Гасанлы Дж.П. СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941 - 1946 гг)
Подождите немного. Документ загружается.
191
нелогично упрекать русских в нарушении договора с чисто юридической
точки зрения, не выдвигая серьезных предположений какой-либо
альтернативы иранскому политическому режиму. «Создается опасная
ситуация: Россия защищает в Иранском Азербайджане реформистский
режим, а мы и американцы тем временем защищаем самые реакционные
силы в стране». По его мнению, ситуация приобрела такой характер
оттого
, что тегеранское правительство не спешило начать сколь-нибудь
действенных реформ. Ни Англия, ни США не должны быть освобождены
от ответственности за судьбу Ирана. «Мы сменили предыдущего шаха за
его германофильство. Часть ответственности за внутреннее состояние
Ирана лежит на нас. Мы могли бы спасти положение, если бы не
поддерживали правительства, не
способные к реформам. При таком ходе
событий русская точка зрения обязательно победит», - констатирует
британец.
В своей обширной публикации в газете «Манчестер Гардиан» Ф.Прайс,
анализируя события в Южном Азербайджане в связи с созданием
Национального правительства, допустил тем не менее и возможность
осуществления русскими двойственной политики. Не делая выводов, он
рассуждает: «Исходя
из нынешнего развития событий можно лишь
предположить, насколько далеко собираются продвинуться русские. Их
политика в Иране, возможно, всего лишь игра, заключающаяся в легком
потаптывании хвоста британского льва и в легком подергивании перьев
американского орла в предвидении получения определенных уступок в
других областях международной политики» [2].
Всем было ясно, и
об этом говорил исторический опыт, что
национальные революции ХХ века и процесс возникновения новых
государств могли завершиться успехом лишь в том случае, если они
опирались на откровенную или скрытую поддержку великих держав.
Великобритания и США действовали в этих случаях исходя прежде всего
из своих имперских интересов. Таков же был лейтмотив поддержки
национального движения в Южном Азербайджане со стороны Советского
Союза. Однако активное участие Северного Азербайджана в этом процессе
привносило в него специфические особенности. В отличие от тегеранского
правительства азербайджанские депутаты не рассматривали помощь Баку
как иностранное вмешательство.
Первые шаги Национального правительства, осуществленные в
середине декабря, особенно разоружение Тебризского гарнизона мирным
путем,
воодушевило все слои населения, подняло авторитет нового
руководства и партии демократов. Большой заслугой национальных
органов власти стало пресечение разгула криминальных элементов –
воров, грабителей, мародеров, пытавшихся воспользоваться
нестабильностью обстановки. Мирное развитие событий очень устраивало
192
тебризских купцов и промышленников. Даже председатель тебризской
Торговой палаты А.Садагиани объявил, что передумал уезжать из
Азербайджана и решил защищать новое правительство.
В своем докладе И.Сталину М.Дж.Багиров писал: «Секретарь
американского консульства в Тебризе Мейва Априк в беседе заявил, что
американские круги не против демократического движения в
Азербайджане, но
они якобы точно осведомлены об открытом
вмешательстве в это дело русских» [3].
Не дожидаясь ответа из Москвы, М.Дж.Багиров через комиссара
внутренних дел М.Якубова и комиссара по безопасности С.Емельянова
передал ответственным за Южный Азербайджан А.Атакишиеву,
М.Ибрагимову, Г.Гасанову и генералу Руссову инструкцию по
соблюдению
строгой конспирации. В документе указывалось: «Через
военные и гражданские организации из Иранского Азербайджана
«Старшему» (М.Дж.Багирову – Дж.Г.) поступила информация, что наши
сотрудники, помогая местным товарищам, действуют слишком открыто.
Товарищ «Старший» считает необходимым предупредить вас и ваших
сотрудников, чтобы они не забывали, что находятся на чужой территории
и должны
соблюдать строгую конспирацию. Следует учесть, что за
действиями каждого советского работника следят не только иранцы, но и
англичане, американцы, турки и другие. Слишком открытое участие
товарищей в делах Иранского Азербайджана, их советы и рекомендации
Демократической партии, партизанским отрядам крайне нежелательны, а
по многим моментам даже вредны. Товарищ «Старший» поручил нашим
сотрудникам в работе с местными товарищами соблюдать осторожность и
скрытность» [4].
