Гасанлы Дж.П. СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941 - 1946 гг)
Подождите немного. Документ загружается.
231
энджуменов Пишевари рассчитывал привлечь к управлению страной
широкие народные массы. Он считал, что мало завоевать свободу, нужно
удержать ее силой. Мы приступили к созданию этой силы. Она тесно
связана с народом. Государства, которые опираются на народ, живут
вечно».
Вопрос благоустройства городов занимал приоритетное место в
докладе Пишевари. Особенно это касалось Тебриза
, в прошлом имеющего
население в 800 тысяч человек, а ныне разрушенного и грязного, а потому
количество жителей его уменьшилось до 200 тысяч.
Проблемы развития промышленности и торговли, просвещения и
культуры также были в центре внимания АДП и созданного им
правительства. О развитии сельского хозяйства Пишевари сказал так: «Я
думаю, что мы нуждаемся
в разрешении еще двух проблем: приобретении
сельскохозяйственных машин и средств для ирригации. Кроме того, мы не
ценим нашу продукцию. Например, мы сеем пшеницу, а она не убирается
и гниет… Поэтому мы должны перейти на производство таких культур,
которые высоко ценятся, скажем, хлопок, табак. Сейчас мы выращиваем
такой сорт табака, который, кроме
Ирана и Азербайджана, нигде не
потребляется. Мы должны производить папиросный табак, сахарную
свеклу, а в Миане и других климатически благоприятных районах
посадить тутовые деревья для производства шелковицы. Мы должны вести
земледелие на научной основе, используя механизацию, с тем чтобы
население могло получать большой урожай с меньшими затратами труда»
[48].
Пишевари подчеркнул в своем докладе, что перед правительством
стоит много довольно сложных задач. Однако он заявил: «Нас не
остановит то, что у нас мало педагогов и специалистов, мы будем
использовать азербайджанцев, находящихся и вне Иранского
Азербайджана» [49].
В день завершения пленума М.Ибрагимов и Г.Гасанов направили
М.Дж.Багирову
обширный материал, в котором наряду с решениями
пленума был дан подробный отчет о работе Национального правительства
в течение полутора месяцев. В этом документе на 11 страницах
анализируется деятельность Национального правительства, указываются
достижения и недостатки. По мнению авторов отчета, победа
национально-демократического движения в Азербайджане покончила с
колебаниями большой части сомневающихся в
возможности освобождения
Азербайджана от ига иранского деспотизма. Правда, непризнание
автономии и враждебное отношение империалистических сил заставляют
часть купечества, зажиточных людей и интеллигенции оставаться на
выжидательных позициях. Но азербайджанский народ готов до последней
капли крови защищать свою свободу. Твердая позиция советского
232
правительства вдохновляет передовых деятелей и народные массы.
Лидеры демократов открыто заявляют, что освобождение Азербайджана от
векового деспотизма и национального гнета может осуществиться только с
помощью Советского Союза. Ненависть к тегеранскому правительству и
персидскому владычеству на редкость сильна. Народные массы,
интеллигенция и передовые люди из самостоятельных слоев видят
будущее своей страны только
в сближении с Советским Союзом, а в
конечном итоге - в слиянии с Советским Азербайджаном [50].
Вместе с тем этот январь был знаменательным еще и потому, что
азербайджанский вопрос был вынесен на международное обсуждение. Так
как попытки иранского премьер-министра Хакими и министра
иностранных дел М.Наджима наладить прямые контакты
с советским
руководством не увенчались успехом, начиная с первых дней 1946 года
правительственные круги Ирана тщательно готовились к первой сессии
Генеральной Ассамблеи ООН, назначенной на январь-февраль в Лондоне.
В начале января посол в Лондоне Сеид Гасан Тагизаде был назначен
руководителем иранской делегации, которая будет участвовать в сессии
Генеральной Ассамблеи ООН. Несмотря
на то, что назначение Тагизаде
подверглось критике и справа, и слева, шах твердо настоял на его
кандидатуре.
