зоной действия

власти» — тем контекстом или средой, в которой и посредством которой действует власть с тем,

чтобы обеспечить народам и сообществам возможность деятельности, т. е. чтобы направить ее в

какое-то русло, дать шансы и распределить основные ресурсы. Элементы отдельной зоны

способны проявлять широкую самосто-

ятельную активность, т. е. внутри себя создавать властные структуры и отношения. Образцом

тому могут служить некоторые аспекты военной организации, в которой внутренние

иерархические структуры могут создавать ресурсы, укреплять власть и осуществлять чисто

силовое вмешательство лишь в крайне ограниченных пределах. Однако некоторые зоны власти

могут оказывать давление и вторгаться в другие зоны, лежащие по ту сторону их границ,

формировать и ограничивать их. Одни структуры взаимодействия имеют ббльшую возможность

для организации интенсивных и экстенсивных, прочных и диффузных социальных отношений,

чем другие (см.: Mann, 1986, ch. i). Такие зоны власти становятся в определенной степени

источниками власти для других сфер. Вмешательство средневековой церкви в экономическую

жизнь или влияние могущественных корпораций, промышленных и финансовых, на правительства

в современную эпоху служат тому примером.

Политические, военные, экономические и культурные области и сферы труда, миграционных

перемещений и экологии — вот те основные зоны действия власти, которые составят предмет

нашего дальнейшего исследования. Мы не утверж-

Тип i = глубокая глобализация

(большая протяженность, высокая интенсивность, высокая скорость, сильное воздействие)

Тип 2 = диффузная (рассеянная) глобализация

(большая протяженность, высокая интенсивность, высокая скорость, слабое воздействие)

Тип з = расширяющаяся (экспансивная) глобализация

(большая протяженность, низкая интенсивность, низкая скорость, сильное воздействие)

Тип 4 = поверхностная глобализация

(большая протяженность, низкая интенсивность, низкая скорость, слабое воздействие)

Диаграмма В.4 Типология глобализации

даем, что это исчерпывающий набор возможных зон или источников власти (ср.: Mann, 1986; Held,

1995. part 3). В нем явно не хватает такой сферы, которая могла бы быть темой особого

рассмотрения и занять место одной из ключевых глав этой книги, а именно — технологии. Но

именно потому, что мы поставили свой целью ограничиться лишь теми сферами, которые

необходимы и обязательны для оценки развития глобализации, некоторые другие сферы, в том

числе и технология, хотя и будут затронуты в ходе нашего исследования, но не будут предметом

отдельных глав. Следует особо подчеркнуть, что глобализацию необходимо исследовать на

примере ряда важнейших сфер человеческой деятельности и осознавать при этом, что общее

представление о глобализации не позволяет на основании ее проявлений в какой-то одной сфере

объяснять или предсказывать то, что произошло или могло бы произойти в другой. Споры по

поводу глобализации, которые велись до сих пор, слишком часто упрощались такими

участниками, которые принимают изменения, например, в мировой экономике (в том аспекте,

который

затрагивает мировые финансовые рынки или глобальные конкурирующие силы), в системе

межгосударственных отношений (касающихся изменения моделей регионального и

глобального управления) или в экологии (в плане глобального потепления), в качестве

типичных образцов для изменений, происходящих в других сферах человеческого

взаимодействия. Но нет никакой веской причины предполагать, что какая-нибудь одна сфера

может служить хорошей иллюстрацией деятельности и модели изменения в других сферах.

Чрезвычайно важно отделять эти разные области друг от друга и давать оценку глобализации

и ее влияния на основании изучения того, что происходит в каждой из них в отдельности.