К середине декабря процесс разоружения армии и жандармерии в
Иранском Азербайджане подходил к концу. В Хое партизаны, разоружив
жандармерию, захватили 200 винтовок, 2 автомата, 20 тыс. патронов и
штаб батальона жандармерии. В Ахаре жандармы и солдаты, покинув свои
позиции, скрылись в направлении
Тебриза, однако 50 человек из них,
раздумав, вернулись назад и добровольно сдали оружие демократам. А
начальник полиции Ахара Ахмеди выразил желание сотрудничать с
азербайджанским правительством. В Ахаре партизаны захватили 147
винтовок, 2 пулемета, 9 пистолетов, 4500 патронов. Завершился прием
оружия ардебильской бригады, в Миандоабе подразделение иранской
армии добровольно сдалось партизанам. В Мешкиншехре ситуация была
сложнее:
здесь партизаны захватили и расстреляли известных своей
жестокостью реакционеров – начальника жандармерии Ардебили, главу
уезда Арбачизаде и некоторых других государственных чиновников [5].
В отличие от других районов разоружение армии и жандармерии в
Резайе растянулось на несколько дней. Командир иранской бригады
193
полковник Зенгина и начальник жандармерии Нуринбахш поначалу
заявили советскому консулу, что они готовы отдать команду гарнизону
сложить оружие. Однако 15 декабря бригада заняла для обороны позиции
на окраине города, вывела танки и открыла стрельбу по партизанам. В
самом городе демократы подверглись преследованиям, пять членов партии
были расстреляны. Было решено не брать Резайе
штурмом, а прислать
сюда из Тебриза влиятельных людей для мирных переговоров, отключить
связь гарнизона с Тегераном и другими городами и для сохранения
ситуации под контролем направить сюда дополнительные силы. 19 декабря
было завершено разоружение бригады и в Резайе. Таким образом, все
основные города и населенные пункты Южного Азербайджана перешли
под контроль
Национального правительства.
В связи с победой демократов в Азербайджане американский консул в
Тебризе писал госсекретарю: «С установлением контроля демократов над
Резайе бои в Азербайджане завершились» [6]. А в докладе М.Дж.Багирова
Сталину констатируется, что во всех городах Азербайджана, в том числе и
в Резайе, наводится порядок, что особенно поднимает
авторитет
правительства в глазах населения [7].
18 декабря премьер-министр Пишевари выступил на собрании офи-
церов Третьей иранской пехотной дивизии с разъяснением характера
происходящих событий, целей и задач национального правительства и
призвал офицеров к сотрудничеству с новым правительством. Часть
офицеров-азербайджанцев тут же заявила о желании работать под
руководством своего
Национального правительства.
В ознаменование достигнутой победы Национальное правительство
провело в Тебризе парад партизанских отрядов, в котором участвовало до
двух тысяч партизан. 19 декабря в здании Тебризского городского театра
было проведено собрание Азербайджанской народной армии.
Выступивший на собрании заместитель визиря народной армии Гулам
Яхья призвал партизан сохранять порядок в Тебризе и в
областях
Азербайджана, с честью служить азербайджанской автономии.
Выступление Гулама Яхьи неоднократно прерывалось аплодисментами,
звучали здравицы в честь Пишевари. Были получены и опубликованы в
газете «Азербайджан» поздравительные телеграммы из Тебриза, Салмаса,
Мараги, Азершехра, Ахара и других мест [8]. Митинг в Ардебиле собрал
более тысячи человек.
За короткий промежуток времени было разоружено
5983 солдат и
офицеров, отобрано 4 пушки, 1000 снарядов, 205 пулеметов, 3577
винтовок, 22 пистолета, 6 танков, 2 миномета, 300 мин, 470 тысяч
патронов. Одновременно с армией в жандармских полках в Резайе и
Ардебиле было разоружено около 2800 человек, отобрано 565 винтовок, 31
тысяча патронов [9]. После завершения процесса сдачи оружия командиру
194
иранской дивизии генералу Дарахшани, начальнику штаба полковнику
Варахраму и еще 7 офицерам было разрешено вылететь в Тегеран. Но
М.Дж.Багирову не понравилось, что Пишевари лично провожал генерала
Дарахшани. Через своих людей он рекомендовал Пишевари в дальнейшем
держаться более уверенно и достойно [10].
И командир дивизии Дарахшани, и начальник штаба, и
сопровождавшие их офицеры по прибытии в Тегеран были арестованы.