Центральный совет «Фронта свободы», контролируемый Советами,
центральный комитет Иранской народной партии в своем обращении
выразили протест против избранной для участия в работе сессии ГА ООН
иранской делегации и, в частности, против ее руководителя
Тагизаде. В
обращении «Фронта свободы» указывалось, что Тагизаде «предавал
интересы Ирана в пользу одного иностранного государства и продолжает
лоббировать интересы этого государства». Просоветская газета «Мардом»
писала: «За участие Тагизаде в процессе выделения иностранцам
концессии нефтяных месторождений на юге Ирана, в продлении сроков
известного соглашения иранский народ презирает его как пособника
иностранцев
». Газета «Шахбаз» опубликовала письмо, написанное
большой группой иранских ученых, писателей, инженеров и студентов.
Это письмо было обращено против руководителя иранской делегации
Тагизаде. На собрании иранского Меджлиса депутат Теймурташ
протестовал против назначения Тагизаде руководителем делегации [51].
Но несмотря на все протесты был утвержден тот же состав делегации во
главе с
С.Г.Тагизаде [52].
10 января в Лондоне открылась сессия ГА ООН. Наряду с тем, что
британский министр иностранных дел Бевин ответил положительно на
предложение о создании англо-американо-советской комиссии по Ирану,
премьер-министр Хакими еще 7 января дал указание Тагизаде
подготовиться к вынесению на обсуждение вопроса о вмешательстве
233
России во внутренние дела Ирана и задержке ее войск на территории
Ирана. 15 января премьер-министр, посоветовавшись с послом США
Мюрреем, сообщил Меджлису, что уже дал Тагизаде такое указание. В
свою очередь, посол Тагизаде в Лондоне постарался обсудить этот вопрос
с Э.Бевином и Дж.Бирнсом. Но Бевин ушел от прямого ответа
, а
госсекретарь США выразил сомнение в необходимости этого, так как
Совет Безопасности только образовался и еще не сформировались
практические процедурные правила для решения конфликтов [53]. США
все еще надеялись, что иранское правительство, проявив инициативу,
немного смягчит свою политику, проведет ряд демократических реформ и
само решит азербайджанский вопрос. США в
какой-то степени
остерегались открытого столкновения с Советами по иранскому кризису.
19 января посол США в Тегеране Мюррей, еще раз встретившись с
премьер-министром Хакими, посоветовал ему начать переговоры с
азербайджанскими «диссидентами». Он предложил привлечь для этого
трех известных членов кабинета министров. По мнению Мюррея,
проведение переговоров было бы важно для
проверки искренности
Пишевари, склоняющегося к переговорам с центральным правительством.
В то же время Мюррей, указав Хакими на возможные опасности, сказал,
что если центральная власть не продвинется в урегулировании событий, то
это даст повод и возможность тебризским лидерам, объявив об отделении
от Ирана, попросить помощи у СССР. Хакими вначале упорствовал,
ссылаясь на
то, что бесполезно разговаривать с правительством,
созданным на подконтрольной Советам территории, и обвинял лидеров
Азербайджана в предательстве и бунте. Соглашаясь с премьер-министром,
Мюррей, тем не менее, продолжал настаивать. Он подчеркивал, что
правительство не должно игнорировать необходимость демонстративного
предоставления азербайджанскому народу определенных уступок. В то же
время, по мнению посла,
это покажет всему миру приверженность Ирана
демократическим принципам в решении проблемы. Даже если бы эти
переговоры остались безрезультатными, все равно это дало бы
положительный эффект. В конце концов премьер-министр согласился с
этим и заявил, что даст распоряжение объявить в прессе и по радио о
согласии центрального правительства принять делегацию из
Тебриза.
Хакими и Мюррей пришли к единому мнению, что проведение
переговоров именно в Тегеране сделает их более конструктивными [54].
Хакимульмюльк, не имеющий четкой позиции в отношении
Азербайджана, договорился с послом Мюрреем о проведении переговоров.
Но несмотря на это в тот же день он дал указание руководителю иранской
делегации С.