Таким образом, в этой книге процессы глобализации анализируются с помощью

теоретической модели, разработанной в ходе исследования ряда далеко зашедших процессов

изменения, имевших место в разных областях и в разные исторические периоды. Мы не

объединяем их в один процесс, а рассматриваем как разные процессы, протекающие в

соответствии с разными исторически возможными временными масштабами; к

взаимодействию нужно подходить с осторожностью, поскольку иначе можно прийти к

разным случайным выводам. Мы прежде всего изучаем процессы, факторы и разного рода

каузальные связи, а не выдвигаем гипотезы, предлагающие монокаузальные объяснения. На

последующих страницах этой книги мы еще вернемся к вопросу о преимуществах дифферен-

цированого и мультикаузального подхода, а в Заключении сделаем окончательный вывод о

его значении.

Типология глобализации (представленная на диграммах B.i—4) легла в основу метода

описания глобализации, избегающего как упрощенных скептических и

гиперглобалистических оценок, так и ловушек умозрительного анализа глобальных

тенденций. В этом отношении данная типология признает сложность глобализации, так же как

и ее историческую случайность. Но, несмотря на то, что такая типология дает возможность

выработать основы понимания современной глобализации, полностью осмыслить ее она

позволяет только в контексте — ив результате — систематического сравнительного анализа

исторических форм глобализации.

В последующих главах широко используются элементы этой схемы для описания и

объяснения исторических моделей глобализации в каждой из ключевых областей

человеческой деятельности. При этом сравниваются четыре продолжительных периода

глобализации: досовременный период, ранний современный период западной экспансии,

современный индустриальный период и новейший период, начавшийся после 1945 г. и

продолжающийся до настоящего времени. Основные процессы глобализации, как будет

показано в дальнейшем, раскрывались в течение ряда столетий медленными темпами и

неравномерно, поэтому трудно, если вообще возможно, установить какую-либо одну

исходную точку. Есть интересные закономерности, свойственные разным историческим

периодам, равно как и нарушения, разрывы и попятные движения. Разные процессы глобали-

зации, происходящие в разное время, двигались по различным траекториям и с разными

темпами. Это нашло свое отражение в том, что в каждой главе этой книги используется своя

особая периодизация. Например, в главе i рассматривается история политической

глобализации начиная с эпохи античных империй. Глава 2, посвященная организованному

насилию и вооруженным силам, начинается с описания ключевых изменений, происшедших в

раннем современном периоде.

Главы 3—5, в которых исследуется глобализация торговли, финансов и производства,

начинаются с этого же периода. Глава 6 — о миграциях населения — начинается с самых

ранних миграционных перемещений, в результате которых планета оказалась заселенной

людьми, но особенно изучает миграции, обусловленные европейской экспансией. Глава 7

начинается с глобализации культуры, обусловленной территориальным расширением Римской

империи и распространением мировых религий, но особое внимание уделено в ней процессам,

начавшимся в конце XIX в. И наконец, в главе 8 основное внимание уделено ухудшению

экологической ситуации во второй половине XX в., хотя затрагиваются и более ранние

периоды, имеющие отношение к этой теме. В Заключении, при исследовании сходств и

различий тех изменений, которые происходили в более ранние периоды и в разных сферах,

все эти исторические экскурсы соединяются в единое целое. Здесь история разных временных

отрезков приобретает характер целостности благодаря тому, что исследуются некоторые из их

основных соединений и сочленений. Последнее является важным опытом, так как

потенциальная синергия между процессами глобализации, происходящими в каждой области,

может выработать свою собственную системную логику. Если необходимо отобразить гло-

бализацию в каждой сфере, то важно не пренебречь и способами, которыми вся совокупность

этих потоков, структур, взаимодействий и взаимосвязей производит свои собственные

императивы. Поэтому в Заключении будет предпринята попытка более подробно сравнить

процесс глобализации в каждой из сфер с основными историческими формами глобализации.

Важно подчеркнуть, что только после того, как будут описаны исторические формы

глобализации в ключевых областях человеческой деятельности, появится возможность

оценить, насколько поддаются группировке различные типы и формы глобальных

взаимосвязей во всех этих областях. Только посредством анализа этой общности можно будет

представить полную картину современной глобализации, т. е. выяснить, насколько

адекватными для описания современных моделей глобального изменения являются такие ее

характеристики, как «глубокая», «рассеянная», «расширяющаяся», «поверхностная», или для

этого больше подходят какие-то другие понятия.