Эта акция свидетельствовала о непримиримом отношении центрального
правительства к Азербайджану. Возмущенный случившимся, Пишевари
писал, что, арестовав Дарахшани, Тегеран еще раз продемонстрировал
способность на любые преступления. «Тегеран может отнять у нас все. Мы
неоднократно признавали суверенность и целостность Ирана. А Тегеран
ежедневно
выдумывает разные провокации для разрушения этого
суверенитета. Если так пойдет и далее, то мы будем вынуждены,
совершенно отделившись, создать независимое государство. Другого
выхода нет… Мы вынуждены сказать: «Ваше – вам, а наше – нам».
Отстаньте от нас и позвольте нам самим управлять своим домом, как нам
заблагорассудится», - открыто заявил Пишевари [11].
Учитывая
неопытность Национального правительства, к Баку
обратились с просьбой послать хотя бы по одному неофициальному
советнику в каждое министерство. Но на это нужно было разрешение
Москвы. В своем письме на имя Сталина, Молотова, Берия и Маленкова от
19 декабря М.Дж.Багиров сообщал: «Национальное правительство
Азербайджана приступило к практической деятельности. Учитывая, что
члены правительства не имеют соответствующего опыта в
государственной работе и нуждаются в советах и консультации,
тебризские товарищи просят разрешения прикрепить к каждому министру
неофициально по одному человеку из наших людей в качестве советников.
Наше мнение – согласиться с просьбой товарищей из Тебриза. Людей для
этого подберем. Просим ваших указаний» [12]. 24
декабря из Москвы
пришел положительный ответ. В.Молотов писал М.Дж.Багирову:
«Согласен с вашим предложением о выделении наших людей в качестве
советников для помощи министрам Национального правительства
Иранского Азербайджана. Обратите внимание на состав командируемых и
на то, чтобы они соответственно держались по приезду на место, не
афишируя своего советского
гражданства» [13].
Работавшие в Тебризе М.Ибрагимов, Г.Гасанов, А.Атакишиев в своем
рапорте на имя М.Дж.Багирова от 26 декабря сообщали, что вопрос
усиления министерств специалистами из Северного Азербайджана
обсужден с Пишевари. Достигнута договоренность, что в министерство
внутренних дел надо послать одного человека по линии организации
работы полиции и
одного по линии разведки. В министерстве финансов в
195
качестве специалиста экономиста-финансиста можно использовать
находящегося в Тебризе тов. Мамедова. В министерстве народного
ополчения – группу военных специалистов по различным родам служб, в
министерстве земледелия – одного агронома-организатора, в министерстве
юстиции – одного специалиста по суду и прокуратуре, в министерстве
торговли – одного специалиста по организации торговли и кооперации.
Для работы в министерстве
просвещения и здравоохранения решено
использовать работников советских школы и больницы в Тебризе. Спустя
несколько дней во втором письме на имя М.Дж.Багирова сообщалось, что
целесообразно подобрать и командировать в распоряжение Национального
правительства 10 квалифицированных педагогов-историков для
подготовки кадров из местного актива. М.Дж.Багиров дал распоряжение
секретарю ЦК КП (
б) Азербайджана Кафарзаде и комиссару
госбезопасности Емельянову максимум в десятидневный срок подобрать
людей соответствующей квалификации, всесторонне проверить их,
провести собеседование, с тем чтобы не позднее 15 января они были в
Тебризе и могли там оказать необходимую помощь [14].
Милли Меджлис, прервавший заседания в связи с траурными днями
месяца Мухаррам, с 21 декабря
возобновил свою работу. В первый день
был принят закон «Об организации Азербайджанской народной армии».
По закону, граждане, достигшие 20-летнего возраста, должны призываться
в народное ополчение сроком на 1,5 года. В законе указывалось, что
народное ополчение создано для защиты и обеспечения свободы
азербайджанского народа. Воины и офицеры народной армии пользуются
всеми правами
наравне со всеми гражданами страны [15]. В соответствии с
принятым законом Меджлис поручил правительству для обеспечения
армии закупать оружие - в Иране или за рубежом.
Процесс создания и вооружения партизанских отрядов начался еще
осенью 1945 года. Об этом С.Дж.Пишевари писал: «Мы прекрасно
понимали, что безоружный народ подставлять под пули нельзя
. Поэтому
мы провели собеседование с каждым персонально и привлекли
вооруженных людей, составили перечень имеющегося вооружения на
местах и, таким образом, провели серьезную работу по формированию
партизанских отрядов. Мы знали, что без боев и схваток дело не
обойдется… Старались первыми оружие не применять. Нас заставило
вооружиться тегеранское правительство» [16].
