Городков А.В., Федосова С.И. Основы территориально-пространственного развития городов

Подождите немного. Документ загружается.

Рисунок 1.27 – Схемы градостроительного развития

С.Петербурга и Москвы

Петра о «красных линиях», о противопожарном разуплотнении

застройки, о развитии каменного строительства (в Петербурге),

распоряжения о широком применении зеленых насаждений, о

строительстве набережных, осушительных работах, замощении и

освещении улиц в ночные часы составили целый кодекс

строительных правил, характерных уже для нового города,

регулярного в своем существе. Петровская эпоха явилась переломным

периодом в истории русского градостроительства. Главными

факторами, способствовавшими строительству городов были:

 развитие товарности сельского хозяйства;

 рост мануфактурности промышленности;

 освоение новых земель;

 борьба с пожарами, мероприятия по улучшению

санитарного состояния, повышение декоративности и др.

Одновременно с составлением генеральных планов Москвы и

Петербурга (рисунок 1.26) Комиссия для строений разрабатывала

планы для крупных и малых городов империи. Генеральные планы

являлись обязательными для реконструкции и дальнейшего развития

городских территорий. До начала XIX века регулярные планы

получили: Ярославль, Архангельск, Тверь, Коломна, Нижний

Новгород, Богородицк, а также уездные малые города – Севск,

Мышкин, Рыбинск, Муром, Брянск и др.

Опыт Петербурга и Москвы не мог не отразиться в провинции.

После окончания Отечественной войны 1812 г. снова возобновилась

планировочная и строительная деятельность, и если комиссия

Бецкого подготовила генеральные планы городов, то осуществление

этих планов в натуре широко развернулось только в начале XIX в. В

короткие сроки в Уфе, Костроме, Ярославле, Полтаве и многих

других городах (включая и населенные пункты юга России)

образовались новые центры, вокруг которых сложились крупные

городские районы, застроенные в архитектурных формах позднего

классицизма.

Центр русского провинциального города середины XIX в. ярко

выделялся своими большими размерами, богатством силуэта и

наибольшей высотностью застройки. В центре возвышалось много

старых живописных церквей, к которым зодчие классицизма

добавили колонные портики присутственных зданий, неизменную

пожарную каланчу, гауптвахту и бело-желтые галереи гостиных

дворов. В отдалении от центра, застройка становилась ниже,

постепенно уступая место пустырям и садам, и, наконец, за заставами

простирались поля, среди которых тянулись широкие тракты,

осененные белоствольной колоннадой берез [4]. Таким образом,

русский город, включивший в себя архитектуру допетровской и

послепетровской России, имел не только хорошо скомпонованный

регулярный генеральный план и ярко подчеркнутый центр, но и

прекрасно вписывался в окружающую природу, сообщавшую ему

неповторимые местные черты.

К началу XIX в. значительно расширилась номенклатура

городских площадей по их назначению. Интенсивное развитие

русской торговли привело к распространению торговых площадей.

Почти во всех городах возникают торговые площади, начиная с

центральных рыночных площадей, окруженных торговыми рядами, и

кончая обширными дровяными и сенными площадями, лежавшими на

окраинах городов. Наряду с торговыми площадями во второй

половине XVIII века появляются специальные площади у городских

застав и мостов; церкви допетровского времени, как правило,

освобождаются от примыкавшей к ним застройки, и ряд городов

получает много церковных и соборных площадей, окруженных бело-

желтыми «ампирными» домами. Но, помимо этого, в период

господства классицизма формируются совершенно новые типы

площадей, а именно театральная площадь и площадь для военных

парадов. В архитектуре театров русские мастера в короткий срок

далеко обогнали Западную Европу. Театральные здания, лучшие из

которых представлены Большим театром в Москве и

Александрийским театром в Петербурге, достигли не только

громадных размеров, но и совершенно исключительной

монументальности и торжественной простоты.