Г.Тагизаде вынести на обсуждение ООН вопрос «О споре
Ирана с Советским Союзом». 19 января Тагизаде, выполняя инструкции
своего правительства, обратился с письмом к секретарю исполнительного
234
комитета подготовительной комиссии ООН Гледуину Джеббу. В письме
говорилось: «После всестороннего рассмотрения иранская делегация,
руководствуясь пунктом 1 статьи 35 Устава, просит Генерального
секретаря ООН вынести на обсуждение Совета Безопасности вопрос «О
споре Ирана с Советским Союзом» [55]. В письме указывалось, что
Советский Союз, вмешиваясь во внутренние дела Ирана посредством
своих официальных лиц
и вооруженных сил, создает условия, ведущие к
международному конфликту. В соответствии со статьей 33 Устава ООН,
иранское правительство повторно пыталось путем переговоров достичь
согласия, но неудачно. Иранская делегация, в соответствии с пунктом 1
статьи 35 Устава ООН, просила от имени иранского правительства так
довести вопрос до сведения Совета Безопасности, чтобы члены Совета
могли
понять всю глубину этого вопроса и указать пути его решения [56].
Несмотря на краткость и конкретность письма в адрес руководства
ООН, Тагизаде в своем выступлении 15 января на сессии Генеральной
Ассамблеи ООН подробно остановился на этом вопросе.
Российский исследователь Н.И.Егорова считает, что по мере
рассекречивания архивов МИД еще предстоит
исследовать вопрос о том,
насколько оправданной является распространенная в американской
историографии точка зрения, что СССР был вынужден в 1946 году
вывести войска из Ирана из-за твердой позиции США в Совете
Безопасности ООН. Документы, в которых освещаются двусторонние
советско-иранские отношения, заставляют, однако, склоняться к выводу о
решающем значении других факторов.
После того как 19 января 1946 года глава иранской делегации на
собравшейся в Лондоне Генеральной Ассамблее ООН С.Х.Тагизаде
передал письмо исполнявшему обязанности Генерального секретаря этой
организации Х.Джеббу с требованием расследовать факты вмешательства
СССР во внутренние дела Ирана, все усилия советской дипломатии были
направлены на возвращение иранского вопроса в русло двусторонних
отношений [57].
Через день после вручения письма С.Тагизаде Генеральному секретарю
ООН - 20 января в газете «Правда» вышла статья С.Владимирова «Кто
такой Сеид Зияеддин?» Статья констатировала враждебную политику
Ирана в отношении Советского Союза. «Правда» писала: «В последнее
время, в связи с событиями в Иранском Азербайджане, реакционные круги
в Иране
развязали кампанию клеветы в адрес Советского Союза. Они
обвиняют СССР в том, что он хочет оккупировать Иранский Азербайджан
и т.п. Конечно же, возглавляет эту враждебную агитацию против СССР
Сеид Зияеддин и его группа» [58]. В статье Владимирова критиковалась
деятельность Сеида Зияеддина. «Правда» писала: «Ныне, как и в 1919-1921
годах, Сеид
Зияеддин изо всех сил старается осложнить советско-иранские
235
отношения и препятствует развитию этих отношений. Печатные издания,
вдохновляемые Сеидом Зияеддином и подкармливаемые зарубежными
покровителями, беспрерывно клевещут на Советский Союз. Сеид Зияеддин
и его сторонники, опираясь на реакционную часть Меджлиса, ведут
активную борьбу в поддержку реакционной политики правительства; они
стараются, чтобы в состав правительства не попал ни один министр, мало-
мальски
допускающий возможность улучшения советско-иранских
отношений» [59]. «Правда», отражающая официальную позицию
Советского правительства, таким образом продемонстрировала отношение
к Сеиду Зияеддину, а фактически к правительству Хакими.
Мало хорошего о правительстве Хакими было и в рапортах,
направляемых из Тегерана в Вашингтон. В информациях Мюррея
чувствовалась открытая неприязнь к правительству Хакими. В
середине
января была опубликована под грифом «для служебного пользования»
брошюра «Современные зарубежные связи», в которой по поводу
неудачной политики Ирана в Азербайджане говорилось: «У иранского
правительства не хватило сил ни подавить восстание, ни вести переговоры
с восставшими, ни достигнуть сближения позиций с СССР
дипломатическим путем. Кажется невозможным восстановление
авторитета центрального правительства
перед Советской Армией и,
возможно, этого не произойдет и после отвода советских войск» [60].