С
принятием нового закона на регулярную народную армию ложилась
большая ответственность. Министерство национальной армии должно
было обеспечить оборону страны и свободу народа, снабдить армию
необходимым оружием и боеприпасами, в пределах утвержденного
Меджлисом бюджета поднять армию на современный уровень. Все
проблемы армии решаются в новосозданном Высшем совете. Форма
196
одежды, звания офицеров, вознаграждение за храбрость в бою
учреждались и выдавались по представлению Высшего совета. В
соответствии со статьей 12 для материальной поддержки семей павших в
боях за свободу и Родину, а также инвалидов, получивших увечья в боях,
министерству Народной армии поручалось выработать и представить через
Национальное правительство в Меджлис соответствующий проект
. Тогда
же для предотвращения преступлений против Азербайджанской автономии
были созданы сроком на три дня военно-полевые суды. С целью усиления
борьбы со взяточничеством и расхитителями государственной
собственности были внесены соответствующие изменения в
законодательство. Были приняты также два закона по налогообложению.
На этом первая сессия Милли Меджлиса закончила свою работу.
21 декабря
премьер-министр С.Дж.Пишевари, министр юстиции Юсиф
Азими и министр внутренних дел Саламулла Джавид выступили с
предложением амнистировать азербайджанцев, арестованных иранскими
органами власти и содержащихся в заключении в качестве политических
заключенных. По закону об амнистии, осужденные сроком на один год
освобождались немедленно, осужденным же на срок более одного года
заключение сокращалось наполовину, заключенным пожизненно срок
сокращался до 15 лет с сохранением права на амнистию, приговоренным к
смерти наказание сокращалось до 10 лет. Амнистия распространялась и на
тех азербайджанцев, которые были осуждены в Азербайджане, но
отбывали свой срок в Тегеране или тюрьмах других городов [17].
Спустя еще два дня был издан первый
приказ министра образования
М.Бирии о начале преподавания в азербайджанских школах на родном
языке. Была учреждена специальная комиссия по подготовке учебников на
азербайджанском языке. Комиссии было поручено организовать в течение
месяца издание на родном языке всех учебников с первого по четвертый
класс. Девятый пункт этого приказа гласил: «Всем директорам
национальных
и государственных школ поручается вплоть до получения
новых учебников использовать имеющиеся учебники, но обучение вести
на азербайджанском языке» [18].
Вопреки ожиданиям советское руководство неоднозначно восприняло
первые законы Милли Меджлиса. На имя М.Ибрагимова по «ВЧ» через
Казвин поступила информация: «По вопросу принятия Меджлисом 21
декабря законов о создании регулярных частей народного
ополчения и
военно-полевого суда «Хозяин» (И.Сталин – Дж.Г.) поручил передать вам,
чтобы эти законы в печати не публиковать. Впредь о подлежащих
принятию подобных законах Меджлисом, а также правительством каких-
либо серьезных мероприятий необходимо предварительно согласовывать с
нами» [19]. Скорее всего, срочный запрет на публикацию закона о
197
народной армии был вызван пребыванием в Москве Дж.Бирнса и
Э.Бевина.
Проводимые в Азербайджане реформы были столь прогрессивны, что
даже тегеранская пресса поспешила рассказать о них. Газета «Дад» назвала
премьера Национального правительства С.Дж.Пишевари деятелем
демократического склада и напечатала его большой портрет. Газета
«Фарман» высоко оценила усилия Национального
правительства по
обеспечению порядка в Азербайджане. По мнению газеты, еще никогда в
городах и на дорогах Азербайджана не было так спокойно. Центральное
правительство, потерявшее контроль над ситуацией, срывало свою злость
на представлявших объективную информацию органах печати. Во второй
половине декабря были закрыты выходившие в Тегеране газеты «Дад»,
«Иране Ма», «Армане
Милли», «Дарья», «Зафар», «Фарман», «Ахтар» и
другие, считающиеся демократическими изданиями. [20].
Вместе с тем центральное правительство, следуя совету политических
кругов США и Великобритании, сделало первые шаги к переговорам с
Азербайджаном. По специальному поручению председателя иранского
Меджлиса Табатабаи сотрудник министерства финансов передал устное
предложение Пишевари войти в состав центрального правительства и
принять участие в демократизации всего Ирана. Пишевари верно оценил
это как маневр реакционных кругов, направленный на развал
демократического движения, и отверг предложение. Чуть позже, с целью
оказать давление на Пишевари, в Тебриз прибыли два влиятельных
азербайджанца – генерал-лейтенант Гасан Мугаддам и Махмуд Панахи.