Желая сделать «Санкт-Питер-Бурх» достойным соперником

самых передовых городов Западной Европы, Петр I обратил особое

внимание на планировку и застройку улиц. Прямолинейность улиц

была непременным условием. В той же мере считал он обязательной

и регулярную застройку с размещением домов вдоль улицы по

внешним границам кварталов. Эти требования, энергично и

неуклонно проводившиеся на практике, произвели целую революцию

в русском градостроительстве. В таких условиях улица превращалась

в городскую дорогу, и только удачно стоящие церкви или группы

разросшихся старых деревьев оживляли и делали живописной ее

перспективу.

В Петербурге подобные улицы совершенно не допускались.

Петр лично намечал направления улиц путем установки вех и

обязывал домовладельцев вести застройку «вплоть нити», протянутой

между вехами, а лиц, нарушавших этих правила, лишали

построенных зданий и сверх того штрафовали.

Одновременно с введением прямолинейных улиц значительно

возросла их абсолютная ширина. Так, например, Невский проспект

уже в петровское время получил ширину от 25 до 40 м на разных

участках, а рядовые улицы получили ширину 14-16 и даже 20 м, что

превосходило среднюю ширину допетровских улиц по крайней мере в

2-3 раза. Большая ширина петербургских улиц объясняется тем

обстоятельством, что почти каждая из них имела вначале либо

осушительные кюветы по сторонам проезжей части, либо довольно

широкие каналы, проходившие по середине. Во второй половине

XVIII в. большинство каналов было засыпано, но возросшая вследст-

вие этого ширина улиц стала считаться уже нормальной. Именно

поэтому все без исключения города XVIII и начала XIX в. получили

широкие улицы, во многих случаях обсаженные деревьями.

Устройство бульваров еще в петровское время переросло в широкие

мероприятия по озеленению городов. Петербург был окружен двумя

зелеными поясами вдоль Фонтанки и Мойки.

Деятельность Комиссии строений под руководством Еропкина,

Коробова и Земцова по преимуществу заключалась в строительстве

улиц. Архитектурный прием прямолинейной улицы, устремленной к

той или иной шпилеобразной башне, в это время еще более

укрепился. Три лучевых проспекта Петербурга - Невский,

Вознесенский и Гороховая улица - вели к Адмиралтейской башне;

Царскосельский проспект замыкался колокольней Петропавловского

собора; в конце Литейного проспекта стоял украшенный башней

Литейный двор, а, помимо того, на многих проспектах столицы

высились постоянные или временные триумфальные арки.

Прокладывая новые улицы, Еропкин, Коробов и Земцов практически

осуществляли их застройку, стремясь к регламентации этажности на

всем протяжении улиц. Они впервые установили «красные линии»,

определявшие высоту застройки в абсолютных мерах. Как общее

правило, этажность возрастала от периферии к центру города,

образуя три концентрические зоны: одноэтажную (на окраинах

Петербурга), в полтора этажа (в промежуточной зоне) и в два этажа

на территории петербургского центра. Большие радиальные улицы,

пересекавшие все три зоны этажности, вследствие этого получали

ступенчатую застройку, а в противоположность им кольцевые улицы

имели горизонтальный, идеально правильный силуэт. Помимо этого,

Комиссия строений значительно повысила благоустройство улиц пу-

тем замощения, озеленения и освещения при помощи масляных

фонарей. В екатерининское время в архитектуре улиц произошел

второй и не менее значительный перелом.

Согласно этому строительному распоряжению Екатерины II,

высота застройки определялась в 10 саженей (21,3 м). В первую

очередь десятисаженной высоты достигли здания, примыкавшие к

Зимнему дворцу, т. е. Эрмитаж, Эрмитажный театр и др., а затем

новый высотный уровень распространился на Невский проспект и

далее на все петербургские улицы, обеспечив строгую

горизонтальность их силуэтов [4]. Было предложено также

максимально уплотнять застройку, в результате чего появилась

сплошная периметральная застройка кварталов, столь характерная

для всех городов периода господства искусства классицизма. Отныне

улицы, застроенные невысокими домами с большими разрывами

между ними, совершенно исчезают. Дома вырастают в высоту,

смыкаются друг с другом, образуя сплошные шеренги, и улица

превращается в каменный коридор.