Брошюра была послана Эдуарду Стеттиниусу – постоянному
представителю США в Совете Безопасности ООН. Все это формировало
отрицательное мнение о правительстве Хакими в официальных кругах
США.
Таким образом, азербайджанский вопрос предопределил падение еще
одного кабинета в Иране.
Его семидесятишестидневное правление
завершилось крахом. 21 января Хакими подал шаху прошение об отставке,
26 января Меджлис принял ее. На следующий день – 27 января
формирование нового кабинета было поручено Каваму эс-Салтане.
В условиях продолжающегося правительственного кризиса в Иране
шли напряженные дискуссии с Советским Союзом в Лондоне.
Ознакомившись с письмом С.Тагизаде, глава советской
делегации на
сессии ГА ООН А.Вышинский, 24 января также обратился с письмом к
председателю Совета Безопасности Норманну Мейкину. 25 января
Вышинский огласил текст этого письма на дневном заседании Совета
Безопасности. В нем говорилось: «В связи с обращением иранской
делегации в Совет Безопасности советская делегация, по указанию
советского правительства, уполномочена заявить:
1. Заявление
иранской делегации о вмешательстве Советского Союза
через своих уполномоченных и свои вооруженные силы во внутренние
дела Ирана совершенно беспочвенно и не соответствует действительности.
236
2. Не соответствует истине и заявление иранской делегации о том, что
иранское правительство хотело вести с Советским Союзом переговоры об
этом, но эти переговоры не состоялись. Приведенные выше факты
показывают, что иранское правительство не только хотело, но и вело
диалог по этому вопросу, чему свидетельством является нота от 1 декабря.
3. Советская делегация
хочет указать, что иранское правительство
пытается в качестве причины событий в Иранском Азербайджане и
нарушения суверенитета Ирана использовать наличие иностранных войск
в стране. В то время как присутствие советских войск на иранской земле -
совершенно законная мера, и получили Советы это право по советско-
иранскому договору от 26 февраля 1921 года и советско-
англо-иранскому
договору от 1942 года. События же в Иранском Азербайджане происходят
вне всякой связи с присутствием там советских войск, об этом
свидетельствуют неопровержимые факты. Это, по своей сути, внутренние
события. Как известно, население Северного Ирана пытается создать
национальную автономию в составе Иранского государства и мечтает о
вещах, которые не могут считаться
необычными в любом
демократическом государстве.
4. В то же время советская делегация не может не обращать внимания
на то, что в последнее время в Иране при пособничестве иранского
правительства ширится волна антисоветской пропаганды. Эта пропаганда
отнюдь не отличается от профашистской пропаганды времен Реза шаха.
Реакционные силы, опирающиеся на влиятельные группы в
правительстве
и полиции, создают угрозу организации деструктивных действий –
провокаций, враждебных действий, диверсий в Азербайджанской ССР, в
Баку. Тем не менее советское правительство считает, что подобные
взаимоотношения двух соседних стран могут и должны решаться путем
переговоров между иранским и советским правительствами. Советское
правительство никогда не избегало подобных путей решения вопросов
между
двумя союзными правительствами.
5. Руководствуясь вышесказанным и отсутствием условий,
обозначенных в статьях 34 и 35 Устава ООН, советская делегация считает,
что обращение иранской делегации в Совет Безопасности абсолютно
беспочвенно, и решительно протестует против рассмотрения этого
обращения в Совете Безопасности» [61].
После опубликования в прессе письма первого заместителя народного
комиссара иностранных дел СССР
А.Вышинского руководитель иранской
делегации С.Тагизаде направил 28 января в адрес Генерального секретаря
ООН обширную объяснительную записку из 8 пунктов. Новое послание
целиком было посвящено вопросам национального движения в
Азербайджане, вмешательства СССР во внутренние дела Ирана, вывода
иностранных войск из Ирана. К письму была приложена нота Ирана
237
Советскому Союзу от 17 ноября 1945 года. Тегеранская декларация и
трехсторонний договор также часто упоминались в письме Тагизаде. Он
пытался представить планы СССР по созданию автономного
азербайджанского государства как попытку захвата Северного Ирана.