РЕЗЮМЕ

Подход к глобализации, развиваемый в последующих главах, строится на основе тех

положений, которые были сформулированы в настоящем Введении:

1 Наиболее глубокое понимание глобализации дает представление о ней как о процессе или

ряде процессов, а не каком-то уникальном состоянии. Она не является результатом

упрощенной логики линейного развития, так же как не служит и прототипом всемирного

общества или мирового сообщества. Скорее, глобализация означает возникновение

межрегиональных структур и систем взаимодействия и обмена. В этом отношении

подключение национальных и социальных систем к более широким глобальным процессам

следует четко отличать от глобального объединения, как бы оно ни понималось.

2 Пространственный охват и плотность глобальных и межнациональных взаимосвязей

образуют сложные паутины и структуры отношений между со-

обществами, государствами, международными учреждениями, неправительственными

организациями и многонациональными корпорациями, которые образуют глобальный

порядок. Эти частично совпадающие и взаимодействующие структуры определяют пути

развития сообществ, государств и социальных сил, которые одновременно и принуждают их,

и наделяют полномочиями. В этом отношении глобализация родственна процессу

структуризации, поскольку она является продуктом как индивидуальных действий, так и

совокупных взаимодействий между бесчисленными исполнителями и учреждениями,

разбросанными по всему земному шару (Giddens, 1981; Buzan et al., 1993; Nierop, 1994; Jervis,

1997). Глобализация связана с развивающейся динамической глобальной структурой,

предоставляющей возможности и налагающей ограничения. Но это также и строго

стратифицированная структура, так как процесс глобализации происходит крайне

неравномерно: он учитывает и существующие модели неравенства и иерархии и в то же время

создает новые правила включения и исключения, новые представления о победителях и

проигравших. (Hurrell and Woods, 1995)- Таким образом, глобализацию можно понимать как

воплощение процессов структурирования и стратификации.

3 Немногие области общественной жизни остались незатронутыми процессами

глобализации. Эти процессы нашли свое отражение во всех социальных сферах: культурной,

экономической, политической, законодательной, военной — вплоть до экологической.

Наиболее адекватным является понимание глобализации как многоаспектного или

дифференцированного социального феномена, который надо понимать не как некое

уникальное состояние, а как нечто связанное с моделями усиливающихся глобальных

взаимосвязей во всех ключевых областях социальной деятельности. Следовательно, чтобы

понять динамику и последствия глобализации, необходимо какое-то знание о разных моделях

глобальных взаимосвязей в каждой из этих областей. Например, модели глобальной

экологической взаимозависимости радикальным образом отличаются от моделей культурного

или военного глобального взаимодействия. Любая общая концепция процессов глобализации

должна исходить из того, что глобализацию лучше представлять себе не в виде какого-то

уникального состояния, а в виде дифференцированного и многопланового процесса.

4 Поскольку глобализация отменяет и нарушает политические границы, она ассоциируется с

разрушением и перераспределением территориальности социально-экономического и

политического пространства. А так как экономическая, социальная и политическая активность

все в большей степени «распространяется» по земному шару, она уже неспособна

организовываться только по территориальному принципу. Каждая такая активность может

быть укоренена в тех или иных регионах, но территориально не закреплена. В условиях

глобализации «локальное», «национальное» и даже «континентальное» пространство

(политическое, социальное и экономическое) перестраивается так, что уже не обязательно

совпадает с юридически закрепленными территориальными границами. С другой стороны, по

мере того как глобализация усиливается, она все больше стимулирует социально-

экономическую активность, не связанную с определенной территорией, путем создания

субнациональных, региональных и вненациональных экономических зон, механизмов

управления и культурных комплексов, что также может усиливать «локализацию» и «нацио-

нализацию» обществ. Соответственно, глобализация включает в себя элементы разрушения и