1.6 Развитие градостроительства в XIX-XX веках

Тенденции в развитии застройки городов в первой половине XX

века. В конце XIX в. Берлинский строительный регулятив узаконил

строительство многоэтажных жилых домов с очень небольшими

внутренними световыми дворами. Это породило строительство

«домов-казарм», которые превратили жилые кварталы городов

Германии в каменные мешки, лишенные воздуха и света. Застроенная

поверхность земли достигала 85 - 90%. Застройка подобного рода

встречалась и в других городах Западной Европы и Америки. В

Париже в 1920-30-е годы действовали старые нормы, согласно

которым минимальная площадь внутренних дворов устанавливалась

30 м

, а если во двор выходили только подсобные помещения

(включая и комнаты прислуги), допускалось снижение площади двора

до 8 м

[4]. В крупных городах США, в центрах которых также

размещалась чрезвычайно плотная застройка, для районов,

застроенных пятиэтажными домами, допускалась площадь

внутренних дворов всего 26 м

Эти примеры показывают, что условия жизни в городах

развитых капиталистических стран не всегда отвечали санитарно-

гигиеническим требованиям. Стало очевидным, что при таком

положении могут пошатнуться экономические основы частного

домовладения. Эти обстоятельства были ясны не только

представителям государственной и муниципальной власти, но и

архитекторам. Однако архитектурная среда того времени была крайне

неоднородной по своему составу. Архитекторы разделялись на два

антагонистических лагеря: на консервативно настроенных

представителей старого поколения и на архитекторов новой форма-

ции, пытавшихся найти выход из создавшегося положения. Основная

масса архитекторов-практиков продолжала активно застраивать

земельные участки в центрах городов [4, 18].

Во Франции архитектор Соваж применил своеобразный тип

многоэтажного ступенчатого жилого дома, который покрывал собой

всю поверхность квартала, давая тем самым стопроцентную

плотность застройки. Особенность этого дома-квартала заключалась в

том, что фасадные стены каждого верхнего этажа отступали от

нижнего в глубь квартала. Уступы позволяли строить многоэтажные

дома на узких парижских улицах без нарушения правил инсоляции.

При помощи ступенчатых домов была сделана последняя

попытка спасти плотно застроенные кварталы старого типа, в то

время как знаменитые архитекторы XX века - Вальтер Гропиус, Ле

Корбюзье и Андрэ Люрса - уже открыто выступали с прямо

противоположными градостроительными доктринами. В середине

1920-х годов проблема планировки и застройки жилого квартала

приобрела особую актуальность. Однако для ее решения еще

требовалась предварительная экспериментальная и теоретическая

подготовка, поскольку в это время стало радикально изменяться само

понимание жилого квартала. До первой мировой войны кварталом

считалась территория, ограниченная проездами и состоявшая из

отдельных строительных участков, обычно находившихся в частном

владении. Вследствие этого во всех градостроительных регулятивах

именно строительный участок (а не территория квартала в целом)

фигурировал в качестве первичной планировочной единицы.

Практика строительства показала, что нормальное солнечное

облучение зданий, а также улиц и внутренних дворов зависит не

только от выбора соотношения между высотой домов и дистанцией,

на которой они находятся друг от друга, но и от географического

местоположения города, а также от ориентации зданий по странам

света с учетом теплотворной способности солнечных лучей (т. е.

гелиотермии). Это привело их к чрезвычайно существенным выводам

о том, что жилые дома нужно строить в виде обособленных блоков и

располагать с учетом оптимальной инсоляции независимо от красных

линий улиц [11].

Эти выводы обозначили новый прогрессивный подход – вместо

прежнего монолитного городского квартала появляются группы

свободно стоящих жилых домов, доступных воздуху и свету и

расположенных среди зелени, в стороне от шумных улиц. Однако

чтобы создать реальную базу для применения этих открытий на

практике, необходимо было внести соответствующие изменения в

градостроительное законодательство. В новых строительных

регламентациях были положены новые принципы регулирования

плотности застройки жилых кварталов. Если предшествовавшие

строительные правила устанавливали только минимальные размеры

внутренних дворов вне зависимости от общих размеров участка и

высоты зданий, то теперь делалась попытка связать воедино все

величины, определяющие интенсивность застройки, а именно

абсолютную высоту и этажность зданий, а также допустимую

площадь и глубину застройки.