Тагизаде обвинял всех советских военных и гражданских специалистов в
организации азербайджанских событий и просил Генерального секретаря
ООН применить действенные меры
к СССР [62].
Когда стало известно, что азербайджанский вопрос все же будет
обсуждаться на заседании Совета Безопасности 28 января, С.Дж.Пишевари
от имени азербайджанского народа обратился к Генеральной Ассамблее. В
его письме отмечалось, что «азербайджанский народ – один из древнейших
в мире и имеет богатейшую историю. Сквозь века этому народу
удалось
пронести свой язык, традиции и обычаи. Многие века этот народ вел
борьбу против иноземных захватчиков и на этом пути принес в жертву
тысячи своих сыновей. Иранские захватчики, поработив Азербайджан,
нещадно эксплуатировали его национальные богатства, и теперь когда-то
цветущие города Азербайджана превратились в руины. Великодержавный
шовинизм иранских правителей упорно отрицает
наличие
азербайджанской нации, азербайджанского языка. Несмотря на это
азербайджанский народ ни на день не прекращал свою борьбу за
национальную независимость. Победа стран демократии над фашизмом
дала новый толчок национально-освободительной борьбе
азербайджанского народа. Несмотря на сильнейшее сопротивление
тегеранского правительства 21 Азера многовековая борьба
азербайджанского народа завершилась победой. В соответствии с
Атлантической
хартией были сформированы азербайджанский Милли
Меджлис и Национальное правительство. На истинно демократической
основе было создано национальное государство, о деятельности которого
известно всему миру. Пятимиллионный азербайджанский народ по своему
национальному языку, национальной истории, по обычаям и традициям
считает себя одним из современных народов и убежден, что никогда в
будущем не попадет под
иго тегеранского правительства, не потерпит
владычества фарсов над другими народами Ирана. Азербайджанцы, все
как один, готовы принести себя в жертву ради национальной
независимости. За короткое время существования демократического
государства достигнуты первые успехи в общественной, экономической,
культурной областях жизни Азербайджана. В результате деятельности
нового правительства некогда подневольный народ доказал свою
способность
создать суверенное государство, способность к
самоуправлению. Азербайджанское Национальное правительство,
созданное по воле народа и в соответствии с Атлантической хартией
238
великих держав, обещавшей свободу народам, теперь стало неоспоримым
фактом.
Обращаясь к Генеральной Ассамблее ООН, азербайджанский народ
просит признать фактическое существование Национального
правительства и дать ему возможность определить свою судьбу без
постороннего вмешательства» [63].
По ходу обсуждений на сессии ГА ООН южноазербайджанская пресса
публиковала материалы о событиях в Лондоне. Газета «Азербайджан
улдузу» поместила большую статью о письмах Тагизаде к Генсеку ООН.
28 января на заседании Совета Безопасности ООН приступили к
обсуждению заявления иранского правительства. С.Г.Тагизаде был
приглашен на это заседание, и ему предоставили слово. Он зачитал заранее
подготовленный текст, в котором события в Южном Азербайджане
объяснялись присутствием там советских войск
. Тагизаде оценил эти
события как вмешательство Советского Союза во внутренние дела Ирана и
указал на отсутствие каких-либо переговоров по этому поводу несмотря на
настойчивые требования Тегерана. Он отметил, что если Советский Союз
согласен на прямые переговоры и Совет Безопасности также рекомендует
этот путь, то Иран согласится с данным решением
[64].