Генерал Мугаддам, в прошлом правитель Азербайджана, обладал
здесь
обширными поместьями и имел авторитет среди определенных слоев
населения. Лидеры демократов и советские представители были озабочены
приездом тегеранских эмиссаров. Они опасались, что подобные вояжи
подорвут национально-освободительное движение изнутри. В своих
беседах с влиятельными местными гражданами гости проповедовали идеи
о необходимости придать национально-освободительному движению
характер общеиранского. Они призывали азербайджанцев
, вооружившись,
идти освобождать Тегеран. Снискав себе в определенное время славу
просоветски настроенных, эти люди путем провокационных «задушевных»
бесед пытались внести раскол в демократическое движение. Пишевари
справедливо выразил недовольство работой советского консульства в
Тегеране, допускавшего в Азербайджан нежелательных лиц без
согласования с Национальным правительством. Советские советники же в
Тебризе, возложив всю
ответственность на С.Дж.Пишевари,
рекомендовали ему запрещать въезд подобных личностей в Азербайджан.
23 декабря лидеры Южного Азербайджана – С.Дж.Пишевари, Гаджи
Мирза Али Шабустари, С.Падеган, доктор Джавид, М.Бирия обратились к
198
секретарю ЦК КП(б) Азербайджана М.Дж.Багирову с пространным
письмом, выглядевшим скорее как отчет и содержащим перечень
проделанной работы начиная с 12 декабря. В докладе также раскрывались
намерения, исходящие из первостепенных задач. М.Дж.Багирову было
доложено, что идет процесс организации и усовершенствования аппарата
правительства, создания народной армии, укрепления обороноспособности
страны
и претворения в жизнь утвержденной Меджлисом
правительственной программы. При этом подчеркивалось, что иранское
правительство занимает откровенно враждебную позицию по отношению к
национальному движению азербайджанского народа. Ведется ежедневная,
ежечасная провокационная работа с целью создать в Азербайджане хаос,
помешать работе Национального правительства. В заключение говорилось:
«Пятимиллионный народ Южного Азербайджана, имеющий свой язык
,
свою культуру, является народом, имеющим достаточно кадров и
способным вершить свою судьбу. Атлантическая хартия, подписанная
великими демократическими государствами мира еще три года тому назад,
дала право и азербайджанскому народу на независимое существование.
Мы считаем, что для защиты прав пяти миллионов азербайджанцев
необходимо, в соответствии с современной обстановкой, создать в
Азербайджане
независимое демократическое республиканское
правительство. Поэтому, наряду с разрешением азербайджанскому народу
воспользоваться своими законными правами на создание независимого
национального государства, просим вас оказать нам содействие и создать
условия для осуществления сокровенной мечты нашего народа, состоящей
в объединении в ближайшем будущем двух братских республик. При этом
мы считаем необходимым отметить, что восточные и
южные границы
новой республики должны проходить от порта Энзели (Пехлеви), который
включается в пределы границы, через Решт, Менджиль, Казвин, Хамадан,
Керманшах до границ Ирака, т.к. население, проживающее в пределах
указанной границы, состоит исключительно из азербайджанцев и курдов»
[21].
23 декабря из Тебриза М.Ибрагимов сообщал М.Дж.Багирову:
«
Пишевари хочет встретиться с вами. Считаю, что в настоящее время
встреча с группой местных товарищей была бы очень полезной».
Пристально наблюдавший за политическими процессами в Южном
Азербайджане американский консул в Тебризе, в свою очередь, сообщал
госсекретарю, что с каждым днем усиливается тенденция к отрыву
Азербайджана от Ирана. Он писал: «Первоначально стремление
Азербайджана к автономии не выходило за пределы Ирана. Но теперь они
открыто заявляют, что в случае невыполнения их требований они объявят
о полном суверенитете… Тегеранское правительство должно осознать
опасность появления суверенного государства под названием
199
Азербайджан, которое, несомненно, попадает в лапы Советов» [22].
Одновременно консул обратил внимание американских политических
кругов на опасность проникновения демократического движения и в
регион южного Каспия.
В рапорте И.В.Сталину от 23 декабря сообщалось, что два дня назад в
Реште состоялась встреча представителей партий «Джангяли» и «Туде».
Отмечалось, что вместо приглашенных
200 человек во встрече участвовали
более 500 человек. В принятом здесь обращении к населению Гиляна, в
телеграммах шаху, Меджлису, премьер-министру выдвигались требования
ускорить выборы в энджумены, образовать демократическое
правительство в Тегеране, направлять 50% собранных налогов на
покрытие местных нужд.