Введение строгих строительных правил, предписывавших

оставлять глубинную часть каждого участка незастроенной, давало

возможность получить довольно просторную внутриквартальную

территорию, которую можно было использовать в качестве

общественного сада, а в дальнейшем и для размещения зданий

культурно-бытового обслуживания. Появление красных линий со

стороны двора уравновесило значимость лицевых и тыльных фасадов

жилых домов. Именно равнозначность фасадов и привела к тому, что

внутриквартальные пространства стали такими же правомерными, как

улицы и площади города. В связи с этим появились совершенно

новые задачи, связанные с архитектурно-пространственной и

функциональной организацией жилого квартала.

Однако периметральный способ застройки кварталов,

получивший право на «законное» существование после берлинских

постановлений, обладал и рядом существенных недостатков.

Экономически он оправдывал себя только при застройке небольших

кварталов. Что же касается санитарно-гигиенических условий, то

аэрация при сплошной застройке была недостаточной, кроме того,

часть внутреннего пространства квартала постоянно находилась в

тени.

В этом отношении значительно лучше была периметральная

застройка с разрывами между зданиями. Более практичной оказалась

так называемая строчная застройка.

Градостроители 1930-х гг. высоко оценили преимущества

меридионального расположения корпусов, что создавало

благоприятную инсоляцию и аэрацию зданий. Однако территория

кварталов оставалась небольшой, что сдерживало маневренность в

расположении зданий.

Американские архитекторы полагали, что одной из ключевых

проблем планировки крупного города является правильная

организация жизни и быта населения, проживающего внутри

территорий, ограниченных городскими магистралями. Под общим

руководством крупнейшего английского теоретика

градостроительного дела Томаса Адамса американский планировщик

Кларенс Перри разработал теорию жилого микрорайона

применительно к условиям Нью-Йорка и его окрестностей [4,11].

В основу организации микрорайона были положены интересы

семейного быта и в первую очередь желание избавить детей

школьного возраста от необходимости ежедневно пересекать

напряженные транспортные потоки на улицах. Поэтому все расчеты

по определению численности населения и размеров территории

жилого микрорайона ставились в зависимость от вместимости и

размещения так называемых элементарных общественных школ.

Исходя из стандартной вместимости школьных зданий, рассчитанных

на 800,1000 и 1500 учащихся, было установлено оптимальное число

жителей микрорайонов, которое могло колебаться в пределах от 4800

до 6000 человек. Постепенно сформировалась теория массового

обслуживания территорий жилой застройки, а сама идея

микрорайона заняла главенствующее место в градостроительных

проектах 1950-х годов.

1.7 Русское градостроительство в период XIX – XX веков

К середине XIX века экономическое развитие Российской империи

усилилось за счет строительства многочисленных промышленных

предприятий и создания новых сухопутных коммуникаций, в том

числе железных дорог. В 1843 г. началось сооружение первой в

Российском государстве железной дороги, быстро развивался речной

и морской транспорт.

Транспортная инфраструктура государства развивалась столь

быстрыми темпами, что к 1900 году в России действовала сеть

железнодорожных и водных коммуникаций, объединивших всю

обширную территорию страны в единое экономическое и

этнокультурное пространство. Развитая коммуникационная

инфраструктура позволяла осуществлять эффективное го-

сударственное управление территориями и обеспечивать единую

экономическую, культурную и религиозную политику. Объединение

государства в единую систему расселения стимулировало процессы

развития общества, приведшие в итоге к потенциальному слиянию

различных этнических групп в единое общероссийское государство.

Основой сложившейся структуры населения была сеть городов,

вокруг которых формировались региональные системы расселения.