После иранского представителя слово взял А.Вышинский. В своем
обширном заявлении он сказал: «Поднятые иранским правительством
вопросы изложены в двух иранских заявлениях. Но эти вопросы не могут
быть предметом обсуждения в Совете Безопасности, поскольку они не
отвечают условиям, установленным для этого в Уставе. Однако я должен
буду коснуться попутно
некоторых фактических данных, неправильно и
тенденциозно освещенных иранской делегацией…
Во-первых, необходимо установить, были или нет переговоры между
иранским и советским правительствами. Во-вторых, необходимо
рассмотреть результаты таких переговоров. В первой декларации,
представленной иранской делегацией Совету Безопасности 19 января,
иранская делегация заявляла, что иранское правительство неоднократно
пыталось вступить в переговоры с
советским правительством, но не
достигло успеха. Сейчас, как и во втором документе, иранская делегация
уже признает, что иранское правительство не только пыталось вступить в
переговоры с советским правительством, но что такие переговоры
действительно имели место. Таким образом, иранская делегация сама
опровергла свое первое утверждение. Остается второй вопрос, а именно:
каковы результаты
этих переговоров…
Я воспользуюсь тем текстом ноты иранского правительства от 1
декабря, который разослала иранская делегация членам Совета
Безопасности. Из текста следует, как это ни желательно отрицать иранской
делегации, что иранское правительство в лице своего министерства
239
иностранных дел отметило с удовлетворением содержание заявлений,
изложенных в советской ноте от 26 ноября. Для того, чтобы решить,
какого характера были эти заявления, необходимо, разумеется, обратиться
к этим заявлениям, т.е. к ноте советского правительства от 26 ноября.
Я должен отметить, что в это время, т.е. в декабре 1945 г., иранское
правительство не
проявило желания продолжать переговоры по данному
вопросу.
Иранская делегация здесь также ссылалась на ноты, датированные
более поздними числами декабря – 13 и 15 декабря. Эти ссылки иранской
делегации на указанные ноты преследуют цель показать, что и после 1
декабря иранское правительство обращалось к советскому правительству с
аналогичными претензиями, которые якобы не были удовлетворены. Но
если обратиться к нотам иранского правительства, то окажется, что они
говорят не о претензиях, с которыми ранее иранское правительство
обращалось к советскому правительству, а поднимают совершенно новые
вопросы о том, чтобы Московская конференция трех министров обсудила
пожелание иранского правительства о выводе из Ирана иностранных
войск, о том, чтобы на Московской конференции
не принималось никаких
решений без предварительной консультации с иранским правительством.
Можно поэтому утверждать, что после 1 декабря иранское правительство
не повторяло своих претензий к Советскому Союзу, и ссылка на ноты от
13 и 15 декабря не имеет никакого отношения к вопросу, поставленному
иранской делегацией перед Советом Безопасности…
Я спрашиваю теперь Совет Безопасности, имеется
ли какое-либо
основание для рассмотрения Советом Безопасности поставленного перед
ним иранским правительством Хакими и иранской делегацией вопроса. Я
отвечаю: нет, такого основания не существует» [65].
После выступления А.Вышинского председательствующий Мейкин
предложил сделать перерыв в обсуждениях. Несмотря на возражение
советской делегации, семью голосами «за» при двух «против» было
решено отложить обсуждения до 30 января.
Заседание Совета Безопасности 30 января прошло в еще более
ожесточенных пререканиях. Кроме А.Вышинского и С.Г.Тагизаде, неод-
нократно брали слово и выступали председатель Мейкин, министр
иностранных дел Великобритании Э.Бевин, постоянный представитель
США при ООН Е.Стеттиниус. Причем и Вышинский, и Тагизаде
подчеркивали готовность своих
стран к переговорам с целью
упорядочения советско-иранских отношений [66]. В результате Совет
Безопасности принял следующую резолюцию: «Выслушав заявления
Советского Союза и Ирана на заседаниях Совета Безопасности от 28 и 30
января, ознакомившись с документами, предъявленными обеими
сторонами, и учитывая желание обеих сторон решить обсуждаемый вопрос
240
путем переговоров и готовность к переговорам в ближайшее время, Совет
Безопасности предлагает сторонам информировать его о результатах этих
переговоров. В то же время Совет Безопасности оставляет за собой право
требовать отчет о ходе переговоров» [67].
Принятое в Лондоне решение стало последним в январе 1946 года,
связанным с Южным Азербайджаном.
Таким образом
, январь, начавшийся с коренных реформ в Южном
Азербайджане, завершился международным обсуждением и
межгосударственными трениями в связи с азербайджанским вопросом, а
также началом деятельности нового правительства во главе с Кавамом эс-
Салтане. В Иране возникла любопытная ситуация: все три великие
державы проталкивали во власть Ахмеда Кавама и все три видели в
нем
своего человека. 31 января он начал свою деятельность в качестве
премьер-министра.