По решению ЦК ВКП (б) от 6 июля 1945 года наряду с
азербайджанским национальным движением
надлежало инициировать
сепаратистское движение в Гиляне, Мазандаране, Хорасане. С этой целью
посольству в Тегеране, политработникам в Тебризе, сотрудникам
консульств в указанных местах было поручено высказать свои
предложения по перспективам народного движения в Хорасане и на юге
Каспия.
В подготовленном лидерами Народной партии и озаглавленном
«Политическая обстановка в Иране и мероприятия
по развитию
демократического движения» плане отмечалось, что международная
обстановка в настоящее время благоприятствует укреплению
демократического движения. Вначале тебризские лидеры не верили в
перспективы движения на юге Каспия. По их мнению, положение в Иране
нестабильно и обманчиво, а после вывода советских войск оно может еще
более усугубиться. В этом документе, подготовленном совместно
с «Туде»
и отправленном в Москву и Баку, обращалось внимание на безысходность
ситуации в иранских правительственных кругах. Частая смена кабинетов
является верным показателем того, что правящие круги сегодня не в
состоянии решить ни одной проблемы. С каждым днем все явственнее
становится ненадежность армии – основной опоры правительства.
Азербайджанские события зародили в
правящих кругах Ирана сомнения в
возможностях англо-американцев, которые фактически ничего не смогли
противопоставить азербайджанским демократам. Зарубежное
вмешательство Англии и США ограничилось лишь шумихой в прессе, и
налицо их намерение расправиться с демократическим движением руками
самих иранцев. В своей борьбе против азербайджанских демократов
правящие круги пытаются парализовать экономическую жизнь, расстроить
денежное
обращение, торговлю. Азербайджанские события оказали
значительное влияние на расширение демократических, прогрессивных
сил Ирана. В стране назревает гражданская война [23].
200
После столь солидного обоснования предлагалось произвести
демократический переворот не только в Гиляне, Мазандаране, Горгане и
Туркменской степи, но и в самом Тегеране. Сообщалось, что в Мешхеде к
перевороту готово 1000 сторонников «Туде». Племена хезаре и курдское
объединение племен зафаранлу готовы примкнуть к народникам. Главную
опасность в Хорасане будут представлять влиятельная английская агентура
и иранское духовенство. Выступления народников в Гиляне, Мазандаране,
Горгане и Туркменской степи должны привести правящие круги Тегерана
в паническое состояние, вызвать неразбериху и замешательство в военном
руководстве, деморализовать воинские части, в результате чего возникнут
весьма благоприятные условия для организации демократического
переворота в самом Тегеране. «Переворот должен быть приурочен к
моменту,
когда слухи о начале движения в этих провинциях дойдут до
Тегерана и вызовут здесь соответствующее замешательство. Основная
сила, с помощью которой можно организовать переворот – Народная
партия и профсоюзы, насчитывающие в Тегеране 6000 человек, и еще
некоторые демократические организации, ищущие контакта с Народной
партией. Началу переворота должен предшествовать ряд мероприятий,
которые помогут еще
более дезорганизовать правительственные и военные
руководящие круги» [24].
Ознакомившись с этим планом, нарком госбезопасности
Азербайджанской ССР С.Емельянов сразу отверг его как нереальный. По
его мнению, нет достаточных сведений о том, что имеются благоприятные
условия для активизации демократического движения в Мазандаране,
Хорасане и Гиляне. В этих районах и даже
в самом Тегеране нет к тому же
и необходимых кадров для руководства движением. Надеяться на
Камбахша, Ованисяна и других людей, левацки настроенных, но не
пользующихся достаточным авторитетом среди населения и снискавших
славу как авантюристы, нельзя. В представленном документе внимание
С.Емельянова особенно привлек один момент. Национально-
освободительный характер движения за автономию
Азербайджана здесь
выдавался как звено общей цепи какой-то единой политики
демократизации Ирана в целом. Емельянов разумно считал, что
рассматривать национально-освободительное движение в Иранском
Азербайджане как начало демократизации всего Ирана до предоставления
автономных прав азербайджанскому народу есть не что иное, как
проявление довольно опасного великоиранского шовинизма,
существующего в руководстве
Народной партии. Было бы целесообразно,
считал он, на данном этапе развития событий работу по расширению
демократического движения рассматривать не как программу действий, а
как запасной вариант для отвлечения внимания центрального
правительства от основной проблемы [25].