Вторая половина XIX века охарактеризовалась тем, что наравне

с историческими городами стремительно развивались новые города,

основанные в XVIII и XIX веках.

В формировавшейся в XIX веке общегосударственной системе

расселения города, классифицировались по следующим категориям

[4,20]:

 исторические города, возникшие на европейской территории

России до XV века и утратившие свое экономическое и политическое

значение;

 исторические города, возникшие на европейской территории

России до XV века и продолжающие играть роль региональных

государственных центров;

 города, возникшие на европейской и азиатской частях

государства до XVIII века и играющие роль экономических и

региональных центров;

 города, возникшие на территории азиатской и европейской

частей России в течение XIX века и играющие роль новых

экономических центров, обеспечивающих экономический прогресс

России за счет развития металлургического, машиностроительного и

топливного производства;

 города - торговые общегосударственные центры, через

которые осуществлялся транзит минерального сырья, сель-

скохозяйственных продуктов, готовых промышленных изделий и

продовольствия;

 города - политические и культурные центры

общегосударственного характера;

 средние и малые города, создающие единую структуру

расселения на территории России.

Формирование общероссийской системы расселения стало

отправной точкой начала нового процесса - урбанизации. Под

урбанизацией следует понимать не только развитие отдельных

городов, рост их территорий и увеличение численности населения.

Урбанизация - это ускоренные темпы градостроительного освоения

территории страны. В Российской империи в конце XIX века намети-

лась тенденция интенсивного освоения территории Донецкого

угольного бассейна, Грозненских нефтяных месторождений, Урала,

Кузнецка. Интенсивно осваивалась береговая линия крупнейшей в

европейской части России реки-Волги.

Вторая треть XIX века на территории России ознаменовалась

свершившимся переходом от мануфактурной формы производства к

фабрично-заводской. Этот процесс объективного развития

общественного производства в России привел к коренным

изменениям в архитектурном и градостроительном творчестве.

Изменились формы и методы подготовки новых поколений архи-

текторов и инженеров в области строительства. Изменились подходы

к методам проектирования объектов. Произошли кардинальные

изменения и во взаимоотношениях между заказчиком,

проектировщиком и подрячиком.

XIX век стал временем становления новых подходов к этим

проблемам и во многом составил основы современной архитектурной

деятельности.

Главным результатом развития градостроительства в XIX веке

стал важный факт ослабления государственной централизации

архитектурно-строительного дела. Основой этого процесса был

прогресс в производственной сфере. Градостроительство первое из

отраслей архитектурной деятельности отреагировало на эти

изменения. Новый и весьма значительный заказ на возведение

производственных объектов в России потребовал новых

градостроительных решений и изменений в городских

планировочных структурах. С середины XIX века архитектура и

градостроительство начинают удовлетворять быстро растущие

потребности в проектировании и строительстве фабрично-заводских

зданий и сооружений, а также в проектировании и строительстве

сооружений внешнего и внутригородского пассажирского и

производственного транспорта.

С середины XIX века производственные предприятия начинают

играть роль главных градообразующих факторов. Именно вокруг

производственных предприятий начинают развиваться новые

городские структуры. В этот переходный период российское

градостроительство испытывало определенные сложности, которые

заключались в том, что стали терять актуальность разработанные

ранее генеральные планы для большинства российских городов. В то

же время в ряде случаев разработанная планировочная документация

для городов доказала свою жизнеспособность ранее в условиях разви-

тия капиталистического способа производства.

Для российского государства с его протяженными про-

странствами потребность в устойчивых транспортных

коммуникациях особенно обострилась с середины XIX века.

В 1843-1851 гг. была построена первая в Российской империи

железная дорога протяженностью более 800 километров,

соединившая Санкт-Петербург и Москву. Для России строительство

железных дорог, с их развитой инфраструктурой, мостовыми

сооружениями и пристанционными постройками, стало одним из

двигателей технической революции, в том числе и в инженерно-

строительном деле. Строительство железных дорог сказалось на

развитии градостроительной отрасли в целом, и в частности - на

планировочной структуре городов. В городах сети железнодорожного